Владислав Белик
Осколки разума
Глава девятая: Черный человек
Я шел по белоснежному коридору лечебницы. Сомнения одолевали. Я не мог понять: кто же он такой? С виду обычный доктор, но он так сильно ко мне приблизился. Что с ним сейчас происходит? Безумно хотелось это узнать. И не только это. Его интересовала Даша, подруга детства. Но она уже давно покинула меня. Она сейчас живет своей жизнью и даже не догадывается, что ее давний друг лежит в психушке за городом.
Мимо проходили пациенты клиники. Они рассматривали меня. Как будто во мне что-то поменялось. Может, одежда другая или я как-то странно выгляжу? Я не обращал на это внимание. Моя голова была забита другими мыслями.
Я надеялся, что Диана сейчас в комнате. Хотел выговориться, опустошить до максимума сосуд переживаний. Я открыл дверь. Передо мной на мягкой больничной кровати, укутавшись в плед, лежала Диана. Как же она сладко спала! Я решил не беспокоить ее. Но безумно хотелось подойти к девушке, взять ее за плечи и хорошенько потрясти. Пусть она проснется и наконец выслушает меня!
Аккуратными мягкими шагами я вышел в коридор и закрыл за собой дверь, вернулся к себе в палату. Мое тело упало на кровать. Разговор с Павлом Анатольевичем утомил меня. Я уже не помнил, когда так сильно переживал на сеансе. У меня тряслись все конечности, а ответ доктора поверг меня в шок. Он даже не отрицал того факта, что каким-то образом причастен к моей семье! Эта история еще более запутанная, чем моя болезнь.
Веки тяжелели. Неужели я снова засну? Как мне надоело спать! Возможность увидеть страшные образы в бессознательном состоянии пугала меня еще сильнее, чем сам сон. Я закрыл глаза. Тело захватило спокойствие. Еще немного, и я снова отправлюсь в мир грез, мир отвратительных и печальных моментов моей жизни. Я не хотел теряться в них, но организму нужен отдых. Хотелось хоть на несколько часов отключиться и больше не испытывать ту дрожь, что съедала меня на протяжении сеанса.
***
Высокие деревья, небольшая тропинка. Только луна освещала мой путь. Я шел вперед и не понимал, куда я иду и что от меня требуется. Страшные звуки доносились из леса. Выли волки, шумела листва, ухали совы. Я осмотрелся вокруг себя. Только мрачные тени высоких деревьев, больше ничего не было. Я не прекращал идти. Становилось не по себе. С ходьбы я перешел на бег. Тени деревьев не отставали от меня, а вой волков усиливался. Чаща становилась еще более густой. Я пробирался через длинные ветви деревьев. Ветки били по лицу.
Через несколько метров я уткнулся в стену. Обычная стена, как в любом доме или квартире. Я сразу растерялся. Что делает стена посреди леса? Я стал идти вдоль стены. Она не заканчивалась. Стало тревожно. Я повернулся в сторону леса, но там меня встретила еще одна стена. Я остановился на месте. Паника возрастала. Момент – и я оказался в комнате. Ни единой двери, ни одного окна. Лишь тишина темной неизвестной комнаты. Я сел на пол и закрыл лицо руками.
– Выпусти меня! – закричал я.
Никто не ответил. Тишина давила на мое сознание. Я был готов биться головой об стену, лишь бы меня отсюда вытащили.
– Я не хочу тут быть! Отпусти меня! – кричал я.
Я резко встал и подошел к стене. Сбивая кулаки в кровь, я стал молотить по ней. Я чувствовал кожей твердые кирпичи, что скрывались за белыми обоями темной комнаты. Непонятно, но откуда-то свет луны попадал внутрь комнаты. Я не прекращал бить по стене. Руки неистово болели. От безысходности я остановился и сел, облокотившись спиной о стену.
– Не хочу тут быть… – тихо сказал я.
Сзади послышался стук. Кто-то с той стороны стены стучал. Я неосознанно повернулся. Передо мной появилась деревянная дверь. Из щели внизу просачивался яркий свет желтой лампы. Кто-то стучал. Он хотел, чтобы я открыл.
Я поднялся с пола и стал напротив двери. Стук усиливался и стал чаще. Я начал медленно отходить. Из-за двери прилагали еще больше усилий. От бешеного стука начала сыпаться побелка. Дверь шаталась. Он был там! Он хотел попасть ко мне.
Ни одного окна. Я заперт в темнице, а за дверью меня ждет монстр. Он снова хотел со мной увидеться. Мы же решили с тобой все вопросы! Зачем ты снова пришел? Убить меня? Я знаю, что не достоин жить. Но я не хочу умирать сейчас! Мне нужно узнать, кто я такой! Кто такой Павел Анатольевич? Почему его так интересует Даша? Мне страшно!
– Я не хочу открывать! Отвали от меня! – снова закричал я.
В дверь перестали барабанить. Он хотел меня выпустить? Кто же это мог быть? Он ушел? Я медленно подошел к двери. Приложил к ней правое ухо. Ни единого звука. Тишина вновь заполонила это бездушное место. Я ухватился за ручку двери. Мне нужно было лишь повернуть, и дверь откроется. Любопытство перевешивало страх.
Рука сама тянулась. Неосознанно я опустил ручку и потянул на себя. Из приоткрытой двери в комнату влетел желтый свет. Я открывал медленно и аккуратно. Было невероятно страшно. Я хотел посмотреть, откуда шел этот приятный желтый свет, но не мог себя пересилить. Мое тело, словно парализованное, стояло за дверью и не решалось хоть на мгновение выйти на свет и наконец понять, что ничего страшного там нет.
Один шаг, потом второй, третий. С закрытыми глазами я вышел на свет. Если никто не вцепился мне в шею, значит, не все потеряно. Я еще мог выжить. Веки медленно поднимались.
Передо мной предстала неимоверная картина. В самом центре комнаты стояла люлька с ребенком. Над ней нависли два человека. Мужчина и женщина. Они укачивали капризного ребенка. Это была моя мама, а мужчину, что стоял рядом с ней, я не мог узнать. Что-то с ним было не так. Лицо отца выпало из моей головы. Как будто его не было вовсе.
Женщина взяла ребенка на руки, а неизвестный мужчина погладил его по голове. Мне стало противно. Я не мог поверить, что этот человек мой отец. Я хотел крикнуть, чтобы он отошел от ребенка, но внезапно появившаяся тень сзади моей матери остановила меня. Я смотрел на это, как в замедленной съемке.
Тень увеличивалась, превращаясь в силуэт мужчины. Он становился все больше. В один момент силуэт оказался позади матери. Он тянул свои черные руки к ребенку. Он хотел забрать его у матери.
– Осторожно! – закричал я.
Сразу же на меня уставились все, кто находился в комнате. Огромные глаза матери, неизвестного мужчины и глазки-пуговки ребенка. Но не только они смотрели на меня. Я почувствовал на себе взгляд черного человека. Он пронизывал меня, как шампуром нанизывают мясо.
Мать с ребенком и мужчиной остались на месте, а черный человек медленным шагом направился ко мне. Невероятно медленно он плыл в мою сторону. Я забежал обратно в комнату, схватился за ручку двери и сразу захлопнул ее. Я пытался нащупать щеколду, но ее не было. Он точно придет сюда. Он пролезет через щель между полом и дверью. Он убьет меня на этом самом месте.
Я бегал по комнате, пытаясь найти хоть что-то, чем можно обороняться. Ничего не было. Только голые стены и такой же голый пол. Я чувствовал, как он подходит все ближе. Мои глаза уставились на ручку. Она не двигалась. До определенного момента…
Я смотрел, не отрываясь. Ручка зашевелилась. Она опускалась настолько медленно, насколько это только возможно. Мое тело вдавливалось в стену. Я хотел оказаться в другом месте. Где угодно, только не тут. Ручка все опускалась. Как только она подошла к крайней точке, дверь со скрипом открылась. Теплый желтый свет быстрыми лучами проникал в темную комнату.
– Уходи! – кричал я.
Он не слушался. Дверь продолжала скрипеть, а лучи лампы еще больше освещали комнату. Я закрыл глаза. Мне казалось, что так я смогу отогнать его. Тяжелое дыхание монстра не давало мне успокоиться. Он был перед лицом. Я чувствовал его отвратительный запах. Он напоминал мне сгнившие бананы.
– Ты никогда от меня не избавишься! – низкий бас донесся до моих ушей. – Я стану твоим реальным кошмаром! Знай, что я всегда буду рядом с тобой! Когда ты бегал по лечебнице, я следил за тобой! Когда разговаривал с доктором, я был рядом! Я твой детский страх! Я с тобой с самого рождения!
Он отстранился от меня. Дрожь ударила по всему телу. Я чувствовал, как он уходит. Резкий хлопок сказал мне, что он покинул комнату. Я продолжал сидеть, пока не смог здраво реагировать на ситуацию. Конечности не слушались. Я открыл глаза и снова оказался на тропинке посреди леса. Дрожа, я встал на ноги и поковылял вперед.
Мне казалось, что рано или поздно я выйду отсюда. Чувство страха вернулось. Я обернулся и увидел его. Он никуда не ушел. Он был рядом, как и обещал. Он смотрел мне прямо в душу.
– Ты не получишь меня! – закричал я и рванул вперед.
Он полетел за мной. Я чувствовал запах гнилых бананов. Его запах. Он нагонял меня. Я снова обернулся и увидел перед своим лицом его черный силуэт. Ноги запутались… Последнее, что я почувствовал – мое тело полетело в овраг.
***
Я проснулся в холодном поту. Пустая комната еще сильнее била по нервам. Дианы не было рядом. Мне стало невероятно одиноко. Эмоции заполонили мою душу. Мне хотелось выплеснуть все, что накопилось, но не было человека, которому я бы мог рассказать… Поделиться сокровенным.
Я встал с кровати и вышел в коридор. Тишина лечебницы наводила ужас. Лампы мигали белым больничным светом. Я шел по коридору. Мне хотелось поскорее выйти на улицу. Быстрее покинуть отвратительное место. Голова невольно оборачивалась. Я не хотел видеть его снова. Мне казалось, что черный человек где-то рядом. Он следит за мной. Идет сзади и ждет, когда я упаду. Он заберет меня с собой, в темноту.
Дверь на улицу была распахнута. Я вышел во двор и аккуратно закрыл за собой дверь. Дыхание стало ровным, а мысли утихли. Я расслабился. Стресс улетучился и страх вместе с ним. Полная луна освещала тропинки двора лечебницы. Я пошел по одной из них. Невысокие деревья закрывали меня от ветра. Я сел на лавочку и посмотрел на небо.
Мне стало так спокойно. Как будто в моей жизни в один момент все наладилось. Не было ни лечебницы, ни матери, ни Павла Анатольевича. Никто не доставлял мне хлопот. Черный человек навсегда исчез из моей жизни. Я был свободен! Ненавязчивый ветерок пробивался через листву деревьев и придавал бодрости моему телу. Я сидел на лавочке и наслаждался невероятным ночным небом.
Глава десятая: Диана
Луна заходила за горизонт и всходило солнце, освещая своими желтыми лучами живописный двор лечебницы. За последние два часа я так и не сдвинулся с места. Я сидел в раздумьях. Когда остаешься наедине с собой, много чего приходит в голову.
Я продолжал сидеть и наслаждаться утренним солнцем, пока кто-то не закрыл мне глаза ладонями. Мне стало безумно интересно, кто же это мог быть, хотя ответ я знал заранее.
– Угадаешь? – спросила девушка.
– Дайте подумать… – сказал я, изображая, как будто у меня в голове даже мыслей нет, кто же это мог быть. – Лиза?
– Какая Лиза? – резко отозвалась девушка.
– Ой, тогда, может, Света?
– Ты доиграешься, – весело пригрозила мне девушка.
– Дашь мне еще одну попытку?
– Ну давай, только последнюю. Если ошибешься, получишь!
– Диана?
– Наконец-то, – сказала девушка и села рядом со мной. – Ты чего тут сидишь? Утром это мое место!
– Сегодня ночью я украл твое место.
– Ночью? – удивилась Диана. – Что-то произошло?
– Приснился страшный сон, – объяснил я.
– Последнее время тебе очень часто снятся страшные сны.
– Я знаю, ничего не могу с этим поделать. Они как клещ в лесу. Выберут самый сочный кусок мяса на твоем теле и вцепятся мертвой хваткой. Залезут под кожу и будут отравлять твой организм. Мой клещ выбрал голову и залез прям в черепную коробку! И ты даже не представляешь, насколько сильно он меня травит.
– Может, тебе нужно пить снотворное? Оно помогает от плохих снов.
– Думаю, оно мне не поможет. Только удлинит мои мучения.
– С чего ты взял? Я, когда пила снотворное, вообще не видела снов.
– Когда я пил снотворное, в одиннадцатом классе, мне такая чушь снилась. Если в таком состоянии я начну их употреблять – заказывай гроб. Желательно дубовый.
– Не неси чушь, – огрызнулась девушка и ударила меня в плечо кулаком.
– Ладно, ладно, больше не буду, – улыбнулся я и потер плечо.
– Что снилось-то?
Мое лицо изменилось. Как только я вспомнил подробности сна, мне стало плохо, безумно плохо. Я понял, насколько сильно он ударил по моему мироощущению. Только недавно я избавился от одного призрака прошлого, как появился второй, более страшный и свирепый.
– Помнишь монстра в кабинете ЭСТ?
– Конечно помню. Как такое можно забыть?
– Появился новый, – спокойно сказал я.
– Как? – удивилась девушка. – В смысле еще один?
– Черный человек. Вернее, даже не человек. Это силуэт человека. Он преследовал меня весь сон. Если тот монстр хотел всего лишь мне что-то сказать, то этот… Он меня хочет убить. Я чувствую это!
– Почему ты так думаешь? Пока не попробуешь к нему прикоснуться – ничего не поймешь.
– Знаешь, что действительно страшно? Он сам хочет ко мне прикоснуться. И что-то мне подсказывает, что его прикосновение не излечит меня.
Она взяла меня за руку и прижала к себе.
– Жень, только не нужно бояться. Я рядом с тобой! Когда тебе станет плохо – позови меня, и я приду.
– Ты точно придешь? – нерешительно спросил я и поднял на нее взгляд.
– Обещаю, – сказала Диана и обняла меня.
Я чувствовал ее горячее тело. Ее пепельные волосы пахли фиалками, а кожа была неимоверно гладкая, как у грудничка. Я опустил голову ей на плечо и наслаждался запахом ее волос. Он вселял надежду. Я верил каждому ее слову. Диана была ярким лучом в моей темной комнате.
***
Мы вернулись к ней в палату. Нас никто не заметил. Странно, что до сих пор не подняли тревогу. Была ли сегодня проверка вообще? Ходили ли медсестры? В лечебнице царила тишина. Абсолютно никого не было в коридоре. Никто не кричал и никого не звал. Даже самые буйные пациенты лечебницы вели себя достойно.
– Ты сегодня опять будешь сидеть в палате? – спросил я.
– Нет, сегодня я с тобой пойду на завтрак.
Я сильно удивился. Она никогда со мной не завтракала. Я на самом деле даже не был уверен, что она ест. Мне стало очень приятно.
– Завтрак скоро начнется, – предупредил я.
– Хорошо, только я переоденусь, – сказала Диана и стала раздеваться.
Легким движением руки она сняла верхнюю часть пижамы, а следом и нижнюю. На мгновение я уставился на нее животным взглядом. Она стояла передо мной в одном лифчике и трусиках.
Какая же она соблазнительная… В ней было килограмм пятьдесят, не больше. Осиная талия, большая грудь и широкие от природы бедра. Мне хотелось подойти и поцеловать ее в губы, прижать к себе…
Насколько быстро она разделась, настолько же быстро и оделась. Не успел я моргнуть, как передо мной стояла Диана в обычной футболке с принтом рок-группы Kiss и черных лосинах, однако перед глазами так и висел ее образ в одном нижнем белье.
– Ты чего? – спросила девушка.
– Я? Что я? – ее фраза немного выбила меня из колеи.
– Понравилась? – спросила она.
– На самом деле, да, – уверенно сказал я.
– Пойдем, Казанова, а то опоздаем.
Мы с Дианой вышли в коридор и потопали в сторону столовой. Пациенты лечебницы подтягивались на завтрак. Я попросил Диану сразу занять место, а сам стал в очередь. Я накладывал все, что обычно ем сам и попутно думал, что же будет кушать Диана? Я прихватил для нее овощной салат, порцию куриной грудки и на гарнир выбрал пюре.
Глазами я нашел Диану. Она как раз выбрала тот столик, который я и хотел. Я пробрался через толпу голодных людей и сел напротив девушки.
– Я не знал, что ты будешь есть, поэтому взял на свой вкус.
Я поставил напротив нее тарелку с салатом и грудкой.
– Спасибо, – сказала девушка и забрала у меня вилку.
– А чем я буду есть? – улыбнулся я.
– Это уже не мои проблемы, – засмеялась Диана.
Как я мог забыть взять вторую вилку? Я быстро метнулся к раздаче и вернулся обратно. Диана сидела за столиком и смотрела в окно. Ее вилка лежала рядом с тарелками, а блюда даже не тронуты.
– Ты чего не ешь?
– Не знаю. Аппетита что-то нет.
– Давай кушай, тебе нужны силы на сегодняшний день.
– А что сегодня за день такой, для которого нужны силы? Как по мне, обычный.
– Может, для тебя и обычный, а вот ты со мной первый раз в столовой. Ради меня хоть салат съешь.
Диана неохотно взяла вилку, пододвинула к себе салат и начала его ковырять. Сначала перемешала, а потом стала выбирать, какой бы кусок съесть первым. Выбор пал на кусочек помидора. Она наколола помидор на вилку и медленно поднесла ко рту.
– Не хочу, Жень. Не лезет в меня.
– Давай, давай, только салат, – сказал я.
Диана взяла помидор в рот и стала жевать. По лицу было видно, с каким трудом ей это дается.
– Ну вот, не страшно же.
– Угу, – сказала девушка, жуя помидор.
Я очень быстро справился со своей порцией и сгрузил грязные тарелки на поднос. Диана так больше и не притронулась к салату.
– Извини меня, Жень, но я не могу. Мне для полного счастья достаточно одного яблока в день. Не знаю почему, но такой у меня обмен веществ.
– Ничего страшного. Ты еще будешь есть, или мне уносить? – спросил я.
– Наверное, можешь все забирать, – улыбнулась девушка и добавила: – Принеси мне яблоко, пожалуйста.
Я кивнул и пошел с подносом, нагроможденным тарелками.
Недолго думая, я выбрал самое большое красное яблоко, подошел к Диане со спины и аккуратно поставил перед ней яблоко. Она повернулась и обняла меня, как будто это было не яблоко, а билет в один конец из лечебницы. Я расцепил ее объятья и сел напротив.
– Ты чего? – спросила Диана.
– Все хорошо, просто людей много, – улыбнулся я.
– Ты меня стесняешься?
– Конечно нет, просто как-то…
– Ладно, забей, – сказала девушка и откусила яблоко.
– Я так понимаю, что яблоки тебе нравятся больше, чем овощной салат.
Она ничего не ответила, лишь откусила еще один кусочек.
В голову стали лезть странные мысли. Я знал Диану, но в то же время вообще не представлял, что за человек сидит передо мной. Красивая девушка с неординарной внешностью. Я помнил, кем были ее родители. Помнил, зачем она набила татуировку и как оказалась тут. Но я вообще ничего о ней не знал. Лишь красивая оболочка с наполнителем. Что она пережила за свою жизнь, если депрессия била ее под дых? Издевательства в школе? Это случалось с половиной населения страны, если не с большей ее частью. Кем она на самом деле являлась? Кто ты, Диана?
Мы закончили трапезу и вернулись обратно в палату. Она ничего не говорила, да и я тоже не мог ничего сказать. Мысли окутывали меня, и я хотел спросить…
Я сел на стул и уставился в окно. Солнце освещало комнату своими горячими лучами. Между нами появилась стена из солнечного света. Через нее невозможно перелезть, лишь слова могли разрушить ее. Я посмотрел на Диану. Она лежала и снова читала. Казалось, что ее никак не вырвать из книги. Я попытался ее отвлечь:
– Я о тебе ничего не знаю.
– Что ты имеешь в виду? – спросила девушка, отложив книгу.
– Ты как книга, которую невозможно прочесть. Я вижу обложку, читаю аннотацию, открываю первую страницу, а там пустота. Ни единого предложения, ни одной буквы.
Диана привстала и повернулась ко мне:
– Я ведь все рассказала про себя.
– Нет, не все. Расскажи о своей жизни. Почему ты тут?
– Ты же знаешь! – громкость ее голоса увеличилась.
– Нет, не знаю.
– Но я же все рассказала! Тебе этого мало? – Диана уже кричала.
– Да, мало. Расскажи, что с тобой было, я хочу знать все, – спокойным голосом говорил я.
Она руками вцепилась в волосы, опустила голову.
– Я не хочу это вспоминать.
– Я хочу! – эгоистично сказал я.
– Ты монстр! – кричала девушка. – Ничем не отличаешься от чертовых мозгоправов!
– Отличаюсь. Поверь мне! Я хочу знать, кого я полюбил.
Девушка подняла голову и посмотрела на меня мокрыми глазами. Я не хотел этого говорить, но эмоции пересилили мою волю.
– Полюбил? – спросила Диана.
– Да, – тихо сказал я.
Она села на кровать, свесив ноги, а локтями оперлась на колени. Ее слезы текли по щекам, падая на холодный пол больничной палаты. Она подняла взгляд на меня.
– Я… Мне сложно… Понимаешь?.. Я рассказала тебе не все… Сложно рассказывать о том, что бы хотелось забыть. Запереть в сейф гребаные воспоминания в чертогах своего разума и выкинуть ключ в море.
– Понимаю. Я, видимо, смог запереть свои воспоминания. И знаешь что? Я безумно хочу найти ключ, – сказал я и пододвинул стул к ней поближе.
– Все проблемы идут из детства, – начала Диана. – Я говорила, что родителей часто не было дома. Но когда они возвращались…
***
Отец никогда не любил меня. Я для него была чем-то вроде бесплатного приложения к дому. Он заставлял меня стирать, убирать, готовить. В общем, делать все, что, по сути, должна делать мать. Но так как я родилась девочкой – он перекинул на меня все обязанности.
Когда ты работаешь в ресторане, тебе не уйти от того, что все работники часто выпивают. Естественно, когда ты работаешь по шестнадцать часов, сложно воздержаться от выпивки. Она расслабляет, наверное. Но у моего отца все было наоборот. Алкоголь его не расслаблял. Он становился более агрессивным. Цеплялся ко мне, к матери.
Мама у меня очень странная женщина. Она всегда защищала отца. Видимо, его она любила больше, чем меня. Он не стеснялся приложиться ремнем к моей спине. Как часто он порол меня… Даже в достаточно взрослом возрасте он не стеснялся брать в руки ремень и бить девушку с третьим размером груди и увесистой задницей. Иной раз не только ремень оказывался у него в руках. Порой мне казалось, что он хочет меня изнасиловать.
В меня летали стулья, пульт от телевизора или сплит-системы. Если он попадал – останавливался, если нет – продолжал метать снаряды. Пару раз он брал в руки нож.
Я сидела в комнате и занималась своими делами. Мне было всего лишь девять лет. Отец орал на мать, говорил, что она мразь и последняя шлюха. Обвинял ее во всех бедах. Я боялась выходить. Прекрасно знала, что за этим последует, поэтому мне пришлось закрыть дверь на щеколду.
Он все кричал. Я укуталась в одеяло и закрыла уши подушкой. Я уже не помню, в какой момент, но в дверь постучали. Сначала тихо, аккуратно, потом стук усиливался. Я знала, кто это. Отец снова что-то хочет от меня. Я еще сильнее вжалась в кровать.
Он угрожал мне, говорил, что отобьет мне копчик своим ремнем. Говорил, что я не его дочь. Что моя мать нагуляла меня. Я лишь плакала в подушку. Думала, если он меня не услышит, подумает, что меня тут нет, и уйдет. Как я ошибалась.
Сначала наступила тишина. Я вылезла из своего укрытия и подошла к двери. Ни единого звука за ней. Казалось, что он ушел навсегда. Я боялась тишины. Что угодно – крики, мат, удары, но не нужно молчать! Он что-то замышлял. Мои поджилки тряслись, а лицо горело от страха.
Стук взбодрил меня. Он появился очень неожиданно, тело покрылось потом. Я убежала обратно в свою крепость, укуталась с ног до головы.
Он чем-то шкрябал по замку за той стороной двери. У него не получалась, и от этого он еще сильнее злился. Я чувствовала, как его эмоции бурлят, словно котел с супом на огне. Только сейчас я задумалась… Где же мама? Почему она пускает монстра в мою комнату?
– Открой, сука, это гребаную дверь! Иначе я выбью из тебя всю дурь!
Я молчала, только немного всхлипывала в подушку.
– Если я сам ее открою – тебе не жить, маленькая сука!
Его голос изменился. Он не был похож на голос отца. Небольшой щелчок, и отец заорал на всю квартиру:
– Сука! Из-за тебя я проткнул себе руку!
Он продолжал безуспешно ломиться в мою комнату. Мои нервы больше не выдерживали. Я не могла молчать. Крик вырывался из меня огромным напором.
– Открой, дочка шлюхи! Тебе будет еще хуже! Я тебя не убью, но немного покалечу!
– Нет! – закричала я. – Не открою!
Во мне появились силы. Смелость каким-то образом вырвала из меня эти слова.
– Ты смеешь со мной так разговаривать, малявка!? Ты не выдержишь моего удара! Лучше молчи, иначе я сломаю тебе руку!
Я подбежала к окну. Посмотрела вниз. Девятый этаж. Бежать некуда. Я повернулась и посмотрела на дверь. Если он ворвется в комнату, нужно что-то делать. Я не знала, откуда, но в моем маленьком сердечке появилась смелость. Еще немного, и он откроет дверь. Залетит с ножом и набросится на маленькую девочку.
– Я последний раз тебя предупреждаю! Если не откроешь дверь, будешь собирать свои кишки по комнате!
– Нет!
Он начал выбивать дверь. Я видела, как осколки двери летят на пол, а дверной косяк дрожит под натиском отца. Я подошла к кровати и спряталась так, чтобы могла видеть дверь.
Удар! Еще удар! Дверь сходит с петель и падает на пол комнаты. Часть дверного косяка вырывается вместе с дверью, обнажая кирпичную стену. Передо мной открылась страшная картина. Отец стоял в проходе, лицо багровое, белоснежная рубашка окрашена багровыми пятнами, на черных брюках щепки от двери, а в правой руке он держал нож. По лезвию ножа тонкой струей стекала кровь. Я не знала, чья это кровь.
Как только он меня увидел, словно гиена, бросился на маленькую девятилетнюю девочку, я увернулась и побежала прочь из комнаты, споткнувшись о выбитую дверь. Он бросился следом за мной.
– Стой, сука! Я тебя не сильно порежу!
Я забежала в ванну и закрыла за собой дверь. Он снова ее сломает, как и ту. Я надеялась, что этого не произойдет. Я стояла возле двери и смотрела в щелку. Отец стоял напротив. Он орал, как бешеный. Бил ногами по двери. Пытался снять ее с петель, но она была намного массивней предыдущей.
Не знаю, что было в голове отца, но он разорвал на груди рубашку и стал резать себя. Тонкими полосами по груди, животу, рукам. Тогда мне стало безумно страшно. Боль приносила ему наслаждения. Я видела, как по всему его телу текла кровь, заливая голубой ковролин.
Он исчез из моего поля зрения. Со стороны кухни доносились крики.
– Ты, сука, опять не вымыла посуду? Я тебя накажу, очень сильно! Ты будешь молить меня о пощаде! Будешь кричать как свинья на бойне! Никто тебе не поможет!
Где мама? Почему ее нет? Что он с ней сделал? Дома ли она вообще? Может, ее холодный труп уже разлагается где-то в зале? Как мне было страшно. Я залезла в ванну и включила воду. Теплый душ помогал мне успокоиться. Я плакала. Мне становилось еще отвратительней. Как будто я стояла перед обрывом, и отец в любой момент мог подойти ко мне сзади и толкнуть.
В ванне я просидела еще несколько часов. Когда вылезла и вытерлась, я подошла к двери и посмотрела в щель. Никого не было. Я прислушалась к звукам квартиры. Тишина. Я безумно надеялась, что отец спит. Что он не проснется и не вставит мне меж лопаток огромный кухонный нож.
Я аккуратно отодвинула щеколду и вышла в коридор. Весь ковролин был в крови отца, а он лежал на полу в кухне. Я прошла в гостиную и увидела маму. Ее лицо было не узнать. Губа разбита, нос поломан, а левый глаз заплыл. Засохшая кровь по всему лицу. Я начала ее будить. Она никак не просыпалась. Паника охватила меня. Я боялась, что папа убил ее. Я побежала к телефону. Подняла трубку. Гудков не было. Он перерезал провод.
Тогда я полезла к карману матери. Хотела найти телефон и набрать службу спасения. Как только я залезла в карман ее брюк, мать резко схватила меня за руку.
– Дочь, зачем ты это сделала? – хриплым голосом спросила мать.
– Что сделала? – удивленно спросила я.
– Почему ты не открыла ему?
– Он бы убил меня.
– Ты бы получила свое, и он бы лег спать. Из-за тебя я теперь выгляжу как размозженная слива! Ты во всем виновата, – говорила мать.
Я слушала ее, и слезы текли по моим щекам. Почему виновата я? Я била ее по лицу? Я кричала, что убью свою родную дочь? Почему она винит меня, а не резаную свинью, которая лежит на кухне без сознания?
– Но мам… – хотела сказать я, но она меня перебила.
– Чтобы к утру ковролин был идеально чист! – приказала мать.
– Но…
– Никаких но! – возразила мать и встала с пола.
Она, шатаясь, прошла в ванную и привела себя в порядок. Отмыла засохшую кровь, грязные вещи выкинула в мусор. В это время я набирала в ведро холодную воду.
– Если еще раз не будешь слушать отца – я тебя накажу. И поверь мне, тебе будет намного хуже!
Я взяла ведро, щетку для ковра и села драить ковролин. Слезы не прекращались. Мне было обидно, и я ненавидела всю свою семью. Я хотела встать и исчезнуть из их жизни! Это больше не мои родители, да они никогда ими и не были!
В это время мама оттирала отца от крови и перевязывала ему порезы. Все его тело было изрезано тонкими длинными ранами. Он не приходил в чувство. Так и лежал в бессознательном состоянии.
***
– Таких историй очень много, и я не хочу об этом вспоминать. Понимаешь меня?
Я встал со стула и сел рядом с ней. Мои руки опоясали ее талию.
– Извини меня, – говорил я.
– За что? – спросила Диана. Она больше не плакала.
– За то, что заставил тебя вспомнить. Теперь я понимаю, почему ты не говоришь об этом, – сказал я и крепко обнял ее.
Руки Дианы опустились на мои плечи. Она прижалась ко мне, а голову положила на грудь.
