Владимир Замышляев
Паутинка на глобусе
Вернёмся в сегодняшний день. В ашраме три кухни: южноиндийская, североиндийская и европейская. Южноиндийская отличается тем, что в пище присутствует очень много перца. В северной кухне перец используется значительно меньше, а в европейской его вообще не чувствуется. Если регулярно питаться южноиндийской пищей, европейская еда покажется очень пресной. Мне хотелось попробовать всего, я начал с южной кухни. Напротив меня за длинным столом сидели два темнокожих парня. Кожа у обоих была одинаково тёмной, носы одинаково широкими, губы одинаково толстыми, и даже волосы не отличались. Но, тем не менее, было чётко понятно: один из них африканец, другой – индиец из южных штатов. Форма головы и ещё что-то такое неуловимое отличало их друг от друга. Мой интерес не остался незамеченным, в их взглядах читался вопрос. Я отвернулся в другую сторону и принялся рассматривать картину на стене.
Русская группа собралась на лекцию. Расселись прямо на улице на асфальте. Лектором был известный в Индии писатель духовной литературы. Он расположился на небольшом возвышении у стены здания. По времени лекция должна была уже начаться, но меня вдруг разобрал беспричинный смех. Слушатели оглядывались с некоторым осуждением. Лектор не делал мне замечание, но и не торопился начинать беседу. Постепенно я успокоился, но эта напасть вдруг перешла к рядом сидящему парню. Люди зашикали на него. Лектор спокойно выжидал. Когда смех закончился мы, наконец, прослушали лекцию о духовном пути Саи Бабы с синхронным переводом с языка телугу на русский. Позже я познакомился с парнем, которого тоже, как и меня, поразил вирус смеха.
− Ты кто и откуда?
− Меня зовут Матвей, я из Смоленска.
− А меня – Владимир. Ты чего смеялся?
− А ты чего? Вроде бы и повода для смеха не было.
− Не знаю. Никак не могу объяснить своё состояние, но перед лектором получилось как-то неудобно.
− А я, наверно, эту заразу от тебя схватил. У тебя какие планы?
− Да вообще-то никаких.
− Давай через три дня поедем в Ченнай, искупаемся в Индийском океане. Билеты на автобус я куплю заранее.
− Я не против, поехали.
Поговорили, а о встрече не договорились. И вот настал день поездки. А где искать Матвея? Фамилии его я не знал, но подумал, что имя достаточно редкое. Решил спросить на рецепшене. А если он живёт за территорией ашрама? Тогда уж точно не найду. Подойдя к стойке регистрации, я увидел Матвея. Билеты на автобус он уже купил, и мы сразу пошли на посадку.
По приезду из Путтапарти в Чиннай подошли к водителю тук-тука:
− Нам нужен дешёвый отель, не дороже двадцати долларов.
− Садитесь, я вас отвезу.
Долго ехали по городу, остановились у входа в отель. Сразу было понятно, что здесь недёшево. Не выходя из тук-тука, спрашиваю водителя:
─ Здесь номера не более двадцати долларов?
─ Нет, здесь дорогие номера.
─ Тогда зачем ты нас сюда привёз? Вези туда, где дёшево.
─ Надо заплатить дополнительно.
─ Мы не будем платить больше, чем договаривались.
─ Тогда я вас никуда не повезу.
─ Значит, мы не договорились, тогда пусть наш спор рассудит полицейский.
─ Полицейского не надо. Сейчас отвезу вас, тут недалеко.
Полицейского в Индии или боятся, или уважают, во всяком случае, связываться с ним не хотят.
Я с волнением ждал свою первую встречу с океаном. Мне представлялось нечто, похожее на картину Айвазовского «Девятый вал». Море может быть спокойным и ласковым, а в океане должны быть огромные волны. Но всё оказалось совсем не так. Уже издалека мы увидели, что океан гладкий, как стекло. Поверхность воды сверкала так ярко, что приходилось щуриться. Возникло небольшое разочарование. Но, подойдя ближе, я увидел, как на ровной поверхности океана с рокотом образовывались валы, несущие мощь воды на песчаный берег.
− Матвей, целый день ходим по городу, но только мы с тобой вдвоём в индийской одежде, а все остальные − в европейской, как так?
− Вот такие парадоксы, − согласился мой попутчик.
Когда через три дня мы вернулись в Путтапарти, ко мне подошли Елена и Лиза:
− Ты хочешь нам составить компанию? Мы собираемся поехать в Тируваннамалай.
− А чем интересен этот город?
− В нём есть храм Шивы, его ещё называют храмом тысячи колонн. На троих заказывать машину дешевле, чем на двоих. Остановимся в ашраме Рамана Махарши. Рядом с ашрамом высится святая гора Аруначала.
− Мне должно быть стыдно признаться, но я не знаю кто такой Рамана Махарши.
− Поехали с нами, и ты убедишься, что Рамана Махарши велик. Увидеть нам его не удастся, он умер в 1953 году, но его дух ощущается в ашраме по рассказам людей, побывавших там.
В Тируванамалай отправились на джипе. Женщины предложили заехать к Дэви Аме, индийской святой. Мне в Индии всё интересно, к святой так к святой.
Дэви Ама оказалась женщиной лет пятидесяти, несмотря на свою ещё неувядшую красоту, она ни разу не была замужем. Святым не положено заводить семью. При встрече я спросил её: «Кем я был в прошлых жизнях?»
Оказалось, что жил я в Гималаях и был ветеринаром, а на любительском уровне занимался философией. Меня это поразило: незадолго до поездки я стал посещать философскую школу. Да и желание поехать в Индию было, видимо, не случайным, захотелось повидать родные места. Но это, возможно, подгонка под ответ. Никогда не хотелось узнать, что ждёт меня в жизни, но тут не выдержал и спросил. Оказалось, что в будущем я буду учить детей какому-нибудь ремеслу. Я поблагодарил святую, исполнив паданамаскар (прикосновение лбом к стопам гуру), но выйдя на улицу, в шутку сказал своим попутчицам: «Сегодня святая ошиблась. Не смогу я работать с детьми, ведь и двух слов без мата не могу сказать». Но будущее показало, что уже через два месяца так сложились обстоятельства, что я стал обучать детей в школе столярному мастерству.
Подъехали к городу Тируванамалай. Впереди слева от дороги высилась гора. Лиза, показав на неё, сказала: «Это священная гора Шивы Аруначала», − и сложив молитвенно руки, поклонилась.
Ашрам Рамана Махарши расположился у подножия горы. Традиционного, как принято в отелях или в ашраме Саи-Бабы, рецепшена тут не было. Смуглый индус в белой одежде пригласил нас в отдельную комнату и стал расспрашивать о цели приезда и о том, как долго мы собираемся жить в ашраме. Ответив на все интересующие вопросы, Лиза спросила о стоимости проживания и питания. Мужчина ответил: «Сколько сможете дать, но даже если нет денег, мы вас всё равно примем». Лиза заплатила за нас троих.
Лену и Лизу поселили в одной комнате, а я оказался в одиночной келье. Обстановка скромная: кровать, стол, стул, душ. Ну а что ещё нужно?
Утром втроём решили обойти священную гору Аруначала по направлению движения часовой стрелки. Наилучшим временем обхода считается ночь в полнолуние. Но так как мы приехали всего на неделю, отправились днём, тем более идти ночью по незнакомой местности даже при свете луны представилось не самым лучшим решением. Обойдя гору, уже войдя в город, неожиданно увидели несколько грузовиков с людьми. Они высадились, развернули какие-то плакаты, выступающий что-то кричал, размахивая руками. Столь быстрое наполнение площади митингующими говорило о том, что это несанкционированный митинг, а значит скоро приедут полицейские и будут отмахивать всех подряд резиновыми дубинками. Меня это событие удивило: я считал индийцев добрыми, улыбчивыми людьми, а тут такая агрессия, возбуждение, жажда политической борьбы. Оказаться в полицейском участке не хотелось, я поделился с женщинами своими опасениями, и мы выбрались из толпы.
После прогулки вокруг горы, периметр которой, по словам моих попутчиц, составляет двенадцать километров, мы пошли в мандир. Войдя в узкий зал с приглушённым светом, увидели, что вдоль одной стены сидели женщины, а с противоположной − мужчины, и все пели баджаны (песнопения во славу Божию). Я тоже сел на холодный каменный пол, закрыл глаза, никаких мыслей не было, кроме ощущения пространства храма, и только божественная мелодия наполняла меня. Пение закончилось, когда открыл глаза, никого в зале уже не было. Взглянув на часы, я был поражён ─ прошло четыре с половиной часа, а казалось, что всего несколько минут, хотя точно был уверен, что не спал. Что это было? Лила (божественная игра) с помощью майя затемнила моё сознание, которое, возможно, поможет достичь просветления и устранить авидью (духовное невежество)? Объяснения не было. Просидев так долго на холодном полу и зная свою склонность к простудам, посчитал, что утром мне с постели не встать. Но, к моему удивлению, на следующий день я почувствовал необычную бодрость, ни о какой болезни не было и речи.
Столовой в ашраме не было. Люди сидели прямо на земле, а брахманы (представители высшей касты Индии) разливали поварёшками кашу на лежащие на земле банановые листья. Ели руками, причём не так, как в Узбекистане едят плов, а ладонью, так как каша жидкая. Моя попытка оказалась неудачной, только испачкал свою белую одежду. Но я предусмотрительно прихватил из дома ложку, с ней оказалось привычнее. Кислый напиток, чем-то напоминающий простоквашу, наливали в стаканчики. Я ел и размышлял о том, почему именно брахманы подают еду простым людям. Вспомнилось, что Иисус мыл ноги своим ученикам. Индийцы говорят, что надо «убить желание». Как я понимаю, таким образом люди борются с гордыней − одним из главных грехов нашей жизни. Как-то гуляя по городу, я бросил деньги в коробку нищему, сидящему у дороги. Лиза спросила:
− Владимир, а ты знаешь, кому дал подаяние?
− В Индии много нищих, он один из них.
− У него, возможно, миллионные вклады в швейцарских банках.
− А для чего же он просит подаяние?
− Так он хочет «убить желание».
Возможно, и брахманы подают еду нам, простым людям, чтобы «убить желание».
На следующий день мы с Еленой и Лизой пошли в храмовый комплекс Аруначалешвара или, как они его назвали, Храм тысячи колонн. Перед входом стоял слон. Хозяин слона жестом показал, чтобы я подошёл к животному. Слон положил хобот мне на голову. Я стоял ни жив, ни мёртв, боясь пошевелиться. В эти секунды вспомнилось, что индийские слоны бывают боевыми и даже представилось, как огромное стадо слонов топчет своими ногами воинов Александра Македонского. Хобот перестал давить на мою голову, я открыл глаза и в этот момент понял, что слон таким образом меня благословил. Я достал из кармана монету и положил на ладонь. Слон хоботом аккуратно ухватил её и передал хозяину.
Вошли в храм. Лиза предложила мне сделать огненный обряд арати – ритуал почитания божества. Не спросив, для чего мне это нужно, согласился. Хуже от этого не станет.
Священник водил руками по воздуху, приговаривая какую-то мантру. Я сидел напротив и смотрел на огненные сполохи, не отрывая взгляд. Потом он встал с пола, подошёл к скульптуре бога Ганеши, снял с него гирлянду из жёлтых цветов и повесил мне на шею. На этом огненный обряд закончился, я поблагодарил священника, и мы с женщинами пошли по залу. Мне стало любопытно, неужели в храме действительно тысяча колонн? Стал умножать длину на ширину и получил полторы тысячи. Что-то многовато, но пересчитывать не стал. Перешли в другой зал храма. Ощущал я себя немного неловко: венок только что украшал божество, а теперь лежал на моей шее. Нет, это не дело. Увидев на небольшом возвышении незнакомое мне божество, я поднялся на три ступеньки и хотел было передать венок достойному, как вдруг услышал резкий окрик. Я удивился, ведь кроме нас троих в зале никого не было. Обернулся и увидел священника, который проводил огненный обряд. Он сказал, что венок я должен оставить себе и никому не передавать. Откуда он взялся, и почему я не могу одарить божество цветами? Да, в Индии мне ещё многое придётся познавать.
Шестнадцатилетний Рамана Махарши, приехав в Тируваннамалай, первые несколько недель провёл в зале храма Аруначалешвара, а потом перебрался в хранилище Потала-лингама, чтобы его никто не беспокоил. Там он прожил шесть недель, погружённый в такое глубокое самадхи (состояние медитативного сознания), что не замечал укусов паразитов и муравьёв. Служители храма, случайно обнаружив Раману, вытащили его на свет, так как у него не сгибались руки и ноги, очистили, отмыли. Следующие два месяца он оставался в святилище Субраманья (Субраманья ─ сын божественной пары Господа Шивы и Деви Парвати), не осознавая своего тела и окружения, приходилось класть еду ему в рот, чтобы он не умер от голода.
На следующий день втроём поехали на автобусе в другой храм. Лиза с Леной сели вместе, а я − на свободное место рядом с женщиной. Она развернулась в мою сторону, и тут я испугался: на меня смотрело пол-лица, от носа до уха правая половина отсутствовала. Увидев мой испуг, соседка сразу же отвернулась к своей знакомой, сидящей впереди, тоже прокажённой, и они стали о чём-то говорить. Я, естественно, не понял ни слова. В Индии насчитывается 1700 языков и диалектов, но в городах многие знают английский, наследство колониального прошлого.
У входа в храм стояли страждущие. Одна из них пыталась остановить меня своей культей. И зачем мои знакомые решились ехать сюда? Может они не знали, что здесь будет так много инвалидов?
Возвращались в Путтапарти на автобусе через Бангалор ─ крупнейший индустриальный и научный центр, теперь его называют «индийской кремниевой долиной». Пересаживаясь на другой автобус, увидели, что на станции на всех двенадцати информационных табло, где обычно указывают время отправления и город, шёл мультфильм «Ну, погоди!» Далёкая и близкая Россия напоминала нам о себе.
Заканчивался месяц моего пребывания в Южной Индии. Так получилось, что хотя мы с Аллой до поездки в Индию не знали друг друга, билеты на самолёт от Москвы до Дели и обратно купили на одни и те же рейсы. До столичного аэропорта надо было ехать через всю страну. Поезд отходил от станции ночью, поэтому мы взяли билеты на последний рейс автобуса. И тут произошло недоразумение. Места на билетах не были обозначены, и мы сели там, где было свободно. Здесь стоит заметить, что Алла была не хрупкой комплекции. На скамье автобуса мы расположились вдвоём вполне комфортно, но кондуктор объяснил, что сидеть должны втроём и пытался к нам подсадить девушку. Втроём сесть не получалось, поэтому я встал и уступил девушке место. Но кондуктор возразил, что в целях безопасности иностранцам во время движения стоять нельзя. Тогда я предложил деньги кондуктору за третий билет, но мы в этом случае будем сидеть вдвоём. Тот стал нервничать, но деньги не брал и предлагал кому-то одному покинуть автобус. А это означало, что кто-то из нас двоих ни на поезд, ни на самолёт уже не успевал. К счастью, место для девушки нашлось, пассажиры расселись, и автобус отправился.
Но на этом приключения не закончились. Не доезжая до станции, автобус остановился, и кондуктор предложил нам выйти. Я попытался объяснить:
− Мы купили билеты до железнодорожной станции.
−Вот это и есть ваша остановка.
− Где же она? Здесь темно и ничего не видно.
−До станции идите пешком. Пассажиры с любопытством смотрели на происходящее. Алла толкнула меня в бок: «Мы в чужой стране, давай выйдем».
Вышли из автобуса в кромешную тьму, то ли степь, то ли пустыня, видно только звёздное небо. Непонятно куда идти, кругом ни огонька.
− Ну что ж, Алла, предлагаю стоять на месте, вдруг в автобусе одумаются и вернутся назад.
− А тут змеи водятся?
− Вся живность, кроме сов, ночью спит. А совы в этих местах не водятся, так что ждём спокойно, ─ пытался подбодрить я.
− А если автобус не вернётся?
− Будем ждать утра.
−У меня денег больше не осталось, чтобы купить ещё билеты на поезд и самолёт, − Аллу от негодования трясло,− ты знаешь куда идти?
−Даже если бы я умел читать звёздное небо, всё равно не разобрался бы в какой стороне станция.
Так за обсуждением сложившейся ситуации прошло минут двадцать. Непроглядную темноту прорезал свет фар, это подъехали на велосипедах четверо подростков. Я пытался спросить, где находится железнодорожный вокзал и как до него добраться. Но никто меня не понимал. А мне раньше казалось, что вся Индия говорит по-английски. Тогда я стал гудеть и пыхтеть, изображая паровоз. Видимо со стороны это выглядело очень смешно – смеялись не только ребята, но и Алла. Высокий парень что-то сказал своим приятелям, они запрыгнули на велосипеды и скрылись в темноте. Мы остались вдвоём, не понимая, что делать дальше.
− Алла, о чём они говорили между собой?
− Ни слова не поняла, на своём местном диалекте говорили.
Мы стояли и смотрели на звёзды, пытаясь различить знакомые созвездия. А что ещё было делать? Ложиться спать на землю и ждать рассвета не решились – а вдруг змеи приползут. Я мысленно обратился к Саи Бабе за помощью.
Минут через пятнадцать за нами подъехал тук-тук и те же ребята на велосипедах.
Сначала мы двигались по степи, потом выбрались на дорогу. В луче фары тук-тука были видны спящие на обочине люди. Подумалось: какие безответственные, а вдруг водитель, не справившись с управлением наехал бы на них. Но за получасовую езду до станции нам не встретилось ни одной машины, люди не боятся спать рядом с дорогой, зная, что по ночам транспорт не ходит.
Наконец мы на станции! Поезд проходящий, стоит всего одну минуту, поэтому решили спросить у полицейского, где останавливается наш вагон. Полицейский, внимательно изучив билеты, уверенно указал место на платформе.
Когда подошёл поезд, мы не увидели нумерацию вагонов и запрыгнули в ближайшую дверь. Разбудили проводника, который спал в тамбуре на откидной полке. Особенность индийских вагонов в том, что там нет отдельных купе для проводников. Посмотрев билеты, он сказал, что это не наш вагон и указал рукой в каком направлении надо идти. Но в том вагоне другой проводник махнул в обратную сторону, откуда мы только что пришли. Всё это начинало меня злить. Я попросил проводника, чтобы он вызвал по связи бригадира. Пока стояли и ждали начальника, я обратился мысленно к Саи Бабе, чтобы он помог нам, не хотелось ещё каких-либо приключений. Бригадир посмотрел билеты и повёл на наши места. Пришли в купе к русскому парню, с которым мне приходилось общаться в ашраме в Путтапарти.
− А ты как сюда попал? Тебя же не было на платформе.
− Я сел на предыдущей станции, до неё удобней было добираться.
− Интересно! А нам никто не подсказал.
− Я тебя хочу спросить, но ответь откровенно: тебе удалось войти в контакт с Саи Бабой?
− В начале и в конце поездки, − и я рассказал ему о своих ощущениях, − мне тогда так показалось.
− Нет, не показалось. У некоторых людей, посетивших Саи Бабу, примерно такие же ощущения. А я в четвёртый раз приезжаю в Путтапарти, и ни разу не удавалось войти в контакт с Бхагаваном. Значит, недостаточно хорошо работаю над собой. Согласно индийскому философскому учению Адвайта-веданта, весь мир есть не что иное, как наша иллюзия, наше представление о нём. Человеческое зрение и слух, с помощью которых мы познаём мир, работают в определённых волновых диапазонах, а у некоторых животных эти показатели значительно выше. Поэтому мы не можем воспринимать окружающую среду истинно. Это также можно найти подтверждение в рамках теории квантовой механики.
− Ты со мной попроще.
− Ну, если совсем просто, тогда для понимания расскажу анекдот: сидели на скамейке два парня, один ─ бабник, другой ─ хулиган. Мимо них прошла девушка. Бабник слащаво сказал: «Сейчас бы её завалить и …, а хулиган добавил: «… и по морде, и по морде». Вот видишь, субъект один, а люди его видят по-разному. Этот пример говорит, что среди людей восприятие окружающего мира различается.
− Это даже не простое объяснение, а примитивное. Ну, да ладно.
− Не обижайся на шутку.
− Объясни мне: вся поездка в Индию складывалась удачно, но в конце пошли сплошные неприятности. Почему?
− Саи Баба как-то сказал: «Относитесь к каждой трудности, с которой вы сталкиваетесь, как к удачной возможности развить вашу силу ума и закалить вас».
В разговоре возникла пауза, и я в эту минуту почему-то вспомнил роман американского писателя Джека Керуака «Бродяги Дхармы» о скитальцах с Западного побережья Америки. Герои книги, сделав попытку окунуться в восточную мистику, не исключают при этом реки вина и свободную любовь, всё то, что привлекало все поколения хиппи. Для меня же, здесь в Индии, было совершенно другое восприятие Дхармы, закона нравственных устоев, и очень жаль, что Америка интерпретирует его по-своему.
Мы ехали домой в Россию, но было предчувствие, что я ещё вернусь в Индию, и, возможно, не один раз.
Тогда я ещё не мог предположить, как эта поездка изменит мою жизнь: я оставил престижное предпринимательство и, неожиданно для себя, перешёл работать в школу. И вот уже почти двадцать лет с удовольствием учу детей столярному мастерству, много путешествую по России и миру, своими мыслями и впечатлениями делюсь с читателями.
2017 г.
Аномальная зона
Как я оказался в гостях у Виолетты – уже не вспомнить, да и сама она не помнила. У неё часто собирались интересные люди, ну и я затесался. Как-то раз Виолетта с компанией составляли раскладку продуктов для какой-то поездки. Расспросил куда собираются, зачем едут. Выяснилось, что едут в Пермскую аномальную зону, смотреть как летают НЛО. Мне тоже стало интересно увидеть эти тарелки, да и найдется ли на Земле человек, которому было бы это неинтересно. И я напросился с ними. Виолетта дала мне компьютерный диск, где рассказывалось, как инопланетяне похищают людей. Но я посчитал, что этим «товарищам» буду неинтересен, ведь я простой российский обыватель.
И вот мы возле речки Сылва. Место выбрано крайне неудачно, хотя в аномальной зоне можно было найти стоянку и лучше. От берега далековато, поляна, где располагались палатки, находилась на высоком берегу, куда ещё надо было прорубить ступени. Вокруг палаток росли кусты и камыши, место не проветриваемое. А это значит, что с нами будут жить комары, мошки, мухи. В своей туристской жизни мы не остановились бы здесь и на одну ночь, а тут предстояло жить две недели. Но, мое мнение никто не спрашивал, я был рад, что меня взяли, а остальное – переживём.
В первый же вечер мы увидели тарелки. Первую – как зависшее на одном месте серебристое тело, блестящее в лучах заходящего солнца. После захода тарелка растворилась в небе. Вторую увидели, когда уже было темно и появились звезды. Относительно невысоко над землей завис светящийся шар, чем-то напоминающий полную луну, затем он резко сдвинулся влево, остановился и полетел от нас, уменьшаясь в размерах.
Первая ночь началась волнительно не только из-за увиденного, но и потому, что в палатке я жил один и находился в непонятной для меня аномальной зоне. Лежа в спальнике с закрытыми глазами я мысленно обратился к пришельцам: « Обозначьте своё присутствие». И перед моими глазами возникла картинка в виде цветного слайда. Это был вид на реку Сылва. Я опять задал вопрос: « Вы можете как-то иначе всё это представить?» И в голове услышал ответ: « Ты сам не знаешь что тебе надо». Долго ещё не мог уснуть, но усталость своё взяла, и я проспал всю ночь, не просыпаясь. Утром на высокой части берега стал искать место, откуда вечером увидел картинку с видом на реку. И… не нашёл. Ракурс съёмки был на 10-15 метров выше берега!
Жизнь в лагере проходила умиротворённо: завтрак, обед, ужин, купание в речке, прогулки. Погода способствовала этому. Вечером сидели у костра, рассказывали истории, фотографировали, смотрели на небо, высматривали НЛО. Мне объяснили: звёзды стоят на месте, самолёты выглядят как звёзды, но только двигаются с постоянной скоростью и мигают, спутники также летят с постоянной скоростью, но не мигают, а НЛО движутся прерывисто, резко меняя направление движения. Но каждый день они не летают. НЛО – это неопознанный летающий объект, просто неопознанный и вовсе не обязательно, что он прилетел из космоса, как
считают некоторые люди. Может это объект земного происхождения, а может подводного.
Один из вечеров показал, что зона действительно аномальная. У двенадцати человек одновременно цифровые фотоаппараты временно перестали работать. И только моя простая старая плёночная «мыльница» не подвела. Я почувствовал, как что-то сильно давило в затылок. Так как ни у кого аппараты не работали, я попросил друга Виолетты Анатолия снять меня сбоку на мою камеру. На отпечатанных позже снимках чётко был виден белый луч, упирающийся в мой затылок.
Народ на поляне собрался самый разный и по возрасту, и по образованию. Приехали из разных мест: из Норильска, Москвы, Риги, Казани. Наша питерская группа состояла из пяти человек. Приходил в гости местный парень Георгий, утверждавший, что общается с умершими душами и спаивавший деревенских мужиков самогонкой, за что его ненавидели их жёны. Однажды вечером он предсказал: « Завтра ровно в двенадцать часов дня над Сылвой пролетит НЛО». На следующий день я отслеживал время и за пять минут всех предупредил. Мы внимательно смотрели на реку и ничего не видели.
− А где же тарелка? – спросил я Георгия.
− Да вот она летит! Ты разве не видишь?
− Не вижу.
− Значит тебе не дано увидеть.
Не дано было увидеть и другим нашим товарищам. Вот такой с нами был своеобразный Георгий, который видит то, чего нет. Был ещё один местный житель, который уговаривал меня попить настой мухомора, чтобы куда-то улететь. Но я посчитал, что на Земле мне вполне всё нравится и отказался от его предложения.
После обеда ко мне подошёл Анатолий и сказал, что надо заготовить много дров, чтобы вечером ходить по углям. Я готов помогать заготавливать дрова, но ходить по углям это не для меня. Обжечь ноги, а потом как лечиться в лесу? Я читал, что в Болгарии на празднике люди ходят по раскаленным углям, но, возможно, есть какая-то хитрость, может быть стопы натирают какой-нибудь мазью или чем-то пропитывают. Надо знать тему, а не тупо бросаться в огонь. Об этом я и сказал Анатолию, но он хитровато улыбнулся и успокоил, что всё будет хорошо.
Целый день заготавливали дрова: надо было найти сухую ель, грамотно сделать запил у комля, чтобы дерево упало в определенное место, а не зацепилось за соседние стволы. Затем обрубить сучки и напилить на брёвна определённой длины, чтобы хватило сил донести их до лагеря. И одной ели явно было мало. В лагере брёвна распиливали на чурбачки и кололи топором на одинаковые поленья. Всем этим процессом управлял Анатолий, он уже имел опыт разведения таких костров и хождения по углям.
Уже стемнело, когда Анатолий стал разгребать догорающий костёр и укладывать раскаленные угли ровным слоем, образуя дорожку. Мы сидели рядом и наблюдали за процессом. От дорожки шёл сильный жар, в темноте она светилась красным цветом. Потом Анатолий постелил тряпку перед дорожкой, снял обувь, вытер ноги и пошёл по раскаленным углям, быстро переступая ногами. Я не хотел идти, но, видимо, сработало бессознательное «чем я хуже», сбросил с ног кроссовки, вытер стопы о тряпку и пошёл. Прошли и другие наши товарищи. Сказать, что по углям ходить так же, как по холодному полу, было бы неправильно. Горячо, но когда идёшь переминающимся шагом, вполне терпимо. И главное − нельзя думать, что можно обжечься. Прошлись по нескольку раз, пока красные угли не превратились в чёрные. Никто не пострадал. Я так расхорохорился, что сказал: «Завтра попробую пойти по воде «аки посуху». Вот так мы слились с энергией огня.
Был вечер. Я лежал один в палатке и не мог уснуть. Мысли в голову приходили разные: правильно ли я жил, правильно ли я сейчас живу? Почему вдруг занялся писательским делом? Жил-жил и вдруг во мне проснулся литератор? Думаю, что нет. Всё дело в нашем отношении к своей жизни. Она нам предоставляет много возможностей, а мы, зачастую, отказываемся от них, то ли от нашей неуверенности, слабости, то ли от других причин. Потом начинаем себя ругать за свою нерешительность. По сути занимаемся «самоедством», и это не делает нас сильнее, скорее слабее. А прошлое, как известно, уже не изменить. Возникает вопрос: что делать? Продолжать слабеть или сделать попытку изменить не прошлое, а отношение к этому прошлому? Ведь в психологии существует закон: если можешь изменить ситуацию – измени ее, если не можешь – измени отношение к этой ситуации. Но этот закон применим к настоящему, а как изменить отношение к прошлому?
И вот здесь-то я нахожу ответ на вопрос: почему занялся писательским ремеслом. При написании рассказа или повести, прототипом которого служат эпизоды из собственной жизни, есть возможность виртуально изменить тот прошлый выбор, который когда-то не смог сделать. И тут прописываешь на бумаге то, от чего отказался. При раскручивании ситуации понимаешь, что возникают новые проблемы, более сложные, нежели те, с которыми пришлось столкнуться в реальной жизни. Начинаешь понимать, что тогда это было правильное решение конкретно для меня. А раз так, то проблема выбора снимается и не надо по данной ситуации заниматься «самоедством» и винить себя за прошлую слабость. Из этого не следует понимать, что все должны стать писателями, чтобы убрать психологическую проблему, но прокрутить в голове варианты прошлого выбора, как тот сказочный богатырь на распутье, стоит. Даже если эта ситуация была в прошлом.
Эти размышления меня успокоили, и я быстро уснул.
Утро было обычное – каша, кофе. Приготовлением пищи Анатолий занимался сам, никому не доверял. Видимо, другие готовили ещё хуже.
Я устаю от общения, поэтому, если есть возможность, пытаюсь остаться один. После завтрака отправился прогуляться по тропинке вдоль речки Сылва. Шёл и разглядывал по сторонам деревья, пытаясь отыскать оригинальный сучок, чтобы украсить свою комнату и вспоминать о посещении аномальной зоны. Периодически отключал «бег мысли», то есть старался ни о чём не думать. Для чего я это делал? Где-то читал, что человеческий мозг похож на приёмник, он способен принимать информацию из энергоинформационного поля Земли. Индусы называют это «акашей», академик Вернадский – «ноосферой», Платон − миром идей.
И неважно как называется, современные люди часто прячутся за терминами, уходя от сути, а «бег мысли» мешает пробиться информации в наш приёмник, то есть мозг. Лишь несколько секунд человек может позволить себе не думать ни о чём. Вот я и тренируюсь, пытаюсь продлить это время, чтобы какая-нибудь нужная информация успела прийти ко мне в голову. Исключить «бег мысли» − это первый шаг к вибрациям, идущим сверху из энергоинформационного поля.
Вдруг в моей голове раздался голос: «Когда ты пойдешь обратно, будь внимателен, на этом месте, на тропинке будет лежать гадюка». Я осмотрелся, место было примечательное, его не перепутаешь ни с каким другим. Я гулял по лесу около двух часов. Возвращаясь, увидел рыбаков, сидящих на берегу реки у костра и пьющих чай, проходить мимо посчитал неприличным, подошёл к ним, поздоровался. Они предложили чай, посидели, поболтали. Новые люди, новые впечатления. Пришло время возвращаться. Идя по знакомой тропинке, вдруг услышал в голове резкий голос: «Ты забыл предупреждение?» Остановился. Огляделся. Да, это было то самое место. Пригляделся к тропинке и… увидел в двух метрах от себя гадюку, свернувшуюся в кольца. Сделал шажок вперёд, чтобы лучше рассмотреть змею, потом ещё, любопытство было сильнее страха. Гадюка развернулась и бесшумно с тропинки уползла в траву. Откуда в моей голове возникли голоса? Я ведь не шизофреник. Надо разбираться. Может быть, это и было кратковременное подключение к энергоинформационному полю? Всё может быть.