Владимир Войт
Воспоминания о графе Михаиле Николаевиче Муравьеве по случаю воздвижения ему памятника в г. Вильне

Польские чиновники повсеместно были заменены русскими, приглашенными из внутренних губерний, и всем чиновникам увеличено содержание на 50 процентов. Кажется, в 1862 году, государственный бюджет возрос до 120 миллионов, и было бы несправедливо большее обложение за польские грехи, а потому М‹ихаил› Н‹иколаевич› облагал контрибуцией польские владения для необходимых расходов.

Просеки, где проходила железная дорога, были расширены и при каждой станции, в устроенных бараках, были размещены войска, наблюдавшие за прилегавшими к ним лесами.

По всем уездам были назначены военные начальники с огромными полномочиями. Каждый из отдельных чиновников, встречая необходимость, сносился по телеграфу с начальником края и немедленно получал ответы. Телеграф за спиною кабинета неустанно действовал. Огромное пространство шести губерний, как тело повиновалось душе, находящейся в Виленском кабинете, где М‹ихаил› Н‹иколаевич› работал без устали в продолжении 16 часов в сутки.

«Знаете ли, сколько мне прислано чиновников из Петербурга?» – спросил М‹ихаил› Н‹иколаевич› однажды перед обедом. Я отвечал отрицательно. «600, – сказал он. – А знаете ли сколько я отправил обратно? 400!..»

И только грязью Петербург хотел замарать патриотическое дело Михаила Николаевича.

Другой раз, также перед обедом, спросил меня М‹ихаил› Н‹иколаевич›, слышал ли я, что из Вильны сослан на жительство в Россию один из латинских первосвященников. «Я велел его везти не через Петербург, а через Сосницкую пристань», – прибавил он.

Петербург, получая ссыльных для дальнейшего их отправления, любезничал с ними, ублажал их, как бы протестуя против решительных мер главного начальника Северо-Западного края. Женщин позволяли даже возить по маскарадам и доставляли им разные удовольствия.

Еще до приезда Михаила Николаевича в апреле месяце генерал Иван Степанович Ганецкий разбил на голову значительную банду под начальством Сераковского, и Муравьев не дал возможности развиться новым бандам. Так что в августе вооруженное восстание окончилось.

– Теперь вы можете ездить без конвоя, – сказал мне М‹ихаил› Н‹иколаевич›.