Владимир Войт
Воспоминания о графе Михаиле Николаевиче Муравьеве по случаю воздвижения ему памятника в г. Вильне

В конце сороковых годов графиня Растопчина, проезжавшая Польшей, писала:

 
Моя коварная жена,
С монахом шепчется она.
 

И монах успел раздуть восстание. В костелах, вместо молитвенного пения, раздавались революционные гимны «Боже цось польска» и «с дымом пожаров», эти гимны сопровождали разные религиозные процессии, часто отправляемые повсеместно. Женщины нарядились в модный траур, не придававший им печального вида. Мужчины носили чамарки. Уличные беспорядки проявлялись всюду. Наконец, разразилась Варфоломеевская ночь, т. е. внезапное нападение и избиение наших солдат и офицеров. Войска ожесточились, но их сдерживали, и даже плевание на них оставалось без последствий.

Положение русских было в особенности печальное; в городах они ожидали ударов кинжалом, в отдаленных же местах перед казнью их истязали, обращая в польские уланы, делали отвороты из вырезанной грудной кожи. Многие священники, ведя скудную жизнь и ненавидимые панами, за их влияние на крестьян, были подвергнуты смертным казням. Одни только раскольники держали себя независимо и отважно и под Динабургом отбили транспорт с оружием, принадлежащим графу Плятеру, но обвиненные в ночном разбое сидели в тюрьме.

Капля переполнила сосуд.

В Варшаве, на Краковском предместье, рота солдат проходила, несуществующий ныне, узкий переулок, где из окон домов полились на нее разные нечистоты и бросали разную посуду и осколки; впереди толпа старалась загородить ей путь; раздались выстрелы и пало пять человек. Плач, стоны и проклятья раздались по Варшаве. «Мирных жителей убивают москали!» – кричали повсюду. Вышло так, что для умиротворения и облегчения общей скорби, дозволено было похоронить торжественно пять офяр, при отсутствии полиции, войск и русских. Полицейский же надзор передан жителям города.

Нужно сознаться, что учащаяся молодежь днем тщательно исполняла полицейские обязанности. Ночью же без всякого препятствия наполняла Варшаву оружием.

Начальствующие лица быстро сменялись и являлись часто с своими взглядами, не пригодными для совершающихся событий. На одного наместника было сделано нападение с кинжалом, по выходе его из театра, окончившееся благополучно. Другой наместник был ранен выстрелом в многолюдном собрании курзала, где он пил минеральные воды. Третий наместник сам уехал из Варшавы. В четвертого была брошена бомба и ранена упряжная лошадь. Один из близкостоящих к наместнику лиц застрелился.