Владимир Владимирович Васильев
Менеджер по покупкам душ
Дмитрий. Контракта с Пифоном Ленфером не предвидится?
Бенсозия. Ого! Вам следует приступать к работе в нашей компании как можно быстрее, вы человек достаточно квалифицированный, я бы даже сказала, чересчур. Хорошо, в таком случае переговорите лично с Асмодеем Адамовичем Адовым, нашим генеральным директором.
Дмитрий. Вашим супругом, я полагаю?
Бенсозия. Ваше знание мифологии и демонологии не означает, что вам все позволено! Закройте эту тему, и не смейте поднимать ее в разговоре с Асмодеем Адамовичем! Или вы уже забыли, как шесть лет назад провалили собеседование, указав генеральному директору, что слово «генеральный» пишется через «е»?
Дмитрий. Откуда вы знаете?
Бенсозия. Глупый вопрос. Ждите меня здесь.
Входит в кабинет к Асмодею. Звонит телефон на столе Наамы. Наама поднимает трубку.
Наама. Привет Ляль. Да ты что? А Валя разве от Дракуса Симовича беременна? Да ты что, он всегда предохраняется. Я думаю, это она от парня с которым она сейчас встречается, или от того, который женат. Нет, она мне сказала, что не от женатого, значит от своего парня или от Кострова. Да Горелов же женат! Совсем дура? Причем здесь бог? Где мы и где бог! Я в буддистского бога верю, он сказал – каждому искать свой путь, и все, блин! А ваш, российский, каких-то заповедей насажал, непонятно каких. Правильно, я тоже думаю, что ваш российский бог как раз буддистский, а который с заповедями – еврейский! Распять всех этих жидов надо, и все! Правильно, всю Россию продали, а с тобой не поделились.
Дмитрий. Измельчали Мефистофели, я уже не говорю о Фаустах.
За дверью в кабинет Асмодея раздается выстрел. Дмитрий вздрагивает. В кабинет входит Грезиль с рулоном черной ткани.
Наама. Ляль, извини, шеф вызывает. Все, давай.
Входит в кабинет Асмодея.
Дмитрий. Что я здесь делаю? Раньше я брел по абсолютно абсурдному пути, постепенно превращаясь из свободного человека в раба своих принципов. А теперь, когда я создаю ситуации, где все зависит от меня, то выясняется, что мой собственный путь еще более абсурден. Все эти звериные рожи сливаются в страшный порочный круг, в котором меня вертит и крутит, и я постепенно теряю волю и разум. Я хочу домой – а дома нет. Я хочу покоя – а вокруг суета. Когда и как все это кончится?
Наама и Грезиль выносят нечто, напоминающее тело человека, обернутое в черную ткань.
Грезиль. Слышь, Огонькова, а Офис нам вискаря проставит?
Наама. Да ну, на хрен эту самогонку! Ты скажи, ты, блин, Серому сказал, чтобы на депутата счет-фактуру оформил?
Грезиль. Да не вопрос, че тебя с этим счетом колбасит? Слышь, прикинь, вчера Ларка у нас Киркорова изображала, я по типу чуть не кончил от ржачки!
Уходят. Из кабинета появляются Асмодей и Бенсозия. Асмодей немного напоминает Рокова, но отличается от него густыми черными волосами, бородкой и чуть раскосыми глазами.
Асмодей. Ну у него и душа, просто птица Феникс! Последний раз такое было с Володей Маяковским…
Бенсозия. Обрати внимание, еще один VIP. Просто косяком идут в последние годы.
Асмодей. Еще бы. За последние годы я наконец-то я превратил этот рефлексирующий клубок в холодную равнодушную машину.
Бенсозия. Ваал Дагонович явно не справлялся.
Асмодей. Это было глупо – пытаться отнять души нахрапом, помещая страну из одной кровавой купели в другую. Запомни – душу должны продавать добровольно! Итак, уважаемый, вы хотите работать в ООО «Избавление»?
Дмитрий. Мне бы хотелось узнать поподробнее о характере работы.
Асмодей. За знаниями прошу ко мне. Я просвещу вас.
Входит в свой кабинет. Дмитрий и Бенсозия следуют за ним.
Кабинет Асмодея очень похож на кабинет Рокова. На стене одна фотография – президент пожимает Асмодею руку. Асмодей на фото смотрит на президента свысока и покровительственно. Так же Асмодей смотрит на сидящего перед ним Дмитрия. У стола Асмодея стоит Бенсозия.
Бенсозия. Асмодей, я забыла, я договариваюсь с Лесополевым на сегодня?
Асмодей. Ты ни о чем с ним не договариваешься, он и его свояк с разноцветными яйцами приползут сами. Как ты могла что-то забыть? Работа с этими существами критически отражается на твоем разуме!
Бенсозия. Работа с россиянами медленно убивает разум любого мыслящего существа. Хочу обратно в ад!
Асмодей. Все там будем.
Бенсозия вздыхает.
Оставь нас.
Бенсозия уходит.
Итак, господин Лямкин, вам нужны ответы?
Дмитрий. Вы действительно архидемон, Князь инкубата? Позвольте не поверить. Спектакль эффектный, но я видел и поизящнее.
Асмодей. Никакой я не демон, что за глупые фантазии. Ваше предположение абсолютно правильно – я крупномасштабный аферист с экстрасенсорными способностями. Я аферист, который не будет вас обманывать, поскольку мне выгодно иметь вас союзником, а не врагом!
Дмитрий. В чем же афера?
Асмодей. Торговля воздухом! Ведь финасовые услуги, оптовая перепродажа товаров и, извините за выражение, сетевой маркетинг, которым вы, господин Лямкин, несколько лет промышляли, суть одно – торговля воздухом, мистификация, спекуляция, короче говоря – бизнес! Только теперь вам придется не продавать, а покупать – разница небольшая.
Дмитрий. Ваши слова также не более, чем воздух. Я повторяю вопрос – в чем же афера?
Асмодей. В ваши обязанности будет входить оформление договоров и привлечение новых клиентов. Инициатива у нас приветствуется, хотя и наказуема. Вы получите собственный тестер и фирменную иголку, а также набор пергаментов и бейджик.
Дмитрий. Я хочу получить ответ на свой вопрос.
Асмодей. Зачем вам этот ответ? Многие знания – многие беды. Я советую вам никогда не задумываться, на кого вы работаете, и какие цели у тех, кто вас нанял. Работайте и делайте деньги. Тьма смертных всю жизнь, не задумываясь, выполняют указания руководства, и вот (показывает на вид за окном) результат налицо!
Дмитрий. Мне не нравится этот результат.
Асмодей. Это потому, что вы воспринимаете его всерьез.
Дмитрий. Не настолько, чтобы подписать ваш договор.
Асмодей. Хорошо, сдаю свои позиции, вы меня победили. Бывает, что и дровосек может срубить Монблан своим ржавым топориком. После подписания контракта и получения вами двадцати трех тысяч евро ваш инкуб-супервайзер полностью вас проинформирует. Это против правил – посвящать нового сотрудника во все аспекты нашей работы, но для вас я сделаю исключение…
Дмитрий. После того, как вы обманете меня, вы расскажете мне, как обманывать других? И потом глупый Буратино переквалифицируется в Базилио? Нет, я в эти веселые игры не играю!
Асмодей. И вы откажетесь от двадцати трех тысяч евро и перспективной работы? Бросьте, Лямкин, я не узнаю вас! Ваши девизы «лучше быть одному, чем вместе с кем попало» и «лучше умереть стоя, чем жить на коленях» я глубоко уважаю и принимаю, но здесь явно не тот случай. Я вам не роль марионетки предлагаю, а роль режиссера кукольного театра! Дмитрий, я знаю, что все люди вам неинтересны, так вот – я тоже не все. Выбор за вами, но, поверьте мне – после вашего отказа вам впервые в жизни станет стыдно за самого себя! Деньги настоящие, а мне нужна от вас только подпись, подпись кровью! Доверьтесь себе, я вас обманываю? Да и что с вас взять, кроме кучи долгов, старенькой машины и двухкомнатной квартиры в, извините за выражение, Химках?
Дмитрий. Была не была. Где ваша бумажка?
У Дмитрия что-то гудит в кармане. Он вынимает брелок с ключами от машины.
Дьявол!
Асмодей. Что вы, я всего лишь архидемон…
Дмитрий бросается к окну.
Дмитрий. Боже мой, что это?
Асмодей. Вы опять обращаетесь не по адресу.
Дмитрий. Мою машину разрушают какие-то мерзавцы!
Асмодей. Они это делают лишь потому, что ваша машина не на стоянке сотрудников компании. Если бы вы изначально были с нами, они бы вас не тронули.
Дмитрий. Так это ваши люди?
Асмодей. Отчасти да. Но я им этого не приказывал, иногда они думают, что могут действовать самостоятельно. Вот и творят разные нелепости.
Дмитрий. Я ухожу.
Асмодей. Но вы вернетесь, не так ли?
Дмитрий. Пока не решил.
Асмодей. Я возмещу вам стоимость вашей ржавой лоханки.
Дмитрий. Дело не в деньгах. Я не уверен, что вы мне нужны.
Асмодей. Я нужен всей России. Истинному рабу необходимы кандалы, истинному холую необходим кнут!
Дмитрий. Вы до сих пор не поняли, что я не раб?
Асмодей. Я знаю, что кандалы вас недостойны. Я дам вам кнут.
Дмитрий. Я вернусь. Из любопытства. Лет двадцать не встречал человека, который бы был мне интересен.
Уходит.
Асмодей. За то, что он оскорбил меня, обозвав человеком, я бы отправил его в преисподнюю сразу же после подписания договора. Жаль, что он не вернется. Хотя, квартальный план по покупке душ перевыполнен и без его душонки. Великий Люцифер будет доволен, не так ли, Вельзевул?
За окном гремит гром и сверкает молния.
Согласен. В России приятно созерцать, но противно жить. Ее многогранная, услаждающая взор природа меня всегда притягивала. Земля, если с нее сбросить мусор наподобие людей, их механических штучек и их уродливых зданий – удивительно красивое место! Сочное, насыщенное и изящное…
Удар грома.
Этот вариант всегда с нами. Но красота Земли после ядерной войны сильно потускнеет, энергии людских душ, питающих нас, станет намного меньше…
Удар грома, сверкание молнии.
Вы правы. Землю бы почистили силами одного свято-демонического полка, а эти существа потом бы опять расплодились, Лишняя тысяча лет отдыха нам действительно не повредит. Но Иегова будет против…
Удар грома.
Не думаю. Подождем еще лет десять.
Тучи за окном рассеиваются.
Мудрое решение, великий Вельзевул.
Улица. Роков и Хаменский стоят над обломками машины Дмитрия. Вбегает Дмитрий.
Дмитрий. Вы что творите, тварюги! Сейчас же не девяностые!
Роков. Мы привыкли.
Хаменский. И имеем возможность не отвыкать.
Дмитрий бросается с кулаками на Рокова. Хаменский перехватывает его руку и заламывает ее назад. Роков бьет Дмитрия. Дмитрий падает.
Голос Дмитрия. Как настоящий мужчина, я совершил крайне неразумный поступок – выступил в роли добра с кулаками. Но, по жизненным законам, победу в подобных поединках одерживает не добро или зло, а количество и качество кулаков, поэтому я с парочкой выбитых зубов и сломанной рукой решил лечь отдохнуть на обломках своего «Форда». Стоявший рядом с кафе милиционер, охранявший близлежащий рынок, равнодушно зевнул и отвернулся, чуткие москвичи продолжали свои тараканьи бега по мегаполису как ни в чем ни бывало.
Роков достает пистолет.
Голос Дмитрия. А ведь сам виноват. Не в том, что умер стоя, а в том что стал работать с этими людьми, пытался быть с ними одной системой… Когда я, мудрый дурак, пойму и осознаю, что нельзя играть в «козла» по законам покера…
Хаменский. Санек, не надо.
Роков. Не бзди, Серый, я крышами договорюсь.
Хаменский. Саша, ты не в молодости. Ты легальный коммерческий директор, у тебя, бля, имидж. Рамзан и Магомед с твоей компанией контракт на аутсортинговое обслуживание хотят сделать, тендер тебе выиграют, а если сейчас реальное мочилово на себя повесишь – чего-нибудь другое сделают, нехорошее…
Дмитрий. Моя мама! Моя жизнь! Моя судьба! Убийцы!
Голос Дмитрия. Когда я узнал Рокова, накопленные годами интеллект и потрясающее хладнокровие со свистом вышли, осталась лишь безумная, всепоглощающая ярость.
