Владимир Владимирович Калинин
Сёстры. Остановка
Неожиданно, рассматривая людей, вышедших на прогулку, Мари заметила знакомый силуэт. Роберт неподвижно стоял на самом краю платформы, опёршись на перила. Его вниманием завладел вид на горизонт. Стекло панорамного окна было достаточно затемнено, но долго смотреть на яркую звезду всё равно было не комфортно. Зато оно хорошо нагревалось, и здесь, на самом краю, можно было принимать инфракрасные ванны.
Мари не помнила себя, она пробиралась через толпу, не замечая никого вокруг.
–Роб? – окрикнула она молодого человека.
Он повернулся, и их взгляды встретились. Через мгновение она бросилась к нему, крепко обняла, прижалась лицом к его груди и навзрыд заревела. Роберт на мгновение растерялся, но быстро обхватил её руками. Так они стояли в лучах вечного заката и молчали, не замечая времени.
– Зачем ты это тогда сделала?
– Я испугалась. Прости меня, пожалуйста!
Глава 5. София
София – огромный транспортный корабль, достигающий в длину четырехсот километров. Собственно, весь корабль был построен вокруг гигантского ускорителя, на который, как на нить, были нанизаны модули с экипажем, трюмами, наполненными необходимыми материалами и оборудованием. На время стоянки вокруг корабля строились вращающиеся кольца жилых модулей для имитации гравитации. Однако, основные работы проходили внутри – в невесомости и в вакууме.
Основная задача отдела крионики была в сортировке криокапсул. В дальнейшее путешествие уйдёт только тот, кто сможет пережить очередной перелёт. Погибшие члены экипажа извлекались и должны были быть с почестями кремированы. Как дань уважения отважным первопроходцам. Большинство повреждений в замороженных телах можно было устранить, но были и такие, которых можно было разбудить только под пристальным контролем специально обученного персонала – автоматический протокол их убьет. Эти люди пополнят население Грота.
Ещё персонал отдела занимался расконсервацией банков ДНК, необходимых для формирования экосистемы в модулях на планете, контролем и ремонтом оборудования крионики, микробиологическими и генетическими разработками, в общем всем, что касается медико-биологических работ со всем, что хранится на кораблях.
***
Герметичная дверь шлюза захлопнулась позади двоих вошедших. В помещении было абсолютно темно, и контуры предметов вырывал из мрака только свет шлюзовой камеры, пробивающийся через небольшое окно переборки. Помещение быстро наполнилось дыхательной смесью, и, когда нашлемный дисплей показал равное давление, парень с девушкой сняли шлемы.
Преодолеть несколько шагов до панели управления с непривычки было достаточно трудно. В невесомости передвигаться по помещениям корабля можно было только в магнитных ботинках. И если Роберту это не доставляло больших проблем, то миниатюрная Мари иногда отрывала ногу от пола с большим трудом. Щёлкнув несколькими тумблерами, Роберт включил свет. Все поверхности заиграли искрами замёрзшего конденсата. Было достаточно прохладно, и изо рта при дыхании выходил густой пар.
– Где мы? – с улыбкой спросила Мари. – Где мой сюрприз?
– Мы в популяционном банке аллелей, – пояснил Роб, – потерпи.
Весь объём модуля был заполнен небольшими металлическими ёмкостями цилиндрической формы. Они были закреплены на стенах, на потолках, на многочисленных стеллажах, уходивших ровными рядами вдаль. К ним были подключены патрубки, и когда Роберт включил свет, загорелись многочисленные индикаторы.
Они прошли немного вдоль рядов вглубь модуля. В центре, внутри стеклянной колонны был смонтирован прозрачный куб, внутри которого равномерно по объёму были распределены различных размеров мутные включения.
– Что это? – спросила Мари, подойдя в плотную к стеклянной перегородке.
– Сейчас.
Роберт отодвинул прозрачную перегородку и установил на угол куба, в самое прозрачное место, какой-то прибор. А затем прикрепил на стену небольшую камеру и запустил систему.
– Это – «вечный жёсткий диск»! Хранилище всех знаний человечества! Большой специально подготовленный кварцевый монокристалл, в который инжектором записываются данные. Когда колонисты долетят до цели, они всю нужную информацию будут получать отсюда! Здесь, в самом центре корабля – самое защищённое от космических лучей место – для эмбрионов лучше не найти!
– Так это всё?.. – Мари огляделась вокруг.
– Да! Замороженные эмбрионы на пятой недели почему-то лучше всего переносят много тысяч лет транспортировки – ни половые клетки, ни более ранние или поздние стадии. Их донорами были родители членов экипажа и персонала. Где-то здесь – наши дяди и тёти.
Мари посмотрела на дисплей Роберта, подключённый к терминалу. На самом терминале были только огромные тумблеры.
– Почему их три серии? Я думала они делятся на мальчиков и девочек. Нет?
– Заметила, да? – Роберт улыбнулся. – Половая принадлежность написана здесь, внизу, – он указал пальцем, – три серии – это три большие популяции людей. Красный – это дикий генотип – носители аллелей генов до массового распространения новых людей. Синий – это мы – гибриды – основная популяция, а белый – это так называемые чистые линии – люди с искусственно синтезированным геномом, лишённым генов с изъянами, в который собраны все самые благоприятные для долгой и продуктивной жизни аллели. Их шестнадцать типов, они помечены буквами – от «а» до «п». Чистые линии не болеют раком, наследственными, дегенеративными, обменными или аутоиммунными заболеваниями. В благоприятных условиях они могут прожить до шестисот лет! Дикий генотип подвержен всем перечисленным болячкам, они живут около семидесяти лет, а с медицинской поддержкой до ста пятидесяти – двухсот. Гибриды сохраняют хорошие группы сцепления несколько поколений и могут жить спокойно лет триста – как повезёт.
– Я не понимаю, – Мари задумалась, – если мы можем спокойно прожить лет триста, почему нам говорят, что восемьдесят – это уже глубокая старость?
– Глубокий космос, – пояснил Роб, – тяжёлые условия, плохой воздух, нерегулярное получение нужных витаминов и микроэлементов, нестабильная гравитация, недостаток воздействия света. Мы можем, конечно, принимать таблетки, инфракрасные, длинноволновые и ультрафиолетовые ванны, но это как латать дырявый шаттл! Никто из нас не переживёт столетний рубеж – из персонала – тем более. Заморозка не прибавляет здоровья. На такое будут способны разве что чистые линии.
– Понятно… а почему не сделать всех людей как чистые линии? Если они такие крутые?
Роберт рассмеялся:
– А какой в этом смысл? Мы создадим новый вид организмов, а сами вымрем? Я должен заботиться о выживании своего потомства – какой тогда смысл создавать новых людей? Даже Мирный первые эмбрионы линии «А» получал на основе своих клеток! Они потеряли в «совершенстве», но все были его прямыми потомками! На Земле «чистые линии» – это ценный ресурс, на который люди работают всю жизнь! Это раньше всех интересовали деньги, теперь родители работают, чтобы получить себе в невестки какую-нибудь «В2» и подарить внукам долгую, здоровую жизнь! За многие тысячи лет все люди уже стали разной степени гибридами.
– Но зачем тогда сохранять «дикий генотип»? – Мари была в замешательстве.
– Это программа «стабильный геном» – все популяции, которые образуются естественным путём или получены искусственно, должны быть полностью совместимы с «дикими». В любых условиях мы должны оставаться людьми. Тем самым исходным видом, который преодолел космический барьер! Это, конечно, не остановит эволюцию, но задержит её достаточно, чтобы мы заселили галактику! Ведь неизвестно, во что мы можем превратиться!
