Владимир Смирнов
Сайгонский блюз
Так говорил Трикстер.
19
И приступил к Трикстеру индеец Неофит, и начал методично выносить мозг, ибо реально высадился на умняк. Трикстер же молча пыхал, думая о своем, пока Неофит не вцепился в его рукав:
– Что мне сделать, чтобы быть услышанным?
Трикстер проводил взглядом рассыпавшуюся пяточку, вздохнул и ответил:
– Насмеши меня.
– Но как?
– Очень просто. Хочешь насмешить Трикстера – поделись с ним своим планом.
Так говорил Трикстер.
20
И возлегли ученики на траву, и расслабились, дабы неспешно постигнуть глубинную суть вещей. И когда эта суть была уже близка, приступил к ним индеец Супруг, весь в печали и тяжком подпитии.
– Налейте мне, мужики, – мрачно выдохнул он. – Нашла-таки моя скво заначку и выскребла все дочиста.
– Да, чистоту они любят, – подтвердил Борода, доставая стакан.
– Еще и базу под это подвела, – обиженно продолжал Супруг. – Я, грит, должна выглядеть презентабельно. А ты, грит, подавляешь мою женственную натуру. Кстати, а что значит презентабельно?
– Презентабельно – это от слова презент, сиречь подарок, – ответствовал Трикстер. – Выглядеть презентабельно значит выглядеть подарочно.
– То есть как блядь, – уточнил Борода.
– Я так и думал, – угрюмо пробурчал Супруг. – А что значит женственная натура?
– Это от слова женщина, сиречь скво, – ответствовал Трикстер. – То бишь скволочная натура.
– Давил и буду давить! – свирепо провозгласил Супруг, поднимая стакан.
За это и выпили.
21
Две недели город задыхался от жары – и наконец дождался дождя. Ученики блаженно вдыхали озон и потягивали пиво на крытой веранде. Жизнь была прекрасна и удивительна.
До тех пор, пока бармен не включил магический кристалл. Новости, Белый Вигвам, крупные планы. Ученики опустили глаза, но было поздно – лучший вечер сезона был непоправимо испорчен. Пиво загорчило, а сухарики наждаком ободрали нёбо.
– Скажи мне, учитель, – вполголоса спросил Водила, – а ты принимал участие в создании человека?
– Ну а як же! – улыбнулся Трикстер. – И неоднократно.
– Я вот чего не пойму, – продолжал Водила, – если Креатор делал этих людей по своему образу и подобию, он же должен быть настоящим уебищем.
– По образу и подобию в мир приходят дети, – ответил Трикстер, – а уже потом родители и учителя превращают их в срань господню.
– Но как такое возможно? – недоверчиво спросил Водила.
Трикстер пожал плечами.
– Сон разума рождает уебищ. В промышленных масштабах.
Так говорил Трикстер.
22
И затарились они, и решили возлечь прямо у магазина, чтобы потом далеко не бегать.
– А вот еще был случай в одном зеленогорском вигваме, – начал Трикстер, но Водила перебил его:
– Да сколько ж можно слушать твои байки! Другие учителя притчами изъясняются, а у тебя все приколы да смехуечки!
– Хотите притчу? – усмехнулся Трикстер. – Ну так слушайте.
Жил некогда в одной отдельно взятой стране индеец ГлавГей. И пресытили его услады тела, и возалкал он услад духа. И призвал он к себе представителей всех мировых религий, дабы узнать, как они относятся к геям, и выбрать свой духовный путь. И пришли к нему миссионеры, кипя и брызжа, ибо многое они желали высказать ГлавГею.
Когда же наступил час откровений, взошел на кафедру представитель РПЦ и грозно возвестил:
– После смерти все геи попадут в ад, где их будут нещадно жарить…
– Отлично! – возопил ГлавГей. – Всем спасибо, все свободны. Наш выбор сделан.
Вот с тех самых пор РПЦ и геи так неровно дышат друг к другу.
С минуту все молчали.
– Ну и в чем же тут смысл? – подозрительно спросил Водила.
– Что перебивающий учителя подобен пидору? – предположил Борода.
– Ну, почти, – улыбнулся Трикстер. – От перебивающего ускользает смысл сказанного.
Все снова умолкли. Водила почесал щетину на скуле и вопросительно взглянул на Трикстера:
– Так что там, говоришь, было в том зеленогорском вигваме?
23
И приступил к Трикстеру индеец Супруг, и горько сетовал:
– Сходил я намедни со своей скво к семейному психологу. Так эта грымза сказала, что нам нельзя ругаться так часто, что ежедневные ссоры разрушают семью. А как же мне со своей не ругаться? У меня тогда мозг взорвется. Выходит, капец семье?
– Не бери в голову, – успокоил Супруга Трикстер. – Тут надо помнить лишь одно правило: каждую ссору завершай сексом. И следи за балансом. Если ссор будет больше, чем секса, тебе уже ни один психолог не поможет.
– А если меньше? – с надеждой спросил Супруг.
– Пока есть силы – не слушай старых грымз, ругайся хоть по три раза на день! Семье это не угрожает.
– Так я побегу? – обрадовано вскочил Супруг. – Ух, как же я сейчас с ней поцапаюсь!
– Беги-беги, – напутствовал его Трикстер. И добавил, обращаясь к ученикам:
– Истинно говорю вам – не бойтесь ссор частых, но бойтесь ссор редких.
Так говорил Трикстер.
24
И возлегли они, и вкусили блаженство расслабления. Когда же до единения со всем сущим оставался лишь один вдох, приступил к ним индеец Адепт, громогласно вопия:
– Вот вы тут лежите, а там митинг! Честного человека, хорошего журналиста с работы выгнали! За правду! Вставайте быстрее, покажем врагам, что мы едины!
– Не мельтеши! – перебил его Трикстер и, указав на свободное место, добавил. – Возляг лучше с нами и послушай байку про древнейшие профессии. Была у меня когда-то знакомая, вип-проститутка. И случилось так, что на одном инет-портале появились ее фотографии, естественно ню. Причем не рабочие, но исключительно из личной жизни. А поскольку та проститутка была полноправной гражданкой федерации, затерзали ее сомнения – а не подать ли ей в суд на тот портал за вторжение в частную жизнь, смертельное оскорбление и моральный ущерб.
Трикстер умолк, достал из кармана трубку и неспешно занялся ею.
– И что, подала? – спросил Водила, не дождавшись продолжения.
– Зачем ей это? – ответил Борода. – Для нее же такие фотки – лучшая реклама. Она наверняка еще и отстегнула порталу. И еще пару сессий туда дослала.
Все посмотрели на Трикстера.
– Правильно, – подтвердил он. – Для проститутки это было лучшей рекламой. Поэтому она и подала в суд. Скандал был такой, что тех злосчастных фоток не видел только ленивый. Кстати, именно после этого она из простой шлюхи и превратилась в вип.
Трикстер снова умолк; мужики тоже глубокомысленно молчали.
– Так я не понял, – неуверенно спросил Адепт, – нам на митинг-то идти?
– Смотря чего вы хотите, – ответил Трикстер. – Если хотите обломать честного журналиста – идите и добейтесь его реабилитации.
Так говорил Трикстер.
25
И приступил к Трикстеру индеец Супруг, и вопрошал:
– Скажи мне, учитель, как отличить человека от боевого человекоподобного робота?
– Очень просто, – ответствовал Трикстер. – У человека в голове тараканы. А у робота – баги.
Так говорил Трикстер.
26
И приступил к Трикстеру индеец Старпер:
– Вот скажи мне, Трикстер – ты же старше меня раз в триста. Почему же тебя все называют Суперстар, а меня – Старпер?
Трикстер долго смеялся. Так долго, что Старпер и сам все понял.
27
Плавно текла трапеза, и так же плавно текла беседа. Когда же разлили по пятой, разговор о судьбах индейской интеллигенции традиционно перетек в разговор о природе скво.
– Нам их не понять! – обреченно начал Супруг. – Вот объясните мне – как может голова болеть каждый вечер? И главное – чему там болеть???
– Сквы – существа непостижимые, – глубокомысленно изрек Борода.
– Тоже мне, бином Ньютона, – усмехнулся Трикстер. – Формулу скволочной головы выдавливали еще на шумерских табличках. Чем меньше там чему болеть, тем чаще оно и болит.
Так говорил Трикстер.
28
И приступила к нему скво Мордокнижница, стеная и жалуясь на одиночество в социальной сети.
– Сегодня опять выложила фотки – и опять ноль внимания! Никто не плюсует, никто не лайкает. Меня просто никто не замечает. А фотки хорошие, няшные. Не понимаю – чего им еще надо? :(
– В том-то и беда, что няшные. А должны быть нюшные!
Так говорил Трикстер.
29
И приступил к ним Планктон, многообещающе позвякивая увесистым дипломатом:
– Поздравьте меня, мужики – я взял очередной кредит. Надо бы обмыть…
– Не гони коней, – осадил его Водила, – сейчас Трикстер подойдет, и начнем.
– Да что вы все носитесь со своим Трикстером, как с писаной торбой? – возмутился Планктон. – Кто он такой вообще? Обычный оттяжник, каких у каждой точки валом.
– Так оно и есть, – согласился Супруг, – оттяжник и раздолбай. Но только раньше я на службе с утра до ночи жилы рвал и по психологам бегал непрерывно – а семья разваливалась на глазах. И ничего не помогало. А сейчас бухаю с вами в полный рост – и все ништяк. Супруга с меня пылинки сдувает, сын мне в рот смотрит. И Водила перестал на людей бросаться, и Док чего-то там защитил. Нет, что-то в нем все-таки есть…
– Да что в нем такого может быть? – не унимался Планктон. – Простой же алкаш!
– Не простой, – возразил Борода, – и не алкаш. Он – часть той силы, что вечно ищет кайф и вечно совершает благо.
Так говорил Борода.
30
И приступил к ним индеец Супруг, матерясь и скрежеща зубами:
– Куда катится этот гребаный мир?! Уже и в школу детей страшно отпускать. Вчера сыну дали брошюрку, а в ней русским по белому написано, что гомосексуализм теперь считается нормой. Они там что, совсем ебанулись? Что у них в голове?
– Да они давно уже думают не тем, что в голове, – объяснил Док, наливая Супругу до краев.
– Но мозг-то у них должен быть? – неуверенно спросил Супруг. – Они же с детьми работают.
– На хрена им мозг? У них есть классификатор болезней. МКБ-10 – их библия, истина в последней инстанции.
Все посмотрели на Трикстера, но он только отмахнулся.
– В последней инстанции – это для дебилов. А для остальных – тестовая версия истины в десятой редакции. И, кстати, тестируется она сейчас именно на нас.
Так говорил Трикстер.
31
Разомлев от жары, мужики лениво потягивали пиво в тени террасы. Водила похлопал себя по карманам и легонько потянул Планктона за рукав:
– Слышь, закурить не найдется?
– Да я уж неделю как бросил, – отозвался Планктон, не поворачиваясь. – Вредно для здоровья. По зомбовизору сказали, что каждая сигарета сокращает жизнь на пять минут.
– Ага, а кружка пива – на десять, – в тон ему прогундел Водила, доставая очередную бутылку.
– А час на диване у зомбовизора – на двадцать, – подхватил Борода. – Так что курить тебе по-любому полезнее, чем слушать про вред курения.
– Что, действительно на двадцать? – недоверчиво переспросил Планктон, обернувшись к Трикстеру.
– И чему я вас только учу! – вздохнул Трикстер. – Это же элементарно. Час, проведенный у зомбовизора, отнимает у жизни ровно час.
– От-же-ж-бля! – восхищенно выругался Планктон. – Мужики, а закурить ни у кого не найдется?
32
Июльское солнце пробивалось сквозь закрытые веки багровой волной; сознание неуловимо соскальзывало в свет, где теряется грань между оттягом и медитацией. Тяпничный вечер располагал; да никто особо и не противился.
И хотел приступить к ним Столичный Хипстер, и не знал как. И топтался он пред ними неприкаянно, потея и разглядывая бисер на мокасинах.
– Да садись уже, не заслоняй солнце, – махнул рукой Трикстер.
Хипстер с сомнением оглядел свои зауженные белые джинсы.
– Чо, прямо на бордюр?!
– На поребрик, – поправил Борода, не открывая глаз.
– Да какая в жопу разница? – раздраженно огрызнулся Хипстер. – Камень он и в Африке камень.
Трикстер приподнял голову и посмотрел на него с сожалением.
– Суть не в материале, но в технологии. Бордюр ложат. А поребрик кладут.
Так говорил Трикстер.
33
И приступила к ним вечно недовольная скво Льготница, и кипел ее возмущенный разум. И поносила она мужиков, насколько хватало словарного запаса.
– Чо лыбитесь, козлы?! В стране кризис, на пенсию не прожить, все дорожает! Промышленность разрушили, сельское хозяйство угробили, полимеры просрали! И сидят довольные! Веселятся! Чему радуетесь, злыдни?
