Владимир Лота
''Альта'' против ''Барбароссы''
Видимо, С. Урицкий уже работал над созданием такой системы военной разведки, которая могла бы добывать необходимые сведения даже в условиях войны. О масштабах возможного военного конфликта в Европе начальник военной разведки с Ш. Радо не говорил. Однако из его вопросов можно было понять, что Урицкий не исключал возникновения в Европе большого военного конфликта.
Шандор Радо подробно описал эту встречу в своей книге. Вот как он передал атмосферу разговора начальника военной разведки с будущим разведчиком:
«...Урицкий встал, закурил папиросу, прошелся по комнате.
– Я хочу, чтобы вы ясно представляли себе цель и задачи нашей работы. Мы знаем, вы не новичок в подпольной работе, поэтому и пригласили вас. Но хорошая конспирация – еще не все для советского разведчика. Нужно уметь быстро ориентироваться в сложной и изменчивой обстановке. Вообще, разведка – дело политическое. Мы должны сначала точно определить вероятного противника на данном этапе, а уж только потом привести в действие против него наш аппарат.
Урицкий опять сел за стол, аккуратно погасил папиросу...
– А теперь давайте решать, куда вы должны переселиться. Вы, насколько я знаю, владеете несколькими европейскими языками... Так вот, куда бы вы сами хотели отправиться и в каком качестве?
– Мне кажется, – ответил я, – лучше всего открыть частное научно-географическое агентство. Обосноваться можно в Бельгии или в Швейцарии. Швейцария, по-моему, вряд ли будет втянута в войну. Однако в Бельгии, на мой взгляд, получить разрешение властей на открытие агентства легче. А при необходимости оттуда проще перебраться в Швейцарию...»
Из дальнейшей беседы с начальником Разведуправления Шандор Радо понял, что С. Урицкий видел наибольшую угрозу со стороны фашистской Германии.
В конце беседы пришли к общему решению, что Ш. Радо должен выехать в Париж, ликвидировать «Интерпресс», затем вместе с семьей попытаться обосноваться в Бельгии. Если это вариант не удастся осуществить, надо будет перебраться в Швейцарию и там обязательно добиться права на открытие частного географического агентства. Имя научного работника, географа, которое Ш. Радо приобрел за последние годы, должно поспособствовать решению этой задачи.
В Бельгии Шандор Радо неожиданно для него потерпел полное фиаско. Его предложение открыть в Бельгии географическое агентство не заинтересовало полицейских чиновников, которые отвечали за въезд иностранцев в страну, вид на жительство в Бельгии ему получить не удалось.
Радо доложил в Центр о неудачной попытке легализоваться в Бельгии и попросил разрешения на реализацию второго варианта – устройство на жительство в Швейцарии. Центр пожелал Радо успеха. Радо должен был попытаться получить разрешение на проживание в Женеве, где располагалась Лига Наций. Женева была центром международной политической жизни.
Проявив действительно большие организаторские способности, настойчивость в ходе переговоров с возможными партнерами по созданию нового географического агентства, Ш. Радо смог в мае 1936 года добиться своего – получил разрешение на проживание в Женеве на три года, въездные визы для жены и детей Александра и Имре, а также матери его жены.
Возвратившись в Париж, Ш. Радо имел в руках то, что хотел, – разрешение на создание фирмы «Геопресс». Он был счастлив: первый шаг по пути реализации крупной операции разведки, полноправным членом которой он себя считал, был сделан. Радо удалось создать условия для организации новой резидентуры советской военной разведки, главной задачей которой было добывание сведений о фашистской Германии. Впереди предстояла длинная и опасная дорога. Никто не мог в мае 1936 года предсказать, к чему приведут усилия Центра и Шандора Радо по созданию этой резидентуры...
«Костя» и «Дора». Несостоявшееся сотрудничество
В конце июля 1937 года «Костя», работавший в Швейцарии, получил указание Центра принять на руководство группу «Дора», которая обосновалась в Швейцарии. Группа «Дора» действовала самостоятельно, и ей нужен был, как понимали в Центре, проверенный руководитель. Выбор у Центра был небольшой. «Теодор» – занят серьезной работой, «Гизелю» Центр уже собирался отзывать в Москву. Жребий пал на «Костю».
Чем было обосновано такое решение Центра? Попыткой упростить управление швейцарским направлением работы военной разведки? Отсутствием в Центре специалистов, которые должны были управлять зарубежными структурами военной разведки? Необходимостью подчинения группы «Дора» советскому офицеру, сотруднику военной разведки? Любые ответы на эти и другие вопросы не могли бы оправдать этого решения. Но оно состоялось и «Костя» должен был его выполнять.
Майор Л. Анулов перебрался в Швейцарию, возглавил работу по созданию резидентуры на основе группы «Ноэля». Кроме этого, по указанию Центра он поддерживал связь с агентами «Пума», «Пулейн», «Шуберт», «Едит», «48» и другими, которые работали в Германии, Бельгии и Италии. Работы было много. Времени на выполнение всех задач не хватало. «Костя» брался за все, но не успевал делать одно, как необходимо было делать другое. Каждое задание – ответственное и срочное. Каждая операция – на грани риска и максимального психологического и физического напряжения.
Из Центра, бывало, поступали противоречивые указания, которые не помогали в работе разведчика, а иногда мешали ему. Кто не работал в разведке, тот вряд ли знает, что у таких разведчиков, как «Костя», никогда не существовало личных записных книжек. Главной и единственной «записной книжкой» советских Штирлицев была их профессиональная, специально тренированная память. Именно в памяти разведчик должен был хранить имена всех своих агентов, их псевдонимы, адреса проживания и телефоны, места и даты очередных и запасных встреч, описания явок на случай потери связи с каждым из них, условия связи с Центром и многое другое. Когда подобные сведения, зафиксированные в записной книжке, попадали в руки той или иной контрразведки противника, разведчики имели большие неприятности и надолго теряли свободу передвижения. Компромат в любой форме в разведке подобен ручной гранате, из которой уже выдернута чека – ослабь на секунду внимание, потеряй хоть на мгновение бдительность – и произойдет взрыв.
Получив в июне 1937 года указание Центра принять на руководство группу «Дора», «Костя» не имел указаний из Москвы о том, какие конкретные задачи должна решать новая группа. Он не знал, что в июне 1937 года начальник военной разведки Семен Урицкий был снят с должности и назначен командующим войсками Московского военного округа. Новый начальник военной разведки старший майор государственной безопасности Семен Гендин, заменивший С. Урицкого, не знал ни майора Л. Анулова, ни Ш. Радо. Он считал, что швейцарской резидентурой военной разведки должен руководить советский офицер, разведчик-нелегал. Учитывая то, что «Костя» был именно таким разведчиком, ему и было приказано взять на руководство группу «Дора». Таким образом, «Костя», у которого и так было достаточно сложных задач, получил дополнительное задание.
Познакомившись с Ш. Радо, «Костя» решил использовать его в качестве вербовщика. «Дора» успешно проводит вербовку одного видного журналиста, который выехал в 1937 году в Испанию и длительное время выполнял задания советской разведки. В конце 1937 года «Дора» получил приглашение от Английского Королевского географического общества, членом которого он состоял, посетить собрание общества в Лондоне. «Костя» ставит перед Ш. Радо задачу завербовать одного из дипломатов польского посольства в британской столице. Радо выполнил и это задание.
В конце года «Дора» предложил «Косте» завербовать важного чиновника из воздушного министерства Германии, затем сообщил, что готов завербовать корреспондента газеты «Ньюс кроникл», который может выехать по заданию своей редакции для работы в Берлине. Открыв агентство «Геопресс», Ш. Радо начал получать ценные географические карты из различных европейских стран. Группа начинала активно выполнять задачи Разведупра. Работа разворачивалась большая, интересная и полезная. Сотрудничество «Кости» и «Доры» могло оказаться плодотворным.
В начале января 1938 года Центр неожиданно дал указание «Косте» передать агентов «Ноэля», «Пакбо» и «Биту» Шандору Радо, полностью рассчитаться со всеми источниками, которыми он руководил во Франции, выплатить им «жалование» за месяц вперед и в апреле 1938 года выехать в Союз. Причина вызова в Москву «Косте» была неизвестна.
Радо получает полномочия резидента
Майор Л. Анулов выполнил все указания Центра. В марте 1938 года он передал Шандору Радо, которого знал как журналиста Эриха, швейцарскую группу. Для этого он встретился с Ш. Радо, сообщил ему решение Центра, передал ему все, что должен иметь руководитель группы, и сказал:
– Теперь вы будете работать самостоятельно.
– А вы?
– Вы остаетесь, я уезжаю, – ответил «Костя». И добавил: – Могу даже сказать, куда еду. В Москву...
В конце 1937 года из Швейцарии была отозвана Мария Полякова. Она успешно руководила самостоятельной резидентурой «Корона», которая занималась научно-технической разведкой. После отъезда Поляковой ее небольшая организация на некоторое время прекратила свою работу...
«Костя» оставил Ш. Радо полные характеристики на всех своих источников. Через день разведчики встретились в Берне, где «Костя» познакомил Ш. Радо с «Пакбо», наиболее перспективным и верным человеком.
«Пакбо» – он же Отто Пюнтер, журналист, был директором и владельцем информационного агентства Инса. Социалист по убеждениям, симпатизировал Советскому Союзу. Давая характеристику «Пакбо», майор Л. Анулов сообщил Ш. Радо, что «Пакбо» «будет... хорошим помощником. С людьми он сходится легко. Человек интеллигентный, образованный, свободно говорит на нескольких языках... Энергичен, любит рискнуть, и это... порой приносит ему успех, однако, стараясь сделать сразу слишком много, он распыляется. Его приходится сдерживать от всяких „воздушных“, нереальных планов. Направьте его инициативу на главное – расширение связей с людьми такого типа, как „Габель“. Ваша цель – информация по Германии и Италии».
Центр полностью поддерживал оценку «Пакбо», которую ему дал «Костя».
В декабре 1938 года, когда Ш. Радо продолжал работу по созданию резидентуры «Дора», Центр напоминал ему, что «в связи с общей обстановкой, которая вам вполне ясна, я ставлю перед вами задачу самого энергичного развертывания нашей работы с максимальным использованием всех имеющихся в вашем распоряжении возможностей. Всемерно усильте свою работу с „Пакбо“ для получения ценной военной информации и привлечения интересных для нас лиц. Сконцентрируйте внимание „Пакбо“ прежде всего на Германии, Австрии и Италии...»
Таков был Отто Пюнтер в 1938 году. После войны он несколько изменит свои политические взгляды. Потеряет связь с Шандором Радо. Но это будет его личный выбор. О том, что с ним стало после Второй мировой войны, никто ничего не знает. Без сомнения, самая интересная часть его жизни все-таки была связана с работой в составе резидентуры «Дора» против фашистской Германии.
В середине 1938 года Центр потребовал от «Доры» провести реорганизацию резидентуры и рекомендовал сформировать из нее две самостоятельные группы.
Выполняя указания из Москвы, «Дора» создал группу «Пакбо», в которую включил агентов «Маркони» и «Габеля». «Пьер» тоже стал руководителем группы, в нее вошли «Ноэль» и «Вита». Обе группы начали вести активный поиск новых источников информации.
К началу февраля 1939 года «Дора», «Пакбо» и «Пьер» добились первых положительных результатов. В состав резидентуры были включены новые агенты «Россе», «Рези», «Вид», «Штауфер» и другие. Тем не менее Центр был недоволен работой Шандора Радо.
«Маноло» направляется в Европу
В январе 1939 года новый начальник военной разведки А. Г. Орлов (исполнял обязанности руководителя советской военной разведки с 28 октября 1938 года по 13 апреля 1939 года), занявший эту должность после ареста чекиста С. Гендина, решил направить на усиление резидентуры Шандора Радо разведчика-нелегала «Маноло». В середине февраля 1939 года «Маноло» выехал из Москвы в специальную командировку. Орлов не был профессиональным разведчиком, он старался выполнять указания, которые поступали сверху. А сверху было только одно распоряжение – заменить всех резидентов военной разведки, назначив на их должности молодых сотрудников. Под псевдонимом «Маноло» в Разведуправлении Красной Армии в 1939 году числился лейтенант Михаил Мазникер, 1913 года рождения, член ВЛКСМ. Направляя «Маноло» в Швейцарию в качестве помощника резидента, А. Г. Орлов ставил перед ним следующие задачи:
В течение двух первых месяцев никакой работы не вести, после этого установить непосредственную связь с руководителями группы резидентуры «Дора» и изучить их работников («Пакбо», «Табель») с перспективой заменить «Дору». Изучить работу фирмы «Дора».
Видимо, судьба Шандора Радо, как «Кости» или «Теодора», висела на волоске. Приближался момент, когда он должен был получить вызов в Москву, в Центр, где все еще продолжалась вакханалия чистки военной разведки от «врагов народа». Орлов не скрывал, что «Маноло» направлялся в Швейцарию с «перспективой заменить „Дору“».
Заменить «Дору» комсомолец «Маноло» никогда бы не смог. Тем не менее ему была поставлена задача:
Расширить предприятие «Доры» с целью развертывания работы против Германии и Италии. Развить существующую сеть «Табеля» в Италии, в 1939 году завербовать 1 – 2 ценных документальных источников. Изучить возможности организации новой сети на Германию, используя швейцарскую (и французскую) группу. Добиться прочного положения фирм (швейцарской и французской), получить возможность свободно совершать поездки в соседние страны якобы по делам фирм. К концу 1939 года принять руководство швейцарской группой.
Последние слова в этом задании особенно точны и понятны: «Кконцу 1939 года принять руководство швейцарской группой». Это могло означать только одно – к концу года резидентура «Дора» должна была получить нового руководителя, а Шандор Радо, по всей вероятности, должен был оказаться в Москве.
К счастью, в это неправое дело вмешался случай, который спас Ш. Радо и его резидентуру.
В феврале 1939 года лейтенант Мазникер выехал из Москвы в Швейцарию для выполнения специального задания начальника Разведуправления.
«Маноло» должен был стать совладельцем фирмы «Геопресс» в Швейцарии и получить место члена правления торговой фирмы, которая располагалась во Франции.
Прибыв в Швейцарию, «Маноло» не смог получить разрешение на проживание в этой стране и был вынужден покинуть ее. Ему удалось закрепиться во Франции.
Центр отменил задачи «Маноло» по Швейцарии. Шандор Радо остался руководителем резидентуры «Дора».
А. Г. Орлов в апреле 1939 года направил Шандору Радо письмо, в котором говорилось:
...Прежде всего, я обращаю ваше внимание на некоторые принципиальные вопросы, без разрешения которых деятельность вашего предприятия сводится к нулю. Как видите сами, ваши люди за последние два месяца ничего ценного не дали. Они работают в ненужном нам направлении, занимаясь вопросами освещения деятельности маловидных лиц, не дают документального материала. Групповоды, по-моему, не руководят своими людьми. Все это происходит потому, что с вашей стороны недостаточно проявляется инициатива и настойчивость в вопросах руководства. Такие вопросы, как организация связи, подбор материалов на новых людей, периодический инструктаж: групповодов и передача материалов, не должны выходить из вашего поля зрения.
В дальнейшем всеми имеющимися средствами добейтесь наивысшей активности и систематического получения документального материала, главным образом, военного характера. В частности, обратите внимание на военную активность Италии и Германии, направленную против Франции, и установите где, в каком количестве и с какой целью сосредоточиваются силы этими странами.
Разведчиками не рождаются. Разведчиков воспитывает жизнь, специальная школа, Центр и практическая работа.
Письмо из Центра, видимо, взбодрило Ш. Радо, который и так не терял времени зря. В течение 1939 года он укрепил резидентуру новыми источниками, добился разрешения на продление на один год срока проживания в Швейцарии. Для этого ему даже пришлось пойти на крайнюю меру – изменить вероисповедание с иудейского на католическое.
В декабре 1939 года в Женеву прибыл представитель Центра. Им оказалась высокая, стройная и привлекательная женщина. Звали ее Урсула Кучински – «Соня». Этот псевдоним придумал ей Рихард Зорге. Он привлек У. Кучински к сотрудничеству с советской военной разведкой в 1931 году в Китае.
«Соня» была опытной разведчицей, осторожной и осмотрительной. Опыт выполнения разведывательных заданий она приобрела в Китае, где европейцам всегда было трудно заниматься разведкой.
Прибыв в Женеву, «Соня» нашла дом Радо. Он находился на окраине Женевы в квартале Сешерон, рядом со старым парком «Мон Репо». Напротив дома располагалось здание Международного бюро труда Лиги Наций и Всемирный центр Красного Креста. В этом же мелкобуржуазном квартале находилось многоэтажное здание Лиги Наций. Большинство сотрудников этих международных организаций снимали квартиры или особняки в этом же районе. Тем не менее, несмотря на тишину и всеобщий уют, обстановка здесь была не простой. «Соня» хорошо знала, что местам, где проживают иностранцы, являющиеся сотрудниками международных организаций, контрразведка уделяет особое внимание.
Не торопясь, «Соня» изучила обстановку, несколько раз издали видела самого Шандора и, убедившись, что вокруг спокойно, опустила в почтовый ящик швейцарского резидента военной разведки конверт. В коротком письме она сообщила, что в ближайший день навестит его. Ш. Радо знал о прибытии в Женеву представителя Центра. Но кого пришлет Центр, было неизвестно, поэтому Радо очень удивился, когда к нему пришла незнакомая женщина и произнесла пароль. Шандор Радо назвал отзыв. Контакт был установлен. Роли определены. Началась работа.
Радо сообщил «Соне», что его фирма «Геопресс» не вызывает у местных властей никаких подозрений, источники добывают сведения, которые необходимо срочно передавать в Центр. «Соня» сказала, что она прибыла в Женеву для того, чтобы помочь Радо установить прямую радиосвязь с Москвой.
В январе 1940 года «Соня» из Швейцарии установила радиосвязь с Центром. Она осуществлялась с помощью радиста «Сони» англичанина Александра Фута («Джима»), который проживал в Женеве.
В марте 1940 года Центр через «Соню» сообщил Ш. Радо о том, что в Женеву прибудет еще один представитель Центра, некто «Кент». Под псевдонимом «Кент» в военной разведке числился разведчик-нелегал Анатолий Гуревич. Он работал в Брюсселе. «Кенту» были сообщены паспортное имя «Доры», его псевдоним и пароль, по которому с Ш. Радо должен был в свое время вступить в контакт «Маноло».
«Кент» во время пребывания в Женеве обучил «Дору» тайнам шифровального дела, передал указания Центра по работе, изучил и оценил направления деятельности резидентуры. В отчете о встречах с Радо «Кент» сообщил в Центр:
...«Дора» изъял находившуюся на хранении у «Виты» радиостанцию. На подготовительную работу для ее пуска необходимо один месяц. Работа на рации может быть поручена «Пакбо» или «Маркони». За 10 дней до начала работы радиостанции «Доры» вас оповестит об этом « Соня» по ее каналам. Рацию предложено установить на вилле «Габеля» или в доме одного из доверенных людей «Пьера». Связь на Рим «Дора» принял. Кроме того, мы («Кент» и «Дора») условились о запасной встрече в Альбертии[10]...
«Пакбо» и «Маркони» не стали радистами «Доры». Они занимались другими важными делами. «Пакбо» был хорошим вербовщиком, «Маркони» – ценным источником важной правительственной информации. Радистом «Доры» стал Александр Фут.
Первые результаты
К середине 1940 года Центр завершил длительную, напряженную и трудную работу по созданию резидентуры «Дора». В июле 1940 года с помощью «Сони» Шандор Радо установил регулярную радиосвязь с Москвой, он был обучен шифровальному делу, создал две группы источников, которые уже добывали сведения по заданию Центра.
Радо и члены его группы добыли материалы об организации и дислокации частей вооруженных сил Италии, о строительстве военных кораблей на итальянских судоверфях, обобщенные данные о минных заграждениях основных итальянских портов от подводных лодок и другие. Они были направлены в Москву через Францию. Для передачи этих материалов Радо несколько раз выезжал в Париж, где встречался с курьерами из Центра.
В период формирования резидентуры «Дора» (с начала 1936 года по октябрь 1940 года) Ш. Радо смог отправить в Центр 144 материала. В этот показатель не были включены радиограммы, которые «Маркони» добыл к октябрю 1940 года на правительственной радиостанции, а их были сотни. Не были учтены географические справочники и карты европейских государств, которые Ш. Радо получил по своим «ученым» каналам. Не получили стандартной оценки и несколько образцов документов иностранных граждан, которые были добыты «Пакбо» и тоже отправлены в Москву.
Фирма «Геопресс», управляемая Ш. Радо, работала без перебоев, капитал фирмы был увеличен до 13 500 франков. Тем не менее финансовое положение «Геопресса» нельзя было назвать стабильным. Денег постоянно не хватало. С началом войны, когда были закрыты швейцарские границы, доходы фирмы уменьшились. Ш. Радо скрывал это от местных властей, пытался всячески демонстрировать финансовую состоятельность своего агентства. Ему это удавалось проделывать благодаря стараниям бухгалтера фирмы госпожи Горобцофф. Однако недостаток финансов ничем нельзя было заменить. Некоторые задания Центра Ш. Радо не мог выполнить из-за отсутствия возможностей оплаты информационных агентов. Часто Ш. Радо не мог даже выдать оклады своим ближайшим помощникам «Пакбо» и «Пьеру». В начале 1940 года резидент «Дора» и его ближайшие помощники – руководители агентурных групп – оставались без денежных вознаграждений за свою работу. Перевезти валюту из Москвы в Берн или Женеву в условиях начавшейся в Европе войны было сложно. Но усилиями Центра эта задача вскоре решилась.
Встреча по явке у часовни, которая была снесена
В конце октября 1940 года Ш. Радо получил указание из Москвы выехать в Белград для встречи с представителем Центра, который должен был привести новые указания по работе и необходимый запас валютных средств.
Попасть в Югославию он мог через Австрию или Италию. Однако Австрия была частью Германии, а еврей Шандор Радо никогда бы не получил разрешение на проезд через немецкую территорию. Радо решил пробиться через Италию. Союзница Германии, она находилась в состоянии войны, и далеко не каждый иностранец мог ее посетить. Ш. Радо написал личное письмо статс-секретарю министерства иностранных дел Италии доктору Сувичу. Итальянский МИД заказывал в фирме «Геопресс» географические карты европейских стран. Эти карты Радо регулярно направлял Сувичу. Радо сообщил Сувичу, что ему и его жене Елене необходимо посетить Венгрию по семейным обстоятельствам. В Венгрии, которая была союзником фашистской Германии и соответственно Италии, проживали родственники Ш. Радо. Статс-секретарь итальянского министерства иностранных дел выдал Шандору Радо специальное разрешение на проезд через Италию.
Ш. Радо выехал в Югославию вместе со своей женой Еленой. Она не была новичком в разведывательной работе, помогала мужу и числилась в Разведуправлении в Москве под псевдонимом «Мария». До замужества Елена имела фамилию Янзен. Ее отец Карл Янзен работал сапожником, принимал участие в работе социал-демократической партии, был даже знаком с Августом Бебелем. Перед Первой мировой войной его кандидатура выставлялась на выборах в депутаты рейхстага.
Отличный сапожник Карл Янзен, попав в общество партийных функционеров, нашел себе новую спутницу жизни и бросил семью. Мать Елены, работавшая на военном заводе, где производились боеприпасы, осталась с тремя маленькими девочками на руках. Часто в доме не хватало даже хлеба. Повзрослевшие Елена и ее старшая сестра Густа стали приверженцами Розы Люксембург и Карла Либкнехта, активно участвовали в молодежном социалистическом движении.
Радо познакомился со своей будущей женой в 1922 году, когда обучался в Иенском университете. Елена Янзен тоже училась в этом высшем учебном заведении и уже была активным членом партии, по заданию которой ей пришлось перевестись в Лейпцигский университет. Шандор Радо последовал за своей возлюбленной. В Лейпциге Елена Янзен и Шандор Радо поженились. Когда Радо стал сотрудничать с советской военной разведкой, Елена активно помогала мужу в выполнении его секретных заданий.
В Белграде Радо предстояло найти площадь с часовней Врангеля. Белогвардейский барон построил ее, когда жил в столице Югославии в 20-х годах. Возле этой часовни должна была произойти встреча Радо с представителем из Москвы. Однако когда Радо пришел на площадь, никакой часовни он не нашел. Описание места для встречи разведчиков, видимо, готовилось тоже в двадцатые годы и никогда не проверялось. Кто же мог подумать, что часовня Врангеля придется не по душе белградцам и будет снесена.
Когда Ш. Радо оказался на площади без часовни, он не увидел там и человека, который бы держал болгарскую газету «Днес» – опознавательный признак представителя Центра. Представитель на встречу не прибыл.
Радо понимал, что разведчику из Москвы добраться до Белграда во время уже начавшейся в Европе Второй мировой войны было нелегко. У московского гостя вряд ли на руках было специальное разрешение, которое Ш. Радо получил в министерстве иностранных дел Италии. Радо решил задержаться на несколько дней в Белграде и ждать связника из Москвы. Если встреча не состоится, то придется постепенно сворачивать деятельность резидентуры. Без конкретных заданий Центра, без финансовых средств продолжать работу невозможно.
Семья Радо сняла номер в гостинице «Србский Краль». Радо выходил на место встречи несколько раз. Представитель Центра оказался в Белграде только через две недели. Радо доложил ответственному работнику Разведуправления, что задание начальника военной разведки выполнено: в Швейцарии создана резидентура, которая в состоянии добывать сведения о Германии и Италии.
Связник передал Радо крупную сумму денег, аппарат для микрофотографирования, порошки и рецепты для тайнописи. «Дора» не стал рисковать и от фотоаппарата отказался. Провозить во время войны такой фотоаппарат через несколько границ небезопасно.
Жена Радо спрятала порошки для тайнописи в своих густых светлых волосах. Это было оригинальное и простое решение. Оно позволило провезти эти необходимые для разведывательной работы химические компоненты в Женеву.
Создание резидентуры «Дора» было почти что завершено.
До начала нападения фашистской Германии на Советский Союз оставалось восемь месяцев...
