Владимир Фёдорович Власов
Путь к бессмертию
9
Мо Ди сражался из последних сил,
Чтоб человечество от гибели спасти,
До всех о равенстве идею донести,
Но мой даос тут снова возразил:
– «Однако сбыться всем мечтам не суждено,
Равенство, справедливость – лишь мечты,
Газоны стричь природе права не дано,
И на газонах не растут цветы».
– «Но люди не простая же трава, -
Воскликнул горячо на реплику Мо Ди,
– У всех, ведь, нас на счастье есть права,
И всех всегда влечёт надежда впереди.
Ведь общество не мир зверей и птиц,
Лишь человек один хаос одолел,
Гнув спину от зарниц и до зарниц,
Трудясь на благо ради пользы дел».
– «Вот именно! – тут Шэнь Бу-хай вскричал,-
Чтоб отличаться всем от зверей и птиц,
Идти нам нужно от самих начал,
Оградив себя системою границ.
Чтоб от зверей совсем нам отдалиться,
Искусство управления нам надо,
Чтоб отличалось общество от стада.
Природного нам нужно сторониться.
Царю, чтобы учредить земное царство,
Законы все создать необходимо,
Чтоб ничего не проходило мимо,
Народ не важен, а важно государство.
Царь должен чётко знать искусство управленья,
Законы применять, и не взирать на лица,
Держать чиновников на равном удаленье,
Он – центр колеса, все остальные – спицы.
Царь – бог земной, он может покорить природу,
Земли всей нашей ценности хранитель.
Что хорошо царю, то хорошо народу.
И будет так, как скажет нам властитель.
У всех людей уже в крови дух стадный,
В природе нет существ такого вида,
Чтоб обладал он силой многократной,
Нас силой наделяет пирамида.
10
Сидящий царь на этой пирамиде,
Обязан простирать на всех свой царский взор,
Как солнце, что сиянием в зените
Объемлет под собой собою весь простор.
Всех в государстве обложив налогом,
Он должен возвыситься во всей красе,
Став для народа самым главным богом,
И главной осью вращенья в колесе.
В стране без царя – одно разоренье,
Народ всегда терпит беды, напасти,
Приходят дела всех людей в запустенье,
Когда временщик недолго у власти.
Единство народа – могучая сила,
Служенье отечеству – высшее счастье,
Победа народ всегда славой поила,
Когда человек даже счастлив в несчастье.
В движении к цели даже невзгоды
Приводят народ весь к единству, сплоченью,
Нет страха в нём катаклизмов природы,
Когда все охвачены общим стремленьем.
Стать в государстве высшим началом,
Может на деле лишь тот повелитель,
Где вертикалью власть жёсткою стала:
«Руки – чиновники, тело – правитель».
Чтоб вертикаль походила на древо,
И при любом устояла бы ветре,
Не искривившись ни вправо, ни влево:
«Корень – правитель, чиновники – ветви».
Стать должен царь точкой центра отсчёта,
Чтобы народом всем править с успехом,
Чтоб его речи встречали с почётом:
«Голос – правитель, чиновники эхо».
Чтоб управлять всем народным потоком
И выплывать из невзгод круговерти,
Должен правитель всегда быть жестоким,
Чтоб самому не попасть в лапы смерти.
Быть нужно зрячим в своём окруженье,
И всемогущим, как сам Вседержитель.
У кого много браздов управленья,
Тот станет сильным, чем сам, управитель.
11
Чтобы правитель сам был состоятельным,
Мир воссиял в нём как, правда, лучистая,
Должен приказ его быть обязательным,
Сам же правитель – как зеркало чистое.
Слово правителя крайне весомое:
Верное слово – мир весь в порядке;
Слово неверное и незаконное –
И в государстве лишь неполадки.
Должен правитель в желаньях быть сдержан,
Выдержан, скрытен, непроницаем,
К правде с народом всем сердцем привержен,
Станет тогда он не порицаем.
Мудрость должна быть для всех очевидна,
Чтобы его обмануть не стремились,
Чтоб беззаконья творить было стыдно,
Чтобы сердца для него всех открылись.
Может ль правитель знать всё и видеть?
Нечто всегда ускользнёт от вниманья,
Но ход событий он должен предвидеть,
Слуги – глаза его, уши и знанья.
Стержень успеха его управленья –
Это в делах его Недеянье,
Всё должно делать его окружение,
Он же – распространять лишь влиянье.
Мудрый правитель – не администратор,
Если излишки, то их отбирают,
Сильных одёрнут, низы защищают,
Он есть верховный арбитр, медиатор.
Администратор – залог управленья.
Это – машина, к тому же, немая,
Как исполнение всех повелений,
Как организма лишь воля простая.
В народе лишь тогда царит согласность,
Когда ясна царя дорога, как на карте,
И слово с делом обретает ясность,
Ни то что, как бывает при двойном стандарте.
Ведь все слова, что от рожденья каждый знает,
Как нити, что объемлют мирозданье.
Если верны они, ничто не ускользает,
Из поля зренья нашего сознанья.
12
Наше сознанье похоже на сети,
Где имена и понятия – нити,
Знание – власть мудреца над всем этим,
Проникновение в тайны сокрытий.
В древности Яо правил всем светом
Знаньем всего настоящих имён,
Неуч же Цзе пришёл за ним следом,
И возник в мире хаос с тех времён.
Чтобы нам снова к порядку вернуться,
Истинность нужно имён всех найти,
Из сонной лжи нашей в правде проснуться,
Радость гармонии вновь обрести».
– «Что говорите вы тут о порядке?! –
С места заметил с усмешкой Шан Ян, -
Слушать противно все ваши нападки
На власть царей. В словах ваших – изъян.
Вы говорите обо всём народе,
Порядок был в нём всегда непрочен,
Ведь человек сам по своей природе
Глуп от рождения и порочен.
Хотите послабление народу,
(Свобода – ни сахар, ни мёд, ни повидло),
Не зная, как потребит он свободу,
Узду ему надо, народ – это быдло.
Излечат пороки все наказанья,
Железный порядок от сна их пробудет,
А глупостям их нужно потакание,
Чем люди глупее, возни меньше будет.
Если в толпе их умник найдётся,
Речи свои начнёт вещать складно,
Нужно с ним поступать, как придётся,
Дабы другим было не повадно.
Чтоб навести в государстве порядки,
Чтобы решалась любая проблема,
Жесткий закон нужен всем, без оглядки,
И для контроля доносов система.
Жизнь по системе мер наказаний
Сильнее любого церкви канона,
Шага не ступят без предписанья,
Если имеет он силу закона.
13
Закон строг, не допуская противленья,
Всех изгоняет из сознанья бесов,
Народ удерживает в повиновенье
Во имя государства интересов.
Закону, как инструменту высшей цели,
Служить достойно государству суждено,
Чтоб государство враги не одолели,
Чтоб в мире всём господство обрело оно.
Чтоб государству укрепить влиянье,
И во всём мире стать непобедимым,
При помощи системы наказанья,
Народ свой победить необходимо.
Тогда лишь день всех торжества настанет,
Когда свои упрочит государство силы,
Когда народ весь подчиняться станет,
Единству мысли, концентрации усилий».
– «Но человек не может быть машиной,
Иль винтиком в каком-то механизме», -
Вскричал Ян Чжу, сидящий с кислой миной,
От слов Шан Яна в мрачном пессимизме. –
Зачем же государство нам такое?
Чтоб мы под его тяжестью все гнулись,
Чтоб от властей нам не было покоя,
Уж лучше б мы к природе вновь вернулись».
– «Вот-вот! Я вижу, что свобода вам по нраву,
Вскричал Шан Ян и на Ян Чжу покосился, -
Но так как совсем народ наш распустился,
Необходимо на него найти управу.
Чтоб в государстве положить конец порядку,
Достаточен приватизации процесс,
Стяжательство усилит частный интерес,
Своекорыстие толкнёт страну к упадку.
Все к расточительству и выгоде стремятся,
Своекорыстных добиваясь целей,
Им по ночам всем удовольствия лишь сняться,
В своих нагретых женами постелях.
Их развращение чревато беспорядком.
Стремленье к лёгкости и трудности боязнь
Страну приводит к разложенью и упадку,
Так может наше государство быстро пасть.
14
Все землепашцы свои поля забросят,
А воины не захотят сражаться,
Народ сейчас уж правительство поносит,
Прогнило всё! Чему тут удивляться?
Решительность исправит положенье,
Жёсткие меры приведут страну всю в норму,
За рубежом не будет униженья,
Помогут обрести порядок нам и форму.
Стяжатели, лентяи, воры, паразиты
В стране считались главными врагами,
Но всех опасней – представители элиты,
Что попирают власть саму ногами.
В государстве сильном только спасенье
Для страны и всего народа простого.
Любого кризиса преодоленье –
В поднятье энтузиазма трудового.
Когда в стране все пред законом равны,
И действует жёсткая система права,
Тогда и суд при власти полноправной
Народ приводит к исправленью нрава.
Чтоб был порядок на всём страны пространстве,
Должна быть образцовой каждая семья,
Нравственность возобновится в государстве,
Порядочность всех станет нормою бытья.
Чтоб люди страстью общей заболели,
Миг счастья быть должен к ним приближен,
Но трудно управлять и ставить цели,
Когда народ рассеян и подвижен.
Чтоб все проблемы в стране решались сразу,
И не возникало бы лишних кривотолков.
Необходим власти коллективный разум.
И не чесал бы каждый языком без толку.
Чтоб бунт нежданный не стал сенсацией,
И не ввергнул государство в разоренье,
Нужно сравнять всех в унификации,
Законом должно стать общее смиренье.
В едином равенстве вражды не будет,
Унификация страны в теченье года
На десять лет даст процветание народу.
В стране прекрасно заживут все люди.
15
Все станут одинаковы и равны.
И общество достигнет высших высей,
Чтоб к цели двигаться дорогой славной,
К господству и могуществу страны всей.
Таланты, умники в стране искоренятся,
Не будет надувательства и разоренья.
Никто не станет перед всеми выделяться,
Страна и общество вновь обретут сплоченье».
– «Я долго и внимательно вас слушал, -
Сказал Ян Чжу, Шан Яна речь нарушив, -
Но я нижайше вас прошу очень уточнить,
Как вы хотите умы, таланты исключить.
Во времена всегда любая современность,
Считала, что умы, таланты – это ценность.
Так как они все есть двигатель прогресса,
Без них нет в мире ни одного процесса».
– «А я считаю, – сказал Шан Ян с улыбкой, -
Что ум, таланты, как и ваше мненье,
Произрастают на почве очень зыбкой,
Так как народ весь вводят в заблужденье.
Чтобы таланты и умы искоренить,
Достаточно шкалу ценностей создать,
Когда за труд грошами будут им платить,
В стране никто ими не захочет стать.
Зачем нам умники? Есть коллективный ум.
Таланты только силы разобщают.
Едины мы! Чем меньше у народа дум,
Тем реже всех сомненья посещают.
Натуру человека не исправить,
Все к выгоде всегда будут стремиться,
Так нужно вожделенья их направить
На цель, где с властью могли б они слиться.
Чтоб в нужном русле шли успешные процессы,
И чтоб народ весь не погрязал в безделье,
Все частнособственнические интересы,
Нам нужно соединить с всеобщей целью.
И если все престижа, славы жаждут,
В развитии страны наметив вехи,
Из всех профессий сделать нужно важным
Земледелье и военные успехи.
16
В согласии с психологическим расчётом,
Имел награду б труд на всей ступени нижней
Характер, не материальный, а престижный,
Чтоб все гордились не богатством, а почётом.
В развитии необходимо, при стремленье,
Поднять всех выше в достиженьях планки.
С системой наказанья в виде поощренья,
За труд тяжелый возводить всех в ранги.
Но наказанья нужны больше поощрений,
Иначе перестанут все трудиться,
Чтоб цели процветания добиться,
Привыкнуть к трудностям должны все и к лишеньям.
И если будут наказания суровы,
Правительство добьется уваженья,
Народ же будет в вечном униженье
За цели власти жизнь отдать легко готовым.
Чтоб в мире гегемонии стране добиться –
Агрессия и есть стран назначенье –
Правительство всегда должно к войне стремиться,
Которая ведёт народ к сплоченью.
Без войн в сильную страну яд проникает,
Плодятся паразиты с их культурой,
Мораль народа искусство разлагает,
Слабость становится страны натурой.
Нельзя быть слабым сильному в природе,
И чтоб брожение умов не наблюдалось,
И мощь военного искусства сохранялась,
Необходима любовь к войне в народе.
Завоеванья и всемирное господство
Для всех пусть станет общим основанием.
Народ тогда, непобедимый в воеводстве,
По праву в мире утвердит признанье.
Но чтоб народ стал бессловесным стадом,
Не брыкался и не сопротивлялся,
Порядок нужен, чтоб он направлялся
Под ударами хлыста куда надо».
Услышав от Шан Яна эти основанья,
Вскочил взбешённый со своего места
Ян Чжу, воспламенившись весь в негодованье,
Решив школу покинуть, в знак протеста.
17
– «Грешно властям народ свой превращать в скотину, -
Ян Чжу, войдя экстаз, вдруг принялся кричать,
Ведя на бойню всех людей, как животину,
Которая совсем не жаждет умирать.
Стал в мире человек давно проблемой,
С ним связана несчастий круговерть,
Где общество становится системой,
Там зарождается насильственная смерть.
Во всём живом вершит жизнь разделенье,
Едины в смерти гниль и разложенье,
Как в обществе со стремленьем к равноправью,
Где в государстве насилье стало явью.
Я знаю жизнь и смерть, уж вы-то мне поверьте,
Срок жизни краток, ста лет не превысит,
Жизнь человека вся – в движенье быстром к смерти,
Продленье жизни ни от нас зависит.
Так лучше нам за славой не гоняться,
Своею жизнью на войне рискуя,
А в тишине жить, и в живых остаться,
О почестях, богатстве не тоскуя.
Мы знаем все, как быстро жизнь проходит.
Жить без желаний, удовольствий глупо,
В веселье быть, когда нас смерть находит,
Чтоб наша жизнь не выглядела скупо.
Мы рождены, чтоб жизнью наслаждаться,
И в каждом часе хоть миг счастья испытать,
Земля большая, нам есть куда деваться,
А на государство нам лучше наплевать».
Сказав всё это, Ян Чжу мотнул головою,
Окинув взором весь простор небес,
Плюнул под ноги на пол и растёр ногою,
Подпрыгнув вверх, стремительно исчез.
Улыбкой проводив исчезновенье
Седого старца, Мэн-цзы всем сказал:
– «О власти я держусь другого мненья,
Власть над людьми – начало всех начал.
Чтоб на земле гуманность, справедливость
Нашли своё пристанище, обитель,
Нам нужен очень умный управитель,
Чтоб он имел в стране ко всем терпимость.
18
Но главный в государстве не правитель,
А тот, кто высшей истины критерий,
Кому на Небеса открыты двери,
Простой народ – своей судьбы вершитель.
И глас Народа, это – голос Божий,
Всё, что Народ ни скажет, Небо скажет,
Народ и люди с Богом своим схожи,
И как решит Народ, так Бог прикажет.
Власть над людьми – великое начало,
Божественной подобно оно силе,
Того, кто властью станет величавой,
Необходимо, чтоб его почтили.
Но как главой стать массы многоликой?
Как удостоиться великой чести?
Как стать отцом для всех, страны владыкой?
Встав над народом, быть с народом вместе?
Чтоб править всем на море и на суше,
Чтоб оправдать свой статус многоправый,
От скверны, грязи сохраняя душу.
Быть признанным хранителем державы.
Чтоб быть в стране властителем пригодным,
И получить везде народное признанье,
Необходим всем образ благородный,
Чтоб для народа стать примером воспитанья.
И чтоб достичь в глазах пред всеми возвышенье,
И чтоб завоевать народа всего милость,
Правитель должен победить себя в сраженье,
Чтоб добротою его сердце озарилось.
Но если доброта предстанет ложной,
И окажется с изъяном добродетель,
Любовь народа станет невозможной,
Пораженье понесёт страны владетель.
Никто не будет следовать приказу
Того властителя, кто не держит слово.
Народ всегда ложь понимает сразу,
В прах превратится величие былое.
Но если в сердце – доброта и состраданье,
Присущие человеческому роду,
То принесут правителю они признанье,
Образцом он станет для всего народа.
19
И если государство назвать древом,
Штат чиновников – его гибкими ветвями,
То крона ободрится плодом спелым
От соков данных лишь народными корнями.
Чтоб уяснить смысл истины простой,
Понять нам нужно достоинство народа,
Нас добротой наделила всех природа,
Народ быть должен связан добротой.
Чтоб в мире нашем люди жили дружно,
Всем обществом достигнув счастья, процветанья,
В стране народам добрыми стать нужно
Сердца наполнив добротой и состраданьем.
Для этого подумать должен каждый,
Что сердце создаёт лицо и сущность,
В нём смысл таится жизни самый важный,
В нём тайны мироздания насущность.
А тот, кто в сердце истину имеет,
Ту, что править энергией всей может,
Путём бессмертия он овладеет,
Став в своей жизни благородным мужем».
Но в это время даос мой вновь взял слово:
– «Не нужно быть, говоря так, прозорливым,
И сказанное вами – совсем не ново,
Всё спорно то, к чему ведут ваши призывы?
Чтоб понимать мир, не нужно быть учёным,
В пространстве человек подобен пыли,
Ему природы не обойти законы,
Дыханье ветра – и о нём забыли.
Мир был всегда враждебен человеку,
Чтоб выжить в нем, ему нужна отвага,
Но общество его от века к веку
Лишь угнетало, не давая блага.
Не знало в угнетенье своём меры,
А человек лишь гнул на него спину,
Рабом став пресловутой его веры,
Стремясь на иллюзорную вершину.
За всю историю его развитья
Не утвердило общество законы,
Чтоб избежать людей кровопролитья,
И нас всех счастьем одарить исконным.
20
В науке сотни общественных учений,
И можно сотни тысяч ещё придумать,
Но человеку не нужно наставлений,
Он, прежде всего, о себе должен думать.
Общество – человека оболочка,
Подобен книге он в библиотеке,
Где миллионы истин в каждой строчке,
Ни в обществе вся ценность, в человеке.
У каждого из нас свои тревоги,
И каждый в ответе только перед Богом,
Кто держит совесть всегда в законе строгом,
Не важно, куда приведут дороги".
Тут я не выдержал и вставил своё слово,
Забыв, что я говорю с полубогами:
– «Вот-вот, поговорим о человеке снова,
Попирает кого общество ногами».
Конфуций посмотрел на меня строго,
Вдруг улыбнулся и меня поправил:
– «Что? У общества появились ноги?
Видно, что я отстал от общих правил».
Дивился я, что говорю, и меня слышат:
– «Душа ведь жить не может без раздолья,
Она не терпит рамок и границ, как пишет
Достоевский в «Записках из подполья».
Она не любит следовать приказу
В стремлении своём весь мир обнять,
Вселившись в нас с небес, ну, а наш разум
Только то знает, что успел узнать.
Поэтому-то человек всегда в боренье
Не только с обществом, но и самим с собой,
И вызывает у всех часто удивленье
Его борьба со всеми иль протест любой.
От общества многосторонность ощущений
Мы получаем, больше ничего.
Всё лучшее всегда в нас от души стремленья,
Добиться сами можем мы всего.
Сейчас же облик человека неприятен,
Деградация всё стаёт сильнее,
От цивилизации стал он кровожаден,
От общества же сделался глупее.
