Владимир Алексеевич Колганов
Уходящее время
Глава 17. Очная ставка
Когда смотрю на Анну, все сомнения куда-то исчезают. Но стоит ей выйти за дверь, ну хотя бы в ванную, как громоздятся версии, только успевай отбрасывать то, что подсказывает мне «второе я». Ему везде мерещатся интриги, заговоры, словно бы я не дома нахожусь, а на задании в тылу врага. Нет, так нельзя! Надо бы с Анной объясниться, но ведь была попытка, и всё без толку. Во всяком случае, так и не смог себя в чём-то убедить, не сумел прийти к окончательному выводу.
Ну что ж, пойдём другим путём – попытаюсь устроить очную ставку Анне с Дубовицким. Для этого нужно пригласить Анну в тот клуб, где частенько бывает адвокат, а там посмотрим.
Однако моя идея выйти на люди вдвоём не получила одобрения.
– Чем плохо здесь, в гостинице? – недоумевала Анна. – По-моему, уютно.
– Похоже, ты меня стесняешься.
– Да нет! С чего ты взял? Я просто не понимаю, зачем…
– Мне будет приятно, если окажусь в одной компании с тобой на публике. Это же поднимет мой авторитет среди столичного бомонда.
– Ты шутишь?
– Допустим, что шучу…
Я ещё долго пытался её переубедить, и в итоге это удалось.
Итак, L-клуб, хотя такого не найдёшь на карте. Протекцию мне составил Даня, а то иначе моя затея завершилась бы, даже не начавшись – там фейс-контроль строже не придумаешь! Узнав у тамошней обслуги, что Дубовицкий заказал столик на следующий вечер, я попросил устроить так, чтобы мы с Анной оказались где-то рядом с ним. За это пришлось переплатить, но я надеялся, что дело того стоило.
И вот мы уже сидим за столиком, а Дубовицкого всё нет. Музыканты выдают некое подобие Hip-Hop, полуголые акробатки крутятся вокруг шеста. Признаюсь, я не любитель подобных развлечений, предпочёл бы какое-нибудь заведение, где можно послушать джазовую музыку. Но что поделаешь, если должен обретаться здесь?
Мы уже почти допили бутылку Veuve Clicqout, когда появился Дубовицкий в сопровождении очаровательной девицы. Кто бы сомневался – других он не признаёт. Видимо, поддерживал свой имидж солидного «решальщика», то есть он что-то вроде бриллианта, а девицы – исключительно в качестве оправы.
Борис Ефимович вежливо раскланялся со мной, ничуть не удивившись тому, что я оказался за соседним столиком, а вот на мою спутницу вроде бы не обратил внимания. Так мне показалось, хотя, кто знает, возможно, они успели обменяться тайными знаками, пока я разглядывал ту, что явилась в качестве оправы. Собрался было спросить у Анны, не тот ли это Дубовицкий, но вдруг она приблизила лицо к моему уху и словно бы шипит, как змея перед стремительным броском:
– Ты меня зачем сюда привёл?
И что ещё добавить к тому, что уже ей сказал? Если Анна обо всём догадалась, поздно изворачиваться, придётся действовать напролом.
– Решил устроить вам очную ставку, – и обернувшись к Дубовицкому: – Борис Ефимыч, как на это смотрите?
Тот сразу не врубился:
– Вы о чём?
– Да вот об Аннушке хотел поговорить. Позвольте вам представить, – и указал рукой на Анну.
– Не понимаю. Я-то тут причём?
Смотрю – девица, которую адвокат привёл, всполошилась. Почувствовала запашок скандала… А я намеренно Анну называю Аннушкой, чтобы, наконец, всё стало ясно.
– Борис Ефимыч, не лукавьте! Вот Аннушка говорит, что вы пытались затащить её в постель, так нечего прикидываться, что незнакомы.
Тот прищурился, глядит на Анну, словно бы вспоминает.
– Да я не отрицаю, вроде бы знакомы. Только ведь столько лет прошло, всех и не припомнишь, – и выдавил виноватую улыбку, адресуя её своей спутнице.
– Ну вот и ладно! А теперь расскажите нам, как Аннушка работала на Коко́, вовлекая Арсена в тёмные дела. Здесь все свои, так что не стесняйтесь.
Девица порывается уйти, но Дубовицкий схватил её за руку, не отпускает – видимо, лакомый кусок или богатая клиентка. Впрочем, одно другого совсем не исключает.
– Чего вы от меня хотите? Вернуть вам ваши доллары? Так я готов.
Видимо, и впрямь хочет избежать скандала.
– Оставьте их себе. А мне нужно лишь признание. Скажите правду! Кто работал на Коко́ и обрабатывал Арсена.
Глаза адвоката бегают, на лбу выступил обильный пот…
– А где гарантия…
– Не беспокойтесь, кроме тех, кто здесь присутствует, никто об этом не узнает. Поверьте, я стал копаться в этой грязи не потому, что намерен кого-то погубить. Просто хочу написать сценарий на основе реальных фактов, ну и очистить от подозрений имена близких мне людей.
– Ну что ж, ваша взяла, – тяжело дыша, еле выговорил Дубовицкий. – Анна тут ни при чём, это я помогал Коко́. Но даже предположить не мог подобного финала. Я и сейчас не знаю, в чём причина.
Видимо, и впрямь вмешались какие-то высшие силы либо имели место криминальные разборки, и для Арсена всё закончилось трагически. Но мне разбираться в этом ни к чему – если захочу написать сценарий, что-нибудь придумаю, фантазии мне не занимать. Я расплатился по счёту, и мы с Анной покинули L-клуб. Только на улице немного продышался…
Честно говоря, я не надеялся на такой успех. Это была чистейшая авантюра с непредсказуемым концом! Видимо, должен поблагодарить ту самую девицу. Дубовицкий испугался, что она уйдёт, поэтому поспешил поскорее закончить разговор – если бы не она, отбивался бы до последнего, не желая признавать свою вину. Ну а после нашего ухода станет навешивать лапшу ей на уши, он это умеет. Не сомневаюсь, что в её глазах будет выглядеть героем, разоблачителем преступных афер. Ну и чёрт с ним!
А что же Анна? Пока ехали в такси, молчала, а потом и говорит:
– Выходит, ты не поверил мне тогда? Когда я сказала, что не знаю этого Арсена.
И так смотрит на меня, что до костей пробирает озноб. Может, я и вправду занемог? Однако надо отвечать.
– Видишь ли, вера хороша в личных отношениях. А в серьёзном деле…
– Так у нас всё не всерьёз?
Ну вот! Час от часу не легче. Никак не ожидал… Я же ещё в себе не разобрался, а она подобные вопросы задаёт. И что мне ей сказать?
– Милая! Всё будет хорошо, только подожди немного…
Я и сам не знаю, чего ещё нужно ждать, но, к счастью, Анна больше ни о чём не спрашивала. И на том спасибо! Я уже входил в гостиничный номер, и тут почувствовал, что голова явно не своя, а в глазах возникло какое-то мерцание, словно бы рой светящихся мотыльков среди непроглядной тьмы. Ещё чуть-чуть и упаду… Дальше ничего не помню.
Очнулся на кровати. Надо мной склонился врач. Первая мысль: Дубовицкий всё заранее просчитал, и в клубе мне подсунули отраву. Что же я там пил, кроме шампанского? Ах да, бокал «чивас». Не самое лучшее сочетание с игристым, но после «очной ставки» непременно надо было выпить что-нибудь покрепче.
Однако врач успокоил:
– Это всего лишь спазм сосудов от переутомления. Надо бы себя поберечь в таком возрасте, вести здоровый образ жизни, чаще бывать на свежем воздухе…
Когда он ушёл, Анна добавила:
– И не шляться по кабакам ради того, чтобы разоблачить ещё одного мерзавца. На всех у тебя сил наверняка не хватит, даже если я стану помогать.
Ну что ж, всё хорошо, если хорошо заканчивается. Но так ли это? Что сил не хватит – в этом Анна, видимо, права.
Глава 18. Take it easy
Ночью я почти не спал – не давали покоя мысли, и главная из них: доживу ли до утра? Анна хотела остаться, мало ли что может быть, но я её отговорил. Возможно, ей хотелось бы попробовать себя в роли медсестры или сиделки, но для меня это совершенно не приемлемо. А потому что сознание собственной немощи способно уничтожить во мне всё, чем дорожу. Дальше можно не продолжать, поскольку и без того предельно ясно.
Где-то под утро, наконец, заснул. И приснился сон, по сюжету явно не ко времени. Вот если бы кошмар с участием Дубовицкого, Коко́, я бы тогда не удивился. А тут перед глазами возникло странное видение – скопление голых тел, лежащих на нарах из нестроганных досок. Помню, этот образ появился сам собой, когда писал рассказ в память о Тимохе. В чём смысл, попытался объяснить, хотя до конца сам ещё не разобрался. Видимо, дело в том, что когда писал, я и был Тимохой, всё чувствовал, как он. Поэтому и мысли возникали, свойственные ему, причём в той, конкретной ситуации. Но у меня-то совсем другая жизнь, и этот образ воспринимается в ней как чужеродный элемент, как отражение непонятной мне реальности.
А что если я был прав тогда? Что если нам только кажется, что мы живём – трудимся по мере сил, спорим, интригуем, ссоримся, зарабатываем себе на пропитание, получаем удовольствия, если есть такая редкая возможность… Ну а на самом деле всё не так! На самом деле, лежим мы там, на холодных нарах, думаем каждый о своём и терпеливо ждём, когда же вынесут нам смертный приговор. Вчера мне повезло, но кто знает, что будет завтра, через неделю, через год?
Разбудил меня звук шагов – судя по всему, некая дама, причём на высоких каблуках, ходит по паркету гостиной туда-сюда и не решается войти, боится потревожить спящего. Возможно, это Анна… Но оказалось, всё не так. Открыл глаза и вижу, что Анна здесь, лежит рядом со мной – видимо, осталась присматривать за болящим вопреки его желанию. Весьма благородно с её стороны, но вряд ли я способен в должной мере оценить этот её «подвиг». Вот если бы на время оставила меня в покое… Только появилась эта мысль, даже не успела окончательно созреть, и тут в спальню входит… Но откуда же мне знать, что Катрин задумала преподнести сюрприз? В общем, история банальная, как анекдот. И что тут можно предпринять? Я в такую ситуацию ещё не попадал. Сегодня же потребую уволить портье за то, что не предупредил, а коридорного спущу с лестницы – это же он ей дверь открыл. Видимо, бедняга решил, будто мне одной дамы мало… Вот не хватало ещё завести себе гарем в номере пятизвёздочной гостиницы. Да не возникало у меня никогда таких желаний!
Но, как ни странно, Катрин отнеслась ко всему спокойно, только сказала:
– Вы одевайтесь, а я в гостиной подожду.
И всё! Надо признать, я растерялся – откуда же мне знать, что у подруги на уме. Если бы не Анна, наверное, так бы и валялся на постели. Но тут главное не оставить их наедине, мало ли что вдвоём надумают… Я вспомнил трёх Лу и страдания Вовчика в то время, как они решали его дальнейшую судьбу. Но тогда это была галлюцинация как результат неумеренного потребления коньяка, а тут совсем другое…
Оказалось, что Катрин привезла результаты исследований, проведённых в американской клинике – я их не дождался, надо было Тимоху проводить в последний путь.
– Не хотела сообщать тебе по телефону…
– Что-нибудь серьёзное?
Голос у меня слегка дрожит, что вполне логично в подобной ситуации. Господи, неужто и мне пора… туда? Ну а Катрин, похоже, хочет успокоить:
– Да нет, ничего страшного. Потом посмотришь…
Хорошо, если так. Помню, много лет назад тоже сердце прихватило, так врач посоветовал тяжёлой атлетикой заняться – это вместо таблеток, физиотерапии и прочих малоприятных процедур. И оказался абсолютно прав – несмотря на стрессы, что немудрено при моей работе, как рукой сняло! Так то было тогда, ну а теперь вряд ли такой способ подойдёт. И всё же надо бы попробовать, если ещё не поздно…
– В общем, врач советует не переутомляться, бросить пить…
– Так, сразу?
Что-то я не о том. Не о выпивке надо думать и даже не о собственном здоровье. Как бы дело не дошло до выяснения отношений, а то ведь они у меня с характером – чего доброго, не поделят мужика… Представляю, что тут будет –этакие ведьмы с всклокоченными волосами, готовые одна другую в клочья разорвать… А мне что делать – выступить в качестве арбитра? Вот 1:0, ведёт блондинка, затем 2:0, но тут брюнетка наносит решающий удар… Нет, такой сюжет их не устроит, но дело в том, что ничего другого не могу им предложить.
И тут слово взяла Анна – до сих пор молчала, словно бы главную роль в этом спектакле сразу уступила Катрин, однако та, что называется, не в теме, поэтому надо кое-что разъяснить ей по возможности.
– Видишь ли, Катрин, Влад предложил мне роль в фильме по его сценарию…
Можно подумать, будто это что-нибудь меняет. Хотя у этих кинодив свои, особые понятия, отличные от наших – помнится, я ещё Ляле об этом говорил.
– Take it easy! – только и сказала Катрин, и, судя по глазам, в её словах не было ни капли лицемерия.
Такого завершения этой сцены никак не ожидал. То ли плохо знаю женщин, то ли этим, из когорты избранных, на подобные заморочки, по большому счёту, наплевать. Впрочем, есть ещё один вариант – я для них что-то вроде мебели или посуды, попользуются и выкинут за ненадобностью, как отработанный материал. Что ж, очень может быть!.. И вот уже щебечут, как лучшие подруги. А я как бы ни при чём. Возможно, ещё сплю? Попробовал ущипнуть себя – больно, но это ничего не объясняет. А потому что нет никакой гарантии! Закрыл глаза, потом открыл – всё то же самое. Ну что ж, если избавиться от этого наваждения нельзя, тогда попытаюсь не обращать на них внимания.
Пожалуй, самое время подвести итог тому, что успел тут начудить. А там и сюжет сценария как-нибудь созреет. Всё лучше, чем ломать голову над тем, что со мною происходит. Мне ли не знать, что для писателя творчество лучше всякой терапии. Блокнот всегда под рукой – возможно, набросаю несколько страниц…
Итак, если следовать законам детективного жанра, надо бы всё разложить по полочкам, иначе в финале будет полная неразбериха. Беда в том, что в этом жанре я не силён, поэтому и получается ни то, ни сё – то ли криминальная история, то ли мелодрама. Хотя на самом деле нет ни того, ни этого – лишь образы, навеянные впечатлениями последних дней. Вот и история с Коко́, похоже, останется незавершённой – тут дело даже не в том, что мне, по большому счёту, уже всё равно, пусть другие с этим делом разбираются. Права была Анна – просто сил моих не хватит… Ладно, выброшу Коко́ из памяти, но что тогда останется? Любовная история, которая оборвалась словно бы на полуслове… Нет, так дело не пойдёт! Никогда себе не прощу, что сдался, да и про сценарий придётся в этом случае забыть, потому что материала кот наплакал.
И тут в голову пришла идея – в нынешнем состоянии такого от себя никак не ожидал. А что если воспользоваться услугами Любаши? Ведь у этой блогерши подписчиков, небось, под миллион! Скину ей информацию, а уж она по всему интернету растрезвонит. Надо только написать убойный текст, выведать у Карины имэйл её лучшей подруги и вперёд! Тогда уж не отвертится Коко́! Сразу как-то полегчало – вот что значит найти выход из казалось бы безнадёжной ситуации.
И всё же не могу избавиться от ощущения, что всё это напрасно. Снова возникает желание уйти. То есть уйти и уже не возвращаться… Вот так когда-то улетели на Таити, а куда теперь бежать? Всё потому что везде одно и то же – везде есть свои Шурики, Коко́, Неваляевы и Дубовицкие… И ещё много лет должно пройти до того времени, когда каждый из нас будет достоин уважения, когда не будет ни лицемерия, ни зависти, когда жажда наживы перестанет быть основным руководством к действию, когда все мы избавимся от пороков, от низменных страстей. Тогда и будет жизнь, ну а сейчас это только борьба за существование, в которой цель оправдывает средства. Неужели в этом и состоит смысл нашей жизни?
Что-то меня потянуло на философию. Ну а как иначе? Время уходит, пора бы разобраться в том, что происходит в мире, сделать выводы… Take it easy? Легко сказать, но почему-то у меня никак не получается.
Всё это было года три назад. А потом случилась пандемия. Неужто наказание за совершённые грехи?
