Владимир Алексеевич Колганов
Миротворец
Глава 5. Слуга двух господ
Не успел Беня натянуть штаны, как услышал истошный крик:
– Немедленно отправляйся в Москву!
Бен обернулся. Памела сидела на постели, даже не прикрыла грудь, но Беня потрясло вовсе не то, что эта мизансцена никак не соответствовала прозвучавшим под сводами комнаты словам. Достаточно было посмотреть в глаза Памелы, чтобы понять – произошло нечто экстраординарное. Некстати вырвалось:
– Дай хотя бы одеться.
– Бен! Сейчас неподходящее время для шуток! Не сегодня-завтра может начаться война, и мне нужна достоверная информация о том, что русские задумали.
Если бы на кофейной гуще нагадала, Бен ещё мог бы поверить в то, что Пэм говорит всерьёз, однако в вещие сны он никогда не верил. Неужели ночью проболтался? Поэтому и задал наводящий вопрос:
– Я что-нибудь проспал? Тебе из госдепа позвонили?
Но Пэм была неумолима:
– Просто сделай, что тебе велят! Полетишь чартерным рейсом, я сейчас же позвоню в аэропорт.
«Ну что ж, если и впрямь что-то назревает, тогда возвращение в Москву будет очень кстати – нужно получить новые указания, возможно, придётся скорректировать сюжет пьесы, которая положена в основу моего спектакля».
О вторжении российских войск на территорию Украины Беня узнал, когда самолёт сделал промежуточную посадку в лондонском аэропорту Хитроу. Тут уж не до свидания с отцом – на карту поставлена карьера. Всю оставшуюся дорогу до Москвы он прикидывал, как будет оправдываться перед Памелой после возвращения в Вашингтон. Свои соображения Беня торопился изложить директору СВР при личной встрече, поэтому, едва самолёт приземлился во Внуково, набрал номер, который получил для связи в экстренных случаях:
– Здесь Бен. Мне необходимо встретиться с директором по крайне важному вопросу.
– Директор очень занят, в ближайшие дни ему будет не до вас. К тому же есть мнение, что вы свою задачу выполнили, к вам нет никаких претензий, и по решению руководства вы пока останетесь в оперативном резерве.
Такого поворота Беня никак не ожидал:
– Но как же мой отец? Если вы не позволите мне вернуться в Вашингтон, там решат, что я ваш агент и тогда мой отец окажется под ударом. Ведь это он предложил мою кандидатуру Джо, – даже в телефонном разговоре Беня старался не упоминать никаких фамилий. – Вы не можете так с ним поступить! Это было бы нечестно!
В трубке помолчали, а потом опять раздался всё тот же голос:
– Я передам ваши слова директору.
– Скажите ему, что есть возможность продолжить наш спектакль. Я проработал все варианты развития сюжета.
– Я вам перезвоню.
Несколько часов прошли в томительном ожидании, но около полуночи раздался телефонный звонок:
– Директор вас ждёт. Доедите до Мамырей, а там мы вас подхватим.
Евгений Серафимович выглядел так, будто постарел на несколько лет – видимо, непросто ему дались последние часы. Судя по тому, как директор посмотрел на Беню, он смирился с тем, что операция внедрения агента в окружение президента США провалена, и только сознание своей вины вынудило его согласиться на эту встречу:
– Бен! Я понимаю вашу озабоченность судьбой отца, но обстоятельства так сложились, что… – директор помолчал, но так и не найдя нужных слов продолжил: – Если будет возможность, мы переправим его в Москву, я вам обещаю.
– Это ни к чему.
Беня не собирался сразу выкладывать все свои соображения – нужно сначала добиться нужного эффекта. В душе директора должна затеплиться надежда, только тогда он будет готов к тому, чтобы всерьёз отнестись к словам своего агента.
– Мне говорили, что вы что-то придумали, надеетесь вернуться в Вашингтон. Но, Бен, наши аналитики считают, что это невозможно! Всё закончится судебным приговором, и это в лучшем случае.
– Я готов доказать, что есть выход из этой ситуации. Нужно предложить американцам настолько вкусную морковку, что мысли о том, будто я работаю на вас, исчезнут как утренний туман под лучами солнца.
Бен намеренно облёк свою идею в столь изысканную литературную форму, и оказался прав – после этих слов в глазах директора наметился кое-какой интерес.
Беседа затянулась почти до самого утра, а через несколько дней Беня вылетел в Лондон, надеясь, что на этот раз ничто не помешает ему встретиться с отцом.
И вот уже сидят в гостиной, потягивая неразбавленный «скотч». Беня кратко описал события последних дней, не вдаваясь в интимные подробности, и заслужил похвалу отца:
– Бенни, мой мальчик! Честно говоря, никак не ожидал. Конечно, я надеялся на твой успех, но чтобы так… Мало того, что не посрамил род Джексонов, но ты можешь сделать великолепную карьеру. Я не исключаю, что в скором времени будешь консультировать членов Совета национальной безопасности, а там, глядишь, займёшь пост советника при президенте вместо Джейка Соломона.
– Это вряд ли, ведь у меня нет американского гражданства.
– Пустяки! Англосаксы по обе стороны океана – это, по сути, единая нация. Мы всегда работали в связке – американцы помогли нам во время второй мировой войны, ну а мы поддерживаем их в борьбе против этих оборзевших русских, – и сделав глоток виски, продолжал: – Кстати, как ты оцениваешь события на Украине? Я думаю, что русские выкопают там себе могилу. Разве не так?
Беня не смог скрыть удивления. Ещё недавно отец расхваливал Платова, уговорил Беню пойти к нему на службу, и вот теперь словно бы перевернул всё с ног на голову. В иных обстоятельствах он задал бы отцу прямой вопрос: «Так что, мне пойти в МИ-6 и повиниться? Сказать, что несколько лет я передавал им ложную информацию, а теперь по заданию русских пытаюсь морочить голову американцам?» Увы, после того, как выяснилось, что ЦРУ прослушивает телефонные разговоры канцлера Германии, даже дом премьер-министра перестал был местом, где можно разговаривать откровенно.
Беня так и не понял, что это было на самом деле – то ли отец изменил своё отношение к Платову, то ли ведёт какую-то игру, зная, что его прослушивают. Поэтому ответил несколько уклончиво:
– Я ещё не разобрался, что там и как. Всё произошло столь неожиданно, что потребуется время, чтобы оценить последствия.
– Бен! Золотые слова! Ты весь в меня. Сначала нужно сориентироваться на местности и только после этого двигаться к поставленной цели, – и, опустошив бокал, добавил: – Если только нам это позволят, поскольку все живём под колпаком… Но русских всё равно уроем!
«Про колпак – это напрасно он сказал. Хотя после нескольких бокалов выдержанного виски какой с человека спрос – ему всюду что-нибудь мерещится. Но папа прав – все мы живём под колпаком, и потому приходится играть, даже общаясь с близкими людьми».
Погостить дома Бене не удалось – увы, сейчас не самое подходящее время для отдыха в семейном кругу. Поэтому уже на следующий день он вылетел в Вашингтон, чтобы продолжить свою игру, невзирая на осложнения, которые возникли после вторжения российских войск на Украину.
Не успел Беня распаковать свой чемодан, как к дому подъехал уже знакомый «линкольн» в сопровождении охраны. Ну а дальше всё по стандартной процедуре, к которой Беня уже привык.
Пэм чуть ли не с самого порога устроила ему разнос:
– Бен! Как же ты меня подставил! Твои сведения гроша ломаного не стоят. Ты говорил, что русские не обираются оккупировать Украину, а получилось всё не так.
Беня не собирался опровергать эти обвинения, однако и своей вины он не признал:
– Я-то тут при чём? За час до начала вторжения никто в Москве понятия не имел о том, что будет.
– А скопление войск на границе? Наверняка русские имели конкретный план, и ты обязан был об этом сообщить.
– Пэм, дорогая, позволь тебе заметить, что на то и существует Генштаб, чтобы разрабатывать планы операций, причём сразу десяток вариантов. Однако никто заранее не знал, какой из них одобрит президент. Многие были против введение войск на Украину, но Платов продавил своё решение, заставив несогласных подчиниться.
Эти слова в корне изменили сложившийся «расклад», словно бы в разгар игры Беня достал из рукава козырного туза:
– Неужели в Кремле существует оппозиция? – с надеждой в голосе спросила Пэм.
– Не то, чтобы в Кремле, однако и в правительстве, и в разведке есть здравомыслящие люди, которым не по душе то, что происходит.
– Бен! Это очень интересно! – воскликнула Пэм, но потом вроде бы засомневалась: – И как же тебе удалось получить такие сведения?
Тут самое время привлечь на помощь психологию, что Беня постарался сделать, рассчитывая, что Пэм его поймёт – как-никак весьма образованная женщина:
– Видишь ли, Пэм, бывают моменты в жизни, когда человек оказывается перед выбором – то ли переступить черту, то ли этого не делать? В подобных обстоятельствах не всем удаётся сдержать эмоции, люди становятся смелее в выражении собственного мнения, впрочем, не настолько, чтобы сделать решительный шаг, свернув с проторенной дороги. Тем не менее, анализ добытой мною информации позволяет сделать вывод, что в верхах уже нет безоговорочной поддержки всех действий президента.
Пэм снова за своё, даже лицо разрумянилось в предвкушении удачи:
– Бен! Это же прекрасно! Если на них ещё немного надавить, ввести экономические санкции, от прежнего единства не останется следа.
Итак, полдела сделано с помощью домашней заготовки, ну а дальше пригодятся советы, которые дал ему директор СВР:
– Такие действия стали бы непростительной ошибкой.
Пэм в изумлении:
– Что ты такое говоришь? Ещё чуть-чуть и я соглашусь с мнением Джейка Соломона, который полагает, что ты работаешь на Платова.
Эти слова вызвали у Бени улыбку, хотя на его месте любой другой мог напустить в штаны:
– Милая Пэм! Если бы это было так, я бы не вернулся в Вашингтон, это всё равно, что лезть в лапы тигру. Поинтересуйся мнением аналитиков из ЦРУ, они так тебе и скажут.
Но Пэм не собиралась сдаваться:
– Допустим. Тогда поясни мне свои слова, в которых я вижу признаки игры, направленной против Соединённых Штатов.
– Всё очень просто объясняется, если знать немного русских. Чем сильнее на них давят, тем сплочённее они становятся, забывая о прежних разногласиях и обидах. Это неоспоримый факт, которому есть немало доказательств в русской истории, начиная от Ивана Грозного до нынешних времён!
Спор затянулся надолго, но даже после того, как Пэм согласилась с тем, что в словах Бени есть некий сермяжный смысл, она не отказалась от своей идеи:
– Возможно, в чём-то ты и прав, однако мы не можем радикально изменить принципы своей политики. Это слабые страны пытаются найти консенсус, а нам такой метод не подходит. Да нас просто перестанут уважать, и мы превратимся в крупную торговую корпорацию с ядерным зонтиком в придачу.
«Да я не против! Однако у американцев настолько сдвинуты мозги, что заставить их отказаться от этих принципов будет очень трудно. Впрочем, это не моя забота, мне бы только умерить их пыл и внести некоторую сумятицу в действия высших должностных лиц. Но тут многое зависит от того, как в Москве отреагируют на санкции».
Глава 6. Трижды завербованный
Удивительное дело – реакция России на западные санкции была вполне разумной, Беня этого не ожидал. Но как ещё может реагировать на эти события житель Британских островов, воспитанный на лозунге: «Британия, правь морями»? Впрочем, лозунг давно уже не актуален, однако память о великом прошлом не позволяла адекватно оценить происходящие события. Как бы то ни было, но следует признать, что русские на данном этапе переиграли вашингтонских политиков. Теперь перед Беней была поставлена более конкретная задача: узнать, каковы ближайшие планы киевского режима и какой помощи он ожидает от США и НАТО, и тут очень кстати подоспела новость: президент Украины Закутянский намерен прибыть с визитом в Вашингтон. Беня понял: кровь из носа, нужно оказаться в окружении президента, ну а для этого он был готов даже на крайние меры, вплоть до того, чтобы согласиться на вербовку. Да они будут визжать от восторга, если получат в своё распоряжение человека, способного как-то влиять на действия здешних политиков, иначе говоря, вкручивать им мозги, но лишь в определённом направлении.
Закутянского встречали без особой помпы, однако внешняя мишура вокруг «исторического» визита Беню мало интересовала. Прежде всего, надо было выяснить, где члены делегации проводят свой досуг. Оказалось, что патриотизм пересилил все прочие соображения, поэтому в первый же вечер они отправились в украинский ресторан.
Ruta Ukrainian Restaurant располагался на 7-й стрит, в восьми километрах от Белого дома, но кто же мог предполагать ещё десять лет назад, что приоритеты вашингтонских политиков так изменятся? Поэтому русский и китайский рестораны оказались буквально под рукой, а украинский где-то на задворках. Заведение так себе, то ли дело «Одесса-мама» на Украинском бульваре в Москве! «Корчма Тарас Бульба» и «Вечер на хуторе» тоже ничего, но это больше на любителя, тогда как название «Одесса-мама» влекло к себе воспоминаниями о славных временах Мишки Япончика, Бени Крика и прочих знаменитостей.
Стоило Бене переступить порог ресторана, как к нему подошёл то ли официант, то ли один из посетителей и, потрепав Беню по объёмистом животу, с явным удовлетворением заявил:
– Одразу видно, наша людина! Тоби чого – горилки чи галушки зи сметаною?
По-русски Беня не решился говорить, поэтому объяснился по-английски:
– Я англичанин. Мне бы пива.
К счастью, с переводом не возникло проблем.
– Ба! Ти дивися, куди його занесло! Английцив ми теж любимо, бо вони на наший сторони, – и немного приглушив голос, пояснил: – Ми тут уси з команди Михася Закутянського. Був час, розважали народ, а тепер ударилися в политику. А ти чим, хлопче, займаєшся?
– Да как вам сказать, что-то вроде советника при одном влиятельном политике.
– То ти той, хто нам и потрибний!
Когда принесли пива, Остап, тот самый, кто восторгался Бениной фигурой, не позволил выпить, потребовав:
– Спочатку скажи «Слава Украини!»
Пришлось подчиниться, а после этого вино и пиво полились рекой…
Домой Беня вернулся лишь глубокой ночью, и сразу взяв блокнот, поспешил составить отчёт о проделанной работе, отметив хотя бы основные моменты, а то к утру вряд ли что-то в памяти останется. Во-первых, теперь он штатный агент СБУ по кличке «Рута», что навевало воспоминания о недавней пьянке и вообще было очень кстати – если ФБР что-то заподозрит, можно сразу повиниться, признав, что сотрудничает с СБУ, причём из самых лучших побуждений. Во вторых, позиция киевского руководства предельно ясна – биться с Россией до конца, используя все доступные им методы, от оголтелого вранья до актов терроризма против мирных жителей. Ну и самое важное – они готовы даже родину продать, лишь бы расквитаться с «москалями» за Крым, за гибель тысяч украинских солдат, за позор и унижения. А в-третьих, они и полгода не продержатся, если им срочно не помогут.
Утром ещё не успел прийти в себя, как позвонила Пэм:
– Где тебя черти носят? Вчера весь вечер названивала и на мобильник, и по-городскому телефону.
– Да загулял в одной компании, а звонка мобильника не слышал.
– Бен, так нельзя! В нынешней ситуации ты можешь понадобиться в любую минуту. Вот и вчера…
– Да что случилось-то?
– Закутянский такого наговорил на встрече с Джо! Я всю ночь изучала стенограмму, но до сих не могу понять, чего он хочет.
«Вот что значит оказаться не в той компании! У меня информации – вагон и маленькая тележка, а Пэм запуталась в лапше, которую Закутянский навешивал им на уши. Что ж, придётся ей помочь, но только после того, как избавлюсь от тяжкого похмелья». Однако Пэм настояла на скорейшей встрече.
К тому времени, когда она приехала, Беня успел кое-как привести себя в порядок и теперь, не отвлекаясь на пустые разговоры, взялся за дело, надеясь поскорее всё закончить, чтобы потом снова завалиться спать. Однако, прочитав всего лишь несколько строк, он убедился в том, что Пэм была права – это сочетание бессодержательной болтовни, жалоб, стонов и воплей свидетельствовало о полной разрухе в головах как самого Закутянского, так и тех, кто пытался поддерживать беседу, выражая ему своё сочувствие. Будь это комическая пьеса с политическим подтекстом, можно было бы соорудить спектакль на потребу публике, жаждущей посмеяться над убогими, но тут… Беня с трудом заставил себя дочитать текст до конца и тут понял, что вряд ли сможет что-то внятное сказать, если не воспользуется допингом. Пэм налила ему коньяка, и только опорожнив бокал, Беня обрёл прежнюю способность вести тонкую игру.
– Ну, что тебе сказать? Ясно, что Закутянский в панике, что он не контролирует обстановку в стране, не понимает, что там происходит. У меня даже возникло подозрение, что он под кайфом.
– Да-да! Я тоже так подумала.
– Будь я человеком, от которого зависит принятие решений, я бы отправил киевского болтуна в отставку. Проблема в том, что тогда в Киеве начнётся борьба за власть, а русским только этого и надо.
– Так что же делать, Бен?
– Я бы подождал. Пока никакой катастрофы не произошло, успехи русских не настолько значительны, чтобы посыпать себе голову пеплом. Пусть Закутянский докажет делом, что владеет ситуацией, тогда и нужно принимать решение – то ли оказать ему помощь, то ли гнать его взашей, подыскав достойную замену.
– Но мы же рискуем потерять Украину!
– Пэм, посмотри на карту! Русские захватили крохотную территорию на востоке страны, а численность их войск явно недостаточна для оккупации всей Украины. Да если в Киеве соберутся с силами, они вполне способны вернуть себе и Донбасс, и Крым. Если же вместо реальных действий будут хныкать и жаловаться на недостаток средств, это будет означать, что их беспокоит не судьба страны, а собственный карман.
– Что ты имеешь в виду?
– Так ведь коррупция зашкаливает! Ещё семь лет назад Даймен их предупреждал, что, если не смогут навести порядок, украинский эксперимент закончится полной неудачей.
– И он был прав! Американский народ нам не простит, если его кровные деньги мы будем так бездарно тратить. Я немедленно донесу эту мысль до членов Совета национальной безопасности!
Когда Пэм ушла, Беня не раздеваясь рухнул на кровать. Конечно, он был горд сознанием выполненного долга, но каких же сил ему всё это стоило!
