Влада Ольховская
Сердце Арахны
– Почему нет? Ты вот, я смотрю, очень ловко отдаешь приказы!
– Уйди с моей дороги, – прошипела Рене. – И не смей никому говорить о том, что здесь услышал!
– А то что? Тебе нечем меня шантажировать.
В какой-то момент Рене захотелось отдать приказ своим охранникам. Пусть задержат его, ему полезно посидеть где-нибудь в тихом уголке и подумать! Но она знала, что это слишком рискованно. Они еще могли принять необходимость нападения на пришельцев, однако прикажи она пленить кого-то из совета – и они могут засомневаться во всем.
Рене пришлось сменить стратегию:
– Когда я обнаружила твои игры с радио, я не выдала тебя. Я тебе поверила! Разве я не могу просить о таком же доверии?
– Это другое. Мои, как ты говоришь, игры с радио были призваны спасти колонию. Тогда ты поверила мне, потому что увидела: мы умираем. Что изменилось сейчас? Да ничего! Мы не нашли новый источник энергии, электричество скоро исчезнет, что тогда будет?
– Мы что-нибудь придумаем!
– Зачем? – поразился Блейн. – Зачем что-то придумывать, идти на жертвы, рисковать, если спасение уже здесь, прямо рядом с нами?
– Это не спасение, твоя вера в них слепа!
– Речь не только обо мне, и нет здесь слепой веры. Мы заперли их, мы их проверяем, а они не возражают. Номад лично беседует с ними, и он, думаю, тоже готов поверить им!
Вот это было плохо. Рене умела здраво оценить ситуацию, она знала, что Номада охранники уважают даже больше, чем ее. Если он открыто вступится за пришельцев, все пропало! Нужно было спешить.
– Ты меня уже не остановишь, – покачала головой Рене. – Так что не мешай. Нам еще жить вместе на этой планете, тебе лучше остаться моим другом!
Теперь ей нужно было торопиться. Она планировала выждать до вечера, однако появление Блейна все изменило. Нельзя допустить, чтобы он кого-то предупредил! Поэтому Рене собиралась избавиться от пришельцев сразу после того, как от них уйдет Номад. Да, это рискованно, да, будет скандал. Однако она готова была заплатить такую цену.
И все-таки она не успела. Рене уже приближалась к залу, где держали чужаков, когда из всех колонок, работающих и в корабле, и в поселении, зазвучал голос Блейна.
– Говорит Блейн Ренфро, один из советников. У меня для вас важная новость – счастливая новость! Сегодня на планету прибыли люди. Настоящие люди, такие, как мы с вами! Люди с небес, где когда-то путешествовали и наши предки. Они откликнулись на наш сигнал о помощи, и вот они здесь.
От удивления Рене застыла на месте, отказываясь верить своим ушам. Да как он посмел?! Хитрая маленькая тварь!
Расчет Блейна был понятен. До сих пор в поселении и не подозревали о пришельцах, охранники надежно оберегали эту тайну. Но теперь, когда людям все известно, начнется суматоха, и все же многие будут на стороне мнимых спасателей, слишком уж они устали от жизни на Арахне.
И если станет известно, что Рене этих спасателей уничтожила, ее просто разорвут на части.
А Блейн между тем продолжал:
– Это небольшая группа с торгового корабля. Они не смогут сразу же забрать всех нас отсюда, но они помогут нам спастись. Сегодня вечером они появятся в поселении на торжественном ужине. Беспокоиться больше не о чем, эта планета не сумеет нас уничтожить!
Рене хотелось выть от отчаяния, однако изменить она ничего не могла, слова уже прозвучали – и были услышаны. Блейн, по крайней мере, не выдал ее тайну, но сейчас это было слабым утешением и не умаляло желание его убить.
– Что мы будем делать теперь, госпожа Аревало? – неуверенно спросил охранник, сопровождавший ее.
– Теперь уже ничего. Мы будем ждать! Это не значит, что мы сдаемся. Да, удачный момент для удара упущен, и не по нашей вине. Но мы не отступим и уничтожим чужаков, когда появится новая возможность.
* * *
Блейн до сих пор не понимал, правильно ли он поступил, но ни о чем не жалел. Иначе было нельзя! Он уже отказался от борьбы за перемены, когда позволил изгнать из поселения своего отца. Он не собирался повторять эту ошибку дважды.
Но не хотел он и ссориться с Рене. Он прекрасно знал, какая власть сосредоточена в ее руках: простые люди ее не очень любят, зато охранники ее слушаются. Некоторое время всем им придется жить по законам Арахны… долгое время, пожалуй. Блейн не хотел, чтобы кто-то начал ему мстить.
Хотя пока ему приходилось нелегко и без мести Рене. В поселке его считали героем, а появление спасателей – чудом. А вот в совете его не понял никто. Если бы он смог объяснить, зачем это сделал, было бы проще, однако ему приходилось молчать о чужой тайне, которую, на самом-то деле, не стоило хранить. Поэтому Номад, всегда доверявший ему, теперь не мог его понять. В поступке Блейна искали тщеславие, и от этого было обидней всего. Вроде как ему захотелось подняться повыше, показать, что именно он – связь между пришельцами и Арахной…
Это не было правдой. А говорить правду было нельзя. Замкнутый круг.
– Наверно, я когда-нибудь пойму, зачем ты это сделал, – вздохнул Номад. – А пока не могу, извини.
– Я не прошу понимания. Что теперь будет?
– Ну, сказать, что ты сошел с ума и никаких спасателей нет, уже не получится. На твое счастье, я склонен им верить, поэтому я и так собирался их выпустить. Но без таких громких объявлений! Теперь назад не сдашь, будет торжественный ужин, они познакомятся с нашими людьми. Но тебя там не будет.
– То есть? – смутился Блейн. – А где же я, интересно, буду?
– Хватит тебе изображать героя, пора побыть им. Ты сегодня возглавишь патрульную группу на той стороне моста.
– Наказание, значит?
– Можешь называть это как угодно. Но разве ты не заслужил?
– Да… Пожалуй, заслужил.
Ночь была особенно опасным временем на Арахне. Ночью просыпалось все, что жило на этой планете – и в ее недрах. После нападения урсы они опасались рассчитывать только на электрическую защиту. Поэтому на всех стратегически важных дорогах, ведущих к поселению, по ночам дежурили вооруженные воины.
Только вот обычно члены совета их не сопровождали. Понятно, что это наказание, но как не вовремя – и Номад даже не подозревает, насколько оно опасно именно для Блейна! Ночью рядом с ним останутся только люди Рене. Что если она отправит с ним самых верных и самых безумных? Что если они решатся на убийство? Звучит дико – но все возможно! Это ведь так просто: свернуть ему шею и бросить тело в джунглях. Да от него же к утру ничего не останется!
И все же он не мог отказаться. Подходя к машине, он едва не столкнулся с Рене, и в этом была определенная ирония… опасная ирония, если задуматься. Зачем она приходила сюда? Уж не для того ли, чтобы дать своим людям те самые указания, которых он так опасался?
– Доволен собой? – сухо спросила Рене.
– Про тебя я не сказал ни слова. Номаду тоже.
– Если ты ждешь благодарности, ее не будет.
– Да уж, не сомневаюсь, – усмехнулся он. – Но это к вопросу о доверии и о том, что ты не выдала меня тогда. Мы квиты.
– Может быть, – многозначительно улыбнулась она. – Время покажет.
Ему все это не нравилось, но что ему оставалось? Не жаловаться же Номаду! Тем более, пришло время уезжать, на поселение опускалась тьма, а сейчас, перед праздничным ужином, безопасность была особенно важна.
Еще первое поколение усвоило, что им хоть в чем-то повезло: они попали на самую безопасную часть Арахны. Здесь, на каменистом берегу, хищники иногда охотились, но не жили постоянно. А вот там, на территории растений… Там каждый час мог стоить жизни. О том, чтобы соваться туда ночью, и речи не шло.
Интересно, пережил ли Фостер хоть одну ночь?.. Это уже не важно, он в любом случае мертв.
Патрульные тоже не собирались приближаться к джунглям. Они переехали через мост, построенный когда-то из обломков корабля, и остановились неподалеку от реки, там, где земля еще была мертвой. Отсюда хорошо просматривались джунгли, можно было заранее увидеть, если оттуда кто-то появится. Патрульные разожгли костер, устроились вокруг него, глядя то на заросли, то на величественные очертания «Хелены» на горизонте. Они не боялись, но лишь потому, что привыкли к собственному страху.
Блейн наблюдал за ними, стараясь уловить подвох. Однако охранники вели себя как обычно, они не спешили с ним откровенничать, но они никогда не отличались болтливостью. Они обращались к нему с почтением, не похоже, что они ожидали удачной возможности его убить.
Постепенно Блейн успокаивался. Значит, Рене решила повести себя благоразумно и не мстить – уже хорошо, ей хватило того наказания, которое назначил ему Номад. А они все сейчас празднуют там как ни в чем не бывало, будто это они сразу же радушно приветствовали пришельцев! Обидно, но ничего не поделаешь, придется смириться.
Завтра утром чужаки все еще будут там, и он сможет поговорить с ними – уже свободно. Вот что важнее всего!
Он ожидал, что эта ночь будет долгой, но спокойной. Однако если Рене решила проявить к нему милосердие, то судьба – нет. Сначала он заметил, как напряглись патрульные, а потом уловил высокий тонкий вой, доносящийся из джунглей.
От этого звука, резкого, громкого, кровь холодела в венах. Он был страшен, даже когда звучал издалека, а теперь он приближался… Приближался к ним, в этом сомнений нет!
Блейн был советником и ученым, и все же он относился к третьему поколению – он умел драться и знал все главные угрозы Арахны. А этот вой ни с чем не перепутаешь!
– Ары, – коротко сказал глава патрульных.
– Почему они здесь? – насторожился Блейн.
– Такое иногда бывает. Нечасто, но они налетают на нас – когда у них голодные дни. Небось почуяли, что в поселении сегодня шумно, решили, что добычи много, вот и пришли! Не бойтесь, господин советник, мы вас в обиду не дадим, – язвительно заявил патрульный.
– Меня не нужно защищать, сам справлюсь. Вы лучше скажите мне, насколько большая стая к нам идет.
– По вою и не скажешь – так и один воет, и несколько, но по одному они не ходят. Сейчас увидим!
Один ар был куда меньше урсы – беда в том, что по одному они действительно не появлялись. Сила этих хищников была в численности, и уж в этом с ними не мог сравниться ни один обитатель планеты. Стая делала их бесстрашными, именно ары в свое время первыми решились напасть на колонистов, только-только попавших в чужой мир. Людей спас корабль, в котором они и укрылись, но были жертвы… много жертв. Больше сотни при первом же нападении. Именно из-за этого они назвали свой новый дом Арахной.
С тех пор прошло много лет, они изучили аров, разобрались, как с ними бороться. Это упростило им жизнь, но не давало никаких гарантий. Схватка с таким противником все равно несла в себе чудовищный риск.
Поэтому и теперь патрульные не собирались относиться к ней без должного внимания. Они отошли от костра и выстроились перед мостом. Их главная задача была понятна: не пустить никого из хищников на другую сторону реки, что бы для этого ни потребовалось.
– Может, еще пройдут стороной? – предположил Блейн.
– Теперь уже вряд ли. Они в этот сезон вечно голодные, раз решили напасть – будут нападать.
Им не пришлось долго ждать подтверждения его слов. Вой прозвучал ближе, а скоро из зарослей появились первые ары.
Первое поколение, которое хорошо помнило природу Земли, утверждало, что они похожи на пауков – длинноногих, худых и очень быстрых. Но если у земных пауков было по восемь ног, то у аров – только четыре. Это их нисколько не замедляло, и людям было тяжело даже уследить за ними, сравниться с этими тварями было невозможно. Каждый ар уступал размером взрослому мужчине, но был куда сильнее. Они были опасны скоростью, ударами, возможностью нападать с любой стороны, даже сверху напрыгивать, а еще – ядовитыми челюстями. Один укус мог и не убить человека, но надолго выводил из строя, причиняя невыносимую боль. После этого патрульный, как правило, становился беспомощен, и ары легко добивали свою добычу, поспешно унося ее в джунгли, в гнездовище, о котором много говорили, но никто его не видел.
Поэтому хищников нельзя было подпускать близко. Блейн инстинктивно сжал в руках энергетическое ружье, приготовившись стрелять. На меткость он никогда не жаловался и теперь убеждал себя, что справится. Стая не самая большая, аров примерно столько же, сколько и патрульных. Должно получиться, это будет быстрая, простая битва.
Он уже видел, какой из уродцев выбрал жертвой его. Блейн прицелился, подпуская существо поближе, он дышал спокойно и ровно, чтобы точно не промазать. Это ведь не первая его охота! Убедившись, что цель близко, он нажал на спусковой крючок и…
Ничего не случилось.
Ружье в его руках было бесполезным куском металла.
Только теперь он понял, почему так многозначительно улыбалась Рене. Эта дрянь занималась не только назначением патрульных, она отвечала за оружие! Она знала, что ему достанется пустышка, и он будет практически беспомощен ночью. Но знали ли об этом патрульные?
Не похоже, это был слишком жестокий план, чтобы на него согласились все без исключения. Но патрульные и не замечали, что он в беде, они сосредоточились на своих целях, повсюду гремели выстрелы. Как они могли заметить, что его оружие не работает?
А потом на него налетел ар, и все происходило быстро, очень быстро.
– Помогите! – только и успел крикнуть Блейн.
Дальше ему было не до этого. Он защищался ружьем, делал все, чтобы металл не позволил челюстям существа сомкнуться на его горле. У аров были не паучьи жвала, а полноценные челюсти – с рядами черных, истекающих ядом клыков. Страшное оружие, сильное! И теперь Блейн не знал, сколько он продержится против него.
Его смерть была прямо перед ним, шипела и выла, стараясь добраться до него. Он уже чувствовал нарастающую боль – его все-таки укусили, а он даже не знал, куда! Боль была повсюду, и ее источник терял свое значение. Уже можно было сдаться, отпустить… Он и сам не знал, почему еще сражается, на что надеется.
Пожалуй, ему было просто обидно умирать вот так. Блейну всегда казалось, что ему дарована особенная жизнь, за которой, намного позже, последует славная смерть. Он не мог умереть вот так, под клыками безумного хищника, из-за чьей-то незаслуженной мести!
Но выбора ему не оставили. Он должен был сгинуть здесь – совсем как его отец.
* * *
Лукия пока не приняла решения. Она не спешила.
Впрочем, в глубине души она уже признавала, что дела колонии плохи. Это было унылое место, прогнившее, совершенно бесполезное. Если бы в ближайшее время команду не выпустили из заточения, все завершилось бы: правила четко указывали, что с агрессивно настроенными аборигенами не нужно даже вести переговоры.
Но Номад пошел им навстречу, в поселении организовали для них торжественный прием, и это был неплохой праздник: с яркими электрическими огнями, музыкой и сложными блюдами из местных продуктов, которые, впрочем, никому нельзя было есть.
В этом она уже не сомневалась. Лукия оставила Стерлинга Витте на корабле не только потому, что внешность киборга сразу привлекла бы к нему ненужное внимание. У него была своя миссия: исследовать воду из реки, а по возможности и образцы растений, чтобы понять, насколько безопасна эта планета.
Пока от него пришло лишь одно короткое сообщение: «Ничего не ешьте и не пейте». Он не пояснил, что это значит, но Лукия ему доверяла. Она знала, что команда долго продержится без еды и воды – но это может их ослабить. Поэтому уже завтра, при свете дня, она собиралась послать кого-нибудь к «Стреле» за продовольствием.
А сейчас она продолжала наблюдать. Ее ненадолго оставили в покое, ее здесь по-прежнему считали не важной, всего лишь марионеткой, защищающей истинного лидера. Лукию это не обижало – ее сложно было обидеть. Напротив, такое отношение спасало ее от лицемерия, которое окружало Кигана.
Воспользовавшись этим, к ней подсел Рале. В последнее время он стал тихим, и многие считали, что это от нерешительности или от скуки. Они так и не привыкли к нему, так и не изучили! Но Лукия прекрасно знала, что он умен… Возможно, умнее всех, кто летал на «Северной короне». Пока он молчит, он анализирует ситуацию, а раз он здесь, ему есть, что сказать.
– Что думаешь? – коротко спросила Лукия. – А думаешь ты на этот раз долго!
– Тем для размышлений хватало. От нашей новенькой до здешних красот.
Со стороны казалось, что Рале всегда доволен – и его ничто в этом мире не волнует. Он улыбался, он всем был другом, и это его умение производить ложное впечатление было бы опасно, если бы природа очернила его душу врожденной подлостью. Однако этого Лукия в нем никогда не замечала.
– Ты и Альду изучал?
– Почему нет? Телепат – важнейший игрок в команде. Ну, или один из важнейших. Я не поддерживаю стремление Стерлинга поменять ее на кого-то другого только потому, что она молода. Но я хочу знать, с кем мы имеем дело.
– И что же ты думаешь?
– Удивительные врожденные способности, тут академия в кои-то веки не соврала, – усмехнулся Рале. – Но юность берет свое. Если мы с тобой готовы повозиться с ней, как мамочка и папочка, из нее выйдет отменный воин. А если нет, нужно сливать ее сейчас и не тратить силы. Но лучше не сливать. У нее есть дополнительные плюсы.
– Ты про телекинез?
– Я про ее благотворное влияние на Кигана. Из безответственного раздолбая он превращается в ответственного раздолбая. Плюс, не так ли?
Лукия почувствовала, что ей хочется улыбнуться. Это было очень странное желание, но она решила не придавать ему значения. Показалось, должно быть!
– Хорошо, с Альдой мы разобрались. Теперь скажи мне, что ты думаешь про колонию.
– Да нет никакой колонии, – покачал головой Рале. – Не в том смысле, в котором это нужно нашим боссам. Ни в этих людях, ни в этой планете нет ничего полезного.
– Понятно, когда такие вещи говорю я, но ты… разве тебе не полагается быть более эмоциональным?
– А смысл? Тебе нужны не мои слезы, а факты, которые ты используешь в отчете. К тому же, тут есть кое-что очень подозрительное… Посмотри на них!
Лукия перевела взгляд на поселенцев, которые собрались за столами и периодически поглядывали на гостей, стараясь не быть при этом слишком наглыми.
– Что именно я должна увидеть?
– Многие из них очень похожи, как братья и сестры, – пояснил Рале. – Во втором поколении это выражено меньше, в третьем – больше. Понятно, что население слишком малочисленно, и рано или поздно речь должна зайти об инбридинге. Но третье поколение – это, скорее, рано, слишком рано.
– Да, ты прав. Как ты думаешь…
Договорить она не успела, ее прервал громкий звуковой сигнал, доносившийся откуда-то со стороны джунглей. Судя по тому, как переполошились поселенцы, это было именно то, о чем и подумала Лукия: тревога.
Праздник был окончен в один миг. Люди спешили укрыться в своих домах, охранники готовились к обороне. Лукия не собиралась уводить команду, напротив, ей были важны опасности этой планеты.
Но на сей раз нападения не было. В поселение на большой скорости въехала машина патрульных и резко затормозила перед главным кораблем. Из нее поспешно вынесли окровавленного, едва живого мужчину, в котором Лукия не сразу узнала Блейна.
Он был очень плох, кто угодно понял бы это. Весь в крови, еле дышит, правая рука сильно опухла и не сгибается, потерял сознание. Остальное не позволяла разглядеть темнота, но Лукии и этого было достаточно.
– Спроси у них, что с ним, – велела она Альде.
– Не нужно, мне проще прочитать его мысли.
– Так прочитай, пока они у него еще есть.
Она видела, что Блейн умирает. Вероятнее всего, винить за это нужно было какой-то яд, потому что серьезных ран Лукия не видела.
Альда подтвердила ее догадки:
– На него напал местный зверь, нечто вроде огромного паука, укусил за руку. Блейн получил большую дозу яда, насколько я поняла, здесь это считается гарантированно смертельным. У местных нет ни противоядия, ни более-менее полезного лекарства, они знают, что он умрет до рассвета.
– Но если они знают, что он умрет, зачем привезли его сюда?
– Из-за нас.
Больше она ничего не сказала, однако это и так было понятно. Поселенцы знали, что не смогут помочь ему, – зато не знали всех возможностей своих гостей. В некотором смысле, они были правы: Блейну можно было помочь.
Вопрос в том, нужно ли. Пока им удавалось выдавать себя за обычных людей. Помогая умирающему, они покажут, что у них есть определенные… таланты. Что важнее? Инкогнито или жизнь человека, который не имеет принципиального значения? Но ведь Блейн изначально относился к ним с большей симпатией, чем остальные, и это было важно.
Лукия бросила вопросительный взгляд на Рале, и тот едва заметно кивнул. Значит, их мысли снова сошлись.
К ним уже подошел Номад и тихо спросил:
– Вы можете помочь нашему человеку? Его укусил ар, это очень опасное существо… Я понимаю, что вы с таким не сталкивались, и никто не обвинит вас, если вы не справитесь. Но вы могли бы попытаться? Среди вас есть медик?
– Есть, – кивнула Лукия. – Но если вы хотите нашей помощи, она должна проходить на наших условиях. Перенесите больного в ваш лазарет. Есть он у вас вообще?
– Мы его больницей зовем…
– Мне не важно, как вы его зовете, важно, что он существует. Оставьте раненого наедине с нашим медиком и не мешайте ей.
– Но что, если она причинит ему вред? – засомневался Номад.
– Какой вред можно причинить тому, кто не «возможно, умрет», а «наверняка умрет» без нашей помощи?
– Ваша правда. Хорошо, мы все сделаем.
Ноэль тоже слышала этот разговор, ей не нужно было ничего объяснять. Когда речь шла о спасении жизни, она преображалась: не было больше ни сомнений, ни неуверенности. Ей было не важно, кого именно ей поручили спасти. Пока он оставался ее пациентом, это был самый важный человек во вселенной.
Поэтому очень скоро она ушла в лазарет, и Лукия хотела идти следом, чтобы убедиться, что ей не помешают. Однако в коридоре ее задержала Альда:
– Простите, капитан, я могу поговорить с вами наедине?
– Разумеется. Что случилось?
– Я нашла в памяти Блейна еще кое-что интересное… Насчет того, почему нас вдруг выпустили и почему он ранен.
– Одно связано с другим? – поразилась Лукия.
– Да, а все вместе это связано с членом совета по имени Рене Аревало.
