Виталий Трандульский
Ночь непуганых идиотов. Часть 2. Пятнистый Арлекин
Треск ломающийся мебели перемешался со звоном бившегося стекла и женским визгом. Ор и грохот закладывали уши, ужасно жгло спину и плечи, я почувствовал, что глаза залило липкой жидкостью, наверное, кровью. Где-то вдалеке я различил перекошенные от ужаса лица – последнее, что мне удалось запомнить. Последняя мысль была – я умираю.
Глава семнадцатая.
Занавес – карты на стол.
Слово – самое смертоносное
Из всех разоблачений.
Агата Кристи.
– Выводите людей к лестнице, быстрее. Лифты не работают, я же сказал к лестнице. Мы не знаем, могут быть ещё взрывные устройства, надо быстрее освободить зал.
Я был пока живой. Всё жгло и болело, не удавалось понять, все ли части тела на месте, может, не хватает руки или ноги, но я был пока живой, надолго или нет, неизвестно. Шум и крики словно окручивали меня водоворотом. Что-то удавалось разобрать, о чём-то догадаться. Глаза открывать было больно и страшно. Я всё ещё лежал на том месте, где закончил свой путь после падения. Я не мог пошевелиться и вымолвить ни единого звука.
– Раненых ведите в комнату переговоров, так организуем медицинский пункт, наши врачи будут с минуты на минуту. Ничего не трогайте, могут быть ещё взрывные устройства, надо дождаться кинологов.
Я лежал и слушал распоряжения этого бравого человека, который столь чётко отдавал приказы. Голос мне был не знаком, вероятно, это был начальник безопасности, с которым мне не довелось пересечься. Паника понемногу усмирялась. Людей в зале становилось всё меньше, и я надеялся, что скоро очередь дойдёт и до меня. Шипели огнетушители, разгребались мебельные завалы, стонали пострадавшие. Всё это я мог только слышать, глаза, словно склеили суперсредством. Страх накатывал с мыслями о том, что с Верой, Елисеем и Кристиной могло случиться ужасное.
Наконец я услышал знакомые голоса. Совсем рядом. Метрах в четырёх разговаривали Альберт и Станислав.
– Что с девчонкой, с этой, как её, Рэвел?
– Порядок, целёхонькая, даже не ранена, оглушило только. – Повезло, ведь была в самом эпицентре, если бы не эта статуя, поминай, как звали. Считай, заново родилась.
– А американец?
– С ним всё, вон кажется, его рука валяется, а больше ничего не нашли.
– А псих этот?
– Гектор? Смеёшься что ли? Разве можно от него найти что-то? Его теперь только со стен соскребать можно.
– Надо трупы накрыть, не хорошо, что они так лежат. Люди смотрят.
– Это кто лежит?
– Ведущий. Бросился к Гектору, хотел остановить его, наверное.
– Вот и остановил. Возьми сукно со стола, прикрой, героя нашего. -Саркастически съязвил Альберт.
– А этого накрой, вон хоть плащом. Это чей плащ, америкоса? Он ему больше не понадобится.
Я понял, что они говорят обо мне. Я ясно слышал, как ко мне направился Станислав, и, постояв рядом секунд пять, накрыл меня с головой кожаным американским плащом. Словно где-то со стороны я слышал всё это и не мог сделать ни единого движения.
– Ну что, подведём итоги. Раненых человек десять, но не серьёзно. Порезы, ушибы в основном. Троих оглушило, но тоже всё поправимо. Барышня одна впечатлительная в обморок упала, минут двадцать очухаться не могла, а так с гостями всё в норме.
– И пятеро жмуриков. – Подытожил Станислав.
– Как пятеро? А да, пятеро: Гектор, Артабан, Американец, ведущий и этот, как его, Ниган. От троих почти ничего не осталось, а за этими двумя, ведущим и Ниганом, скоро приедут. Да, разное было на игре, но чтобы даже доиграть не удалось, такое впервые.
Шаги удалились, и я остался один. Словно труп, я лежал под плащом и ждал, чего же будит дальше. Мрачные мысли одолевали тем, что я действительно умер, и просто пока не отбыв в иной мир, наблюдаю за своим бездыханным телом. Но почему тогда всё боли? Стало быть, о кончине пока думать рано.
В таком состоянии я провёл ещё с полчаса. Меня окатили из огнетушителя, обнюхала собака кинолога и даже один раз наступили, когда проносили мимо, на выход, какую-то тяжёлую фигню. По тем, кто мне был не безразличен, стало более-менее понятно. Ни Вера, ни Елисей, ни Кристина не пострадали. Осталось определиться только со мной. Я просто лежал. Я просто чего-то ждал.
В какой-то момент в зале никого не осталось. Непривычное ощущение тишины в месте, где всегда стоял шум, гам, лилось рекой спиртное и орала демоническая музыка. Неприятно пахло гарью и плавленым пластиком. В разбитые окна задувал ветер, который выл где-то на заднем фоне. Лежать на мраморном полу стало холодно, значит, я все-таки был жив, и, судя по всему, руки-ноги у меня были на месте. – Почему же тогда я не могу шевелиться?
От лестницы послышались шаги, которые приближались к месту, где я лежал. Сосредоточившись на звуках, можно было определить визитёров, трое. И что-то мне подсказывало, я их знаю.
– Сообразительный парень нам попался, смекнул все-таки. – Первым был Альберт. – С ним точно всё в порядке? А то вид у него не важнецкий
– Это действие препарата, который он выпил на Альбионе, скоро его отпустит. А в остальном он в норме, не считая сотрясения и пары вывихов, жить будет. Врач его успел проверить, пока он в отрубе пребывал. Всё в норме, кстати, он нас даже слышит.
Я ушам своим не поверил, второй голос был Елисея. Но почему он разговаривал с Альбертом. Почему он не с остальными гостями в медпункте? Что вообще происходит?
– А ты сам-то как? – Спросил Альберт, по-видимому, Елисея. – Ты тоже совсем рядом был.
– Я в порядке, мы же репетировали, куда мне прятаться, да и бронежилет помог. Когда план чётко выполняется, промашки быть не может, это я уже не первый раз на себе проверяю, и, как видишь, пока живой.
– Да, когда ваша семья берётся за дело, гарантия успеха стопроцентная. Я признаться думал, что американец вообще не приедет, однако всё вышло как нельзя лучше, и Царь Соломон у нас.
– Пока ещё не у нас, но скоро будит. Ещё с сейфом возимся, ты медвежатника вызвал?
Я лежал под этим американским плащом и не мог ничего сделать, мне оставалось только негодовать. Всё стало ясно, Елисей был подставным агентом, и, судя по всему, одним из самых главных. С самого начала он дурачил меня, чтобы я разыграл очередную партию в них коварной и жестокой пьесе. Я был вне себя от злости, но то, что услышал дальше, побило все рекорды.
Мой бывший друг обратился к третьему присутствующему. – Сестра, за ним через пару минут придут снять с него плащ. Может, скажешь своему рыцарю пару слов на прощание.
– Нет, не надо, я напишу письмо. Мне тяжело ему в глаза смотреть, хотя я человек не сентиментальный. Что мы вообще здесь делаем, он в порядке, жив-здоров, а у нас ещё очень много дел. Вы как хотите, а я ухожу.
Несомненно, это был её голос. Как контрольный выстрел в голову, он добил меня окончательно. Секретов больше не осталось, остался лишь дурак, который в очередной раз доверился этой девушке. Но как я мог ей не доверять после всего, что между нами было. – Унесите меня из этого места, я не в силах больше здесь находится. Это ядовитое место мешает мне дышать. – С этими мыслями я закрыл глаза и очень крепко уснул. – Надеюсь проснуться подальше, где угодно, только не здесь.
ЭПИЛОГ.
Утреннее апрельское солнце ласково светило мне прямо в лицо, когда я открыл глаза. Погода в наших окрестностях меняется поразительно быстро.
Охрана, которой поручили мою персону, особенно не церемонясь, оставила меня на скамейке в Ржевском парке, в паре кварталов от метро. Домой в этот раз решили не доставлять. Может действие препарата, которым меня накачали уже переставало действовать, а может просто поленились.
Выбраться из такой передряги и встретить утро своего нового рождения на природе было превосходно. Ещё одна положительная эмоция, к сожалению, одна из немногих.
Противоречия боролись во мне со страшной силой. Я думал о людях, которые расстались со своей жизнью этой ночью: психопатах, эмигрантах, авантюристах и просто тех, кто оказался не в том месте и не в то время. Была ли моя вина в их гибели? Наверное, нет. Вряд ли что-то изменило бы их судьбу, если бы я в эту злополучную ночь не был рядом.
Я был снова брошен и обманут. Выкинут, как старый подшипник, у которого истёк срок годности. Но оставался один неопровержимый факт – я жив, теперь уже точно.
При мысли об обмане я вспомнил Веру и Елисея. – Ну, надо же, брат и сестра, кто бы мог подумать, хотя нет!!! Когда я обратил внимание что Вера и правша и левша, как это, а… амбидекстр, мне сразу пришло в голову, что я где-то слышал это слово. Теперь то мне удалось вспомнить – на тренировке по боксу, когда Елисей менял стойку защиты с правой на левую. Будь обстановка немного поспокойней, а времени побольше, глядишь, и удалось бы мне распутать этот загадочный клубок. Только если и так, чтобы это собственно, в итоге изменило?
Я снова сослужил им отличную службу. «Веря в свою роль, исполняешь её безупречно». – Интересно, а что они Гектору сказали, шутка ли, человек сам себя взорвал.
Мой некогда дорогущий белый смокинг, в который я до сих пор был одет, напоминал грязную тряпку. Прожжённые рукава, рваные брюки и воротник, весь в саже и крови, он не походил больше на элегантный английский костюм. Американский плащ, которым меня накрыли ещё там, в замке, был тоже при мне. Кто-то из охраны, по-видимому, позаботился и укутал меня, пока я не очнулся.
Обещанное письмо, логично, нашлось в нагрудном кармане.
– Привет, мой хороший, рада, что ты опять уцелел. Я, правда, очень за тебя волновалась. – Мой рыцарь был на высоте. Как всегда, отважный и недогадливый. – Гонорар ждёт тебя в почтовом ящике, как и в прошлый раз. Распорядись этими деньгами грамотно, не стоит их тратить на мои поиски. Не сомневаюсь, что ты сможешь найти меня снова, но прошу, не делай этого. Сам видишь, насколько опасно и жестоко моё окружение. То время, что мы провели вместе, всего лишь мгновения, а жизнь гораздо длиннее. Не стоит ей рисковать, даже ради прекрасных моментов. – О своём брате скажу так. Его часто заносит, и он уже не видит грани допустимого. Роли, которые он исполняет, всегда безупречны, и это погубило уже многих. Хорошо, что ваше знакомство было быстротечным. Он становится страшным человеком, и даже я начинаю его боятся. Он стал опасен, даже для себя.
– PS. Заканчиваю письмо. Твой маленький пистолет я оставлю на память. Вместе с кастетом у меня уже целая коллекция. Не забудь сделать электроэнцефалограмму, как советовал доктор, и поскорее забудь меня. ПРОЩАЙ И ПРОСТИ.
На что с самого начала, я рассчитывал? Неужели мне сразу было не понятно, что погоня за призрачным вожделением ни к чему хорошему не приведёт. Мне нужно было собраться с мыслями, чтобы решить, что же дальше? Одно было ясно: я думаю о ней, я хочу её, и, вероятно, не остановлюсь.
Скомканный лист бумаги я сунул в карман плаща, и вдруг наткнулся на маленький твёрдый предмет.
–СТОП. – Эти стопы начали входить у меня в привычку. Хорошо, что я ещё сидел на скамейке, иначе мог бы потерять равновесие. В руках у меня был Царь Соломон. Тот самый бриллиант, который Полакс привёз на игру из Америки, в награду победителю.
Американец не доверился сейфу, и держал своё сокровище при себе. Всё это время бриллиант лежал у него в кармане. Гость не расставался с ним ни на секунду, вот почему даже в гостиной он не отдал свой плащ, пока был жив, во всяком случае.
Я шёл по парку и думал, куда мне деваться и что делать с этой штукой. Когда мои знакомые обшарят сейф Полакса, они вероятно проверят версию с плащом и нанесут мне визит. Надо было поскорее забрать деньги, и найти себе жильё безопаснее. Что-то мне подсказывало, что Веру и Елисея я ещё встречу, но, пожалуй, сейчас надо было взять паузу.
Вот так заканчивалась вторая история о рулетке со смертью.
– 1:1, ребята, 1:1.
– Мир – долбанутое место, по понятиям и без.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.
2021 г.
От автора.
Спасибо всем, кто помогал и вдохновлял меня на этот рассказ. Обещаю, что будет продолжение.
Искренне ваш Виталий Трандульский.
