Виктория Вольская
Я не верю
Глеб
Я не выспался. Посиделки мамы с тётей Элей затянулись, видимо, наши мамочки опять решили свести нас с Мариной. По крайней мере, Маринка, расценив эту ситуации именно так, уехала домой после одиннадцати. Следовательно, тётю Элю до дома повёз я во втором часу ночи.
– Доброе утро, – говорю я, входя в ординаторскую.
– Привет, Глеб, – отвечает Юлия Романовна.
– А где все? – спрашиваю я, смотря на часы. В это время девочки всегда пьют чай.
– Света роды принимает, Настя у главного, а Ольга ещё не пришла, – отвечает коллега, одиноко попивая чай с печеньем. – Кстати, ты почему опоздал? – ответить не успеваю. – Тебя Мартынов ищет, срочная операция.
– Понял. Ушёл, – выбегаю из ординаторской и сталкиваюсь с Ольгой.
– Доброе утро, Глеб Юрьевич, – тихо говорит она, опуская взгляд.
– Доброе, Ольга Александровна.
Она заходит в ординаторскую, а я спешу спасти ещё одну жизнь. Поднимаюсь в отделение хирургии и направляюсь в операционный блок.
– Привет, Олег, – встречаю заведующего у его кабинета.
– Что у нас сегодня?
– Разрыв селезёнки. Почему опоздал?
– Проспал.
– Бурная ночь?
– Если бы, – улыбаюсь я. – Просто бессонная.
– На операции ассистировать сможешь?
– Конечно.
– Тогда пошли переодеваться.
После операции Олег ушёл к Коршунову с докладом, а я направился на поиски Ольги. Мне не понравилось, как она опустила свой взгляд при встрече. Неужели я вчера накосячил или обидел чем-то? Выйдя из пустой ординаторской, я замечаю напротив регистратуры знакомую девушку. Она стоит посреди коридора, озираясь по сторонам. Не знает, где кабинет матери. Странно, Ольга работает здесь лет пять, неужели за всё это время её дочь ни разу здесь не была?
– Виталина, здравствуй, – подхожу к ней со спины. Она резко разворачивается и пристально смотрит на меня.
– Ну привет. Ты что, действительно здесь работаешь? – усмехаясь, спрашивает она.
– А ты пришла сюда, чтобы это проверить? – в той же манере отвечаю я. Замечаю по глазам, что угадал. Но она очень быстро берёт себя в руки.
– Нет. Я ключи от дома потеряла, пришла взять у мамы её комплект.
– Ясно. Пошли, провожу. Вижу, ты не знаешь, куда идти.
– Не знаю. Я была здесь один раз, и то дальше приёмника не прошла. В тот день привезли много людей после перестрелки. Кровь кругом, крики, слёзы. Мне стало плохо, и мама запретила сюда ходить.
– Понятно, – стучу в кабинет Ольги, дёргаю за дверную ручку, но дверь заперта. – Она, скорее всего, по отделениям ходит. Будешь ждать?
– Конечно. Мне же некуда идти.
– Чай какой пьешь?
– Каркаде.
Вот она сейчас специально это сказала или серьёзно? И ведь не улыбнется даже, засранка.
– Каркаде не обещаю, но чёрным с бергамотом угощу, – не знаю зачем, но беру её за руку и тяну за собой. – Пошли.
– Куда? – спрашивает она, следуя за мной. Руку не отдёрнула. Странно.
– В ординаторскую. Мама твоя, уверен, после обхода придёт именно туда.
Глава 4
Глеб
Мы вошли в ординаторскую, как и прежде, там никого не было. Показываю Виталике, где можно присесть, а сам подхожу к чайнику. Пока вода закипает, достаю из шкафчика упаковку чая и две кружки.
– Тебе бутерброд или рулет со сгущёнкой? – спрашиваю я, открыв дверь холодильника.
– Ничего, – отвечает она, оглядываясь по сторонам. – Просто чай.
– Как знаешь, – делаю себе несколько горячих бутербродов с колбасой и сыром и ставлю на середину стола. Разливаю чай по кружкам. – Сахар?
– Я не пью чай с сахаром.
Мы сидим друг напротив друга, я не горю желанием общаться с ней, да и она не расположена к разговору. Отвечает вежливо, но натянуто, ну хоть открытого презрения не наблюдаю в её глазах, как вчера. Держится отстранённо, и я предполагаю, что она и правда потеряла ключи. Так как сидеть здесь со мной ей неприятно.
– Давно работаешь в этой клинике? – нарушает тишину первой.
– Второй год, – отвечаю я, чуть не поперхнувшись от неожиданности.
Девушка наблюдает за мной, точнее, за бутербродом, который я подношу ко рту. Она явно голодная. Вот спрашивается, зачем тогда отказалась?
– Попробуй. Аппетит приходит во время еды, – подталкиваю тарелку к ней ближе.
Она неспешно берёт бутерброд и откусывает. Запивает чаем, пряча от меня глаза. Улыбаюсь и тоже ем. Странная она. Необычная.
– И кем ты работаешь, коллега моей мамы?
– Хирургом.
– Ого, – удивляется она. – И нравится тебе в кишках копаться?
– В кишках не очень, – смеюсь я. – Предпочитаю операции на сердце.
– Почему ты выбрал именно эту профессию?
Мне никогда не задавали этот вопрос, даже родители. А мой ответ бы их удивил.
– В карты проиграл.
– Это как? – шепчет она, широко открыв глаза. Смешная она сейчас.
– А вот так, – делаю театральную паузу, кладу локти на стол и смотрю прямо ей в глаза. – Мы с друзьями долго не могли определиться со специализацией. И решили оставить этот выбор случаю. Играли в карты, проигравший тянул из кастрюли бумажку, на которой была написана «воля судьбы».
– Отчаянные вы ребята. А почему из кастрюли?
– Шляпы не было, – мы вместе смеёмся. – Я не жалею. Мне моя профессия очень нравится. Юрке Симонову повезло меньше, ему пришлось гинекологом стать.
– Серьёзно? И он правда сейчас работает по профессии?
– Да. Между прочим, он очень востребован. Работает в частной клинике, запись к нему на три месяца вперёд.
– Я бы к мужчине не пошла, – говорит она немного, краснея.
– Все так говорят. Но стоит хотя бы раз побывать на приёме у мужчины гинеколога, к женщине уже не пойдёшь. Так Юрка утверждает. А ты первокурсница?
– Да.
– И какой факультет?
– Строительство уникальных зданий и сооружений.
– Ничего себе, – не скрывая удивления, смотрю на девушку. – Это аэропорты, автомагистрали, мосты?
– Именно, – отставляет в сторону пустую кружку.
– А ты не считаешь, что строительство – это мужская профессия?
– Нет. Я могу стать инженером по проектно-сметной документации или инженером по техническому надзору.
– И какую специализацию ты выбрала?
– Пока ещё думаю. Строительство автомагистралей, аэродромов или строительство сооружений тепловой и атомной энергетики. Возможно, воспользуюсь твоим методом.
– Круто. И мама не против?
– Мама не знает, – Вита опускает глаза на несколько секунд, а после, взглянув на меня, продолжает. – Она думает, что я учусь на бухгалтера.
– Как так вышло?
– Я поступила на бухгалтера, как хотела мама. Но через неделю забрала документы.
– Почему маме не сказала?
– Она не поймёт, – быстро отвечает девушка.
– Уверена?
– Абсолютно. Папа бы понял, а она… Нет, – с сожалением в голосе произносит она.
Интересно, что у них за отношения. Я не думаю, что Ольга плохая мать и не интересуется жизнью дочери. Тогда откуда в голове у этой девочки такие мысли?
– И долго ты будешь её обманывать?
– Завтра она всё узнает, её в деканат вызывают.
– Что натворила?
– Ничего. Нужно разрешение подписать на то, чтобы я могла выезжать за пределы города и области на практические занятия.
– А что сама за неё не подпишешь? – уверен, что она не раз подделывала мамину подпись.
– Личное присутствие требуют. Декан познакомиться хочет.
– А если она не пойдёт и не подпишет?
– Тогда я уйду из дома.
Ольга
– Ольга Александровна, что у нас с установкой нового оборудования в отдел травматологии? – спрашивает Виталий Петрович, как только я вхожу в кабинет начальника.
– Оборудование сегодня поступило, завтра придут специалисты по установке и наладке.
– Хорошо. Проследи за процессом.
– Обязательно.
– Ну иди, Оленька, работай.
– Виталий Петрович, вы хорошо себя чувствуете? – присматриваюсь к начальнику. – Вы бледный и дышите тяжело.
– Ничего-то от тебя не скрыть, – мужчина тяжело вздыхает, расстёгивая верхнюю пуговицу рубашки. – Давление прыгает.
– Лекарства принимали?
– Да. Сейчас легче станет, не волнуйся.
– Я зайду через полчаса. Проверю.
– Проверь.
Выхожу из кабинета начальника и иду в ординаторскую. Безумно хочется кушать. Я не ужинала вчера, утром не успела перекусить, так как проспала. На работе с утра тоже суматоха из-за поступления нового оборудования. Я только сейчас выбралась со склада. Начальник перехватил меня на пути к холодильнику, и замечательно, что не задержал надолго. Открываю дверь и замираю. Напротив меня за столом мило беседуют Глеб и моя дочь. Она улыбается. Как давно я не видела её улыбки.
– Не помешаю? – спрашиваю я, закрывая за собой дверь.
Смех прекращается, и две пары глаз смотрят на меня. Почему-то мне хочется развернуться и уйти, словно я здесь лишняя.
– Нет, конечно, – отвечает Глеб. – Тебя ждём.
– Меня? Вдвоём? – нет, я не ревную. Наоборот, я замечаю, что они очень гармонично смотрятся вместе, но ещё вчера она буквально убивала его взглядом, а сегодня уже смеётся с ним в унисон.
– Я тебя жду, мама, – говорит дочь, снова надев на себя маску равнодушия. – Я ключи от дома потеряла. Дашь свои?
– Конечно. Пойдём в мой кабинет.
– Спасибо за чай, Глеб, – говорит Вита, повернувшись к парню. – И пока.
– Пока, Виталина. Удачи в учёбе.
Они и про учёбу поговорили? А со мной она не разговаривает на эту тему. Как он умеет находить подход ко всем представительницам женского пола? Любую разговорит.
Мы с дочерью идём до моего кабинета, не проронив ни слова. Открываю дверь, и Вита входит в кабинет первая. Оценивающе смотрит на обстановку и утвердительно кивает, присаживаясь на стул. Замечает свою фотографию на моём рабочем столе, но не комментирует.
– Где ты могла потерять ключи? – спрашиваю я, открывая свою сумочку.
– Если бы знала где, нашла бы, – резко отвечает она.
Напряжение между нами нарастает, хотя я изо всех сил стараюсь быть лояльной и спокойной.
– Держи, – подаю связку ключей.
– Денег дашь, чтобы я новые заказала?
– Не нужно. Возьмёшь папин комплект.
– Ну да. Ему-то они точно уже не понадобятся.
– Виталина, почему ты всё время грубишь и пытаешься уколоть меня? За что? Что я тебе сделала?
– Ничего. Просто я такая, – она направляется к выходу, но останавливается в дверях. – Кстати, тебя завтра вызывают в деканат. Адрес вышлю сообщением.
– Не утруждайся, адрес я знаю.
– Не знаешь, – с вызовом бросает она.
– Вита… – вымученно произношу я. Сил больше нет сражаться.
– Поговорим дома. Хочешь, я ужин приготовлю? – дочь резко меняет тембр голоса и модель поведения. На секунду мне кажется, что передо мной прежняя Вита.
– Хочу, – с надеждой в душе произношу я.
– Тогда не задерживайся на работе, – она улыбается мне и выходит из кабинета.
Что происходит?
Глава 5
Ольга
Рабочий день, наконец, окончен. Прибираюсь на столе, закрываю на ключ шкаф с наркотическими медикаментами, выключаю свет. Не успев взяться за ручку, дверь открывается с другой стороны, чуть не ударив меня по лбу.
– Хорошо, что ты ещё здесь, – радостно и торопливо говорит Глеб. – Я за тобой, поехали.
– Куда? – он делает несколько шагов назад, а я так и стою в дверном проёме.
– К тебе, – останавливается он.
– А я приглашала? – стараюсь вспомнить наш последний разговор, но не припоминаю, чтобы я его в гости приглашала, тем более после того, как дочь встретила его в прошлый раз. Хотя сегодня она была с ним довольно приветлива. А может, она? – Или это Вита пригласила?
– Оль, – делает несколько шагов навстречу, – я же обещал сегодня посмотреть твою машину.
– Думаю, не стоит. В следующие выходные отгоню её в мастерскую.
– Она не на ходу.
– Значит, приглашу мастера.
– Почему ты не хочешь, чтобы я помог? Ты разозлилась на то, что я с Витой общался?
– Нет, конечно. Мне неудобно грузить тебя своими проблемами.
– Но я же сам вызвался помочь. В чём проблема?
– Нет проблем, – я сдаюсь. – Поехали, – закрываю дверь на ключ и иду следом за ним.
Сдав ключи охране, мы вместе идём на парковку, и он открывает передо мной дверь своего автомобиля. Мимо проходят коллеги и, перешептываясь, улыбаются.
– Очень плохая идея ехать вместе, – бурчу я.
– Тебе ли не всё равно?
– Мне – нет. Я не хочу, чтобы коллеги сплетничали о нас.
– Ольга Александровна, в том, что я подвезу вас до дома, нет ничего криминального. Мы просто коллеги, – неубедительный аргумент. – Друзья, – добавляет он и закрывает за мной дверь.
– Ой, Крымов, боюсь, что не все так будут думать после того, как увидели нас уезжающими вместе.
Отвечать он не стал, завёл машину, включил радио и уставился на дорогу. Я тоже отвернулась и, задумчиво смотря на проезжающие автомобили, не заметила, как мы остановились в моём дворе. Глеб паркуется у моей машины. Мы выходим. На улице дует холодный вечерний ветер, я запахиваю дублёнку и поднимаю ворот.
– Ключи от машины?
– Вот, – достаю из сумочки и передаю ему.
– Иди домой, холодно.
– А если тебе понадобится помощь?
– Если понадобится, я позвоню. Иди, а то простынешь.
Отхожу на десяток шагов в сторону и останавливаюсь. Глеб не обращает уже на меня внимания, садится за руль машины, пробует завести, но после двух попыток прекращает. Выходит, открывает капот и склоняется над ним.
– Оль? – слышу через минуту.
– Что?
– Фонарик есть?
– Только на телефоне.
– Посвети.
Достаю из кармана телефон и включаю свет. Встаю рядом с Глебом.
– Оля, свети сюда, – показывает пальцем, куда мне необходимо направить свет.
Я наклоняюсь ближе, и мы практически соприкасаемся щеками. Глеб опять странно смотрит на меня, так, что мне хочется бросить этот телефон и убежать. Моё замешательство он замечает и отводит свои глаза, точнее, снова склоняется над какими-то проводами. Не знаю, сколько проходит времени, но пальцы у меня окоченели и с трудом держат телефон. Крымов случайно опускает взгляд на мои покрасневшие от холода ладони. Хмурится. Забирает телефон из моих рук, кладёт себе в карман, а мои ладони накрывает своими. Они у него тоже холодные, но его тёплое дыхание согревает нас. Он дует на мои пальцы, а мне кажется, что он сейчас вместо пальцев так трепетно и нежно мою душу отогревает. Губы у него красивые, наверное, очень нежные, и мне хочется к ним прикоснуться. О чём я думаю? Он же мальчик.
– Я пойду. Холодно, – шепчу я.
– Конечно, иди, – отпускает мои руки. – Телефон занесу, фонарик ещё нужен.
Я ухожу, а Глеб снова залазит в салон автомобиля и что-то осматривает под рулём.
***
– Ты обещала не задерживаться, – встречает меня дочь. Я смотрю на часы, которые висят на стене, и вижу, что опоздала на полчаса.
– Я была внизу, – разуваюсь и снимаю верхнюю одежду. – Помогала чинить свою машину.
– Ты вызвала мастера?
– Нет, – прохожу в гостиную, присаживаюсь на диван. – Глеб вызвался помочь.
– Он же хирург.
– Ты и это знаешь, – удивлённо смотрю на дочь. – Интересно, о чём вы ещё разговаривали?
– Обо всем и ни о чём, – дочь тушуется и быстро меняет тему разговора. – Иди мой руки. Я на стол уже накрыла.
– Давай покушаем чуть позже, – предлагаю я. – Глеб закончит с машиной.
– Ты хочешь пригласить его к нам на ужин? – перебивает меня она, но в голосе я не заметила раздражения, это было, скорее, любопытство.
– Я думаю, это будет уместно. Денег с меня он не возьмёт. Значит, придётся накормить. Или ты против? – всё же уточняю я.
– Нет. А долго ждать? Картошка почти остыла.
Вопрос остаётся без ответа, разговор прерывает звонок в дверь. Я прохожу мимо дочери и направляюсь к двери. Глеб входит в квартиру и отдаёт мне телефон. Мы смотрим друг на друга. Глеб так же молча вкладывает мне в ладонь ключи от машины, и я сжимаю их, чтобы не выпали.
– Ну что с машиной? – спрашивает дочь, входя в коридор.
– Свеча сгорела. У меня была запасная, я заменил.
– Вот и замечательно, – радуется Вита. – Пойдёмте кушать.
– Проходи, Глеб, – приглашаю я, закрывая за ним дверь.
– Оль, я думаю, что это не совсем удобно, – шепчет он.
– Сколько стоит в мастерской твоего отца замена свечей?
– Не знаю, наверное, рублей пятьсот.
Беру сумку с тумбочки, достаю из кошелька нужную сумму и передаю Глебу.
– Оль, ты совсем с ума сошла? Я ж не за деньги.
– Или деньги, или ужин.
– Уговорила. Где руки помыть?
Глеб
Вымыв руки, я вхожу на кухню. Ольга с Витой уже сидят за столом, и я присаживаюсь на свободный стул. Моя тарелка наполнена ароматной картошкой с тушеным мясом, я осознаю, насколько я голоден.
– Приятного аппетита, – желаю и беру в руки вилку.
– Приятного, Глеб, – говорит Оля.
Оля сидит по левую руку от меня, а Вита напротив. Как оказалось, Виталина не обманула меня в своих предпочтениях чая: в её кружке, действительно, красный каркаде.
– Очень вкусно, – говорю я, бросая взгляд на старшую.
– Не ту благодаришь, – улыбается она. – Вита готовила.
– Вита, спасибо, – смотрю на молодую девушку. – Я такого никогда не ел. Мама научила?
– Нет, папа.
За столом возникает неловкое молчание, и я, ощущая себя лишним, хочу поскорее покинуть этот дом. Только из вежливости к Ольге я с трудом доедаю то, что осталось в моей тарелке.
– Спасибо за ужин. Но мне пора.
– Пока, Глеб, – говорит Вита, тут же убирая мою тарелку в раковину. Ольга бросает на неё вопросительный взгляд. Но дочь игнорирует её, поворачивается к нам спиной и принимается мыть посуду. Ольга провожает меня до дверей.
– Глеб, извини. Для неё перепады настроения – это норма. Я уже привыкла.
– Не извиняйся, – смотрю в уставшие глаза любимой женщины, и мне хочется прижать её к своей груди и не отпускать. – Я не обиделся, – убираю упавшую рыжую прядь со лба за ушко и одёргиваю свою руку, сжимая пальцы в кулак. – Мне правда пора, – блин, как же хочется поцеловать. – Друзья ждут, – разворачиваюсь и быстро выхожу из квартиры.
Я спускаюсь по лестнице, а она продолжает стоять у двери, провожая меня взглядом. Миновав один пролёт, поднимаю голову и снова смотрю в её глаза. Она гипнотизирует меня ими, и я готов уже сорваться обратно. Но она, видимо, уловив мой настрой, спешно закрывает за собой дверь. Услышав звук закрывающегося замка, я резко срываюсь вниз. Сев в машину, завожу
мотор, но не могу тронуться с места. Сумасшествие какое-то. В кармане звонит телефон, и я его достаю, чуть не выронив на пол.
– Слушаю, – отвечаю я.
– На премьеру «Узника» пойдёшь? – спрашивает мой друг Юра.
– Сегодня? – интересуюсь я.
– Через час.
– Куда подъехать?
– В «Фаворит».
– Буду через тридцать минут.
Поднимаю взгляд на окна Ольгиной квартиры и встречаюсь с глазами Виталины. Она смотрит на меня и не моргает. Махнув ей рукой, выезжаю со двора.
Очень странная девушка.
Глава 6
Глеб
Оставив машину на парковке, я направился на чётвертый этаж развлекательного центра. У нас с друзьями традиция перед фильмом поболтать и выпить по чашечке чая. Парни не сразу меня замечают, Саша с Юрой о чём-то очень увлечённо спорят, а Жанна, девушка Саши, скучающе наблюдает за ними, медленно попивая коктейль из трубочки.
– О чём спор? – спрашиваю я, присаживаясь на стул, напротив Жанны.
– Как всегда, о футболе, – улыбаясь, отвечает девушка.
Мне нравится Жанка, как друг, конечно. Открытая и добродушная девчонка. Училась с нами в одной школе на два класса младше. Однажды у неё порвалась лямка рюкзака, и он упал на ногу мимо проходящего Сашки. Саша, не сдержавшись, грозно взглянул на девушку и даже что-то пробасил, отчего она чуть не заплакала и, отвернувшись, принялась собирать выпавшие учебники. Агееву стало стыдно. Без пяти минут выпускник школы – и малышку обидел. Мы с Юркой, тихо посмеиваясь, наблюдали за этой ситуацией со стороны. Такое было впервые, Агеев не знал, что делать, он стоял и смотрел на девушку, которая ползала у него в ногах, подбирая ручки и карандаши. Немного помедлив, он присел на корточки и помог собрать оставшееся в маленький беленький рюкзачок, затем перекинул его через своё плечо и вышел вместе с девочкой из школы. Ушёл провожать до дома, между прочим, прогуляв из-за этого экзамен по алгебре. Так до сих пор и провожает, хрен знает, сколько лет уже. Любит он её безумно. Я, смотря на них, честно, завидую. Не всем такая любовь светит.
– Опять проиграли? – возвращаюсь из воспоминаний.
– Угу.
Друзья мои с детства увлекаются футболом, причём являются не просто болельщиками, а игроками местной футбольной команды непрофессионалов. Отец Юрки – президент федерации футбола нашего города – оказывает всяческую поддержку команде любителей.
– С кем играли?
– Со строительной компанией. Восемь три продули.
– Понятно. Я отойду на пару минут.
Я не люблю футбол, а парням нужно выговориться, остыть. Поэтому даю им на это время, а сам выхожу на улицу подышать воздухом. Перед глазами всё так же стоит Ольга в дверном проёме, и меня не отпускает ощущение, что я чего-то не сделал или сделал, но неправильно.
– Молодой человек, угостите сигареткой? – поворачиваю голову и вижу молодую девчонку возраста Виталины, а может, даже младше. Какие на хрен сигареты? Тебе, милая, ещё молоко пить надо, с мёдом желательно.
– Не курю, – коротко отвечаю я и отворачиваюсь, показывая своим видом, что для дальнейшего знакомства не расположен. Девчонка несколько минут сверлит мою спину своим взглядом и, бубня себе под нос «придурок», уходит.
Она-то уходит, а неприятные ощущения после себя оставляет. А если Вита вот так же ходит по развлекательным центрам и предлагает себя парням? На девяносто девять процентов уверен, что не за сигареткой эта незнакомка ко мне подошла. Так. Стоп. Меня вообще не должна волновать эта пигалица, точнее, не эта, а Виталина. Виталина?! Хотя почему нет? Если с ней что-то случится, плохо будет Ольге. А я не могу допустить, чтобы моя любимая женщина нервничала. Чёрт. Как же сложно. Виталина – девушка загадка, то улыбается, то убивает взглядом. Вот зачем она меня сегодня провожала, глядя в окно? Ещё так смотрела, что по спине мурашки побежали. Пронизывающий у неё взгляд, у Ольги другой – тёплый, нежный и родной.
Смотрю на часы и замечаю, что фильм уже десять минут как идёт. Возвращаюсь в здание. Под недовольный бубнёж посетителей кинотеатра пробираюсь в середину зрительного зала.
– Куда пропал? – шёпотом спрашивает Юра, пожимая руку для приветствия, как только я приземлился на свое пустующее место.
– По работе звонили, – говорю стандартную отмазку. После неё у друзей не возникает последующих вопросов и расспросов.
Не понимаю, что показывают на большом экране, потому что как бы ни пытался, я не здесь. Я все ещё стою на площадке между двумя этажами и смотрю в её глаза. Меня ломает и выворачивает. Что не так? Постоянно смотрю на часы, считая минуты до окончания фильма. Ушёл бы раньше, но я обещал подвести Сашу и Жанну до дома.
Через час после того, как я попрощался с друзьями, понимаю, что меня не отпустит. Завожу машину и еду на другой конец города. К ней. Точнее, к её дому. Постою во дворе немного, посмотрю на окно её спальни, в котором всегда допоздна горит свет ночника. И станет легче. Ольга любит читать, заметил я это в наше новогоднее совместное дежурство, ночью она читала, чтобы не заснуть и скоротать время. На удивление, смена у нас была очень спокойная, два новых пациента за сутки. Она читала, а я любовался тем, как менялась мимика на её лице: то лёгкая улыбка касалась её губ, то морщился лобик, а когда она прикусывала губу или касалась её кончиком языка, мне хотелось выть от желания встать с дивана и накинуться на эти манящие меня уже не один год губы. Оля думала, что я сплю, а я подглядывал за ней, слегка приоткрыв веки.
Как я и предполагал, свет в её окне едва горел. Я припарковался напротив. На душе сразу стало спокойно и тепло. Она рядом. Представляю её в шёлковой пижаме, лежащую на краю огромной постели. Слегка ёжится от холода, затем укрывается тёплым одеялом, оставляя вторую половину постели аккуратно застеленной. Читает книгу и пьёт уже остывший чай, так как увлеклась и забыла про него. А как бы мне хотелось нарушить её ежедневный ритуал, забраться на эту постель, переворошить все одеяла и подушки, выкинуть книги. Одеяла можно тоже выбросить, я бы её сам согрел.
Из моих грёз меня выводит резкий хлопок двери. Инстинктивно бросаю взгляд на подъезд. На улицу вышла хрупкая девушка. На ней бесформенный огромный пуховик, голова закрыта капюшоном. Хрупкость её выдают тоненькие ножки, торчащие внизу этого безобразия, который она на себя напялила. Переминаясь с ноги на ногу, она продолжает стоять у подъезда под фонарём. Ждёт кого-то. Не знаю, чем мой взгляд она зацепила, но я не мог перестать наблюдать. Медленно во двор въезжает машина и останавливается напротив девушки. Но незнакомка не торопится подойти к ней, продолжает стоять на месте. С пассажирского сидения машины выбирается девушка в шикарной и дорогой шубе, в сапогах на шпильке, подходит к этой и передает ей что-то. Они разговаривают несколько минут, затем обнимаются на прощание, и вторая садится обратно в машину. Машина проезжает мимо меня, я провожаю её взглядом. Хорошая тачка – Мерседес. Не успел я отвернуться от девчонки, как к ней пристал какой-то парень. Появился из ниоткуда. Подошёл к девушке вплотную и, удерживая за талию, прижимает к себе. Она старательно отбивается от него, упирается ладошками в грудь, даже пытается головой ударить его, отчего капюшон спадает с её волос и… Ну что за неугомонная девчонка?!
– Руки от девушки убрал, – кричу я, выскакивая из машины.
Парень, сильнее прижимает девушку к себе.
– Иди куда шёл, – советует он мне. – Это моя девушка. Мы поссорились, ты нам мириться мешаешь.
– Правда? А мне показалась, что она не согласна с твоим планом, – подхожу ближе и обращаюсь к девушке. – Вита, ты его знаешь?
– Да, – тихо отвечает она, на что парень победно заулыбался.
– Ты хочешь остаться с ним наедине? – снова спрашиваю я.
Она отрицательно качает головой, посматривая на него. Она боится.
– Домой проводить?
– Слышь, ты, парень, ты чего тут беседу устроил, проводить, не проводить. Она останется здесь, со мной.
– Сомневаюсь, – спокойно отвечаю я.
– Витка, ты откуда его знаешь? – он сильнее сжимает её руку, а затем отпускает, словно она его обожгла. – Или ты из-за него меня отшила?
Парень решительно идёт на меня, я так понимаю, биться со мной за право обладания этой девчонкой. Мне-то она не нужна, но и оставить я её не
могу. Чёрт, последний раз дрался в студенческие годы, но тогда я был щедро вознаграждён за победу: в ту ночь я лишил Маринку девственности, хотя до этого она семь месяцев меня мариновала. Удар в челюсть возвращает меня в реальность, вот всегда одни неприятности от Маринки, даже от воспоминаний. Отвлёкся – получил. Вита, замерев на месте, широко открытыми глазами смотрела на нас. Ударить в грязь лицом перед девушкой не могу, не привык к такому. Больше удары я не пропускал, недаром я занимался боксом, даже мастера спорта получил. Несколько минут, и соперник лежит на земле, выхаркивая кровь на асфальт, покрытый снегом. Прохожу мимо него, беру Виту под локоть и веду в подъезд. Она дрожащими руками едва попадает магнитным ключом в замок, мы входим. Провожаю до двери и, не говоря ни слова, собираюсь уйти, но девушка задерживает меня за руку.
– Давай губу твою обработаем, кровь идёт, – дрожащим и виноватым голосом шепчет она.
– Оля спит? – вспоминаю, что свет в спальне Ольги ещё горит.
– Не знаю.
– Не пойду. Не хочу её пугать.
– Тогда останься в подъезде, я вынесу перекись сюда.
– Хорошо, – соглашаюсь лишь для того, чтобы успокоить девушку. Пусть обработает рану и с чувством исполненного долга ляжет спать.
Облокачиваюсь спиной о стену, жду Виталину. Прикасаюсь к челюсти, болит, на пальцах остаётся кровь. Вита осторожно открывает дверь и проскальзывает в подъезд. На ней надет махровый халат до пят, из карманов которого торчат флакончик перекиси водорода и ватные диски, а ещё влажные салфетки. Её до сих пор не отпустило, пальцы ещё дрожат. Она с трудом достаёт влажную салфетку и подходит ко мне, чтобы стереть кровь с лица.
– Может, я сам? – шепчу я.
– Я не взяла с собой зеркала, – отвечает она и приступает.
– Кто была эта девушка?
– Моя одногруппница, привезла лекции, которые я пропустила. Завтра зачёт.
– Почему ночью?
Вита бросает на меня недовольный взгляд, но всё же отвечает:
– Она работает в ночном клубе официанткой, после смены заехала.
Девушка не выглядела как официантка. Чтобы носить такую шубу, надо лет двести с подносом бегать между столиками. Не верю. Кем у неё подруга работает и так понятно, вопрос лишь в том, знает ли об этом Вита? Такие подруги ей ни к чему.
– Что за парень?
– А я обязана отвечать? – снова ощетинилась она.
– Нет, не обязана, – то, что я вступился за неё, не делает нас автоматически друзьями.
– А ты что здесь делал? – ожидаемый вопрос. Ответ на него нужно придумать мгновенно.
– Перчатку потерял, когда машину делал.
– Нашёл? – с любопытством и откровенным недоверием она сверлит меня своим взглядом.
– Не-а. Темно. Завтра посмотри, вдруг найдёшь.
– Хорошо. Маме передать?
– Можешь и маме.
– Молчи, опять кровь пошла, – она пальцем стёрла струйку крови. И от соприкосновения кожи к коже у меня перехватило дыхание.
Странные ощущения. Ещё несколько часов назад она была холодная и колкая, как ёжик. И мне хотелось убежать от неё как можно дальше. Сейчас же её словно подменили, мне комфортно рядом с ней. Передо мной нежная и трепетная девушка, которая аккуратно, стараясь не причинить боли, поливает перекисью мою рану и при этом дует на неё. Её губы так близко к моим, что я чувствую аромат её арбузной жвачки. В подъезде полумрак, вдалеке светит единственная лампочка.
Сегодня точно не мой день, я всё пропускаю. Не заметил мгновения, когда Вита наклонилась ко мне и прикоснулась своими губами к моим.
Она меня поцеловала.
