Виктория Старкина
Не просто люди
Эпизод 20. Томительное ожидание
В то же самое время Ирина в летнем белом платье, с заколотыми наверх темными волосами, едва сдерживая волнение, прохаживалась по гостиной, бесконечно повторяя про себя инструкции Трумэна и проверяя связь с Александром, которая к счастью была надежной. Но надежен ли сам Александр? В его голосе звучало сомнение, граничащее с отчаянием, и Ирина не знала, сможет ли тот выполнить задание, не сорвется ли?
– Послушай, – Александр тяжело вздохнул, продолжая только что прерванный разговор. – А что если все это – ошибка? Все неправильно? Что если мы с тобой поступаем неправильно? Как ты сможешь жить после этого? Ты уверена, что все будет хорошо?
– Я не задаю себе таких вопросов, – мрачно прервала его Ирина. – Мы на задании. Здесь не место для вопросов! Есть приказы, и мы должны их выполнять! Саша, ты был лучшим в команде Трумэна! Лучшим всегда! Что изменилось теперь? Это – твое последнее, самое важное задание. Есть ключ. Он – оружие. У тебя приказ добыть его. Это все, что ты должен знать!
– И есть многие, многие люди… – донесся издалека его голос.
– Кто тебе ближе? Они или ты сам? Тебя убьют, если выйдешь из игры сейчас, ты это знаешь, как никто! Ты можешь выбирать только между спокойной жизнью и смертью…
– Будет ли она спокойной?
– Я уже сказала, есть приказ. Времени остается мало. Сомнения неуместны, ты подведешь нас!
– А ее? Ее я не подведу? Ванессу? Ирина, ты провела с ней эти дни. Вы жили в одном номере! Ты знаешь лучше меня, что слова «Конгресса» – неправда! Они не желают нам добра. Нам – людям. Они думают о себе, они борются за свою власть, за свои деньги! И дело не в том, что Ванесса – зло! Не в том, что «Партия добра» – зло, но в том, что они мешают «Конгрессу»! Только и всего. Ванесса сильна и популярна – поэтому она должна умереть. Только поэтому! И все эти люди, что погибнут при взрыве, должны умереть в угоду «Конгрессу»! Ты веришь Трумэну? Скажи, ты веришь ему? Ответь мне, как есть, или клянусь, я выхожу из этого дела! Никакого взрыва не будет, если ты обманешь меня сейчас. Неужели, ты настолько наивна, Ирина, что думаешь, «Конгрессу» есть дело до забот человечества? Что они хотят, как лучше? Что мы с тобой – несем миру свет? Нет, ты не веришь! Ты просто влюбилась в мужчину, так сильно любишь своего Трумэна, что готова ради него убивать ни в чем неповинных людей! Потому что он так приказал! Потому что обещал, что однажды вы будете жить долго и счастливо! Но я не хочу! Почему я должен переступать через все, через себя, через Ванессу, через ее жизнь, – ради того, чтобы вы были вместе? Чтобы растили детей, таких же, как вы сами? Чему вы научите своих детей, Ирина?
Ирина помолчала, повисла пауза. Секундная стрелка медленно ползла вверх, до пяти оставались считанные мгновения! Что если Ванесса не придет? Или, того хуже, она придет, но Александр сорвется! И что уж совсем плохо: что если он прав?
– Слушай, Саша, – голос Ирины был хриплым от волнения: несмотря на летнюю одежду и прическу, сейчас она никак не похожа на безмятежную отпускницу! Девушка торопливо вытерла лоб. – Ты хочешь знать правду? Я скажу. Я не верю в обещания «Конгресса». Не думаю, что их слова – истина. Не верю и в «Партию добра». Да, я люблю Стюарта Трумэна и хочу, чтобы мы с ним жили счастливо. Я хочу выйти живой и свободной из этой авантюры. Хочу быть нормальной, такой, как все. Но я вижу, вижу, как и ты, что Ванесса – другая. Она не похожа на нас с тобой. Не похожа на Максима и Стюарта. Не похожа на людей, которых мы знаем. Пусть мы, я и Стюарт, не достойны, по-твоему, воспитывать детей, может, ты и прав. И Ванесса куда лучше меня. Но почему-то те, кто распоряжается нашими судьбами, – считают иначе.
Ирина выбросила последний козырь, она понимала: если Александр не услышит ее сейчас, он не услышит никогда. Он сорвется и операцию придется прекратить, все отложится. Возможно, на годы. А значит, отложится и ее новая, спокойная жизнь.
– Не «Конгресс», а те, кто неизмеримо выше. Они выбрали меня. Не Ванессу. Понимаешь? Они охраняют мою жизнь. Моя жизнь кажется им ценной. Моя, не ее! Как думаешь, почему? Возможно, потому что они знают что-то, чего не знаем мы? Видят дальше, чем видим мы? Почему раз за разом они убивают столько людей, чтобы спасти меня? Значит, я не так уж плоха, как тебе кажется! Значит, моя жизнь нужна человечеству! И ты, если не веришь «Конгрессу», поверь им! Потому что они, в отличие от всех нас, не могут ошибаться.
Передатчик молчал, но Ирина слышала тяжелое дыхание своего напарника. Он колебался. Решиться было непросто, сама она была – словно комок нервов, словно пуля, готовая вылететь, ожидающая лишь удара, чтобы помчаться вперед, туда, откуда не будет возврата.
– Хорошо, – услышала она усталый, какой-то бесцветный голос Александра. – Понял тебя. Ты права. Я сорвался, прости. Чуть не подвел. Ванесса мне понравилась, ты знаешь. Но дело – есть дело. И если Высшие так решили – да будет по их воле.
– Да будет по их воле, – эхом повторила за ним Ирина. – Я подам тебе знак. Но пока ее нет. Начинаю волноваться, вдруг она не придет? Что могло ее задержать?
Теперь и сама Ирина, и Александр напряженно ждали, каждая секунда казалась им вечностью. Ирина не могла оторвать глаз от стрелки на циферблате. Пять минут шестого. Что могло случиться? Неужели, Ванесса догадалась? Неужели, сбежала и не придет?
И в это мгновение раздался стук в дверь. Ирина подскочила, будто ее ударили электрическим током, а после медленно приблизилась и осторожно спросила:
– Кто там?
– Это я, – раздался безмятежный голос Ванессы, и, шумно вздохнув, испытав невероятное облегчение, Ирина распахнула дверь, девушка вбежала, буквально впорхнула в номер, бросила рюкзак в кресло, скинула шлепанцы, на которых остались следы песка, опустилась на кровать и закрыла лицо руками.
– Прости! – покачала она головой, – Прости, я опоздала! Но столько всего произошло! Помню, ты сказала, что мне важно быть здесь к пяти, а я опоздала…
– Ничего, все в порядке, – Ирина опустилась в кресло напротив. – Успокойся! Главное, ты пришла.
Она мягко улыбнулась девушке.
– Ты сделала такую же прическу, как у меня!
– Да! – радостно воскликнула Ванесса. – Теперь мы похожи! На самом деле, волосы мешают в жару, тут все так ходят, обратила внимание?
– Нет, пока не успела. И что же такого важного произошло? Почему ты опоздала?
– А что такого важного ты хотела мне рассказать?
Ирина махнула рукой.
– Давай сначала ты. Тебе нужно успокоиться. Я расскажу после.
– А где Александр? – Ванесса оглянулась в сторону его комнаты. – Вы решили, как мы поедем?
– Да, решили. Попозже тоже расскажу. Он ушел на пляж, не встретился тебе?
– Нет, – Ванесса покачала головой. – Ну что ж, если ты настаиваешь, расскажу пока я. Ты не нальешь мне сок?
Эпизод 21. Последние минуты
Ирина налила в прозрачный стакан сок из графина, стоявшего на все том же низеньком столике рядом с ней, и протянула Ванессе. Та с наслаждением сделала несколько глотков холодного напитка, потом поставила стакан обратно и приступила к рассказу.
– Сначала я просто загорала и купалась. Все было хорошо, спокойно, море такое ласковое. Мне кажется, я даже немного уснула на солнышке, жарко же, – сказала Ванесса. – А потом, вспомнила, что ты звала меня к пяти часам, собралась и уже пошла назад, когда мне встретился парень. Представляешь, так неожиданно я встретила парня! Он очень мне понравился. Помнишь, ты спрашивала, каким должен быть мужчина, чтобы мне понравиться? Вот точно таким же! Мы даже внешне похожи, как брат и сестра! Он был в точности, как я тебе описала! Это удивительно. Никогда бы не поверила! И он сам заговорил со мной. Пригласил сплавать вместе на остров, у него там друзья. Они приплыли на яхтах. Признаюсь, мне так хотелось принять его предложение!
Ванесса мечтательно вздохнула.
– И что ты? – с искренним любопытством спросила Ирина, на миг она даже забыла о том, что им предстояло совсем скоро.
– Ты просила меня прийти. Сказала, что это важно, и я обещала. Не могу же я подвести тебя.
– Спасибо, – в голосе Ирины послышались грустные нотки. Слова Ванессы растрогали ее. – И что дальше? Вы обменялись телефонами?
– Нет, – Ванесса покачала головой. – Но я сказала, что если мы не уедем сегодня вечером, то я приплыву к ним на остров. Было бы здорово. А если уедем – что ж, предложила ему присоединиться ко мне на раскопках. И если он чувствует то же, что почувствовала я, он приедет к Трое. Потом мы попрощались, и я пошла к отелю. И уже в отеле встретила еще двух человек. Они брат и сестра, как и вы. Игорь и Аня, участники моей экспедиции, приехали в город отдохнуть, развеяться и заодно забрать вновь прибывших волонтеров. Предложили сегодня же отвезти меня в лагерь. Но я не смогла им ответить, потому что не знаю, что вы решили. Аня очень хотела познакомить меня с волонтерами, звала, но я отказалась, ведь ты ждешь. Сказала, мне нужно бежать, и ушла, но пока объяснялась с ними, пока они уговаривали меня, – минуты были потеряны. Поэтому я опоздала, прости, пожалуйста!
– Несколько минут – не так важно, – снова ласково улыбнулась Ирина. – Главное, ты пришла! А могла бы уплыть с этим парнем и бросить нас с братом. Вот было бы замечательно! И что бы мы делали. Ведь мы обещали Андрею доставить тебя в лагерь в целости и сохранности.
– Я бы никогда вас не подвела, – добродушно улыбнулась Ванесса. – Ведь мы друзья! Надо же, я так сроднилась с вами за время путешествия! Чего только стоят гонки, в которых вы меня поддерживали, а как мы летели в Краснодар! Как плыли на пароме! И все наши разговоры… Мы стали настоящими подругами, что думаешь?
Улыбка сбежала с губ Ирины, а взгляд на несколько секунд принял сначала растерянное выражение, а потом – удивительно холодное. Лишь мгновение – и она снова стала такой, как раньше.
– Конечно! Разумеется, мы стали подругами, – чуть натянуто улыбнулась Ирина. – И вот что я тебе скажу – мы не поедем сегодня в лагерь. Мой друг поедет со мной, но ему нужно время. Поэтому нет, не сегодня. Мы останемся в этом отеле как минимум до завтра.
– Отлично! – просияла Ванесса, а потом покраснела от смущения, – Понимаю, меня ждут в лагере… Обещала приехать и помогать, а сама застряла на курорте. Наверное, со стороны это выглядит не очень. Даже для обычного человека, а уж для лидера партии – просто кошмар! Но я так хотела бы съездить на остров… Так хотела бы снова увидеть его… Понимаешь меня? Иногда знаешь кого-то всю жизнь – и ничего не происходит! А иногда встречаешь на одно мгновение – и мгновение меняет все. То, что казалось раньше важным, – становится неважным. А что казалось неправильным – кажется правильным. Почему так бывает?
– Любовь заставляет нас совершать странные, порой безумные поступки, – усмехнулась Ирина. – Хорошо, что ты мне напомнила. Но это я, Ванесса. Я, простая девушка, и могу позволить себе делать глупости во имя любви. Но не ты. Ты не можешь. Ты – лидер партии.
– Да, – вздохнула Ванесса и снова сделала несколько глотков сока.
Ирина взглянула на часы. Пять часов семнадцать минут. Опоздание две минуты. Скоро Трумэн начнет беспокоиться. Но ничего. Время есть. Главное, чтобы сейчас никто не заявился. Никакие брат с сестрой. Никакие волонтеры. Никакой прекрасный незнакомец. Если ангелы-хранители и пытались защитить Ванессу, не позволив ей войти в эту комнату, – они с треском провалили свою миссию. Ванесса здесь. И теперь ее не спасти. Так… Ирина постаралась собраться с мыслями. Надо заставить Ванессу пересесть. Она должна сидеть в кресле, ближе к эпицентру. И должна держать ключ. Камеры все записывают.
– Теперь твоя очередь! – Ванесса, улыбнувшись, нарушила молчание. – О чем ты хотела рассказать? Почему я так торопилась сюда?
– Конечно, – Ирина кивнула. – Но, пожалуйста, сядь сюда. Поближе. Не хочу кричать.
– Это что, личное? – Ванесса проворно перебралась в кресло. Ирина удовлетворенно вздохнула. Теперь она сидела там, где надо.
– Нет, общественное. Тебе это ближе. Ванесса, что значит быть лидером партии? Что это значит для тебя?
– Ну… – удивленно протянула Ванесса, она не ждала такого вопроса, – Мне кажется, в первую очередь, это ответственность. За себя, за других, за обещания и слова, что мы произносим. Порой думаю, это очень нелегкий груз! И сомневаюсь, выдержу ли я его…
– Конечно, нелегкий, – быстро перебила Ирина, – Тоже, пожалуй, выпью сока. День жаркий.
Она наполнила стаканы, свой и Ванессы, и продолжила.
– Вот хотя бы то, что ты носишь с собой оружие. Это очень опасно! И для тебя, и для окружающих…
– Что ты! – Ванесса рассмеялась. – Вовсе нет. Ключ совершенно неопасен, поверь!
– Серьезно? – Ирина вскинула брови. – Ты уверена? Мне так не кажется…
– О нет, – Ванесса рассмеялась. – Смотри, сейчас я тебе покажу. Это просто ключ. Честно говоря, даже сама не знаю, как он работает.
С этими словами Ванесса быстро расстегнула внутренний карман на рубашке, вытащила небольшой ключик и протянула Ирине.
– Смотри, вот он. На вид – ничего особенного. Никогда и никто не догадается о его важности.
Ирина с интересом взяла ключ двумя пальцами, повертела перед собой, а потом вернула Ванессе.
– И в чем его важность? – спросила она с напускным равнодушием, но внутренне приготовившись ловить каждое слово девушки.
– Я не знаю, – Ванесса пожала плечами. – Говорят, он открывает доступ к компьютеру, на котором содержится архиважная информация. Но меня пока не посвятили в эту тайну. Я недавно присоединилась к фракции, возможно, считают, что я слишком молода. Слышала, если эта информация раскроется, «Партия добра» оставит «Конгресс» далеко позади, лидеры «Конгресса» потеряют свое влияние, а возможно, «Конгресс» даже прекратит существование. Хотя – он существует многие сотни лет, говорят, ведет начало аж от древних рыцарских орденов.
– Да, первые конгрессмены были из крестоносцев, – рассмеялась Ирина, но смех ее снова прозвучал невесело и натянуто, а потом она стала серьезной. – И ты веришь в это, Ванесса? Во все это? В то, что твоя партия, и правда, служит добру? Что вы подарите мир людям земли?
– Верю, – твердо и без колебаний ответила Ванесса. – Более того, знаю, что так и будет. Люди не зря надеются на меня. Я знаю, чувствую, что смогу! Смогу многое из того, что не смогли совершить другие до меня. И пусть не изменю мир, но сделаю его чуточку лучше!
– Понятно, – Ирина вздохнула. Она и правда верит. Тем хуже для нее. И для тех людей, которым Ванесса могла бы принести счастье. А вот Ирина не верит. Не верит в лучший мир, не верит в партию. Не верит в «Конгресс». Она верит в свою избранность. Высшие силы решили, что она нужна людям. Она должна жить. Остальные – умереть.
– А к чему эти вопросы? – Ванесса с недоумением взглянула на подругу. – Если уж не хочешь рассказать то важное, зачем позвала меня, скажи, как ты думаешь, удастся ли мне встретить еще раз того парня? Мы увидимся снова? Я найду его?
– Пора, – тихо сказала Ирина в передатчик. А вслух громко ответила, глядя Ванессе прямо в глаза. – Нет. Тебе не удастся.
– Запускаю, – произнес голос Александра в ухе Ирины. – Обратный отсчет пошел. Готовься. С богом!
– С богом, – выдохнула Ирина.
– Пять. Четыре. Три… – считал голос у нее в ухе.
– Почему? – Ванесса изумленно уставилась на нее. Она сидела в кресле по-турецки, крепко сжимая ключ двумя пальцами, чуть ниже уровня лица, как если бы демонстрировала артефакт Ирине.
– Потому что все кончено, – тихо ответила подруга. – Ничего не будет. Ты ничего не сможешь. Прости, Ванесса. Уже ничего.
– Два, один, – между тем продолжал отсчитывать голос Александра. – Есть! Готова?
– Что ты имеешь в виду?! – воскликнула Ванесса, которую напугал странный тон подруги. Впервые в глазах Ирины девушка видела нечто иное, не то, что прежде, всю эту неделю! Ванесса стремительно подалась вперед, пристально вглядываясь в лицо Ирины. Но та, глубоко вздохнув, вдруг откинулась на спинку кресла, расслабленно опустила руки и закрыла глаза.
А в следующее мгновение раздался оглушительный взрыв, стены сотряслись, но устояли, эпицентр оказался где-то в другом месте, но гигантское здание отеля зашаталось, столь сильна была ударная волна, прокатившаяся по округе, словно огненное цунами. Потом башня начала оседать, треснули стены, посыпались вниз потолки, провалились полы, тут и там раздавались людские крики, вспыхивало зарево пожаров, плавилась искореженная проводка, а обвалы засыпали дороги, чтобы в будущем затруднить спасателям поиск выживших. Если в этом кромешном аду вообще возможно выжить – все затянуто дымом, кто не погиб от разрушений, задыхался сейчас в ядовитом дыму, а на территории отеля стоял столб смешанной с песком бетонной пыли, и за завесой нельзя было ничего различить. Вывороченные кипарисы, которыми недавно любовалась Ванесса, теперь валялись вдоль аллеи, да и самой аллеи больше не существовало, как и фонтанов, и газона, и роскошной территории курорта – вокруг ничего, все поглотила гигантская воронка, унесшая бесчисленное количество людских жизней.
Эпизод 22. После взрыва
Стюарт Трумэн наблюдал за взрывом в бинокль из своего номера, а заодно непрерывно слушал доносившиеся из рации по защищенному каналу сообщения. И первое же наполнило его душу тревогой и беспокойством. Волновался он и за интересы «Конгресса», и за свою отставку, и за свое будущее, и за любимую женщину, что была сейчас там, в эпицентре. Передатчик Ирины молчал, как и передатчик Александра, это усиливало беспокойство Трумэна. Он понимал, что ситуация, без всякого сомнения, вышла из-под контроля, и потому ожидал скорейшего доклада. Максим Полевой волновался не меньше, он расхаживал позади шефа, чем еще больше нервировал – конгрессмен должен уметь сдерживать свои эмоции!
– Максим, сядь и успокойся. Не мельтеши! – приказал Трумэн, тот послушно, как робот, опустился на небольшой диванчик в номере. На этом диванчике сам Трумэн еще только утром обнимал Ирину! – Подождем доклада.
– Что-то пошло не так, – пробормотал Максим себе под нос.
– Ясно и без тебя, умник, – зло буркнул Трумэн. – Вопрос, что именно!
Наконец, из рации послышались долгожданные голоса.
– Первый, докладываю. Эпицентр взрыва сместился. Причины и обстоятельства выясняются. В результате смещения разрушена водонапорная башня. Агент-1 мертв, смерть подтверждена.
– Вас понял, – мрачно откликнулся Трумэн. – Что-то еще?
– В связи со случившимся взрыв нанес значительно больший урон, чем предполагалось. Была охвачена более обширная территория, чем обозначено изначально. Количество погибших и пострадавших в настоящее время устанавливается. Но последствия заметны на всей территории курорта.
– Сколько погибших в первом приближении?
– Неизвестно. Несколько тысяч человек. Возможно, около десяти тысяч.
– Что?! – Трумэн почувствовал, как по спине побежали холодные капельки пота. Смерть Александра, только что казавшаяся трагедией, была мгновенно забыта. Десять тысяч человек! Да за такое их с Ириной живыми заколотят в землю!
– Точное количество устанавливается, – бесстрастно повторил голос. – Но разрушения очень серьезные. Город почти стерт.
– А отель? Цель достигнута?
– Агент-2 не выходит на связь. Отель разрушен. Нужно, отдать кому-то приказ побывать на месте и зафиксировать достижение цели.
– Нет, – Трумэн покачал головой. – Не будет приказа. Мы отправимся с Максимом лично. Доложим по факту.
– Вас понял, – откликнулся бесстрастный голос в рации. – Доклад окончен.
– Благодарю, – Трумэн отключился и взглянул в лицо растерянного Максима.
– Что теперь будет, босс? – тихо спросил он.
– Хана нам с тобой будет, – мрачно откликнулся Трумэн. – Но возможно, еще получится выкрутиться. Для начала нужно убедиться, что Ванесса Карпенкова мертва, а ключ у Агента-2. Ну и вытащить Ирину оттуда. Вряд ли ей приятно находится в такой обстановке.
– Вы уверены, что Ирина жива? Взрыв был настолько сильным…
Трумэн кивнул.
– Взрыв не страшен для Неубиваемых, – ответил он. – Но в любом случае, мы должны ее вытащить. Идем.
С этими словами он стянул с себя рубашку, надел футболку, поверх набросил легкий пиджак и, прихватив сумку с документами, направился к выходу. Его заместитель следовал за ним чуть позади. Максим шел и думал, что ноги отказываются нести его к злополучному отелю, он уже жалел, что ввязался в это дело. Хотел взлететь слишком высоко, – а теперь больно падать! Максим страстно желал занять место Трумэна после его отставки. Но теперь, проходя мимо жутких траншей, оставленных взрывной волной, мимо развороченных зданий и перевернутых, наполовину закопанных в песок автомобилей, мимо разрушенной набережной, еще недавно такой красивой, он сомневался, что это было хорошей идеей.
На пути попалась сумка с высыпавшимися из нее разноцветными детскими мячиками. Максим сжал зубы и отвернулся, чтобы не видеть эти мячики.
Он, ускорив шаг, пошел за Трумэном по направлению к отелю. Миссия требовала от него быть внимательным и запоминать увиденное. Но сердце просило зажмуриться и заткнуть уши.
К отелю уже стягивали спасательные машины, очевидно, поисковики рассчитывали обнаружить в здании живых хотя, едва увидев, что стало с отелем, Трумэн и Максим одновременно подумали, что это вряд ли возможно.
И однако Ирина была где-то там. Там же был и ключ. И тело Ванессы. А значит, в любом случае им нужно пробраться сквозь ужасающие своим колоссальным размером руины.
Оказавшись возле того, что могло быть названо входом, оцепленным спасателями, Трумэн и Максим показали удостоверения, после короткого обсуждения им выдали каски, защитные очки и фонари, и они медленно направились к завалу.
Здание сохранилось, сохранились и какие-то куски лестниц, но, конечно, нельзя было сосчитать этажи: понять, на каком этаже находишься, можно было лишь по цифрам дверей в те номера отеля, которые пострадали меньше остальных.
– У нас был десятый этаж, – напомнил Трумэн. – Нужно лезть выше.
Максим подчинился. Кое-где им попадались тела людей, они старались не смотреть на них. Кое-где приходилось перебираться через зияющие дыры, жуткие, уносившиеся так далеко в пустоту, что не видно дна, – упав в такую, выбраться уже невозможно. Наконец, долгое время спустя, они добрались до того, что некогда было десятым этажом роскошного отеля. Медленно двинулись по коридору в крыло, в котором оставались Ирина и Ванесса. К их удивлению, чем ближе они подходили, тем меньше видели разрушений, как если бы именно этот коридор по какой-то счастливой случайности пострадал меньше остальных.
Однако у самого номера дорогу преградил завал, его нельзя было миновать, и Трумэн с Максимом приступили к разбору, пытаясь расчистить дорогу. Вдвоем они пытались сдвинуть валуны, протиснуться сквозь обрушившиеся плиты, порой приходилось отступать и обходить стороной.
– Помогите! – услышали они вдруг женский голос, доносившийся из-за завала.
– Слава богу! – воскликнул Трумэн и крепко зажмурился. Только сейчас он почувствовал, как спало напряжение. Конечно, он знал, что Ирина не может погибнуть, не может пострадать, но все равно опасался, не верил до конца.
– Ирина! – что было сил закричал он. – Мы здесь! Мы идем! Скоро будем у тебя! Держись, дорогая!
– Я здесь! – крикнул в ответ голос, прозвучавший чуть радостнее, очевидно Ирина услышала звуки помощи.
Теперь Трумэн и Максим работали втрое быстрее, они торопились, совершали сверхусилия, откатывая в сторону огромные блоки, и дело спорилось, вскоре они увидели наполовину выбитую дверь в номер, и в эту щель вполне можно было протиснуться, если до нее добраться.
– Эх, жаль я не тоненький десятилетний мальчик, – пробормотал Максим и, однако ему первому удалось пробраться в заветный номер, хотя он и разорвал рубашку и до крови оцарапал плечо. Трумэн последовал за ним, ограничился порванным пиджаком и ударом по голове от свалившейся вентиляционной решетки, благо она не была тяжелой.
– Ирина!
Они вошли в номер. Здесь царила жуткая атмосфера разрушения: перевернутая мебель, развороченные стены, выбитые окна, прокопченные, кое-где обгоревшие обои.
– Ирина! – Трумэн бросился в дальний конец номера, стараясь хоть что-то разглядеть в дыму. Он перешагнул через лежавшее на полу обгоревшее нечто и устремился к дивану, где она сидела спиной к ним. Теперь мужчины могли видеть хохолок ее темных волос, сколотых на затылке, торчавших из-за спинки дивана. Им показалось, что девушка беззвучно плакала.
Трумэн оттолкнул Максима и бросился вперед.
– Ирина! – крикнул он, не сдержав эмоций, многолетняя выдержка теперь изменила ему, железные нервы дрогнули, а в голосе послышалось что-то похожее на отчаяние, – Ирина! Ты в порядке?
Он обогнул диван и остановился напротив, глядя на нее сквозь завесу пыли и дыма. Максим подбежал и встал рядом.
В руках она держала ключ, пальцы сжимали его так крепко, будто она боялась, что кто-то сможет вырвать бесценное сокровище. На самом деле, руки просто свело судорогой от пережитого ужаса.
Сквозь пелену дыма Стюарт Трумэн и Максим смотрели на сжавшуюся на диване девушку. Она подняла на мужчин полные слез глаза.
