Виктор Батюков
Игры со смертью
– Пришел в себя? Очень хорошо. Как себя чувствуешь? – Спросил врач по-английски.
– Воды. Дайте попить. – Прошептал Бочкарев.
– Конечно, конечно. Софи принеси воды раненому.
Врач исчез с поля зрения Петра, а на его месте появилась женщина в абайи с кружкой воды. Она аккуратно приподняла его голову, и живительная, теплая влага стала медленно возвращать Бочкарева к жизни. После нескольких глотков туман перед глазами немного рассеялся, звон в ушах утих, а в голове прояснилось. Хоть боль во всем теле и не уменьшилась, но на это уже Петр не обращал внимания.
– Тебе лучше? – Фамильярно спросил врач после того как медсестра унесла пустую кружку.
– Где я? – Вместо ответа поинтересовался Бочкарев.
– В Пальмирском госпитале. Вашу колонну атаковали российские безпилотники. Нам удалось спасти только семь человек. Остальные увы, погибли. При тебе не было документов. Ты откуда прибыл?
– Петр закрыл глаза, застонал, и сделал вид, что снова впал в забытьё. Ему сейчас нужно было все хорошенько обдумать. «Значит мой план всё-таки сработал. Пусть не совсем так как хотел, но все же я в Пальмире. Теперь главный вопрос. Что с ребятами?» Петр напряг слух. Врач, громко стуча сапогами о бетонный пол прохаживался между кроватями расспрашивая раненых о их самочувствии. Судя по всему, палатой служило какое-то большое помещение потому как в конечном итоге шаги и голос стали едва слышны. Дождавшись когда врач уйдет как можно дальше Бочкарев поднял голову и огляделся. Паромов, Морозов и Громов лежали справа на соседних кроватях. Видя как они улыбаются, глядя на него, Петр понял, что они пострадали меньше чем он. Слева раздался хриплый кашель заядлого курильщика. Бочкарев обернулся и застыл в немом изумлении. Рядом с ним лежал, в красных от крови бинтах, Александров. Не веря своим глазам Петр обернулся к ребятам, но, лежащий ближе всех к нему Паромов приложил палец к губам и указал глазами на дальнюю часть палаты. Оттуда, в сопровождении врача, в их сторону направлялась целая делегация.
– Значит еще один пришел в себя? – Спросил кто-то врача.
– Да, но он еще очень слаб.
– Я хочу задать ему всего пару вопросов. То, что я услышал от тех троих мне не совсем понравилось. Может быть этот скажет что-нибудь более вразумительное.
Бочкарев закрыл глаза сделав вид, что забылся тяжелым сном. Он слышал, как вся эта «делегация» остановилась у кровати, потом один из них взял его за плечо и грубо потряс. Острая боль словно электрический ток пронзила все тело. В мозгу вспыхнуло целый фейерверк искр. Петр вскрикнул и потерял сознание.
Очнулся он только глубокой ночью. За большими окнами с чудом уцелевшими стеклами ярко блестели звезды, из открытых форточек веяло спасительной прохладой, а само помещение было наполнено храпом, стонами, сопением и другими звуками издаваемыми спящими ранеными. Бочкарев приподнял голову и огляделся. Хоть в палате был полумрак, но все же он разглядел, что Вячеслав не спит.
– Я стесняюсь спросить. А что вообще произошло? И как тут оказался Александрович, или это у меня глюки? – шепотом спросил он Паромова.
– Он тебе сейчас сам все расскажет. – Вместо объяснений сказал Слава, и стараясь не шуметь встал со своей кровати чтобы пересесть на Петину. Вслед за ним из ночного сумрака вынырнули еще два силуэта.
– Эй, эй, господа, вы тут поаккуратнее. Я пока еще живой, и, если вы помните, цистерной контуженый. – предупреждающе зашипел Бочкарев опасаясь, как бы кто из друзей, в темноте не сел на него.
– Не волнуйся, ничего с тобой не случится. – прошептал Громов обходя кровать, и садясь слева от него. Остальные расположились по другую сторону.
– Ну и.. Давайте, рассказывайте, – приподнялся на локтях Петр. – Как мы здесь оказались, а больше всего меня интересует как здесь оказался Александров?
– Чтобы не вдаваться в подробности скажу кратко. Просто проходил мимо. – Раздался от соседней кровати хриплый шепот Александровича.
– Ты еще скажи, что грибы здесь собирал. – Повернув в его сторону голову с сарказмом сказал Бочкарев.
Паромов молча взял руку Петра в свои ладони и слегка сжал ее, пытаясь таким способом успокоить друга. И действительно, почувствовав Славино рукопожатие Петр расслабился и опустил голову на подушку.
– Александрович. Вы спасли нам жизнь, и только благодаря вам мы практически не пострадали. – Прошептал Морозов – Кроме, конечно вас с Петей.
– С нами тоже все в порядке, -перебил его Александров. – Петр через два – три дня будут как огурчик, а вот мне потребуется немного больше времени.
– Вот об этом мы и хотели бы поговорить. Вы видели, как вчера сюда приходили какие-то люди чтобы поговорить с нами?
– Смутно, но что-то припоминаю.
– Так вот. Мы им сказали, что наша машина присоединилась к колонне незадолго до обстрела, и мы наемники из Польши. Теперь они хотят допросить и вас.
– Ну что ж. Пусть приходят, – усмехнулся Александров – Думаю мы с Петром Васильевичем сумеем убедить их в том, что мы верные сыны халифата.
– А то. Я же поверил, что в центральной Сирии растут подберезовики, так почему бы и им не заглотить нашу сказку. – хмыкнул Бочкарев, поворачиваясь на бок. – А теперь, братья контуженные, брысь с моей кровати. Я спать хочу.
Все уже давно разошлись по своим местам, а Петр все лежал с открытыми глазами и смотрел куда-то в темноту. В памяти то и дело всплывали глаза той женщины, которая вчера принесла воду. «Уж очень они были похожи … . Нет, не может быть. И зовут её, кстати, так же. Странно, очень странно. А может все это плод моего травмированного мозга? Ведь не Александров же она в самом деле, чтобы телепортироваться». Бочкарев мысленно выругался, закрыл глаза и погрузился в тяжелый сон выздоравливающего.
Утром, когда палящее, сирийское солнце нагрело в помещении воздух до удушающей духоты в палату вошли те же люди что приходили вчера, и в сопровождении врача направились к кровати Бочкарева.
– Как вы себя сегодня чувствуете? – Спросил по-английски один из них. Все пятеро были одеты в камуфляжные костюмы без знаков отличия, но по манерам, и тону Петр определил, что все они военные, а тот, кто задал вопрос говорил с Бруклинским акцентом и значит, скорее всего, это представители ЦРУ или же Натовские консультанты.
– Уже лучше. – коротко ответил Бочкарев.
– Как вы оказались в колонне и что там произошло?
– А также кто вы вообще такие, и откуда, и куда направлялись? – добавил стоящий рядом пожилой офицер.
– На какой вопрос мне отвечать? – спросил Петр пытаясь сесть повыше чтобы не смотреть не них снизу-вверх.
– На оба. И желательно поподробнее. – Тот, кто спросил первым неодобрительно посмотрел на своего спутника.
– С подробностями будет проблема, а так все банально просто. Мы ехали из Ракки сюда, в Пальмиру, и поравнялись с колонной буквально за пять минут до атаки русских. – Бочкарев порылся в кармане висевшей в голове, куртки, достал оттуда документы и протянул их спрашивающему. – Вот, пожалуйста. Можете сами убедиться.
– Хорошо, а с какой целью вы направлялись в Пальмиру? – Даже не взглянув на протянутые бумаги спросил офицер.
– Там все написано, читайте.
– Я хочу это услышать от вас.
Кровь бросилась Бочкареву в лицо. Он приподнялся на руках, и еле сдерживая гнев почти прошипел. – На экскурсию, мать твою. Ты что, крыса тыловая, пытаешься меня в чем-то обвинить? Меня, который здесь почти год чужой кровью песок поливает, а ты там, под кондиционером в это время штаны протирал? А ну, пошел вон от сюда, чтобы я твоей вонючей задницы здесь больше не видел. Крыса штабная! Убирайтесь все, а то я контуженый и за себя не ручаюсь! – Тот, кто стоял ближе всех к Петру побледнел и отшатнулся, а остальные растерянно переглянулись. Около минуты в воздухе висела напряженная тишина, на протяжении которой проверяющие лихорадочно искали выход из этой крайне неудобной для них ситуации. Наконец, видимо старший по званию, бросил документы Бочкарева ему на кровать и махнул рукой – «Идемте господа, видите у парня и вправду не все в порядке с психикой». Оставив Петра в покое, они направились к кроватям Морозова и Паромова. Громов подошел к ним сам, и между ними завязалась оживленная беседа, иногда подкрепляемая жестикуляцией, но как Бочкарев ни напрягал слух понять, о чем они говорят так и не смог. В конце концов представители Пентагона ( или НАТО) развернулись, и больше ни где не задерживаясь, направились к выходу продолжая по пути о чем-то оживленно спорить. Когда они вышли из палаты Петр позвал друзей подойти к нему.
– Ну? – Он в нетерпении переводил взгляд с одного лица на другое.
– Что «ну»? – Улыбаясь переспросил Вячеслав.
– Блин, мужики, если меня ракетой не разорвало, то вы дождетесь, что меня сейчас любопытство в клочья разнесет.
– Успокойся, – присел к нему на кровать Сергей, взял его за руку, и по профессиональной привычке нащупал пульс, – Все нормально. Эти «инструкторы» очень боятся, что вместе с наемниками сюда просочатся журналисты из недружественных стран, и опишут то, что миру знать не положено. Вот и шерстят всех подряд новичков, особенно европейцев, но Слава с Сашей тремя словами и двумя жестами убедили их что мы солдаты, а не писаки.
– О как. Слава, ладно слова, их у меня своих хватает, а что за жесты?
– Тебе лучше не знать – обидишься. – Рассмеялся Паромов.
– Мужики, может выйдем на воздух? – Предложил Морозов – А то здесь душно как в трюме на экваторе.
– Мысль прекрасная если только вы мне поможете подняться. – Поддержал его Бочкарев, и протянул ребятам обе руки, но поднявшись он отказался от дальнейшей помощи, и прихрамывая побрел за товарищами, по узкому проходу. Парни уже вышли из палаты, а Петр, почти у самой двери, вдруг споткнулся о чью-то обувь, но кто-то сзади подхватил его под руки, и удержал от падения. Бочкарев обернулся. Позади стояла та самая женщина – медсестра.
– Спасибо – поблагодарил он по-английски, не отрывая взгляда от её завораживающих, черных глаз. Женщина опустила голову, и быстро ушла в дальний конец палаты.
– Ты что так долго? – спросил его Морозов, когда они расположились в тени здания.
– Как же, угонишься за вами, – отшутился Петр. – Ты лучше не мою скорость передвижения контролируй, а думай, как нам от сюда выбраться.
– А не рановато ли тебе об этом думать? – спросил Громов – Тебе здесь еще неделю валяться. Не меньше.
– Вот именно. Мне – да, а вот вас могут в любую минуту выписать. Делать что будем?
– Здесь Петя прав. – вздохнул Вячеслав. – Мы то вполне здоровы.
– Тогда предлагаю нам троим уйти сегодня ночью от сюда по-английски. – ни глядя ни на кого сказал Морозов. – Сергей, ты помнишь, по карте, где расположен их штаб интернациональной бригады?
– Приблизительно да.
– Вот туда и направимся.
– Ночью? Это же опасно, патрули и так далее. – покачал головой Паромов. – Очень сильно рискуем.
– Саша прав. – вмешался в разговор Бочкарев. – ночью у вас есть шанс добраться до наемников и там, так сказать, раствориться, а вот если завтра за вами приедут из «белых касок» или передадут американцам, то это сто процентный провал. Вычислят в два счета.
– Ну хорошо, допустим мы туда доберемся. – продолжал сомневаться Вячеслав. – А дальше что? Ты нас как найдешь? Как попадем в замок?
– Стоп, Слава. – прервал его вопросы Петр. – Давай решать задачи по мере их поступления. Сейчас главное для нас это уйти от сюда не вызвав подозрения.
– Ага, ночью. – Усмехнулся Паромов.
– Хорошо, пойдете не ночью, а рано утром, до обхода врача. Или..
– Завтра выписывают моего брата. За ним приедут. Я могу сделать так, чтобы они и вас забрали с собой. – Прервал их разговор женский голос. Парни обернулись. Медсестра, стоявшая буквально в паре метров от них, вдруг повернулась, и быстро скрылась в здании.
– Эй, постой! – крикнул ей вслед Бочкарев.
Паромов же, не раздумывая, бросился вслед за ней, и через минуту вывел из здания сопротивляющуюся женщину.
– Ты кто? – Парни обступили её со всех сторон, но не решаясь сорвать в головы женщины покров скрывающий лицо. Освободив руку от железной хватки Вячеслава она сама стянула абайи.
– Софи!? – Петр не мог поверить своим глазам. Перед ним стояла его жена. – Ты?
– Да, это я. – медсестра снова скрыла лицо под национальной, женской одеждой. – Прости Петя, но я не могла поступить иначе.
– Но как, когда, почему? – Бочкарев задыхался от разрывающих его вопросов. Перед глазами все плыло, и ему, чтобы не упасть, пришлось опереться о стену.
– Позвольте, господа мне все объяснить. – раздался за их спиной голос Александрова.
Все обернулись в его сторону, а Софи, воспользовавшись моментом, скрылась в здании госпиталя.
Бледный, осунувшийся тесть Громова стоял опираясь на костыли прикуривая сигарету.
– Вы хотите знать как здесь оказалась Петина жена?
– Причем очень хотим. – Бочкарев оттолкнулся от стены и сделал шаг по направлению к Александрову. Его взгляд не сулил ничего хорошего.
– Месяц назад Софи обратилась ко мне с просьбой. – не обращая внимания на гневный взгляд и сжатые кулаки Петра начал свой рассказ Александрович. – Она получила письмо от своего младшего брата где он хвастался, что вступил в ряды ИГИЛ и теперь воюет с теми кто уничтожил их Родину. Софи не знала, что делать, как ей спасти брата, и просила меня помочь.
– Почему же она мне ничего не сказала, своему мужу? – Уже немного успокоившись спросил Бочкарев.
– Потому что ты бы сразу полетел сюда, один и сложил бы здесь голову. Простите, я отвлекся. Поразмыслив и так, и эдак я отправился сюда сам, нашел брата и показал ему что ИГИЛ не место для честных, настоящих мужчин, защитников своей Родины. Что здесь воюют только фанатики и всякое отребье собранное со всего мира. Ох и не легкая это была работа, доложу я вам, парню так забили мозги, что пришлось основательно потрудиться. На это у меня ушло очень много сил.
– Так вот почему ты так резко свалился. – догадался Громов.
– Да, Сережа, по возвращении я просто упал без сил. А буквально через несколько дней Софи сообщили, что её брат ранен и находится в госпитале. И как на зло, тебя Петя в Москву вызвали. В общем она опять бросилась ко мне за помощью, и как я не сопротивлялся, Софи все же удалось уговорить меня переправить её сюда.
– Мне кажется ты не сильно-то и сопротивлялся. – играя желваками на скулах, сквозь зубы процедил Бочкарев, глядя из-под лобья на Александрова.
– Я сделал все что мог. В госпитале уверены, что Софи работает здесь уже полгода, и она сирота.
– А как брат? Ему можно доверять? – спросил Громов.
– Да, всецело. Он окончательно разочаровался в халифате, и теперь думает лишь о том как бы уйти от сюда.
– Хорошо. Петя, ты как? Передвигаться можешь?
– Я могу еще кое кому и морду набить. – опустив голову ответил Бочкарев.
– Семейными разборками будишь дома заниматься, а теперь нужно подумать, как отсюда выбраться. Саша найди Софи и шепни ей пусть к нам выйдет её брат.
Морозов ушел в помещение, а остальные остались стоять в тени здания.
– Александрович, а ты с нами? – Спросил Паромов.
– Пока нет, ребятки, езжайте без меня. Я еще задержусь здесь на денек – другой. Нужно здоровье поправить, да и Софи домой вернуть. Петя, ты уж не серчай на меня, другого выхода просто не было.
– Ладно, я все понимаю, ты тоже на меня не обижайся – примирительно протянул руку Бочкарев – восточные женщины – это такие пиявки если присосутся, то не отодрать. По себе знаю. Но обещай, что поставишь там, где росло.
– Договорились. – Александров выбросил окурок, и опираясь на костыли, побрел в палату.
– Вот это сюжет. – покачал головой Петр. – Ни одному Михалкову такой в голову не придет. То-то я думаю почему она ходит как в воду опущенная. Всех сторонится, ни с кем не разговаривает, даже с сыном. Теперь понятно.
Из здания, в сопровождении Морозова, вышел совсем молодой, смуглый паренек с глазами Софи.
– Вот, знакомьтесь, Фарук. – представил парня Александр.
– Да, действительно, очень похож на свою сестру. – пожимая ему руку заметил Петр.
– А вы кто? Софи сказала, что вы друзья, и приехали за мной.
– Это правда. – положил ему руку на плечо Громов. – Мы твои друзья. А вот он, Сергей указал на Бочкарева, её муж.
– Ты Петр? – Фарук схватил обеими руками кисть Бочкарева и заглядывая в глаза стал её яростно трясти. – Я так рад познакомиться с вами. Мне Софи столько про вас рассказывала. И как вы её в Триполи спасли, и как нашего отца защищали. Много чего, рассказала. Вы такой храбрый мужчина, такой мужественный. Я так рад, что у моей сестры достойный муж.
– Вот мужики, прошу заметить, что от славы даже в Сирии не спрячешься. Она везде найдет. Паромов это я сейчас не про тебя. – смущаясь пошутил Бочкарев пытаясь вырваться из рук парня.
– Фарук давай поговорим о деле. – вернул его в реальность Морозов и они, сдвинувшись плотным кольцом вокруг парня, стали обсуждать план побега.
Рано утром во двор госпиталя вкатился американский, джип с открытым верхом. Кроме водителя в нем сидели еще двое военных без знаков отличия. Один из них выпрыгнул из машины и направился к зданию, а второй и водитель, заглушив двигатель, остались прохаживаться неподалеку, разминая ноги. Увлеченно беседуя они не заметили, что за их действиями внимательно наблюдали четверо мужчин стоящих у въездных ворот.
– Я думаю брать их нужно где-то в городе. – высказался Паромов глядя как игиловцы, оставив машину под лучами восходящего солнца, двинулись в тень. – Здесь много глаз, да и шум сразу же поднимется.
– Согласен – кивнул Бочкарев. – лучше всего тормознуть их на дороге. Фарук вчера сказал, что его рота стоит на западной окраине города, это как раз то направление какое нам нужно.
– Тогда чего мы здесь топчемся? Пошли от сюда. – сказал Громов и первым направился за ворота. Так как еще вчера они договорились с врачом о выписке, чему он не только не сопротивлялся, а был даже рад потому что раненых становилось все больше и больше, а мест катастрофически не хватало, и получив на руки все сопроводительные документы, то охрана госпиталя их не задержала, а наоборот, пожелали им удачи.
– Хороший народ эти арабы – вздохнул Бочкарев – тебе и доброго пути пожелают, и пулю в спину всадят.
– Ты, я смотрю, Петя уже стариком становишься – улыбнулся, глядя на друга, Паромов.
– С чего это?
– Ворчишь постоянно. То то тебе не нравится, то это. Совсем как древний дед на завалинке. Скоро начнешь говорить: «А вот в наше время…».
– Кто бы говорил. – огрызнулся Бочкарев – сам постоянно нудишь на ухо как моя покойная бабуля.
– Хватит, мужики, кончайте цапаться. – вмешался в их перепалку Морозов. – А то сейчас обоих в угол поставлю.
Только что переругивающиеся друзья переглянулись, и подойдя к Александру с двух сторон взяли его под руки.
– На абордаж! – Крикнул по-английски Бочкарев и они, повалив Морозова на землю набросились на него сверху.
– Двое на одного?! – взревел Александр отбиваясь от друзей. – Ха, на фрегат наткнулись, баркасы! Правый борт пли! – его правая рука чувствительно ткнула Паромова в грудь, да так, что тот отлетел в сторону.
– Ах ты старое корыто! – поднялся на ноги Вячеслав – Я тебя сейчас на корм акулам отправлю!
– Едут. – Склонился над дерущимися Громов. – Приготовились. – И тут же сам взгромоздился на самый верх шевелящийся кучи.
– Это что такое?! – остановился рядом с дерущимися джип. – А ну прекратить! Кто такие?
По привыкшему командовать голосу было понятно, что к ним обращается офицер. Парни еще немного потолкались, и медленно поднялись с земли отряхиваясь от пыли.
– Из Польши мы. – ответил за всех Громов – наемники. Три дня назад с колонной попали под обстрел, сейчас движемся в расположение своей роты, находящейся на западной окраине Пальмиры.
– А почему пешком? Почему за вами не прислали машину?
– Так мы же только ехали сюда, еще ни где не стоим на обеспечении.
– Ясно. Садитесь. Мы как раз едем в том направлении.
Дождавшись когда парни с трудом разместятся машина взревела, и обдав ближайшие дома облаком пыли, помчалась на запад. Проехав по разбитой, пыльной дороге, мимо разрушенных, искореженных зданий минут пятнадцать Громов незаметно подмигнул сидящему рядом Фаруку.
– Можно здесь остановить машину? – обратился он к старшему.
– А в чем дело? Приспичило? – командир недовольно взглянул на парня.
– Да, сегодня за завтраком много чая выпил.
– Давай, только быстро.
Фарук вышел из джипа, и скрылся в ближайших развалинах, но не прошло и минуты как оттуда раздался его взволнованный голос.
– Командир, идите сюда, я что-то нашел.
– Что там такое? – громко спросил он, но не получив ответа вышел из машины и направился туда, откуда его позвал паренек. Оставшись в машине друзья осмотрелись по сторонам. Местность казалась безлюдной и заброшенной.
– Уважаемый, а можно я… – начал говорить Бочкарев, но как только сопровождающий обернулся тут же ударил его ребром ладони по горлу. Следующий удар пришелся по шее в районе сонной артерии. Бездыханное тело игиловца грузно обмякло на сидении. Водитель обернулся и тут же под его лопатку вонзился, выхваченный из-за пояса трупа, нож.
– Тащите эти мешки с дерьмом в руины, а я схожу, проверю что там у пацана. – распорядился Бочкарев, и прихватив нож направился к Фаруку. Завернув за полуразрушенную стену Петр едва не наступил на катающихся по земле людей. Фарук что есть силы пытался разжать пальцы своего командира, которые мертвой хваткой вцепились в его шею.
– Эй, дядька, тебя не учили, что слабых обижать нельзя? – удар кованного ботинка пришелся точно в висок офицеру, и тот без единого звука рухнул на паренька.
– Ты там долго еще будешь со своим начальством обниматься? – спросил Бочкарев, ощупывая шею игиловца. – Спешу тебя огорчить, но он уже твоих нежностей не чувствует. Его сейчас ваш Мухаммед обнимает.
Кашляя и отплевываясь Фарук выбрался из-под тела и шатаясь встал на ноги.
– Ты зачем к нему в драку полез? – помогая ему идти спросил Петр – Видишь какой он здоровый. Был. Не мог просто камнем садануть?
– Я и бросил камнем, но промахнулся. – все еще потирая шею, и кашляя оправдывался парень.
– Эх молодежь, молодежь – покачал головой Бочкарев. – всему вас учить надо. Не бросать надо было, а с разворота в висок бить. Ты же не Давид в конце-то концов. Ладно, проехали. Машину водишь?
– Да, конечно.
– Хорошо, хоть какая-то от тебя польза. Сейчас сядешь за руль и повезешь нас к расположению твоей роты.
– Как скажешь. – опустил голову парень.
Когда все расселись по местам джип тронулся, и помчался на запад.
6
С каждым километром разрушенных домов становилось все больше и больше, а дорога все хуже. Местами машина с трудом преодолевала огромные воронки и едва протискивалась между огромных куч битого кирпича.
– Долго еще? – Спросил парня Громов.
– Нет. Вон видите мечеть? За ней поле, а дальше промзона. Там наша рота и базируется.
– Тогда притормози у мечети. Кое-что обсудить нужно.
Когда машина остановилась парни вышли из нее, и присели под одиноким деревом.
– Наши дальнейшие действия? – спросил Паромов.
– Надо подумать. – Петр взглянул на Громова который сидел, подставив лицо обжигающему солнцу.
Морозов взял лежавшую рядом веточку и принялся по памяти чертить на земле западную окраину города, но трижды дочертив до половины всякий раз стирал. – Эх карту бы. – отбросив в сторону импровизированное стило со вздохом сказал он. – Без нее мы тут как слепые котята.
Сидевший в машине Фарук услышал его вскрик, пошарил под сиденьями, заглянул в бардачок, и с победоносной улыбкой извлек оттуда карту.
– Ай да Фарук, ай да Софи брат! – вскочил на ноги Бочкарев – Как это мы сами не додумались осмотреть машину? Молодец, ничего не скажешь. Вот теперь я вижу, что ты настоящий воин, смекалистый. Тащи её сюда.
Разложив на земле подробную карту местности, парни принялись её досконально изучать, делая на ней пометки где, по словам Фарука, находятся игиловские подразделения.
– Вот замок – Морозов обвел палочкой возвышенность недалеко от черты города – а как раз напротив его расположилась рота Фарука. Севернее и южнее тоже стоят игиловцы, а в промзоне у них как бы и рембаза, и резерв. Так что прорываться к замку на прямую смысла не имеет. Предлагаю проехать немного на север, обогнуть все игиловские скопления войск и прорваться к замку вот отсюда. – И Александр ткнул палочкой на северную дорогу.
– Месяц назад нам америкосы поставили партию разведывательных дронов. – потирая горло сказал Фарук.
– Да и к тому же я сомневаюсь, что на такой маневр нам хватит бензина, а заправиться, кроме как у самих игиловцев больше негде. – поддержал парня Громов.
– А «птички» нас в два счета засекут. – вздохнул Паромов.
– Говоришь заправиться только у них на промзоне можно? – прищурив глаз переспросил Бочкарев. – Который сейчас час?
– Без четверти четыре, а что? – взглянул на часы Паромов.
– Едем обратно в город, чтобы здесь не светиться, и там все расскажу. Есть у меня одна мыслишка.
– Если только одна, – поднялся с земли Паромов – потому что две я могу уже и не выдержать.
– Одна, но большая. – улыбнулся Петр протягивая руку, чтобы Вячеслав помог встать.
Жаркое, Сирийское солнце медленно скатывалось к горизонту увеличивая тени от развалин. Парни сидели в полуразрушенном здании дожидаясь сумерек, и тихо переговаривались.
– Думаешь они нам поверят? – в очередной раз спросил Паромов – Там же не дураки сидят.
– Может быть и нет, но это наш единственный шанс. – вздохнул Бочкарев, и осмотрел окружающих. – Или кто-то еще что придумал?
– Может связаться с нашими, пусть по рембазе или по переднему краю артудар нанесут, для отвлечения внимания? – Предложил Морозов.
– Как? Голубя послать? – Бочкарев многозначительно посмотрел на Фарука. – Боюсь не долетит.
– В таком случае нужно сделать так, чтобы ИГИЛовцы сами пошли в наступление вызвав тем самым на себя артиллерийский огонь. – глядя куда-то вверх сказал Громов.
После этой фразы на долгих несколько минут в развалинах стояла мертвая тишина. Все обдумывали, казалось бы, фантастическую мысль.
– А что, пожалуй, это действительно прекрасная идея. – первым, поэтому поводу высказался Петр. – Серёга, я уже стал забывать, что у тебя светлая голова. Молодец. Чем дольше я размышляю над твоим предложением, тем больше оно мне нравится.
– Хотя это почти невозможно, но все же более реальнее, чем план Васильевича. – согласился Вячеслав.
– Попробовать стоит, хотя ох не нравится мне все это. – усмехнулся Александр.
И только Фарук сидел молча, смотря на всех округлившимися, в немом изумлении, глазами.
Заметив выражение лица ливийца Бочкарев улыбнулся, и похлопал его по плечу: – Ну что ты смотришь на нас как мышь при трех дневном запоре? Привыкай, братец, здесь тебе не ИГИЛовский сброд. Это – Россия.
– Господа, по-моему, нам пора. – поднялся со своего места Морозов. – Уже достаточно стемнело.
– Да, когда доберемся будет самое то. – поддержал его Громов.
– Фарук, где находится штаб, или что там у вас, знаешь? – спросил его Бочкарев, и получив утвердительный кивок подал руку парню. – Тогда за руль, и поскакали.
Когда ночная тьма окутала Пальмиру недалеко от промзоны раздались взрывы гранат, автоматные очереди, вверх взлетели сигнальные ракеты, а к стальным воротам КПП даже не подъехал, а скорее подлетел пикап с двумя военными в грязной, пыльной форме, со следами крови.
– Эй, открывай быстрее! – Выкрикнул по-арабски человек сидящий рядом с водителем. – Слышишь, что творится? Где командование?
Полусонный дежурный выскочил из помещения, и даже не спросив документов распахнул ворота. Джип, окутывая себя облаком еще горячей пыли, помчался к штабу.
– Доложите полковнику Аббасу, что у промзоны обнаружены Ассадовские диверсанты. Мои ребята ведут с ними бой! – выпрыгивая из еще не остановившейся машины прокричал Бочкарев сбежавшимся к штабу военным.
В этот момент из здания вышел рослый, мускулистый араб в хорошо подогнанной, по его мускулистой фигуре, форме с черной, ухоженной бородой.
– Я слушаю, что случилось? – спросил он, глядя на Петра красными, заспанными глазами.
– Мы с северного фланга. Лейтенант Бочконич. Только что, в двух километрах от сюда мы наткнулись на диверсионную группу. Предположительно Ассадовцы. Мои люди сейчас ведут с ними бой. Слышите?
Ночную тишину разрывал треск автоматных очередей и грохот гранатных взрывов.
– Сколько их? – На лице полковника отразился испуг.
– Не знаю. Темно, но думаю человек десять, не меньше.
– А твоих сколько?
– Было пятеро, сейчас не знаю.
– Хуссеин, возьми десять человек, и выезжайте на помощь. – тут же распорядился он.
– Спасибо, господин полковник, но я ехал сюда по другому поводу. Более серьезному.
Аббас поежился от наступившей прохлады и кивком головы пригласил лейтенанта следовать за ним.
– Господин полковник, у меня тревожные новости. – Продолжил Бочконич закрыв за собой дверь в кабинет.
– А ты кто? Почему я тебя не знаю? – Уже сидя за столом спросил Аббас, и Петр заметил как он расстегнул кобуру пистолета.
– Я командир роты наемников от северной группировки. Прибыл сюда два дня назад. Русские готовятся к атаке.
– Ошарашенный этой новостью полковник тут же забыл о своей подозрительности.
– Где, когда, от куда известно?
– Наша разведка, с помощью дронов, обнаружила на нашем направлении большое скопление российской техники и живой силы. Их маневры явно указывают, что вот, вот начнется наступление, и эта группа диверсантов явное тому подтверждение.
– Не улавливаю связь. – В голосе полковника уже слышалась явная тревога.
– Ну как же. Войска Ассада всегда действуют в тесной связке с российскими, и все их действия координируются. А группу забросили чтобы она перед штурмом атаковала наш штаб, и внесла в ряды доблестных сынов халифата панику и смятение. Нам крупно повезло, что мы случайно наткнулись на нее.
– Слава Аллаху. – поднял к потолку руки полковник. – Твои предложения?
– Нужно немедленно контратаковать.
– То есть как?
– Как всегда делается на войне. – Петр уже начинал терять терпение. – Пока они еще только готовятся, русские уязвимы как никогда. Если сейчас ударить, то можно почти без потерь уничтожить всех этих не верных, и все. дорога на Дамаск практически открыта.
– Мне нужно это согласовать с высшим командованием.
– Упустим время. Если не начать атаку в ближайшие полчаса, то потом нам уже самим придется отступать.
– Хорошо – через минуту напряженного раздумья выдавил из себя полковник. – Езжайте на позиции. Через десять минут я дам сигнал к наступлению.
Отъехав от промзоны с километр джип остановился, и заглушил мотор.
– Эй, старики – разбойники хватит по развалинам мышей пугать, вылезайте. – в полголоса позвал друзей Бочкарев.
