Виктор Батюков
Игры со смертью
– Приехали мисс. – оторвал от тяжелых мыслей девушку водитель.
Отдав чемодан носильщику Нелли направилась к кассам.
– Чем могу быть полезна? – улыбнулась ей молоденькая девушка.
– Один билет до … – Нелли запнулась. В мозгу шла упорная борьба двух мнений.
– Простите, куда Вы сказали? – сделала вид, что не расслышала девушка.
– До Руаси, пожалуйста. –Выдохнула Нелли и на её лбу выступили капельки пота.
«Ты сделала свой выбор.» – раздался у неё в голове разочарованный голос.
«Да. Исчезни и не мешай мне.» – С раздражением отмахнулась от него девушка.
«Ты знаешь, что за этим последует.»
«Знаю, но я не могу бросить его в беде.»
«Никто не собирался оставлять Николя на произвол судьбы, просто всему свое время.»
«Да!? – Нелли так резко остановилась посреди зала, что люди, идущие за ней, едва не сбили её с ног. – И когда же, по-твоему, придет это время? Когда он, потеряв все, к чему шел всю свою жизнь вновь окажется за прилавком булочной своего отца? Ты понимаешь, что это будет для него означать? Самоубийство! Я не могу этого допустить.».
«Девочка моя, послушай,».
– Да пошел ты! – Во весь голос крикнула она, зло посмотрела на остановившихся людей, и подхватив с тележки чемодан поспешила к терминалу. Голос умолк, и больше её не беспокоил.
Получасовой перелет немного успокоил Нелли позволив ей трезво взглянуть на ситуацию, и определиться с дальнейшим ходом действий. Приземлившись в Шарль – де –Голь, она быстро прошла таможенный контроль, и выйдя одной из первых осмотрелась в поисках такси.
– Куда прикажите, мисс? – остановилась рядом с ней желтая машина.
– В… – девушка вгляделась в улыбчивое лицо водителя, и тревожный звоночек явственно зазвучал в её голове. – Нет, простите, я жду друга.
Парень пожал плечами, и подхватив клиента умчался прочь, а Нелли села в другое такси: – Елисейский дворец, пожалуйста.
Темнокожий водитель удивленно обернулся, а по его полному, лоснящемуся лицу стал градом катиться пот.
– Вы не ослышались. Елисейский дворец. – Сухо повторила девушка
Едва они выехали из аэропорта на трассу, ведущую в город как тут же, всего в двух километрах от развязки они попали в пробку.
– Что там случилось? – нетерпеливо спросила девушка, почти ничего не видя из-за широкой спины шофера.
– Кто-то из наших влетел под автобус. Бедняга, от машины почти ничего не осталось. – С сочувствием ответил водитель, медленно объезжая место трагедии. Через боковое стекло Нелли узнала номер того улыбающегося таксиста.
«Спасибо за предупреждение.»
«Обращайся.» – ответил голос, и тут же исчез.
Девушка нахмурилась. Ей всегда не нравился этот навязчивый голос, а в данной ситуации он особенно раздражал. Но и избавиться от него она тоже не могла потому-то и злилась всякий раз, когда он пытался влезть в её личную жизнь.
– Я знал этого парня, – под впечатлением аварии разговорился водитель. – Он всегда носился как сумасшедший. Сколько раз ему говорили – не гони, а то костей не соберешь. Так нет же, не слушал. Бу-бу-бу. Бу-бу-бу. – посторонним фоном звучал в ушах девушки голос шофера. Сама же она думала совсем о другом.
– Приехали, мисс. Эй, мисс, с Вами все в порядке? – Нелли открыла глаза, и увидела перед собой испуганное лицо водителя. Расплатившись она взяла чемодан, и направилась в кафе расположенное на противоположной от дворца стороне площади. Заказав пирожное, и безалкогольный коктейль, девушка села по дальше от витринных окон, и принялась ждать. Прошел уже не один час, был выпит не один коктейль, а тот кого она ждала так и не появлялся. Терпение было уже на исходе, хотелось бросить все, подняться, и уехать в аэропорт. «Если ему это не нужно, то какого лешего я должна нервничать, рисковать собой, подставляться?» – Злилась Нелли на его опоздание. Наконец, когда девушка уже окончательно собралась уйти, в кафе вошел молодой человек, и целенаправленно пошел в сторону её столика.
– Добрый день, мадмуазель. Вы Нелли?
– Да, а в чем дело? – Девушка насторожилась.
– Тот, кого Вы ждете просил передать, что сейчас находится за городом. Машина к вашим услугам.
Это было предупреждение о том, что за ним следят, но он ждет её в одном из его укромных мест.
– Поехали. – девушка поднялась, и не оглядываясь вышла из кафе. Молодому человеку ничего не оставалось делать, как подхватив её чемодан, последовать за ней.
Неприметный «Вольво» ждал их за углом. «Где он на этот раз спрятался?» – уже сидя в машине спросила Нелли.
– В загородном доме одного из своих друзей.
– У него есть друзья? Не смешите меня! – с сарказмом воскликнула девушка. – Николь по определению не может иметь друзей.
Парень пожал плечами, и сосредоточился на дороге. Разговор угас.
Через два с небольшим часа езды по оживленным улицам столицы «Вольво» выехала за объездную дорогу, и направилась в сторону одного из престижных пригородов. Узнав это направление Нелли внутренне усмехнулась «Николь своим вкусам не изменяет.». еще через час они уже въезжали во двор роскошного особняка. На террасе их уже ждал тот из-за которого девушка рисковала всем.
– Вот уж не ожидал тебя так скоро увидеть. – Целуя ей руку тепло улыбнулся Николь. – Как добрались?
– Без происшествий.
– Тогда прошу в дом. Мы как раз собирались кое-что обсудить, твое мнение было бы очень кстати.
– Спасибо, что ты так высоко ценишь мое мнение, но я приехала не за тем, чтобы выслушивать ваш политический бред, и участвовать в кулуарных интригах.
Обаятельная улыбка тотчас же слетела с его губ, и на лице проступила озабоченность: – Догадываюсь, что произошло нечто очень серьезное, раз ты примчалась сюда.
– Может произойти. Давай-ка прогуляемся по тому парку.
Взяв Николь под руку, они медленно пошли по алее мимо аккуратно подстриженных кустов акации: – Я уверена ты знаешь, что после провала на выборах твой рейтинг резко пошел вниз?
– Разумеется, но я собрал отличную команду, с которой мы обязательно одержим победу сначала на парламентских, ну а затем уже и на президентских выборах. – не без доли хвастовства заявил он.
– Вот.
– Что «вот»?
– Вот поэтому я здесь. Теперь послушай меня не перебивая. Почти все, кого ты называешь командой, лживые, двуличные политики. В лицо они тебе говорят одно, а сами готовят компромат, чтобы после того как вы получите в парламенте большинство, опубликовать его перед самыми президентскими выборами, и на волне твоего провала выдвинуть своего человека.
Николь некоторое время шел молча, стараясь «переварить» услышанное. Наконец он поднял на неё глаза в которых читалась злость, и решимость идти до конца: – Если бы сейчас на твоем месте был бы кто-то другой я бы потребовал доказательств, но ты никогда не шутила такими делами.
Девушка сочувственно погладила его по руке: – Поверь, это правда. Когда я об этом узнала, у меня самой все внутри перевернулось. Но факт – есть факт.
– Я немедленно разгоню эту свору ничтожеств! – Николь сжал кулаки, а его впалые щеки загорелись гневным румянцем. – Они думают, что нашли мальчика для битья? Не угадали, судари! Мы еще посмотрим кто будет смеяться последним!
– Мне нравится твой боевой настрой, но здесь нельзя пороть горячку.
Николь остановился, и развернулся лицом к девушке: – Ты предлагаешь сидеть и смотреть как они «капают мне яму»?
– Нет, нужно сделать так, чтобы вся Франция заговорила о тебе. Это выбьет все козыри из их рук, и поможет бескровно убрать конкурентов.
– Да? И что это за шаг? Выступить в парламенте с разоблачительной речью под названием «Коррупция в верхах»?
– Нет, – загадочно улыбнулась девушка. – У меня есть мысль по лучше.
Странная пара еще долго гуляла по безлюдному парку что-то живо, даже можно сказать, горячо обсуждая. И уже в конце разговора, когда Николь, утирая платком вспотевшее лицо, наконец согласился, Нелли взяла его обе руки в свои, и глядя в карие глаза сказала тихо, но твердо: – И еще. Ты не должен участвовать в президентских выборах.
– Как, вообще? – опешил он.
– Нет, в предстоящих. Твое время еще не пришло, а пока постарайся примириться с лидером.
– Ну уж нет. – затряс головой Николь. – Мы теперь с ним по разные стороны баррикад.
– Не горячись. Чтобы окончательно победить ты должен принять его сторону. Иначе … – Девушка вздохнула, и развела руками.
– И что же она придумала? – Вставая, чтобы размять затекшие от долгого сидения ноги, спросил Романов.
– А ты открой газеты за тот год, и узнаешь. – Улыбнулся Александров. – Об этом тогда говорила не только Франция – весь мир захлебывался от восторга.
– Постой, постой. – полковник почесал переносицу. – Дело о террористе?
– Совершенно верно. После него неважный рейтинг Николь взлетел до небес, и принесло свои плоды.
– Хорошо, а Нелли? Неужели из-за этого её ждал трибунал?
– А как иначе? Она ослушалась приказа.
– Но ведь…
– Никаких «но». Как поступают в армии с теми кто не подчинился приказу? Вот именно, а здесь речь идет не просто о служащей, а об агенте наделенном сверх способностями. Таких людей в мире по пальцам сосчитать можно. А теперь представь, что человек, который может абсолютно все вышел из-под контроля, и стал не управляем. Киношный терминатор, по сравнению с ним, становится просто безобидной, железной игрушкой. Именно поэтому Коржев добился от верховного разрешения на её ликвидацию.
– Тогда почему он гонялся за тобой? Ты хотел её спасти?
– В какой-то степени да. Я убежден, что к Нелли не стоит применять крайнюю меру, но, чтобы доказать это перед специальной комиссией трибунала мне необходимо было её на некоторое время спрятать от Коржева, и поэтому он стал преследовать меня. Ведь его способности далеко не такие как скажем у Нелли.
– В вашей группе работали какие-то все сверхчеловеки. – усмехнулся Романов.
– Это одна из главных причин её распада. Изначально я думал, что, собрав людей сосверх способностями в одну команду можно создать не мыслимую по своему потенциалу, и размаху группу которая могла бы решать любые задачи начиная от выявления, и ликвидации террористов, и кончая внешнеполитическими задачами, но увы, я допустил ошибку которая мне очень дорого стояла. Одним целым такие люди быть не могут. Это все равно, что команда звезд в хоккее или в футболе. Каждый считал, что он лучший.
– Так какова же судьба Нелли? – прервал рассуждения Александрова полковник.
– После всех, тех приключений, о которых я тебе рассказывал раньше, мне все же удалось убедить трибунал не ликвидировать девушку. Она прошла очень болезненную, жесткую, медицинскую процедуру под названием «чистка памяти».
– Как это?
– Я не буду тебе описывать подробности, просто скажу, что её мозг стал девственно чистым, без реального прошлого. Потом внушили ей некое подобие памяти детства, и отправили на малую Родину где она сейчас живет обычной жизнью. Замужем, родила детей, в общем все как у всех. С остальными участниками группы, кроме упомянутого Сергея, то же все в порядке.
– А с ним что?
– Он перешел в МЧС и трагически погиб при спасении людей. Вот такая вот история.
– Да, – встав из-за стола потянулся Романов. – Правильно было сказано у одного из классиков: «Есть многое свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам.».
– О! Ты читал Шекспира? – Вставая вслед за ним улыбнулся Александров.
– Нет, просто это довольно расхожая фраза. – Полковник поглядел на часы. – Шесть тридцать. Как быстро пролетела ночь. Пора на службу. Ты со мной?
– Нет, потом загляну. Подбрось до министерства МЧС, нужно решить пару вопросов.
– Нет проблем. Спускайся к машине, я сейчас тебя догоню.
21
Около полудня в кабинет Романова вбежала секретарь. Полковник оторвался от бумаг, и с удивлением посмотрел вначале на селектор, а затем перевел взгляд на женщину.
– Елена Феликсовна, в чем дело? У нас, что связь не работает?
Впервые за все время их совместной работы Романов увидел на её всегда строгом, почти суровым лице улыбку.
– Там, товарищ полковник, там в приемной, – запинаясь от волнения затараторила она. – В общем сейчас сами увидите. Это такое счастье! – секретарь отступила от двери, и в кабинет, в сопровождении двух офицеров ФСБ и одного представителя МЧС вошел – Бочкарев. Исхудавший, с выгоревшими до белизны волосами, и почти черным от загара лицом он стоял посреди кабинета растерянно улыбаясь.
– Товарищ полковник разрешите доложить. – Не уверенно начал он, но Романов, замахав руками, вскочил с кресла, бросился к нему, и сжал парня в крепких, мужских объятиях.
– Потом, Петя, все потом. – Шептал полковник, едва сдерживая слезы радости. – Живой, Слава Богу, живой. А ведь я, когда мне доложили, до конца не верил, что это ты.
– Если Вы меня сейчас не отпустите, то ваши сомнения подтвердятся. – полузадушено хрипя произнес Бочкарев.
– Прости, это от эмоций. – Освободив парня из объятий Романов перевел взгляд на стоящих позади людей. – Спасибо, вы пока свободны. Елена Феликсовна примите у офицеров рапорта о проделанной работе.
Когда все вышли он усадил Бочкарева за стол сев сам напротив: – Чай, кофе, бутерброды?
– Спасибо, меня по дороге накормили.
– Тогда рассказывай, как тебе удалось перехитрить этих головорезов. Ведь я до сегодняшнего утра думал, что ты погиб, и даже когда сообщили, что везут – сомневался. Ну, не томи.
– А что рассказывать? – Смущенно опустил глаза Бочкарев. – Все по классической схеме учебника. Находясь в укрытии, я заметил стоящую у стены бочку с водой, а совсем не далеко протекал ручей, заросший тростником. Остальное было делом техники. Я разделся, бросил гранату, чтобы у меня было три минуты времени, оставил на берегу узел, будто бы я уплыл в море, а сам, сорвав тростинку, нырнул в бочку. Ну и противная там затхлая была вода, но ничего, как-то приспособился, по обвыкся, даже подружился с местной фауной. Во всяком случае пиявки меня особо не беспокоили. Может приняли за своего? Не знаю.
– Ну и везучий же ты. – не скрывая своего восхищения покачал головой, не переставая улыбаться, Романов. – По нашим данным эти живодеры прочесали всю округу, чуть ли не под каждый камень заглянули, все хотели найти того, кто считай один пол роты уложил.
– Так уж и пол роты. – Улыбнулся Петр. – Всего то человек двадцать.
– Если быть точным тридцать шесть человек убиты, восемнадцать ранены. Впечатляет цифра?
– Если бы не квадракоптер, который меня постоянно преследовал, я мог бы и больше.
– Охотно верю. – Их разговор прервал телефонный звонок. Выслушав доклад полковник хитро посмотрел на Бочкарева, отдал краткое распоряжение, и вернулся за стол. – Значит так. – Уже серьезным тоном сказал он. – Вот тебе бумага, ручка. Пиши рапорт о проделанной работе.
– А что писать-то?
– Все, начиная с того момента как группа разделилась.
Бочкарев уже заканчивал третий лист как рядом с Романовым ожил селектор. «Товарищ полковник, группа ждет в приемной.». – Сообщила секретарь.
– Пусть войдут. – Романов поднялся с кресла, и улыбаясь посмотрел на Петра.
Дверь отворилась, и в кабинет вошли Громов с Морозовым. «Товарищ полковник по вашему приказанию при… Петя!?» – Так и не закончив рапорт воскликнул Морозов.
– Саша! Серега! – вскочил Бочкарев, и не обращая внимания на своего непосредственного командира, бросился к друзьям. – Живы, чертяки, ай молодцы! Как добрались? Отвезли этого «суслика» в «зоопарк» или утопили где-нибудь по дороге? – Хлопая по плечам и обнимая их по очереди тараторил Петр, не скрывая радости от встречи.
– Все хорошо, операция завершена успешно. –Ответил на все его вопросы Романов. – Парни прибыли домой еще вчера, и дали обо всем подробный отчет, а сейчас я их вызвал специально для встречи с тобой. Они ведь тоже очень волновались.
– Спасибо, товарищ полковник. – Все еще обнимая друзей обернулся к нему Бочкарев. – Вы не представляете какое это счастье снова быть вместе.
Романов промолчал и лишь снисходительно улыбнулся.
– Проходите, парни, присаживайтесь. Я на минуту вас оставлю. – Он широким жестом хозяина указал на стулья, а сам вышел из кабинета.
– Вы как отработали? – рассказав вкратце свою историю спросил Бочкарев.
– Да тут и рассказывать не чего. – Пожал плечами Морозов. – Вышли в море, пошли вдоль берега, пару раз нас останавливали Натовские катера на предмет проверки документов, но все обошлось, и уже к вечеру того же дня мы прибыли на место. А потом в аэропорт, и домой. Вот собственно и все.
– Да, ребята, – вздохнул Громов. – То, что мы выполнили задание, и вернулись это конечно здорово, но вот Паромов. – он замолчал, и опустил голову.
– Да, Слава был настоящим человеком, бесстрашным бойцом, и вообще. – Согласился Морозов. – Я очень горжусь, что был знаком с ним.
– Давайте почтим его память минутой молчания. – Поднялся Бочкарев. Вслед за ним поднялись и все остальные.
– Господа офицеры! – громко произнес Романов входя в кабинет, и увидев их стоящих у стола, улыбнулся. – Встречайте. Вячеслав Павлович Паромов! – Он сделал шаг в сторону, и из-за двери вышел, слегка смущенный, парень.
Несколько секунд в кабинете висела тишина недоверия, которая вдруг взорвалась оглушительным салютом радости.
– Слава, лимонку тебе в жо…, ты откуда!? – первым пришел в себя Бочкарев. – КАК? Ведь по всем каналам, во всех газетах только о том и трезвонили как эти полуобезьяны расправились с тобой!
Друзья подхватили его на руки и стали качать, и подбрасывать несмотря на то, что они находились в кабинете своего начальника, а он сам стоял рядом, и тихо смеялся, глядя на эту сцену неудержимой радости.
– Эй, эй, мужики, аккуратней, уроните. – Слабо сопротивлялся Вячеслав, ошеломленный такой встречей.
– Слава, ну ты даешь. – восхищенно хлопал его по плечам Морозов, когда Паромова опустили на пол. – Кто же тогда это был, и как ты выбрался из того «ада»?
Отдышавшись, поправив костюм Вячеслав вздохнул, и его лицо стало серьезным: – Выбрался я оттуда довольно просто. От бункера, в сторону западной окраины города, идет подземный ход о котором знают считаные единицы людей. По нему я прошел до условленного места, где меня уже ждали. Дальше все просто. Изменили внешность, вывезли с ранеными из города, а там «Красный Крест», самолет, и вот я здесь.
– А кого же они выдали за Кенафи?
Паромов с сочувствием посмотрел на Бочкарева: – Петь, помнишь ты говорил, что Мандур тебе кого-то напоминает?
– Да. – Петр пристально вгляделся в его лицо. – Постой, постой. А ведь верно. Он был очень похож на… Ты хочешь сказать, что…?
Паромов опустил голову: – Он сам меня нашел. Раненый в обе ноги Мандур не мог ни обороняться, ни уйти, но как истинный патриот своей Родины хотел до конца исполнить свой долг. – Слава достал что-то из кармана, и протянул Бочкареву. – Вот, он просил передать это тебе.
Петр развернул клочок измятой бумажки на котором не ровным подчерком было выведено всего три слова «Храни Вас Аллах.».
– А также он еще просил передать тебе и вот это. – Паромов сделал шаг в сторону, и в кабинет вошла девушка.
– Софи!!!
Говорят, что, когда на земле встречаются два любящих сердца в небе, загорается радуга именно её, сейчас видели все, кто находился в этом кабинете.
КОНЕЦ.
СОМАЛИ
– Привет, что случилось? – с порога спросил Морозов, буквально врываясь в квартиру Паромова.
– Здравствуй. Чай, кофе? – на правах хозяина поинтересовался тот.
– Чай. Так в чем собственно дело? Зачем меня вызвали телеграммой со службы, и почему сюда, к тебе в квартиру, а не в министерство?
– Проходи в комнату, отдышись, успокойся, сейчас я принесу твой чай, и тогда мы, не спеша обо всем поговорим.
Покачивающейся походкой моряка Морозов прошел в указанную дверь, и остановился. На диване сидел Громов, и с приветливой улыбкой глядел на него поверх модного журнала, а напротив, в кресле расположился сухощавый мужчина на вид лет 50 – 55 с редкими, русыми волосами, в тяжелых, роговых очках с удивительно толстыми линзами. Он с любопытством наблюдал за вошедшим, а его жесткие, на вид, усы-щетка, растянулись в улыбке.
– Привет, Саша. – Поднялся ему на встречу Громов. – Спасибо, что прилетел. Вас познакомить?
Морозов еще внимательнее всмотрелся в человека, и когда тот встал память тотчас же высветила ему рыбацкий баркас, раненый, поездка в Херсонес.
– А мы, кажется, уже знакомы. – не уверенно сказал Александр протягивая мужчине руку. – Если я не ошибаюсь …
– Совершенно верно. Твой тезка, и должник Александр Александров. Можно просто Сан Саныч. Так короче.
Они пожали друг другу руки, и Саша отметил про себя что у него сухая, твердая ладонь.
– А вот и напитки. – вошел в комнату Вячеслав, неся на подносе четыре чашки. – Нам с Санычем кофе, ну а остальным чай. Кстати, вы уже познакомились?
Морозов вопросительно посмотрел на друзей: – Что-то случилось? – и перевел взгляд на Александрова.
– Совершенно верно, Александр Михайлович, – едва заметно кивнул Сан Саныч. – Ваши друзья также знакомы со мной, но сейчас не время для долгих объяснений. Они Вам потом сами все расскажут. Я хотел бы поговорить о другом. – Он взял со стола чашку, и не торопясь сделал небольшой глоток. – Вашему другу нужна помощь.
– Кому? – брови Морозова сошлись над переносицей, а лицо приняло решительное выражение.
– Речь идет о Бочкареве. – Будничным тоном уточнил Громов.
– Вы правы, Сергей Геннадьевич, именно о нем.
– Что с ним? – Паромов так и остался стоять посреди комнаты с пустым подносом в руках.
– Тяжелая болезнь которая может погубить вашу группу.
– Так это, наверное, скорее к Сергею, чем к нам. – Выразительно кивнул в сторону Громова Александр. – Он у нас медик.
– Для лечения этого заболевания нужны не столько лекарства, сколько ваша моральная помощь.
– Он сейчас в больнице? – Морозов поднялся с кресла. – Я готов ехать немедленно.
– Нет, Петр живет, работает у себя в родном городе.
– Он алкоголик, Саша. – тихо, но жестко сказал Громов глядя Морозову в лицо, и в квартире повисла тяжелая пауза.
– И что же теперь делать? – растерянно поглядели друг на друга Вячеслав с Александром.
– Чтобы решить эту проблему мы здесь и собрались. – Закуривая сказал Александров. – Я предлагаю поступить следующим образом…
Петр выключил станок, и принялся доставать из «патрона» готовую деталь. Отработанные до автоматизма движения были четкими, и быстрыми. Взглянув на часы, висящие над дверями кабинета начальника цеха, он отметил, что до конца смены осталось всего двадцать минут. Быстро собрав, разложенный на верстаке инструмент в тумбочку, и смахнув щеткой стружку со станка, Петр поспешил к умывальнику. Без трех минут пять он уже стоял перед еще закрытыми дверями проходной в колышущейся от нетерпения толпе рабочих. Они грязно подшучивали друг над другом, ругали всех и вся, начиная от собственных детей, и заканчивая теми, кого видели лишь по телевизору, и строили планы на выходные. Несмотря на то, что у проходной стояло больше тысячи человек они, за редким исключением, были практически одинаковы. Напиться, до потери памяти водки, напомнить семье кто в доме хозяин, и либо завалиться спать, либо махнуть на рыбалку. Конец выходных каждый проводил по-своему чем потом и делились в курилках. Петр не был исключением. Ему тоже хотелось вырваться за территорию завода, зайти в какое-нибудь дешевое, питейное заведение, и как говорят в народе – расслабиться. В отличии от большинства он не спешил домой. С Софи они расстались полгода назад. Ей надоели его бесконечные пьянки, скандалы и приводы в милицию, и она уехала в другой город где Романов снял ей квартиру, и устроил на работу. Оставшись вдвоем с матерью Петр весь свой пьяный гнев обрушивал на неё. Пенсионерка терпеливо сносила унижения и оскорбления от своего непутевого сына, и лишь когда он засыпал беззвучно плакала в своей комнате.
Электронное табло отсчитывало последние секунды. Толпа напряглась, и как только цифры округлились рванула в распахнувшиеся ворота. Конец рабочего дня как на этом заводе, так и на всех остальных, подобен штурму Зимнего дворца в октябре 1917 года. Как тогда, так и сейчас толпа озлобленных рабочих бросается на ворота чтобы, как им кажется, обрести свободу. Оказавшись по ту сторону заводских стен Бочкарев двинулся по своему привычному маршруту. В первую очередь нужно зайти в магазин и купить бутылку дешевого вина, а потом заглянуть в пив бар. Наверняка там его уже поджидают два закадычных дружка Васька и Федька. Вытащив из кармана пачку «Примы», он остановился чтобы прикурить, но отечественные спички никак не хотели загораться. Матерно ругаясь Петр уже извел добрых полкоробка как вдруг перед кончиком сигареты вспыхнула дорогая, бензиновая зажигалка.
– Спасибо, а то от этих спичек ничего кроме дыма не добьешься. – Поблагодарил он, и взглянул на своего «спасителя». Перед ним стоял морской офицер. Полюбовавшись на его черный, с переливающимися на солнце золотыми погонами, мундир, на колышущийся у правой ноги кортик, и на наградные колодки токарь хотел было идти дальше, но что-то до боли знакомое в этом моряке заставило его остановиться.
– В гости к кому приехал или как? – По привычке на «ты» спросил Петр.
– К другу одному. Два года не виделись. – Вдохнув полной грудью весенний воздух широко улыбнулся офицер.
– Понимаю, сам служил. – Со знанием дела кивнул Петр. – Где живет знаешь?
– Конечно. – Моряк подставил лицо теплому солнцу, и блаженно зажмурился. – Хорошо тут у вас. Тихо. Как у меня на родине.
Бочкарев внимательнее присмотрелся к этому человеку, и вдруг в его затуманенном мозгу всплыли кое-какие воспоминания.
– Постой, постой. – прищурился Петр. – Уж не Сашей ли тебя зовут?
– Узнал наконец, Петр Васильевич. – Искренне обрадовался моряк. – А то я уж к тебе и так и эдак, а ты смотришь на меня как баран на новые ворота. Ну, здравствуй что ли.
– Точно. Морозов! Привет, морской чертяка! – отбросил в сторону сигарету Бочкарев, и приятели сжали друг друга в крепких, мужских объятиях.
– Ну, рассказывай, как ты, что ты? Каким ветром тебя забросило в это захолустье? – не переставая хлопать друга по плечам спросил Петр.
– Да что рассказывать. Служу, капитан – лейтенанта получил.У меня здесь родственники живут. Вот, пока в отпуске навестить приехал.В общем все нормально. А ты как?
– Женат? –Уклоняясь от ответа снова спросил Бочкарев.
– Пока нет. Слушай, а что это мы на дороге разговариваем? У вас здесь какой-нибудь приличный ресторан имеется?
– А как же «Юбилейный».
– Отлично. Пошли посидим, встречу отметим.
– Да я как-то… – Замялся Петр.
Откровенно говоря он не любил это заведение. Иногда ему приходилось заходить туда, чтобы выпить водки, нотам Бочкарев чувствовал себя чужим. Бармен, наливая ему пятьдесят грамм, всегда смотрел на него пренебрежительно, сверху вниз, как страус смотрит на курицу. Охрана тут же принимала стойку готовясь по малейшему поводу вышвырнуть его из ресторана, да и грязные джинсы с залоснившейся «мастеркой» не тот наряд, в котором ходят по ресторанам.
Поняв замешательство друга Морозов обнял его за плечи: – Пошли, пошли. Я представляюсь по случаю отпуска. И тут Пете вдруг так захотелось выпить, что он решительно рубанул рукой воздух: – Ну если за отпуск и встречу, то тогда почему бы и не посидеть.
Выбрав самый лучший столик Александр заказал сто грамм коньяка для себя, бутылку водки для Бочкарева, и кое-какой закуски.
– Теперь рассказывай, как живешь, как Софи? – Повторил свой вопрос Морозов, когда Петр, с нескрываемой жадностью, выпил сто пятьдесят водки, и удовлетворенно крякнув забросил в рот щепотку хлеба.
– А чё говорить – то? Живу, работаю, как видишь, токарем на заводе. – Бочкарев тяжело вздохнул, налил себе еще полстакана, на секунду о чем-то задумался, выпил, и потянулся за бутербродом.
– А Софи как? Не родила еще?
– Нет. – С раздражением, резко ответил Петр, а после небольшой паузы опустил голову, и тихо добавил. – Расстались мы с ней. Полгода уж как.
– Да, дела. – сочувственно вздохнул Александр, и пригубил коньяк.
– О-о-о! Кого я вижу! – раздался в зале радостный крик, и к их столику подошли Паромов с Громовым. – Вот так встреча!
– Хватит из меня дурака делать. – угрюмо глядя на, присевших напротив, боевых товарищей зло сказал Бочкарев. – Вы что, думаете я поверю, что у вас у всех здесь вдруг оказались бабушки, дяди или племянники, и вы так страстно воспылали к ним любовью что, не сговариваясь решили навестить их в один день? Я пьяница, но не идиот.Зачем вы здесь?
– Мы к тебе приехали. – за всех ответил Паромов.
Петр обвёл всех троих уже слегка помутневшим взглядом, и улыбнулся: – В таком случае предлагаю выпить за встречу. Официант! Еще бутылку водки и две рюмки.
Не дожидаясь заказа Бочкарев налил себе полстакана, и жадно выпил.
– Ну, Саша мне уже о себе рассказал, я чуть не зевнул от скуки, теперь хочу услышать, как поживаете вы?
– Да почти так же, как и Морозов, – пожал плечами Громов – Я, допустим, ушел с госпиталя, и теперь работаю в обычной, городской больнице простым хирургом. Женился, жена Танечка воспитатель в детском саду. Квартиру дали, в общем ничего интересного.
– А у меня так совсем скукота смертная. – Улыбнулся Вячеслав. – Развил свой бизнес по разработке компьютерных программ. Теперь имею с десяток филиалов по всему миру. Главный офис пока так и остался в Нью-Йорке, но подумываю перевести его в Москву.
Слушая их полушутливые ответы Петр незаметно осушил бутылку, и теперь, глядя на товарищей в его душе стали расти злость, ненависть, обида, раздражение. Злость на вот этих самых друзей, которые вроде как сидят с ним за одним столом, но ведут себя так словно издеваются. Ненависть на всех, кто преуспел в этой жизни. Кто не вкалывает с утра до ночи в вонючем цеху за мизерную зарплату, а дешёвому пойлу предпочитают дорогие коньяки. Обида на себя, на свою судьбу, на то, что не может вот так, легко, с шутками поведать о своих успехах, а всю его карьеру можно уместить в два слова: – заработал – пропил.
– Хватит! – Вдруг махнул он кулаком по столу. – Хватит надомной выпендриваться! Если у вас хорошие оклады, налаженная, приличная жизнь, высокие должности, то вы пуп земли? А я значит никто?! Мелочь выброшенная на помойку?! Вот вам всем, видели. – Петр сложил грязные пальцы в кукиш, и поднес к лицу каждому из сидящих. – Я тоже когда-то был первым, или забыли. Да и сейчас. В цеху меня все уважают, а брошу пить так и вообще.
Его рука, описав полукруг плавно опустилась на пустую бутылку. – Вот так вот.
Паромов сделал движение чтобы успокоить разбушевавшегося товарища, но Сергей жестом показал ему оставаться на месте.
Петр пьяным взглядом обвел столик, ища хоть малейшую зацепку чтобы на кого-нибудь обрушить свою пьяную злость.
– Ну, что замолчали, а? – Уже не соображая, что делает Бочкарев занес бутылку над головой, чтобы обрушить её на сидящего рядом Морозова, но покачнулся, и рухнул на пол.
