Елена Тумина
Таинственное завтра. 15 рассказов мастер-курса Анны Гутиевой
– Они защищают свои интересы.
– А я свои. И если хочешь знать, я не осуждаю свою мать. Это отчаяние довело ее до этого. Завтра во что бы то ни стало я увижусь с ней.
– Ну, хорошо. И как ты себе это представляешь? Ее слушание назначено на два часа дня. Все будет в разгаре. Ты хочешь уйти со своей свадьбы?
– Я не знаю еще. Я что-нибудь придумаю.
– Отлично! Ты уже собираешься меня бросить во время нашей свадьбы!
– Ты тоже меня бросил и позвонил своим, не предупредив меня об этом.
– Я хотел уведомить всех до свадьбы. Не при гостях же выяснять случившееся.
– А я думаю, что ты просто никогда не сталкивался с нуждой и хочешь все проблемы решить договором. Ты хочешь отгородиться и защититься от меня? – спросила взволнованная Стефани. «Я не могу поверить, что все это происходит со мной», – подумала Стефани. Отчаявшись, ей самой захотелось отменить свадьбу. Вдруг она вопросительно посмотрела на Эндрю. Он был грустный, словно человек, ожидающий приговора суда. Стефани не понимала, догадывался ли Эндрю о том, что она собиралась сделать. Весь день она размышляла о том, как мнение других людей может разрушить ее жизнь. Она оказалась в тупике. Наконец, выговорив себе все обиды, Стефани начала осознавать, что, несмотря на унизительное давление со стороны родителей и нерешительность Эндрю, у них до этого случая не было больших проблем. Она также чувствовала, что не была готова разорвать отношения с Эндрю. Ей было с ним хорошо.
Эндрю заметил отрешенный взгляд Стефани, но продолжил:
– Этот договор предостережет нас от будущих неожиданностей. Позволь мне позаботиться о наших финансах. Если ты подпишешь его, то я унаследую деньги и все будет по-прежнему между нами, как будто ничего и не было. Это все только для того, чтобы получить наследство. – Стефани не ответила. – Стефани, ты меня слышишь?
– Ну, хорошо, я подпишу договор… У меня сейчас нет сил обо всем думать… Я просто хочу раз и навсегда прояснить ситуацию между нашими семьями.
– Стефани, ничего не изменилось. Мы по-прежнему будем общаться. Ну может не в одно и то же время с твоими и моими, чего в принципе и так никогда не было. Но я не против видеться с твоими сестрами и братом, миссис Уильямс и отчимом. С ним даже можно неплохо провести время, когда он сильно не напивается. Его приятели на работе любят загудеть. Наверное, ремонт старых холодильником и электрических печей очень стрессовая работа.
– Возможно, ты прав, – вздохнув, сказала Стефани.
– Тебе не о чем беспокоиться.
IV
Утром Стефани была возбуждена. Она не понимала, волновало ли ее предстоящее бракосочетание больше, чем подписанный договор. Вокруг нее хлопотали подруги, в то время как сама Стефани размышляла о последствиях своего поступка. Приближался критический момент, когда она должна была согласиться на все условия. Стефани понимала, что, подписав договор, она попадает в финансовую зависимость. Но чувства неумолимо подсказывали противоположное. «Ведь я не могу вот так все отменить. В конце концов, не я первая, – уговаривала себя Стефани. – И даже знаменитости подписывают брачные договоры. От того, что я подписала договор, ничего не поменялось. Возможно нам никогда больше и не придется обсуждать его», – и глубоко вздохнув, она поспешила в церковь.
Ослепленная свадебным торжеством, Стефани на мгновение почувствовала, что может быть счастливой. Ей хотелось задержать это чувство как можно дольше. И даже по дороге домой к своей матери Стефани уверяла себя в том, что ничего страшного не произошло.
Черный лимузин припарковался в старом районе, где на небольших домах облупившаяся краска, как кольца на пнях, обличала возрастные слои. При виде машины миссис Уильямс выбежала на улицу и крепко обняла свою дочь. Обе заплакали. Казалось, что самое плохое было позади.
После встречи, как бы стремясь к новой жизни, по широкой автостраде молодожены быстро покидали родительский дом. Сидя на заднем сидении лимузина и чувствуя свою руку в крепкой руке своего мужа, Стефани смотрела в окно на мелькавшие, освещенные фонарями здания. Если бы в этот момент Эндрю видел ее взгляд, то он бы заметил, как его жена в своих мыслях была где-то далеко. Ее взгляд больше не был безмятежным, он выспрашивал ночную даль о их будущем.
