Валерий Столыпин
Прививка от любви
Душа рыдает незаметно
– Вот и осень, и дождь в окно стучится, – невыразительно бубнил себе под нос Сергей, неохотно тренькая на гитаре, хотя очень любил инструмент и пение, – вот и осень, и улетают птицы…
Глаза мужчины влажные, мысли мутные, состояние сумеречное, болезненное, сродни наркотическому опьянению.
Сергей не был пьян. Ему было плохо оттого, что жизнь преподнесла непонятный сюрприз, к которому он не был готов.
Странное, необъяснимое и причудливое всё-таки у мужской физиологии чувство юмора. Так иногда посчмеётся, что заплачешь.
С Викой, теперь уже бывшей женой, Сергей был знаком с детского сада. В школе учились в одном классе.
Любви вроде не было, скорее дружба, но крепкая.
Парочка была неразлучна: вместе гуляли, учили уроки, ходили в музыкальную школу и танцевальную студию.
Однажды из любопытства и интереса поцеловались.
Понравилось.
Эротический досуг и связанные с ним эмоции ещё больше сплотили друзей.
Теперь они не представляли себе жизнь отдельно друг от друга.
Ребята слились воедино в обыденных делах и поступках, в сокровенных занятиях и мыслях.
Мечты и планы тоже объединили. Именно поэтому выбрали один институт и общую профессию.
Разговоров о любви никогда не возникало.
Зачем, когда жизнь и без того кажется нескончаемым праздником?
Сейчас Сергей не мог припомнить, каким образом и когда они решили стать семьёй.
Кажется, эти вопросы совсем не обсуждались.
Просто в один из дней нашли подработку, чтобы было, на что снять комнату и стали жить вместе.
Также, между делом, подали заявление. Обыденно, без торжеств и церемоний зарегистрировали брак.
Свадьбы тоже не было.
Ни к чему, решили они, привлекать постороннее внимание, которого самим не хватает на удивительную и насыщенную событиями жизнь.
Родителей в факт создания семьи тоже не посвятили.
Мимоходом, между бытом, учёбой и сексом, несерьёзно, вскользь, с изрядной долей оптимизма и юмора упоминались возможные планы на выбор места работы, перспективы карьерного роста, вероятность случайной беременности, появления детей.
Сначала, считали супруги, нужно заработать на квартиру. Всё прочее не стоит того, чтобы занимать драгоценное время и забивать проблемами голову.
Супруги понятия не имели, что такое семейные дрязги, разногласия, не говоря уже про измену. Для прелюбодеяния и непристойных мыслей не было ни малейшего повода: они всегда и везде были вместе.
Сергею и Вике с лихвой хватало эротики и секса, которые оба имели в избытке в любое время суток.
Про точку G, чувствительные интимные зоны, технику возбуждающих ласк, эротическую стимуляцию, альтернативные классическим методики наслаждения и прочие пикантные мелочи супруги знали в теории и основательно изучили на практике.
Даже тот факт, что у ребят был разный сексуальный темперамент, несходство понятий о норме активности в постели и потребность в близком контакте, не вызывал проблем.
Вика довольно редко проявляла энтузиазм и активность в физической составляющей семейного досуга, но ей была свойственна безропотная супружеская покорность.
Как любая женщина, она убедительно и ловко имитировала страсть, нисколько не мешая мужу чувствовать себя счастливым.
Сергей был убеждён, что от природы одарён недюжинной сексуальной энергией, азартом самца и умением ублажать партнёршу.
Впрочем, ему не с чем было сравнивать. Оба вступили в семейные отношения целомудренными девственниками, оба постигали основы чувственности и сексуальной романтики с азов.
Вика была не только симпатичной и соблазнительной как любовница, но умелой и практичной в быту.
Чего ещё мог желать удовлетворённый во всех отношениях муж?
Ничего.
Семь совместно прожитых лет пролетели как один день.
Супруги осилили покупку квартиры, заработали довольно завидный социальный статус, родили замечательную дочурку.
Маленькая Анжелика стала общей любимицей, спаявшей семью.
Но однажды…
Произошло это до банальности случайно.
Семья отдыхала в Крыму, когда Сергея срочным порядком вызвали из отпуска: руководство решило, что неожиданно возникшую в фирме проблему может разрулить только он.
Ссориться с шефом супруги посчитали неразумным.
Вика с Анжелой остались на море.
Кто бы знал, что симпатичная практикантка, которую ещё до отпуска прикрепили к Сергею в качестве наставницы, хрупкая девчонка-хохотушка, неожиданно проявит невиданную активность, соблазняя легкомысленным флиртом.
У него не было желания отвечать на недвусмысленные действия подчинённой, но не видеть её откровенных сигналов было невозможно.
Девочка умело играла с Сергеем на незнакомом поле, где он оказался наивным простаком.
Безобидные, как ему казалось, действия возбудили невольный интерес, затем любопытство, а спустя немного времени неосознанное, но вполне реальное возбуждение.
Сергей чувствовал приближение Катеньки, так он теперь про себя называл практикантку, на расстоянии, остро воспринимая не только запахи и звуки.
Даже когда девушка подходила беззвучно, у него начинали вибрировать внутренности, заставляя сердце качать кровь быстрее, а воображение – разыгрывать целые спектакли, в которых наставница играла роль желанной жертвы сладострастия.
Да-да, буквально через мгновение он грезил, лаская обнажённое тело девочки, и немедленно проникал в её податливое влажное лоно.
Никогда прежде с ним не происходило ничего подобного.
Мужчина чувствовал, как предательски восстаёт плоть, как она наливается желанием, выдавая мысли вздувшимся на ширинке бугром.
Сергею было невыносимо стыдно, но прекратить сладостные ощущения не было сил.
Похоть изнуряла, лишала возможности принимать верные решения, делать логические построения, выполнять те задачи, ради которых его вызвали из отпуска.
Впервые в жизни мужчина забыл о жене и дочери.
Вся его сущность была занята Катенькой, точнее её бренным телом, которое манило, которое требовало немедленных действий.
Катенька бессовестно соблазняла своего руководителя простыми эффективными приёмами, которые, будучи маленькими девочками, впитывают с молоком матери все представительницы слабого пола, а применять умеют, как только инстинктивно почувствуют необходимость доминировать.
Впрочем, Сергею не пришлось применять замысловатые стратегии и тактики ухаживания. Катенька сама спровоцировала его первый интимный шаг, намекнув, что с удовольствием выпила бы чашечку ароматного кофе с пирожным где-нибудь в уединённом месте.
Как мужчина он не мог отказать девушке в любезности.
Сначала был кофе с коньяком, потом хороший коньяк.
Общаться с Катенькой оказалось интересно и просто.
Вне работы она показала себя ещё более соблазнительной.
Её глаза блестели желанием. Или это лишь показалось.
Они сидели так близко.
Сергей чувствовал аппетитное тело девушки кожей.
Не дотронуться до прелестницы было невозможно.
Мужчина решительно накрыл рукой ладонь восхитительной кокетки, такую маленькую, почти игрушечную.
Девочка поощрительно прикрыла глаза, приоткрыла влажные губки, призывно приподняла грудь и томно вздохнула.
Её неравнодушное поведение послужило импульсом, окончательно вскружившим Сергею голову.
Мужчина немедленно почувствовал кураж. Он пересел ближе, облобызал губами ладонь прелестницы, такую нежную, такую прелестную.
Сердце отозвалось серией резких ударов и мгновенно наполнило кровью низ живота.
Далее последовал скромный поцелуй.
Следом ещё один, теперь уже в раскрытые губы.
Это было настолько божественно, что закружилась голова.
Целоваться на людях было неловко.
Молодые люди собрались, пошли гулять в глубину тенистого парка.
Сколько и каких затяжных поцелуев подарила Катенька Сергею, неважно.
Они увлеклись.
Было томительно сладко.
Потом Сергей провожал Катеньку до дома, мечтая о продолжении.
Неизвестность раздражала. Он боялся отказа.
Катенька сама пригласила Сергея на рюмочку чая, очаровательно обнажая в улыбке белоснежные зубы, посылая недвусмысленный воздушный поцелуй.
Последующие события слились в сгусток, спрессованный в одно мгновение.
Девушка решительно раздела любовника, смело предложила в качестве приза удивительно стройное и упругое обнажённое тело, взяв на себя ведущую роль.
То, что они делали в постели, не укладывалось в цельную картину его супружеского опыта.
Это был безумный разврат, разнузданная оргия, пир гурманов, в котором неконтролируемые фантазии и похоть определяли порядок и сценарии событий.
Сергей считал, что знает о сексе всё. Как же он ошибался.
Катенька удивляла больше и больше, предлагая себя в немыслимых позах, ненасытно лаская Сергея удивительными способами, представить которые в здравом уме не было возможности.
Самое удивительное, что он до сих пор не знал пределов мужской силы и упругости инструмента любви, которые не иссякали, а возрастали с каждым новым оргазмом.
Девушка извивалась, кусала, исходила криками и стонами, финишируя спустя пару минут после вторжения интенсивными конвульсиями и фонтанами липких соков, а Сергей никак не мог насытиться.
Настроение партнёрши резко изменилось под утро.
– Тебе пора уходить. Скоро придёт жених. Не хочу, чтобы вы встретились.
Романа с продолжением не получилось.
Сергей не смог бы обманывать жену, а уходить от неё не собирался. Быть одновременно мужем и любовником – тоже не в его правилах.
Несколько последующих свиданий, впрочем, всё же состоялись. Их тоже инициировала Катя.
У неё не было угрызений совести, как у Сергея.
Девушка считала, что имеет законное право налево, которое не может ограничивать не то, что жених – даже законный муж.
Во- вторых, секс с малознакомым мужчиной имеет массу преимуществ и приносит более яркие впечатления.
В-третьих – регулярный секс вообще полезен для здоровья.
И вообще – нет повода отказывать себе в удовольствии, когда есть возможность побаловать себя пикантным и сладеньким.
У Сергея на этот счёт было иное мнение, но озвучивать его любовнице не было смысла: от добра – добра не ищут.
Секс с Катенькой был настолько хорош, что портить впечатление разговорами и спорами не было желания.
Свидания прекратились с приездом семьи с морей.
Практикантка несколько раз требовала любви, но Сергей решительно отказал.
Вика определённо что-то почувствовала. Говорят, что женскую интуицию обмануть невозможно.
Жену словно подменили: она настойчиво требовала секса и ласк, проявляла немыслимую инициативу в постели, пыталась сделать минет, от чего прежде с обидой и брезгливостью отказывалась.
Беда в том, что Сергей больше не хотел Вику, более того – не мог заставить себя прикоснуться к её обнажённому телу.
Даже поцелуи и объятия стали неприятными.
Это странное состояние было похоже на импотенцию, хотя мысли о любовнице вызывали немедленное желание и мгновенную эрекцию.
Чем настойчивее Сергей отказывался от выполнения супружеского долга, тем активнее вела себя Вика.
Она настаивала, требовала близости. Каждая любовная атака жены заканчивалась скандалом и истерикой.
Сергею стало невыносимо находиться рядом с Викой, тем более спать в одной постели. Он переживал, не понимая, что происходит, ходил на консультацию к психиатру и невропатологу, но те не обнаружили отклонений.
Оставалось надеяться, что со временем это пройдёт, что семейная жизнь и добрые отношения рано или поздно наладятся, придут в норму.
Жену было нестерпимо жалко. Она худела на глазах, выглядела утомлённой, сломленной.
Умом и сердцем Сергей понимал, что неправ, но ничего не мог изменить.
Чем дальше заходил конфликт, тем глубже окунался Сергей в бездонную пропасть депрессии.
Спустя несколько месяцев он предпринял попытку встретиться с Катей, которая успела выйти замуж, но не изменила правила свободного секса.
Девушка назначила день и час пикантного рандеву.
Сергей надеялся, верил, что желанная интрижка пройдёт на высоте, что причина временной мужской несостоятельности кроется в неправильном поведении жены, в том, что секс с ней невозможно было сравнить с теми эмоциями, которые испытал с Катенькой.
Увы, у него ничего не получилось.
Катя сделала вид, что ничего страшного не случилось.
– Для жалоб и рекламаций у меня сегодня не приёмный день. У взрослых мальчиков такое иногда бывает. Могу предложить минет. Иногда хорошо оттягивает.
Мужское достоинство Сергея таинственным образом потеряло связь с мозгом, отказывалось быть осмысленной и послушной желаниям частью тела.
В мыслях у него засел липкий страх, лишающий самообладания и благоразумия.
Жизнь потеряла смысл.
Вскоре жена предложила развестись.
Сергей не стал спорить: разве это семейная жизнь, когда супруги не разговаривают, не спят вместе, не имеют общих интересов, не намечают планов.
На самом деле он почувствовал облегчение, когда понял, что больше не нужно жить ожиданием перемен к лучшему.
Теперь Сергей сидит на съёмной квартире в полном одиночестве и плачет под музыку, если так можно назвать безобразное треньканье.
Не важно, что без слёз. Душа рыдает незаметно.
Когда меня ты позовёшь
Утро выходного дня, позднее утро, которое начинается… да какая разница, хоть до обеда спи, всегда праздник.
На новой должности ненормированный рабочий день и круглосуточная головная боль за тридцать работников, за планы, заказы, графики, распределение ресурсов.
Зарплата, конечно, значительно выросла, но ответственность выматывает.
Женька, хотя нет, теперь Евгений Борисович Хрусталёв, руководитель отдела логистики, был аккуратист и умница. Начало дня для него наступало после тщательного бритья, горячего душа и прочих утренних процедур, включающих питие ароматного кофе за просмотром ежедневника в планшете.
Молодой человек ужасно не любил, когда кто-то или что-то нарушало утренний ритуал тонкой настройки на дневные планы.
И вдруг звонок в самое неподходящее время. Рука дрогнула, бритва слегка соскользнула…
– Ну, вот, б…, такую красоту испортили. Хрусталёв на проводе.
– Жека, братан, выручай! Вопрос жизни и смерти.
– Первая кровь уже пролилась. Я ранен. Костя, ты что ли, негодяй? Что у тебя: немцы в городе? Изыди, злодей, у меня сегодня вы-ход-ной.
– Знаю, тут такое… короче, женюсь. День свадьбы назначен.
– Поздравляю, и…
– Сегодня я должен Ирму , невесту, в салон отвезти. Платье, фата, туфли и прочая ритуальная хрень.
– Взаймы не дам, у меня свои планы.
– Приезжай, срочно. Машину мою возьмёшь, дам кредитку. Твоё дело выполнить все её просьбы.
– Все-все?
– В границах лимита. Больше, чем есть, не истратите.
– Сколько?
– Максимум пятьдесят.
– Не хило. А она в курсе размеров бюджета?
– Пока нет. Рассчитываю на твои стратегические способности. Думаю, проблем не будет. Ирма – девочка без особых претензий. Ты должен быть консультантом и гидом.
– И только. Почему сам не едешь?
– Напортачил в последнем проекте. Шеф послал исправлять косяки, иначе… задница иначе… и долги. Я же авансом оплату взял. Выручай.
Как же не хотелось менять на ходу планы.
– Она хоть ничего… внешне?
– Спрашиваешь. Ангел во плоти. Ирма изумительная. Только не умри от зависти. Давай бегом, жду.
Услышав адрес и имя невесты, Женька призадумался.
Где-то в глубине памяти туманным миражом всплыл тот дом, подъезд и скамейка, на которой он когда-то, лет шесть назад, почти до утра просидел с застенчивой сероглазой девчушкой, которая зажгла где-то внутри потребность любить.
Встретил он её в коридоре института. Малышка, по виду школьница, навзрыд ревела.
Женька зацепился за неё взглядом.
Хрупкая девочка выглядела беспомощной и трогательной.
Юноша вызвался помочь.
Ему, выпускнику, специалисту с дипломом, почти мужчине, вдруг захотелось успокоить девчонку.
Оказалось, что проблема яйца выеденного не стоит. В деканате что-то перепутали, не туда положили документы. Девушке сказали, что в списках поступающих её нет.
Женька быстренько уладил беду и решил проводить новую знакомую, которая была ему благодарна сверх меры.
Девушку звали Ирма.
Неспешная прогулка по набережной, кафе мороженое.
Юноша боялся что-то сделать не так, спугнуть ненароком восхитительное ощущение, разгоняющее кровь и дарящее радость.
Он мечтал продлить свидание как можно дольше.
Так и случилось.
На скамейке у подъезда Женька осмелился взять Ирму за руку. Больше того, она согласилась на вечернее свидание.
Романтические воспоминания всколыхнули эмоции, от которых сделалось хорошо и одновременно грустно.
Внутри у него что-то сжалось и хрустнуло.
Вдруг это она, та самая…
В то памятное утро, после расставания, юноша был так взволнован и задумчив, что не заметил, как шагнул в раскрытую пасть сантехнического люка.
Последствия были трагические: сломанная рука и сотрясение мозга.
Потом были проблемы с поиском работы, командировка, растянувшаяся почти на полгода.
Время для объяснения с любимой было упущено.
В молодости мы не принимаем потери слишком близко к сердцу.
Так, значит так.
В новом городе были другие девушки, иные влюблённости, поцелуи, свидания, порой интим.
Женька жил легко, весело.
Девушки приходили и уходили, не оставляя серьёзного следа в его раненой душе.
Ирму он вспоминал постоянно. Мало того, испытывал чувство вины.
Но всё это было так давно.
Тогда девочке было восемнадцать, ему двадцать четыре.
Теперь он для Ирмы совсем не пара: она была очаровательнее вдвойне, втройне.
Обаяние, изящество, женственность украшали женщину, словно нежные лепестки экзотический цветок, от кончиков пальцев до улыбки и жестов.
Увидев Женьку, Ирма вздрогнула, поправила причёску, невольным жестом одёрнула платье.
Она явно была смущена.
– Извините, у меня нет возможности беседовать с вами. Сейчас за мной заедет человек. Я спешу.
– Ирма, ты ждёшь меня. Можешь позвонить Косте.
– Евгений? Мир тесен. Не ожидала когда-нибудь тебя встретить.
– Я тоже не надеялся. Но, очень рад. Ты расцвела, повзрослела. Если бы не глаза и голос… Прости.
– Кто прошлое помянет. Не будем о грустном. Я невеста, я любима и счастлива.
Пока ехали, говорили обо всём подряд, лишь бы разрядить напряжение.
Ирма делала вид, что встреча её нисколько не задела, но села на заднее сиденье с противоположной от Женьки стороны.
Она непринуждённо рассказывала о забавных эпизодах встреч с любимым, о фасоне и цвете будущего платья, о ремонте в квартире, где после свадьбы предстоит жить молодожёнам.
Женщина смеялась над проблемами предсвадебных мероприятий, над Костиной растерянностью и неопытностью, которые видела смешными и нелепыми, но уверяла, что именно эти качества в совокупности с преданностью и верностью ей нравятся больше всего.
– Не представляешь, как я его люблю. Он такой забавный, такой добрый.
Женька не мог ни о чём ином думать, кроме того, что по-прежнему любит её.
И не только. Ему захотелось эту женщину до спазмов, до колик внизу живота, до дрожи в коленках.
Ирма заманчиво, соблазнительно до умопомрачения пахла весенней свежестью. Её волнующие, аппетитно упругие формы манили и дразнили.
Мужчина едва не мурлыкал от наслаждения, слыша голос Ирмы.
Он представлял, как одной рукой держит её за тонкую талию, другой притягивает за голову и целует, целует, опьянённый желанием.
Женька увлёкся настолько, что едва не столкнулся на перекрёстке со встречной машиной, выехав на красный сигнал светофора.
Ирма ойкнула.
– Внимательнее, Женечка. Невесту везёшь.
Женька прижался к обочине, отдышался и повернулся к спутнице.
Ирма смотрела на него с налётом томности в серых глазах, как бывает при взгляде на объект обожания, минут пять.
У Женьки даже глаза заслезились.
О чём она думает?
Интересно, смог бы он сделать Ирму счастливой?
Глупее мыслей не придумаешь. У неё жених, почти муж.
Женька почувствовал себя неудачником и предателем.
Всё могло быть иначе.
Могло.
Если бы не проявил слабость.
За счастье нужно бороться.
Они долго с энтузиазмом выбирали свадебные аксессуары, платье.
Ирма вела себя несколько странно, можно сказать фривольно.
Женьке показалось, что она кокетничает, разжигает в нём страсть.
Да нет же – не показалось.
Так и есть.
Невеста кружилась в нарядах, словно танцевала минуэт, игриво посылала целыми букетами воздушные поцелуи, раскраснелась.
Потом увлеклась, начала странным образом шалить.
Она демонстрировала Женьке интимное бельё и кружавчики, словно именно он и есть жених.
Мужчина заворожено смотрел на феерическое представление, не понимая, как поступать и что думать.
На мгновение он почувствовал себя женихом.
Но, Костя его друг. Ирма – его невеста.
Нельзя разбивать семью. Нельзя!
Однако смотрел на неё так, словно хотел проглотить целиком.
– Как же повезло твоему мужу. Я ему так завидую.
После салона они пошли в кафе. Там пили ароматный кофе, ели пирожные.
Женька сам не заметил, как подсел к чужой невесте, как слизнул крем с её сладких губ, как впился в них поцелуем, как утонул от счастья, захлебнувшись девятым валом греховного сладострастия, как их обоих накрыло с головой туманом наслаждения.
Отрезвил неожиданный звонок от Костика, который извинялся перед Ирмой и Женькой, сообщил, что не сможет приехать домой два-три дня.
Костя послал жениху десятка два снимков танцующей в свадебных нарядах невесты.
Поговорив, любовники, не сговариваясь, сплели руки, и пошли к машине.
По дороге купили две бутылки вина, закуску, цветы.
Женька удивился, как легко Ирма согласилась лечь с ним в постель.
Он был счастлив.
Совсем не так, как с другими женщинами.
Женька грезил, как вёдёт Ирму под венец, как гладит оплодотворённый животик, как держит на руках маленькую дочурку.
До вина и после него был сказочный секс. Потом любовники долго мылись вдвоём в ванной, в кровати с наслаждением облизывали друг друга.
И ещё, и ещё…
Женька узнал, что такое минет.
В ответ подарил любимой похожую ласку, испытав наслаждение от её судорожного оргазма.
Любовники не стыдились наготы, не испытывали неловкости и смущения, разглядывая при ярком свете анатомические подробности желанных тел, принимая порочные позы, дозволяя запретные нежности, отдаваясь, даря и насилуя друг друга.
Они нисколько не сожалели о содеянном, хотя понимали, что поступали гадко по отношению к Косте.
Ночь пролетела как одно мгновение.
Утомлённые любовники лишь под утро угомонились, заснув в объятиях.
Проснулся Женька от ароматного запаха кофе и близкого присутствия возбуждённой женщины.
Ирма колдовала на кухне в наряде первобытной Евы.
Женька почувствовал яростную эрекцию, прихжался к любимой.
– Но-но, Евгений Борисович, это лишнее. Пейте кофе и уходите.
– Но ведь мы…
– Что именно? Секс? Это была демонстрационная версия, одноразовая рекламная акция.
– Зачем ты так. Мы же любим друг друга.
– Не припомню, чтобы говорила такое. Ведь я другому отдана и буду век ему верна. Через месяц свадьба. Я люблю Костю. Он настоящий.
– Тогда зачем…
– Во-первых, чтобы сравнить тебя и его. Результат не обсуждается. Во-вторых, чтобы ты понял, что чувствовала я, когда ты забыл про меня. Как бы ты не был занят, мог о себе напомнить, проявить интерес, волю. Я ждала. Ладно, проехали. В-третьих, мне было любопытно, чего именно я могла иметь и насколько мне это необходимо.
– Это была месть?
– Нисколько. Я благодарна тебе за прекрасную ночь. Ты был на высоте. Но, запомни, между нами никогда ничего не было. Сон разума, временное помутнение рассудка.
– Мы не предохранялись.
– Наивный мальчишка. У женщин свои секреты. Об этом не беспокойся.
Женька поймал себя на мысли, что не может допустить подобного исхода. Он хотел продолжения, удовлетворения, сатисфакции.
– Ладно, – сказал Женька Ирме, – женитесь на здоровье, если иначе нельзя. Я всё равно буду тебя любить, буду ждать, когда позовёшь.
– Жди.
