Валерий Белов
Книга Есфирь. Поэтическое прочтение Ветхого Завета
Глава 3. Преступный приказ
Амана царь вдруг возвеличил,
Седалищем выше князей
Поставил тиран невротичный
Зачем, за какие отличья?
Готовил к великой резне?
Все падали в ноги покорно
К Аману, как царь приказал.
И лишь Мардохей очень гордый,
Как сын трудового народа,
Перст средний ему показал.
Тут я размечтался, лишь фигу
В кармане держал Мардохей.
– Признать над собой чьё-то иго,
Предписанное прощелыгой,
Не может свободный еврей.
Так он отвечал на вопросы…
Придворные подняли вой -
Как можно расстраивать босса?
И если не сразу, то после
Заплатит еврей головой.
Не знали они – даже волос
Так просто ещё не упал
Ни с чьей головы… Что за подлость
Повесят Амана – то голос
В ночи Мардохею сказал!
Его призывали смириться,
Напрасно Амона не злить,
И сами же из любопытства
Узнать, как всё долго продлится,
Аману в ту ночь донесли
Что слышали от иудея,
Как фигу он прячет в карман.
Национализм Мардохея
Любого достал…. К прохиндею
Исполнился гневом Аман.
Ему показалось ничтожным
Свести с наглецом личный счёт.
Решил он тогда уничтожить,
Совсем как баранов, под ножик
Пустить весь еврейский народ.
Не мешкая, утречком ранним,
Созвал сучий потрох родню
В дом царский, устроил собранье,
Чтоб суки решили заранее,
Когда им назначить резню.
Нелёгкая это работа,
Всем разом устроить конец,
Продумать всё до подноготной,
Как резать потом гугенотов
Католикам дать образец.
Бросало собрание жребий,
Про месяц точнее узнать,
В который, как сор из передней,
Ни в чём неповинных евреев
С земли к Иегове прибрать.
Пур пал на двенадцатый месяц,
(Пур – жребий, красиво звучит).
Приходит Аман к Артаксерксу,
В доверие дабы втереться,
Карт-бланш на резню получить.
(Сегодня нам было бы странным
Про мерзости эти не знать -
Творят геноцид не Аманы,
А мразь, дабы с пеной майданной
Из грязи да в князи попасть).
На царских сыграл опасеньях
Аман за достаток людей
И путь указал к их спасенью,
Сказав, что один есть рассеян
Народ по империи всей
С отличным законом от прочих,
Что выдал им Синедрион
Без всяких на то полномочий.
А царь для них – деспот восточный,
Тиран, самодур, солдафон.
"Им, что ни скажи, всё похерят,
Моча им, что божья роса
В глаза, врут они не краснеют.
Жиреет народ Мардохея…
Пора, царь, отчизну спасать.
Пока ты в почёте и славе,
Господь да продлит твои дни,
Взашей по традиции давней
Евреев гони… а оставишь,
Сам станешь таким, как они.
Досель их громила бесплатно
Чернь, тешилась как детвора.
Пора вступать в дело солдатам…
На то десять тысяч талантов
Я дам своего серебра".
Без слухов про кризис упорных,
А в деле Аман не слабак,
Без санкций и прочих мажоров
Все слитки свои из офшоров
Свезёт на ослах в Центробанк.
Монарх веществом своим серым
Подвохи ловил на лету,
В тот день себя чувствовал скверно
По этой причине, наверно,
Повёлся на эту туфту.
Аману дал все полномочья,
С руки снял свой перстень-печать.
Пиши, говорит, что захочешь,
Евреев мочи ближе к ночи,
Тебе же за всё отвечать.
Писцы под диктовку Амана
Составили текст, нет гнусней.
Отправили с почтою ранней
Во все покорённые страны
И в сто двадцать семь областей.
А текст был простым, если вкратце:
Убить, погубить, истребить,
Ни с чем и ни с кем не считаться,
Загнать в лагеря всех мерзавцев,
Евреями печи топить.
Будь то хоть жена, хоть девица,
Давать послабленья не сметь!
Разграбить именье и смыться…
Попробуем остановиться
На иезуитском письме,
Что было разослано сразу
На сто двадцати языках.
Посмотрим, как эта зараза
Иных довела до маразма
И прочно засела в умах.
Апокриф, добавленный в письма,
Нам неканонический текст
Покажет, как разные мысли
От нужного слова зависят
И чей в этом есть интерес:
– От Индии до Ефиопии
Великий ваш царь Артаксеркс,
Друг друга чтоб вы не угробили,
Принёс в мир покой и прогресс.
Над всей Евроазией царствуя,
Но славой не превозносясь,
Борясь за свободу и нравственность
Над вами простёр свою власть
Царь тихо и кротко. (Есть мнение,
Что взято не из новостей -
Тогда началось разделение
Центральных и местных властей).
Для всех многочисленных подданных,
В шелках и в чём мать родила,
Для мира империю создал он,
Чтоб жизнь безмятежной была.
По жизни, как в поезде, следуя,
Каким бы ни будь драндулет,
Рублём иль полушкою медною
Всем нужно платить за билет.
Правитель созвал всех советников,
И задал один лишь вопрос -
Как можно ссадить безбилетников?
Ответ оказался не прост.
То, как привести в исполнение
Задуманное, по уму,
Исполненный благоволения
Аман объяснил, что к чему.
Мудрейший и с твёрдою верностью,
У власти второе лицо,
Аман доказал свою преданность,
С царём попивая винцо.
Мол, плохо живём не по лености,
Скорее, что наоборот.
Во все племена на вселенной всей
Один затесался народ
Враждебный, противный по сущности,
Другим навредивший сполна.
Таким, как сегодня и в будущем,
Он будет во все времена.
Не терпит он наше правление,
Вредит разделенью властей,
На царские все повеления
Плюёт лиходей-иудей.
Противна ему федерация…
Вам, региональная власть,
Давно уж пора разобраться с тем,
Кто власть вашу хочет украсть.
Тогда не упустит он случая
Устроить Гулаг, дайте срок.
В империи, где всё запущено,
Не хлеб на зубах, а песок.
Царь без промедления долгого
Устроит санацию рта,
И при такой стоматологии
Наступит в стране лепота,
Не будет кредитов заоблачных,
Ни яхт олигархов крутых…
Настигнет их меч ближе к полночи…
Короче – евреям кранты!
За мерзкие их злодеяния,
Стремленье народ наш лишить
Достатка с благосостоянием
Царь всех приказал порешить
Евреев в двенадцатом месяце
В тринадцатый день… и в мешок.
Ведь сами они не повесятся,
О том даже думать смешно.
Низвергните их в преисподнюю
Всех, с жёнами их и с детьми.
Когда же возмездье исполните,
Нам с песнями к миру идти…
Гонцы понесли по всем подданным
Приказ, чтоб исполнить везде,
Где жил не единожды согнанный
С насиженных мест иудей.
(Как гнали евреев, подробности
В письме Аман не написал,
Я думаю, что не из подлости,
Он сам того толком не знал.
Не знал про их лобби в Америке,
Про ротшильдов, грефов, обам,
Не знал про нацистов намеренья
Пойти по его же стопам
И чем это всё им аукнется,
Не знал про нюрнбергский процесс,
Имея, хитрющая устрица,
К еврейским деньгам интерес.
С еврейством не в меру воинственный,
Поручик задумавший путч,
Не знал, морда антисемитская,
Насколько народ тот живуч.)
Град Сузы был в полном смятении,
Что им пережить суждено.
А царь и Аман в расслаблении
Сидели и пили вино.
Глава 4. Решимость Есфирь и молитвы о спасении
Когда Мардахей всё узнал про указ тот
Еврейскую поросль под корень рубить,
Одежду от скорби сорвал с себя разом
И воплем великим он начал вопить.
Ведь хоть не впрямую, а только отчасти
К тому, что удумал Аман лиходей,
Как хлястик к пальто, Мардохей был причастен
Неповиновеньем – считал иудей.
(Но как бы ни клял себя голосом громким,
Не он был причиной гонений и бед
Евреев, а стал лишь последней соломкой,
Сломавшей верблюду гружёный хребет.
Похоже, не зря так евреи бесили
Царей и другую придворную знать,
Что те, от напрасной борьбы обессилив,
С насиженных мест их пытались прогнать….
Но чтобы убить – нет деяний похабней.
В кулак собери всех евреев земли,
Подобное зверство проделать с врагами
Они бы позволить себе не могли!
Чтоб сбросить правителя, хватит интриги,
На блюде его не нужна голова.
А то, что в великой написано Книге,
Так это, позвольте, всего лишь слова.
Возможно, что кто-то имеет другое
Сужденье о том, как народ-пилигрим
В своих интересах обходится с гоем.
Об этом чуть позже мы поговорим).
Еврей Мардохей с воплем вышел на площадь -
Когда истребляют народ без вины,
Должно возмущение сделаться общим,
А власти с народом считаться должны.
Содрав все одежды, он сжёг их публично,
Обсыпался пеплом, примером для всех
Во вретище драное он облачился
(Душевные муки видней из прорех).
Взывал к людям воплем великим и горьким:
За что убивают евреев, за что!?
Дошёл до ворот царских… Вопль одинокий
Тогда поддержать не решился никто.
Во вретище с пеплом во двор не пустили
(Да хоть и без пепла – царю ты на кой?)
Повсюду евреи от горя постились,
Слова вспоминали петь за упокой
И в голос рыдали, не пили, не ели,
Худели, чтоб к господу легче взлететь.
Им вретища с пеплом служили постелью,
Чтоб как-то себя полуголых согреть.
Про горе евреев царица узнала
От евнухов, стало и ей не до сна.
Одежды Есфирь Мардохею прислала,
Но он их не принял, назад отослал.
Есфирь к Мардохею, узнать, что такое
Случилось и чем не пришёлся наряд,
Прислала Гафаха из царских покоев,
Что ей угождал по приказу царя.
Ему Мардохей рассказал для царицы
Всю правду подробно, которую знал,
Какой геноцид должен вскоре случиться,
И сколько Аман серебра передал
В казну ради дела, мечты олигарха
Под корень еврейский народ извести,
На что никаких ему денег не жалко -
Убить всех евреев, отчизну спасти.
Вручил ему список с указа, что в Сузах
Уже разошёлся по сотням дворов,
Собрать воедино умишком кургузых
Врагов иудеев, всех их должников.
Раздать им винтовки, ножи, автоматы,
Вручить нашатырь, кто нервишками слаб.
И дать указания, чтоб адвокаты
Оформили в собственность отнятый скарб.
Есфирь Мардохей на вопросы ответил,
Такие подробности ей передал,
Что можно подумать, как будто сам третьим
С царём и Аманом тогда выпивал.
Дал знать обо всём и притом наказал ей,
К царю чтоб пошла за народ свой молить,
Просить о пощаде, отмене указа -
Как можно всех скопом на смерть осудить?
Напомнил он ей о смирении должном,
Что дал воспитатель, желая добра.
Пусть Господа просит насколько возможно
Карающий меч от евреев убрать.
Молитва её всех избавит от смерти
По слову царя. К Артаксерксу идти
Ей нужно немедля – одной на всём свете
Господь поручил ей евреев спасти.
Гафах к ней пришёл, Мардохеева речи
О том, как с царём себя нужно вести,
Он ей передал, но был послан далече,
И вынужден вновь к иудею идти.
– «Ты что, Мардохей, моей смерти желаешь,
К царю принуждая войти, аки тать
Без спроса? И разве как все ты не знаешь,
Что ждёт меня там? Ты не можешь не знать.
Во внутренний двор кто войдёт, но не позван,
Мужчина иль женщина, сразу умрёт.
Останется жив только тот, к кому грозный
Монарх наш навстречу свой скипетр прострёт.
К царю на приём олигархи за взятки
Заранее пишутся, чай не шпана.
