Валера Нематрос
Трое из офиса (пособие по разгильдяйству)
Иосиф злился. Его элементарно не ставили в известность о делах в ЕГО конторе. Сегодня вечером вывозят контейнер с пятьюстами килограммами чистого золота. Вывозят мимо него. То есть ему даже знать об этом необязательно. Что это, как не отстранение от дел? Он чувствовал себя президентом Германии или британской королевой – вроде и должность нихуясе, а реально сам может принимать решение только о сексе с секретаршей.
По всему выходило, что до следующей черной поставки драгоценного металла он в своей должности не останется, так что действовать предстояло сегодня. Сто килограммов золота должно стать приемлемым выходным пособием для заслуженного пенсионера. Насчет полиции он не беспокоился – ведь как можно украсть то, чего нет. А этих пятисот килограммов золота не было ни для кого. Правда, был еще вариант утром не проснуться, а вернее – проснуться в плохом самочувствии, рассказать гостям, где золото, а потом уснуть совсем.
Иосиф отогнал плохие мысли и вытащил из сумки купленный сегодня телефон. Второй, с сим-картой, оформленной на Хуя Хуевича, или типа того. Положил на стол. Для дела был завербован отряд «Чорных грфиов», безбашенных, но принципиальных робингудов, которые должны были уже находиться на месте. Он успел ебануть еще два стопаря прежде чем телефон зазвонил.
– Слушаю! – пробасил он, включив громкую связь. Важно было не подносить трубку к уху, чтоб не оставлять следов. Ведь при малейшей оплошности любой следователь сопоставит на камерах одновременный диалог грабителей внизу и генерального директора у себя в кабинете. И пусть это не доказательство, понервничать придется, поэтому нахуй-нахуй.
– Мы на месте…
– Хорошо. Пятый этаж, помещение 518. Большой контейнер. Оттуда изъять восемь маленьких. Ровно восемь. Отвезти к месту встречи, буду через три часа. Отбой.
Закончив диалог, Иосиф откинулся на спинку кресла. Надо бы идти ко всем, алиби никто не отменял. Поставил недопитый вискарь обратно в сейф.
И тут зазвонил телефон. Не этот. Но и не основной телефон Иосифа. Какой-то другой телефон. Из-под стола.
* * *
Витя творил чудеса. Он запустил одну струю вниз, прямо в писсуар, а другую вверх, прямо в потолок.
– Да ты – ходячее пособие по физике, – заметил Антон, – сам твердый ояебу, жидкое хуяришь вниз, а газообразное – вверх.
– Ньютон и ниибет! – согласился Виктор Андреевич, потрухивая писюном.
Антон стряхнул пепел в пепельницу на подоконнике.
– Что за дело-то? Че ты там предложить хотел?
– Мля, опасная херня, сразу предупреждаю, – Витя застегнул ширинку, – я тут намедни сам думал над этим, решил с вами посоветоваться. Только Валера нужен. Решать будем втроем, делать, если что, тоже втроем. Где он, кстати?
С этими словами Витя начал шарить по карманам. У него была такая особенность – какой бы стиль одежды он ни соблюдал в текущий момент, на нем все равно был предмет гардероба с большими карманами. Будь то штаны, куртка, рубашка, пиджак, пальто. Похер, одно из них обязательно было с большими карманами.
Витя полез в карман своего пиджака Tom Ford и вытащил оттуда пузырь вискрая. Блядь, ну как он туда поместился? Антон не знал.
– Так что с Валерой? – повторил вопрос Виктор Андреевич, поливая горло жидкостью, – надо его найти, пока я пьяный и решительный. Как протрезвею – все, про дело можно забыть.
– Говно вопрос! – Антон пустил колечко дыма в вытяжку, – щяс мы ему наберем.
Вытащил телефон, нашел в нем Валеру Дрыща и нажал на кнопку вызова.
* * *
До кабинета Обьебосыча Валера добрался быстро. А на месте ему помогла его коммуникабельность. Всем известна способность Валерия Робертовича заводить новые знакомства, ну обаятельный в общении он человек. Половая связь с секретаршей Объебосыча тоже была плодом его коммуникабельности. Ну, а дальше в ход вступала широко известная «Теория шести рукопожатий», или в данном случае более подходящая «Теория шести хуепиханий», по которой Валера через пять других хуе-пезд наверняка поимел Анжелину Джоли и Дженифер Лопез, а возможно и Барака Обаму, хоть это и не было поводом для гордости.
Но, в данном конкретном случае было достаточно одного звена – дыры секретарши Объебосыча Марины. От нее (от Марины, не от дыры) Валера знал, что Марина периодически выполняет просьбы Объебосыча в его кабинете в его же отсутствии. И знал, соответственно, что третий экземпляр ключа от его кабинета лежал в третьем ящике ее стола в коробочке из-под тампонов.
Через минуту Валера был в кабинете босса. В темноте было не так охуенно искать, но фонарик телефона справился. Папка с отчетом лежала в самом верхнем лотке для бумаг, и тут Валера мысленно поблагодарил бога за недалекость, но четкую исполнительность Марины, а ведь могла и в холодильник засунуть, например.
Вытащил отчет из папки и собрался уходить, но внезапный свет в коридоре заставил его передумать. Классический нырок под стол без кувырка и сальто. Замер в позе срущего.
В кабинет вошли. Один человек. Визуально по ногам нельзя было идентифицировать вошедшего, но Валера был уверен, что это хозяин кабинета, он же Иосиф Аммосович.
Валера сидел под столом и анализировал, а это он умел делать хорошо. Обьебосович быстро сбежал с праздника, пусть даже и ненадолго. Значит что-то срочное. Не обратил внимания на то, что кабинет открыт, а может быть обратил, но не придал значения. Значит, Марина тоже распиздяйка и иногда забывала закрывать дверь в кабинет шефа. Это хороший знак. Обьебосыч достал что-то из сейфа. Потом сел за стол и налил что-то куда-то. Потом выпил и еще налил. Это плохо, ведь пьяный Обьебосович есть субстанция непредсказуемая и, зачастую, агрессивная.
Зазвонил телефон. Шеф зачем-то включил громкую связь. Видит бог, Валера не хотел подслушивать босса, но не затыкать же уши.
Диалог оказался коротким. Речь шла про 518 кабинет и про спиздить оттуда восемь маленьких контейнеров. А вот это уже интересно. Что могло быть там, в контейнерах в тайном помещении «ГовнаГазНефти-Золота»? Нет, чисто теоретически Валера допускал, что в них могли быть редкие анализы кала, которые зачем-то понадобилось изъять, но не все, а только восемь особо редких. Но анализирующий мозг вкупе с внутренним голосом твердили про плотный желтый металл. Он чувствовал себя Валерой Джонсом, неимоверно отважным искателем приключений, даже представил себе афишу «Валера Джонс и последний контейнер с говном 3D».
Обьебосович закончил диалог и налил еще. Выпил. Затем встал и направился к сейфу. Что-то убрал туда.
И тут зазвонил телефон. Его, Валеры, телефон в кармане брюк.
– Я привык улыбаться людям… – надрывался Трофим из динамика, но Валере было нихуя не до улыбок, и даже немного грустно.
* * *
Михалыч смотрел мультик про кота в сапогах и бобы. Волшебные бобы не очень впечатляли, другое дело – волшебные бабы. Но в мультиках такое показывать, скорее всего, нельзя. Притоны с волшебными бабами наряды накрывали регулярно и депортировали красавиц в Воронеж/Челябинск/Новосибирск, далее везде…
– Тревога, код пять!!! – пезднул Шытов. Он сидел за пультом.
Началось копошение и недовольные возгласы, в которых сонные полицаи из группы задержания обыгрывали слова «код пять», «хуй», «жопа» и «Шытовблядь». Ровно восемь минут, и они грузились в новенький Хендай Хэ1, а могли бы и быстрее, но срущего сержанта Дыбенко нельзя было бросить, ведь они – команда.
– На Пречистенке «ГовноГазНефть», сработала тревожная кнопка, – Михалыч инструктировал бойцов, – не хуйня, потому что отбоя не последовало.
Через десять минут были на месте. Отделение Головца с «кедрами» повыпрыгивали первыми, Михалыч со своим ПМ мог отбиться только от хомяка, при условии, что тот был без поддержки других хомяков, поэтому вышел в арьергарде. Мутько с «винторезом» занял позицию на углу соседнего здания.
– Вперед! – скомандовал Михалыч, и полицаи Головца бесшумной волной накатили на главный вход. Сам Михалыч и сержант Дыбенко направились к тыльной стороне, где находился промышленный выезд.
* * *
Немного отпизженный и тщательно связанный скотчем Гриша лежал на полу уже минут пять, как у входа показался невзрачный хуй. Хуй смотрел на помещение охраны, сам оставаясь в тени. Но Гришу он не видел, зато Гриша его – вполне. Хуй ничего не делал, просто слился со стеной и палил. И доблестный Григорий Размикович ни за что его не увидел бы, если б смотрел телевизор. А так он связанный, лежит на полу у стены и похож на плинтус, тем более что нападавшие заботливо положили его в самую тень.
Этот черт был явно не с теми тремя хмырями. Может, он вуайерист и хотел посмотреть, как Гриша дрочит? Тогда сегодня он останется без зрелища.
Получив удар по любимому ебалу, Гриша успел коленом нажать тревожную кнопку, так что в данной ситуации он сделал все, что смог. Блядь, да и в здании четыреста человек, так что вряд ли его убьют, тем более, что с ним никто из троих не остался.
Так что, ночной менеджер тоже увлекательная профессия, только вот ноги немного затекают в такой позе.
* * *
– Готово! – доложился четвертый из серверной.
– Номер раз! – Девятый по рации дал отмашку первому подъезжать, с трудом сдержавшись от рифмы.
– Понеслась! – по команде номер три открыл ворота промышленного выезда, а затем и боковую дверь запасного выхода. Четвертый остановил запись с камер заднего двора, шестого этажа, грузового лифта и холла промышленного выезда, поставив туда статичные картинки.
Отряд дружно рванул наверх пешком, а номер девять вызвал лифт. Ног у него мало, их надо беречь. Тем более лифт все равно нужен будет на шестом. Они делали эту процедуру уже раз двадцать, так что никакого волнения у девятого не было. Разве что немного напрягал свет на одном из верхних этажей.
Из за угла с выключенными фарами выкатился «Транспортер» с номером первым в кабине.
* * *
– Блядь, сбросил! – Антон пожал плечами, – есть у меня одна догадка, почему…
– Анечка? – Виктор Андреевич понимающе улыбнулся. Анечка напоминала Вите Анфису Чехову, но не внешностью, и не формами, а тем, что по пятницам с ней был секс. Ну, иногда и по другим дням, в записи, так сказать. Анечка была менеджером по маркетингу и рекламе, и таки да, была очень креативной в постели.
– А кто же еще? – Антон убрал телефон, – давай, рассказывай, что за дело!
– Эх, была не была, – Витя сделал еще глоток, – короче, тут у нас каша заваривается, будь здоров. Правление «ГовноГазНефть» довольно успешно отмывает грязные деньги разными способами. Один из них – чистым, блядь, золотом. Через наш филиал. Периодически, скажу точно, как часто, привозится контейнер. В нем обычно пятьсот кэгэ золота в слитках.
– Ахуенэ! – оставил устный комментарий Антон и постучал по писсуару, – нас не подслушивают? Здесь и писсуаров есть уши…
– Так вот, сегодня вывозят очередной контейнер. Это точно. Не спрашивай, откуда знаю – сказать не могу. Но, со стопроцентной уверенностью скажу, что Обьебосыч не в курсе. Мимо него делается.
– И че? – Антон хмыкнул, – ты предлагаешь спиздить пицот кэгэ золота? Я не унесу столько…
– Я не предлагаю спиздить все. Там один большой контейнер. В нем слитки, стандартные, по двенадцать кэгэ. Каждый слиток в отдельном маленьком контейнере, для конспирации или хуй его знает, зачем. Так что несколько таких маленьких мы вполне могли бы притырить. Да и вообще, пока я просто хотел обсудить эту ситуацию. Валера же аналитик, у него башка варит в правильном направлении. Может, родилась бы идейка. Сам-то что думаешь?
– Я думаю нахуй это, – Антон отмахнулся, – пошли, накатим по одной. Я все присматриваюсь к Сосниной из бухгалтерии. Она вроде не замужем, но и тут репутацию держит, никого в себя не впускает. Пойду, приударю.
– Да, – Виктор Андреевич спрятал пузырь в свой бездонный карман, – пожалуй, ты прав…
* * *
– Валерий Робертович, – Иосиф не ожидал такого поворота событий, – объяснись…
Валера крутил в голове варианты отмазки, как адронный коллайдер заряженне частицы.
– Иосиф Аммосович, каюсь, – сделал грустное ебло а-ля кот в сапогах, – заболел, отчет подготовил, но не распечатал нихуя. А тут хлебнул лишнего, охмелел, затем осмелел и поперся к вам. Ачько, так сказать, прикрыть. Виноват…
– А как попал сюда? – к Иосифу возвращалось трезвое мышление.
– А вы как? – ответил вопросом Валера, – Вот. И я так же. Не заперто было.
– А отчет где? – как гестаповец на допросе.
– Отчет? – немножко тупнячка для убедительности.
– Да, блядь, отчет?? – Иосиф не видел в руках Валеры ничего, – или ты его мне уже подсунул??
– А отчет я по дороге выронил, – тупить, так до конца. Тот отчет, который лежал под столом – худший вариант развития событий из всех возможных. Ну, кроме американского ядерного удара.
– Что слышал сейчас? – Иосиф догнал, что ситуация намного неприятнее, чем показалось сначала. Он пытался вспомнить, что наговорил по телефону.
– Ничего, – Валера с радостью тупил, – слышал, как вы бутылку спиртного ополовинили.
– Тогда я тебя уволю к хуям, – осмелел, – за твою выходку.
– Тогда я слышал, – Валера резко перестал тупить, – как вы собираетесь пиздить контейнеры из 518-го. Уж не знаю, что там, но мы в одной лодке. Уволить меня – не лучшая идея. А вот один контейнер – совсем другое дело…
Иосиф Аммосович всегда был красным. Не по убеждениям, а по цвету лица. Но сейчас покраснел еще сильнее. Валере даже показалось, что шеф на правах старшего ему просто въебет. По крайней мере, он сам бы на месте шефа точно въебал.
Но генеральный директор взял себя в руки.
– Пошли.
Они вышли из кабинета, направились по коридору к лифту.
– Значит так, – Аммосович собрался с мыслями и успокоился окончательно, – контейнер ты не получишь, это слишком много. Но в обиде точно не останешься. Обещаю.
– Как скажете, Иосиф Аммосович, – Валере даже стало неудобно. Его вполне бы устроило просто замять ситуацию, но, видать, дело было серьезным, раз Обьебосыч так кипишует.
Аналитик нажал кнопку вызова лифта.
– Гондон ты, Валера, – по-отцовски похлопал его по плечу босс, – гондон с усиками и вкусом клубники.
К чему такое сравнение, Валера не понял, но ситуация резко отвлекла его от мыслей на этот счет. Двери лифта открылись, и на них шагнул натурально Фредди Крюгер.
* * *
Номер семь жопой чувствовал стражей порядка. Девятый часто говорил ему: твой шоколадный глаз зорче двух других вместе взятых. И это было правдой. Седьмой однажды даже книгу попробовал так почитать, чтоб глубинный смысл понять, но ничего не вышло, срачельник совсем не разбирал буквы, а может просто спинной мозг передавал в таламус информацию в искаженном виде.
И в этот раз жопа его тоже не подвела. Она маякнула седьмому, что пора обернуться. В переулке припарковался грузовичок копов, а копы – не Дед Мороз, они часто приходят внезапно и без подарков.
Седьмой открыл дверь и зашел в холл, будучи готовым сыграть случайного интеллигентного прохожего, не желающего ссать на улице, как все. Но охранника на месте не оказалось. Вернее, на своем месте. Охранник лежал у стены и пялился на седьмого. Потом замычал, то ли прося освободить его, то ли спрашивая пропуск.
– Не, братан, нету пропуска, – остановился на втором варианте седьмой, – я поссать схожу к вам. Я аккуратный.
Не получив внятного ответа, седьмой направился к лестнице. Шестой этаж – не пятьдесят шестой, доберется быстро.
– Девятый! – он вытащил рацию, – в переулке копы, человек десять. Я на лестнице. Иду на шестой.
* * *
Виктор Андреевич искал глазами Аллу Соснину, но пока не видел. Навалил себе салата с креветками и сел пожрать. Антон в живом уголке собрал своих юристов и о чем-то непринужденно беседовал на повышенных тонах. Вечеринка, в общем-то, удалась. Но, если поехать домой не одному, тогда будет действительно баракат.
Зазвонил телефон. На экране высветилось улыбающееся ебло Валеры.
– Вот он блядь, легок на помине, – Витя нажал на кнопку приема вызова, – Да, я тебя слушаю!
Валера по ту сторону был явно возбужден и напуган. Вряд ли его могла так напугать Анечка.
– Что? – переспросил Виктор Андреевич, – тебе пиздец?
Это был интересный поворот событий.
– Ты где? – Витя пытался врубиться в ситуацию, – бежишь? Куда?
Валеру, по его словам, преследовал маньяк. И не его одного, а вместе с Обьебосычем. Валера назвал маньяка Фредди Крюгером, но это было похоже на шутку.
– Оставайся там, мы сейчас будем, – успокоил он Валеру. Потом задумался, где это там, если тот бежит, – спускайся по лестнице на первый этаж. Мы туда приедем.
Витя рванул в живой уголок, заставленный растениями и террариумом с игуаной. Выхватил Антона из порочного круга юристов.
– Скорее. По дороге все объясню.
Антон хорошо знал Витю, поэтому не задавал глупых вопросов.
* * *
Номер первый закурил сигарету. Опустил стекло, чтоб стряхнуть пепел, но передумал. Оттуда на него смотрело лицо. Суровое такое лицо. Там стоял полицай. А на лицо копа стряхивать пепел может оказаться опасным.
– Не двигаться! – емко сказало лицо копа.
Номер первый двигаться и не собирался. А то раз подвинут, второй подвинут, не заметишь, как окажешься на задворках жизни. Второй коп открыл пассажирскую дверь и заглянул:
– Руки на руль положите, чтоб я их видел!
Номер раз сделал все, как велят, он ведь честный гражданин, а не уголовник какой-нибудь. Он даже хотел еще ногу на педаль газа хуйнуть, но потом отказался от самодеятельности.
– Первый, внимательно! Внизу копы! – заговорила рация голосом номера девять.
«Ахуеть как оперативно! – подумал первый, – это очень ценная и своевременная информация»
Коп мотнул головой, типа рекомендовал ответить.
– Девятый, я в курсе, они в моей машине…
Первого еще в далеком детстве родители учили никогда не врать и говорить только правду. То, что за правду часто приходится страдать, первый понял сам и позже. Фирменный удар по ебалу «От Михалыча» был лишним тому подтверждением.
– Блядь!.. – послышалось из рации, и сеанс связи закончился.
– Ты че творишь, гондон?.. – Михалыч вытащил его из машины, развернул еблом к борту. На руках за спиной защелкнулись браслеты.
– Вы охуели, – констатировал факт номер первый, – за курение в машине раньше только жена ебала мозги. Но по ебалу не била, да и без наручников обходилась…
* * *
Валера смутился, но догадался сделать шаг назад. Фредди Крюгер не смутился ни разу, выбросил вперед левую руку, пытаясь схватить за горло Обьебосыча, но толстячок оказался проворным шопесдец – в секунду он оказался дальше от потенциальной опасности, чем более молодой Валера.
– Че за маскарад? – Валера включил быка, но осторожного.
Крюгер предпочитал действия словам, поэтому замахнулся рукой с лезвиями, не забывая злобно улыбаться для убедительности.
Обьебосыч не был любопытным, поэтому ничего ни у кого не спрашивая, бросился наутек. Валерий Робертович, не найдя понимания у ряженого, тоже развернулся и дал драпака. Коридор был длинным и заканчивался лестницей, а это было спасением. Валера на бегу вытащил телефон и нажал на вызов. Пошел повторный набор последнего номера, через два гудка послышался голос Виктора Андреевича.
– Витек!.. я на восемнадцатом! Тут маньяк! Кто-то вырядился во Фредди Крюгера!
Тут Обьебосыч упал, и Валера, отвлеченный разговором, кубарем полетел через шефа.
– Мне пиздец! – расстроенно крикнул он в трубку. Крюгер приближался неебическими шагами. Витя кричал в трубку, что они сейчас придут, и чтоб Валера оставался на месте. Аналитик был категорически против такого варианта, ему не хотелось смерти от руки ебанутого разодетого маньяка. А остаться на месте и не умереть не представлялось возможным. Но Валера попробовал:
– Ебанешь водки? – спросил он возвышающегося над ним человека в шляпе.
– Ты умрешь! – невпопад, но довольно убедительно ответил тот.
– Ахуеть! – перекрестился бледный Иосиф Аммосович. Никогда раньше у него на глазах Фредди Крюгер не убивал Валерия Робертовича.
– То есть водку не будешь? – еще раз уточнил Валера, немного отползая, – зря, кстати. Водка продлевает жизнь.
– Ты умрешь! – повторил Крюгер. Дальнейший диалог становился бессмысленным, но Валера попробовал:
– Ты кого убить собираешься? Тупо всех вокруг? Может его? – тут он показал пальцем на Обьебосыча, – может Вову Жириновского? Может Чипа и Дейла?
Крюгер задумался, но из-под шляпы на Валеру по-прежнему смотрело злое ебло, обгоревшее, похожее на запеканку в духовке, политую тертым на крупной терке сыром. Пиздатую запеканку из лица.
– Иосиф! – вспомнил Фредди имя, которое произносили телки, которые призвали его.
Валера понял, что вот он, его шанс. Когда на одной чаше валериных весов была субординация, а на другой – собственная жизнь, у Обьебосыча не было шансов на спасение:
– Иосиф – это он! – аналитик уверенно показал пальцем на босса.
– А чем докажешь? – Аммосович задрожал слегка и пукнул, что в данном контексте было не зазорно, – я и на Иосифа-то не похож.
Фредди Крюгер начал вглядываться в Аммосовича, пытаясь угадать в нем Иосифа, а Валере только этого и требовалось. Круговая подсечка, как в кино, и Фредди уже лежащий маньяк.
– А-а-а, блядь! – выругался Крюгер с паркета.
Валера вскочил и бросился к лестнице. Вниз. Скорее вниз.
* * *
Все двери пятого этажа оборудовались электромеханическими замками и были подключены к контроллерам. Любую из дверей пятого этажа легко можно было открыть карточкой. Любую, кроме двери в 518 помещение. В этой бронированной двери не было электроники. Обычный замок. Обычный ключ, который номер девять вытащил из кармана.
Команда была ровно в трех оборотах ключа от цели. Цели, которую руководство не подключало к системе контроля управления доступом, потому что ни в каком из регистраторов не должно быть данных об открытии этой двери.
– Девятый! В переулке копы, человек десять! – затрещала рация, – я поднимаюсь на шестой…
Это было не охуенно. Не охуенно, и все тут.
– Первый, внимательно! Внизу копы! – переключился номер девять на вторую частоту. Надо было действовать быстро.
– Девятый, я в курсе. Они в моей машине… – затем какой-то шум, похожий на удар в ебло, и тишина. Абонент отключился.
– Отбой! – распорядился девятый, – мы ничего не брали. Просто выходим. Это не криминал. Да, и маски снимите. Третий – собери маски, внизу мусорный контейнер, сунь поглубже.
Крепко выругавшись про себя, он направился обратно к лестнице.
* * *
Номер семь бегом поднялся на шестой этаж, выскочил в коридор. Тот тянулся в обе стороны, но седьмой досконально знал план здания, тем более и на этом задании он не впервые. Повернул направо. Пятьдесят метров до поворота. В коридоре темно, но вот видна открытая дверь 518-го. Один у двери, седьмой по силуэту не смог различить, кто именно. Вот выходит еще один.
– Мужчины! У нас две-три минуты. Они уже внизу. Не разглядел точно, но, по-моему, с оружием. Надо уходить через задние ворота.
Мужчины, к которым обратился седьмой, как будто бы никого не ждали. Они даже удивились, а ближний к седьмому – больше всех, и от удивления вытащил ствол.
– Опа-бля! – седьмой остановился. Интересная ситуация, – вы кто?
– Я – Себастьян Перейра, торговец черным деревом, – представился ближайший к нему, – а это – мои близкие! А ты, хуйло, кто такой?
Седьмому решительно не нравилось все происходящее. Не нравилось, когда его называли хуйлом, не нравилось, когда на конкретный вопрос пытались подъебать с ответом, но больше всего не нравилось, когда тыкали стволом.
Из двери на шум диалога вышел третий:
– Че за нах? – спросил он по-чеховски.
– Терпила какой-то! – ответил первый, со стволом, – сказал, что они уже внизу, и что у нас две-три минуты.
– Кто ты? – вновь вышедший был у них за главного, и видимо он был последним, потому что закрыл дверь, – и кто внизу?
– Я здесь работаю, – ответил седьмой, – внизу копы.
– Сукабля! – не сдержал эмоции главарь. Эти парни тоже не в гости сюда пришли. Главарь вытащил телефон и набрал номер. Долгих десять секунд тишина, – вот блядь, не отвечает!..
– Я пойду? – поинтересовался седьмой, – мне надо идти.
Он не надеялся, что его отпустят, но и стоять здесь смысла не было.
– Мы пойдем с тобой, – главарь убрал телефон в карман, – ты выведешь нас тем путем, которым хотел уйти сам. Будешь нашим заложником, а то твои друзья могут на нас обидеться. Потом отпустим, обещаю.
– Идемте! – седьмой был уверен, что у этих долбоебов нет шансов против его команды, но они сами напросились.
* * *
Фред упорно преследовал беглецов. Эти два скота умудрились сбежать, хотя были уже у него в руках. Крюгеру нравилось убивать. Убивать и ебацо. Ебацо с этими двумя конечно не вариант, а вот с теми телками, которые его призвали, вполне, вполне. Он не мог поиметь их сразу там, потому что после секса обязательно убивал жертву. А убить этих трех баб – означало вернуться в ад, ибо таковы условия – как только умирает тот, кто вызвал, тот, кого вызвали, возвращается обратно. А ему пока не хотелось туда, и у него было несколько часов на забаву.
Сыкуны побежали к лестнице через запасной выход, ну и хорошо. Кровь и кишки на ступенях всегда вдохновляли Фреда. Толстый беглец постоянно пердел, и маньяку приходилось задерживать дыхание, да еще внимательно смотреть под ноги. Ведь толстяк мог и серануть, а поскользнуться на говне жертвы – моветон. К тому же можно и башкой удариться.
Пролет за пролетом, ступенька за ступенькой. С каждой из них он становился чуть ближе к жертвам.
Внизу послышался шум. Там были еще люди, буквально двумя этажами ниже. Ну что ж, придется захуярить всех.
* * *
Валера стремглав несся вниз. Там спасение, там улица, там люди. Люди и ниибет. Они помогут. Сзади пыхтел Аммосович. Такой толстый, но такой выносливый. Пердел, но не сдавался. Внезапно Валерий Робертович, выскакивая на очередной пролет, вроде третьего этажа, наткнулся на людей. Их было не меньше трех. Крайний обернулся и ткнул в его сторону пушкой.
– А ну, стоять!
Валере совсем не хотелось стоять, но пушка есть пушка. Но аналитик нашел выход:
– Мне туда! – показал он на дверь третьего этажа. Выждав секунду, медленно шагнул в нее и закрыл за собой. Пошли они все нахуй – Обьебосыч, Крюгер, незнакомое вооруженное чмо. Пусть решают свои проблемы сами.
* * *
Номер семь шел вторым, чтоб не сбежал ни вперед, ни назад. По рации выходить на связь он не рисковал, ибо нехуй, когда рядом копы. Эти трое чмырей были с пушками, поэтому геройствовать не надо, хотя с подготовкой седьмого было вполне реально вырубить всех троих.
Они спускались быстро, но тихо. А вот сверху кто-то спускался быстро и очень громко. Седьмому даже послышалось «Стойте, пидарасы!» и «Да иди ты нахуй!». Спускавшиеся быстро приближались, и вот уже первый показался на пролете лестницы.
– А ну, стоять! – замыкающий колонну направил пушку на незнакомого чувака. Тот замер на мгновение, потом показал на дверь, и заскочил в нее. Замыкающий не стрелял, но пушку не убрал. Тут на пролет выскочил красномордый толстяк.
– А ну, стоять! – повторил последний грабитель.
– Бля, там пиздец, мужики! – толстый ни разу ни остановился, просто поднял руки и по-прежнему спускался, – не могу стоять! Бля буду, не могу! Убейте его! Он там!
Толстый показывал рукой наверх, туда, откуда он спускался. Грабитель с пушкой пизданул ему рукоятью в висок и толстый упал на ступени.
И тут на пролет вышла страшная хуйня. Седьмой, хоть и был полноценной боевой единицей, к тому же окруженным людьми с оружием, все же ощутил неприятный холодок на своей спине. А потом хуйня заговорила:
– Вы все умрете!
Седьмой ощутил опасность.
– Стреляй! – крикнул он замыкающему. Впереди идущие положили контейнеры на ступени и достали оружие.
Хуйня совершенно не смущалась пушек и спускалась вниз. Замыкающий выстрелил в ногу. Пуля явно вошла в плоть, но хуйня даже не поморщилась. По ее обгорелому лицу вообще было трудно читать эмоции. Хуйня вытянула правую руку, на которой была напялена перчатка с лезвиями. Рука в кулаке и только средний палец разогнут. Это могло означать все, что угодно, но в данном контексте, скорее всего, намекало, что их миссия провалена. Седьмой протиснулся между чуваками, которые снимали пушки с предохранителей, и были явно увлечены неведомым долбоебом с железной рукой. Это был шанс седьмого, и он решил этим шансом воспользоваться. Шаг, затем еще один, и еще. Позади послышалась стрельба. Затем хуйня повторила «Вы все умрете». Крики – один, второй и третий.
Седьмой летел вниз, перепрыгивая через ступени. Прочь. Подальше от терминатора в полосатом свитере и шляпе.
* * *
– Развяжите его! – Головец показал дулом в сторону Гриши, стойко несущего вахту в позе кокона на полу. Федько и Брагин вытащили кляп, разрезали скточ.
– Ты вызывал? – Головец бросал короткими вопросами в растерянного Григория, – что случилось?
– Они ворвались, – Гриша в уме прокручивал варианты доклада, но все мысли спутались, – пиздили меня, потом пошли наверх, сказали, надо. Потом еще один зашел, говорил, что ссать хочет.
– Всего четверо?
– Да, – Гриша осмелел, – трое минут двадцать назад, а один этот буквально перед вами.
– Оружие?
– Не видел, – охранник потер ушибленное ебло, – меня, по крайней мере, пиздили руками…
– Михалыч! – Головец уже докладывал командиру, – здесь четверо. Вернее три плюс один. Охранник связан первыми тремя. Как обстановка?
– У меня минивэн и водитель в нем. Говорит, еще восемь внутри, но заходили семеро через транспортный вход и один через главный. Без оружия. Шестой этаж. Про еще трех он не в курсе.
– Понял тебя! Выдвигаемся! Отбой!
– Федько, Брагин, проверьте сортир, вдруг четвертый реально поссать зашел. Остальные за мной – шестой этаж. Ориентировочные цели семь плюс три плюс один. Могут быть вооружены.
* * *
Михалыч стрельнул у задержанного сигарету и закурил. Дыбенко держал на прицеле выход, а сзади еще Мутько наблюдал за этой картиной через оптику своей ВСС. Ситуация была под контролем. Тем более водила сказал, что они фактически грузчики, это может подтвердить руководство компании, оружия при них никакого нет, ничего запрещенного тоже. Михалыча смутил только тот факт, что Головец поведал о четырех людях, вошедших через главный вход, хотя водила заверял, что там проходил только один. Минут через десять дверь открылась. В колонну по одному выходили люди в черном. Грузчики в форме спецназовцев, блядь… Восемь человек, все без оружия.
– Че за проблемы, командир? – старший. Высокий брюнет, гладко выбрит, уверен в себе.
– Ты бригадир? – Михалыч привык сам вести подобные диалоги.
– Я, – согласился тот, – только не понимаю, к чему эскорт? Вооруженный, к тому же…
– Где еще четверо? – нахрапом продолжил Михалыч.
– Какие четверо? – удивился бригадир, – один еще. Пошел уведомить охрану, что мы приехали.
– И как, уведомил? – Михалыч усмехнулся.
