Вадим Иванович Кучеренко
Месть ведьмы
Действие 3.
Комната в доме, которая при прежнем хозяине, ведуне Силантии, была лабораторией алхимика, а теперь служит ведьме для производства зелья. Основное место в ней занимает алхимическая печь в форме башни со смотровым отверстием, дающим возможность наблюдать за происходящими внутри процессами, и дымоходом для отвода выделявшихся при опытах газов и дыма. Здесь же мехи для раздувания огня, различные реторты и колбы, приспособления для дистилляции, щипцы, кочерга и молотки. Углы помещения затянуты паутиной. Мрачный вид оживляет лишь картина на стене, на которой изображен в полный рост сам ведун Силантий. Рядом с ней висит зеркало, скрытое куском ткани.
Входит Афанасий, за ним Прошка. У Прошки в руках лопата и лом. Афанасий держит перед собой свечу в ореховом подсвечнике. Чем ближе подходят они к стене, на которой висит портрет, тем чаще начинает мерцать пламя свечи, затем оно и вовсе гаснет. Прошка передает лешему лопату и лом и показывает жестом, что надо копать под портретом, а сам отходит в сторону.
Афанасий бьет ломом в пол. Внезапно в месте удара из-под половиц возникает столб яркого синего огня, осветивший всю комнату. Из потайной двери в стене появляется Марина с венком, сплетенным из вербены, на голове, одетая в прозрачное кисейное платье невесты.
Марина. Я дух клада. Кто пробудил меня от вечного сна? (Афанасий показывает жестом, что должен хранить молчание). Говори! Разрешаю тебе.
Афанасий. Афанасий я. Леший.
Марина. Что тебе надобно от меня, леший?
Афанасий. Мне-то? Ничего.
Марина. Зачем же ты тогда потревожил мой покой? Врешь! Сокровищ моих жаждешь?
Афанасий. Так мне бы только с ведьмой расплатиться. Жена моя, Ульянушка ненаглядная, бесплодна. У ведьмы зелье есть. Выпьет Ульянушка – и понесет во чреве своем.
Марина. Любишь жену, леший?
Афанасий. Очень.
Марина. Исполнишь ради нее зарок мой?
Афанасий. Исполню. За ради Ульянушки любое испытание готов пройти.
Марина. Поцелуй меня.
Афанасий. Слушай, дух… А без поцелуя никак нельзя?
Марина. Или сгину, и никогда уже и никому не достанусь. Зарок такой на мне.
Афанасий. Зарок, говоришь? (После паузы). Почему-то голос твой мне знаком, дух. Но вспомнить никак не могу, где и когда слышал. Мы ране не встречались?
Марина. Поцелуй меня. Все узнаешь.
Афанасий. Ну, поцелую. А затем что?
Марина. Отдамся я тебе, леший. Владей мной. И будь счастлив, если сможешь.
Афанасий. Загадками говоришь, дух. Не по нраву мне это. Ну, да где наша не пропадала!
Марина. Да целуй же, наконец! Вот-вот сгину!
Афанасий подходит к Марине с намерением ее поцеловать. Но неожиданно узнает ведьму и со вскриком отшатывается.
Афанасий. Марина! Ты ли это?
Марина. Афанасий! Я это, я, твоя Марина! Поцелуй же меня! Владей мной!
Афанасий. Никогда, Марина!
Марина. Любил же меня когда-то!
Афанасий. Всего один только миг. Потом твои чары рассеялись.
Марина. Так никогда уже?
Афанасий. Никогда! Одна Ульянушка у меня, на веки вечные.
Марина. Так будь же ты проклят, леший!
Афанасий. Не проклинай! Проклятие к тебе самой во сто крат вернется. И падет на твою же голову.
Марина. Ты сперва свою голову из моего дома унеси. А там видно будет!
Марина зловеще смеется и скрывается в потайной двери в стене, откуда вышла.
Афанасий. Так это ее дом? (Повышая голос). Прошка!
Прошка. (Подходит). Ай да Марина! Ведьма – она ведьма и есть. Любит, ненавидит – все равно не приведи Господь.
Афанасий. Почему скрыл от меня?
Прошка. (Оскорбленно). Я же говорил тебе, леший – с ведьмой знаюсь. А имени ты не спрашивал. Мне все едино – Марина или другая какая. Это промеж вас любовь была. А у меня с ней только бизнес.
Афанасий. Так ли?
Прошка. Да уж поверь. (Подает ему лопату). Копай! Дух подложный, а клад-то истинный.
Афанасий. Неужто не все обман?
Прошка. Святой истинный крест! Схоронил Силантий сокровища свои от дочки, когда меж них распря началась из-за дел ее злых. Как ни просила Марина – унес ведун тайну с собой в могилу. Долго она искала – не открывался клад. Заклятие наложил Силантий – только тот, кто для доброго дела искал его, мог найти. Тебе вот, леший, открылся. Твой клад по праву, леший. Бери! Ну, и меня не забудь. Одели толикой малой.
Афанасий. Не буду. Ведь не продаст она мне зелья для Ульянушки. А тогда зачем мне эти сокровища?
Прошка. Так оставишь клад ведьме?
Афанасий. Мне все едино. (Отходит и садится в кресло).
Прошка. Тогда все мое будет! Не взыщи, леший.
Прошка начинает копать. Вскоре лопата ударяется о что-то твердое. Прошка, натужась, поднимает из выкопанной им ямы кованый железом сундук с большим висячим замком в форме черепа. Просовывает лом в дужку замка и срывает ее. Отворяет крышку. Сундук наполнен сокровищами.
Прошка. Богат! Я богат!
Внезапно гремит гром, сверкает молния. Яркий синий свет, бьющий из-под земли, начинает тревожно мерцать. В довершение всего появляется дух в образе ведуна Силантия. Афанасий прячется за печь. Прошка в ужасе падает на колени.
Дух Силантия. (Зловещим голосом). Как ты посмел? Кто дал тебе право отворить сей клад?!
Прошка. Сгинь, дух! (Пытается сотворить крест, но рука не слушается его).
Дух Силантия. Клад сей заклят. Исполни заклятие!
Прошка. (Пытается произнести молитву, но забывает слова). Отче наш… Как же там?… Да святится имя Твое!
Дух Силантия. Жертву! Принеси жертву! Или умри сам!
Прошка. Хлеб наш насущный… Дух, изыди! У меня благие помыслы!
Дух Силантия. Лжешь! Умри же, глупец!
Прошка. И остави нам долги наша… И не введи нас во искушение… Не хочу умирать! Нет!
Дух Силантия манит Прошку, и тот против своей воли подходит к нему, продолжая машинально лепетать слова молитвы.
Прошка. Избави нас от лукавого…
Дух Силантия налагает на Прошку руки и произносит: «Аминь!» Снова гремит гром, свет гаснет, а когда загорается снова, нет уже ни духа Силантия, ни Прошки, ни сундука с сокровищами. Пуста и рама картины, изображение Силантия исчезло с холста. Через некоторое время Афанасий выбирается из-за печи и оглядывается.
Афанасий. (Робко). Прошка! Прошка, ты где?.. Сгинул! И сундук пропал. (Подходит к картине). Простил бы ты, Силантий, его. (После паузы). А может, оно и к лучшему. Только зло и творил. Да милует его… Уж и не ведаю, кто. (Тяжко вздохнув). Пора в лес возвращаться. Городская жизнь не по мне. Как-то там Ульянушка моя, одна-одинешенька?
Открывается потайная дверь в стене и появляется Марина. Она переоделась, вместо подвенечного платья на ней снова костюм из кожи, но уже черной. На шее ведьмы алмазное ожерелье.
Марина. Афанасий! Ты?! (Оглядывается). А Прошка где?
Афанасий. Сгинул почем зря Прошка. А то не ведаешь будто, ведьма?
Марина. Неужто догадался?
Афанасий. За что меня сгубить хотела?
Марина. Любила я тебя, Афанасий. Больше жизни. Либо мой – либо ничей. Ведьма я, сам говоришь. Иначе не могу.
Афанасий. Прощай, Марина.
Марина. Навеки?
Афанасий. На веки вечные.
Марина. Простишь ли ты меня когда-нибудь?
Афанасий. Уже прощена.
Марина. Так легко… Ты не любишь меня. И никогда не любил?
Афанасий. Не будем снова об этом.
Афанасий хочет уйти, но Марина встает у него на пути.
Марина. Постой. Прими мой прощальный дар. (Снимает с себя и протягивает алмазное ожерелье). Взглянешь когда – и припомнишь меня. Возьмешь в руки – и я почувствую их прикосновение.
Афанасий. Не возьму. Ни к чему это.
Марина. Не тебе, так жене твоей. Неужели откажешь мне в такой малости?
Афанасий. Сказал уже. И не проси. (Нерешительно). Марина… А зелье не дашь?
Марина. (Передразнивая). И не проси. (Сухо). Всему есть предел.
Афанасий. Твое право.
Марина. (Нежно). Поцелуй меня на прощание. Испепели любовь в моем глупом сердце. Сними заклятие безответной любви.
Неожиданно Марина обхватывает шею Афанасия руками и впивается долгим поцелуем в губы. В то же самое время незаметно для лешего подбрасывает в его сумку ожерелье. Затем отталкивает лешего. Афанасий идет к дверям, склонив голову и не оборачиваясь. Марина хлопает в ладоши.
Марина. Постень! Ко мне!
Раскрывается дверь и входит Постень. За его спиной толпятся трое домовых, они преграждают Афанасию выход.
Постень. Здесь я.
Марина. Постень, почему по дому шляются лешие? Взять его!
Постень делает знак, и домовые хватают Афанасия за руки.
Марина. Пусть обыщут его. Он украл мое алмазное ожерелье.
Афанасий. (С болью). Марина!
Постень. (Домовым). Обыскать его!
Домовые обыскивают Афанасия и находят ожерелье, которое один из них подает Постеню.
Постень. (Рассматривает ожерелье). Я помню его. Твой отец подарил его тебе на совершеннолетие.
Марина. А ты сомневался, что леший вор?
Постень. Позволь, я верну его в твою шкатулку. (Прячет ожерелье). Я все видел, Марина. Ты сама подкинула ожерелье лешему.
Марина. Ты… Подглядывал за мной?
Постень. И подслушивал. Не забывай, я домовой. И должен знать обо всем, что происходит в моем доме.
Марина. Наглец! Да я уничтожу тебя, тварь!
Постень. Не хвались, едучи на рать, а хвались, едучи с рати.
Входит Доможил.
Доможил. Я припозднился. На то были причины. Что произошло, Постень?
