Вадим Иванович Кучеренко
Жизнь бесконечна
Она не договорила. В кухню вошел высокий черноволосый мальчик, внешне поразительно похожий на мать, но чем-то неуловимым напоминающий отца – быть может, глазами, вернее, тем, как он смотрел на окружающий мир, проницательно и с любопытством. Он с насмешливой укоризной посмотрел на родителей, как будто понимая, что их утренний разговор относится к нему, и сел за стол. Мальчик предвидел, что их очередному спору не суждено разразиться ссорой, потому что в итоге отец всегда уступал матери, так как безумно ее любил, а потому не беспокоился.
– А что у нас на завтрак? – спросил он, хорошо зная, как улучшить настроение матери. – Предупреждаю, я голоден, как волк! Могу съесть даже слона, если ты, мама, порежешь его на маленькие кусочки.
– А мама сказала, что ты спишь, как сурок, – обменявшись с сыном многозначительными взглядами, словно два заговорщика, сказал отец. Они понимали друг друга без слов. – Насколько мне известно, сурки слонами не питаются.
– Вы ошибаетесь, мои дорогие родители, – улыбнулся мальчик, с аппетитом вгрызаясь в огромный бутерброд, который подала ему мать. Кроме густого слоя масла на хлебе лежали громадные куски колбасы и сыра. – Я давно уже встал и даже сделал зарядку и принял душ.
– А постель заправить не забыл? – строго спросил отец, обменявшись удивленными взглядами уже с женой.
– Первым делом.
– Какой молодец! – не удержался он от похвалы, забыв о том, что воспитательный процесс ребенка должен быть как можно более строгим. Жена как-то говорила ему об этом, ссылаясь то ли на великого педагога Макаренко, то ли на какого-то библейского старца. У него самого было другое мнение, но он, по обыкновению, не стал противоречить. Он был непреклонен только тогда, когда дело касалось науки.
– Дмитрий! – предостерегающе произнесла женщина, с укоризной глядя на мужа.
– Что, дорогая?
– И это все, что ты хотел сказать нашему сыну? – многозначительным тоном спросила она.
– Разумеется…, – начал он, но осекся под негодующим взглядом жены, который не предвещал ему ничего доброго. – А, впрочем, нет! Еще я хотел спросить его о планах на… – Он запнулся, лихорадочно перебирая в уме возможные вопросы, имеющие отношение к его сыну. Наконец набрел на спасительную мысль. – Для начала на это лето. Учебный год скоро заканчивается, я не ошибаюсь?
– Не ошибаешься, – настороженно посмотрел на него мальчик. Он заметил взгляды, которыми обменивались его родители, и они ему очень не понравились. – Мне кажется, что даже в то доисторическое время, когда ты и мама учились в школе, занятия заканчивались в мае.
– Доисторическое! – возмущенно воскликнула женщина. – Я что, по-твоему, динозавр? Неблагодарный ребенок!
Но развить тему ей не позволил муж, сделав знак молчать. И на этот раз она повиновалась, потому что начавшийся разговор был ей более интересен и важен, чем уязвленное самолюбие.
– Чем ты собираешься заниматься летом, сын?
– Планов громадье, отец, – немного покровительственным тоном сказал мальчик.
– Вот и поделись ими со своими родителями, сынок, – не удержалась женщина, не обращая внимания на укоризненный взгляд мужа, предпочитавшего в семейной жизни обходной маневр лобовой атаке. Это уже много лет гарантировало мир и покой в доме. – Нам с папой очень даже интересно.
– Для начала, мама и папа, я хочу победить в городской школьной олимпиаде по астрономии, – после недолгого раздумья, словно взвешивая свои планы на будущее по важности, сказал мальчик. – Она пройдет на следующей неделе.
– Это похвальное желание, сын, – радостно улыбнулся мужчина. – Так это ты к олимпиаде готовишься по ночам? А мама беспокоится, что ты просто глазеешь на звездное небо и предаешься бесплодным мечтам о далеких мирах… – Он невольно вздохнул. – Как и я когда-то в твои годы.
– Вот уж никогда я так не думала! – с возмущением воскликнула женщина.
– И это правильно, мама, – примирительно сказал мальчик. – Потому что я не просто глазею в телескоп…
– Я не говорила этого! – запротестовала она, но вид у нее при этом был виноватым.
Мальчик сделал знак, прося ее замолчать, и стал так поразительно похож на своего отца, что женщина от изумления только открыла и закрыла рот, словно выброшенная на берег волной большая рыба, но не произнесла ни звука.
– Я надеюсь совершить открытие, которое прославит нашу с вами фамилию, мои дорогие родители. Да будет вам известно, что первую комету, обнаруженную с помощью телескопа Исааком Ньютоном, назвали его именем – кометой Ньютона. Кстати, это была одна из ярчайших комет XVII века. Еще ее называли Большой кометой 1680 года. А Исаак Ньютон после того, как ее открыл, изучал орбиту этой кометы. Он рассчитывал получить подтверждение законов Кеплера…
Но всему есть предел, и его мать, покорно и восхищенно слушавшая до этого момента речь, изобилующую научными терминами и фактами, пришла в себя и возмутилась.
– Пожалей свою бедную мать! – почти взмолилась она. – У меня уже голова идет кругом от всего этого! Впрочем, твое желание прославить нашу фамилию я одобряю. Но для этого вовсе не обязательно проводить все ночи у телескопа.
– Да, это верно, – охотно подтвердил отец. – Самые яркие кометы могут быть видны даже днём. Это просто потрясающее зрелище!
– Я совсем не это имела в виду, – запротестовала женщина. – А, например, служение искусству. Играть на сцене – это…
Но снова ей не дал развить свою мысль сын, которому она подчинялась намного охотнее, чем мужу.
– Мама, нашей семье достаточно одной талантливой актрисы, – заявил Глеб непререкаемым тоном. – Это тебя. И одного талантливого инженера. Это папы. Для разнообразия не мешало бы завести одного астронома. Или космонавта…
