Вацлав Воровский
Раскол в «темном царстве»
Относительно этих двух моментов можно установить следующие общие положения: чем более крупную роль играет известный общественный слой в жизни страны, то есть чем сильнее и могущественнее он, тем сильнее сказывается группа охранительных факторов, тем отпорнее данный общественный агрегат на чужие влияния, тем прочнее сохраняется и передается в нем традиция, тем полнее, стало быть, перенимают и усваивают молодые поколения миросозерцание отцов. И наоборот, чем слабее данная общественная группа, чем ничтожнее ее роль в жизни общества, тем более поддается она внешним, чуждым влияниям, тем сильнее оказывают свое действие на молодое поколение разрушительные факторы, тем легче отпадают от этой группы более даровитые и активные члены, тем больше она подвержена процессу диффузии – взаимного обмена с другими группами.
То же самое можно сказать и о втором историческом моменте. Зарождающиеся общественные группы страдают обыкновенно всеми недостатками слабых общественных групп. Но по мере того как группа растет, усиливается, она начинает приобретать известные специфические черты, а вместе с тем в ней развивается и крепнет групповое самосознание. С этого момента она начинает заявлять о своем миросозерцании, ставить свои требования, одним словом – играть определенную общественную роль. С этого же момента начинает расти ее внутренняя солидарность и сила, развивается ее ценность и отпорность в сохранении своих видовых черт и устранении чужих влияний, – иначе говоря, охранительные факторы берут безусловный верх над разрушительными. И это продолжается до тех пор, пока она не достигнет кульминационной точки в своем развитии. Но общественная группа не может вечно покоиться на лаврах, направляя свою, прежде боевую, энергию на заботу о сохранении приобретенных благ; как бы ни старалась она «психологически» изолировать себя от всего общества, она не может так же изолировать область своей экономической деятельности, составляющей только часть хозяйственной жизни общества. И эта хозяйственная жизнь в постоянном развитии вовлекает в это развитие и хозяйственные интересы нашей группы, внося таким образом разлад между ее психологией и изменяющимися потребностями. А лишь только наступил этот момент, тотчас же проявляется в данной группе внутреннее разложение, равновесие сил нарушено, и разрушительные факторы начинают все более и более преобладать над охранительными. Возникает разлад между «отцами» и «детьми», «дети» бегут, и всю общественную группу охватывает указанный выше процесс диффузии. Но в дифференцированном обществе, где существование личности, вообще говоря, невозможно вне групповых делений, разложение общественной группы должно сопровождаться или образованием новых групп, или проникновением отложившихся элементов в существующие уже группы. И действительно, в истории наблюдаются оба эти явления: с одной стороны – возникновение общественных новообразований, с другой – поглощение продуктов разложения данной группы другими существующими группами. Но, разумеется, этот факт перераспределения элементов распадающихся групп, свидетельствующий о закономерности и о единстве процесса развития общества, проявляется только тогда, когда самый этот процесс принимает широкий общественный характер. Общественные законы считаются только с крупными массами, безжалостно давя личности. Группы разлагаются не сразу: десятки, сотни одиночек, «лишних людей» гибнут, прежде чем подготовится почва для работы таких же, как они, прежде чем найдется для них место и функция в общественном механизме.
Итак, сочетание двух исторических моментов – роли данной группы в обществе и ступени ее развития – создает общественную почву, на которой то или другое взаимодействие указанных выше воспитательных факторов, та или другая равнодействующая их, приобретает широкое общественное значение, обусловливая собой целые направления или течения в общественной жизни. Пойдет эта равнодействующая ближе к направлению охранительных факторов, – и человек выйдет верным сыном своих отцов, в противном случае он может совсем выродиться и отречься от родной группы. Между этими крайними типами, очевидно, существует целый ряд переходных типов, тяготеющих к тому или другому полюсу. Для последующего изложения нам нужно остановиться на среднем типе, то есть на таком, в котором и охранительные и разрушительные факторы вошли очень крупными слагаемыми. Очевидно, что таким образом не может выработаться цельный общественный тип, и мы имеем здесь перед собой очень интересный образчик раздвоенной психологии. Принимая в себя элементы двух чуждых и непримиримых мировоззрений, этот тип не может найти в своем «я» единой исходной точки, с которой весь мир представлялся бы в правильной перспективе. У него таких точек две. И он бессознательно прилагает к одному ряду явлений одну точку зрения, к другому – другую, в зависимости от того, какие явления в процессе его развития обыкновенно сочетались с влиянием охранительных и какие с влиянием разрушительных факторов. Особенно резко сказывается эта психологическая двойственность при сопоставлении общественной и личной жизни людей.
