В. Д. Шадриков
От индивида к индивидуальности
Не познает духовной красоты тела тот, кто знает одно тело. В конкретном теле он будет видеть только путь к бессмертию через деторождение. Не познает истинной красоты обычаев и нравов тот, кто знает обычаи и нравы только одного народа. В обычаях и нравах он будет видеть только путь к видовому (этническому) бессмертию. Не познает истинной красоты природы тот, кто не знает ее законов. Природа будет выступать только как условие бессмертия индивида и вида (проблема экологии). Но кто не познает истинной красоты тела и духа, тот не поднимется до истинной добродетели.
В развитии любви одного человека к другому наблюдается определенная периодизация. Этот процесс стал предметом анализа поэтов и писателей. Учитывая цели нашей книги, мы сочли возможным воспользоваться описанием любви и ее развития, которое дает Стендаль. Выделяя четыре рода любви: любовь-страсть, любовь-влечение, физическую любовь и любовь-тщеславие, он представляет генезис любви следующим образом: восхищение; наслаждение; надежда; зарождение; первая кристаллизация; сомнение; вторая кристаллизация.
Первый этап – восхищение лицом противоположного пола трудно точно описать. «Любовь подобна лихорадке, она родится и чахнет без малейшего участия воли»[70]. Можно только отметить, что состояние восхищения зависит от общего состояния, в котором пребывает человек, от его предшествующего опыта и от поведения объекта восхищения. Любовь зарождается, когда человек начинает представлять себе возможные наслаждения, которые мог бы он получить от объекта восхищения. Уже на этом этапе намечается идеализация объекта восхищения и, возможно, формирование надежды на то, что объект восхищения ответит взаимностью. Соединение восхищения с представлением о возможном наслаждении и возможном ответном чувстве зарождает любовь.
Представление о возможном наслаждении переходит в наслаждение, когда человек видит, осязает, ощущает всеми органами чувств и как можно на более близком расстоянии существо, которое он любит и которое любит его[71]. В этом состоянии начинается активная идеализация объекта любви (первичная кристаллизация). Объект любви наделяется различными добродетелями.
Если на данном этапе наступает близость, процесс идеализации партнера может прекратиться или приостановиться на время, но появляются новые радости любви и новые качества у любимого. Если же объект восхищения не отвечает взаимностью, то наступает период сомнения. Человек может сделать попытку отказаться от объекта восхищения, но при этом может обнаружить, что другие радости жизни исчезли. «Боязнь ужасного несчастья овладевает им, а вместе с этой боязнью появляется и глубокое внимание»[72]. Наступает период второй идеализации, сочетающейся со стремлением убедить себя, доказать, что объект восхищения отвечает взаимностью. «Влюбленный непрерывно блуждает между тремя мыслями: в ней все совершенно, она меня любит, как добиться от нее величайшего доказательства любви, какое только возможно?.. Самый мучительный миг еще молодой любви тот, когда влюбленный замечает, что им сделано неправильное умозаключение»[73].
Для нас во всей этой феноменальной картине любви важно выделить следующие моменты:
• природа обусловливает страсть;
• развитие любви зависит от состояния и опыта;
• развитие любви сопровождается активной работой ума и воображения;
• любовь проявляется как особое душевное состояние;
• любовь способствует возникновению добродетели, одухотворяет способности.
Каждая женщина отличается не только внешней красотой, красотой тела, но и чертами характера. В этом ответ на вопрос: «Почему мужчина выбирает не самую красивую?» Он выбирает по характеру, созвучному своему, он ищет в женщине ее душу. «Все, что открыто, предстает нашим чувствам, нравится нам лишь как символ того, что от них сокрыто…, мы любим внешние качества лишь за наслаждение, которое они нам доставляют, но главное для нас – качества внутренние…, всего сильнее нас привлекает душа»[74].
Постигая в любви красоту не только тела, но и души, человек становится духовным. В любви каждый отдает себя другому и через это раскрывается во всем своем могуществе, во всей своей духовной силе. В любви человек выражает свое нравственное содержание. Нравственный закон требует, чтобы себя забывали в другом. Любовь сама отдает себя другому. Любовь – это самая интимная точка соединения природы и разума[75].
В жертвенности любви источник зарождения нежности, чувств и отношений. Любовь – это природа и разум в их первоначальном объединении, т. е. природное влечение и разум, влечение и нравственность. Можно сказать, что только там, где есть расположение к нравственности, природное влечение проявляется в форме любви.
Любовь преображает не только образ любимой, но и самого любящего. Здесь мы снова вспомним Платона, который писал, что все, кого коснется Эрот, становятся храбрее, справедливее, искуснее.
Кто станет отрицать, что благодаря мудрости Эрота возникает и образуется все, что живет?
А разве совершенство в искусстве и ремеслах – разве мы не знаем, что те, чьим учителем оказался этот бог, достигли великой славы, а те, кого Эрот не коснулся, прозябали в безвестности? Ведь искусство стрельбы из лука, искусство врачевания и прорицания Аполлон открыл тогда, когда им руководили любовь и страсть, так что его тоже можно считать учеником Эрота, наставника Муз в искусстве мусическом, Гефеста – в кузнечном деле, Афины – в ткацком, Зевса – в искусстве «править людьми и богами»[76].
Эту же мысль мы находим и во множестве других философских и художественных произведений. Здесь необходимо обратить внимание на взаимосвязь любви и уровня достижений в познании и в различных искусствах. По этому поводу Достоевский писал: «Будешь любить каждую вещь и тайну Божию постигнешь в вещах. Постигнешь однажды и уже неуклонно начнешь постигать ее все далее и далее на всяк день»[77].
Таким образом, мы видим, что любовь развивается на основе биологических предпосылок, поднимаясь до духовных вершин, когда она одухотворяет поведение человека, изменяет его, усиливает его способности, способствует творческим достижениям. И в этом случае любовь выступает как одно из высших проявлений человечности.
Труд как источник духовности
Развитие интеллекта, высших психических функций повлекло разрушение инстинктивных форм поведения и возникновение его новых форм – деятельностных. Трудовая деятельность явилась продолжением инстинктивных форм поведения. В свою очередь трудовая деятельность стала мощным источником развития интеллекта человека как биологического вида.
Чтобы жить, человек должен трудиться. Потребности тела (плоти) подвигают человека к труду. Первоначально труд имеет плотскую мотивацию. Но труд несет очень важную характеристику. Результаты труда часто предназначены для других, от результатов труда зависит социальный статус его субъекта. Это, прежде всего, относится к качеству труда и продуктов труда. Качество же труда определяется качествами работников, которые, в свою очередь, развиваются в процессе труда. В силу того что качество труда оценивается другими, появляется социальная мотивация труда, не связанная непосредственно с биологической мотивацией. Эта социальная мотивация является важнейшим фактором роста профессионального мастерства. На высших уровнях своего развития профессиональное мастерство выступает как искусство. К сожалению, нами утрачено понятие искусства как меры мастерства, но если мы обратимся к Древней Греции, то увидим, что искусен был и оружейник, и гончар, и ткач, и скульптор, и воин, и певец, и т. д. В наше время искусство стали связывать только с отдельными видами деятельности. В историческом плане искусство – это мера мастерства человека.
Поскольку мастерство связано с качествами, оно одновременно является и мерой творчества человека в избранном виде труда. Творчество же всегда выход за известные (заданные) границы, образцы, с проявлением свободы человека, его индивидуального видения мира, уникального понимания сути предназначения вещей. Творческий труд выводит человека за границы существующего, обогащает его бытие. Творческий труд, вовлекая в процесс созидания всего человека, все его качества, позволяет проявиться и выразиться человеку во всем его многообразии, порождает особые состояния творческого успеха, достижения желаемого, задуманного. Эти состояния можно отнести к духовным состояниям. Духовность личности будет характеризоваться высшей мерой мастерства, когда в труде воплощается не только высокая техника исполнения, но и замысел и чувства создателя. Мастерство требует подвижничества и жертвенности во имя достижения поставленной цели и одновременно веры в возможность достижения задуманного. Духовность в труде есть интегральное (синергетическое) проявление подвижничества, жертвенности, веры, ответственности, устремленности, знания и технического мастерства.
Духовность труда, заключаясь в его отрыве от бытия, от конкретных потребностей, выражение того, на что способен человек в периоды наивысшего подъема своих творческих возможностей. Духовность есть порождение этого подъема и одновременно его условие. Благодаря такому единству духовность получает способность к саморазвитию. Духовность – условие и следствие успеха в деятельности. Но путь к цели творческого человека лежит через неудачи, потери, разочарования и лишения, через жертвы и подвижничество. И это делает творческий труд духовным.
Разновидностью духовного труда является стремление к истине; не к знанию, а к истине. Известно, что знание определяется как процесс постижения действительности сознания, как совокупность сведений, результатов познания в какой-либо области; при определении истины учитывается не только момент познания действительности, но и то, что это правда; а правда – не только знание, но и порядок, основанный на справедливости, честности. Таким образом, истина не только познание, но и… отражение справедливости, истина всегда несет в себе нравственный оттенок, истина есть нравственное знание. Исходя из сказанного, стремление к истине, справедливости всегда сопряжено с духовным началом в человеке, «Истина не всегда должна иметь определенную форму, – писал Гёте, – достаточно, если она витает над нами в виде неосязаемого духа и производит гармонию, если в воздухе она звучит торжественно и мягко, как колокол».
Особенно наглядно духовность личности проявляется в педагогическом труде.
Групповая жизнедеятельность как источник человечности
Понять происхождение человечности можно, только рассматривая развитие человека в единстве телесного и духовного, способности умственного понимания и нравственной чуткости, индивидуального и группового (социального). Групповая жизнедеятельность является условием существования индивида. Первобытный человек не мог выжить в одиночку. Доминанта группового существования наложила отпечаток на весь процесс развития человечества и человечности. Уже отмечалось, что вне групповой формы жизнедеятельности не могла возникнуть речь, как следствие, не сформировалось бы понятийное сознание.
Но групповая форма существования породила возможность появления зла, когда один индивид стал получать личную выгоду за счет другого. Порождение зла привело к необходимости появления и развития морали закрытого общества. В свою очередь, появление морали толкнуло человечество на путь духовного развития. Таким образом, групповая форма существования, порождая речь, резко ускоряет интеллектуальное развитие, это интеллектуальное развитие обостряет эгоизм индивида и порождает зло, которое ведет к развитию морали и духовности человека. Это естественный путь развития вида Homo sapiens.
В реальном процессе развития человечества отмеченные качества формировались не последовательно, а системно, неравномерно и гетерохронно. Важно подчеркнуть, что путь духовного развития человечества предначертан природой. Удаляясь от инстинктивных форм поведения, разрушая их у себя как биологическую основу поведения, человек все в большей мере переходит к гражданско-правовому регулированию поведения. И этим во многом определяется нравственная ненадежность человека.
В процессе эволюционного развития человечество по капле накапливало опыт нравственного поведения. Носителем этого опыта выступало закрытое сообщество – малая группа (род, племя). Таким образом, очеловечивалась малая группа. Человек от рождения появлялся на свет как биологическое существо, и только воспитываясь в группе, очеловечивал свои биологические качества. Человечность – прежде всего атрибут группы (рода, племени). И только в общении с себе подобными очеловечивается конкретный индивид.
Накапливая культуру, человечество резко усилило свои возможности. Но, поскольку в конечном счете источником жизни человека является природа, его интеллектуальные возможности вошли в противоречие уже не с себе подобными, а с самой природой. И так же как в процессе эволюции человека появилась мораль, определяющая отношения в человеческом сообществе, сегодня актуально появление морали, определяющей отношения с природой. Человек должен отказаться от опасной иллюзии господства, ему придется принять иные парадигмы своего бытия. Должны быть изменены характерные особенности его духовного мира. Он должен принять новый нравственный императив, продиктованный императивом экологическим[78].
Религиозное понимание духовности
Анализируя истоки духовности, мы отмечали, что мораль рождается одновременно с религией и равна ей по объему. Рассмотрим теперь более подробно, что же предлагает религия в моральном плане. Проанализируем это на примере христианства. В канонической форме христианская мораль изложена в заповедях и законах Моисея и Христа.
Обратимся к ветхозаветным заповедям[79].
«Я, Господь, Бог твой, который вывел тебя из земли Египетской, из дома рабства.
Да не будет у тебя других богов пред лицом Моим. Не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху, и что на земле внизу, и что в воде ниже земли.
Не поклоняйся им и не служи им; ибо Я, Господь, Бог твой, Бог ревнитель, наказывающий детей за вину отцов до третьего и четвертого рода, ненавидящих Меня.
И творящий милость до тысячи родов любящим Меня и соблюдающим заповеди Мои.
Помни день субботний, чтобы святить его. Шесть дней работай и делай (в них) всякие дела твои; А день седьмой – суббота Господу Богу твоему: не делай в оный никакого дела ни ты, ни сын твой, ни дочь твоя, ни раб твой, ни рабыня твоя, ни (вол твой, ни осел твой, ни всякий) скот твой, ни пришелец, который в жилищах твоих;
Ибо в шесть дней создал Господь небо и землю, и море, и все, что в них, а на день седьмый почил. Посему благословил Господь день субботний и освятил его.
Почитай отца твоего и мать твою, чтобы продлились дни твои на земле, которую Господь, Бог твой, дает тебе. Не убивай.
Не прелюбодействуй. Не кради.
Не произноси ложного свидетельства на ближнего твоего.
Не желай дома ближнего твоего, не желай жены ближнего твоего, ни раба его, ни рабыни его, ни вола его, ни осла его, ничего, что у ближнего твоего»[80].
Эти и другие законы, объявленные Моисеем, регулируют различные стороны жизни. В простых словах заповедей для современников Моисея заключался огромный духовный смысл, оказавший воздействие на всю историю человечества. Законы Моисея суровы.
Здесь наглядно просматривается охранительная функция религии, стремление обезопасить общество с помощью моральной силы запрета. Ветхозаветные заповеди устанавливают отношения иудеев с Богом. В них заключена суть веры в Бога.
А теперь – Нагорная проповедь Иисуса[81].
«Увидев народ, Он взошел на гору; и когда сел, приступили к Нему ученики Его.
И Он, отверзши уста Свои, учил их, говоря:
Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное.
Блаженны плачущие, ибо они утешатся.
Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю.
Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся.
Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут.
Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят.
Блаженны миротворцы, ибо они будут наречены сынами Божьими.
Блаженны изгнанные за правду, ибо их есть Царство Небесное.
Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и всячески неправедно злословить за Меня.
Радуйтесь и веселитесь, ибо велика ваша награда на небесах: так гнали и пророков, бывших прежде вас.
Вы – соль земли. Если же соль потеряет силу, то чем сделаешь ее соленою? Она уже ни к чему негодна, как разве выбросить ее вон на попрание людям.
Вы – свет мира. Не может укрыться город, стоящий на верху горы. И зажегши свечу, не ставят ее под сосудом, но на подсвечнике, и светит всем в доме.
Так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного.
Не думайте, что Я пришел нарушить закон или пророков; не нарушить пришел Я, но исполнить.
Ибо истинно говорю вам: доколе не прейдет небо и земля, ни одна нота или ни одна черта не прейдет из закона, пока не исполнится все.
Итак, кто нарушит одну из заповедей сих малейших и научит так людей, тот малейшим наречется в Царстве Небесном; а кто сотворит и научит, тот великим наречется в Царстве Небесном.
Ибо, говорю вам, если праведность ваша не превзойдет праведности книжников и фарисеев, то вы не войдете в Царство Небесное.
Вы слышали, что сказано древним: „не убивай, кто же убьет, подлежит суду“
А Я говорю вам, что всякий, гневающийся на брата своего напрасно, подлежит суду; кто же скажет брату своему: „рака“[82], подлежит синедриону[83]; а кто скажет: „безумный“, подлежит геенне огненной.
Итак, если ты принесешь дар твой к жертвеннику и там вспомнишь, что брат твой имеет что-нибудь против тебя,
Оставь там дар твой пред жертвенником, и пойди прежде примирись с братом твоим, и тогда приди и принеси дар твой.
Мирись с соперником твоим скорее, пока ты еще на пути с ним, чтобы соперник не отдал тебя судье, а судья не отдал бы тебя слуге, и не ввергли бы тебя в темницу;
Истинно говорю тебе: ты не выйдешь оттуда, пока не отдашь до последнего кодранта.
Вы слышали, что сказано древним: „не прелюбодействуй“. А Я говорю вам, что всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем.
Если же правый глаз твой соблазняет тебя, вырви его и брось от себя; ибо лучше для тебя, чтобы погиб один из членов твоих, а не все тело твое было ввержено в геенну.
И если правая твоя рука соблазняет тебя, отсеки ее и брось от себя; ибо лучше для тебя, чтобы погиб один из членов твоих, а не все тело твое было ввержено в геенну.
Сказано также, что если кто разведется с женою своею, пусть даст ей разводную.
А Я говорю вам: кто разводится с женою своею, кроме вины любодеяния, тот подает ей повод прелюбодействовать; и кто женится на разведенной, тот прелюбодействует.
Еще слышали вы, что сказано древним: „не преступай клятвы, но исполняй пред Господом клятвы твои“.
А Я говорю вам: не клянись вовсе: ни небом, потому что оно престол Божий;
Ни землею, потому что она подножие ног Его; ни Иерусалимом, потому что он город великого Царя;
Ни головою твоею не клянись, потому что не можешь ни одного волоса сделать белым или черным.
Но да будет слово ваше: „да, да“; „нет, нет“; а что сверх этого, то от лукавого.
Вы слышали, что сказано: „око за око и зуб за зуб“.
А Я говорю вам: не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую;
И кто захочет судиться с тобою и взять у тебя рубашку, отдай ему и верхнюю одежду;
И кто принудит тебя идти с ним одно поприще, иди с ним два.
Просящему у тебя дай и от хотящего занять у тебя не отвращайся.
Вы слышали, что сказано: „люби ближнего твоего и ненавидь врага твоего“.
А Я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас,
Да будете сынами Отца вашего Небесного; ибо Он повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных.
Ибо если вы будете любить любящих вас, какая вам награда? Не то же ли делают мытари[84]?
Итак, будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный».
Как мы видим, Христос утверждает необходимость исполнения законов Моисея, но он стремится к большему и дает толкование ветхозаветным законам и заповедям.
Христос развивает суровую мораль Ветхого завета и делает ее более гуманной. Это поражает, если учитывать, что от написания Ветхого завета (400–200 гг. до Р.Х.) до написания Нового завета (40–90 гг. после Р.Х.) в историческом плане прошло совсем немного времени (250–450 лет)[85].
Но, пожалуй, самое важное заключается в том, что Христос делает решающий шаг к Человеку.
Если заповеди Моисея – это, прежде всего, заповеди отношения с Богом, заповеди запрета греха, но не заповеди добра, то проповеди Иисуса – проповеди добра. Заповеди Моисея строятся в плоскости благо-грех; заповеди Христа – в объеме: благо-грех; добро-зло. Христос обращается не только к поступку, но и к мотивации, побуждению, намерению души. Христос требует не только повиновения, но и плодоношения добра.
В проповеди Христа в яркой форме представлены любовь к ближнему, альтруизм и жертвенность. Проповедь несет в себе огромный заряд духовной силы. Она исполнена надежды, терпимости к прегрешениям других и веры в безграничное совершенствование человека (будьте совершенны, как совершенен Отец ваш Небесный). Мы можем с основанием утверждать, что Нагорная проповедь утверждает высокие идеалы человечности. Отметим также, что в этот период вся мораль исчерпывается моралью Ветхого и Нового Завета. Религиозная мораль совпадает по объему с моралью общества.
Прекрасное толкование заповедям Христа дают евангелисты. В Евангелии от Иоанна можно прочитать: «Ибо закон дан чрез Моисея, благодать же и истина произошли чрез Иисуса Христа»[86]. Евангелие разделяет закон и благодать, закон и истину. Духовность не сводится к закону моральному, духовность стремится к истине и благодати, к истине и добродетели. Но духовность и не отделена от морального закона «Бог есть дух, и поклоняющиеся Ему должны поклоняться в духе и истине»[87], – отмечает евангелист. Но что такое «в истине»? В истине – это значит в заповедях Христа, «чтобы вам быть неповинными в день Господа нашего Иисуса Христа»[88]. «И слово мое и проповедь моя, – говорит апостол Павел, – не в убедительных словах человеческой мудрости, но в явлении духа и силы. Чтобы вера ваша утверждалась не на мудрости человеческой, но на силе Божией»[89].
А что же такое «в духе»? Определенный ответ дает апостол Павел, когда пишет: «Но мы приняли не духа мира сего, а Духа от Бога, чтобы знать дарованное нам от Бога»[90].
«Нам Бог открыл это Духом Своим; ибо Дух все прощает, и глубины Божие»[91]. Апостолы приняли Духа от Бога. Апостолы духовны Духом Божиим, его знанием и премудростью. Апостолы несут истину от Духа Святого, сообразуя духовное с духовным. Земной путь человека – это путь плотского человека, которого сопровождают зависть, споры, разногласия. Земной человек не освобожден от соблазнов. Земной человек, современник апостолов, уверовал в Бога через апостолов, «и притом, поскольку каждому дал Господь»[92]. Что же говорить о человеке плотском сегодня, когда он веру приобретает не от апостолов, а от церкви, служителей культа, которые сами приобретали ее опосредованно, через столетия и тысячелетия. Очевидно, что ни один священник сегодня не может сравниться в Духовности непосредственно с апостолами, которых наделил Духом Своим сам Господь.
И все же апостол Павел утверждает, что каждый человек – храм Божий, и дух Божий живет в нем, каждый имеет свое дарование от Бога.
«…Каждому дается проявление Духа на пользу: одному дается Духом слово мудрости, другому – слово знания, тем же Духом;
Иному вера, тем же Духом; иному дары исцеления, тем же Духом;
Иному чудотворения, иному пророчество, иному различение духов, иному разные языки, иному истолкование языков.
Все же сие производит один и тот же Дух, разделяя каждому особо, как Ему угодно»[93].
Важнейшим моментом в понимании духовности являются слова апостола Павла о том, что «сеется тело душевное, восстает тело духовное. Есть тело душевное, есть тело и духовное… Но не духовное прежде, а душевное, потом духовное»[94]. В акте воскрешения приобретаем мы истинную духовность, познать которую не дано смертному.
В жизни же желание плоти и духа взаимно противоположные. «Дела плоти известны; они суть прелюбодеяние, блуд, нечистота, непотребство, идолослужение, волшебство, вражда, ссоры, зависть, гнев, распри, разногласия (соблазны), ереси, ненависть, убийства, пьянство, бесчинство и тому подобное…
Плод же духа: любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание…»[95]. Важно обратить внимание, что апостол Павел говорит не о духе, а о плодах духа. И это понятно, так как дух от Бога, а Бог непознаваем, следовательно, и духу человека невозможно дать характеристику; возможно только описать его проявления, если же посмотреть на плоды Духа, то это – соблюдение заповедей Христовых. И это тоже понятно: в заповедях Иисуса Христа воплощен Дух Божий.
Главная заповедь человека, живущего духом, – поступать по духу, т. е. постоянно делать добро всем, особенно своим по вере. Главным же плодом духа является любовь. Духовные дары без любви ничто, – утверждает апостол Павел.
«Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я – медь звенящая, а не кимвал звенящий.
Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, – то я ничто.
И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, – нет мне в том никакой пользы.
Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится.
Не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла.
Не радуется неправде, а сорадуется истине. Все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знания упразднятся»[96].
Любовь – это прежде всего любовь к Богу, но это любовь и к ближним, это любовь ко всем людям. Любовь Христова объемлет всех. Вся земная жизнь человека есть подготовка к жизни духовной, к переходу от плотской жизни к духовной. И на судилище Христовом каждый получит соответственно тому, что он делал, живя в теле, доброе или злое.
Представляется, что религиозное понимание духовности позволяет приблизиться к осознанию духовности в светском понимании. С одной стороны, можно утверждать, что соблюдение светской морали, которая, по существу, впитала в себя христианские заповеди, жизнь в морали формирует предпосылки духовности личности, но, с другой стороны, жизнь в морали не есть еще духовность личности. Жизнь в морали не предполагает отречения от тела. Она требует соблюдения законов, главный из которых заключается в уважении другой личности, добродетели и благонравии. «Во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними». Нравственный человек не отказывает себе в удовлетворении потребностей плотского человека, именно эти потребности определяют его поведение.
Духовность личности характеризуется отрешением от плоти. В силу этого она сопряжена со страданиями и переживаниями, с преодолением и ограничениями, с верой в духовную цель, с любовью к людям и связанной с этим жертвенностью, борьбой со своими страстями, эгоистическими тенденциями. Таким образом, духовность – это и состояние личности, и ее новое качество, отнесенное не к плоти, а к духу. В духовности человек поднимается над собой во имя других.
Анализ заветов и законов Моисея и Христа показывает, что они как бы распадаются на две части: первая – касается отношения к Господу Богу, относится к вере в Господа Бога, вторая – является нравственным (моральным) кодексом иудеев и христиан.
В библейском Боге видит человек всеобъятную личность. Бог многокачествен и многолик. С потрясающей художественной силой это рисует Григор Нарекаци (951-1003), монах и великий армянский трагический поэт.
О Повелитель сущего всего,
Бесценными дарами нас дарящий,
Господь, творящий все из ничего,
Неведомый, всезнающий, страшащий,
И милосердный и неумолимый,
Неизреченный и непостижимый,
Невидимый, извечный, необъятный,
И ужасающий, и благодатный
Непроницаем Ты, неосязаем
И безначален Ты и нескончаем,
Ты-то единственное, что безмерно,
Что в мире подлинно и достоверно,
Ты – то, что нам дает благословенье,
Ты – полдень без заката, свет без тени,
Единственный для нас родник покоя
Что просветляет бытие мирское[97].
Бог видится поэту щадящим и карающим, освобождающим и всеисцеляющим, обороняющим и избавляющим, нетленным и благословенным. Но над всеми этими качествами возвышается любовь Бога к людям. Именно в любви к ним он и ужасающий и благодатный, карающий и щадящий.
В Боге и через Бога человек приходит к пониманию любви к ближним, к пониманию греховности себялюбия. В понимании других, в любви к людям начинает формироваться духовность человека. Не плотью, а духом желает походить человек на Господа. Именно в этом духовном совершенствовании и заключается смысл воссоздания себя по образу и подобию Бога.
Самый большой грех – это грех перед другими людьми. И именно Бог, который одинаково любит всех, показывает путь к очищению. Отмечая греховность человека, Нарекаци пишет:
Скорблю, что дух и разум не едины.
Что на добро надежды нет в сердцах.
Скорблю, что создан человек из глины,
Замешанной на низменных страстях [98].
Вглядываясь только в себя, человек не видит пути к очищению, ибо слаб человек:
Мы, смертные, пленяемся ничтожным,
И не умеем мы глядеть вперед.
И в поединке истинного с ложным
Неистинное чаще верх берет,
И боль утрат идет вослед за нами,
И всюду тьма, и пелена у глаз,
И приговор возмездья пишет память
В суде сознанья каждого из нас[99].
Без любви человек идет по замкнутому кругу, осознавая свои поступки, но не видя пути к возвышению. Этот путь открывается через любовь к Богу и стремление заслужить его ответную любовь. В этом случае не погоня за наслаждениями, а служение Богу ведет к формированию духовности. Поэт раскрывает себя, свою греховную душу, обращая свое слово к Богу. И в этом очищении Нарекаци восходит к глубокой духовности:
Я обращаю сбивчивую речь
К тебе, Господь, не в суетности праздной,
А чтоб в огне отчаяния сжечь
Овладевающие мной соблазны[100].
Поэт идет к очищению с осознания своих грехов, осознания своего эгоизма и себялюбия, с осознания себя – бренного и земного. Природная суть и жизненные соблазны не дают подняться духу. Поэт понимает, какой это титанический труд – освободить от греха. Он пишет:
