Уинстон Черчилль
Вторая мировая война

Полная версия

Том 2
Их звездный час

Тема тома

Как британский народ удерживал крепость в одиночестве до тех пор, пока те, которые до этого были наполовину слепы, не стали наполовину подготовленными

Предисловие

В период, охватываемый настоящим томом, на мне лежало тяжкое бремя ответственности. Я был премьер-министром, первым лордом казначейства, министром обороны и лидером палаты общин. После первых сорока дней мы остались в одиночестве; победоносные Германия и Италия вели против нас сокрушительное наступление; Советская Россия, сохраняя враждебный нейтралитет, активно помогала Гитлеру, а Япония таила неведомую угрозу.

Однако английский военный кабинет, бдительно и преданно руководивший делами Его Величества, при поддержке парламента, при помощи правительства и народов Британского Содружества и империи способствовал решению всех задач и одолел всех наших врагов.

Уинстон Спенсер Черчилль

Чартуэлл Узстерхэм, Кент,

1 января 1949 г.

Часть I
Падение франции

Глава 1
Национальная коалиция

Медленно надвигавшаяся, долго сдерживаемая яростная буря наконец разразилась над нами. Четыре или пять миллионов человек столкнулись в первом сражении самой беспощадной из всех войн, память о которых сохранилась в истории. На протяжении одной недели фронту во Ф*××ранции, за которым мы привыкли жить на протяжении долгих лет прошлой и в первой стадии нынешней войны, суждено было оказаться непоправимо прорванным. В течение трех недель прославленная французская армия была разбита наголову и перестала существовать, а английская армия была сброшена в море и потеряла все свое снаряжение.

Спустя шесть недель мы оказались в одиночестве, почти безоружные, в то время как торжествующие Германия и Италия стояли у нашего порога, вся Европа была во власти Гитлера, а на другом конце земного шара зловеще поднималась Япония. В такой обстановке и при таких угрожающих перспективах я приступил к исполнению обязанностей премьер-министра и министра обороны и посвятил себя первой задаче – формированию такого правительства, в котором были бы представлены все партии и которое руководило бы делами Его Величества внутри страны и за границей при помощи любых средств, в наибольшей степени отвечающих национальным интересам.

Спустя пять лет, почти в тот же день, оказалось возможным сделать более благоприятную оценку положения. Италия была побеждена, а Муссолини – убит. Мощная германская армия безоговорочно капитулировала. Гитлер покончил жизнь самоубийством. Кроме огромного числа пленных, захваченных генералом Эйзенхауэром, почти три миллиона немецких солдат были в течение 24 часов взяты в плен фельдмаршалом Александером в Италии и фельдмаршалом Монтгомери в Германии.

Франция была освобождена, воссоединена и возрождена. Рука об руку с нашими союзниками, двумя сильнейшими державами мира, мы быстро приближались к ликвидации японского сопротивления. Контраст поистине был весьма разительным. За эти пять лет мы прошли долгий, тернистый и опасный путь. Павшие на этом пути не напрасно отдали свои жизни. Те же, кто дошел до самого конца, всегда будут гордиться тем, что они с честью проделали этот путь.

* * *

Давая отчет о своей деятельности и рассказывая о славном национальном коалиционном правительстве, я считаю своей первой задачей ясно показать масштабы и мощь вклада, внесенного Великобританией и ее империей, сплотившейся перед лицом опасности, в то дело, которому суждено было оказаться общим делом столь многих государств и народов. Я поступаю так не потому, что желаю делать оскорбительные сравнения или возбуждать бесцельные споры с нашим величайшим союзником, Соединенными Штатами, которым мы неизмеримо и бесконечно признательны. Знать и понимать размах английских военных усилий – в общих интересах стран английского языка. В силу этих соображений была составлена таблица, которую я помещаю на этой странице; она охватывает весь период войны.

* Английские экспедиционные силы во Франции.

** Исключая партизан в Абиссинии.

*** Исключая филиппинские войска. За разграничительную линию между восточным и западным театрами войны принята линия, проходящая с севера на юг через Карачи. В театры войны не включены следующие районы: северо-западный пограничный район Индии, Гибралтар, Западная Африка, Исландия, Гавайи, Палестина, Ирак, Сирия (за исключением данных на 1 июля 1941 г.). Мальта включена в театры войны; Аляска также с января 1942 г. по июль 1943 г. Иностранные контингенты – например, свободные французы, поляки, чехи – не включены.

Таблица показывает, что до июля 1944 года Англия и ее империя имели значительно больше дивизий в соприкосновении с противником, чем Соединенные Штаты. Эти общие цифры распространяются не только на европейский и африканский театры войны, но также и на театр военных действий против Японии. До прибытия в Нормандию осенью 1944 года крупных контингентов американских войск мы всегда имели право голоса, по крайней мере равного, а обычно и решающего партнера на всех театрах войны, за исключением тихоокеанского и австралийско-азиатского, причем до упомянутого момента это является также справедливым и в отношении общего числа всех дивизий на всех театрах войны в любой месяц.

С июля 1944 года боевая мощь Соединенных Штатов, выраженная количеством дивизий, находившихся в соприкосновении с противником становилась все более и более решающей, нарастающей и победоносной до тех пор, пока десять месяцев спустя не была достигнута окончательная победа.

Другое сделанное мною сравнение показывает, что английские и имперские потери в людях были даже значительнее, чем потери нашего доблестного союзника. Общее число убитых и пропавших без вести, которых считают погибшими, составило в вооруженных силах Англии 303 240 человек; к этому числу следует добавить более 109 тысяч из доминионов, Индии, колоний, таким образом, общие потери составили более 412 240 человек. Эта цифра не включает 60 500 гражданских лиц, убитых во время воздушных налетов на Соединенное Королевство, а также потери среди наших торговых моряков и рыбаков, которые доставили примерно 30 тысяч человек. Со своей стороны, Соединенные Штаты скорбят о гибели 322 188 человек, которые служили в армии, авиации, военно-морском флоте, морской пехоте и в частях береговой обороны^[49].

Я привожу эти печальные «списки чести», твердо веря в то, что равноправное товарищество, освященное таким обилием пролитой драгоценной крови, будет и впредь вызывать благоговение и воодушевлять страны английского языка.

На морях Соединенные Штаты, естественно, несли на себе почти все бремя военных действий на Тихом океане и в результате решающих боев у острова Мидуэй, при Гуадалканале и в Коралловом море они полностью захватили в свои руки всю инициативу на огромных океанских просторах и получили возможность наступления на уже завоеванные японцами территории и в конечном счете на собственно Японию.

Американский военно-морской флот не мог одновременно с операциями на Тихом океане нести основную тяжесть войны в Атлантике и на Средиземном море. Здесь снова следует прибегнуть к фактам. Из 781 немецкой и 85 итальянских подводных лодок, уничтоженных на европейском театре, в Атлантическом и Индийском океанах, 594 подводные лодки были уничтожены английскими военно-морскими и военно-воздушными силами, которые ликвидировали также все немецкие линкоры, крейсера и эсминцы, не говоря уже об уничтожении или захвате всего итальянского флота.

Ниже приводится таблица, показывающая потери в подводных лодках.

Общее количество уничтоженных подводных лодок: 996.

В воздухе Соединенные Штаты сразу же после нападения на Пёрл-Харбор приложили огромные усилия с целью самого широкого введения в действие своих военно-воздушных сил, особенно дневных бомбардировщиков «летающая крепость»; при этом их мощь была использована как против Японии, так и против Германии (с Британских островов). Однако остается фактом, что, когда мы в январе 1943 года прибыли в Касабланку, ни один американский бомбардировщик еще не сбросил днем ни одной бомбы на Германию. Весьма скоро огромные усилия американцев стали приносить плоды, но до конца 1943 года вес английских бомб, сброшенных на Германию, в среднем в восемь раз превышал вес бомб, сброшенных днем или ночью с американских машин, и лишь весной 1944 года Соединенные Штаты стали сбрасывать больше бомб, чем Англия. Здесь, равно как в действиях сухопутных и военно-морских сил, нам пришлось пройти весь путь с самого начала, и только в 1944 году Соединенные Штаты своими грандиозными военными усилиями догнали и перегнали нас.

Следует помнить, что с начала действия закона о ленд-лизе в марте 1941 года наши усилия по производству военного снаряжения увеличились более чем на одну пятую за счет щедрости Соединенных Штатов. Полученные от них средства и военные материалы дали нам фактическую возможность вести войну так, как если бы мы представляли страну с населением 58, а не 48 миллионов человек.

В области судоходства замечательные масштабы строительства судов типа «Либерти» также позволили обеспечить поток снабжения через Атлантический океан. Наряду с этим следует учитывать анализ потерь судов, понесенных всеми странами на протяжении всей войны в результате неприятельских действий. Вот эти цифры:

80 процентов этих потерь приходится на Атлантический океан, включая английские территориальные воды и Северное море. Лишь 5 процентов тоннажа было потеряно в Тихом океане.

Все это приводится не для того, чтобы претендовать на незаслуженную похвалу, а с целью показать на основе, способной внушить справедливое уважение, интенсивность усилий в любой сфере военной деятельности народа этого маленького острова, который принял на себя главный удар во время кризиса мировой истории.

* * *

Формирование кабинета, особенно коалиционного, по всей вероятности, является делом более легким в разгар войны, чем в мирное время. Чувство долга доминирует над всем остальным, а личные претензии отходят на задний план.

После того как основные условия были согласованы с лидерами других партий с формального одобрения их организаций, отношение всех тех, кого я призвал, можно сравнить с поведением солдат в бою, которые отправляются на предназначенные для них места, не задавая никаких вопросов. Британский правительственный аппарат того периода насчитывал от 60 до 70 министерских постов, и все эти посты следовало заполнить, расставив людей, как фигуры в головоломке, причем надо было учитывать притязания трех партий. Мне необходимо было встречаться не только со всеми главными фигурами, но уделять по крайней мере по несколько минут множеству способных людей, которых надо было избрать для выполнения ответственных задач.

Ниже перечислены этапы, через которые последовательно прошло формирование национального коалиционного правительства во время великой битвы.

ВОЕННЫЙ КАБИНЕТ

Фамилии членов прежнего правительства выделены курсивом.

Основные перемены в руководстве военной машиной касались скорее существа дела, нежели формы.

«Конституция, – говорил Наполеон, – должна быть короткой и туманной».

Существовавшие органы не претерпели изменений. Не произошло никакой смены официального руководства. Военный кабинет и комитет начальников штабов вначале продолжали свои ежедневные совещания, как и прежде. Приняв на себя, с одобрения короля, обязанности министра обороны, я не произвел никаких юридических или конституционных изменений. Я старался не определять точно свои права и обязанности. Я не просил у короля или у парламента каких-либо особых полномочий. Однако подразумевалось и признавалось, что я должен принять на себя общее руководство военными действиями при условии поддержки со стороны военного кабинета и палаты общин.

* * *

Хотя по ту сторону Ла-Манша уже шла ужасная битва и читателю, несомненно, не терпится туда попасть, все же я считаю полезным именно сейчас описать систему и механизмы, посредством которых осуществлялось руководство военными и другими делами, систему, которую я ввел и которую применял с самого начала моего прихода к власти. Я являюсь убежденным сторонником ведения официальных дел при надлежащем документальном оформлении их.

Нет сомнения, при ретроспективном взгляде на этот вопрос многое из того, что устанавливалось и решалось час за часом под влиянием событий, теперь может казаться ошибочным или неоправданным. Я готов согласиться с этим. Во всех случаях, если отвлечься от обязанности соблюдения военной дисциплины, всегда лучше выражать мнения и пожелания, чем отдавать приказы. Все же письменные директивы, исходящие лично от законно признанного руководителя правительства и министра, специально уполномоченного руководить вопросами обороны, имели такой вес, что, хотя они и не были выражены в форме приказов, зачастую находили свое осуществление в действиях.

Чтобы застраховать себя от слишком свободного использования моего имени, я отдал во время июльского кризиса следующее распоряжение:

Премьер-министр – генералу Исмею, начальнику имперского генерального штаба, и Эдуарду Бриджесу

19 июля 1940 года

Необходимо совершенно четко разъяснить, что все исходящие от меня указания делаются в письменной форме или должны немедленно подтверждаться письменно и что я не принимаю никакой ответственности за относящиеся к государственной обороне вопросы, по которым я якобы дал указания, в том случае, если они не зафиксированы письменно.

Когда я просыпался около 8 часов утра, я прочитывал все телеграммы и в кровати диктовал распоряжения и директивы министерствам и комитету начальников штабов. Они печатались поочередно и немедленно передавались генералу Исмею. Он приходил ко мне ежедневно рано утром и поэтому обычно приносил много письменных распоряжений для комитета начальников штабов, который собирался в 10 часов 30 минут. Они всесторонне изучали мои соображения одновременно с рассмотрением общей ситуации.

Таким образом, между 3 и 5 часами дня, если между нами не возникали какие-либо разногласия, которые требовали дополнительных консультаций, подготавливалась целая серия согласованных приказов и телеграмм, рассылавшихся мною или начальниками штабов; эти приказы содержали, как правило, все указания по неотложным вопросам. В тотальной войне совершенно невозможно провести точную разграничительную линию между военными и невоенными проблемами. Отсутствие трений подобного рода между военным штабом и аппаратом военного кабинета является в первую очередь личной заслугой сэра Эдуарда Бриджеса, секретаря военного кабинета. Он заботился исключительно о том, чтобы все сотрудники секретариата военного кабинета в целом служили премьер-министру и военному кабинету наилучшим образом.

По более важным вопросам или в тех случаях, когда возникали расхождения во мнениях, я созывал совещание комитета обороны военного кабинета, в первоначальный состав которого входили Чемберлен, Эттли и три министра вооруженных сил; на заседаниях присутствовали начальники штабов. Эти официальные совещания после 1941 года стали происходить реже^[50].

Когда военная машина заработала более плавно, я пришел к заключению, что ежедневные совещания военного кабинета с присутствием начальников штабов уже не являются необходимыми. Поэтому я вскоре и создал нечто такое, что среди нас получило название «министерский парад по понедельникам». Каждый понедельник проводились расширенные совещания, на которых присутствовали: весь военный кабинет, министры вооруженных сил, министр внутренней безопасности, министр финансов, министры по делам доминионов и Индии, министр информации, начальники штабов и официальный глава министерства иностранных дел. На этих совещаниях начальники штабов по очереди докладывали обо всем, что произошло за предыдущую неделю. Затем следовало сообщение министра иностранных дел, который информировал обо всех важных событиях в международных делах. В течение остальных дней недели военный кабинет заседал отдельно и ему докладывались все важные, требовавшие решения вопросы. В случае, если рассматривались вопросы, касавшиеся непосредственно какого-либо министерства, на заседания приглашались соответствующие министры. Члены военного кабинета получали самую полную документацию по всем вопросам, связанным с войной, и они знакомились со всеми посылаемыми мною важными телеграммами.

У меня никогда не было намерений преобразовать аппарат министра обороны в министерство. Существовало, однако, активно действовавшее под личным руководством премьер-министра военное отделение секретариата военного кабинета, которое в довоенные годы являлось секретариатом комитета имперской обороны. Во главе его стоял генерал Исмей; главными помощниками его были полковник Холлис и полковник Джейкоб, а штат состоял из специально подобранных молодых офицеров, представлявших все три вида вооруженных сил. Этот секретариат стал штабом ведомства министра обороны.

После нескольких первоначальных перемен почти такая же стабильность была сохранена и в комитете начальников штабов. По окончании срока своей службы в качестве начальника штаба военно-воздушных сил в сентябре 1940 года маршал авиации Ньюолл получил пост генерал-губернатора Новой Зеландии, а его преемником стал маршал авиации Портал, который был признанным светилом в военно-воздушных силах. Портал оставался со мной в течение всей войны. Сэр Джон Дилл, который сменил генерала Айронсайда в мае 1940 года, находился на посту начальника имперского генерального штаба до того времени, как он поехал со мной в Вашингтон в декабре 1941 года. Я тогда назначил его своим личным военным представителем при президенте Рузвельте и главой нашей военной миссии. Его отношения с генералом Маршаллом, начальником генерального штаба армии Соединенных Штатов, явились важным звеном во всех наших делах, и когда около двух лет спустя он умер на своем посту, ему был оказан исключительный почет: он был похоронен на Арлингтонском кладбище, этой американской Валгалле, которая до того времени предназначалась исключительно для американских воинов. Сэр Аллан Брук стал его преемником на посту начальника имперского генерального штаба; он оставался со мной до конца.

С 1941 года на протяжении почти четырех лет, первые из которых изобиловали бедствиями и разочарованиями, единственная замена, случившаяся в этом небольшом ансамбле как среди начальников штабов, так и среди штаба обороны, произошла вследствие смерти на боевом посту адмирала Паунда.

Эффективность любого правительства военного времени зависит главным образом от того, насколько строго, честно и пунктуально выполняются решения, которые исходят от высшего представителя власти. Нам удалось достигнуть этого в Англии в тот критический период в силу исключительной преданности, понимания и бесповоротной решимости, проявленной военным кабинетом в отношении основной цели, выполнению которой мы себя посвятили. Корабли, войска, самолеты и колеса заводских машин – все двигалось в соответствии с данными указаниями. Такой метод руководства был принят потому, что каждый понимал, насколько близко мы находились от смерти и полного краха. Близка была не только смерть каждого из нас – это общий удел человечества, под угрозой находилось нечто несравненно более важное – само существование Англии, ее миссия и ее слава.

Любой отчет о применявшихся правительством национальной коалиции методах работы был бы неполным без рассказа о серии личных посланий, которые я направил президенту Соединенных Штатов и главам других иностранных государств и правительств доминионов.

Мои отношения с президентом постепенно стали настолько тесными, что главные вопросы между нашими двумя странами фактически решались посредством этой личной переписки между ним и мною. Так мы достигли исключительного взаимопонимания. Рузвельт, являвшийся главой государства, равно как и главой правительства, говорил и действовал авторитетно в любой отрасли, а поскольку я пользовался поддержкой военного кабинета, я представлял Великобританию, располагая почти такой же свободой действий.

Таким образом была достигнута высокая степень согласованности в работе, причем это экономило время и сокращало круг осведомленных лиц. Я посылал мои телеграммы в американское посольство в Лондоне, которое имело прямую связь с президентом в Белом доме через специальные кодовые аппараты. Быстроте, с которой получались ответы и разрешались вопросы, содействовала разница меридионального времени. Любая телеграмма, которую я подготавливал вечером, ночью или даже до 2 часов утра, попадала к президенту до того, как он ложился спать, и очень часто я получал его ответную телеграмму, когда просыпался на следующее утро. Я послал ему 950 телеграмм и получил около 800 ответных телеграмм. Я сознавал, что имею дело с великим человеком; он был также и сердечным другом, и выдающимся борцом за высокие цели, которым мы служили.

* * *

15 мая я составил первое послание к президенту Рузвельту после моего вступления на пост премьер-министра. Чтобы сохранить преемственность в нашей переписке, я подписался «Бывший военный моряк» и этой причуды придерживался почти без исключения на протяжении всей войны.

«Хотя я и переменил свой пост, я все же уверен, что Вы не захотите, чтобы я прекратил нашу интимную частную переписку. Как Вам, несомненно, известно, обстановка быстро ухудшается. Враг обладает явным превосходством в воздухе, и его новая техника производит сильное впечатление на французов. Лично мне кажется, что битва на суше только начинается, и мне хотелось бы, чтобы в эту битву включились массы. Пока Гитлер действует специальными танковыми и воздушными соединениями, малые страны оказываются раздавленными одна за другой, как спичечные коробки. Мы должны ожидать, хотя это еще неопределенно, что Муссолини поспешит принять участие в грабеже цивилизованного мира. Мы ожидаем, что сами в ближайшем будущем подвергнемся атаке с воздуха, а также парашютных и авиадесантных войск, и мы готовимся к этому.

Если понадобится, мы будем продолжать войну в одиночестве, и это нас не страшит. Но я надеюсь, Вы понимаете, господин президент, что голос и сила Соединенных Штатов могут потерять свое значение в том случае, если они будут слишком долго сдерживаться. Вы можете оказаться перед лицом полностью покоренной и фашизированной Европы, созданной с поразительной быстротой, и бремя может оказаться слишком тяжелым для нас. Я сейчас прошу лишь о том, чтобы Вы объявили себя невоюющей стороной, что означало бы, что Вы будете помогать нам всем, за исключением непосредственного участия вооруженных сил.

Самыми неотложными нашими потребностями являются:

во-первых, предоставление нам взаймы 50 или 40 ваших устаревших эсминцев, чтобы заполнить разрыв, создавшийся между тем, чем мы располагаем сейчас, и той большой программой строительства, которую мы развернули с начала войны. Примерно в это же время в будущем году мы будем иметь много кораблей, однако, если в этот промежуток времени против нас выступит Италия, располагающая еще сотней подводных лодок, наше напряжение достигнет предела.

Во-вторых, нам необходимы несколько сот самолетов последних типов, которые сейчас производятся на ваших заводах. Их можно было бы возместить теми самолетами, которые сейчас строятся для нас в Соединенных Штатах.

В-третьих, нам необходимы зенитные орудия и боеприпасы, которых опять-таки будет много в будущем году, если только мы доживем до этого времени.

В-четвертых, то обстоятельство, что наше снабжение железной рудой из Швеции, Северной Африки и, возможно, из Северной Испании находится под угрозой, вызывает необходимость закупки стали в Соединенных Штатах. Это распространяется также и на другие материалы. Мы будем продолжать платить долларами до тех пор, пока сможем, но мне хотелось бы иметь достаточную уверенность в том, что, когда мы не сможем вам платить, Вы будете продолжать поставлять нам материалы.

В-пятых, мы имеем много сообщений о возможной высадке немецких парашютных или авиадесантных войск в Ирландии. Визит эскадры Соединенных Штатов в ирландские порты, который вполне мог бы затянуться, имел бы неоценимую важность.

В-шестых, я надеюсь на то, что Вы заставите японцев вести себя смирно на Тихом океане, используя Сингапур любым удобным для Вас способом. Подробности о материалах, которыми мы располагаем, будут сообщены Вам отдельно. Примите наилучшие пожелания и уважение».

18 мая был получен ответ президента, где он приветствовал продолжение нашей частной переписки и отвечал на поставленные мною вопросы. Предоставление 40 или 50 эсминцев в виде займа или дара, гласило его послание, потребует утверждения в конгрессе, а момент является неподходящим. Он сделает все для того, чтобы облегчить для союзных правительств получение из Соединенных Штатов самолетов последних типов, зенитных установок, боеприпасов и стали. Обращения по всем этим вопросам нашего агента, весьма компетентного и преданного г-на Парвиса (он вскоре погиб в авиационной катастрофе), будут рассмотрены в самом благожелательном духе. Президент обещал внимательно изучить мое предложение о визите эскадры Соединенных Штатов в ирландские порты. Что же касается японцев, он просто упомянул о сосредоточении американского военно-морского флота в Пёрл-Харборе.

В понедельник 13 мая я обратился к палате общин, которая была собрана специально для этой цели, с просьбой о вотуме доверия новому правительству. Доложив о ходе формирования различных органов, я сказал:

«Я не могу предложить ничего, кроме крови, труда, слез и пота».

На всем протяжении нашей долголетней истории ни один премьер-министр не мог представить парламенту и народу программу столь краткую и столь популярную. Я заключил:

«Вы спрашиваете, какова наша политика? Я отвечу: вести войну на море, суше и в воздухе, со всей нашей мощью и со всей той силой, которую Бог может даровать нам; вести войну против чудовищной тирании, равной которой никогда не было в мрачном и скорбном перечне человеческих преступлений.

Такова наша политика. Вы спрашиваете, какова наша цель? Я могу ответить одним словом: победа – победа любой ценой, победа, несмотря на все ужасы; победа, независимо от того, насколько долог и тернист может оказаться к ней путь; без победы мы не выживем. Необходимо понять: не сможет выжить Британская империя – погибнет все то, ради чего она существовала, погибнет все то, что веками отстаивало человечество, к чему веками стремилось оно и к чему будет стремиться. Однако я принимаю свои обязанности с энергией и надеждой. Я уверен, что люди не дадут погибнуть нашему делу.

Сейчас я чувствую себя вправе потребовать помощи от каждого, и я говорю: “Пойдемте же вперед вместе, объединив наши силы”».

На это простое выступление палата ответила единогласным выражением доверия правительству и была распущена до 21 мая.