Лев Толстой
Соединение и перевод четырех Евангелий
Глава одиннадцатая. Бог дух есть любовь
Прощальная беседа
(Ин. XIII, 36–38; Ин. XIV, 1).
И Петр сказал Иисусу: куда ты идешь? Иисус отвечал: ты не будешь в силах идти туда, куда я иду теперь. Только после ты пойдешь туда же.
И сказал Петр: отчего ты думаешь, что я теперь не в силах, чтобы идти туда же, куда и ты? Я жизнь свою за тебя отдам.
И сказал Иисус: говоришь, что жизнь свою за меня отдашь, а как бы до петухов еще ты не отрекся от меня три раза.
Не смущайтесь в сердцах своих. Верьте в Бога и в мое учение верьте.
Речь эта у Иоанна стоит после тайной вечери и перед взятием Иисуса, следовательно, она происходит в саду Гефсиманском.
Жизнь Иисуса приходит к концу. Он знает это, и ученики знают это. Конец проповеди его об едином истинном благе и жизни, которую он вел по этому учению, тот, что мир возненавидел его, и что, как вредного для спокойствия народа преступника, его хотят убить. Понятно, что ученикам должно прийти сомнение, неужели это гонение, казнь, ненависть мира – единое истинное благо, единая истинная жизнь, данная от Бога людям. Как успокоить учеников, разрушить эти сомнения? Сказать ли, что это только несчастная судьба, случайно постигшая Иисуса? Что он и они были бы счастливы и на земле, если бы не виноваты были злые люди? Сказать, что если и здесь, я и вы, мы потерпим несчастие, как потерпели пророки, мы будем вознаграждены в том веке, после воскресения?
И то и другое могло бы утешить учеников. Но то и другое было бы неправда и было бы утешение, не вытекающее из учения.
И Иисус не говорит ни того, ни другого, но только более, чем когда-нибудь, выясняет смысл своего учения, того, что он называет истинным благом, истинною жизнью; выясняет смысл жизни человеческой не потому, что он так думает, а потому, что она такова и другой нет. И это-то и составляет содержание прощальной беседы.
(Ин. XIV, 2)
В мире Божьем жизней много разных. Если бы этого не было, я бы сказал вам: я иду приготовить место вам.
Слова эти обыкновенно преспокойно переводятся «в доме Отца моего обителей много». Фраза эта принимается за метафору (ни к чему не нужную); следующие слова: «если бы это было не так, я сказал бы вам» – принимаются за утверждение истины, и речь идет дальше, принимая отрицание за утверждение и вообще лишая всякого смысла и связи первые 3 стиха.
А между тем слова эти имеют очень определенный и простой смысл. Сказано: в доме Отца моего, т. е. в Божьем мире. Слово μονή употреблено в Евангелии только два раза. В той же беседе сказано, что кто будет любить меня и исполнять мое учение, то в том пребывает Отец и он, Иисус. Следовательно, цоуг есть пребывание духа, жизнь духа. Поλαί же значит: много разных. И потому слова эти не метафора, а очень глубокая мысль, которую развивает все последующее.
Иисус говорит: в Божьем мире дух пребывает самыми разнообразными проявлениями. Мы знаем проявление духа в живом человеке; но я вот умираю, выхожу из жизни нам понятной, но дух мой где-нибудь, в каком-нибудь новом проявлении будет жить; и вслед за этим он говорит, что дух его будет жить в учениках.
Христос прямо говорит: выкиньте из головы мысль о месте, где вы будете блаженствовать после смерти – такого места нет.
(Ин. XIV, 3–5)
И когда уйду и приготовлю место, то опять приду и возьму вас к себе, чтобы, где я, и вы были.
Но куда я иду, вы знаете и путь знаете.
И сказал ему Фома: Господин! мы не знаем, куда ты идешь. Как мы можем знать путь?
Иисус с первых слов говорит: ничего не бойтесь, верьте Богу и моему учению. Что с нами будет, как мы будем жить после нашей смерти, мы не можем знать. Жизнь в Боге самая разнообразная и непонятная для нас. Сказать, как законники, что я пойду к
Аврааму и приготовлю вам там место, я не могу, это была бы ложь. Одно могу сказать, что в жизни я показал вам то, к чему надо стремиться. Это вы знаете. Фома спрашивает: какой же путь жизни?
(Ин. XIV, 6)
Иисус сказал ему: я путь и истина и жизнь. Никто не приходит к Отцу, как только через меня.
То, что я должно быть переведено мое учение, доказывается, кроме требований смысла, еще и тем, что у Ин. VIII, 25 Иисус сказал на вопрос: кто ты? Я то, что говорю вам.
(Ин. XIV, 7)
Если знаете меня, то знаете и Отца, и вот теперь узнаете его и увидите его.
Слова эти означают то, что теперь Иисус разъясняет им самым понятным образом то, что он называет Отцом.
(Ин. XIV, 8)
Сказал ему Филипп: господин, покажи нам Отца, и будем довольны.
Филипп так и понял слова Иисуса и говорит: да, именно то нам и нужно, чтобы понять твое учение и убедиться нам в том, что есть Отец. Сделай так, чтобы мы видели его.
(Ин. XIV, 9)
И сказал ему Иисус: сколько времени я с вами, а ты не понял моего учения, Филипп. Кто видит меня, тот видит Отца, как же ты говоришь: покажи нам Отца?
Видеть Отца нельзя. Отец видим только в сыне.
(Ин. XIV, 10)
Разве ты не постигаешь, что я в Отце и Отец во мне. Слова, которые я говорю, я не от себя говорю; Отец, тот, который во мне, он действует.
Здесь греческое слово πιστεύω хотя и может быть передано словом верить, лучше передается словом постигнуть. Оно имеет значение и верить и постигнуть, в русском же удержано одно первое значение.
(Ин. XIV, 11–13)
Верьте в мое учение, что я в Отце и Отец во мне. Если же нет, то по делам моим постигнете мое учение.
Вы сами знаете, что тот, кто верит в мое учение, тот будет жить так же хорошо, как и я, и еще лучше, потому что я отхожу к Отцу.
То есть все, что будете желать по моему учению, все это даст мое учение так, что в сыне признается Отец.
Делать дела, какие я делаю, жить, как я, – значит жить свободно, имея все то, что желаешь.
(Ин. XIV, 14–16)
Если что просите для разумения, то учение мое и даст вам все это.
Если любите мое учение, исполняйте заповеди мои.
И мое учение будет ходатаем пред Отцом, и он даст вам другого заступника, который будет с вами в жизни.
Кαίέγώ έρωτήσωτόν πατέρα – и я попрошу Отца. Это выражение переводится так, что Иисус будет просить Отца, и к этому глаголу в будущем времени пришивается вся мнимохристианская мифология. Но понимать этих слов так нельзя.
Другого т. е. вместо меня, человека Иисуса, – мое учение, мой дух.
(Ин. XIV, 17)
Духа истины, которого мир не может принять, потому что не видит его и не знает его. Вы же его знаете, потому что он с вами и в вас находится.
Смысл тот, что Отец даст вам утешителя – духа истины, который уже есть и живет в вас.
(Ин. XIV, 18–21)
Не оставлю вас сиротами, а остаюсь с вами.
Еще немного, и мир уже не увидит меня, а вы увидите меня; потому что мое учение живет и вы жить будете.
В то время узнаете, что я в Отце, и вы во мне, и я в вас.
Тот, кто держит мои заповеди и соблюдает их, тот любит мое учение. А кто любит мое учение, тот любим Отцом, и я полюблю его и являюсь ему.
Казалось бы, что может быть проще и яснее. Иисус, говоря о своей смерти, о том, что он отходит, утешает учеников. Он говорит, что, кроме жизни во плоти, есть жизнь духа в Отце, что он отойдет к Отцу, Отец же живет во всяком человеке, исполняющем его волю, и потому, отошедши от мира, Иисус будет жить в тех, кто будет соблюдать его учение о жизни в Отце. И для тех, кто будет соблюдать его учение, утешителем будет он же, Иисус, но в духе.
Почему πνεύμα τήςά ληΰείας значит святой дух какой-то, тогда как прямо сказано, что этот параклет, т. е. заступник, есть дух истины и есть тоже учение Иисуса, в котором один путь, истина и жизнь, остается совершенно непонятным.
Бывают церковные толкования, которые можно опровергать, потому что они на чем-нибудь ложно основываются; но это одно из тех толкований, которое нельзя опровергать, потому что нельзя понять, на чем оно основывается. Опровергать это толкование все равно, что опровергать толкование того мужика, который говорил, что настоящее имя распятого жезана потому что сказано: распятого же за ны. Нужно только объяснить настоящий простой смысл слов.
(Ин. XIV, 22, 23)
И сказал ему Иуда не Искариотский: отчего ты, господин, хочешь явиться нам, а не всем (миру)?
И на ответ сказал ему Иисус: кто любит меня, тот исполняет мое учение, и Отец мой полюбит его, и мы придем к нему и будем пребывать в нем.
Пребывания есть различные в доме Отца: пребывание в жизни людской и пребывание в Боге. Иисус, отходя к Отцу, говорит, что он вне плотской оболочки придет, будет утешителем и будет жить в душе того, кто будет исполнять его учение.
(Ин. XIV, 24)
Кто не любит меня, моих слов не исполняет. Слово мое – не мое, но пославшего меня Отца.
На вопрос Иуды, почему он не явится всем, Иисус отвечает, что он может явиться только тем, которые любят его и, любя его, исполняют его учение.
В этом месте Иисус прямо отвергает, как и во многих местах, грубое понятие о воскресении. Он говорит о своем духе, что дух этот явится тому, кто будет любить его и исполнять заповеди. Только в этом смысле Иисус не умрет и явится. И явится он не один, а вместе с Отцом и поселится в душе того, кто будет любить его.
(Ин. XIV, 25, 26)
Вот то, что я сказал и говорю, будучи с вами.
И заступник, которого пошлет Отец вместо меня, он научит вас всему и напомнит то, что я говорил вам.
Иисус говорит: я, будучи человеком, как вы, не могу всего сказать вам, но дух истины, который от Отца будет в вас, тот скажет вам.
(Ин. XIV, 27, 28)
Я оставлю вам спокойствие; не такое, какое дают люди, я даю вам; не смущайтесь сердцем, не робейте.
Вы слышали, я сказал вам: отхожу и прихожу к вам. Если любите меня, то вам надо радоваться, что я сказал: соединяюсь с Отцом; потому что Отец больше меня.
Речь начата о том, что им не надо смущаться его смертью. В середине речи объяснено, почему. Сказано, что он соединится с Отцом, а Отец живет в тех, кто любит его, и потому исполняет волю его Отца; поэтому он, Иисус, хотя не будет жить плотски, будет с Отцом своим жить в душе того, кто будет исполнять его учение о сыновности Богу. И в конце речи он говорит: итак, вы не только не должны огорчаться моей смертью, но должны иметь полное спокойствие, потому что, если будете исполнять мое учение, вы будете вместо того, чтобы быть со мной, – со мной и с Отцом, который будет в вас.
(Ин. XIV, 29–31)
Я теперь сказал и говорю – прежде чем это случится 1), чтобы вы верили, когда случится.
Еще не долго говорить с вами: потому что приближается власть этого мира 2), но во мне она уже не имеет ничего 3).
Но чтобы знал мир, что я люблю Отца, и как приказал мне Отец, так и делаю: проснитесь и уйдемте из этого мира 4).
1) То есть моя смерть.
2) Смерть.
3) Ничего подвластного нет.
4) Последние высокие слова, так ясно вытекающие из предшествующего и сливающиеся с последующим, совершенно не понимаются. Слова эти относятся к тому, что кто-то идет, и Иисус предлагает ученикам уйти из этого места, где они находятся. Иисус говорит, что жизнь в разумении, а не в плоти, и потому он не может умереть. И, заключая речь, он говорит: вот приходит смерть, но во мне уже ничего нет подвластного ей. И вот, чтобы знал мир, что истинная жизнь есть жизнь в разумении, в исполнении воли Отца, вы все проснитесь от жизни плотской и выдьте из нее, из заботы о жизни мира. Слова эти заключают первую часть речи и составляют вступление ко второй, в которой Иисус отвечает на вопрос Филиппа: покажи нам Отца. Эта первая часть речи, вся XIV глава есть изложение того, что есть смерть видимая, плотская. Иисус говорит, что у Бога (в доме Отца) есть много разных проявлений жизни и что он, умирая плотски, соединяется с Отцом и вернется к ним как утешитель их – дух истины. И потому им, если они живут в Отце, не надо ни огорчаться, ни бояться, а надо радоваться тому, что он соединяется с Отцом, потому что он соединится и с ними. Теперь уже он чувствует себя освобожденным от смерти и увещевает их также проснуться и освободиться от смерти.
(Ин. XV, 1)
Разумение есть корень настоящий, и Отец мой садовник.
«Я» (в церковном переводе) здесь должно быть передано словом разумение, для того, чтобы все дальнейшее было ясно.
(Ин. XV, 2–6)
Всякий побег на разумении, если он не приносит плода, отрезается, а всякий побег плодовитый очищается, чтобы принес больше плода.
Вы уже очищены тем учением, которое я преподал вам.
Пребывайте в разумении, и разумение будет в вас. И как побег не может сам собой родить плод, если он не на корне, так и вы, если не пребываете в разумении.
Разумение – корень, вы – побеги. Тот, кто в разумении и разумение в нем, тот приносит плода много, так что без разумения ничего нельзя сделать.
Кто не живет разумением, того отрезают, как побег, и он засыхает, и такие побеги собирают в кучи и жгут.
Та же мысль, что в притче о плевелах и о хозяине, очищающем гумно.
(Ин. XV, 7, 8)
Если вы пребудете в разумении и слова мои пребудут в вас, то все, что захотите, просите, и все будет вам.
Потому что в этом решение Отца моего, чтобы вы приносили плод. И тогда вы мои ученики.
Отец решил, что только в разумении люди могут приносить плод, т. е. жить оплодотворяясь, т. е. вечно, и получать все то, чего они желают, т. е. быть удовлетворенными. Жизнь, одна истинная есть жизнь в разумении, только она приносит плод – не уничтожается. Как только на корне может жить ветвь, так только на разумении может быть жизнь. Корень жизни людей есть разумение, выраженное Иисусом. Помимо нет жизни. Кто не живет на корне, тот отрезается и погибает. Только если вы будете едины со мною, будете исполнять мои заповеди, только тогда вы будете жить, и только тогда во имя жизни истинной все, что вы будете просить, все то дастся вам, потому что отец Бог так решил, что только основанные на разумении желания людей могут быть исполняемы. Только живя духом, человек свободен и всегда удовлетворен. Только тот, кто понял это, только тот мой ученик.
(Ин. XV, 9)
Так, как Отец любил меня, так и я полюбил вас. Живите моей любовью.
Следующие 7 стихов суть не что иное, как разъяснение притчи о корне. Стих 16-й, говорящий о том, что вы принесете плод, указывает на это. Стих 9 и 10, где повторяются те же самые выражения, суть только разъяснение стихов 4, 5 и 6. Иисус говорит: Отец-садовник полюбил меня – корень, и я полюбил вас – побеги на мне, и вы живите этой любовью и ко всем побегам на вас относитесь с тою же любовью.
(Ин. XV, 10)
Если исполняете мои заповеди, то вы живете любовью от меня. Так же и я заповеди Отца выполнял и выполняю и живу любовью его.
Жизнь настоящая состоит только в любви. Она исходит из любви и продолжается только любовью.
(Ин. XV, 11, 12)
Это я сказал и говорю вам для того, чтобы блаженство мое осталось в вас и чтобы блаженство ваше совершилось.
Заповедь моя та, чтобы вы любили друг друга так, как я любил вас.
Иисус уже прежде сказал, что заповедь его есть любовь друг к другу; но теперь он, пользуясь сравнением лозы, объясняет, почему это так. Он говорит, что начало жизни есть любовь Отца. Отец, любя мир, дал ему сына своего – разумение. Иисус называет себя разумением и говорит, что и разумение есть любовь.
(Ин. XV, 13)
Самая истинная любовь есть та, чтобы отдавать свою душу тем, кого любишь.
Как Иисус сделал это по отношению к Иуде.
(Ин. XV, 14, 15)
Вы любимы мною, если делаете то, что я вам заповедал.
Я не почитаю вас рабами, потому что раб не знает, что делает господин; вас же я почел друзьями, потому что я все вам разъяснил из того, что я понял от Отца.
Иисус говорит, что он не повелевает, а объясняет все то, что он знает: что жизнь есть дело любви Отца, и потому жизнь есть любовь.
(Ин. XV, 16, 17)
Не вы (побеги) выбрали меня, но я выделил вас и поставил так, чтобы вы росли и приносили плод и чтобы ваш плод оставался, так что все, чего вы ни будете просить Отца, живя мною, он даст вам.
Вот что повелеваю вам: любите друг друга.
В этой главе с 1 по 17 стих находится, собственно, ответ на вопрос Филиппа: «покажи нам Отца» и разъяснение того перенесения сознания из жизни плотской в жизнь духовную, в любовь, к которому Иисус призывает в конце предшествующей главы. Иисус говорит, что Отец – это тот невидимый садовник, который очищает корень и побеги и оставляет только те побеги, которые приносят плод. Жизнь же побегов – это разумение. Это та же мысль как и в притчах о сеятеле и талантах. Но здесь Иисус говорит и то, что сказано в беседе с Никодимом. Он говорит, что источник этой жизни есть любовь. Отец любит те побеги или благотворит тем побегам, которые приносят плод. Точно так же и корень благотворит, питает те побеги, которые приносят плод. Приносить же плод значит исполнять заповеди – волю Отца. И воля Отца та, чтобы корень любил, благотворил, питал побеги. Следовательно, приносить плод значит благотворить – любить. И потому заповедь и Отца и Иисуса та, чтобы любить друг друга, благотворить друг другу. Здесь от имени Иисуса выражается то, что сказано в вступлении. Ин. глава I: Бога никто не знает. Бог от начала дал сына своего – разумение миру, и все живое – жизнь есть только разумение. Не было бы этого действия Бога, не было бы жизни. Все, что мы любим – это жизнь; все, что мы не любим, чего боимся – это смерть. Стало быть, дарование нам жизни есть дарование нам блага. Дарование блага мы понимаем как плод любви. Если причина жизни – любовь, то, возвращаясь к причине, мы возвращаемся к жизни единой, истинной.
Чтобы яснее понять это Иисусово понимание жизни, надо противопоставить ему обычное понимание жизни. Обычное понимание это такое: я, с тех пор, как знаю себя, живу и ничего иного не знаю, как мою земную жизнь со всеми ее радостями и горестями. Жизнь и радости – хорошо, смерть и страдания – дурно. Буду пользоваться радостями и жизнью и избегать страданий и смерти. Жизнь – хорошо, смерть не только дурно, но безумно. Я живу и ничего другого хорошего не знаю, кроме жизни. Зачем же смерть? Жизнь должна быть, она моя, я имею на нее право. Смерть есть что-то чуждое мне, чье-то чужое насилие. Я живу по праву законно, разумно, хорошо, и незаконно, глупо, жестоко у меня кто-то отнимает жизнь. Лучше бы и не давали мне ее, если нужно так жестоко отнять ее. Вот обычное понимание жизни, вместо которого Иисус дает новое. Он не оправдывает смерти, не делает того, что делают ложные религии, не старается уверить людей, что после плотской смерти будет что-то особенное. Он говорит: мысль ваша о том, что жизнь ваша, как она есть, есть что-то законное и естественное, мысль эта есть плод вашего суеверия и невежества. Жизнь ваша не только не естественное явление, но это самое удивительное чудо, какое может быть и которое должно иметь какое-нибудь объяснение. Ложный взгляд ваш и ужас перед смертью происходит от того, что вы принимаете удивительнейшее чудо, последствие чего-то, за естественное основное явление. Вы говорите ту удивительную глупость, что самое чудесное, что есть в мире, ваша мгновенная жизнь после вечности смерти и перед такой же вечностью, есть самое простое, законное, понятное явление.
Очевидно, что после этого смерть представляется вам непонятной. Он говорит: напротив, не смерть – отсутствие жизни, в которой мы были, не вечность – непонятна, но непонятна жизнь, и ее надо как-нибудь понять. А то вы, как работники в чужом саду, да еще как дети работников, родившиеся в чужом саду, почему-то вообразили, что сад с яблонями, с колодцами, с домами сам ниоткуда взялся и ваш собственный. Понятно, что вы удивитесь, когда придет хозяин и потребует от вас расчета или выгонит вас.
Иисус говорит: вы, люди, прежде всего вы вспомните, что вас никогда прежде не было и что вас никогда бы и не было, если бы не что-то такое. А вы воображаете, что вы вечно тут живете, явились сами. Вы вообразили это и вообразили неправду, и от этого вам кажется это так жестоко и глупо, когда вас выгоняют, но это кажется вам жестоко только потому, что вы не обдумали, что такое ваша жизнь и откуда она взялась. Вы вспомните, вы не были прежде, вы не жили, т. е. было с вами то, чего вы больше всего боитесь, что вы называете злом, вы были в смерти. Из этого положения вас что-то вывело, что-то дало вам величайшее благо. Так вот поймите это что-то, и обратитесь к этому чему-то, и спросите себя, что такое это что-то, давшее вам высшее благо. Судя по себе, вы знаете, что благо дается только любовью, иначе вы не понимаете блага. Кто же это любил вас и дал вам благо? Что-то или кто-то это сделал. Но кто бы это ни сделал, то, что сделало это, сильнее вас и в нем вся ваша жизнь. Так нельзя ли как-нибудь соединиться с этим началом? И вот Иисус учит, что начало это дало благо и потому есть любовь. И начало это есть в нас, как любовь, и, отдавшись этому началу любви, мы живем и не умираем.
I. Поел. Ин. IV, 7. Возлюбленные! будем любить друг друга, потому что любовь от Бога; и всякий любящий рожден от Бога и знает Бога.
8. Кто не любит, тот не познал Бога: потому что Бог есть любовь.
11. Возлюбленные! если так возлюбил нас Бог, то и мы должны любить друг друга.
12. Бога никто никогда не видел. Если мы любим друг друга, то Бог в нас пребывает и любовь его совершенна есть в нас.
20. Кто говорит: я люблю Бога, а брата своего ненавидит, тот лжец; ибо не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, которого не видит?
(Ин. XV, 18–21)
Если мир ненавидит вас, то вы знайте, что меня еще прежде ненавидел и ненавидит.
Если бы вы были мирские, то он свое любил бы, но вы не мирские, я выделил вас от мира, за это ненавидит вас мир.
Поминайте слова, которые я сказал вам: раб не больше господина своего. Если меня гнали, и вас будут гнать. Если слово мое выполнили, то и ваше выполнят.
Но все это они будут делать вам за мое разумение, потому что не знают пославшего меня.
Иисус говорит, что надо не удивляться злобе людей. Эта злоба на добро должна быть. Если люди не любят добра, то как же им любить слуг добра?
(Ин. XV, 22–25)
Если бы я не приходил и не говорил им, их ошибки не видны бы были им. Теперь же нет у них отговорки в их ошибке.
Тот, кто не любит моего учения, и Отца не любит.
Если бы я не жил между ними так, как прежде никто не жил, им бы не видна была их ошибка. Теперь же они увидали и возненавидели меня и Отца.
Так что и сбылось слово, написанное в их законе: даром возненавидели меня.
Иисус объясняет, что люди тьмы неизбежно должны возненавидеть людей света и именно за то, что свет окажет ошибки людей тьмы. Замечательны здесь слова: «в их законе»; если бы нужны были подтверждения того, что Иисус отверг закон Моисея, эти слова были бы достаточным подтверждением.
(Ин. XV, 26, 27)
Когда придет заступник, которого я пошлю вам от Отца, дух истины, исходящий от Отца, тот подтвердит мое учение.
И вы подтвердите, что вы по началу со мной.
Люди должны ненавидеть свет, но дух истины покажет справедливость учения Иисуса, и вы ученики, покажете тоже, что учение это естественно людям.
(Ин. XVI, 1–4)
Все это я сказал вам, чтобы вы не соблазнились.
Вас отрешат от собраний. Мало того, придет время, в которое всякий, побивая вас, будет считать, что он работает Богу.
Все это будут делать, потому что не познали ни Отца, ни моего учения.
Все это говорю вам, чтобы в то время вы бы вспомнили слова, что я сказал. Сначала же не говорил, потому что был с вами.
Помните, говорит он, что люди ненавидят добро, потому что не знают Отца и разумения, и потому не могут не ненавидеть вас. Ненависть к вам есть один из признаков того, что вы остались верными мне. Блаженны вы, когда гонят вас за имя мое. Люди не виноваты, это так должно быть. И вы помните это. Пока я был с вами, я мог объяснить вам это, но меня не будет скоро, и тогда вы не соблазнитесь. Вас отрешат от богослужения, будут бить вас, уверяя, что это для Бога делают, вы не смущайтесь и помните, что я говорил вам.
(Ин. XVI, 5)
Теперь вот отхожу к пославшему меня, и никто не спрашивает меня: куда отходишь?
Прежде (Ин. XIV, 5): Фома сказал, что мы не можем знать путь. Вот Иисус показал ему путь страданий, и никто не спрашивает уже, какой путь.
(Ин. XVI, 6-15)
Но когда говорил и говорю вам, печаль наполняет сердца ваши.
Но я правду говорю вам: вам полезно, чтобы я отошел. Если я не отойду, то не придет заступник к вам. А если уйду, то он придет к вам.
Он придет, и окажется для людей ошибка и справедливость и приговор.
Ошибка в том, что они не поверили в мое учение.
Справедливость в том, что я веду к Отцу и что еще не понимали моего учения.
И приговор в том, что смерть[3] приговорена.
Хотя бы и желал я многое сказать вам теперь, но вы не в силах понять.
Когда же придет дух истины, он покажет вам путь ко всякой правде, потому что он не будет говорить от себя, но что он услышит, то скажет, и на всякий случай будет возвещать вам;
он будет судить также, как я, потому что из моего возьмет и возвестит.
Все, что есть Отец, все это мое, поэтому я и сказал, что он из моего возьмет и возвестит вам.
Стихи с 18, XV и до стиха 16, XVI Иоанна составляют 3-й отдел беседы.
В первом Иисус говорит о том, что для него есть смерть. Он говорит, что он не умрет, а как разумение будет жить в тех, кто соблюдает его учение. Во втором отделе он говорит о том, что есть Отец, что есть разумение и какая заповедь Отца и разумения – любить друг друга. Теперь, в 3-м отделе, Иисус говорит о том, что это разумение не принято миром и не будет сразу принято миром, и что его будут гнать и что это не может быть иначе. Вот он показал им путь к Отцу, и они опечалились, но он говорит им правду – другого утешителя нет, как истина; что самый он же, Иисус, как дух истины, будет жить в избранных; для вас лучше, чтобы я умер и пришел бы дух истины. Этот дух истины убедит мир в том, что учение мирское ложно; в том, что правда только в сыновности к Отцу и в том, что плоть бессильна. Я же, хотя и имею, что сказать, не могу, но дух истины (я сам в духе) откроет вам все и будет открывать во всяких случаях жизни. Он будет говорить не новое что-нибудь, но все то же, что и я, – о сыновности вашей к Отцу.
(Ин. XVI, 16–20)
Иногда ненадолго не будете видеть меня, и опять ненадолго будете видеть меня, потому что я уйду к Отцу.
И сказали ученики друг другу: что значит, что он говорит нам: не будете видеть меня и опять будете видеть меня, потому что я иду к Отцу?
И сказали: что значит это, то будет, то не будет? Не знаем, что говорит.
Понял Иисус, что хотят его спросить, и сказал им: о том добиваетесь, что я сказал, то не будете видеть, то опять будете видеть?
Вы сами знаете, что будете плакать и горевать, а мир будет радоваться, будете печалиться, но печаль ваша будет делаться радостью.
На вопрос о том, что значит: то не будете видеть, то опять будете видеть, Иисус отвечает: будете плакать и будете радоваться. Когда радуетесь, тогда видите; когда плачете, тогда не видите.
(Ин. XVI, 21–24)
Женщина, когда родит, печалится, когда приходит час ее. Когда же родит ребенка и не помнит мук от радости, что родился человек в мир.
И вы вот, то будете печалиться, то опять увижу вас, и будет радоваться ваше сердце, и радость вашу никто от вас не отнимет.
И в тот день не будете у меня просить ничего. Вы сами знаете, что все, чего будете желать от Отца для духа, даст вам.
Вы прежде ничего не просили для духа. Просите и получите, так что радость ваша будет полная.
Стих этот ясно показывает, что значит «просить Отца во имя мое».
(Ин. XVI, 25)
Это я вам говорил и говорю окольными словами, но придет время, когда не окольными словами, но прямо возвещу вам об Отце.
Придет время, что вы сердцем поймете свою сыновность и сущность Отца.
(Ин. XVI, 26–32)
В тот день вы будете просить по моему учению. И не говорю, что я буду просить Отца о вас;
сам Отец любит вас, потому что вы меня полюбили и поверили, что разумение от Бога, что я – разумение, от Отца пришел в мир и опять оставлю мир и иду к Отцу.
Сказали ему ученики: вот теперь ты прямо говоришь и не говоришь окольно;
теперь мы поняли, что ты все познал и нечего тебя больше спрашивать. Теперь веруем, что разумение от Бога.
Иисус отвечал им: теперь верите?
А вот придет время и приходит, что вы рассеетесь каждый в своем и оставите меня одного. Но я не один, Отец со мною.
Стих этот повторяет прежнюю мысль, что иногда они будут с ним, иногда будут оставлять его, но никогда не оставят его совсем, потому что они одно с Отцом, и они вернутся к Отцу.
(Ин. XVI, 33)
Все это сказал вам, чтобы вы имели спокойствие через мое учение. В мире будут беды, но вы не бойтесь, я победил мир.
Это четвертый отдел беседы. В нем Иисус определяет, какого рода разумение даст дух истины. Он говорит: утешение не будет беспрестанное. Вы не всегда будете видеть меня, т. е. утешение в духе истины, но будут минуты упадка, слабости и печали. Вы не всегда будете видеть меня. А, как бывает в жизни, то будете горевать, не будете видеть меня, а то будете радоваться и увидите меня. И как женщина, когда родит, и мучается, и радуется, так и вы будете и мучиться и радоваться. Но радость ваша, когда вы будете видеть меня, будет полная, и никто ее не отнимет у вас, потому что тогда все, чего вы желаете для духа, все будет вам, вы познаете истину, и истина сделает вас свободными. Теперь, как человек, я не могу говорить вам иначе, как словами, не выражающими всего, но тогда я в вас самих возвещу вам об Отце. И тогда вы будете чувствовать себя вполне удовлетворенными, все ваши желания будут исполнены. Сам Отец будет в вас, потому что любит вас за то, что вы любите меня и верите в меня. И на это ученики сказали, что теперь они понимают, в чем будет состоять утешение. Теперь он просто и понятно сказал, и им уже нечего спрашивать. Мы понимаем и верим. Иисус сказал: теперь верите, а потом опять рассеетесь и забудете меня. Я это сказал вам, чтобы знали во время горя и обид, где искать спокойствия. Я открыл это спокойствие людей, несмотря ни на какие плотские беды. Я сильнее плоти.
(Ин. XVII, 1-26)
Проговорив это, Иисус поднял глаза к небу и сказал: Отец! пришел час, признай своего сына так, чтобы сын признал тебя.
Так как ты дал ему власть над всей плотью, пусть же всему тому, что ты дал ему, он даст жизнь истинную.
Жизнь же истинная в том, чтобы знать единого, настоящего Бога, и того, кого ты послал – Иисуса Христа.
Я признал тебя на земле. Сделал то дело, которое ты велел мне.
И теперь признай меня ты, Отец, тем, чем я был для тебя прежде, чем был мир.
Тем людям из мира, которых ты мне дал, тем я показал твое разумение. Они твои были, но ты дал их мне. И они соблюли и соблюдают разумение.
Теперь они узнали, что все чему ты научил меня, все от тебя.
Тому, чему ты меня научил, я научил их. И они поняли и узнали верно, что я от тебя исшел, и поверили, что ты меня послал.
