Татьяна Петровна Крылова
Ведьма Круга
– Так и есть. В тот день Марковна гуляла на юбилее и просто не могла этой бумаги написать, – подумал вслух Алексей.
Молодой человек заварил себе кофе и вновь сел за стол.
"Но если не старушка написала эту бумагу, то кто? Мелесова? Чтобы в отделении не забывали про нее и почаще навещали? Бред. Вот уж кому-кому, а ей от этой жалобы только беспокойство. Да и не могла она принести бумагу от чужого имени. Такой документ никто бы не принял, и уж точно Орлов не стал бы сам ей заниматься. Разве только… бумагу Орлову передал кто-то из своих…"
– Лейтенант Егоров!
Алексей аж на стуле подскочил от неожиданности. Он так крепко задумался, что не заметил, как в кабинет зашла Иларьева.
– По жалобе когда отчитаешься? – спросила майор. Дежурный ответ ее не сильно интересовал, поэтому она сразу добавила: – Через час чтобы все бумаги у меня на столе лежали! Проверка на носу!
Получив утвердительный кивок, Яна Федоровна закрыла дверь.
"Но зачем кому-то сводить полковника с ведьмой? Чтобы она убила его? Не проще ли было в таком случае просто заплатить Веронике за эту услугу?"
– А не свели ли полковника и Веронику для того, чтобы…
Лейтенант Егоров прикусил губу, не решаясь произнести следующую мысль вслух.
"…пишет заклинание специальными символами на каком-нибудь предмете, который жертва добровольно принимает и использует…"
Отодвинув чашку с кофе в сторону, Егоров поднес листок с жалобой к настольной лампе и принялся тщательно изучать. С лицевой стороны ничего подозрительного лейтенант не заметил. Зато на обороте в правом нижнем углу обнаружились какие-то мелкие загогулины. Будто кто-то расписывал ручку. Причем дважды, с промежутком в несколько дней: закорючки явно были нанесены в два слоя.
– Символы, о которых говорила Вероника? Получается, с помощью этого самого листка на полковника Орлова наложили проклятие!
Алексей вытер со лба капельки пота, крепко сжал онемевшие губы.
Символы в два слоя. Первый нанесли несколько дней назад. Тогда проклятие пало на полковника. Второй – совсем недавно. И второе проклятие, несомненно, предназначалось для него – лейтенанта Егорова.
– Но кто же мог сделать это? Этот лист мне передала Яна… Стоп. Стоп, стоп, стоп! – попытался взять себя в руки Егоров.
Этого просто не могло быть! Майор Иларьева?
– Что же тогда получается? Она – ведьма?
Алексей попытался припомнить что-нибудь странное, что имело отношение к майору. На ум ничего не приходило.
"Но кроме нее никто не мог вынудить Орлова лично заняться делом Вероники. Кроме нее никто не мог без ведома коллег и начальства ввести эту жалобу в дела отдела. И проверку мне поручила лично она. И торопит…"
Получалось, что Иларьева наслала проклятие на полковника… чтобы занять его место? Но почему она хотела убить Егорова? Чтобы он не докопался до истинной причины смерти полковника? Но лейтенант и не думал расследовать "самоубийство" Орлова, пока майор не поручила ему разобраться с ведьмой.
Алексей залпом выпил кофе. Картина преступления вырисовывалась необычная, но складная:
"Полковника Орлова она убила для того, чтобы обвинить в его убийстве Веронику. Но что-то не срослось. Разбираться никто не стал, про ведьму даже не вспомнили. Себя светить она побоялась, вот и решила повториться с небольшими доработками. Свести меня с Мелесовой, убить, а потом доказать, что ведьма это сделала из-за угрозы возбуждения дела".
За окном уже начало темнеть, и надо было что-то делать. Лейтенант понимал, что со своими догадками никуда не может обратиться. Во-первых, слова к делу не подошьешь. А во-вторых, кто поверит ему, когда он заговорит о ведьмах и проклятиях?
Нет, спешить с обвинениями не следовало. Прежде надо было доиграть до конца роль жертвы и убедиться, что не позднее завтрашнего утра майор арестует Мелесову. Этот арест будет лучшим подтверждением правоты Егорова. И уже после этого, когда на руках у лейтенанта окажутся неоспоримые доказательства, можно будет подумать, как убедить в своей правоте коллег.
Взглянув на жалобу, лежавшую на столе, лейтенант Егоров решил, что не стоит оставлять в кабинете столь важную улику.
* * *
Сидеть на полу, прикованным наручниками к батарее, было страшно. Гораздо страшнее, чем мог себе представить Алексей.
Впрочем, с каждой минутой страх его таял. И не было сомнений, что пройдет еще час или два, взойдет солнце, и окончательно прогонит все ночные кошмары. И тогда лейтенант полиции, искренне поверивший в то, что он проклят, будет выглядеть чрезвычайно глупо: на полу, прикованный собственным наручником к собственной батарее.
Молодой человек зевнул, в который раз взглянул на экран смартфона. Почти четыре часа ночи… Ничего необычного, ничего таинственного. Никаких тварей, которые напали бы на него, и заставили выпрыгнуть из окна.
– Глупец! Нет, чтобы выспаться. Сидишь тут…
Алексей посмотрел на подушку, лежавшую на диване. Он мог бы до нее дотянуться и вздремнуть часов до семи утра…
* * *
На то, чтобы вырвать ковер в комнате из-под шкафа и подтянуть к себе ключи от наручников лежащие на дальнем его конце, ушло минут семь. Было тяжело, но он должен был это сделать. Он должен был освободиться, чтобы дойти до кухни.
Алексей медленно обернулся. Зверь стоял позади него. Огромный, лохматый…
– Не рычи. Ну? Будет тебе… – прошептал молодой человек. – Я все сделаю. Только не рычи…
Отодвинув штору кухонного окна, Алексей замер, заметив то, чего в этом сне никак не могло быть.
– Госпожа Вероника. Ведьма Круга. Разве мы не в реальном мире встречались?
Зверь позади зарычал.
– Сейчас, сейчас, – успокоил его Алексей. А потом подумал, что визитка на подоконнике лежит не просто так, и добавил: – Я только позвоню.
Ему ответили на удивление быстро. Мужской голос.
– Он рычит. Я не могу больше говорить, – произнес Алексей в трубку и отключился.
Отложив телефон на стол, Егоров распахнул окно и влез на подоконник. Рычание прекратилось: зверь понял, что жертва уже никуда не денется.
* * *
Красный автомобиль резко затормозил во дворе дома лейтенанта Егорова. Вероника выскочила на улицу, плотнее запахнула махровый халат, который из-за спешки не успела переодеть. С пассажирского места вылез Соломон.
– Вон там! – крикнула ведьма, показывая на окно на девятом этаже. На фоне окна смутно вырисовывалась фигура человека в полный рост.
– На лифте не успеем! – отозвался Соломон.
Он сделал шаг вперед и словно растворился в воздухе. Одежда молодого человека бесформенной кучей тряпок упала на мостовую. Но вдруг зашевелилась, и через мгновение из-под нее выбрался черный кот. В два прыжка преодолев расстояние до росшего возле дома тополя, кот прыгнул на его ствол и ловко вскарабкался до уровня окна на девятом этаже. Замер. Прыгнул…
* * *
Алексей почувствовал, как пара десятков мелких лезвий пронзают кожу на лице и грудной клетке. Он закричал, попытался схватить кота. Но мелкая тварь словно по стволу дерева металась по телу полицейского, причиняя все новую и новую боль.
Когда животное оказалось на спине Алексея, Егоров невольно наклонился вперед и в то же мгновение в испуге отшатнулся назад. Он упал на пол кухни, по пути разбив голову об угол стола. Кажется, даже потерял сознание на несколько секунд. И все же это было куда лучше, чем упасть на асфальт с высоты девятого этажа.
* * *
Убедившись, что кот проник в квартиру, Вероника подобрала одежду Соломона, кинула в машину и побежала в сторону подъезда. Однако открыть дверь девушка не успела. В спину ей ударил луч света, и она услышала женский голос:
– Мелесова Вероника Павловна?
Ведьма обернулась.
– Вы арестованы по подозрению в покушении на жизнь полицейского, – доставая наручники, сообщила Иларьева.
Вероника не стала сопротивляться.
* * *
– Я ничего не буду говорить без адвоката, – в который раз за утро произнесла Вероника.
Майор Иларьева вновь усмехнулась:
– К тому времени, когда подъедет дежурный адвокат, закончится обыск в квартире Егорова. И, я уверена, будут найдены такие улики, что тебе уже никакая защита не поможет.
Вероника вздохнула, посмотрела на браслеты на своих руках, но говорить больше ничего не стала. Следующие полчаса девушки просидели в молчании. Нарушил тишину полицейский, явившийся с докладом о результатах обыска.
– Егорова нашли? – сразу спросила Иларьева.
– Нет еще. Но эксперты установили, что брызги крови на полу кухни и кровь на углу стола принадлежат ему. Кроме этого на кухне обнаружены отпечатки пальцев неизвестного мужчины. Вероятно, сообщника подозреваемой.
