Татьяна Михаль
Химера, или Дитя двух отцов
Глава 15
* * *
Виктория
Тест ДНК, который мы провели в другой клиники, дал тот же самый результат.
Как и в прошлый раз, нас к себе проводил глава клиники, чтобы сообщить довольно взволнованным тоном о том, что моя дочь – химера. Тарас и Игнат – оба биологические отцы моей малышки.
А я так и знала и даже уже свыклась с мыслью, что, скорее всего это правда.
Но всё равно, понимание, что теперь эти двое прочно связаны со мной и моей дочерью, вызывало стойкое напряжение и ощущение краха.
Крах?
Но ведь мир не дрогнул. Жизнь продолжается, как ни в чём не бывало…
Подумаешь, двое харизматичных, привлекательных и весьма сексуальных мужчин оказались отцами одного ребёнка…
Да уж.
Но если говорить начистоту, то я пребывала в состоянии подавленности, беспокойства и ужаса одновременно.
«Как мне строить личную жизнь?!»
«Допустим, я повстречаю мужчину своей мечты, познакомлю его со своей дочерью… И на его вопрос об отце Катеньки, скажу: – У Кати есть отец… Точнее, отцы – Игнат и Тарас. Кстати, а вот и они приехали, новые игрушки для своей дочери привезли…»
«Нормальный и адекватный мужчина испытает шок и спросит, как такое возможно?! А когда получит ответ, то представляю, что он обо мне подумает. Но этого я не узнаю, потому что он сбежит!»
«Вот же засада…»
Я долго смотрела на мужчин, в их обеспокоенные глаза, пока здравый смысл боролся внутри моего существа с чем-то куда более глубоким, для чего я так и не смогла бы придумать названия.
Оба были хороши, и оба оставили неизгладимый след в моей судьбе…
«Что мне делать?»
Сидящие напротив меня мужчины, впились в моё лицо отчаянными глазами – один ярко-голубыми, другой – зелёными.
– Судьба играет с нами не по правилам, – произнёс вдруг Тарас. – Скажу по правде, мне не нравится вся эта сложившаяся ситуация… Но ничего не могу сделать, чтобы как-то её изменить. Я даже представить не могу, как мы должны оформить отцовство Кати и как будем делить её… Лично я ни за что не откажусь от этой славной малышки и её матери.
– Официально у ребёнка отец должен быть один, – сказал негромко Игнат, чтобы не разбудить мою малышку и многозначительно посмотрел на Тараса. – И я тоже не собираюсь от неё отказываться. Согласись, Вика, что не стоит шокировать общественность. Кате с этим жить. Представь, что будет, если об этом узнают, например, в школе.
Я судорожно сглотнула и почувствовала угрызения совести. Я должна была думать о своей дочери, но в первую очередь стала думать о себе…
– Ты прав, Игнат, – согласилась с ним. – Не стоит рассказывать всем направо и налево, что у моей дочери два биологических отца. Общество не любит и сторонится людей, которые чем-то выделяются от других и которые в принципе не такие как все. Её двойная ДНК, двойная группа крови и разный цвет глаз уже однозначно будут привлекать внимание, а если ещё и об этом узнают… Нет, я не хочу, чтобы моя дочь страдала.
Я вдруг почувствовала, будто пол уходит у меня из-под ног. Страшно, очень страшно стало за будущее моей принцессы.
– Предлагаю оформить Катеньку на моё имя, – предложил Игнат. – Меня знают в разных общественных кругах, с моим мнением считаются и моё имя поможет ей. Она никогда не пропадёт…
– То же самое могу сказать и о себе, – перебил его Тарас. – Но чтобы нам не ссориться, пусть Вика выберет сама. Согласен?
Игнат лишь хмуро посмотрел на меня.
– Игнат, Тарас, – выдавила я из себя, – вы оба желанные гости в моём доме. Но прежде чем строить планы, давайте пока подождём и оставим всё как есть.
Мужчины уставились на меня, не скрывая своего недовольства.
– Ты не должна отказываться от моей помощи и поддержки, – сказал Игнат. – Если ты забыла, Вика, но я собираюсь добиться твоей любви.
– От моей помощи тоже не отказывайся, – вставил своё слово Тарас. – И если ты помнишь, я говорил тебе о своих чувствах и намерениях. Даже эта странная, необычная и какая-то сумасшедшая ситуация не изменила моего мнения и отношения к тебе и Катеньке.
У меня вдруг появилось стойкое ощущение: что бы я ни говорила, от Игната и Тараса мне ни за что не избавиться – по крайней мере, пока я не выберу из них кого-то одного.
Весело, ничего не скажешь! Прекрасное положение дел!
Можно бороться и сопротивляться с ними до одури, но можно просто сдаться – может и правда, стоит попробовать? Если честно, я уже устала вести с ними бессмысленные разговоры. Пусть поживут и посмотрят, какого это быть семейным человеком. Вместе с Катенькой покажем каждому из них свои капризы. Думаю, вся любовь, и весь запал быстро пройдут.
Одним словом, естественный отбор.
– Тогда сделаем так, – приняла я нелёгкое решение. – Раз ситуация у нас вышла неоднозначная и щекотливая, то и решать её будем нестандартно. Две недели я проведу сначала с кем-то одним, другие две – с другим. Думаю, этого времени хватит нам всем, чтобы понять для себя и увидеть, что есть истинные чувства, а что просто блажь и гордыня. Выбирать будем при помощи монетки. Решка – Тарас, орёл – Игнат. Кто выпадет первым – с того и начну.
– А что потом? – в один голос недовольно поинтересовались мужчины.
Я вздохнула и посмотрела на свою малышку. Выдержала паузу, принимая судьбоносное решение и только потом ответила:
– А потом, я с дочерью выберу мужа и отца. И это будет кто-то один. И пообещайте, что второй, кто бы это ни был – не станет препятствовать, а просто уйдёт…
– Кхм… Довольно жёстко, Вика, – произнёс Тарас. – Но справедливо.
– Я согласен, – сказал Игнат.
Тарас поджал недовольно губы и спросил:
– Можно внести одну поправку?
– Какую, Тарас?
Он натянуто улыбнулся и сказал:
– Предлагаю следующее: пусть тот, кто останется не удел, имеет возможность хоть иногда видеться и общаться с дочерью.
Я задумалась, но Игнат ответил за меня.
– С условием, что он не будет просить Катю называть себя папой, и в гости будет приезжать, как… знакомый…
– Как близкий друг семьи, – с нажимом сказал Тарас.
– Он станет крёстным отцом, – нашла я верное решение.
Мужчины удивлённо посмотрели на меня, и я пояснила:
– Тот, кто останется в стороне, на самом деле, не останется в стороне… Чушь какая-то… В общем, предлагаю одному из вас, потом конечно, стать крёстным отцом Кати. Думаю, это будет выход.
– Это прекрасная идея, – улыбнулся Тарас и поймал мою ладонь в свои руки. Нежно поцеловал. – Две недели, которые ты проведёшь со мной, ты не забудешь никогда. Обещаю, Вика…
– Потому что она выберет меня, – хмыкнул Игнат.
Я отобрала свою ладошку и сказала:
– Одно условие, мальчики, – за эти две недели ни один из вас не прикоснётся ко мне.
* * *
Тарас
Вика… Моя Вика… Только моя.
Я знаю, чувствую, что ты будешь только со мной.
Игнат пытается играть в любовь, играть в чувства, но он не любит…
Удивительно, что нас троих свела судьба и одарила необыкновенной дочерью…
Дочь. Необычно так про себя произносить и понимать, что у меня есть дочь, что я отец…
И к чёрту Шахова. Вика поставила отличные условия – я докажу ей и покажу свою любовь, свои искренние намерения и чувства.
И Вика, и Катя будут счастливы со мной.
Смотрю на Вику и понимаю, что она идеальная для меня женщина. Вика – моя женщина, словно природа, создала нас друг для друга.
Признаться честно, мне и в голову не приходила мысль о том, что я когда-нибудь буду испытывать такое сильное чувство. Я люблю её, люблю смотреть на её лицо и тело, слушать её голос. Хочу видеть её каждый день, хочу обнимать и чувствовать её тепло. Хочу беречь её и наших детей, защищать и быть твёрдой опорой во всём…
Рядом с ней, я начинаю видеть и чувствовать мир по-другому. Чёрт возьми, я даже начинаю любить людей… Вон, даже Шахов уже не кажется таким идиотом, и надоедливой скотиной…
Я живу благодаря Вике и Катеньке. Понимание этого пришло как раз после оглашения результатов самого первого теста ДНК.
Я задумался над своей жизнью и нелепыми действиями, которые вытворял, будучи один, но сейчас, я понимаю, что всё, что было сотворено мной, было сделано для того, чтобы заполнить зияющую дыру в душе и раскрасить хоть немного пропасть серых будней, моей никчёмной жизни.
Я байкер, я обожаю скорость, риск, запах пыльных дорог и свободу…
Но любому байкеру нужна верная подруга, которая всегда встретит его в уютном и тёплом доме, обнимет и скажет простые, но такие желанные слова: «Я скучала…»
«Я люблю тебя Вика. Я люблю нашу дочь… И меня не волнует, что в её крови бежит не только моя и твоя кровь, но и Шахова… Ничего. Она всё равно моя. Вы обе – мои».
* * *
Игнат
Вика, Виктория, прекрасная моя женщина, которую я когда-то потерял, я невероятно рад, что ты подарила мне шанс доказать тебе, что я достоин тебя и нашей маленькой дочки.
Вика, я знаю, что мой прошлый поступок, был настоящим предательством и ударом ножом в спину. Я знаю, что ты страдала из-за меня, плакала и находила утешение в объятиях моего соперника – Волкова.
Я знаю, что виноват.
Только потеряв, мы начинаем ценить тех, кто был с нами… Увы, но эту истину я постиг слишком высокой ценой. Я потерял тебя, своими же руками оттолкнул…
Прости…
Если бы ты только знала, как все эти два года я до безумия хотел вернуть тебя, найти и вернуть, а потом крепко обнять и услышать твоё прощение…
Я ненавижу себя за ту боль, что я причинил тебе.
Не поверишь, но я могу бесконечно любоваться твоей улыбкой, смотреть на тебя и любить тебя, Вика.
Может, я не очень хорошо лажу с маленькими детьми, но поверь, я научусь всему. Катюша – моя дочь. В неё течёт моя кровь и это много значит.
Вика. Поверь, ты – мой самый близкий и такой далёкий и очень любимый человечек. Ты невероятная женщина, которую я буду носить на руках, осыпать цветами и подарками, а наши дети будут расти в гармонии и любви.
Обещаю тебе это всё.
Только выбери меня. Не Волкова.
А я приложу все силы, чтобы доказать тебе, что именно я – твоя судьба.
Я не желаю терять тебя и никому не позволю разрушить то хрупкое, что уже между нами есть…
Вика, Виктория, душа моя, я всё сделаю, чтобы вернуть тебя. Только верь в меня. Верь в нас. Потому что я желаю быть только с тобой одной.
Глава 16
* * *
Марина
Я была рассержена. Нет, не так. Я пылала праведным гневом и готова была бить и крушить всё вокруг.
Гена Метельский оказался не принцем из моей мечты и фантазий, а настоящей свиньёй, в прямом смысле этого слова!
– Мариша, солнышко, приготовь сегодня тех вкусных пирожков, парням они очень понравились, – пока он говорил, его рука скользила по моему телу.
Раньше, пару недель назад, когда я только начала с ним тесно встречаться и по глупости предложила переехать к себе, то его такое поведение даже немного мне нравилось и заводило. Но сейчас я испытала только брезгливость и желание стукнуть его чем-нибудь тяжёлым по голове!
Скинула с себя его наглую лапищу и недовольно сказала:
– Гена, ты совсем, смотрю, обнаглел! Я тебе не служанка, которая по первому зову бежит и выполняет любые желания и поручения! Никаких сегодня пирожков не будет, мне на работу нужно идти!
Гена лишь заржал как конь и сказал, прижав меня к себе:
– Не злись, Мариша, когда я скажу тебе кое-что.
Я злилась уже на него только за то, что он ест, спит и живёт у меня в квартире! И ведёт себя не как мужик, а как нахлебник! Кроме трёх полудохлых розочек, он нормального подарка мне не сделал! Я уже пожалела, что попросила Тараса свести меня с Геной. Этот мужчина явно не герой моего романа.
Только как теперь его выгнать?
– Говори уже, – пробурчала я, вырываясь из его тесных объятий.
– Правда, не обижайся, моя булочка… Просто ты, Мариша, абсолютно бездарный ортодонт. Ты всегда будешь на вторых, а то и на третьих и четвёртых ролях, а значит, будешь получать низкую зарплату. А ведь ты умна и трудолюбива.
Но это уже слишком!
– Знаешь что?! – взвизгнула я. – А не пойти бы тебе на… в Африку?! Убирайся из моего дома, Гена! Я сама разберусь, какой я ортодонт и на каких ролях мне находиться!
Метельский ухмыльнулся мне, взгляд его был ленивый и довольный.
Какого чёрта?
– Ты без меня пропадёшь, Мариша. Натворишь много разных нехороших дел и пропадёшь, – улыбнулся он во все свои тридцать два зуба. – Кто тебе кроме меня скажет всю правду, какая она есть?
– Ты свинья, – прошептала я в ответ. – И я хочу, чтобы ты ушёл. Навсегда.
– Детка, ты всё таки обиделась. И нет, я не уйду. Сходи на свою работу, напиши заявление на увольнение и возвращайся домой. Приготовь что-нибудь чертовски восхитительное на ужин, не забудь пирожки. Я всё сказал.
С этими словами он поднялся с кровати и начал одеваться. Я сложила руки на груди и сказала:
– Оставь ключи на столике в прихожей. Я больше не хочу тебя видеть.
Метельский снова ухмыльнулся и произнёс:
– Оставлю. Но не забудь, что второго шанса я тебе не дам, когда ты вляпаешься в какую-нибудь фигню.
– Вали уже отсюда! – рявкнула я и демонстративно ушла и заперлась в ванной.
Метельский Гена ушёл, оставив ключи от моей квартиры на столике в прихожей.
Я вздохнула, ощущая небывалую радость и свободу.
Этот мужчина слишком привык командовать. Нет, Метельский мне точно не подходит.
* * *
Марина
Рабочий день длился невыносимо долго. Раздражали меня все: и клиенты, которым всё было не так; и начальство со своими придирками; и коллеги, которые спали и видели, как бы меня уволили.
Мир несправедлив ко мне. Определённо.
Ещё и Гена оказался настоящим козлом и свиньёй в одном лице…
Поёжилась и вдохнула холодный воздух. День наконец-то завершился.
Села в свою машину и вдруг мне стало так грустно и обидно, аж до слёз…
Ну что за жизнь, а?
И как назло у меня перед глазами появлялось лицо Вики, будь она неладна.
Умница, красавица, успешный ортодонт, мать и ещё пользуется успехом у мужчин. Ненавижу!
Мои размышления прервал телефонный звонок. Звонила моя одна старая знакомая. Нет, не подруга. Я считаю, что между женщинами не может быть никакой дружбы: соперничество – да, зависть – бесспорно, любые чувства и отношения, которые могут быть выгодны обоим или кому-то одной, но только не дружба.
«И что ей нужно?» – пробурчала про себя.
В другой ситуации я бы сбросила звонок, но сейчас мне было так тоскливо и гадко на душе, что я ответила:
– Привет, Ленок, – вяло поприветствовала старую знакомую.
– Привет, Марина, – жизнерадостно ответила Ленка Наумова. – Есть минутка? Поговорить надо.
Пожала плечами.
– Допустим, есть, – ответила ей, немного напрягшись.
«Если она сейчас станет просить от меня оказать ей какую-то услугу, то придётся Ленку добавить в чёрный список. У меня сейчас такое состояние, что точно не до оказаний помощи. Мне бы кто помог».
– Говори, – вздохнула я.
– Помнишь, ты рассказывала, про свою подругу – Викторию Титову. Ты ещё говорила, что она не знает, от кого залетела, – произнесла Лена заговорщицким тоном.
«Ну вот, эта змея никак от меня не отстанет», – подумала мрачно.
– Ну да, – ответила раздражённо. – Тебе-то что за дело?
– Ой, Марина, она тебе, наверное, уже всё рассказала, да? – соловьём пропела Лена.
Я вся подобралась и спросила:
– Нет, не рассказала. Ей сейчас немного не до меня… Ребёнок, мужчины, то да сё… Понимаешь? А что такое? Что-то случилось?
Мой тон – сама заботливость.
– Случилось – не то слово, Марин, – усмехнулась Лена в трубку. – Я тебе сейчас расскажу, а ты попробуй с ней как-нибудь поговорить аккуратно и уговорить, потому что без её согласия… Короче, всё по порядку расскажу. Слушай.
Стянула с головы шапку, развязала шарфик и вся обратилась во внимание.
«Вика, Вика, во что, интересно, ты вляпалась?»
– Слушаю тебя внимательно, Леночка, – пропела я.
– Только это чисто между нами, хорошо? Никому ни слова. Особенно про меня молчи. Я тебе ничего не говорила, а ты ничего не слышала, – строго и даже немного зло произнесла Лена.
– Я тебя поняла. Буду молчать, – заверила её.
Лена вздохнула и заговорила.
– Твоя подруга Виктория несколько недель назад обратилась в нашу клинику для определения отцовства. С ней было двое мужчин. Кстати, мужчины такие, что весь наш женский персонал чуть не писал кипятком… Кхм… Но это лирика. У неё есть ребёнок – девочка и вся эта троица хотела узнать, кто же отец.
«Вот, так, так… Вика вместе с Тарасом и Игнатом обратилась именно в ту клинику, где работает Ленка Наумова. Прямо ирония судьбы. Зато мне на руку – я сейчас узнаю что-то крайне важное. Может даже, мне эта информация и пригодится».
Лена на пару секунд замолчала, а потом хохотнула.
– Марина, ты даже не представляешь, что показал тест. Когда был готов результат, мы были не просто в шоке. Звягин потом лично перепроверял тест на несколько раз, но результат был безошибочным.
Мне стало невероятно любопытно. Что же там произошло?
– Ленуся, не томи, – поторопила её.
– Короче, дочка Вики оказалась химерой! – страшно взволнованным голосом воскликнула Лена. – У её дочки два отца! Два! Представляешь? Двойная ДНК, двойная группа крови!
– Ты шутишь, – произнесла я, сильно опешив от новости. – Такого не может быть. Ты решила меня разыграть, да? Это Вика тебя подговорила?
– Дура! При чём тут твоя Вика? Она меня знать не знает. Я не о том сейчас. Слушай дальше. Когда наш Звягин убедился в том, что девочка на самом деле химера, он позвонил кое-кому. Я как раз была в лаборатории и слышала весь разговор. Короче, у этого ребёнка стволовые клетки могут помочь в излечении многих болезней, но самое главное и важное – помогут омолодиться так, что не только внешне человек изменится, резко помолодев, но и все внутренние органы и системы тоже получат новую жизнь! Ты представляешь?! Звягин предложил Титовой и этим двоим мужчинам положить девочку для детального обследования и исследования, но они даже слушать его не стали! А это ведь такие возможности! Короче, тот мужик, с которым Звягин разговаривал, предложил ему за этого ребёнка нереальную цену. Но Звягин сказал «нет», потому что мать и отцы девочки отказались.
Я ещё больше опешила.
– Лена, ты сейчас серьёзно?
– Нет, блин, я шучу! – психанула Лена. – Конечно, серьёзно! Знаешь, сколько тот мужик предложил?
– Что-то мне подсказывает, что немало.
– Ха! Немало – это мягко сказано! – фыркнула Лена и назвала мне цифру.
Я разинула рот от удивления.
– У кого-то есть такие деньги?! – округлила я глаза.
– За молодость и здоровье люди готовы платить и не такие деньги, – нравоучительно сказала Лена. – Ты это, поговори со своей подругой. Объясни ей возможности, которые откроются. Благодаря её ребёнку могут быть свершены новые открытия!
– Ты мне тут не заливай, Лена, я понимаю, что если этот человек заполучит ребёнка, то он не станет ей делиться с другими. Но для Вики я найду нужные слова, – сказала я, уже раздумывая, как бы мне помириться с Викой. – Значит так, Лена, я в деле. А Звягин?
– Нет, Звягин ничего не знает. Если Виктория согласится, то это будет только через меня. Хватит мне ходить в помощниках, сама хочу стать главой клиники, а лучше хозяйкой. Телефончик того человека у меня есть. Так что, Марина, разговаривай с Викой и сразу ко мне. Надеюсь, у тебя получится её убедить.
– Не переживай, – улыбнулась я коварно.
«Если не удастся убедить, то, значит, придётся прибегнуть к более радикальным методам».
Глава 17
* * *
Тарас
Первые две недели провести вместе с Викой и дочерью по счастливой случайности выпало именно мне.
Игнат был страшно расстроен и зол, но его внутренние переживания меня абсолютно не волновали.
Это моё время и только моё.
Рядом с Викой и малышкой я хотел каждый свой шаг соизмерять с их настроением, но моё желание – это одно, а по факту – всё оказалось совершенно другим.
Не стану врать и голословить, но полностью войти в роль отца у меня получилось не с первого раза.
Пришлось перечитать немало соответствующей литературы, в основном через Google, потом я выслушал наставления и советы Вики, и мой мозг сразу же получил нереально стрессовое состояние – я начал бояться своего ребёнка. Точнее, я боялся причинить малышке вред своим дилетантством или же, что-то важное пропустить во время ухода за ней и тем самым, навредить маленькому человечку. Теперь я понимаю, почему мужчины готовятся к отцовству на стадии беременности женщины… Они реально – герои. Уважаю.
Прошла ровно неделя, и я более-менее начал справляться с обязанностями отца и мужа, хоть Вика с последним не сильно пока согласна. Но, тем не менее, она вроде бы мной довольна. По крайней мере, никаких нареканий от неё ещё не поступало.
Я был уверен в том, что Вика выберет меня. Против меня у Шахова нет никаких шансов – сто процентов!
– Ты уверен, что справишься один? – спросила Вика, отвлекая меня от размышлений о семейной жизни.
– Справлюсь, – уверенно сказал в ответ. – Иди в свой салон красоты и отдохни. Тебе это нужно.
– Правда? Я так ужасно выгляжу? – хмыкнула Вика.
– Нет, моя любимая. Ты у меня красавица. Но вот полное расслабление и отвлечение от домашних дел тебе точно необходимо, – произнёс мягким голосом, и ласково погладил любимую женщину по щеке. – Поезжай. Я пригляжу за Катюшей. Не сомневайся во мне.
– Ты уверен в этом? – с сомнением спросила она.
– Я знаю, что следует делать, – сказал гордо. – Например, я знаю, что нужно капнуть капельку молока на запястье, чтобы определить температуру, прежде чем дать малышке бутылку. Памперс тоже менять научился… А с остальным я справлюсь. Если что, Раф мне поможет.
Пёс тут же довольно гавкнул, словно соглашался с моими доводами.
Несмотря на мои заверения, Вика по-прежнему сомневалась.
– Вика, я справлюсь, – сказал с нажимом. – Не переживай, всё хорошо будет.
Вика набрала в лёгкие воздуха, чтобы высказать мне все свои доводы против, но потом, выдохнула и с сомнением произнесла:
– Ладно… А может?
– Нет, не может, – заявил категорично. – Ничего не может. Повторюсь – у нас всё будет хорошо.
Вика улыбнулась и призналась:
– Я ещё ни разу не оставляла Катю с кем-то другим. Я постоянно с ней и поэтому, сейчас мне очень страшно…
Обнял эту хрупкую, но такую сильную и отважную женщину и сказал:
– Катя – моя дочь. Со мной она в полной безопасности.
– Хорошо, – улыбнулась Вика и в ответ обняла меня, тесно прижавшись своей щекой к моей груди.
Мне хочется дать им всё, что я только могу дать и даже больше. Хочу всегда защищать их и если понадобится – умру за свою дочь и за Вику.
Вика уехала в салон красоты минимум часа на два, максимум – даже не представляю пока, насколько, но, вряд ли она останется надольше, ведь она переживает за свою дочку.
Но ничего, сегодня у меня есть возможность показать и ей, и самому себе, что я отличный отец. Можно даже без преувеличений сказать, что я сегодня сдаю своего рода экзамен.
Я подошёл к кроватке и взглянул на маленького человечка – на свою дочь.
Сегодня я испытаю себя и пусть у меня всё получится.
Катюшка в данный момент безмятежно и сладко спала, повернув голову набок.
Маленькая, хрупкая, беззащитная и такая хорошенькая… Доченька… Моя девочка…
Ну вот как такое миниатюрное и сладкое создание может причинить мне беспокойство? Я тут же ощутил, как страх перед маленьким ребёнком прошёл и я почувствовал себя увереннее.
А через несколько минут мне пришлось переменить мнение о своих возможностях. Катя неожиданно распахнула свои разноцветные глазки и пробежалась взглядом по комнате. И тут же без всякого основания её хорошенькое личико скривилось в гримасе отчаяния и стало бордово-красным. Её пронзительный крик сотряс воздух.
– Маа-а-а-а-а-а-ма-а-а-а!!!
Раф тут же заскулил, поддерживая малышку.
Катюша на каком-то интуитивном уровне, по невидимой связи, прекрасно поняла, что мамы нет рядом, мамы нет дома.
* * *
Тарас
В то же мгновение меня охватила настоящая паника. Я бросился к ребёнку.
– Эй, эй, малышка?! Тебе больно где-то? Почему ты такая красная?
Я погладил её по голове, но маленькая пухленькая ручка меня ударила по ладони.
– Не нравится? Ладно, трогать не буду… – пробормотал озадачено, панически ища выход из ситуации.
Первым делом была мысль позвонить Вике. Она не могла далеко уехать.
Но тут же эту трусливую мыслишку откинул.
«Справлюсь».
– Катя, Катенька, – заискивающе заговорил я, сев напротив малышки на корточки. – Зачем же так плакать и кричать, а? Я же твой папа… А у тебя их целых два, представляешь?
Малышка в изумлении замолкла и затихла, переместив всё своё внимание на меня. Я облегчённо вздохнул, правда, блаженная тишина продолжалась недолго.
Катя выпятила нижнюю дрожащую губу, нахмурилась, и её крики возобновились с новой силой.
– Маа-а-а-а-а-а-ма-а-а-а-а-а-а!!! – кричало это маленькое, но такое громкое создание.
– О, боже… Катюша, доченька, успокойся, пожалуйста, – уговаривал её, пытаясь унять охватившую меня панику.
Я заметался по квартире в поисках спасения, но потом решил взять проблему в свои руки, точнее, взял упирающуюся и дёргающуюся малышку на руки и начал кружить её, изображая то самолётик, то подбрасывая её.
– А ещё у меня есть мотоцикл и не один. Я уверен, тебе понравится на нём кататься. Буду возить тебя осторожно и совсем небыстро, но только тогда, когда подрастёшь, хотя… Твоя мама вряд ли одобрит эту затею.
Мне удалось немного отвлечь Катеньку от отсутствия Вики, и она перешла на занудливое хныканье. Вернул её обратно в кроватку и с тяжёлым вздохом рухнул в кресло.
Кажется, первый кризис благополучно преодолён, но я уверен, что мне неизбежно следует ждать второго.
И я как в воду глядел.
Целый час Катя играла со своими игрушками, ползала, топала своими чуть косолапыми ножками, играла с Рафом, а потом, началось…
Подогреть смесь не составило никакой проблемы.
Проблемой оказалось посадить ребёнка на стульчик. Катя ни в какую не хотела туда садиться – вырывалась, взвизгивала и уползала. Пришлось дать ей бутылочку просто так. Ручки ребёнка с жадностью схватили бутылочку, словно малышка умирала от голода и начала пить.
Я был доволен собой – ничего сложного. Я расслабился, наблюдая, как девочка сосёт молочную смесь. В течение нескольких минут бутылочка опустела.
Потом я открутил крышку с питание для малышки. Всё шло хорошо, пока я не предложил ложечку тыквенного пюре ребёнку. Катя послушно открыла ротик и забрала всё содержимое ложки. Я довольно улыбнулся, но не тут то было.
Она сморщила свой кукольный носик, и пюре пузырями вылезло у неё из маленького рта.
– А вот это не очень красиво, – пожурил я её. – Девочки так не делают…
Она закрыла глазки и замотала головой, когда я снова протянул ей ложечку с тем же пюре.
– Надо это скушать. Мама тебе оставила именно это пюре…
Когда я засунул Кате в рот вторую ложку, она выплюнула её содержимое.
Я был весь заляпан коричневыми пятнами.
– Слушай, но так дело не пойдёт. Тебе надо кушать.
Катя посмотрела на меня хмуро и снова замотала головой.
– Е хосю! – воскликнуло это создание.
– Не хочешь? – изумился я.
Взял другую ложку и сам попробовал пюре и скривился.
– Какая безвкусная гадость… – пробормотал я. Катенька улыбнулась. – Пусть твоя мама сама это ест, правильно?
В итоге я накормил малышку жареной картошкой, которую она лопала за обе щеки.
Потом она, наевшись, ещё немного поиграла и заснула прямо на полу.
Наклонившись, я благоговейно и очень осторожно просунул одну руку ей под спинку, другую – под голову и медленно поднял, прижимая к себе.
Катенька вздрогнула, проснулась и кажется, напугалась.
– Котёнок мой, пожалуйста, не кричи. Это всего лишь я – твой папка номер один. И я тебя не обижу.
Раздался звук, похожий на пук и по комнате поплыл весьма характерный запах.
«Чёрт… Смена памперса».
– Надеюсь, менять памперс без Вики будет также просто, как и под её руководством.
Сняв подгузник, от которого несло как от выгребной ямы, я всё же сумел сдержать рвотные позывы.
– Кажется, картошка тебе не очень пошла, – пробормотал озадачено, наблюдая красную сыпь на её животике. – Вот же чёрт…
Выглядела сыпь устрашающе, но Катю, кажется, она не беспокоила.
Нашёл в ванной в Викином ящике какой-то крем от раздражения для детей и именно этим кремом смазал сыпь на животике ребёнка.
– Надеюсь, что поможет… – пробормотал вслух и вздохнул.
Катя, неожиданно улыбнулась мне.
Я переодел её в новый свежий памперс, и она даже не вырывалась. А потом взял и поцеловал крошку в лобик. Тепло внезапно согрело меня изнутри.
– Ты моя девочка, моя дочка. Я твой папа, – сказал, глядя в умные глазки ребёнка.
Катя снова улыбнулась, а потом её улыбка перешла в широкую зевоту.
– Согласен, подремать нам необходимо.
