Татьяна Михаль
Химера, или Дитя двух отцов
Глава 23
* * *
Тарас
Такие люди, как Ерохин всегда считали и считают себя чуть ли не всемогущими богами! Ноя никогда не лез в их вотчину и не пытался как-то комментировать их род деятельности. Но этот сукин сын посмел тронуть мою семью! Посмел наложить свою старческую трупную лапу на мою дочь и женщину!
Тело крутило и болело от страха за них, от ярости к людям, которые решили просто взять и забрать себе невинные жизни! По моим венам сейчас текла не кровь, а кислота, которая выжигала все кости и жилы, выворачивая их наружу…
Я хотел крушить всё вокруг, перевернуть мир, но как можно скорее вернуть Катеньку и Вику…
«Боже, помоги им! Помоги нам! Не дай им пострадать и погибнуть!» – взмолился я всем сердцем и душой.
Мы с Шаховым быстро вышли из дома Звягина на улицу, и колючий ветер тут же нагнал нам в лицо комья снега, нещадно затрепал волосы и норовил сорвать одежду…
Погода в точности соответствовала нашему настрою.
– Я знаю, где он живёт, – сказал Игнат. – Но нам понадобится помощь и оружие.
– Хорошо. Звоню своим парням, а ты садись за руль, – скомандовал Игнату и тот беспрекословно подчинился.
Пока я звонил нужным людям, Игнату пришло новое сообщение.
– Прислали маршрут и конечную точку, – сказал он хмуро. – Это не дом Ерохина…
– Где?! – рявкнул я.
А Игнат уже резко разворачивал автомобиль.
– Одна из хорошо охраняемых баз Ерохина, – сказал он с ненавистью. – Место гадкое, там лес, окруженный со всех сторон каменным забором с колючей проволокой наверху и охраной.
– Что находится на этой базе?
– Я не знаю, что там… – ответил Игнат и прибавил газу. – Думаю, стоит оповестить и органы о нашей находке. Звони, Тарас.
Я стиснул зубы, но Игнат посмотрел на меня и сказал:
– Звони! Нам нужна будет не только поддержка, но и чтобы всех ублюдков переловили!
– Хорошо, – с трудом, но согласился с ним. – Уже звоню.
Я почувствовал, как дрожат мои пальцы, сжимающие мобильный телефон.
Всеми силами я старался гнать от себя негативные мысли.
«Мы успеем! Мы спасём их!»
«Держитесь мои девочки! Я скоро буду рядом! И никому не дам в обиду! Никогда!»
Потом шумно выдохнул через рот и заговорил с полицейским, который ответил на мой звонок:
– Мы знаем, кто похититель, только не спрашивайте, откуда информация.
Потом назвал имя и услышал в ответ отборный мат.
– Ещё, мы нашли место, куда отвезли Катю и Вику и мы скоро будем на месте…
– Не смейте сами лезть туда! – послышалось в ответ из телефонной трубки и Игнат, услышав это, усмехнулся, как и я.
– Будем рады вашему прибытию, – сказал со злой усмешкой. – Но ждать вас не станем. Мы не будем, сидеть, сложа руки и ничего не делать.
И отключился.
– Ты понимаешь, что помимо похищения наших девочек, на карту теперь поставлена и поимка одного из самых крупных продавцов оружия и наркоты?
– Кто-то получит за это дело генерала, – сказал я. – Но мне главное, чтобы Вика и Катя… Чтобы всё с ним было в порядке.
– Так и будет, Волков. Так и будет, – уверил меня Шахов.
* * *
Игнат остановил машину в тридцати метрах от нужного нам места. Закрытая и охраняемая база находилась далеко за городом. Идеальное место для злодейских дел.
Шахов выключил фары.
– Ну что, готов? – спросил его.
– Уже мечтаю выпустить похитителям и этому трупаку кишки, – процедил Шахов.
Я кивнул. Мы приготовили пистолеты, запасные обоймы, надели под куртки бронежилеты и вышли из машины.
– Прости, – сказал я вдруг. – За Вику.
Шахов удивлённо посмотрел на меня и возмущённо выпалил:
– Совсем рехнулся? Нашёл время!
– Меня или тебя могут сегодня убить, Игнат, – сказал я на полном серьёзе. – Хочу, чтобы ты знал – я рад, что знаком с тобой. Ты – хороший мужик. И если… если со мной что-то случится – поклянись, что никогда не оставишь ни Вику, ни Катю.
– Мы оба будем живы, понял? – сказал Игнат. – И ты станешь отличным мужем для Вики. Именно ты, Тарас. Она выбрала тебя. Она любит тебя, как бы мне ни было от этого больно и горько, но… я рад, что она с тобой. Ты сделаешь её счастливой.
– Чёрт, Шахов… – произнёс я. – Дай-то Бог, всё пройдёт хорошо. Но всё равно, пообещай мне.
Игнат недолго молчал и сказал:
– Клянусь, Тарас. Если тебя вдруг не станет, я позабочусь о Вике и Кате.
– Спасибо, – сказал с откровенной благодарностью.
– И ты тоже поклянись, – вдруг сказал он. – Поклянись, что если вдруг погибну я, то никогда не оставишь её, а если когда-нибудь, у вас родится сын – вы назовёте его Игнат…
– Клянусь, Игнат, – сказал ему.
И мы пожали крепко руки, обнялись и, сделав вдох и выдох, уверенной походкой, не обращая внимания на злой ветер со снегом, направились в логово страшного человека.
– Каким же негодяем и отморозком надо быть, чтобы использовать ребёнка для спасения и продления собственной жизни?
– Ты правильные слова подобрал, Игнат. Это негодяй и отморозок, и его уже заждались в Аду!
– Всё, о чём я сейчас мечтаю – это проделать дырку в его башке! А потом продырявить всех тех, кто был причастен к этому злу! – воскликнул в сердцах Игнат. – И пусть, на несколько уродов в мире станет меньше…
* * *
Виктория
Находилась я в каком-то коридоре, стены которого были сплошь покрыты старой серой краской, а на потолке мерцали светильники с древними люминесцентными лампами.
И только сейчас осознала: я понятия не имею, как добраться до своей дочери!
Задрожала от страха и новой волны паники, но я с силой стиснула зубы и взяла себя в руки.
«Я найду своего ребёнка!» – подумала с яростью и уверено пошла вперёд.
Дошла до конца коридора и свернула в один-единственный коридор – направо, а там я увидела металлическую лестницу и услышала голоса.
Но самым главным голосом для меня стал голос моей дочери.
Она здесь! Катенька моя рядом!
Я кинулась вперёд и наверх, перескакивая через ступени, не замечая, что издаю настоящее рычание и скалюсь подобно разозлённой волчице, у которой мерзкие людишки посмели отобрать ребёнка!
И вдруг, я расслышала, о чём они говорили! Было много фраз, но некоторые из них я расслышала отчётливо!
Я затаилась, не выходя полностью из своего укрытия – спряталась в глубокой нише одного из коридоров.
– Запись третья – ребёнок на первый взгляд здоров.
– Пол – женский.
– Забор крови рекомендуется провести в первой половине дня и в состоянии полного покоя. Сейчас ребёнок сильно перевозбуждён, напуган и неадекватен.
И потом, я услышала старый и скрипучий голос, который доносился словно из тлеющего тела – противный и невероятно мерзкий.
– Столько лет потрачено на то, чтобы найти рецепт долголетия и молодости и скоро, моя мечта обретёт форму действительности. Не упускайте эту возможность. Проделайте как можно скорее все исследования и опыты! У меня осталось мало времени, вы знаете. Я не могу долго ждать…
– Уверен, на этот раз наше дело увенчается успехом. Судя по тем данным, что нам присылал Звягин, данная девочка – это тот самый ключик к вашему исцелению и омоложению.
– Я так этому рад.
«ЧТО?! Твари!»
И наравне с моим негодованием, раздался безудержный крик моей дочери! Моё сердце пропустило один удар, я чуть не умерла, услышав её.
Эти сволочи могут сделать ей больно!
Я ринулась из своего укрытия.
Плевать на всё, но я не позволю этим нелюдям использовать моего ребёнка для своих опытов!
– Катяяяя!!! – заорала я и помчалась, снося на своём пути тележки с медицинским оборудованием и инструментами.
– Катяяяя!!! – закричала я громче, протягивая к своей малышке руки. Она находилась на руках какой-то женщины в халате и пыталась вырваться.
Услышав мой голос, моя девочка принялась сильнее извиваться на руках монстров в халатах.
– Кто её выпустил?! – крикнул кто-то.
– Держите её! – проскрипел голос того, кто желал пожертвовать моей дочерью для своего исцеления.
Моя малышка со всей силы голосила прямо в ухо удерживающей её женщины.
Меня начали окружать люди в халатах.
Я схватила с одного из столиков скальпель, и начала смотреть в глаза этих извергов, приговаривая:
– Давайте, кто первый желает, сдохнуть?
На меня набросились сразу несколько людей, но я умудрилась парой движений ранить кого-то. Но меня всё равно очень быстро скрутили и отобрали скальпель.
Отчаянию моему не было предела!
Я кричала, рыдала, выкрикивала всевозможные кары, и одновременно, моё сердце обливалось кровью от того, что я не могу добраться до своей малышки.
Она так плакала и звала меня:
– Маа-а-ма-а-а-а!
– Какая трагедия жизни, – прохрипел этот противный голос. – Сколько страсти и боли. Потрясающе. Мне сейчас нравится наблюдать за вами, милое создание. И вам безмерно благодарен за ваше дитя – дитя двух отцов. Маленькая химера принесёт в эту жизнь столько нового.
Я нашла взглядом этого психа, и увидела на медицинской кровати, подключённого к всевозможной аппаратуре иссохшееся, постаревшего тело – это был скелет, обтянутый кожей.
Ужасное зрелище. Мерзость. Этот человек был давно уже мёртв, но он всеми силами цеплялся за жизнь, искал способы продлить её – как зараза, как болезнь, как вирус, который готов мутировать, чтобы выжить и стать сильнее.
– Чудовище! – воскликнула я. – Вы сдохните скоро! Обещаю!
Он скрипуче засмеялся.
И вдруг, раздался громкий хлопок и прогремел голос:
– Вика-а-а-а!
Он пришёл!
– Тарас! – обрадовалась я. – Тара-а-а-с!
Глава 24
* * *
Виктория
Началось что-то страшное и невообразимое, похожее на какой-то фильм ужасов с примесью боевика!
Появились люди с оружием, пытающиеся убить Тараса и…
«О Боже! И Игнат здесь!»
Я увидела обоих мужчин, которые отважно, сражались за спасение меня и моей малышки!
Раздавались выстрели, крики и стоны!
Я вырвалась из захвата и наконец, оказалась рядом со своей девочкой. Отобрала малышку у поганой женщины, пнув эту гадину в халате со всей силы в колено! Та упала с громким вскриком.
– Катенька! – зарыдала я, прижимая к себе свою кровиночку.
Маленькие ручки крепко обхватили меня за шею, не желая больше никогда не отпускать.
«Не отпущу!»
Я быстро-быстро пробралась через мёртвые тела и спряталась под одним из перевёрнутых столов, страшась попасть под пули, и стала ждать, качая и закрывая телом своего ребёнка.
– Боже, Боже, помоги Игнату и Тарасу! Пусть скорее закончится этот кошмар! – произнесла я вслух и начала молиться: – Отче наш, сущий на небесах! Да святится имя Твоё…
Я не видела, что происходит и не понимала уже ничего. Я слышала столько звуков, что они слились в ужасающую какофонию. Я плакала навзрыд и раскачивалась из стороны в сторону, сидя в укрытии из стола, сильно зажмурив глаза.
Но потом, я вдруг услышал отчётливый голос, говоривший жёстким и уверенным тоном в рупор:
– Всем немедленно опустить оружие! Вы окружены! Опустить оружие!
* * *
Игнат
Я увидел их! Увидел и Вику, и Катю!
Бедные мои!
Эти уроды получат своё!
Нам едва удалось пробраться на территорию этой базы, которая, по сути, оказалась лабораторией Ерохина. Здесь проводили опыты и здесь погиб не один человек и не ребёнок!
Этой твари точно место в Аду! В самом ужасном и самом жестоком его уголке!
Нам пришлось убить несколько человек, чтобы оказаться здесь, но никто из нас – ни я, ни Тарас, об этих людях не жалеет.
Перестрелка. Брызги крови, вопли умирающих и раненных. Но нет места жалости.
Главная цель – оградить Вику с малышкой от этих тварей и не позволить им добраться до них.
Вика с Катей спряталась, укрывшись от пуль. Держись, моя любовь!
Когда все патроны закончились, мы с Волковым вступили врукопашную.
Я был так зол, и настолько сильно ярость вскружила мне голову, что я ломал всех, кто попадался мне на пути!
Но ублюдков с оружием прибывало и прибывало. Они как тараканы лезли из всех щелей!
Ерохин же, труп вонючий, дрыгался то ли в конвульсиях, то ли от злости, что его план по омоложению и оздоровлению рухнул, но он умудрялся ещё что-то истошно кричать:
– Убейте их! Убейте! Не упустите девчонку с ребёнком!
Нас с Волковым окружили.
Мы были в западне.
Это конец…
И вдруг, пришла, наконец, подмога:
– Всем немедленно опустить оружие! Вы окружены! Опустить оружие!
– Я уж думал, мы оба – трупы, Шахов, – усмехнулся Тарас.
– Нас не так-то легко убить! Наше время ещё не пришло, Волков! – ответил ему с явным облегчением, потому что, говоря откровенно, я уже думал, что и правда, это конец.
* * *
Тарас
Нас скрутили и уложили на пол вместе с настоящими преступниками.
Но ни я, ни Игнат не переживали на этот счёт – нас вытащат.
Тем более, вместе с полицией прибыли и мои друзья-байкеры.
Всех уводили, предварительно надев наручники. Даже Ерохин не избежал этой участи, хоть и в медицинской кровати. Его увозили прямо на ней, а он изрыгал ругательства и проклятия – это всё, что осталось ему делать.
Я видел, как из укрытия помогают выбраться Вике с малышкой.
Она искала нас глазами, а когда нашла, закричала:
– Тарас! Игнат!
И побежала в нашу сторону.
Но вдруг, я увидел, как откуда ни возьмись, выползла змея Марина.
Рядом с ней находилась ещё одна женщина и в ужасе глядела на то, что осталось от лаборатории Ерохина.
Но Марина…
Она направила пистолет на Вику. А следом, и эта женщина подняла свою руку – она тоже держала наготове пистолет.
– Вика-а-а-а! – закричал я, пытаясь вырваться из рук, державших меня полицейских.
Игнат тоже увидел Марину и ударил головой по носу офицера и прежде, чем эта тварь Марина успела нажать на курок, он в два прыжка достиг Вику и оттолкнул её, принимая пулю на себя!
Пуля попала в горло…
У меня перехватило дыхание.
Я слышал, будто в замедленной записи, как страшным голосом закричала Вика.
– Игна-а-а-а-ат!!!
Несмотря на смертельное ранение, Игнат не остановился, он нашёл в себе силы, поднял с пола чей-то пистолет и выбросил руки в наручниках в сторону Марины и другой женщины.
Раздался выстрел, а следом ещё один.
Крови почти не было, так как он выстрелил обеим женщинам в грудь.
* * *
Игнат
Держась за горло, я медленно опустился на пол.
Вика истошно кричала.
– Игна-а-а-а-ат!!!
Я услышал, как и Катюша отреагировала на новый шум и громко заплакала.
Но все эти звуки доносились до меня будто из далёкой дали…
Я отчаянно боролся, чтобы сохранить сознание, но борьба эта давалась мне невыносимо тяжело.
До этого момента я ведь уже был ранен – получил ранение в плечо во время службы в армии.
Но на этот раз всё оказалось по-другому.
Всё было плохо.
Я умирал и отчётливо понимал это. Но страха не было. Только светлая грусть и печаль, что ещё много не успел сделать, не успел долюбить, не успел сказать всех слов… Не успел…
Я продолжал зажимать пальцами пульсирующую дыру на своём горле и позволил медикам, которые не особо-то спешили ко мне, заняться раной…
Всеми силами старался сфокусировать зрение, но сознание предательски ускользало.
– Игнат! – услышал рядом голос любимой женщины и открыл глаза.
Она вцепилась в мои руки своими дрожащими ладошками и умываясь слезами, заговорила:
– Умоляю тебя, держись! Игнат! Только не умирай! Ты нужен мне! Ты нужен своей дочери, Кате! Я ведь люблю тебя…
Оказывается, стоило всего лишь умереть, чтобы услышать эти заветные слова…
Но это того стоило…
Говорить я не мог, кровь залила весь мой рот, горячими толчками выходя наружу…
Моих сил хватило лишь на то, чтобы поднести её ладошки к своим окровавленным губам и в последний раз поцеловать…
«Воплоти свои мечты, Вика. И будь счастлива. Ты это заслужила… Прости меня за причинённую боль… И хоть иногда, вспоминай…»
Темнота…
* * *
Виктория
Игнат… Понимаю, что он больше никогда к нам не придёт.
Мой Игнат не воскреснет и никогда больше мне не позвонит. Не скажет: «Здравствуй, Вика…» в своей любимой слегка небрежной манере…
Как же больно.
День его похорон выдался солнечным, тёплым и можно сказать, прекрасным. Но моё настроение было невероятно тягостным и невозможно печальным. Горе душило и ломало изнутри, не давая вздохнуть полной грудью. Глаза опухли от пролитых слёз и болели от излишне яркого солнца.
Надела чёрные очки…
Прошло несколько дней с того страшного дня, когда случилось наше с Катей похищение, но я до сих пор не могла прийти в себя. Каждая ночь для меня становилась проживанием того ужаса. Закрыв глаза, я вновь и вновь переносилась в тот кошмар, слышала выстрелы и видела смерть Игната…
Я могла потерять свою малышку, я могла потерять Тараса – они живы, слава Господу!
Но я навсегда потеряла Игната…
Тарас как мог, утешал меня, но боль утраты была так велика, что я не могла держать себя в руках. Рыдания рвали меня на части! Мне хотелось стать бездушной, забыться, оглохнуть, ослепнуть, потерять память, чтобы больше никогда не помнить всего кошмара!
Игнат пожертвовал собой ради меня ценой собственной жизни! Несправедливо! Он должен был жить!
Я не могла поверить, что его больше нет. Не хотела в это верить и не знаю, сколько должно пройти времени, чтобы я это страшное и горькое событие осознала.
Сегодня, я стою в прощальном зале и слушаю речи его близких, друзей, коллег, деловых партнёров…
– Светлый и добрый человек…
– Отзывчивый…
– Он помогал многим попавшим в беду…
– Его любили…
– Я никогда не забуду его…
Моё сердце жгла пустота, а в душе поселилась тоска и ядовитая боль.
Твержу себе раз за разом: «Не плачь! Не смей! Игнат бы не хотел видеть эту боль и скорбь в твоих глазах!»
Но как тут не плакать, не страдать и не скорбеть? Ведь удивительные зелёные глаза Игната больше не увидят этот мир, не увидят меня, не увидят, как растёт его дочь…
Я не помню, что говорила, но были какие-то слова и были жгучие слёзы…
А потом, я коснулась губами его холодных глаз, сомкнувшихся навечно… Дотронулась пальцами до его волос, глядя на его умиротворённое лицо и надеялась, что вот он сейчас всерьёз откроет свои глаза! Разумом понимаю, что его больше нет, и он не откроет их больше никогда…
А после, крышкой гроба укрыли его от меня навсегда и зарыли в холодную землю… Он будет лежать там один, в темноте и в полнейшем одиночестве…
Мне кажется, частичка меня умерла вместе с Игнатом – и никогда уже не воскреснет…
Теперь, все люди, которые любили и уважали его, стояли над ним, а я знала, что в глубине земли похоронена и наша с Игнатом несчастная любовь…
Его смерть поставила меня на колени, и я не знаю, смогу ли когда-нибудь снова подняться и оправиться…
Эпилог
* * *
Ерохин, Марина, Лена Наумова, большинство учёных, медиков и людей из охраны Ерохина больше не находились на этом свете.
Они заслужили свою участь…
И я бы убила ещё столько же, лишь бы вернуть Игната…
Новость о страшных опытах, которые устраивал Ерохин на своих закрытых базах, прикрытых под другой деятельностью, желая вернуть своё былое здоровье и молодость, прогремела на весь мир.
Также все узнали и о том, что моя дочь – химера.
Это был сложный период – километры журналистов, бесконечные звонки, преследования, чтобы получить наши фотографии и взять интервью…
Но Тарас с Егором всё урегулировали – не знаю, как… Но я рада, что, наконец, наступила блаженная тишина и покой.
Егор, брат Игната, вступив в права наследования и отдал мне и Катюше тот самый дом, в котором всё и началось…
Я стояла на пороге этого замечательного дома, я была здесь одна.
Оглядывая дом, прогуливаясь по нему, я невольно думала о том, как много мне удалось сделать за свою не такую уж долгую жизнь, как много мне пришлось перенести, как многому пришлось научиться, и как много я всё-таки любила.
Я вспомнила Игната, своего незабываемого зеленоглазого Игната. Он доказал, что любовь – не сказка, придуманная романистами, он изменил всю мою жизнь, он и Тарас подарили мне дочь – живое воплощение неугасимой любви…
Я улыбнулась, переключившись мыслями на своего Тараса, ошеломительного, темпераментного мужчину, вытащившего меня из пучины горя, страха в мир живых при помощи своей любви ко мне и Кате.
Он день за днём пробуждает и воскрешает ту мою часть души, которая казалось, умерла вместе с Игнатом.
Глядя на спальню Игната, грустно улыбнулась и произнесла тихо:
– К сожалению, не всегда бывает так, как хочешь. Но нужно двигаться вперёд и жить дальше, правда?
Но теперь я буду сильнее, крепче. Вместе с Тарасом я смогу уверенно противостоять любым трудностям, которые могут ещё встретиться на нашем жизненном пути.
Вышла из дома, повернула ключ в замке и закрыла дом.
После произошедшей трагедии я сильно изменилась. Я воспринимала весь мир так, будто он желал навредить моей дочери и моему мужчине. Мне всё вокруг казалось враждебным и злым.
Я стала другой – жёсткой, беспощадной и резкой. Только в кругу своей семьи, в которую входили мои родители, Катюша, Тарас и Егор – брат Игната, я становилась похожей на себя прежнюю.
Наша жизнь будет сложной – я это знаю. А судьба моей девочки – очень непростой, но мы справимся. И это я тоже знаю.
* * *
Виктория
Год спустя
Я и Тарас не могли Бога просить о более красивом дне для нашей свадьбы.
Светило солнце, но не жарило как в Сахаре. Облаков на небе было мало, и, хотя было необычно тепло для апреля, лёгкий ветер сохранял наших гостей от жары.
Украшенная территория перед домом радовала глаз обилием белых цветов.
Идя по покрытому травой проходу, с аркой из цветов, в воздушном свадебном платье длиной до колена, я крепко держала в руках свой букет и отчего-то нервничала. Мне казалось, что вот-вот выскочит какой-нибудь журналист и начнёт делать фотографии меня и моей семьи. Или того хуже, прибегут люди в халатах, чтобы отобрать мою малышку для опытов.
Даже спустя год я была на взводе и боялась каждого шороха. Дай-то Бог, чтобы наступившая в нашей жизни тишина оказалась не затишьем перед бурей, а конечным пунктом всем бед. Впереди только счастье и спокойствие.
Окинув быстрым взглядом Егора, что держал на руках мою малютку, немного расслабилась. Катюша с дядей в полной безопасности.
Нашла взглядом Тараса и увидела, что он неотрывно смотрит на меня.
Мне пришлось ущипнуть себя, чтобы убедиться, что не сплю. Мой будущий муж выглядел нереально прекрасно в своём жемчужно белом костюме, хотя я хорошо знаю, как ему не терпится переодеться во что-нибудь удобнее – футболку и джинсы. Я выхожу замуж за отца своей дочери, за мужчину, которого люблю. Лучше быть не может. У нас будет вся жизнь, чтобы жить, любить и вместе учиться, наблюдая за тем, как растёт Катюша. И мы будем помнить Игната – второго отца моей девочки.
Я приблизилась к Тарасу и он, улыбаясь, произнёс:
– Каждый наш новый день будет раем. И каждая ночь тоже.
Я рассмеялась, ощущая, как напряжение окончательно меня покидает. Мой любимый рядом, дочь тоже. И это главное.
– Я готов это сделать, – сказал он. – А ты, Вика?
– Готова.
Мы повернулись к арке и церемония началась.
Через пятнадцать минут всё закончилось. Церемония была короткой и милой. Мы оба были уверены друг в друге, доверяли и знали, что будем любить друг друга до конца времён.
Мы стали мужем и женой.
Мы держались за руки, стоя на цветущей поляне у нашего дома и повернулись к друзьям и родным. Гостей было немного, только самые-самые близкие. Всего тридцать человек.
Закуски, вкусная еда – гости были довольны.
Ведущий попался нам хороший. Молодой задорный парень сумел наполнить наш праздник потрясающей аурой волшебства.
Гости ели, пили, говорили тосты, дарили подарки и танцевали.
Мой муж кружил в танце и меня. Потом меня и нашу дочь вместе.
Поздним вечером, выкатили пятиярусный торт.
Был накрыт и отдельный столик для других десертов – сливочное и шоколадное суфле, черничные пирожные, желейные десерты и ванильное мороженое.
Свадьба удалась.
Засыпая в объятиях мужа, я сказала сонно:
– Люблю тебя, Тарас… Люблю так сильно, что не выразить словами…
* * *
Виктория
Три года спустя
Сегодня я вспоминала Игната, темпераментного и очень хорошего человека, который любил меня и любил жизнь.
Да, я не любила его так, как любила Тараса, – но он навсегда остался в моём сердце зеленоглазым красавцем.
Тарас… Мой любимый муж – моя опора и защита.
Я любила Тараса так, что у меня захватывало дыхание, и замирала душа при одной лишь мысли о нём. Тарас меня боготворил и постоянно мной восхищался.
А сегодня, мы узнали, что ждём сыночка. Сыночка, которого назовём именем Игнат.
Моя семья – всегда плечом к плечу, мы всегда будем любить друг друга и заботиться друг о друге всю нашу долгую жизнь…
Тарас подхватил меня и Катюшу на руки и мы, громко хохоча, переступили порог нашего нового большого дома, который купили совсем недавно. А за нами, громко лая, нёсся маленький беспредельщик – золотистый лабрадор по имени Раф.
«Я приму всё, что подарит мне судьба и эта жизнь, потому что я сильная. Я сильна тем, что у меня есть замечательная и любящая семья. Они и есть моя сила».
– Люблю тебя, – прошептала на ухо любимому мужу.
– А я сильнее люблю, Вика, – ответил он серьёзно. – Больше жизни тебя люблю…
* * *
Тридцать лет спустя
Катерина
На мне было потрясающей красоты платье, которое безупречно сидело и подчёркивало все достоинства, но никто не знал и даже не догадывался, насколько оно неудобное и колючее.
Дурацкие блёстки!
И уговорил же меня братик надеть именно его… Ух! Задам потом ему трёпку.
Но тут же, все мысли о неудобстве пришлось забыть, так как объявили меня.
– Нобелевская премия в области медицины и физиологии присуждается Каролинским институтом, Волковой-Шаховой Екатерине Тарасовне-Игнатовой, за открытие механизмов, посредством которых клетки человека могут восстанавливаться за счёт собственных резервов…
Да. Этот день настал.
Благодаря тому, что я родилась не такой, как все, я хотела понять себя и свой организм. Наука захватила меня до такой степени, что я получила Нобелевскую премию.
Я видела со сцены как кричат, аплодируют и улыбаются мои родные – мама, отец, несносный брат… и мой незримый ангел-хранитель, мой второй папа – Игнат.
Я подошла к микрофону и начала свою речь.
– Эту премию я хочу посвятить двум дорогим мне людям. Одного давно уже нет рядом, но я всегда ощущаю его поддержку и любовь. А другой стал для меня всем… Шахову Игнату и Волкову Тарасу, моим отцам, посвящается…
