Татьяна Купор
Идущая к солнцу
Глава 17
«Группа “Empress” выбыла из списка приглашенных на Всемирный Музыкальный Форум. Причиной стала скандальная выходка мистера Хартли». «Христианский проповедник разбил чужую семью». «Бывшие поклонники-христиане массово сжигают диски и фотографии “Empress”». «Императрица больше не императрица»…
Такими заголовками пестрила пресса, включая западные СМИ. Некоторые европейские радиостанции исключили песни группы из ротации. Марлен Фабри не отвечала на звонки. Бронислав дал разгромное интервью, в котором назвал Александра распутником и оклеветал его. Хотя, кто знает, может, многое из его слов журналисты переврали сами:
– Мы дружили много лет. Я доверял ему, поэтому не придавал значения знакам внимания, которые он оказывал моей первой, уже покойной жене. И уж никак не мог предположить, что вторую он беззастенчиво у меня уведет! Ведь Александр так рьяно проповедует нравственные и духовные ценности! Называет себя религиозным человеком, но разве христианство одобряет такие поступки? Мне жаль тех людей, которые считали его примером для подражания и пытались на него равняться. Конечно, многие знаменитости сейчас разбивают семьи, но никто из них и не стремится примерить на себя нимб святого!..»
Однако самая мерзкая клевета прозвучала на одном из европейских телеканалов. Какой-то журналист, захлебываясь от злости, заявил во всеуслышание в своей передаче:
«Многие признают Александра Хартли рок-идолом, потому что он умело собирает вокруг себя тысячи людей и влияет на их сознание с помощью своих песен. Теперь же мы увидели, что так называемая религиозность, духовная чистота – это всего лишь часть имиджа. Актерская игра, личная фишка. А вы поверили? Что ж, мне жаль. Лично я его сразу раскусил. То, что он финансово поддерживает больницы и детские дома, никак его не оправдывает. Сейчас этим никого не удивишь. Благотворительность – дело хорошее, но и модное, согласитесь. На деле мистер Хартли оказался совершенно другим человеком – беспринципным, жестким, способным на подлость. Оставайся он самим собой с самого начала, никто бы и слова не сказал, но зачем он врал своим поклонникам? В общем, делайте выводы. Это тот самый случай, когда человек очень хочет выглядеть хорошим, но не может – не дотягивает до желаемого уровня…»
В конце концов скандал разросся до таких размеров, что стало понятно – это кому-то нужно. У Александра не было духовного сана, он не давал никаких обетов; общественная ненависть выглядела наигранной и подозрительной. И статьи были все как на подбор, одинаковые, как макаронины из одной коробки, – явно написанные на заказ.
Кристина не рискнула расспрашивать Александра. Он старался быть мягким и тактичным, но получалось плохо: слишком много вылилось на него грязи, все труднее и труднее было сдерживать эмоции.
– Не переживай, – пыталась она его успокоить, – все знают, что это неправда.
– Почему ты так думаешь? Большинство моих слушателей не знакомы со мной лично. Откуда им знать, какой я на самом деле?
– Ты уже сам рассказал о себе всю правду. И не в интервью, которые все равно потом редактируются. Ты открываешь свою душу в песнях, которые пишешь и исполняешь.
Кристина робко коснулась его плеча, и Александр поцеловал ее пальцы.
– Не думаю, что люди будут судить обо мне по текстам песен. Скорее поверят тому, что показывают по телевидению или пишут в газетах. Представляю, как они повеселятся, читая разные глупости об Александре Хартли, – рассмеялся он.
В итоге они решили игнорировать провокационные новости и больше не обсуждать эту тему. И все же бывали моменты, когда Александр уходил в себя и озабоченно хмурился, о чем-то напряженно думая.
Как-то, придя из студии, он небрежно повесил куртку на вешалку и направился в спальню. Кристина лишь на секунду встретилась с ним взглядом. В обычно спокойных карих глазах сейчас сверкали молнии, брови нависли, лоб прорезала глубокая морщина. Впервые она видела его в таком состоянии.
А через несколько минут по комнатам разлетелась музыка: такая яростная и грустная, словно каждый звук молил о помощи. Приоткрыв дверь, девушка осторожно заглянула в комнату и увидела, как длинные пальцы Александра исступленно бегают по клавишам; казалось, они вот-вот сломаются. Потом послышались тревожные аккорды – Кристина сразу узнала прелюдию и фугу до минор Баха, которую Алекс часто играл. Затем резко обрушилась тишина. Несколько минут он сидел, задумчиво склонив голову, что-то припоминая или пытаясь успокоиться. Руки снова легли на клавиши – на этот раз легко и спокойно – и до ее слуха донеслась красивая мелодия песни «На крыльях», которую недавно выпустила группа. Все это произошло в считанные минуты. Потом Александр снова остановился, повернул голову и посмотрел на нее с улыбкой:
– Дорогая, приготовишь кофе? Нужно взбодриться. Через два часа съемки, а я как выжатый лимон.
После чего взял со стола листы и как ни в чем не бывало начал изучать какие-то записи. Он часто сбрасывал негатив таким образом. Кристина не переставала удивляться этой его способности не срывать плохое настроение на людях, а направлять всю энергию в музыку. Только в сладостно-грустных звуках рояля Александр находил успокоение, лишь прохладная поверхность клавиш остужала его бурные эмоции. Этого человека просто невозможно представить без рояля: весь его мир состоял из мелодий. И каждый, кто слышал их, уже не мог забыть.
Раздался звонок в дверь, пришел Робер. Сварив кофе, Кристина оставила их наедине и скрылась в спальне. Открыла ноутбук, проверила почту и начала искать подходящие вакансии. Кое-какие варианты уже были, она даже запланировала сходить на два собеседования, но сомневалась в успехе: без опыта работы могли не взять, да и график неудобный. Однако сдаваться Кристина не собиралась. Поэтому сейчас, постукивая ногой от нетерпения, она просматривала объявление за объявлением, не особо вслушиваясь в разговор в соседней комнате. И все-таки монотонное занятие быстро надоело. Она нашла наушники и уже собралась включить любимый плейлист, как вдруг услышала:
– Я даже не сомневаюсь, что скандал раздули намеренно.
Голос Александра прозвучал так неожиданно близко, словно он только что вошел в комнату. Кристина обернулась: никого. Похоже, они с Робером переместились в коридор, поэтому так хорошо слышно. Немного подумав, она встала из-за стола и тихонько прокралась к двери.
– Большой босс опять умудрился все испортить! – воскликнул ударник, стукнув кулаком в стену.
– Как ни досадно признавать, он достал нас даже здесь.
– Ну не может он быть настолько влиятельным!
– Может, российская пресса просто подхватила волну?
– Похоже на то. Согласись, больше всего грязи вылили на тебя европейские СМИ. Кстати, толпа у твоего дома разошлась. Я спокойно прошел.
Кристина задумчиво покрутила пуговицу платья. Значит, этот «большой босс» все-таки существует. Интересно, кто он такой? И почему ставит группе палки в колеса?
Послышались шаги, и дверь спальни распахнулась – Кристина едва успела отойти к столу. Алекс улыбнулся:
– Все, мы пошли. После съемок сразу домой.
Не успела за ними закрыться дверь, как опять раздался звонок. Кристина вздрогнула. Ей еще не приходилось встречать гостей в отсутствии Александра. Может, не стоит открывать?
Звонок повторился. Чуть помешкав, она осторожно подошла к двери и посмотрела в глазок. Разглядела незнакомую женщину в инвалидном кресле. Пришла просить милостыню? Только этого не хватало!
Мельком взглянув в зеркало, Кристина отодвинула щеколду и неприветливо спросила:
– Что нужно?
Женщина изумленно взглянула на нее.
– Александр дома?
Теперь удивилась Кристина. Раз незнакомка знает Алекса, значит, не попрошайка. Тогда кто? Вряд ли с такой отталкивающей внешностью и с проблемами со здоровьем она имеет отношение к шоу-бизнесу. Бескровное лицо обезображивал глубокий шрам, худенькое тело скрывала невзрачная одежда. Спутанные светлые волосы почти сливались с цветом кожи.
– Он только что ушел. Что-нибудь передать? – наконец ответила Кристина.
– Да.
Женщина протянула руку и разжала кулак. На тонкой ладони лежала связка ключей. Не дожидаясь расспросов, собеседница пояснила:
– Я присматриваю за квартирой, когда Алекс в отъезде. Вижу, он вернулся, хотела ключи отдать, но все никак не могу застать его дома, а вечером неудобно беспокоить. Услышала, что он с кем-то разговаривает, думала, успею, а тут Вы… – Женщина не удержалась, и с любопытством оглядела Кристину. В ее взгляде мелькнуло одобрение. – Вы, наверно, его родственница?
– Можно и так сказать.
Теперь, выяснив, что к чему, Кристина немного расслабилась и даже пригласила гостью на чай. Слегка смутившись, та все-таки приняла предложение и осторожно въехала в квартиру.
Только за чашкой горячего чая, когда исчезла неловкость, Кристина поинтересовалась:
– Откуда вы знаете Александра?
– Мы работали вместе, – последовал ответ. – В свое время я была его личным помощником. Меня зовут Анжелика.
Вот так встреча! Кажется, Александр что-то говорил об этой женщине… В памяти, как назло, всплывали лишь обрывки воспоминаний, мысли в беспорядке метались в голове.
Кристина тоже представилась.
– Значит, из-за Вас он рискнул своей репутацией. – Бледные губы тронула теплая улыбка. – А скандал получился нешуточный! Но Алекс держится молодцом.
– Надеюсь, все скоро наладится…
– Здесь точно наладится, – уверенно заявила Анжелика. – Собственно, в России Алексу только на руку такое внимание. Черный пиар ведь тоже пиар.
– Думаю, он с Вами не согласится.
В этот момент Кристина наконец-то вспомнила слова Александра о страшной аварии, которая произошла с его тогдашним личным помощником. И сразу стало понятно, откуда это кресло и безобразный шрам на лице женщины. А ведь она еще совсем молода и, похоже, когда-то была хороша собой. Но не сейчас… Кристина не знала, как навести разговор на интересующую ее тему. Хотелось узнать подробности аварии, однако понимала, что спрашивать неэтично.
– А Марьяна еще работает у Алекса? – неожиданно поинтересовалась Анжелика. И Кристина просияла: «Вот она – нужная нить! Теперь можно попытаться аккуратно повернуть разговор в нужную сторону».
– Работает.
– Я и не сомневалась. Эта хитрая бестия слишком цепкая, чтобы потерять такое хлебное место. – Собеседница сокрушенно покачала головой. – Александр слеп, раз не замечает, что она из себя представляет! Вы-то ее видели?
– Давайте на «ты», – предложила Кристина. – Да, несколько раз.
Анжелика нервно отставила чашку и опустила голову. Немного помолчала, уставившись на свои сцепленные пальцы. В воцарившейся тишине слышалось ее тяжелое дыхание, словно она думала о чем-то, причиняющем ей боль. Наконец женщина подняла голову и внимательно посмотрела на Кристину.
– Александр пригрел гремучую змею. Я еще тогда сказала ему, что Марьяна вернулась не просто так. Она преследует какие-то свои цели, и дело тут не во влюбленности. Все гораздо серьезней.
– Вот как? Почему ты так думаешь?
Анжелика сделала паузу, собираясь с мыслями. Сейчас она выглядела еще бледнее: серые глаза, казалось, потеряли свой цвет, а появившейся на мгновение румянец бесследно исчез.
– Я попала в автокатастрофу и осталась инвалидом, – дрожащим голосом сказала женщина. – И я уверена, что Марьяна как-то замешана в этом. Можно сказать, меня просто нейтрализовали. Ей нужно было место – она его получила. Только в одном просчиталась: я не умерла. Да, вернулась на родину, потеряла влияние, но я осталась жива! И во многом это заслуга Александра, потому что он дал деньги на лечение.
– Но с чего ты взяла, что все подстроено?
– А разве нет? Сначала мне угрожали по телефону, говорили, если я не уйду добровольно, меня заставят. Я не воспринимала угрозы всерьез, за что, видимо, и поплатилась. – Анжелика зажмурилась и потерла переносицу. – Сразу после аварии милая и исполнительная Марьяна как бы нехотя, по личной просьбе Александра, временно заняла мое место. И, как видишь, это «временно» продолжается уже два года. И никто эту милашку не может подвинуть.
Гостья стиснула пальцами кружку и сделала несколько жадных глотков.
– А с чего ты взяла, что угрожала именно она?
– Не лично, конечно, но явно по ее указке. Нетрудно догадаться, если проанализировать. Марьяна ничего не делает просто так. У нее есть свои методы, которые, как ни странно, работают.
– Я заметила. Она отпугивает молоденьких девушек, влюбленных в Александра. Выставляет его извергом и наркоманом, а те верят, – не удержалась от едкого комментария Кристина.
Анжелика посмотрела на нее с удивлением.
– Да ладно?
– Это правда. Она говорила мне о нем гадости.
Разговор оборвался, каждый погрузился в свои мысли. Воспоминание о неприятной беседе с Марьяной вызвало в Кристине злость. И почему Александр ее не вышвырнет? Неужели никто не видит, какая она на самом деле?
– Тебе нужно держаться от нее подальше, – предупредила Анжелика, нарушив затянувшуюся паузу. – А Алексу – открыть глаза. Он не воспринимает ее всерьез, а зря, именно от нее исходит опасность! За ней стоят серьезные люди, которые желают ему зла.
– Ты в этом уверена?
– Уверена.
Неужели речь о загадочном «большом боссе»? Кристине стало не по себе, сердце болезненно сжалось. Она откинулась на спинку стула и нервно забарабанила пальцами по столу.
«Может, Анжелика врет? – пронеслась мысль. – А какой ей смысл? Чего она добьется? Если кто-нибудь узнает об этом разговоре, проблемы начнутся у нее, а не у меня. Это она делает такие смелые предположения, а я всего лишь слушаю… Могу поверить, а могу отмахнуться… Скорее всего, это правда. Получается, все действительно очень серьезно. Кто-то подослал Марьяну, избавился от личного помощника Алекса, раздул скандал… Чего еще ждать? Где искать правду?» Кристина не знала, какие вопросы задавать, поэтому начала с самого простого:
– А где Алекс познакомился с Марьяной?
Анжелика как будто смутилась. Может, уже пожалела, что так много рассказала? Тонкие пальцы теребили салфетку, взгляд фокусировался на этом движении. Минуты бежали, но собеседница не торопилась отвечать на вопрос.
– Я не знаю подробностей, – наконец ответила она. – Он почти ничего не рассказывал. Но я долго наблюдала за Марьяной, и мнение о ней сложилось не на пустом месте. Если интересно, могу рассказать о нашем с ней знакомстве.
Кристина нетерпеливо кивнула.
– Я узнала об этой женщине, когда она позвонила и буквально умоляла позвать Александра к телефону. У нее был такой жалобный голос, что у меня прям сердце сжалось, думала, что-то страшное случилось. Бросилась звать, но он тогда делал запись и не смог подойти, а потом забыл перезвонить. Так эта дамочка обрывала телефон до тех пор, пока он не поговорил с ней. И представь, как я удивилась, когда Марьяна устроилась к нам костюмером! Девушка из простой семьи эмигрантов стала работать в штате у всемирно известной группы! Просто фантастика! Вроде бы из всех обязанностей – костюмы для музыкантов подготовить, а она носила кофе участникам группы, везде успевала, со всеми общалась и была таким божьим одуванчиком, что все умилялись. Я поначалу тоже считала ее застенчивой и порядочной, пока однажды не услышала ее разговор по телефону… Можно закурить?
Кристина кивнула. Анжелика дрожащими пальцами зажгла сигарету и, выпустив колечко дыма, продолжила:
– В общем, она отчитывалась перед кем-то: когда у группы намечается новый контракт, с кем хотят сотрудничать, с кем не хотят, в общем, говорила то, что не предназначалось для чужих ушей. А когда я ее поймала, она нахально улыбнулась и сказала, что я ничего не смогу доказать. Так и получилось. Я рассказала о своих подозрениях, но Марьяна вывернулась, а во второй раз уже не стала жаловаться на угрозы, поскольку не хотела выглядеть параноиком. Правда, чуть позже я все-таки расспросила о ней Робера – он у нас всегда все знает, – и выяснила, что девушка, так сказать, первая любовь Александра. Бросила его еще в то время, когда он был малоизвестным музыкантом. И сказала напоследок, что с его взглядами на жизнь он никогда ничего не добьется. Робер признался, что Алекс тяжело переживал этот разрыв.
«И как он смог простить такую подлость? – подумала Кристина. – Марьяна облила его грязью, бросила, а он дал ей хорошую работу. Может, до сих пор ее любит?» При этой мысли жгучая ревность огнем заструилась по венам. Пусть только попадется на глаза! А пока нужно придумать способ, как от нее отделаться.
Кристина уже не сомневалась, что без Александра ее жизнь станет пустой и бессмысленной. В каждом стуке сердца она слышала его имя, вспоминала его в минуты грусти и отчаяния, он был ее ангелом-хранителем, помогающим справиться с трудностями. При мысли об Александре в сердце расцветала радость и все горести исчезали. Теперь, когда он был рядом, жизнь заиграла яркими красками, а на месте каменистого бездорожья проросла мягкая трава, так что идти вперед стало гораздо легче… Но именно в эту минуту Кристина поняла: привязанность превратилась в любовь.
– С каждым днем Марьяна становилась уверенней, – оторвал ее от мыслей тихий голос Анжелики. – Когда я заболела, она вызвалась заменить меня под предлогом, что всегда рада помочь хорошему человеку. На новом месте она освоилась быстро, и когда я вернулась, стала помогать мне с организацией мероприятий. Причем всегда брала на себя большую часть работы и по собственной инициативе сидела с группой до конца каждой репетиции, хотя дома ее ждал ребенок. Я была единственной, кто понял: Марьяна пыталась показать, что справляется лучше меня; это был хитроумный план, чтобы выжить меня с места. Провернула она все очень аккуратно. Когда я попала в аварию, никто даже мысли не допустил, что это было подстроено…
Анжелика замолчала. Отбросила салфетку и отвернулась.
– Слишком больно вспоминать… прости… – произнесла она, смахнув выступившие на глазах слезы.
– Не извиняйся, я все понимаю.
– Не обидишься, если я пойду?
– Конечно, нет.
У входной двери девушка неожиданно взяла Кристину за руку и сказала:
– Береги Александра. Он очень хороший человек.
Остаток вечера Кристина провела в одиночестве. Разговор с Анжеликой не выходил из головы. Она все думала, как разоблачить Марьяну, как узнать, чего та добивается. Но мысли упорно не желали собираться в кучу. В конце концов, она с головой ушла в поиск работы, дав себе обещание так или иначе вышвырнуть мерзавку.
Глава 18
Прошло некоторое время, Кристина поняла, что беременна. Это была неожиданная, неприятная новость. Ребенок Бронислава, нежданный и нежеланный! Даже в страшном сне она не могла себе этого представить… Как же быть? Как поступить? Каждый день ее мучили вопросы и сомнения. Она засыпала и просыпалась в тяжелом волнении, чувствуя страх и панику, была на грани нервного срыва. В отчаянии позвонила Наталье, которая, как оказалось, все это время была в Индии.
– Слушай, не успела приехать, как меня девчонки потащили в буддистский храм! – защебетала подруга в трубку. – Жаль, что ты не поехала. Там было такое шоу! Восточный базар, йога, индийские танцы… Нам разрисовали лица традиционными узорами, мы дегустировали национальные вегетарианские блюда и слушали бхаджаны8…
Как ни пыталась, Кристина не смогла прервать ее монолог. Наталья всегда бросалась из крайности в крайность; то ей нравилась рок-музыка и она ходила на концерты известных музыкантов, потом увлеклась вязанием и посещала различные мастер-классы; теперь заинтересовалась йогой…
– Кстати, ты еще не видела мою новую сумочку из страусиной кожи?
«Как будто больше не о чем говорить, как о твоей сумочке!» – с раздражением подумала Кристина и с удивлением поняла, что ей уже не интересны подобные темы, что в этом мире есть что-то более важное, чем модные вещи и посещение светских мероприятий. Но эта мысль не удержалась надолго в голове. Паника нарастала. Воспользовавшись секундной паузой, Кристина воскликнула:
– Ната, у меня проблема!
– Что случилось?
И она выложила все как на духу. Наталья внимательно выслушала и без колебаний посоветовала ей сделать аборт, мотивируя словами: «Родишь от Бронислава – и всю жизнь будешь с ним связанной. Тебе это надо?» Подруга старалась вытравить из ее души все сомнения, уверенно приводя в пример знакомых, которые якобы смогли удачно устроить свою судьбу, не обременив себя рождением нежеланного ребенка.
– Ты только начала все с чистого листа, – убеждала она. – Зачем опять все рушить?
– Я не знаю… У меня шок, я не могу ничего решить!
– А что тут решать?! По-моему, все очевидно. Бронислав знает о ребенке?
– Нет.
– Вот и не говори. От него одни проблемы! Я могу посоветовать тебе хорошего врача…
В итоге уверенность и напор Натальи сделали свое дело. Кристина начала склоняться к мысли, что нужно избавиться от ребенка. И все же где-то в глубине души застряло сомнение – а имеет ли она на это право? Почему-то вспомнились слова одного священника, выступление которого она когда-то видела по телевизору. Он сказал, что душа дается человеку уже при зачатии, а значит, аборт приравнивается к убийству.
Мать наверняка станет давить на нее, навязывая свое решение, а вот Вике – самому далекому от ее окружения человеку – можно все рассказать. Интересно, что она скажет?
Мнение сестры оказалось прямо противоположным мнению Натальи:
– Ты еще думаешь?! – воскликнула та в одном из телефонных разговоров. – Конечно, нужно сохранить ребенка! Это же дар свыше!
– Вика, он же от Бронислава! Понимаешь, что это значит?
– Понимаю. Рождение малыша тебе неудобно, но это не повод от него избавляться. Ты думаешь о своем будущем? Отлично. Подумай, какие могут быть последствия после аборта, – Виктория решила зайти с другой стороны.
– Я еще молодая и смогу родить!
– Что ж, решать тебе… – задумчиво протянула сестра. – Бронислав тоже не хочет ребенка?
Кристина помедлила, прежде чем ответить:
– Он о нем не знает.
– Не знает? Но он же отец… Может, лучше делать такой важный выбор вместе?
– Зачем? Он точно не поддержит моего решения. И уже точно никогда не отпустит!
– Мне кажется, он все-таки имеет право знать…
Сердце заколотилось, в горле застрял ком. Она понимала, что Вика права: Брониславу нужно сказать, но понимание того, что он не даст ей житья, останавливало. Зачем опять все начинать сначала? Снова мучиться? Она надеялась, что сможет все сделать тихо и быстро; перевернет эту страницу и начнет новую. Задвинув сомнения в глубину сознания и дождавшись, пока ни о чем не подозревающий Александр уедет с группой в другой город, Кристина решилась.
В отделении встретила свою одноклассницу, уже сделавшую аборт, и одна фраза заставила сердце невольно дрогнуть.
– В этой жизни надо все испытать! – весело сказала та, будто речь шла о каком-то развлечении.
Соленый ком снова подступил к горлу, но Кристина не решилась повернуть назад. И пожалела. Когда все закончилось, вышла из больницы со слезами на глазах. Ожидала, что на душе будет радостно – ведь она получила свободу, которой так отчаянно добивалась, – но вместо этого внутри образовалась пустота. Казалось, тело сковано тяжелыми кандалами. Все пыталась убедить себя, что ничего страшного не произошло, что это была всего лишь операция, однако сердце опутывало сожаление. Обычно, чтобы не страдать от мук совести, Кристина находила себе убедительное оправдание и благополучно забывала о содеянном. Но в этот раз никакие уговоры не помогали избавиться от ощущения безвозвратной потери. Холодные капли дождя перемешивались со слезами, природа негодовала, обрушивая на нее бесконечные раскаты грома. Небо разрывалось на части, как и душа Кристины. Она шла, каблуками приминая слякоть, будто втаптывая в грязь собственную жизнь. Небо прорезала ослепительная молния, точно гневаясь на нее. Яростный ветер трепал края юбки, тянул ее назад, словно пытаясь вернуть… Слишком поздно. Раскаяние уже заползло глубоко внутрь, вошло под кожу иголками; теперь оно будет отзываться в теле болью и безжалостно напоминать о каждой секунде этого страшного дня…
Кристина сидела у окна и смотрела, как веселятся люди, радуются светлому августовскому дню, как дети качаются на качелях и заливаются звонким смехом. Ничего в ее душе не шевельнулось. Это как сидеть у огня и не согреться, как взглянуть на солнце и не зажмуриться. Пустота, глубокая, угнетающая пустота была в ее сердце. Что же теперь ей делать, чтобы вернуться к нормальной жизни? Чтобы стать счастливой и радостной, как раньше, и с улыбкой глядеть на себя в зеркале? С улыбкой, а не с отвращением!
Все эти дни ее душа металась и мучилась. Проанализировав свою жизнь от начала до конца, Кристина пришла к выводу, что всегда была безжалостной и трусливой. Легко могла растоптать чью-то жизнь, совершенно не считалась с чужими чувствами; боялась копаться в себе, чтобы не осудить, не осознать, что живет неправильно. И сейчас избавилась от ребенка из-за страха остаться матерью-одиночкой, не захотела нести ответственность; опасалась быть связанной с Брониславом, потерять Александра… Вот только ни о ком из них она не подумала: ни ребенок, ни Бронислав, ни Александр не оказались для нее важнее собственных желаний, заботы о личном комфорте. Только теперь от осознания того, чем пришлось пожертвовать в угоду своему эгоизму, болела душа – а это было страшнее всего. Возможно, все было бы совсем не так, как она себе представляла. Может, ребенок помог бы наладить отношения с Брониславом и тот отпустил бы ее. А Александр наверняка принял бы малыша. Ведь он так любит детей! От участников группы Кристина не раз слышала об этом: Алекс всегда помнит о днях рождения отпрысков коллег, каждому передает подарок; да и с посторонними легко находит общий язык. Но нет, она видела в ребенке проблему и хотела избавиться от нее, в итоге нажила себе другие. Что будет, когда обо всем узнает Бронислав? А Александр? Как заглушить эту боль?
Все чаще и чаще в душе возникали покаянные чувства, желание искупить содеянное. Хотелось скорее очиститься, почувствовать облегчение и надежду на лучшее. Но не хватало смелости. Кристина боялась, что у нее больше нет шанса исправиться, что эта боль – наказание за легкомысленную жизнь, тяжкий груз, который до конца дней будет невыносимо давить. И в то же время понимала: можно бояться дальше и ничего не делать, а можно попытаться что-то изменить, обрести тот самый мир в душе, о котором говорил Александр.
Она решила поговорить с Брониславом, однако тот опередил ее. Одним воскресным утром раздался звонок в дверь – протяжный и громкий, словно молящий о помощи. Решив, что пришла Анжелика, Кристина открыла дверь и вздрогнула. На пороге стоял Бронислав. Она и рта раскрыть не успела, как он смерчем ворвался в квартиру, глаза его метали молнии. Пожалуй, только во взгляде и угадывалась злость, а на всем облике лежала печать глубокой тоски: никакие другие чувства не оживляли ни одну черточку бледного, словно безжизненного лица.
– Зачем ты убила нашего ребенка? – бесцветные губы чуть дрогнули, с трудом вымолвив эти слова. Его голос был тихим и глухим, но в ушах Кристины он раздался ударом грома.
– Я не… не… – Она испуганно замолчала, не найдя ни слов, ни оправдания.
Бронислав угрожающе поднял указательный палец.
– Не ври мне! – Взял ее за подбородок и приблизил свое лицо, будто пытаясь прочесть мысли. – Наташа мне все рассказала. Врач подтвердил, хотя было очень непросто выбить у него признание. У меня не осталось никаких сомнений: новость правдивая. Даже не старайся себя обелить!
Повисло молчание. Только сердце Кристины грохотало в груди.
– Зачем ты это сделала?
Снова тишина. Тяжелая, давящая, как гиря.
– Как ты могла? Почему не сказала?
Во рту пересохло. Вдруг заныли кости, как у старухи, и Кристина нервно переступила с ноги на ногу. Как все объяснить? Какие слова произнести, чтобы смягчить удар? «Эта новость его сломала, – подумала она. – Никакие слова уже не помогут».
Бронислав опустился на колени и закрыл лицо руками. Затем обнял ее за ноги и всхлипнул, как ребенок. Пригвожденная страхом, девушка смотрела, как рвет на себе волосы этот раздавленный невыносимым горем человек, формально считающийся ее мужем.
– Ты специально это сделала, чтобы меня добить? – Хрипловатый голос рассек мучительную тишину. – Неужели так нравится причинять мне боль?
Она встретилась глазами с его испытывающим взглядом, и захотелось немедленно убежать, укрыться, словно он мог обжечь.
– Пожалуйста, не преувеличивай…
– Не преувеличивать?! – Он дернулся, покраснел, сжал кулаки. Резко поднялся, будто дикий зверь, решивший напасть. – Ты убила нашего ребенка и называешь это просто преувеличением?
– Я знаю, что виновата, но я сделала это не назло, а из-за страха…
Холодные руки охватили ее за запястья, словно наручники.
– Из-за страха? И чего же ты боялась? Что Алекс бросит тебя? – закричал он; слова били больнее пощечин. – Ребенок был для тебя обузой, а для меня – надеждой, единственной надеждой, которая давала бы силы жить!.. Я смог бы воспитать его сам, только ты не посчитала нужным мне рассказать!
Его хватка ослабла, ярость сошла с лица, черты снова стали безжизненными. Этот короткий монолог словно забрал у него последние силы, выпотрошил, лишил эмоций.
– Прости меня, – пролепетала Кристина. – Я должна была сказать тебе…
Бронислав разжал руки, и она отступила на шаг.
– Александр знал?
– Нет.
Он закрыл глаза, будто ему было больно смотреть на нее.
– Тогда мне искренне его жаль. Он не представляет, с кем хочет связать свою жизнь. Ты же сломаешь его так же, как и меня. Женщина с обликом ангела, но с дьявольской душой…
– Ты ошибаешься, – перебила она. – Теперь все будет по-другому!
Уголки его губ дрогнули в слабой улыбке.
– Сама-то веришь в то, что говоришь? Посмотри, что случилось со мной… Ты же этого добивалась, правда? Хотела унизить и сломать, свести меня с ума… Что ж, полюбуйся!
Внезапно он схватил ее и заставил посмотреть в глаза – в самые зрачки, в самую глубину, в черную бездонную пропасть. Она задрожала в его руках, но сильные пальцы крюками впились в плечи. Хватка становилась сильнее. Слезы брызнули из ее глаз, стало нечем дышать – а потом все завертелось перед глазами. Невыносимо долго длилось это мгновение. Наконец Бронислав оттолкнул ее, и Кристина рухнула на пол.
– Я тебя презираю! – выплюнул он с такой болезненной гримасой, будто каждое слово кромсало внутренности. – Ты сломала мне жизнь. Ты лишила ее смысла. Теперь у меня внутри одна пустота, – он ударил себя кулаком в грудь. – Нет опоры под ногами, я падаю вниз… Я хочу упасть вниз…
С этими словами он бросился к выходу. Хлопнула дверь, квартира погрузилась в неестественную тишину. Только в ушах Кристины все еще звучали его слова.
