Татьяна Ф
За что демону ангел, или Работу не выбирают
Глава 41
Бесшумными тенями, укрытые пологами невидимости, они проскользнули внутрь здания. Пришлось немного поработать с замками, отчего Алекс удостоился вопросительного взгляда Веры.
– Профессия обязывает, – с неохотой прокомментировал он, вскрывая очередной замок с легкостью профессионального взломщика.
– Интересненько… – воодушевилась Вера. – Я никогда не интересовалась, а что у тебя в трудовой книжке написано?
– В Великобритании нет подобных документов, – ответил Алекс.
– Хоккей, ну а кем ты работаешь? – не унималась она.
– А я не работаю, – парировал демон.
– Лика, нам тунеядец нужен? – Вера обернулась к дочери и хитро подмигнула ей.
Лика хихикнула в кулачок.
– У меня замок и племенное хозяйство, приносящее около полутора миллионов фунтов в год тебя. Вас это устроит, дорогая тёща? – Алекс заметно терял терпение.
– Никогда не любила это слово, – фыркнула Вера. – Землевладелец, значит.
– Потомственный, – добавил Алекс, ведущий всех по только одному ему пути.
– Ладно, сойдет, – картинно вздохнула Вера. – Только никак не могу понять, как сочетается потомственное дворянство…
– Виконтство, – поправил Алекс.
– Потомственное виконтство со вскрытием замков, – припечатала Вера.
– Никак.
– Эээ… – Вера вопросительно уставилась на мужа, но тот молча шёл рядом и никак не реагировал за диалог. – Ладно, позже выясним. Слушайте, – она обратилась уже ко всем. – Вам не кажется, что мы уже были в этом коридоре?
– Действительно, – произнесла Лика, оглядывая пространство.
Те же белые стены, двери им в цвет, ряды портретов известных медиков во главе с Павловым. Даже фонари, светящие в окна, стояли ровно на таком же расстоянии.
– Предположения? – Берестов обратился к Дорнаксу, машинально подтягивая к себе Веру.
– Мне кажется, что кто-то в курсе нашего здесь присутствия, – Алекс потянулся к своей неизменной трости. – Держимся рядом.
Вера, не оборачиваясь, протянула руку назад, но схватила лишь воздух.
– Егор? – она обернулась, но сына рядом не обнаружила. – Егор!
Её голос эхом отразился от стен, размножившись и вернувшись к ней пугающей пустотой. Егора нигде не было. Берестов бросился к двери, которую вскрыл Алекс пару минут назад, распахнул её. Там был тот же самый коридор, в котором они стояли сейчас. Более того, в его самом начале стояли они – Алекс, Дима, Вера и Лика – и всматривались в распахнутую дверь в следующий точно такой же коридор. Лика испуганно ойкнула. Другая Лика, обернулась на звук и закричала от испуга.
Алекс захлопнул дверь и начал что-то шептать над замком. Тот зашипел и щёлкнул, снова становясь закрытым. Берестов молча указал на противоположную дверь, которая начала угрожающе открываться. Один прыжок и вторая дверь тоже стала запертой.
– Что это было? – выдавила из себя Вера.
– Дублирование реальностей, твою ж… – Берестов вовремя осёкся.
Алекс выругался на английском, вспомнив всех мифологических персонажей британских сказок и сел на пол. Берестов, больше не говоря ни слова, подошёл к окну и прислонился лбом к мутному стеклу. Вера посмотрела на обоих и пошла к первой попавшейся двери, скорее всего ведущей в какую-нибудь аудиторию. Но как только коснулась ручки, быстро отпрянула, когда позади раздалось истошное: «Нельзя!».
– Хорошо! – нервно крикнула она, отходя от двери. – Никто не хочет рассказать ничего интересного?
– Это всё само по себе ужасно интересно, если бы случилось не с нами, – протянул Алекс, задумчиво смотря в потолок и находя его видимо очень интересным.
Лика подошла, опустилась перед ним на колени и спросила:
– Всё так плохо?
– Хуже некуда, – устало отозвался демон. – Мы заперты здесь.
– Ты же сам запер двери, – удивилась Лика.
– Двери да, но наша реальность была закрыта снаружи.
– Кем?
– Не кем, а чем. Мощным охранным воздействием. Мы просто попали в ловушку.
– И что теперь делать?
Казалось, надо бегать и искать выход, вспоминая всё то, чему её учили в конторе. Но на душе было как-то подозрительно спокойно. Она пересела поближе к Алексу и положила ему голову на плечо. Мужчина повернул голову и нежно поцеловал в макушку.
– Ничего. Главное не разделяться.
– Почему?
Ответить он не успел, потому как раздался крик ловчего и хлопок закрывшейся двери. Алекс вскочил, подхватив Лику. Берестов безуспешно тянул на себя ту самую дверь, которую хотела открыть Вера. Самой Веры не было. Берестов со всей силы ударил кулаком по двери, а крылья, развернувшиеся у него за спиной, отчаянно бились.
– Господи, да что происходит? – не выдержала Лика. – Что за дублирование реальностей? Где Егор? Где мама?!
Она впервые слышала от отца матерные слова, но нутром чуяла, что это скорее от чувства безысходности. Он ещё раз ударил по двери кулаком и наступила тишина. И в этой тишине, словно не здесь, а где-то в её голове, послышались еле различимые звуки. Она нерешительно обернулась, но не увидела ничего, что могло бы их производить. А звуки тем временем становились громче и уже походили на голоса. Она огляделась. Кроме отца и Алекса, тихо разговаривающих между собой, в коридоре никого не было и судя по их серьёзности, они обсуждали что-то важное и звуков этих не слышали.
Лика прислушалась. Два голоса, женский и мужской, смеющиеся. Она подошла к окну, надеясь, что увидит их владельцев, но институтская аллея была пуста.
Громкость голосов увеличивалась, и она уже могла различить некоторые слова: «миленькая», «глазки», «будет». Озадаченная Лика медленно, будто движимая чем-то, направилась к одной из дверей. И чем ближе она к ней подходила, тем громче становились голоса и тем больше ей казалось, что она их, эти голоса, знает. Секунда и она поворачивает ручку. Дверь легко поддалась и открылась вовнутрь. Лика зачарованно смотрела на открывшуюся картину, не веря собственным глазам. И не реагируя на крик за спиной, шагнула вперёд, закрывая за собой дверь.
Берестов схватил Алекса за шкирку, словно котёнка и отшвырнул к окнам.
– Успокойся! Иначе мы и им не поможем, и сами заживо сгорим!
Тяжело дышащий Алекс медленно поднялся на ноги и стряхнул искры с ладоней. Закрыл глаза, убедился, что они по-прежнему в ловушке, спрятал регалии демона и глубоко вдохнул. Невозможность действий злила, распаляла и изводила. И это слово – «успокойся», – кого-нибудь оно успокаивало? Скорее подогревало котёл бурлящих эмоций, застилая взгляд на происходящее.
– Сидеть здесь и ждать? Думаешь это подходящая стратегия? – Алекс злился на себя и выплёскивал эмоции на ловчего.
– Она единственная! И ты сам это знаешь!
– Выход должен быть всегда.
Алекс сел на пол и закрыв глаза, сосредоточился, пытаясь поймать хоть какие-нибудь потоки энергии. Не может быть так, что они отрезаны от всего мира этой временной ловушкой, ведь Вера с Ликой куда-то ушли.
Успокоив сердце и освободив голову от собственных мыслей, в какое-то мгновение Алекс стал наблюдателем, так будто он смотрел на всё другими глазами. Крошечный мир, узниками которого они стали, имел чёткие выверенные границы и казалось был цельным и законченным. Но если приглядеться получше, то можно было найти едва заметных колебания контура, как раз в тех местах, куда сгинули девушки. Он мысленно пробежался по периметру ещё раз, досконально обследуя каждый квант энергии и наконец нашёл ещё одну брешь. Остановился и задумался, ведь это может быть как выходом, так и очередной ловушкой. Мыслительный процесс нарушил необходимые условия, Алекс стал терять нить контура, и испугавшись рванулся к бреши.
– Смотри, какая миленькая! У неё твои глазки! Она будет красавицей, вот увидишь!
Красивая блондинка в строгом платье советского покроя держала на руках новорождённую девочку и улыбалась мужчине, стоящему рядом, и с сомнением поглядывающим на тканевый конверт. Он вытащил сигарету, закурил и отмахнулся от возмутившейся было женщины. Та быстро замолчала.
– Мне нужен сын, – мужчина стряхнул пепел в пепельницу.
Женщины неуверенно попыталась улыбнуться.
– Подержи её, – и протянула запелёнатою дочь отцу.
Мужчина затушил сигарету и, не оглядываясь, вышел из палаты. Блондинка отвернулась к окну, силясь не заплакать. Через некоторое время в помещение зашла медсестра и охнув, подбежала к кровати. На казённом розовом одеяле лежал спящий ребёнок и записка: «Её зовут Анжелика».
Снаружи, а если быть точнее, то внутри, Берестов с тревогой отмечал состояние друга. По его лицу, нахмуренному и сосредоточенному текли струйки пота. Ловчий прикоснулся к его лбу, тот пылал. Вдруг в дверь постучали. Подумав, что спрашивать «кто там?» по меньшей мере глупо, он подошёл к двери и распахнул её.
– Егор?!
Мальчишка радостно бросился обнимать отца.
– Егор, где ты был?
– Пап, прости, – голос сына, ещё детский, не начавшийся ломаться, приобрёл виноватый оттенок. – Там мыши летучие под потолком висели. Такие классные, штук двадцать или больше. Хотел тебе показать, а вы все куда-то ушли. Пока вас искал, ещё скелетов в шкафу нашёл. А куда дядя Алекс уходит?
Пожилой мужчина лежал на кровати и мрачно смотрел в окно. За стеклом в последнем танце кружились жёлтые и багровые листья, плотным ковром устилающие пешеходные дорожки. Солнце, ещё заглядывающее в окошко, но практически не греющее, заходило за горизонт, обозначая границу дня и ночи. Его последней ночи.
То, что она последняя, он почему-то знал наперёд, так словно обрёл дар предсказывания. Он убрал в доме, вымыл и поставил всю посуду в шкаф, как любила делать когда-то его покойная жена, покормил старого, как он сам, кота, в последнее время спящего практически двадцать четыре часа в сутки и зажёг свечку перед маленькой иконой. Он никогда не был верующим, более того, оставался им и сейчас. Но так всегда делала Леночка, и он подумал, что сегодня изменить своим принципам нужно. Да, её зажигают утром, да, он был атеистом, да, Лены уже давно нет, но чёрт побери, пусть будет сегодня именно так.
Он взял в руки трубку телефона, по привычке разматывая длинный провод и набрал номер, по которому так давно не звонил.
– Алло!
– Здравствуй дочь.
– Пап, у тебя что-то срочное?
– Нет. Просто хотел услышать твой голос. Ты давно не звонила. Наверно уже забыла своего старика.
– Опять ты за свое! Ну сколько можно?
– Вера…
– Всё, пока. Я перезвоню тебе через пару дней.
В трубке послышались гудки. Он вздохнул, вернул телефон на место и снова посмотрел в окно. Последний солнечный лучик проскользнул в комнату и пробежал вверх по книжным полкам, уходящим под самый потолок. Он наблюдал движение зайчика, вспоминая как читал эти самые книжки на ночь дочке. Лучик остановился на переплёте с надписью: «Чёрная курица». Надо же, её любимая история. Он закрыл глаза и выдохнул последний раз.
Берестов моментально обернулся, но всё же недостаточно быстро, потому как лишь увидел, как за Дорнаксом захлопывается дверь. Материться при сыне он уже не стал, потому как это было бесполезно и как-то непедагогично. Размышляя с минуту, он вдруг обернулся и понял, что коридор из которого пришёл Егор был совсем не коридором, а просторным холлом.
– Ты вскрыл её, – потрясённо проговорил он.
– Что вскрыл? – недоумённо переспросил мальчик.
– Как ты нашёл эту дверь? – Берестов схватил сына за плечи.
– Создал, – испуганно ответил Егор.
Ловчий обнял сына, отстранился и начал его инструктировать.
Она сидела возле бассейна, медленно потягивая бокал вина, когда от бывшего и когда-то очень любимого мужа пришла смс. Долго смотря на высветившийся конвертик и не решаясь открыть сообщение, она допила напиток. Стукнула пальцем по клавише.
«Здравствуйте, это медсестра госпиталя №3. К сожалению, мы не смогли до вас дозвониться. С прискорбием сообщаем, что вчера в 21:00 мистер Питер Дорнакс скончался в результате обширного кровоизлияния в мозг. Так как ближайших родственников у него не оказалось, просим вас прибыть в госпитальный морг для оформления соответствующей документации»
Она смотрела на экран сотового телефона, отказываясь принять написанное как реальность. Питер…. Питер! Её Питер!
Пошатываясь, она встала. Голова кружилась не сколько вследствие принятого алкоголя, а по причине понимания того, что теперь ей жить незачем. И если предыдущие годы она верила, ждала, действительно надеялась, что он одумается и вернётся, то сейчас поняла, что этого не произойдёт никогда. Этиловый спирт делал свою работу, меняя цепочки причинно-следственных связей и жизненных ценностей, и погружал мозг в яму неразрешимых проблем. Ей хотелось кричать, плакать и кидать что-то одновременно, но вестибулярный аппарат был плохим помощником и когда она замахнулась бокалом, собираясь отправить его в ближайшее дерево, то поскользнулась и упала прямо в бассейн. Вода оглушила и лишила сил, а когда отчаявшийся организм уступил, ласково приняла в свои объятия.
Когда три двери наконец-то засверкали перед ними, удерживаемые в этой физической реальности лишь мысленными усилиями маленького конструктора, ловчий как никогда радовался немыслимой безответственности жены, решившей взять сына с собой. Зацелует и отправит в бессрочный отпуск, когда вытащит её из этого дерьма. Лучше в декретный.
– На счёт три открываем. Раз. Два. Три!
Все трое стояли сразу за входом и зачарованно смотрели на что-то происходящее впереди. Фигуры теряли чёткость, расплываясь в пространстве и постепенно утрачивая яркость.
Глава 42
Выругавшись себе под нос, ловчий хватал одного за другим и просто вытряхивал обратно, прилагая кучу как физических, так и моральных сил. Заставить человека сделать что-то чего ему не хочется возможно, но очень сложно. Любая психика будет сопротивляться до последнего, даже если здравый смысл будет твердить об обратном. Да что там здравый смысл? Само его существование ставится под большой вопрос, если грамотно зацепить сознание. Для каждого свой крючок, психиатры годами работают с пациентами, ища его. Но что значат научные изыскания, основанные на простых наблюдениях и регистрации реакций в сравнении с древним знанием, подаренным творцом ещё в те времена, когда он надеялся на благой исход своего проекта. Люди, как слепые котята, набивают шишки на свои многострадальные головы в поисках чего-то сакрального, тайного, того, что возвысит их над собственным биологическим видом. Но стоит задеть струны внутреннего мира, как многие теории, гипотезы теряют свою привлекательность, ибо не могут быть универсальными и не властны над глубинными эмоциями. Их наличие определяет нас как существ разумных, но и является прекрасным оружием. Против нас самих же. Тело может выдержать много, это показывают как элементарные тренировки до изнеможения в спортзале, так и способность выжить в любых условиях. Но забери у человека привязанность, более того убей его носителя, или покажи его истинную суть, и всё, имеем сломанную куклу. Был человек и нет человека.
Берестов прижимал к себе жену, не зная, как помочь. После того, как он с большим трудом вытащил её из смоделированной кем-то реальности, в той в которой её никогда не было и именно по этой причине она винила себя в смерти отца. В каком-то отчаянном состоянии, она свернулась калачиком прямо на полу и плакала, не останавливаясь и не реагируя на слова. Вывернуть человека наизнанку, кинуть в него то, что способно вымотать психологически и оставить наедине с собственным чувством вины – виртуозно. Не все выдерживают подобное испытание, и даже инстинкт самосохранения остаётся на задворках сознания. Ловчий содрогнулся, прекрасно понимая, что было бы, не успей он вовремя вытащить любимую из водоворота признания собственной вины. Он сгрёб жену в охапку и крепко прижал к себе, надеясь, что та справится.
Он оглянулся, мониторя состояние остальных жертв проделок неведомого разума. Лика просто лежала на полу и невидящим взором смотрела в потолок, не реагируя на сидящего рядом Егора. Мальчик тормошил сестру, что-то ей говорил, но девушка, не мигая, словно так и не вышла из этой злополучной комнаты, продолжала неподвижно лежать.
Наиболее вменяемым персонажем путешествий в забытое прошлое оказался Алекс. Демон молча обошёл залу по периметру, проверил её на наличие ловушек и стал сканировать пространство. Им нужно чуть ниже, на пару пролётов. Он подумает над тем, что видел потом, не сейчас. Открыв глаза, подошёл к Лике, опустился на колени и потянулся было к вискам, но остановился, когда девушка повернула голову и посмотрела ему в глаза и спросила:
– Почему они?
– Кто? – не сразу понял Алекс.
– Я видела своих родителей, – без тени эмоций произнесла Лика. – Надо же, теперь я знаю, как они хотя бы выглядели. Я похожа на отца.
Она снова уставилась в потолок, помолчала немного и добавила:
– Он сына хотел, представляешь? – она как-то неестественно засмеялась. – Сына! А тут дочь родилась. Какая незадача! Как в магазине – возврат товара, который не подошёл. Ублюдки.
Она резко встала. Алекс, до этого момента молчавший, попытался обнять её, но Лика рвано дёрнулась в сторону, не позволяя притронуться к себе.
– Как она могла? – голос девушки был полон разочарования, сквозь которое проскакивала злость. – Как?!
Она схватила не вовремя подвернувшийся под руку горшок с цинией и размахнувшись, швырнула его в сторону двери, из которой её вытащили. Двери, естественно, уже не было, поэтому горшок успешно пролетел дальше и жалобно всхлипнув, встретился со стеной. Раздался звук разбившейся посуды и чего-то осыпающегося. Вера вздрогнула и казалось, вернулась в этот мир, замерев. Лика же в отчаянье зарычала, не в силах справиться с собой. Всю жизнь она считала, что её родители погибли. Что так получилось, так сложилось. Оказалось, что ей было просто удобно так думать, наделив биологических родителей венцом мучеников, безвременно почивших и оставивших драгоценную и горячо любимую дочь. Но нет, её просто выкинули за ненадобностью. Словно зверюшку какую-то.
– Лика, Лика….
Лика застыла, услышав тонкий мальчишечий голосок. Словно ушат холодной воды на голову. Она моргнула, почувствовав, как ей в плечо уткнулся чей-то вихрастый лоб, а руки обвили талию.
– Хочешь я тебе создам их? Прямо такими, какими ты их видела. Я сделаю их добрыми. Я смогу, правда.
Слёзы потекли ручьём, давая выход эмоциям. Да какая разница, что было тогда, восемнадцать лет назад, когда её семья, её настоящая семья, сейчас здесь? Она уткнулась в макушку Егора, обняв брата. Мама.
– Мам? – она с тревогой обернулась, вспомнив, что Вера первая попалась в ловушку.
– Отец, – и уткнулась ловчему в грудь, не желая больше делиться своими переживаниями.
Лика перевела виноватый взгляд на Алекса, напряжённо всматривающегося в пролёт между лестницами. Через секунду стены здания ощутимо задрожали. Вибрирующий воздух донёс до них странные, низкие звуки, раздающиеся откуда-то снизу. Если бы он не знал их истинного происхождения, то первым делом подумал бы про землетрясение.
– Если мы не поторопимся, боюсь, что придётся создавать дублирующуюся реальность своими руками и прятаться в ней, – спокойно произнес он.
– Что он хочет сделать? – спросила Вера.
– Скорее всего создаёт проход между мирами. Возвращать в мир живых тех, кто ушёл на ту сторону очень энергозатратно, и ему нужно откуда-то её брать.
– Закон равновесия? – гул становился всё громче.
– Работает как часы, – Алекс махнул рукой, призывая следовать за ним. – Брешь нужно будет чем-то заткнуть и здешней энергии явно не хватит. Боюсь, мы попадём под раздачу.
– В любом случае, у нас нет выбора, работаем с тем, что есть, – деловитый голос ловчего внушал какое-то спокойствие.
Два лестничных пролёта и стараясь не производить шума, они оказалась в большом анатомическом зале, выложенным мелкой белой плиткой и уходящими ввысь метра на четыре. Помещение скудно освещалось массой мелких светильников, рассыпанных по потолку. На входе беспорядком были свалены какие-то коробки, хаотично располагались многочисленные стеллажи, заполненные оборудованием и инструментами. Казалось, будто самая популярная учебная аудитория совершенно заброшена.
Пробираясь сквозь лабиринт шкафов, вереница людей в конце концов выбралась к противоположной стороне. Возле формалинового бассейна стояла знакомая капсула с женским телом внутри, жизнь которого, судя по машинному писку, поддерживалась лишь автоматикой. Рядом стоял Марк, одетый в что-то подобное медицинскому халату, отличаясь от стандартного лишь цветом – глубокий фиолетовый весьма странно выглядел в этом интерьере, но был созвучен натуре демона. Возле капсулы стояло несколько устройств, похожих на маленькие раскрытые чемоданы. Сияние над ними содрогалось в ритме общей вибрации, являясь видимо его источником. Картинка была бы обычной и напоминала какой-нибудь научный эксперимент, если бы не голос, словно витающий в воздухе и не имеющий хозяина.
– Отпусти…
– Не могу. Не могу! – голос демона эхом отражался от стен большого помещения. – Не могу тебя отпустить. Ты мне нужна.
– Пойдём со мной…
– Лейли, – в голосе струилась усталость, помноженная на обречённость, – Я почти достиг своей цели, подожди совсем немного, совсем чуть-чуть.
– Я ждала тебя Маркус… Много лет ждала… Но больше я не хочу в мир живых… Боль, чувства, надежды… К чему всё это? Пойдём со мной Маркус…
– Но я хочу быть с тобой здесь! – вскрикнул Марк. – Понимаешь?! Здесь! Где ты будешь принадлежать мне вся.
– Я твоя Маркус…. И всегда была твоей….
– И душой и телом Лейлит! И душой и телом!
Раздался еле слышимый вдох, разнёсшийся в воздухе, словно в тумане. Вера осторожно высунулась из-за стеллажа и случайно задела длинную металлическую линейку. Та, в свою очередь подхватила пару мензурок, завалившихся на бок и вызвавших ни с чем не сравнимый звон стеклянной медицинской посуды. Одна за другой, маленькие и большие колбы падали, словно кости домино, увлекая за собой всё больше и больше участников этой заливистой симфонии.
– Упс, – только и успела пробормотать Вера, как из всех углов взмыли в воздух сгустки тёмной энергии, порождая нечеловеческие звуки.
– Вот это сигнализация! – тихо восхитился Егор, прячась за спину отца.
Сгустки начали принимать различные очертания, разнясь образами и цветами – от тёмно-синего с чёрными вкраплениями до ярко-малинового со всполохами огненных оттенков. Они напоминали чудовищ из кошмарных детских снов и казалось даже обладали минимальным разумом, потому как быстро определили нарушителей спокойствия и ринулись к ним.
Не дожидаясь гостей, Алекс бросился вперёд, на ходу вытаскивая своё оружие. Он не стал бороться с представителями потустороннего мера, справедливо рассудив, что нужно ликвидировать источник. Лавируя между струйками тёмной энергии, он в несколько секунд оказался напротив Марка. Секунда и в руках явно расстроенного демона, которого оторвали от чего-то важного, сверкнул точно такой же меч. Он не собирался отступать, и подпрыгнув, всей мощью обрушился на Алекса. Яркие вспышки ударов, по которым можно было понять, что происходит, заполняли пространство оглушительным треском. Резкий звук и по плечу Алекса заструилась кровь. Лика вскрикнула и дёрнулась в его сторону, но её быстро остановили, оттащив назад.
– Я должна помочь!
– Поэтому будь здесь и не мешай – прокричала ей на ухо Вера, держа её за руку. – Дим?
Берестов стоял возле стены и с закрытыми глазами, что-то проговаривал. Это что-то очень хорошо ощущалось в воздухе, ставшим тягучим как кисель, способным остановить даже привидений, застывших в паре метров от него и жутко визжащих по этому поводу.
Лика не сводила глаз с Алекса. То, о чём говорила ей мама, то, что она не восприняла серьёзно, сейчас бушевало в её душе диким огнём. Вот он взмахивает мечом, уворачивается в сторону и обрушивает удар на подлетевшее сбоку исчадие потустороннего мира и из-за этого снова пропускает атаку противника, и правая рука повисает плетью. Тёмное крыло, словно оберегая хозяина, выстрелило в воздух и попыталось обернуться вокруг руки, но Алекс перехватил меч и прыгнул чуть влево, тесня Марка к бассейну.
Вдруг словно громом прозвучал резкий голос отца, и слова, по-прежнему непонятные, и моментально вылетающие из головы, так, что запомнить из было невозможно, эхом начали возвращаться от стен, усиливаясь и возрастая. Сущности, до этого момента, рвавшиеся к Берестову, взвыли ещё больше и внезапно ринулись к своему владельцу. От неожиданности Марк сделал шаг назад. Позади, словно всплывая, показалась полупрозрачная женская фигура. Невысокая, стройная и очень красивая девушка. Длинные волосы трепетали словно на ветру, а глаза светились потусторонним синеватым светом. Длинное одеяние струилось по фигуре, не скрывая свою красоту и притягательность. Она стояла на поверхности формалинового моря и протягивала руки в отступающему к бассейну Марку и ещё не подозревавшему о том, что его ждёт за спиной.
Практически крик и Вера увидела, как колени ловчего подкосились, и он упал, потеряв сознание. Воздух зазвенел от истошных визгов привидений, кинувшихся на грудь Марку. Они влетали в него как пули и растворялись в теле демона, причиняя тому невыносимую боль и тормозя реакции. Подсечка и пошатнувшийся на самом краю Марк начал падать. У самой воды его нежно обняли тонкие призрачные руки и утянули за собой на дно.
– Алекс!
Лика бросилась к Дорнаксу, забыв про отца, лежащего без сознания, про маму, уже подбежавшую к нему и выливающую всю любовь без остатка в того, кто был её дороже всего, про брата, испуганно вжавшегося в стену. Лика бежала к Алексу, видя, как тот медленно оседает на пол и молила всё сущее, чтобы она смогла ему помочь. Иначе всё бессмысленно.
– Алекс!
Она опустилась на колени, ловя его тяжёлое тело и задохнувшись от тяжести, всё же медленно положила его голову на кафель и не теряя времени выплеснула свою энергию.
Спустя мгновение раздались хлопки один за другим захлопывающихся чемоданчиков, и с последним хлопком раздался странный визг. Из бассейна довольно резво выскочил нагой старичок и с расширившимися от ужаса глазами озирался вокруг.
– Ну вот, – послышался хриплый голос Алекса. – Я же говорил, закон равновесия. Одного забрали, другого вернули.
Лика проводила глазами убегающего старичка и убедившись, что все в порядке, сказала:
– Согласна.
– С законом равновесия? – Алекс иронично приподнял бровь. – С ним сложно не согласиться.
– Замуж, говорю, согласна, – она прикоснулась пальчиком к его губам.
– Заберу с собой, – серьезно проговорил Алекс. – Готова стать хозяйкой замка?
– Эмм, об этом я как-то не подумала, – растерянно проговорила девушка.
Мужчина улыбнулся.
– Ты знаешь, это даже хорошо. Приятно осознавать, что тебя любят просто так, без меркантильных притязаний на собственность.
– Вот так всегда, – задумчиво протянула Лика, наматывая прядь серебристых волос на палец. – То, что женщина называет здравым смыслом, мужчина – меркантильностью. А детей где растить? В шалаше? Подкармливая кукурузными початками?
– Тебе точно восемнадцать? Это рассуждения взрослой женщины, а никак не девочки.
– Нет.
– Нет?
– Восемнадцать с хвостиком. Так что, имею право.