Татьяна Александровна Рубцова
Выбор. Книга 3. Второй шанс
– А теперь деру. Зуб даю, что он вызовет полицию.
– Что будем делать?
– В горах бросим машину и через Хайберский проход перейдем в Афган. Как у тебя отношения с Афганом?
– Там наше посольство в Кабуле.
– Нормально. Скажем, что русские туристы. Заблудились и попали под обстрел пакистанцев.
Раиль опять зашевелился.
– Комбат, – проговорил он тихо.
– Да, Раиль, слушаю.
– Вели Андрею отойти.
– Охренел, братан? – Коренев слегка повернулся назад. – А машина что, поедет на автопилоте?
– Комбат – это приказ.
– Слушаюсь. Андрей, останови на обочине.
– Да твою ж мать. У меня полиция на хвосте: вы вообще в курсе или как?
– Это приказ. Приказ не обсуждается.
Андрей матюгнулся, съехал на обочину и остановил машину.
– Выходить?
– Да.
Он вышел рывком, словно с обидой и, оставив дверцу открытой, остановился в паре шагов.
– Витя, – заговорил Раиль тяжело. – Я получил донесение, но не успел отправить. В Казахстане готовится теракт. Там наш президент должен быть с визитом. Цель – оторвать Казахстан от России и усилить влияние ДАИШ (данная организация запрещена на территории Российской Федерации). Это уже точно. Сведения получены из двух разных источников. Сегодня вечером я должен был выйти на связь. И не смог. Комбат. Ты обязан предать эти сведения. Любой ценой.
– Значит, нам нужно ехать. Я могу позвать Андрея?
– Да.
Виктор свистнул.
Андрей быстро подошел.
– Все, насекретничались, умники, – он завел машину, и та тронулась.
– Как у нас с бензином?
– До гор хватит, а там – все равно бросать.
– Андрей, у нас проблема. Нужно срочно передать инфу.
– А для чего придумали мобильные телефоны?
– У нас с собой их нет. Ни у меня. Ни у Раиля.
Андрей небрежно достал из кармана маленький черный аппарат и протянул назад.
– Откуда?
– А сигнал я, по-твоему, с чего посылал? С летающей тарелки, что ли?
– По нему нас не вычислят?
– Не боись, Вася. Да тут одна только дорога: проход. Где, по-твоему, нас будут искать? Звони, давай, оплачено.
Виктор посмотрел на Раиля. Тот кивнул.
– Только не говори, чтобы я вышел из машины, – проговорил Андрей ворчливо.
– Не скажу, – слабо улыбнулся Раиль.
Он долго набирал код, долго и тихо разговаривал и так, на полуслове, потерял сознание, уронив руку с телефоном на колено Виктора.
– Что с ним? Умер? – спросил Андрей, оглядываясь.
– Дышит.
– Неплохой пацан, правда?
Виктор посмотрел на него, отвел взгляд и вздохнул.
– Крови много выходит. Долго не протянет.
– Прижимай футболку крепче с обоих сторон, – отозвался Коренев, увеличивая скорость до предела.
Через пятнадцать минут езды по скоростному шоссе, у подножия горного хребта, Андрей свернул, миновал несколько скальных нагромождений на тряской каменистой дороге и остановился.
– Давай, вынесем его, – он вышел из машины и отпер дверцу со стороны Раиля. – Живой еще?
– Да.
– Давай, тогда, осторожнее.
Виктор кивнул.
Они вытащили из машины безвольное тело, отнесли к скалам и положили в небольшой грот, проделанный в граните ветром, временем и дождем.
Андрей вернулся к машине, открыл багажник и присвистнул.
– Ого, – он достал оттуда детский матерчатый рюкзак китайского производства с надписью иероглифами.
Ничего ценного там больше не было. Андрей положил в рюкзак медикаменты, взял баклажку с водой и перенес к гроту.
– Как спрячем машину? – спросил Виктор, присев над Раилем.
– Здесь недалеко трещина, я спущу ее туда. Жди здесь.
Виктор молча кивнул и перевел взгляд на лежавшего друга…
Андрей вернулся, не торопясь и засунув руки в карманы.
Виктор ждал его, стоя недалеко от грота.
– Где пистолет Раиля? – спросил он ровно и спокойно.
– У меня. Ему он не нужен.
– Когда успел?
– Было время.
– Верни мое оружие.
– Что, будем стреляться?
– Я не собираюсь стреляться. Сейчас мы с тобой товарищи.
– Держи, товарищ, – насмешливо проговорил Андрей и протянул Комбату его браунинг.
Виктор рывком взял оружие и щелкнул кнопкой, вынимая обойму, чтобы проверить, есть ли там патроны. Обойма была полной, как и тогда, когда он сам зарядил ее. Вздохнув, Виктор собрал пистолет и засунул за ремень под пиджак.
А Андрей, тем временем, уже присел над раненым.
– Иди, помогай, – сказал он, услышав сзади звук шагов. – Нужно его перевязать.
– Есть смысл?
– Знаешь, если бы он хотел умереть, давно бы умер. Дай рюкзак.
Виктор присел рядом с ним, помогая. Андрей действовал довольно умело и со знанием дела. Он приготовил мазь, промыл раны, закрепил тампоны лейкопластырем, сделал раненому укол обезболивающего, потом – антибиотика.
– У него жар, – дотронулся до лба Раиля Виктор.
– Конечно. Ранение серьезное, может быть заражение началось. Сейчас бы ему парацетамол дать. Жаль, в уколах не было. Ладно, очнется, дадим. Пока дихлофенака с димедролом должно хватить.
– Ты разбираешься в этом.
– Была некоторая практика.
– Ты, правда, воевал в Палестине?
– Не то, чтобы воевал. Курской дуги там не было, это уже точно. Так, бойня сплошная. Типа, защита поселений. Представь: дома, люди – и тебя обстреливают; и бежать-то некуда, и спрятаться негде. Ладно, допивай воду, сейчас еще принесу.
– Откуда? – Виктор встал и поднял баклажку.
– Это же горы. Здесь везде вода, – Андрей тоже поднялся, дождался, пока Комбат допьет и взял баклажку, чтобы выйти.
– Не спеши, – Виктор кивнул ему, сам первым отошел от грота и остановился, привалившись к камню. – Как думаешь, сколько у нас шансов выбраться отсюда?
– Как и всегда: зависит от везения и случая.
Виктор кивнул на его слова, думая о другом.
– Это все? Я пошел.
– Нет.
– Да что еще?
– Я хочу сказать тебе одну вещь.
– Ну?
– Раиль… он ведь не жилец, правда?
– Почему? Он получил помощь, раны обработаны, лекарства есть. Кровь сворачивается у него хорошо. Все путем, братан, не парься.
– Нет, ты не понял. Тебе инструктор не говорил, что… если твой товарищ умирает, надо… в общем, надо прекратить агонию… нельзя попадать врагу живыми, понимаешь?
– Но у него не агония. Так, понятно. Что ты хочешь от меня? Чтобы я его добил?
Виктор не смотрел на него.
– Это потому что я, типа, бандит, да? Знаешь, умник, надо – добивай сам. Только послушай меня: он дышит, у нас полный рюкзак лекарств. Правда, лучше найти ему врача не позднее, чем через 48 часов, но он продержится и дольше. Дня через четыре мы будем на той стороне. А там военные базы через сто метров. Его вытащат, врачи и не таких вытаскивают. В Афгане хорошие хирурги, как и здесь. А умрет, значит, судьба. По крайней мере сны нас мучить не будут.
И Андрей ушел, быстрый и порывистый, каким становился всегда, когда видел перед собой цель.
Когда он вернулся с полной баклажкой чистой горной воды, то увидел, как Виктор в одной рубашке сидит возле раненого и, склонившись над ним, сжимает его руку своими двумя ладонями. На раненом был наброшен его пиджак, открытые глаза смотрели на Комбата. Они тихо разговаривали.
– Это с каждым могло случится, Комбат, – едва слышно, говорил Раиль.
– Да, дружище, только лучше бы такое случилось со мной.
– Думаешь, мне было бы легче?
– Легче было бы мне. Мы все ходим по лезвию, друг.
– Да. И прости меня, если что было не так.
– Ты меня – тоже.
– Привет, – от входа проговорил Андрей деланно бодро. – Время пить лекарство, правда?
Виктор кивнул, слегка сдвигаясь.
– Приподними его голову, – Андрей поставил баклажку с водой, растянул веревку на рюкзаке, достал упаковку парацетамола. – Выпей, братан.
– Что это? – спросил Виктор, поддерживая голову раненого ладонью.
– Парацетамол. Хорошая штука.
– Ты ограбил аптеку? – тихо спросил Раиль.
– Точно.
Раиль слабо улыбнулся.
Андрей достал из рюкзака два батончика и протянул один Виктору.
– Что это?
– Гематоген. Ешь, у меня больше ничего нет. А это тебе, братан, – склонился Андрей над раненым и вложил ему в руку такой же батончик. – Через полчаса съешь, силы поддержишь. Нам четыре дня жить на этом.
Виктор опустил голову Раиля и поднялся. Ему тяжело было смотреть, как медленно угасает его друг. Андрей хотел было последовать за ним, но Раиль удержал его, слабо сжав запястье.
– Что? – спросил Андрей, наклоняясь.
– Подожди. Посиди со мной.
– Ладно…
– Тебя зовут Андрей?
– Да. Не говори много. Когда в груди дырка, лучше молчать.
Раиль хотел покачать головой, хотел ответить, хотел улыбнуться, но понял, что у него больше не осталось сил. И он лежал и, молча, по-прежнему слабо, сжимал запястье Андрея. Тот остался на месте, подчиняясь воле больного. Спустя какое-то время глаза Раиля снова открылись.
– Андрей, застрели меня, – слабо попросил он. – Мне не выжить, и вы погибните со мной.
Андрей слушал его, низко склонившись над его лицом и смотрел глазами, полными жалости.
– Мы не погибнем, братан, и тебя вытащим. Верь мне, – сказал он.
Раиль чуть улыбнулся.
– Застрели. Витя не сможет. Он мой друг. А у меня нет сил.
И Раиль впал в забытье. Пальцы его слабо соскользнули с руки Андрея.
– Все будет путем, братан, – сказал Андрей упрямо.
Виктор, стоя у входа, услышал ответы Андрея, о словах Раиля догадался и в бессильной ярости ударил кулаком о камень. Но больно стало только ему – камень остался бездушным и безразличным.
Наступил вечер.
И с последними лучами солнца в небе появились вертолеты.
– Полиция? – Виктор прижался к камням, укрываясь в гроте.
– Нет. Военные. Ищут нас.
– Что делать?
– К проходу идти нельзя. Перейдем тут.
– Ты что? Даже с альпинистским снаряжением это трудно. Раиль…
– Раиля понесу я. Не парься. Вверх, это еще, как на лифте, вот на спуске будет пара неприятных моментов.
– Ты здесь был?
Андрей ухмыльнулся.
– И что делал?
– Альпинизмом занимался.
Виктор расслабился и сел, по-прежнему прячась в камнях.
– Слушай, а какого хрена вы оказались в старом городе? – Андрей присел рядом с ним.
– Прости конечно, но мы должны были проконтролировать. Слишком ответственное задание ты взялся выполнять.
– Я что-то не въеду. Если вы мне не доверяете, то на кой черт забрали из тюрьмы?
– Из-за Джемал ад-Дина. Слишком много стояло на кону.
– Ясненько. Значит, если вернусь, меня назад…
– А тебе что сказали?
– Сказали, зависит от сотрудничества.
– Вот и сотрудничай.
– А еще говоришь, что я скользкий.
– Я этого не говорил. Я говорил, что я тебя не понимаю.
– А это разве не синонимы?
– Ну, не совсем. Что будем делать?
– Съешь свой гематоген. Ляжем спать. Завтра, на рассвете перейдем этот хребет. Там дальше гряда, но между ними военные базы. Найдем их – и мы в шоколаде. Только на пакистанские бы не нарваться.
– Андрей, попадемся пакистанцам или террористам, живым не давайся. Если возьмут, ври что хочешь – ты не русский. Понятно?
– Понятно. Скажу, что я пуштун и пасу овец.
– Болтун.
– Давай спать. Ляжем по обе стороны от Раиля. И ему будет теплее, и мы не замерзнем.
Виктор встал, подошел к рюкзаку.
– А много ты всего понабрал. Держи, – он хотел кинуть Андрею батончик.
– Не надо. Я завтра съем. Утром.
– Их же много.
– Не так, чтобы. Раилю по два за раз будем давать. Ему нужны силы.
– Но ты же сам ослабнешь.
– Человеку не обязательно есть по четыре раза в день чтобы нормально двигаться. Просто мы так привыкли.
– Поэтому ты такой худущий?
– Не смотри, что я худой и кашляю, – вспомнил Андрей шутку из своего детства. Он насмешливо ухмыльнулся, поднялся и повел плечами, разминаясь. – Я любого поломаю.
– Хвастун.
– Точно.
Проснувшись на рассвете, Виктор осмотрелся. Раиль рядом с ним лежал так же, вытянувшись, и дышал ровно и спокойно. Андрея же рядом не было.
Виктор поднялся и, стараясь не разбудить раненого, вышел из грота. Андрей шел к нему с баклажкой воды в левой руке. Был он мокрый, волосы прилипли ко лбу.
– Искупался? – с завистью спросил Виктор.
– И ты валяй. Там сай течет.
Виктор кивнул.
Когда он вернулся, Раиль лежал с открытыми глазами и слабо улыбался.
– Привет, дружище. Ты смотришь веселее, – обрадовался Виктор.
– Спасибо.
Андрей на корточках, молча, возился возле рюкзака, готовя шприц.
Раиль повернул голову.
– У вас там что-то пожевать было, – спросил он неуверенно.
– Там возле тебя батончик, – откликнулся Андрей.
– Я его съел.
– Молоток, – Андрей засмеялся, оторвался от шприца и достал из мешка три батончика. Повернувшись к Виктору и сказав:
– Держи, – он бросил гематоген. – Помоги ему.
– А ты? – спросил Виктор.
– Я уже взял свой. Давай, корми. Сейчас начнутся процедуры.
– Что? Укол? – спросил Раиль.
– Обезболивающее и противовоспалительное. А после еды таблетки. Все по правилам.
– Тебе бы врачом быть.
– Вот сказанул. Врачом. Ха, – Андрей неожиданно смутился, стал делать много лишних движений: почесал нос, потер щеку.
– Мы должны торопиться, друзья, – запив таблетки, сказал Раиль все еще слабым голосом. – Я передал донесение, но не уверен, что оно дойдет до центра. Надо его продублировать.
– Что такого в нем важного? – спросил Андрей.
– В нем судьба всей страны, – за Раиля ответил Виктор.
– Вот болтуны, – ухмыльнулся Андрей.
– Поверь, это правда, – поддержал друга и Раиль. – И я не имею морального права задерживать вас.
– Ты нас не задерживаешь. Мы пойдем напрямую, к «Зухру» подойдем к хребту и поднимемся на него, когда нас никто не увидит. А когда будем спускаться, не имеет значение.
– Ты хочешь подняться тут? – Раиль попытался сесть, но застонал и все же привстал на локте.
– Да. Тут ближе.
– Но это невозможно со мной.
– Не парься.
– Вы не сможете. Витя…
– Он убедил меня.
– Андрей…
– Ну что ты ноешь. Не тебе же нас нести, а нам – тебя. Я вот вколю тебе снотворное, и все, спи себе без задних ног. Давай, братан, готовь руку. Время спать.
Виктор нес раненого первым, как его учили, на спине. Возле подъема он остановился и осторожно положил его на землю. Одет он был в одну рубашку, его пиджак был на Раиле, поверх безрукавки.
– Андрей, ты уверен, что ты сможешь подняться, – спросил он. – Уклон градусов в 70.
– Да легко.
Ничто бы сейчас не заставило Виктора убить Раиля. И он надеялся только на Андрея, стараясь не замечать, какой тот худой и замученный.
– Слушай, у тебя брюки удержатся без ремня? – неожиданно спросил его Андрей.
– Ну да, – Виктор удивился вопросу.
– Тогда снимай ремень, – Андрей первым стал распускать свой.
– Зачем?
– Мне нужны будут руки. Зацепим его ремнями и прикрепим ко мне.
– А ты – голова. Думаешь, получится?
– Еще как. Давай, братан, быстро, до молитвы осталось недолго. Крепи лучше, чтобы не скользило.
– Так?
– Пойдет.
Андрей, сидевший на корточках, повел плечами с лежавшим на них человеком, поднялся с усилием и покачался, проверяя ремни.
– Ну, как?
– Нормально. Давай, двигай.
– Я пойду сзади, буду тебя поддерживать.
– И даже не думай. Слетим, к черту, на пару. Двигай, вперед.
– На середине есть плато. Там поменяемся.
– Иди уже. Возьми рюкзак и баклажку, твоя очередь нести.
Подъем длился долго, они шли молча. Постепенно, сам не замечая, Виктор обогнал Андрея, и тот, тяжело ступая с ношей, следовал за ним.
На плато они отдыхали, лежа на нагретых камнях. И продолжили свой путь в том же порядке: впереди Виктор с небольшим детским рюкзачком и полупустой баклажкой за спиной, а за ним – Андрей с человеком за плечами.
И вот они достигли гребня хребта.
Виктор помог Андрею снять раненого. Тот начал приходить в себя. Они напоили его водой, накормили гематогеном, дали лекарство, сами поели и допили оставшуюся воду.
И тут только Виктор подошел к краю и посмотрел туда, где им предстояло спускаться. Дух у него захватило при виде бездны.
– Андрей, – пробормотал он. – Это невозможно.
– Да уж. Я не думал, что здесь так круто, – Андрей приблизился и остановился рядом.
– Так ты не был здесь?
– Я пролетал на вертушке. Сверху все выглядит проще.
– А если пройти чуть дальше, там не удобнее?
– Еще хуже.
– Не спустимся?
– А у нас есть выбор? Не ссы, братан, в пустыне не утоним.
– Но Раиль?
– Я понесу его, я же сказал.
Раиль видел их и знал, о чем они говорят.
– Ребята, – позвал он.
Оба мужчины услышали его, обернулись и тут же подошли, потому что оба относились к нему с большим уважением и сочувствием.
– Вам не спустить меня вниз. Идите одни. И помните, вы должны добраться живыми, хотя бы один из вас. Это твой долг, Комбат.
Андрей ухмыльнулся.
– Эй, братан, лежи уже, пока я отдыхаю, а потом заснешь и проснешься в вертолете с большим красным крестом на дверце и трубками в носу.
– Нет, Андрей, все было напрасно. Застрелите меня или дайте мне пистолет. Я уже набрался сил и смогу нажать на курок. Только не оставляйте меня здесь одного.
– Никто и не собирается.
Виктор молчал, он знал, что Раиль прав во всем.
– Андрей, ты только погубишь этим себя. Ты не сможешь со мной спуститься. И он не сможет. Мы упадем вместе.
– Да тебе-то какая разница. Что так смерть, что этак.
– Так хоть ты останешься жив.
Андрей лишь криво усмехнулся на эти слова.
Пришло время спускаться. Неохотно подошел Андрей к рюкзаку и принялся перебирать лекарства.
– Что ищешь? – спросил его Виктор, приседая рядом.
– Метаквалон. Снотворное. Он что, мне больше не положил? Вот мудак.
Это было плохо. Даже еще хуже, чем казалось с первого взгляда. Стоило Раилю только моргнуть, как они оба полетят вниз. Там и держаться-то было не за что.
– Андрей.
– Что?
– Не знаю, что сказать.
– Ты же передал свои важные сведения?
– Ну, не я, Раиль.
– Они дойдут?
– Да. Думаю, да.
– Ты же сам сказал про край. Так что мы теряем? Других возможностей нет, поверь мне.
– А Раиль?
– Да, головоломка. Ну, ладно, не хотел я этого делать, но придется.
– Чего? – Виктор напрягся.
– Усыплю.
– А как? Без лекарства?
– Увидишь.
Андрей подошел к раненому, присел.
– Что, Андрей? – спросил тот. – Что-то не так?
– Все путем, братан.
И с этими словами Андрей резко приподнял раненого за плечо и, без размаха, коротко, ударил его в подбородок.
Без звука тот откинулся назад и застыл, а Виктор едва сдержался, чтобы не броситься на Андрея.
Он понимал, что тот сделал единственно возможное, но весь затрясся от противоречивых чувств.
А Андрей уже вскочил и принялся торопливо раздеваться. Это было совсем не понятно.
– Решил позагорать? – спросил Виктор неприязненно.
– Показывали про одного пацана. Он в Америке на спор с небоскреба спускался. Он делал это голым. Может есть в этом какой-то смысл? Вот и проверю. Ты тоже лучше разуйся. И с него сними все лишнее. Давай шмотье свяжем и сбросим вниз.
– Андрей…
– Давай, давай, действуй, время пошло.
Виктор, все еще сомневаясь, подошел к лежавшему другу. Но он был разведчик и умел подчиняться беспрекословно. Действовал он быстро.
– Все путем? Помоги теперь его закрепить. Только цепляй так, чтобы тянул вниз, а не назад, а то не смогу удержаться. Ну, что ли с богом?
– Андрей…
– Иди вперед и держись с боку. Я не все увижу, буду ползти наощупь, а ты будешь подсказывать. Только сбоку, слышишь, если сорвусь, чтобы тебя не сбило.
– Хорошо, Андрей.
– Эй?
– Что?
– Про себя тоже не забывай, ладно? Куда я один с ним денусь. И еще, если что, там дальше, перед новым подъемом – минное поле. Имей ввиду.
– Заметано, – с показной бодростью ответил Виктор и пошел собирать брошенные вещи.
Андрей только усмехнулся…
И начался долгий спуск вниз. Медленно, сантиметр за сантиметром, сползал Андрей, напрягая все свои мышцы и сухожилия. Он цеплялся за малейший выступ, малейшую впадину и скоро ногти его сбились. Он не чувствовал боли в израненных пальцах, не чувствовал, как кожа на его теле трется и сдирается, когда он плотно прижимается к скале. И все-таки он спускался, сползал вниз, упрямо и целеустремленно. И пришло время, когда руки его склеились от крови, а кожа по всему телу, что терлась о скалы, оказалась содрана. Но он все же спускался.
Виктор сползал первым, смотрел за двоих и старался помочь хотя бы советом. Он был сильный, тренированный и волевой человек. Он прекрасно знал свои возможности. Спуститься почти что с отвесной скалы с 96 килограммовым телом на плечах он бы не смог никогда в жизни, даже ради такого друга, каким был для него Раиль. Просто физически он не смог бы этого сделать и давно бы уже сорвался. И никакие убеждения, чувство долга и сила воли не могли изменить положение.
Андрей был совсем другой: худой и полуголодный, но сделанный словно из стали. Несмотря ни на что, и его напряжению был предел. Он уже чувствовал, что сейчас сорвется, задыхался и не видел, и не слышал ничего вокруг, когда голос Виктора пробился к нему сквозь окружающую его пустоту.
– Андрей, нужно прыгать. Тут не высоко. Я уже на земле. Прыгай, я подхвачу вас.
– Уйди. Я могу придавить тебя. Уйди.
Чувство самосохранение заставило Виктора отступить в сторону. И Андрей разжал руки и оттолкнулся от гранита, сумев все-таки упасть на живот, локти и колени. Закричав от боли, он приподнялся и тут же снова упал, неровно и хрипло дыша.
– Андрей! – Виктор бросился к нему, быстро присел.
– Он жив? – с трудом прохрипел Андрей.
– Дышит, – ответил Виктор, наклоняясь над Раилем.
– Сними его, – Андрей расслабился и застыл на камнях, а Виктор срывающимися пальцами стал расстегивать пряжку ремня.
Оттащив Раиля в сторону и уложив его на спину, он повернулся к Андрею.
– Ты как?
– Тоже дышу.
Андрей с трудом повернулся. Глаза его были закрыты.
– Господи. Да ты всю кожу себе содрал.
Андрей криво усмехнулся, не открывая глаз. Лицо его было пепельно-серым, все измазано в крови, дышал он прерывисто.
– Андрей… – Виктор присел над ним.
– Отвали.
– Пить хочешь?
Андрей не ответил и весь как-то расслабился и вытянулся. Виктору даже показалось, что он потерял сознание.
– Что с ним? – проговорил, придя в себя, Раиль. – Мы уже внизу, правда?
– Да. И половина его шкуры осталась на скале.
Виктор протянул руку, чтобы вытереть кровь с лица Андрея, коснулся его щеки, и Андрей брезгливо дернул ей и отвернулся, вяло повторив:
– Отвали.
Виктор засмеялся, сам не зная, чему.
– Тебе надо искупаться, Андрей. Давай, я помогу тебе дойти до ручья. Хочешь, я отнесу тебя. Ручей рядом, вон там.
– Дай ему отдышаться, Комбат, – сказал и Раиль, поворачивая голову. – Спасибо тебе, Андрей. Я, наверное, буду жить. Даже дышать уже легче.
– Рад, – ответил Андрей, уже бодрее.
– Мне пора принимать лекарство?
– Можно. Уже солнце заходит.
– Тогда и ты выпей со мной. А то может быть воспаление.
– Может и мазью тебя смазать? – спросил Виктор.
– Да не парься. Я живучий, как таракан. Кровь засохнет – и все.
– Все-таки, таблетку хотя бы прими, а?
– Давай, уговорил.
– Я воду принесу, – Виктор встал, прошел чуть в сторону, подобрал вещи и принес их ближе к тому месту, где лежали друзья.
Сам он обулся, взял пятилитровую баклажку и пошел к небольшим зарослям, затянувшим берег ручья.
Раиль же, оставшись наедине с Андреем, весь подался к нему, протянул руку и развернул его расслабленную кисть ладонью вверх.
– Андрей, как же ты? – сказал он, глядя на его пальцы, все в корки из крови. – Ноги еще хуже. Андрей. Я должен тебе жизнь.
– Не парься.
Раиль улыбнулся.
– Спасибо, брат. Я примерно знаю твою историю. Сейчас многое в твоей судьбе будет зависеть от моего отчета. Я сделаю для тебя все возможное, клянусь тебе.
– У тебя что, других проблем нет?
– Есть и достаточно. Но на первом месте всегда будешь стоять ты.
Андрей засмеялся.
– Что смеешься?
– Болтун.
– Нет, Андрей. Теперь ты – один из моих лучших друзей, а я умею дружить.
– Друг – это слишком громкое слово для обычной жизни.
– Не отказывайся, Андрей, от нас, – Виктор подошел к ним с полной баклажкой. – В твоем положении мы тебе очень даже пригодимся.
Он присел возле рюкзачка.
– Какую таблетку тебе дать? Здесь много всего.
– Давай антисептик. Там есть пенициллины: ампициллин, или оксациллин, все равно. Любой пойдет. А ему дай снова дихлофенак.
– А перевязку не пора делать?
– Нет. Завтра. Может уже в больнице – если повезет. Мазью тебя смазать?
– Зачем.
Андрей сел, и Раиль болезненно сморщился, следя за ним.
– Все уже засохло. Кинь одежду.
– Не прилипнет?
– Все равно будет сочится. Что говорить об этом. Все, мужики, нам нужно топать. Давайте, пьем лекарство, жуем гематоген и ходу. Это же Линия Дюранда, вечный спор между пуштунами и пакистанскими властями. Где-то здесь есть мины – целые заминированные пастбища.
– Верно, – сказал Раиль. – Я про них слышал.
– Я видел с вертолета. Заминировали пастбища от талибан, а подрываются пастухи и бараны. За минным полем должна быть афганская база. Так что двинули.
Андрей одевался, говоря это. Потом выпрямился, потопал обутыми в сандалии ногами.
– Вот, Андрей, выпей, – Виктор поднес ему таблетку, воду и батончик гематогена.
Андрей проглотил таблетку, запил водой и, сунув батончик в карман, посмотрел на Раиля.
– Ты как, готов?
– Да.
– Неси, Комбат. А я понесу рюкзак с водой.
– Конечно. Только я и рюкзак возьму. Тебе будет больно нести.
Андрей лишь усмехнулся презрительно, поднял рюкзак за веревки, закинул за плечи и наклонился за баклажкой воды.
– Топайте, герои – разведчики. Вперед, на Берлин, – небрежно сказал он, выпрямляясь.
Виктор и Раиль опешили и онемели. А Андрей, не оглядываясь, пошел вперед, карабкаясь на небольшой холм.
Виктор, неся друга на плечах, догнал Коренева уже на гребне. Андрей стоял на месте, поставив в ноги баклажку и ждал.
– Эх, сигареты бы, – сказал он, когда Комбат приблизился, тяжело дыша. – Богатых нет? Падай, привал.
Виктор, молча, присел на корточки и снял Раиля. Давая раненому отдышаться, он приблизился к Андрею.
– Это мины, – тихо сказал тот, глядя вниз. – Видишь, что твориться.
Внизу, на небольшой низине лежали останки овец и собак.
– Трупы людей забирают родственники, а остальное подбирают стервятники.
– Что будем делать?
– Я разминирую проход, а ты запоминай дорогу. Здесь полный набор мин. Ставили американцы, а пакистанцы постоянно обновляют, – Андрей снял рюкзак. – Укройся с Раилем за камнями.
– Я тоже не плохой сапер. Давай на пару.
– Подорвемся тоже на пару? Что он тогда будет делать один? Спрячься лучше, чтобы тебя не достало. Я в Газ-и-дэ их много разминировал с Джоном и Кимберли.
– Ты и там побывал?
– Мне нужен был документ для проезда. Под их крышей я два раза провозил оружие пакистанским талибам. Ну и поработал чуток для своего удовольствия.
– Они знали про твою деятельность?
– Нет конечно. Они честные парни. Ладно, иди, спрячь Раиля. И смотри дорогу.
– Удачи.
– Иди уже. Лекарство забери с собой, – пренебрежительно сказал Андрей и пошел вперед, не оглядываясь.
Виктор быстро вернулся.
– Что? – Раиль наблюдал с тревогой.
Виктор молча поднял его на руки, как ребенка и с усилием, тяжело, отнес к нагромождению скальных пород, высившихся в стороне.
– Витя… что? – Раиль обхватил его шею и сам напрягся от непривычного положения.
Виктор осторожно положил друга за скалы и быстро ушел. Вернулся он уже с рюкзаком и баклажкой воды.
– Что там?
– Минное поле. Вся долина. Андрей разминирует.
– Помоги ему.
– Нет, Хозяин, он прав. Если подорвемся оба – ты погибнешь.
Раиль только закрыл глаза. Что он мог ответить на это.
Андрей продвигался медленно. Вот он присел, вынул из кармана складной нож и начал осторожно копать. Лицо его было напряжено и сосредоточенно, взгляд – внимательный, а израненные пальцы действовали точно и уверенно. Виктор наблюдал за ним, опершись о камень.
Вот Андрей слегка сморщился от усилия. Все. Одна мина была обезврежена.
Раиль молчал, тяжело дыша. Если уже терять одного из них, конечно он предпочитал – Андрея. Виктор был его старый друг: свой, предсказуемый, контактный, исполнительный и дисциплинированный. А Андрей: смесь вольного ветра и морских глубин – никто не мог пробиться в его недра.
Сейчас он все так же молча и упрямо работал в долине, разминируя одни мины и метя другие.
Солнце лежало на снежных вершинах и тени скал покрывали долину.
– Только бы успел, – думал Виктор, следя за Андреем из укрытия.
Коренев успел. Дойдя до отрога новой гряды, он поднялся, потянулся и внимательно осмотрелся.
Спрятав нож в карман, он повернулся и быстро пошел назад: так, словно шел через площадь большого города в цивилизованном мире.
Он снова сыграл со смертью и в который раз выиграл. Определенно ему везло.
Виктор поднялся ему навстречу.
– Вот что, братан, бери шмотье, я понесу Раиля, – сказал Андрей, подходя.
– Ты не сможешь.
– Не далеко же. Укроемся там, в гроте и переночуем. А утром разыщем военных, – он быстро обошел камни и присел над раненым. – Ты как?
– Я, наверное, сам уже пойду, – Раиль приподнялся к нему.
– Молоток. Держи хвост пистолетом.
– Помогите встать.
Андрей согласно кивнул, приподнял его под локоть и быстро, рывком, закинул за плечи, с трудом поднимаясь. Виктор поддержал его за спину.
– Извини, братан, но через мины я тебя понесу. Так надежнее, – сказал он, покраснев от натуги, и шагнул вперед.
Виктор старался держаться за ним. Выйдя из опасной зоны, Андрей присел, и Виктор бросился помогать ему. Вдвоем они сняли раненого и уложили его на землю.
Коричневая футболка пристала к груди Андрея, и в сгущающихся сумерках видно было, что она от крови стала почти черной.
– Ну, братан, как ты? – Андрей посмотрел на раненого. – Нормалек?
– Я пойду…
– Да. Давай, Комбат, поднимем его за плечи. Вон там должен быть грот или пещера. Идем туда.
Подходящее укрытие они нашли не скоро. Совсем стемнело, когда они расположились в небольшом гроте под естественной крышей.
– У меня есть зажигалка с фонариком, – сказал Виктор.
– Не надо. Сверху все хорошо просматривается, – ответил Андрей. – Тут вертушки летают с обоих сторон. Спать можно и в темноте.
– Спокойной ночи, Андрей, – пожелал ему Раиль.
– Сопи в две дырки, – насмешливо отозвался Андрей и затих.
Раиль и Виктор еще немного поговорили и заснули, прижавшись спинами друг к другу.
А Андрей лежал и думал. Раиль удивил его своей целеустремленностью и верностью долгу. Виктор казался назойливым, но был сильным и отважным, а Андрей уважал и то, и другое. Вполне возможно – они дадут ему самую лучшую характеристику. Это было ему понятно. Они оба были разведчики, честные люди и честно поступали с ним. Вот чего он не понимал, так это поступки Никитина. И это непонимание его угнетало хуже любых застенков.
Думая о Никитине, он сам себе казался мерзким и отвратительным, а такое не нравится никому. У него было время все разложить по полочкам, и вот что у него получилось. Он совершил самый гнусный и отвратительный поступок даже по меркам бандитов и отморозков: он похитил ребенка, дочь Никитина, отрезал ей палец и послал отцу. Что он мог ожидать в ответ от следователя Никитина?
А тот защищал и воспитывал его брата и растил его сына.
Андрей когда-то выбросил Никитина из вертолета, а он в ответ сделал все, чтобы вытащить его из Израильской тюрьмы, пошел в такую организацию, как ГРУ и добился его освобождения.
Зачем ему нужно было делать все это? Андрей его не понимал.
