Таисия Ганина
Атланты небо уронят
Ты лишь звено
Над нашим домом чёрные вороны,
Пылал закат.
И мы опять по разные стороны
Баррикад.
Значит, будет криво и косо,
Все под откос,
Значит, это кровавые росы
День нам принес.
Значит, есть одна справедливость:
Стоим до конца.
Мой конек – моя терпеливость –
Дар от творца.
Я подожду, пока ты мне сдашься,
Время придет.
Я подожду – а пока что куражься,
Весь мир подождет.
Себя не вини, тебе не сказали,
Как я сожму.
Значит, вы уже проиграли
По одному.
Ты сам придешь в мои цепкие руки,
Ты лишь звено.
Я жду победу, умирая от скуки –
Всё решено.
Новости и подлецы
А по берегу излучины
Темно-алая стрела.
Полная тоски измученной
Кровь пролитая цвела.
Бесконечная распутица,
Пыль дорог во всё концы -
Катятся, по свету крутятся
Новости и подлецы.
И последние на первых
Налетают поспеша,
Треплют ими людям нервы:
Разворочена душа.
Если бы не эти новости,
Чем бы жили подлецы?
Крутятся от бестолковости,
Пыль неся во все концы.
Снова о тебе
А я снова во сне вижу тополя.
Говорят, что тоскую напрасно, зря,
Но я снова во сне вижу старый клен
И скамейку, где ты был в меня влюблен.
Забивает дыхание горький дым,
Мы стоим о чем-то своем молчим,
И я вновь обрываю твой телефон:
Абонент снова занят и удалён.
А потом трубку снимет совсем чужой,
Я мотаю в неверии головой,
Мне говорят, что тебя больше в мире нет,
А я пялюсь бездумно в пустой рассвет.
Я пойду погулять или покурю,
На автомате ем, что-то говорю,
Ночью не засну, душу точит взгляд,
Напоминая, что ты был когда-то рад.
О тебе мне напомнит клен над рекой,
О тебе говорят фонари со мной,
О тебе, о тебе, снова о тебе,
Не давая отдыха голове.
2:20
Два двадцать ночи, мне скоро вставать.
Да что там скоро, два часа осталось.
Мне необходимо было бы поспать,
Чтобы уставшим видом не давить на жалость.
Два тридцать. Можно выпить кофеёк…
И собираться в школу тоже можно.
Ложиться вовремя – увы, не мой конёк,
Когда всё в жизни стало слишком сложно.
Хочу обратно, в самый первый класс,
Чтобы мне мама заплела косички.
Болтать, идти с ней, за руки держась
И рисовать в блокнотике лисичек.
Чем больше времени считаем позади,
Тем меньше времени на радость или счастье.
Чем меньше остается впереди,
Тем больше рвет нас невозможное на части.
Венчаны
А мы небом самим венчаны,
Нам начертано оно – бесконечное,
Солнце нам с тобой двоим уготовано,
Видно, так идти по жизни – бедовыми.
Над нами ива наклонилась низкая,
Благословили озера-реки быстрые,
Мы женаты, как у Бродского – венчаны,
Пусть смеется судьба переменчиво.
Огнем-пламенем знаки высечены,
На веках наших яркой лампой – высвечены.
Видно, сжалились над нами, бедовыми,
Соединив под венками кленовыми.
Цунами под ребрами
У меня под ребрами – море.
У меня под ребрами – пламя.
В хрупкой вазе, наверно, в фарфоре
Ярко-ало расплескалось цунами.
Ребра давят, становятся уже,
Кости тихо скрежещут: запри!
Защищая тех, кто снаружи
От того, что бушует внутри.
Приворот
Ты был хмур и недоволен,
А я вечно весела.
В жизни каждый подневолен,
Нас сама судьба свела.
Ты любить сопротивлялся
И признаться не хотел,
Выпив чаю, вдруг поклялся,
Что всем сердцем прикипел.
Что такое приключилось?
Отчего ты стал моим?
Очень просто – я влюбилась,
А ты цел и невредим.
Не уйдешь ты с поля боя,
Ведь в любви как на войне:
В жизни каждый подневолен…
В колдовстве – так и вдвойне.
Я немного пошептала,
И ты пал к моим ногам!
Только сразу заскучала:
Ты мне не признался сам.
Я раскаялась немного -
Отменила колдовство…
Осень встала у порога,
А ты к нам прислал сватов.
Значит, ты влюбился честно?
Без травы и ворожбы?
Я теперь твоя невеста…
Отвертеться б от судьбы!
Даже отворот читала:
Ничего не помогло!
Чтоб еще хоть раз желала,
Чтобы чувство расцвело!
Видно, где-то просчиталась,
Или вновь судьба свела…
В общем, как-то оказалось,
Что я под венец пошла…
Кто-нибудь, пробей отмену:
Отмотайте время вспять!
Если бы я знала цену,
Я б не стала колдовать!
Саркофаг души
Наше тело – пирамида, наши души – фараон,
Потихоньку угасая, улетает в полусон.
Потеряв свои же мысли, запираем саркофаг,
Мы цепляемся зубами за придуманный очаг.
Мы рисуем тусклой краской на холстине свой портрет
И под ним скрываем жизни, притворяясь, что нас нет.
Игнорируем прохожих, игнорируем звонки,
Приходя к кому-то в гости, ждем момента, чтоб уйти.
И в кого же мы такие? Потерялся где-то ген,
Что за сказку отвечает среди тысячи проблем.
Мы не видим тех, кто рядом, мы забыли про любовь,
Нас родители не учат, бросив на профессоров.
Так что вышло, мы умеем вычитать и умножать,
Нам не страшно за стыдливость – страшно душу обнажать.
А ты смог бы?
А ты так смог бы?
Чтобы сразу – и до ушей?
Чтобы сквозь все запреты и догмы,
Чтобы наружу пёрло – хоть зашей?
А ты так – хотел бы?
Крепко и вязко, в пару минут?
Чтобы в виски из тысячи пушек стрельбы,
Чтобы терять построенный снова маршрут?
Лето
Мы с тобой пока ничего не решили,
Бережём копилку десятка серебряных пуль.
Забыв обо всём, дни в тишине проводили,
А время давит, заканчивается июль.
А время спешит, уже наступает август,
Скоро – сентябрь, время долгих дорог.
И, наверное, выхода не осталось,
Чем просто молча переступить порог.
Ты останешься в лете, я – на встречу метели,
Выйду, закрою дверь, ветру – лицо.
Пули где-то в грудине больно засели:
Там все десять штук, пора, опусти ружьецо.
Я буду помнить о ласковом, нежном мае,
О знойном июне, июле, огромном поле цветов.
Давай не будем о том, что однажды сломает,
Давай о хорошем, давай говорить про любовь.
Назло
Да, я назло,
Назло смеюсь, сверкая глазами!
Мне повезло:
Чувства остались не замечены вами.
И помолчав,
Мне вслед шепоток – такое бесстыдство,
Уже не узнав,
Что там было, под маской ехидства?
Губы скривить.
Так, чтобы было мучительно больно.
И поспешить,
Пока тело не требует сказать ему "Вольно!"
Да, я шучу,
Да, я смеюсь, да, даю сдачи.
Мне всё по плечу!
Пока я смеюсь, я не заплачу.
Юность
Пусть будет криво и косо
До звезд, до мурашек, до искренних слёз.
В глазах алмазная россыпь:
Делай как хочешь, хоть под откос
Цветные пятна сложились в фигуры,
Будь кем хочешь, твори и греши,
Пусть торчит остов арматуры
Над метаньями юной души.
Я – слов разбитых каменщик
Испугавшись войны атомной
Я беру томик Ахматовой.
Я не физик, я не ядерщик,
Я – разбитых слов каменщик.
Весь мир одного лишь боится,
Что однажды всё прекратится;
Застыли у ретранслятора
И ждём отклика оператора.
Закрываю страницами уши:
Всё что хочешь, только б не слушать,
Только бы мне не увидеть,
Как снарядами небо насытить
Дробью барабанной
Я барабанной дробью взрежу
Спокойный голос контрабаса,
И полетит, и будет смешан
Златой пюпитр иконостаса.
Раздастся дробью барабанной
Обрывистая нитка пульса,
Труба ревёт не в такты рвано,
И струны рвутся от конвульсий.
По залу ноты в беспорядке,
А я гремлю трубой валторны:
Мои слова, как гром взрывчатки,
Звучат в оркестре непокорном.
По нулям
Все свои в прошлом заслуги
Сегодня выставлю по нулям.
Я пахала, как пони в плуге,
Навернулась на сотне ям.
Все проблемы – лишь чушь сплошная -
Для меня они так важны…
Я сто пятый раз замираю,
Наблюдая дно со спины.
Я сгораю огнем зажигалки,
Снова не по теченью гребя.
Вы говорите, Вам меня жалко?
Зато мне не жалко себя.
Будет криво
Сегодня всё будет криво.
Я заранее знаю, прости,
Это только сейчас, из-за срыва -
Мою "башню" срывает с пути.
Мои руки виснут плетями,
Мне больно даже смотреть:
Что-то давит стальными цепями,
Заставляя ребра болеть.
А мне не нужны…
А мне не нужны
Высшие баллы,
Пределы эти,
Сплошь и рядом рваные.
Мне бы выдохнуть -
Чуть устало
И глаза от этого -
Пьяные!
А мне бы не улететь
С обрыва:
Камнем вниз
Не ведая тормоза,
А мне бы успеть
До искры, до взрыва,
Против тех, что
Про мысль:
«Бесформенна»!
Моя мысль – копье
Невыносимо острое.
Хотите, проверьте,
Я проткну
Небо это -
Невыносимо пёстрое.
Да вы смотрите:
Я не тону,
Хотя плавать умею
Едва ли.
Вы отвернитесь -
Я проживу
Так, как вы не мечтали!
Ломается
Рифмы цветущий колос -
Грядущих будней залог.
У кого-то ломается голос,
У меня ломается слог.
А слог – это тоже крики -
Сорванных строчек шаги -
Смотрят безглазые лики
На немой призыв: "Помоги!"
Время
То бежит неумолимо,
То орёт неумолчимо,
То вперед идёт спеша,
То не сдвинется на шаг…
Время часто бессердечно,
Нас отметками калечит,
Оставляет мятый след:
Молод вид, а сердце – нет
У кого-то всё иначе -
Время радость всю не прячет,
И среди морщин седых
Ясно видно молодых.
Три. Ночь.
Три. Ночь.
Во дворе мяукает кошка.
Ей, наверно, нужно помочь
И тоже страшно немножко.
Я лежу.
Одеяло в ноги скатилось.
В потолок без смысла гляжу:
Ничего же ещё не случилось?
Ну, любовь,
Ну и что же в этом такого?
Одна из тысячи катастроф:
Ты могла бы выбрать любого…
А случился он.
И зачем он тогда так смеялся?
Так смотрел, так держал телефон?
Так шёл, так сидел, застеснялся?
Три часа.
Так тоскливо мяукает кошка…
Она тоже ждет чудеса
И, как я, влюбилась немножко.
