Светлана Александрова
Белая птица свободы
Расследование
Хелен ужасно скучала без Унгерда. Он предупредил, что ему придется на некоторое время уехать по срочным делам, но от этого было не легче. Когда же он вернется? Дни без него тянулись медленно, серые и беспросветные. Она была рядом с Рагнаром, но часто замечала у него приступы дурного настроения, и это только усиливало ее тоску. Рагнар время от времени уделял ей внимание, но теперь оно было ей противно. Хелен старалась сдерживаться и не выдавать своих чувств, но ей стало невыносимо играть эту роль. Все ее мысли занимал Унгерд, и только он! А Рагнар… В лучшем случае, она жалела его. Не больше.
Но дни шли, а Унгерд не возвращался. И хуже всего было то, что он ни разу не позвонил и даже не прислал sms. Хелен тоже не могда дозвониться ему – похоже, его мобильник был постоянно отключен. Тогда смутные подозрения стали тревожить ее душу. Действительно ли он уехал по делам бизнеса? И что это за дела, которые нельзя поручить своим менеджерам? Унгерд руководил крупной транснациональной корпорацией, которая напоминала государство, потому что в ее состав входили спецназ, полиция, разведка и т.д. Такой организацией невозможно руководить в одиночку, поэтому у Унгерда была целая команда профессиональных топ-менеджеров.
Нет, что-то тут не так. Что-то не вяжется. Кроме того, женская интуиция говорила Хелен, что здесь замешана женщина. Она не могла бы внятно объяснить, откуда у нее взялись эти подозрения, но с каждым днем они все крепли. Что еще может заставить мужчину забыть обо всем и умчаться неизвестно куда? Хелен попробовала что-то выпытать у Рагнара, невзначай задавая ему вопросы об Унгерде, но Рагнар сразу так насторожился, что Хелен пришлось оставить эти попытки. Ей показалось, что при упоминании об Унгерде в маленьких глазах Рагнара мелькнули искры ревности. Нет, лучше не надо. Еще не хватало, чтобы Рагнар заподозрил ее…
Хелен решила во что бы то ни стало выяснить, куда уехал Унгерд. Но как это сделать? И однажды решение пришло. Назавтра она сослалась на нездоровье и осталась дома. Теперь у нее есть время и возможность заняться расследованием. В интернете она быстро нашла информацию, которую искала.
Дрожащей от волнения рукой она набрала номер:
– Детективное агентство? Я хочу сделать заказ… только абсолютно конфиденциальный…
– Не волнуйтесь, это как раз наша специализация…
Хелен дала задание, пообещав щедрое вознаграждение. Частные сыщики сработали быстро и эффективно, и через несколько дней у Хелен была полная информация о том, куда уехал Унгерд, чем он занимается, с кем встречается. Получив эти сведения, Хелен сначала впала в отчаяние. Она оказалась права – здесь действительно была замешана женщина! По имени Инга…
Хелен перебирала ее многочисленные фотографии, сделанные детективами, и пыталась понять: что Унгерд в ней нашел? Да, у Инги красивые глаза, волосы, фигура. Но разве ее можно было даже близко сравнить с ней, с Хелен?!
Хелен подошла к зеркалу, придирчиво рассматривая свое отражение. Уж кто-кто, а она кое-что понимала в красоте! Не зря же Хелен приняла участие в стольких конкурсах красоты. И неоднократно занимала первые места! Уж она-то знала толк в том, как стать привлекательной, как подчеркнуть свои достоинства, скрыть недостатки, как очаровать, обворожить, свести с ума… На ее счету были десятки мужчин, потерявших от нее голову!
И теперь, сравнивая себя с соперницей, она могла голову дать на отсечение, что Инге до нее далеко! Да, она симпатичная, но не больше. В ней нет ни грамма той божественной красоты, того царственного величия, которыми обладала Хелен! Она, Хелен, – королева красоты, а Инга – так, простолюдинка. Но почему же Унгерд выбрал ее? Как ей вообще удалось заинтересовать его?
Ревность жестоко терзала ее душу. Она старалась убедить себя в том, что это, возможно, лишь кратковременное увлечение, легкая интрижка, и вскоре Унгерд вернется к ней. Но дни пролетали за днями, а Унгерд не возвращался. И однажды Рагнар сообщил ей, что тоже вынужден ненадолго уехать по делам бизнеса.
Информация из детективного агентства поступила, как всегда, оперативно. Из нее следовало, что Рагнар поехал вслед за Унгердом. И теперь все трое – Унгерд, Инга и Рагнар – находятся в старинном замке на юге Вестландии.
– Зачем они поехали туда? – терялась в догадках Хелен. – Ничего не понимаю… Ну ладно бы еще Унгерд и Инга… это вполне объяснимо… Но зачем Рагнар отправился к ним?
Хелен нервно ходила по комнате, мысленно анализируя различные варианты. Но не могла найти разгадки…
– Хватит гадать! – наконец решительно сказала она себе. – Я должна сама поехать туда и все выяснить на месте. Настало время расставить все точки над i…
Сборы были недолгими; Хелен взяла с собой только самое необходимое. На ее лице блуждала странная улыбка человека, готового на все. «Я больше не вернусь к Рагнару. Жизнь с ним стала для меня невыносимой. Поэтому мы должны все решить, Унгерд. И если у тебя есть другая… ты должен сделать выбор. Я не собираюсь делить тебя ни с кем! Сейчас или никогда, Унгерд. Сейчас или никогда!»
Белая Дверь
Камера, находящаяся глубоко под землей, – это, наверное, самое мрачное место во всем замке. Меня приковали цепями к большим железным кольцам, вбитым в стену, и на некоторое время оставили одного. В камере царила полная темнота; свету неоткуда было проникнуть в эту подземную тюрьму. Но я не нуждался в свете. Моя душа была погружена во тьму.
Влад! Где ты? Я не могу привыкнуть к мысли, что тебя больше нет. Неужели я больше не увижу тебя, не услышу твой голос, не смогу поговорить с тобой? Мне кажется, ты где-то рядом. Стоишь возле меня, только я тебя не вижу. Но я так ясно ощущаю твое присутствие, что это сводит меня с ума! Мне кажется, что достаточно сделать что-то… или произнести какие-то слова… и ты появишься передо мной. Я верю, что это возможно – вернуть тебя! Только я не знаю – как. В этом и вся проблема. Я не знаю, что необходимо сделать. Не знаю нужных слов или заклинаний… Прости меня, Влад. Но я не могу вернуть тебя…
Сознание собственной беспомощности доводило меня до отчаяния. Ощущение несвободы души, которая не может войти в запредельный мир, было намного больнее ощущения несвободы тела.
Человек никогда не примирится со смертью. Никогда. Даже если знает, что это – временная разлука. Потому что невыносимая боль потери заглушает все доводы рассудка. Ведь в любой другой жизненной ситуации, даже самой сложной, есть шанс приложить все силы и что-то изменить. Но смерть – это тот безжалостный барьер, о который разбиваются все надежды. И ты можешь в отчаянии расшибить лоб и кулаки об эту стену, но она останется совершенно равнодушной.
Сознание отказывается верить в смерть. Человек, который жил, которого ты видел, с которым общался, кажется тебе абсолютно реальным. А тот факт, что его больше нет – нелепостью, недоразумением, которое необходимо исправить. Поэтому все мое существо протестовало против смерти. Я отрицал ее. Продолжал упорно твердить себе, что смерти нет, это только иллюзия. Я утешал себя тем, что Влад продолжает жить во мне – в моей памяти, моих мыслях. Но рана в душе кровоточила, и никто, ни один врач на свете не смог бы исцелить ее. Никто, кроме Влада…
Влад, знал ли ты, что случится? Наверное, знал. И пошел на верную смерть, чтобы спасти Ингу. Ты пришел, чтобы исцелить ее, иначе она могла уже умереть…
Это был достойный выбор, но… Но теперь мы в руках Унгерда. Все кончено, и выхода нет. Помнишь, Влад, в далеком прошлом ты говорил мне, что не все сказки имеют счастливый конец? И предупреждал, что мы трое погибнем… Так случится и теперь. Мне не удастся открыть Белую Дверь. И пророчество не исполнится. Что ж… Пройдет время, и появится кто-то другой, более сильный и удачливый, чем я, и он сможет преодолеть все и открыть Белую Дверь для людей. Увы, мне не суждено это сделать. Прости, Влад, но я не могу найти Белую Дверь…
Продолжая думать о Владе, я незаметно для себя вошел в Радугу. Стены темницы растаяли, и мир засиял разноцветными красками, такими свежими и яркими, что мне было больно на них смотреть. И вдруг я услышал звуки музыки… Теперь каждый оттенок Радуги я воспринимал вместе с мелодиями. Впервые Радуга зазвучала в моей душе. Я слышал торжественный орган, пронзительную скрипку и нежную флейту. А потом из вихря разноцветных мелодий в небо взметнулся Реквием, словно Радуга прощалась с моим другом. Мир звуков и красок поглотил меня, но я по-прежнему не видел никакой Белой Двери…
Сильный удар по лицу заставил меня вернуться к реальности.
– Ну что, очнулся? – почти ласково спросил лысый человек с расплывшейся грузной фигурой.
– Да куда он от нас денется, – зловеще усмехнулся Унгерд. – Ну что, Дан, поговорим?
Я с ненавистью посмотрел ему прямо в глаза, но ничего не ответил. Тогда он ударил меня во второй раз.
– Мне кажется, Унгерд, он не хочет с нами разговаривать, – сокрушенным тоном произнес толстяк, качая головой. – Похоже, его плохо воспитывали.
– Что ж, Рагнар, значит, придется заняться его воспитанием, – мрачно ответил Унгерд, и глаза его блеснули холодным огнем.
Рагнар! Значит, Влад был прав: это именно они, Унгерд и Рагнар, преследовали нас. Они пытались меня убить, они похитили Ингу. Из-за них погиб Влад. Снова они. Все повторяется…
Занятый своими мыслями, я не заметил, как во взгляде Унгерда сверкнула молния ярости. И удары посыпались один за другим… Сначала я старался не обращать внимания на боль, но она постепенно усиливалась… Я снова вошел в Радугу, и это принесло мне временное облегчение. Но Унгерд вскоре понял, что я использую какие-то техники расслабления. Разъяренный, он схватил факел и поднес его к моему телу…
Теперь жгучая боль от ожогов не позволяла мне сосредоточиться. Увидев, что я уже не могу отключиться от происходящего, Унгерд не давал мне передышки. Я терял сознание, но он приводил меня в чувство и продолжал, при этом внимательно наблюдая за моим состоянием. Наконец, поняв, что я обессилел, он остановился.
– Ну что, теперь ты будешь отвечать на вопросы? – спросил Рагнар, подходя поближе.
– Где Инга? – спросил я вместо ответа и не узнал свой голос. Он прозвучал хрипло и сдавленно.
– За нее не волнуйся. С ней все в порядке. Как видишь, я отвечаю на твои вопросы. Надеюсь, что и ты ответишь на мои, – вкрадчиво проговорил Рагнар.
– Чего ты от меня хочешь? – спросил я таким же хриплым голосом.
– Я хочу знать все о Белой Двери. И расскажи мне, до чего ты дошел в своих поисках.
– Какая еще Белая Дверь? Впервые слышу, – равнодушным тоном сказал я. – Наверное, ты меня с кем-то путаешь.
Рагнар, рассвирепев, выхватил кинжал, но Унгерд удержал его руку.
– Я убью его! Не мешай мне! Ненавижу этого наглого мерзавца! – гневно кричал толстяк.
– Рагнар, успокойся, он все равно у нас в руках. Убить его мы всегда успеем. Он мне нужен измученный, но живой.
– Ты делаешь ошибку, Унгерд! Нам нельзя рисковать! Нужно уничтожить его и поставить точку, пока не поздно!
– Не волнуйся, мы так и сделаем. Но чуть позже…
– Снова твои интриги, Унгерд! Они могут погубить нас! – раздраженно закричал Рагнар. – Ты все проиграешь из-за юбки, глупец!
– Это мое дело, – холодно ответил Унгерд. Потом приблизился ко мне и, пристально глядя прямо в глаза, с издевкой сказал: – Что, Дан, похоже, не нашел ты Белую Дверь? Не вышло?
И расхохотался мне прямо в лицо. Я промолчал, и он продолжил:
– Вижу, что не нашел. Сказки это все, Дан. Нет никакой Белой Двери. Поэтому все будет, как прежде, ничего не изменится. Мы будем по-прежнему иметь все, и деньги, и власть, а вы – собирать крохи с нашего стола. Но ты не расстраивайся! Продолжай верить в сказки. Они придуманы именно для таких недоумков, как ты, которые не умеют устраиваться в жизни. Надо же чем-то вас утешать!
– Все-таки, Унгерд, я бы не рисковал. Не нравятся мне твои игры, – хмуро проговорил Рагнар.
– Все будет в порядке, – самодовольно ответил Унгерд. – Ты же видишь, он ничего не нашел. Так что не волнуйся, я уверен в успехе.
И, подойдя ко мне совсем близко, Унгерд с видом победителя сказал:
– Эту партию ты проиграл, Дан. Влад тебе уже не поможет, и Инга будет моей. – И с презрительной усмешкой добавил: – Мне жаль тебя. Ты просто неудачник.
Рагнар наблюдал за нами, и в его недобром взгляде сквозило раздражение и досада.
– Ну что, идем? – обратился Унгерд к Рагнару.
И они снова оставили меня одного. Все мое тело горело и стонало от боли. И со мной уже не было друга, который мог бы меня исцелить. Влад, как же мне тебя не хватает…
Я чувствовал, что силы покидают меня. Все кончено. Я не видел выхода, потому что помощи ждать неоткуда. И у меня уже не осталось сил бороться… Но тут я услышал, как в душе зазвучал голос Влада: «Тебе будет трудно, но ты не сдавайся… Ты должен бороться до конца…»
Да, Влад, я помню твои слова. Но как мне бороться? Что я могу сделать? Я в подземелье, прикованный к стене, и измученный до полусмерти. От боли я едва не теряю сознание… Бороться можно на поле битвы, когда ты верхом на коне, с мечом в руке… Были у нас с тобой и такие времена, Влад… Но сейчас… Сейчас я совершенно беспомощен… Сейчас я совершенно один…
«Когда ты останешься один на один со своими врагами, обратись за помощью к небу…» – всплыли у меня в памяти слова Огнедара. Я глубоко вздохнул и отчаянно прошептал про себя:
«Отец наш небесный, помоги мне.... Только ты можешь помочь мне… Пусть хоть немного утихнет боль в моем истерзанном теле… и боль в моей душе от потери Влада… Дай мне силы бороться, даже когда почти не осталось сил жить и дышать…»
Тяжело дыша, я закрыл глаза и потерял сознание....
… Вокруг грохотала гроза, сверкали молнии и из мрачных свинцовых туч, затянувших все небо, лил проливной дождь. Серый безнадежный цвет словно поглотил все остальные цвета, и было трудно поверить, что они вообще существуют в природе. Я шел под дождем, промокший насквозь, и знал, что мне нужно дойти туда, где дождь закончится, и солнце озарит землю. Я шел, но дождь не заканчивался. И мои силы постепенно иссякали. Наконец, обессиленный, я упал на землю… Я смутно вспомнил, что в сказках богатыри, падая на землю, вновь обретали силу, получая ее от земли… Значит, я тоже могу это сделать… Земля, дай мне свою силу, просил я.... Я разговаривал с землей, как с живым человеком, гладил и целовал ее… Наконец, почувствовав в себе энергию, я поднялся и продолжил путь.
Дождь еще продолжался, но мне показалось, что вокруг стало светлее. Я поднял глаза к небу. И вдруг увидел, что тучи расступаются, и на синем небе… распускаются цветы… Я зажмурил глаза и тряхнул головой, потому что решил, что брежу. И когда я снова открыл глаза, то увидел силуэт человека, окруженный сиянием, который приближался ко мне. От него исходила такая сильная энергия любви и света, что я почувствовал, как радость ярким цветком распускается в моем сердце. Всем своим существом я потянулся к этому человеку и мысленно зашептал похожие на молитву слова, пришедшие неведомо откуда:
О Ты, который есть неумирающая, вечная Любовь!
Приди ко мне, открой мне глаза, возьми меня за руку,
И укажи мне путь Твой, Сияющий в темноте.
Помоги мне очиститься от зла,
Освободиться от страдания,
Наполнить любовью мое сердце,
И позволь мне следовать за Тобой.
… Когда я очнулся, то почувствовал: что-то во мне неуловимо изменилось. Мое тело так же страдало от боли, но теперь я меньше обращал на нее внимание. Во мне появилось упрямое стремление вырваться отсюда, несмотря ни на что. Вырваться и победить.
Превозмогая боль, я упорно гнал прочь мрачные мысли о поражении. Ты прав, Влад, я должен бороться до конца, даже если нет никакой надежды! Даже если Белой Двери не существует. Бороться, несмотря ни на что! Назло этому проклятому Унгерду! При мысли о нем ярость охватила меня: «Я не отдам тебе Ингу, мерзавец! Не отдам ни за что!»
Ненависть придала мне сил. Я уже не думал о Белой Двери, и мною владело лишь одно желание: выбраться отсюда, отомстить Унгерду и вырвать Ингу из его рук. Но для этого нужно было хоть немного прийти в себя. Чтобы справиться с болью, я попытался войти в Радугу, но боль накатывала на меня, как волна, и снова выбрасывала на берег реальности. Еще одна попытка, еще…
Постепенно я впал в странное полузабытье. Это, несомненно, было измененное состояние сознания: я находился в Радуге, но мое восприятие крайне обострилось от боли. Теперь я не просто воспринимал цвета и звуки, а ощущал их всем телом, всей душой, всем своим существом. Словно с меня содрали кожу и обнажили все нервы. И тогда вдалеке я вдруг заметил необычное сияние…
Я не мог оторвать от него глаз. Видя этот свет, я чувствовал, как очищается и светлеет моя душа. Боль понемногу отступила, и я словно заново родился на свет. И ощутил острое желание войти в это сияние, раствориться в нем. Оно звало, притягивало меня к себе. Неужели это и есть… Белая Дверь?
Колокольчики радости зазвенели в моей душе. Но я был в недоумении. Это сияющее облако и есть Белая Дверь? Но как же ее открыть? То, что я видел, было совсем не похоже на дверь в привычном понимании. И я не мог представить себе ключ, который бы к ней подошел…
Выбор Рагнара
Рагнар вернулся в свою комнату, расположенную в одной из башен замка, вне себя от злости. Этот глупец Унгерд опять доиграется до того, что они все потеряют из-за девчонки! Рагнар прекрасно понимал, что задумал Унгерд. Он хочет продемонстрировать Инге измученного пытками Дана и поставить перед выбором: либо она становится женой Унгерда, либо Дану конец.
Черт бы его побрал! Во все века, во все времена – Инга и еще раз Инга! Ради которой Унгерд способен забыть обо всем. Даже о том, чем они рискуют! Ведь знает же о пророчестве! И, тем не менее, снова готов пожертвовать всем ради своей безумной страсти…
Конечно, Дан пока не нашел Белую Дверь, это очевидно. Но кто знает, вдруг это случится завтра? Как этот дурак Унгерд не понимает, что Дана нужно уничтожить как можно скорее, поставив точку раз и навсегда? Чтобы исключить даже возможность, даже малейшую вероятность открыть Белую Дверь! Потому что это будет катастрофа, конец всему. Конец их власти и могуществу. Откроется вход в новый мир, а в старом останутся только негодяи и мерзавцы. Как пауки в банке, которые постепенно съедят друг друга…
Рагнар раздраженно нажал кнопку звонка. На пороге немедленно появился лакей.
– Бокал бургундского и круассан, – приказал Рагнар.
– Слушаюсь, – с поклоном ответил вышколенный слуга.
Но едва Рагнар успел отпить глоток вина, как вдруг почувствовал, что в глазах у него потемнело. Он услышал какой-то странный гул, словно перед землетрясением… Все вокруг поглотила тьма и повеяло таким холодом, перед которым зимняя стужа показалась бы летним зноем. Тьма сгустилась и приняла очертания маленького невзрачного человека.
– Нуарон! – в страхе прошептал Рагнар, сползая с кресла на пол к его ногам.
– Вижу, что ты рад нашей встрече, Рагнар, – усмехнулся Нуарон. – Ну, что, Дан еще не открыл Белую Дверь?
– Насколько мне известно, – прохрипел Рагнар, – он вообще не нашел ее. Может, ее и нет вовсе?
В ответ он услышал язвительный смех Нуарона.
– Напрасно надеешься, Рагнар. Белая Дверь существует, можешь не сомневаться! И Дан уже нашел ее.
– Что? – вскричал Рагнар. – Нашел? Не может быть!
– Какой же ты кретин, – презрительно проговорил Нуарон. – Да, он ее нашел. И теперь только от тебя зависит, откроет он ее или нет.
– От меня? Но как? Что я должен сделать? Я готов на все, только бы остановить Дана!
– Прекрасно, – удовлетворенным тоном произнес Нуарон. – Тогда слушай меня внимательно: я помогу тебе уничтожить Дана, и на этот раз его уже ничто и никто не спасет, но при одном условии…
– Приказывай, я все сделаю! – подобострастно произнес Рагнар. – Все, что ты скажешь!
– Так вот: я хочу, чтобы ты принес мне сердце Хелен, – ответил Нуарон, четко выговаривая каждое слово. – Ты понял?
Рагнар похолодел. Он не мог поверить своим ушам. Да, он действительно готов на все, готов выполнить любой приказ Нуарона! Расстрелять, повесить, отравить, – словом, уничтожить любого человека на земле! Но только не… Хелен! Только не Хелен!
Рагнар почувствовал, что в горле у него пересохло.
– Ну? – грозно произнес Нуарон, прекрасно зная, что сейчас творится в душе Рагнара.
Но потрясенный Рагнар молчал. Тогда Нуарон продолжил:
– Сейчас все зависит от твоего решения, Рагнар. Ты должен сделать свой выбор. И если это будет выбор в пользу… любви, – при этом слове Нуарон скривился от отвращения, – то тебе конец. Я не смогу тебе помочь. Наступает время, когда уже нельзя усидеть на двух стульях. Или – или. Решай! Или ты выполняешь мой приказ, и я уничтожаю Дана, или он откроет Белую Дверь. Пойми, идиот, жалея Хелен, ты играешь на стороне Дана! Твоего злейшего врага!
И, сделав многозначительную паузу, Нуарон закончил:
– Сегодня вечером ты принесешь мне сердце Хелен. Иначе…
Не договорив, Нуарон исчез так же внезапно, как появился.
Рагнар, задыхаясь, поднялся с пола и бухнулся в кресло. Нет, только не Хелен! Рагнар вдруг понял – это единственное, что есть в его жизни. Несметные богатства и власть – все, к чему он всегда стремился, – вдруг показались ему никчемными без нее. Только она придавала смысл всему. А без Хелен жизнь разлетится на осколки, превратится в гулкую пустоту, в которой он постоянно будет слышать ее мелодичный голос…
Когда же это произошло с ним? С ним, таким холодным и расчетливым? Как случилось, что любовь, как змея, смогла вползти в его бесчувственное сердце? Он не мог бы ответить на этот вопрос. Но понимал: что-то сломалось, что-то пошло не так, и уже не будет, как прежде.
Но Нуарон не простит, если он не подчинится. И тогда ему конец. И конец всему…Если Нуарон прав, и Дан откроет Белую Дверь, то всему конец.
Холодный пот заливал ему глаза, а сердце, как сумасшедшее, колотилось в груди. Нет, никогда! Никогда он не выполнит приказ Нуарона! Никакая власть, никакие сокровища не стоят сердца Хелен! И, срывая с шеи галстук, который уже не давал ему дышать, Рагнар прокричал в пустое пространство:
– Никогда, Нуарон! Слышишь? Никогда! Никогда я не принесу тебе сердце Хелен! Лучше пусть я погибну ко всем чертям! Пусть все катится в тартарары! Пусть! …
Он еще продолжать что-то исступленно кричать, как вдруг ему почудилось, что он слышит безжалостный голос Нуарона. И в его помутившемся от потрясения сознании прозвучали жесткие слова: «Ты сделал свой выбор, Рагнар».
