Светлана Александрова
Белая птица свободы
Продавец цветов
… Инга увидела себя на балу, посреди огромного зала, освещенного множеством свечей. В ослепительно белом платье, украшенном драгоценными камнями, она танцует с самыми блестящими и галантными кавалерами, и слышит их восхищенный шепот за спиной. Но вот к ней подходит высокий черноволосый мужчина в синем, расшитом золотом камзоле. Инга замечает, что все почтительно склоняются перед этим человеком и уступают дорогу. Кто же он? Что за власть имеет над людьми? Он приглашает ее на танец, и все остальные кавалеры больше не решаются подойти к ней, явно не желая связываться с опасным соперником. Его пристальный взгляд исподлобья вселяет страх, и никто не решается глядеть ему в глаза…
Унгерд начал ухаживать за Ингой и вскоре сделал ей предложение. Все завидовали ей – как же, ее удостоил внимания он один их самых богатых и влиятельных людей королевства! По общему мнению, для Инги, девушки из обедневшего дворянского рода, такой брак – редкая удача. Отец Инги каждый день говорил ей, что благодаря этому браку их род сможет возродиться и вернуть себе былое могущество. Но, вместо того чтобы радоваться, Инга тайком плакала по ночам. У нее не было возлюбленного, но она чувствовала, что Унгерд – не тот, о ком мечтает ее душа.
Однажды Унгерд повез ее за покупками, поскольку дело уже шло к свадьбе. Карета остановилась на базарной площади, заполненной народом, где торговали всем на свете, начиная от пеньковой веревки и заканчивая дорогим китайским шелком. Выйдя из кареты, Инга прошлась по рядам торговцев, наперебой предлагающих свой товар. Пряности, фрукты, роскошные ткани, дорогие украшения… От этого разнообразия просто разбегались глаза!
Но тут до ее ушей донеслась заунывная мелодия скрипки, в которой звучала невыразимая боль одиночества. Долговязый музыкант водил смычком по струнам, казалось, совершенно не замечая, насколько его музыка не соответствует духу весело галдящего базара, заполненного шумными возбужденными людьми.
Привлеченная грустной мелодией, Инга остановилась на минуту послушать скрипача. Ей казалось, что скрипка плачет о том, что творится у нее в душе…
– Эй, сударыня, что вы такая грустная? – услышала Инга молодой и задорный голос.
Повернув голову, она увидела за прилавком молодого темноволосого человека, который весело смотрел на нее. На прилавке, за которым он стоял, были разложены букеты полевых цветов и пучки лечебных трав.
– Купите цветы, сударыня, они сразу поднимут вам настроение!
Инга нерешительно подошла к прилавку, рассматривая разложенные букеты. Продавец цветов с улыбкой смотрел на нее. Она подняла на него взгляд и … вдруг забыла обо всем на свете. В его глазах сиял свет души, которая дороже всех богатств мира. И Инга почувствовала, что земля уходит у нее из-под ног…
Этот молодой парень показывал ей травы и цветы, что-то оживленно объясняя, но Инга не слышала слов. Она смотрела в его глаза. Он такой веселый, энергичный, излучающий какую-то добрую энергию! Инга почувствовала, как легко и интересно с ним общаться, и как хорошо было бы просто быть рядом с ним… Какой контраст с холодным и мрачным Унгердом! Инга почувствовала, что слезы наворачиваются на глаза. Ей всегда казалось, что Унгерд – не тот человек, который ей нужен. Но особенно остро она осознала это сейчас, глядя на этого доброго и радостного парня…
Молодой человек изумленно смотрел на Ингу и не мог понять, что происходит. Эта, судя по всему, знатная и богатая девушка вела себя не совсем обычно. Он привык видеть в людях высшего класса только высокомерие и надменность, но в Инге он этого не замечал. И она смотрела на него широко раскрытыми глазами, как будто… как будто он понравился ей? Да нет, не может быть. Он не был наивным и прекрасно понимал, какая пропасть их разделяет. Но вдруг почувствовал, что это не имеет для него никакого значения. Словно ее взгляд разбудил что-то в его душе…
Наконец, Инга выбрала букет и высыпала за него целую горсть золотых монет.
– Что вы, сударыня! – запротестовал продавец. – Эти простые цветы стоят всего пару медяков! Да и вообще, не надо никаких денег. Возьмите эти цветы просто так, в подарок от меня! И эти тоже!
Инга пыталась возражать, но напрасно. Продавец, не слушая возражений, вернул ей все деньги, и подарил самые лучшие букеты ярких полевых цветов. Держа в руках эту разноцветную душистую охапку, она смущенно глядела на молодого человека. Он тоже продолжал с улыбкой смотреть на нее, и вдруг, неожиданно для самого себя, взял ее руку и нежно поцеловал. Инга покраснела и поспешила повернуться и уйти. Он, погрустнев, неотрывно смотрел ей вслед…
– Эх, Дан, какой же ты глупец! – качая головой, сказал долговязый скрипач. – В кои-то веки тебе столько денег отвалили, а ты отказался…
Но Дан, думая о своем, не слушал ворчания скрипача…
Унгерд видел всю эту сцену, и от него не укрылось ни волнение Инги, ни то, что продавец поцеловал ее руку. «Мерзавец! Как он посмел! Какой-то бродяга, несчастный торговец… Ну ничего, я тебя проучу!»
Он помог Инге сесть в карету и попросил подождать его предлогом того, что у него остались тут какие-то дела. Он окликнул стражников, дежуривших у ворот, и те поспешно подбежали к нему.
– Видите этого продавца? – Стражники закивали. – Он только что оскорбил мою невесту! Проучите его, как следует! Чтобы на всю жизнь запомнил! А это вам за работу!
Унгерд швырнул стражникам набитый монетами кошелек.
Стражники с готовностью бросились на Дана и принялись избивать его палками. Дан отчаянно сопротивлялся, но он был безоружен, и силы были слишком неравны. Унгерд стоял поодаль и, скрестив руки на груди, с удовольствием наблюдал за этой сценой. Инга, сидевшая в карете, услышала какой-то шум и крики и выглянула из окошка. Страшная картина открылась ее глазам…
– Не трогайте его! Прочь!
Выскочив из кареты, она бросилась вперед, но Унгерд остановил ее. Услышав крики Игнги, стражники от неожиданности опешили и, перестав избивать Дана, вопросительно посмотрели на Унгерда. Он приказал им убираться вон. Потом подошел к Инге и твердо взял ее за руку.
– Знатной даме не к лицу обращать внимание на чернь, – властно сказал Унгерд. – Идем.
Инга пыталась вырваться, но тщетно. Унгерд посадил Ингу в карету, кучер изо всей силы хлестнул лошадей, и вскоре карета скрылась из виду…
А Дан остался лежать у дороги в пыли. Он не шевелился, и голова его была окровавлена. Поэтому никто не сомневался, что ему не дожить до утра. Но, к счастью, долговязый скрипач подозвал местного мальчишку и отправил за лекарем. Вскоре над Даном склонился доктор Вэл, который славился по всей округе своим искусством врачевания…
Инга очнулась от забытья и с отвращением посмотрела на Унгерда:
– Я узнала тебя, – проговорила она с такой ненавистью, что Унгерд невольно содрогнулся. – А теперь слушай, что я тебе скажу: вон отсюда! И чтобы я больше никогда тебя не видела!
Не ожидавший такой реакции Унгерд даже не нашелся с ответом. Потрясенный, он в ярости вышел из комнаты, громко хлопнув дверью. «Дерзкая девчонка! Как смеешь ты так обращаться со мной! Со мной, перед которым все трепещут! Ну, ничего, я сумею поставить тебя на место!»
Подземелье
В этот день все слуги в замке ощутили на себе гнев хозяина. Они сбивались с ног, пытаясь выполнить его приказы, но он требовал практически невозможного. Унгерд срывал свою злость на всех, кто только попадался ему под руку, и его ярость не знала пределов. Поистине, это был черный день для всех обитателей старинного замка. Все с нетерпением ждали наступления ночи, надеясь, что хоть она принесет облегчение. Но надежды оказались тщетными. Унгерд не сомкнул глаз и продолжал отдавать приказы, так что об отдыхе нечего было и мечтать.
А Инга, невольная виновница этой суматохи, сидела одна, запертая в своей комнате. Жанина куда-то исчезла, а с ней исчезли и все связи с внешним миром. Инга тоже не могла уснуть. Она постоянно думала над тем, что увидела. Эта история из прошлого так потрясла ее, что она снова и снова перебирала в памяти все детали происшедшего.
Теперь она знала, кто такой Унгерд. И была уверена, что именно он похитил ее. Несмотря на все его заверения в вечной и преданной любви, Инга чувствовала по отношению к нему только ненависть и отвращение. Но зачем он похитил ее? Она снова и снова задавала себе этот вопрос. Если он надеялся на ответное чувство, то с точки зрения Инги это было бессмысленно. Она никогда не полюбит его, никогда! Неужели за столько веков он этого не понял?! Но, возможно, он преследует какую-то другую цель?
Инга вспоминала все события, которые произошли после той памятной встречи с Даном на улице, когда его чуть не застрелил снайпер. Дан с Владом часто говорили о том, что их преследуют. Но они не знали – кто именно. Неужели… неужели это Унгерд? Инга закрыла лицо руками, пытаясь сосредоточиться и унять волнение. Неужели Унгерд похитил ее, чтобы заманить Дана в ловушку? Потому что его цель – не дать открыть Белую Дверь? Ведь Огнедар предупреждал о том, что у них очень опасные и сильные враги, которые ни перед чем не остановятся…
… Наутро Жанина вошла в комнату Инги в сопровождении двух стражников.
– Господин Унгерд приказал перевести вас в другую комнату, – смущенно сказала она Инге. – Собирайтесь, госпожа.
– Мне нечего собирать. Я готова.
Ее повели по длинному коридору, где каждый шаг отдавался эхом, а затем вниз по винтовым лестницам. Они спускались долго, пока, наконец, не оказались в темном и мрачном подземелье. Стражник открыл тяжелую железную дверь и Ингу ввели в небольшую комнату. Голые стены и старый тюфяк на полу – вот и все, из чего состоял интерьер этого помещения, которое напоминало тюремную камеру. В сущности, так оно и было. Стражники и Жанина сразу ушли, и Инга осталась одна.
То, что из роскошных покоев она попала в тюрьму, и словно из королевы превратилась в узницу, нисколько не беспокоило Ингу. Ей были глубоко безразличны внешние условности. Единственное, что поглощало все ее существо, – тревога за Дана. Ведь он не успокоится, пока не разыщет ее! А значит, попадет в ловушку, подготовленную Унгердом. И у нее нет никакой возможности его предупредить. Попросить, чтобы он не думал о ней, а занимался только поисками Белой Двери. Что же делать? Что? Эта мысль мучила Ингу своей безысходностью.
Так прошло несколько дней. Два раза в день Жанина приносила ей скудную пищу и сразу же уходила, поскольку ей было запрещено разговаривать с пленницей. Но Инга отказывалась от еды и воды. И в разговорах она тоже не нуждалась. Внешний мир и его события совершенно не волновали ее. Поэтому, когда дверь внезапно отворилась, и на пороге появился Унгерд, она никак не отреагировала. На ее лице не отразилось ни удивления, ни страха.
– У тебя есть только один шанс выйти отсюда, – без предисловий начал Унгерд. – Если ты станешь моей женой.
Инга не удостоила его ответом и отвернулась.
– Черт возьми, ты не хочешь даже смотреть на меня! – вскричал Унгерд, мгновенно выходя из себя. Этой упрямой девчонке с несносным характером всегда легко удавалось доводить его до бешенства!
Унгерд схватил Ингу за плечи и резко встряхнул.
– Ты, конечно, ждешь, что придет Дан и освободит тебя, да? – Унгерд расхохотался, и Инга подумала, что никогда в жизни не слышала ничего отвратительнее этого смеха.
– Ну, объясни мне, что ты нашла в этом ничтожестве?! Он всегда был нищим бродягой без гроша за душой! Из-за него твоя жизнь всегда превращалась в кошмар! А я мог дать тебе богатство, власть, высокое положение в обществе! Комфортную и беззаботную жизнь! Все, к чему обычно стремятся люди! Все, чего можно пожелать! Почему ты всегда это отвергала?
Инга не отвечала, поэтому Унгерд язвительно продолжил:
– Ты считаешь его героем? Но он даже не похож на героя! Он же ничем не примечателен! Посмотри на меня – вот это действительно внешность героя! А твой обожаемый Дан – просто мальчишка! Ничтожество! – Тут лицо Унгерда исказила презрительная усмешка. – Многие женщины мечтают о том, чтобы я снизошел до них, хотя бы обратил внимание! И только ты на протяжении веков остаешься слепа… Когда ты, наконец, прозреешь? И поймешь, что главное в жизни – деньги и власть, которыми обладаю я! А не пустые мечты и искания, которыми забита голова нищего бродяги!
– Значит, ты гордишься своим туго набитым кошельком и яркой внешностью? – насмешливо спросила Инга. – Как же ты глуп. Неужели ты до сих пор не понял, что душу не измерить ни деньгами, ни внешней привлекательностью…
– Это ты глупа! – раздраженно воскликнул Унгерд. – Как глупы все мечтатели и бродяги. Которые живут только чувствами. Видимо, Бог покарал их, лишив рассудка. Но мой рассудок, слава Богу, при мне. Поэтому я предоставляю тебе выбор – стать полновластной хозяйкой моего состояния, размеры которого тебе даже трудно представить, или навсегда остаться в этой тюрьме. Учти, ты не выйдешь отсюда и скоро умрешь от голода. Так что выбор за тобой. Но, прежде чем выбрать, хорошенько подумай.
– Уходи, – только и ответила Инга, отворачиваясь к стене.
Со злостью ударив кулаком по стене, Унгерд вышел, больше не произнеся ни слова.
А Инга снова вернулась к своим мыслям. «Как жаль, что я не владею искусством телепатии… Дан! Как же мне связаться с тобой? Как объяснить, что не надо меня искать! Что это коварная ловушка, которую приготовил Унгерд! И если ты попадешься, то все пропало! Не ищи меня, Дан! Не ищи!»
Западня
От отчаяния я не находил себе места.
– Смотри, Влад, смотри внимательнее, – повторял я снова и снова. – Не может быть, чтобы вся информация была закрыта! Где-то должна остаться лазейка…
– Да что ты меня уговариваешь, будто я сам не знаю, что делать, – со вздохом сказал Влад, открывая глаза. – Ну не видно ничего, понимаешь? Сам посмотри, если не веришь. Все как в тумане…
– Да смотрел я уже, – с досадой махнул я рукой. – Вообще ничего не получается. Да и опыта у меня поменьше, чем у тебя.
– Тут не только в опыте дело…
– Влад, ну попробуй стать хакером! Помнишь, ты говорил что-то об информационном взломе? Ну, взломай их код, и все!
– Только и всего? – невесело усмехнулся Влад. – Как у тебя все просто! Расскажи мне, как его взломать! Я этого никогда не делал!
– Ну, все когда-то приходится делать в первый раз, – рассудительно заметил я.
Влад покачал головой и, ничего не отвечая, снова закрыл глаза и сосредоточился. Я отошел в сторонку, чтобы не мешать ему. Уже два дня мы тщетно пытались добыть хоть какую-то информацию об Инге. Мы узнали, где она была в тот день, в каких магазинах и кафе, но потом ее след обрывался. Несмотря на серьезность ситуации, я старался не впадать в отчаяние и не терять надежды. Что-то говорило мне: мы обязательно найдем ее.
Чтобы хоть чем-то помочь Владу, я тоже закрыл глаза и попытался что-то увидеть. Но у меня ничего не получалось. Я видел внутри только свое смятение и поток лихорадочных мыслей. Тогда в отчаянии я обратился за помощью к высшим силам. Я прочитал все молитвы, которые знал, и мысленно обратился ко всем святым, с жаром умоляя их помочь нам найти Ингу. И на душе у меня сразу стало легче. Мы найдем Ингу, обязательно найдем, по-другому просто быть не может!
Открыв глаза, я посмотрел на Владислава. Он все еще продолжал сидеть с закрытыми глазами. Я, чтобы не помешать ему, боялся даже пошевельнуться. Наконец, Влад открыл глаза и устало прошептал:
– Нашел…
***
На следующий день мы уже летели в самолете в Вестландию. И к вечеру, взяв напрокат машину, добрались до места. На высоком холме горделиво возвышался старинный замок. Четкие силуэты его башен и стен ярко выделялись на фоне малинового заката. Я напряженно вглядывался, пытаясь угадать, где находится Инга. И вскоре увидел ее, сидящую на старом тюфяке в темном подземелье…
– Влад! Я увидел! Ее держат в тюрьме! Какой же подлец этот Унгерд! Я убью его!
– Да, я уже тоже ее увидел. Самое главное – что она жива.
– Влад, я иду туда! А ты оставайся здесь и жди меня!
– Нет. Я пойду с тобой, – твердо ответил мой друг.
– Влад, послушай, – сказал я, стараясь придать голосу убедительность, – ты должен остаться здесь, чтобы обеспечить нам прикрытие. Что, если нас с тобой схватят? Тогда нам уже точно никто не поможет! А так, если мне не повезет, ты останешься на свободе и сможешь что-то придумать.
Влад покачал головой:
– Нет, нам нужно идти вдвоем. Уж поверь, теперь я ясно все вижу.
Я сосредоточился, но от волнения не смог увидеть ничего неопределенного.
– И что же ты видишь? – взволнованно спросил я.
– Что тебе нельзя идти одному.
–Почему?
– Потому что без меня ты не справишься.
– Ну, допустим, – нехотя согласился я. – А ты видишь, что будет дальше? У нас все получится?
– Получится, – твердо сказал Владислав. – Можешь не сомневаться.
Но, несмотря на заверения Влада, я чувствовал, что он чего-то недоговаривает. Я снова сосредоточился, пытаясь рассмотреть контуры будущего. Но что-то мешало мне это сделать. Экран сознания словно затянуло туманной пеленой. Ничего не поделаешь, придется довериться Владу и его интуиции.
– Ладно, пойдем вместе, раз ты настаиваешь, – неуверенно сказал я, стараясь отбросить сомнения.
– Вот и хорошо, – ответил Влад и крепко сжал мою руку.
… Мы попали в замок через подземный ход. Долго шли темным лабиринтом, освещая себе путь маленьким фонариком. Внезапно лабиринт закончился, и мы очутились в просторном помещении правильной прямоугольной формы. Но это был тупик, который никуда не вел. Пока я оглядывался по сторонам, Влад стал ощупывать стены, сложенные из небольших каменных блоков. Потом он поднял с пола камешек и принялся стучать по стенам.
– Есть! – радостно воскликнул он. – Дан, за этой стеной пустота. Там должен быть ход! Помоги мне вынуть эти камни.
Вынуть несколько камней оказалось несложно. За ними мы действительно обнаружили еще один подземный ход, который вел куда-то в темноту. Мы находились в подземелье замка. Наверное, где-то здесь держат Ингу. А вот и коридор, и двери тюремных камер. Услышав шаги, мы притаились за углом. По коридору медленно прохаживался часовой. Похоже, он был один; во всяком случае, больше никого вокруг мы не заметили.
– Нужно напасть на него сзади, – прошептал Владислав.
Я огляделся по сторонам и вскоре нашел то, что нужно – небольшой камень, которым можно оглушить. Все произошло в считанные секунды: Влад сзади набросился на охранника, схватив его за руки, а я ударил камнем по голове. Охранник потерял сознание. В его карманах мы нашли ключи от дверей камер.
– Сюда! – сказал Влад, указывая на угловую камеру.
Мы быстро открыли дверь и вошли. Инга без сознания лежала на старом тюфяке.
– Влад! Что с ней?
Владислав склонился над Ингой.
– Пока не знаю… похоже, она голодала… Ничего, сейчас ей станет легче.
Владислав приподнял Ингу и стал что-то шептать, ласково гладя ее по голове. Вскоре Инга открыла глаза, и у меня отлегло от сердца.
– Я знала, что вы придете, – прошептала она, и слабая улыбка осветила ее бледное лицо.
Она хотела еще что-то сказать, но я мягко перебил ее:
– Инга, лучше не разговаривай пока, береги силы. Ты еще очень слаба…
Я поцеловал ее руку, прижал к груди. И увидел, как в ее глазах снова засияло освещенное солнцем небо. Но внезапно лицо Инги омрачила тревога:
– Дан… вам нужно бежать отсюда… это ловушка Унгерда…это он…
Она не успела договорить. Дверь камеры резко распахнулась, и на пороге появились вооруженные люди во главе с высоким черноволосым человеком. И я сразу узнал его – конечно, это был Унгерд! Тот самый Унгерд…
Не говоря ни слова, он поднял руку, держащую пистолет. Я хотел закричать, но крик застрял у меня в горле. Кинувшись вперед, я попытался помешать ему, но не успел: почти не целясь, он нажал курок. И, еще не веря своим глазам, я увидел, как на белой рубашке Владислава расползается красное пятно… Охранники прицелились в нас с Ингой, но Унгерд крикнул:
– Не стрелять! Эти двое мне нужны живыми!
Я бросился к Владу.
– Влад! Влад! Не умирай!
Я прижимал к себе тело друга, в отчаянии оттого, что не обладаю его даром и не могу исцелить и спасти его.
– Дан, я ухожу… – с трудом приоткрыв глаза, прошептал он непослушными губами. – А ты ищи… Белую Дверь… я знаю, ты найдешь ее… Я буду ждать тебя… Не плачь по мне… Ведь ты же знаешь, что смерти нет… Это только переход… только смена одежды… Мы все равно встретимся… я найду тебя в любом мире… и узнаю… потому что умею видеть… Так что не горюй … а ищи… ищи Белую Дверь… Тебе будет трудно, но ты не сдавайся… Ты должен бороться до конца… до конца, слышишь? Даже когда тебе будет казаться… что все кончено и надежды нет… Пообещай мне…
– Обещаю, Влад…
Слабая улыбка осветила лицо Владислава, и я почувствовал, как его тело, дрогнув в последний раз, замерло у меня на руках. Я изо всех сил прижимал его к груди, словно хотел вложить в бездыханное тело частицу своей жизни и души. Нет на свете ничего грустнее расставания, особенно если расстаешься навсегда…
Я поднял голову. Унгерд, скрестив руки на груди, злорадно наблюдал за мной.
– Унгерд, я убью тебя! – крикнул я, вкладывая в эти слова всю ненависть, на которую был способен. – Никогда не прощу тебе смерти Влада!
Ослепленный яростью, я уже хотел наброситься на Унгерда, не думая о том, что я безоружен, но меня опередили:
– Взять его, – холодно приказал Унгерд.
Охранники схватили меня и потащили куда-то по коридору, а потом по лестнице вниз. Я сопротивлялся изо всех сил и продолжал выкрикивать угрозы, но Унгерд только смеялся мне вслед.
«Мы погибли, – мелькнула безнадежная мысль. – Влада больше нет. И больше некому нас спасти…»
