Степан Станиславович Сказин
Анархо-гарем
Впрочем, общение только с двумя интернет-знакомыми приносило мне настоящее удовольствие. Развеивало мою печаль по Аише и Ивану.
Первым другом была Айдана.
С аватарки на меня смотрела прекрасная тюркская девушка.
Темные глаза «рысьего» разреза. Нервная улыбка на полных вишневых губах. Возраст: девятнадцать лет. Политические убеждения: «Индифферентные. На адском шампуре я вертела всех политиков!..»
Ну вы же знаете мою слабость к восточным прелестницам.
По натуре Айдана была раскрепощенная бунтарка. Студентка престижного ВУЗа – Айдана в своих коротких, приправленных огненной перчинкой, постах зло смеялась над университетской жизнью. За словом в карман не лезла. Могла ругнуться почище иного сапожника.
Публиковала в открытом доступе фотографии – на которых позировала в купальнике или символическом нижнем белье. От таких фоточек – у меня мороз пробегал по коже.
Но я каким-то чутьем угадывал: за всем этим протестом нежная красавица прячет какую-то глубокую боль. Что-то мучило Айдану.
Вторым другом стал Савелий Семеныч.
Вот в ком я нашел родственную душу!..
Это был невероятно харизматичный семидесятидвухлетний дед, который не скрывал своих анархистских и атеистических взглядов. Наоборот – бравировал ими.
В своих постах-простынях он очень дельно рассуждал по политическим и философским вопросам. Так что хотелось сказать: «Умище – как у Петро Кропотливого».
От старого быка так и веяло мощью и непоколебимой верой в анархическую революцию.
Я так и не разобрался, где – в каком городе или селе – живет матерый анархист.
На редких фотографиях – Савелий Семеныч всегда был на фоне леса.
Я вполне доверился Савелию Семенычу – как старшему товарищу. Поделился моей историей.
Савелий Семеныч тоже ко мне проникся.
Он рассказывал мне об анархическом движении. Каким оно было двадцать, тридцать и даже пятьдесят лет назад.
И я понимал: Савелий Семеныч говорит о том, что знает по собственному опыту.
Я просиживал в интернете по несколько часов в день. Еще – лениво листал «Мою тюрчанку» Сказина. Гнал от себя мысли о предстоящем суде за квартиру.
По ночам мне снились то Аиша, то Айдана. А то – и приветливая таджичка, с которой я обменялся парой реплик в вокзальном бистро.
18. Трезвый анархист
Вот уже неделю я пил очень-очень умеренно.
Баночка пива с утра. Коктейль со вкусом вишни – за обедом.
Львиным аппетитом я не страдал. Но заставлял есть хотя бы два раза в день. Пусть все меню и сводилось к простецкой яичнице да к заварной корейской лапше – в которую я иногда добавлял тушенку.
Я написал в городской суд: попросил отложить разбирательство по делу о моей квартире. Проявите – мол – великодушие: я только вышел из ДПУ – надо же мне хоть немного адаптироваться к «воздуху свободы».
Один раз я – с цветами и тортом – проведал Авдотью Михайловну.
Торт мы съели. А ярко-красные гвоздики возложили на могилу Ивана – съездили на кладбище на такси.
Авдотья Михайловна угостила меня запеченной курочкой в хрустящей корочке да салатами трех сортов.
Мы много говорили об Иване. Обо мне. На прощание обнялись – обещали не забывать и поддерживать друг друга.
Я продолжал переписываться с Савелием Семенычем и Айданой.
Однажды вечером от Айданы прилетело сообщение:
«Мне все надоело. Меня вконец все достало. Можно я завтра приеду к тебе?..»
19. История Айданы
Не в моих правилах было отказывать красивой восточной девушке.
К приезду Айданы я прибрался в квартире. Выкинул все бутылки из-под пива и коктейлей. Купил вкусных салатов, куриные крылышки гриль, сладости, три-четыре пакета соку.
Я встретил гостью у подъезда.
Мне точно улыбнулось маленькое солнышко.
По фоткам я в интернете я знал: Айдана чертовски привлекательна. Но увидеть такую красоту в реале – совсем другое дело.
Эти волосы черней воронова крыла… Эти пухлые малиновые губки… Эти темные глаза – как бы подернутые пьяным дурманом.
Я был по-настоящему потрясен.
Мы с Айданой обнялись, как старые друзья.
Неожиданно для меня – девушка встала на цыпочки и чмокнула меня в щеку. У меня аж мурашки запрыгали по спине.
– Ну. Веди меня, рыцарь, – Айдана протянула мне руку.
На запястье у девушки золотился браслет.
Чувствуя, что до ушей заливаюсь свекольной краской – я сплел пальцы Айданы со своими.
Мы поднялись в квартиру. Я пригласил гостью за стол – на котором все было готово для «банкета».
– Ай, как мило!.. – оценила сияющая Айдана.
Я смущался и часто моргал. Гостья моя чувствовала себя – наоборот – совершенно раскованно.
– Ты кушай. Кушай, – не очень решительно предложил я Айдане.
Аппетит у красавицы был воробьиный. Она обгрызла всего одно крылышко. Съела две ложки салата.
Я позволил себе побаловать вкусовые рецепторы и желудок побольше.
Постепенно я почувствовал себя увереннее. И принялся расспрашивать Айдану.
Что – собственно – привело ее ко мне?..
Красавица охотно распахнула передо мной душу.
Многое я уже знал из нашей интернет-переписки. Но сейчас Айдана изложила свою историю связно и последовательно.
Девушка была из Кызыл-Сарая – крупного города в Восточном Туркестане. Родители ее были люди довольно светские – в смысле: нерелигиозные. Зажиточные интеллигенты. Тем не менее – на публику, в полном соответствии с государственным курсом, изображали набожных мусульман.
Айдану – с тех пор, как девочка начала что-то понимать – подобна двойственность коробила и возмущала.
Юная бунтарка стала во всем перечить папе и маме. Больше того: открыто иронизировать по поводу исламских норм – что в такой стране как Восточный Туркестан было небезопасно.
Едва достигнув восемнадцати лет, Айдана – просто из чувства протеста, недовольства лицемерием родителей и общества – переспала с одним парнем. Потом с другим. И вовсе не позаботилась о том, чтобы это осталось тайной.
Перед мамой и папой Айданы встал вопрос: что делать с сумасбродкой-дочкой – которая активно зарабатывает репутацию (извините!..) шлюхи.
И родители от греха подальше сбаргрили девушку в Русскую Конфедерацию – в один солидный университет.
Папа и мама Айданы имели неплохие связи в преподавательских кругах. Положили – кому надо – на лапу. Так что дочке даже экзамены сдавать не пришлось.
В Русской Конфедерации Айдане понравилось.
Здесь можно было ярко красить губы, а летом – носить короткий топик. А главное: за тобой не следит бдительное родительское око.
К учебе Айдана относилась – если сказать мягко – с прохладцей.
Этим и воспользовался один похотливый свин-профессор – который откуда-то пронюхал, что красавица-тюрчанка уже не девственница.
Лысый хмырь стал преследовать Айдану:
– Ягодка!.. Что тебе стоит раздвинуть передо мною свои чудесные ножки?.. Ты же ложишься под парней без всяких там любовей-морковей – а просто по зову природы… Подумай: я сделаю тебя круглой отличницей!.. А откажешься: порежу тебя на сессии – не пощажу.
– Мне поперек горла приставания старикана, – пожаловалась мне Айдана. – Как ты понимаешь: искать защиты у декана или папы и мамы – не имеет смысла. Поверят «уважаемому Ольгерду Харитоновичу» – а не мне… Да и вообще: опротивел мне университет. Не вижу я себя культурологом – от слова совсем…
Я энергично выразил сочувствие Айдане и желание начистить рыло подлому профессору.
– Не надо. Не стоит марать об урода руки, – утихомирила меня Айдана.
Нежно посмотрела на меня:
– Пусти меня к себе пожить. Не хочу возвращаться в университетскую общагу.
20. Смуглая богиня
Как я и говорил: не в моем обычае было отказывать восточной кудеснице.
Почему бы и не приютить девочку?..
В конце концов – в моей квартире две комнаты. Хотя вы понимаете – какие нескромные мысли нахлынули на меня…
Когда я сказал: «Да!..» – Айдана одарила меня знойной улыбкой. Явно почувствовала себя хорошо.
Даже съела еще одно крылышко.
Затем сказала:
– Хочу в душ.
– Один момент.
Я принес Айдане полотенце.
Она наградила меня новой блестящей улыбкой – и пошла в ванную.
Зажурчала вода. А потом – сквозь шум струй – мне послышалось, что Айдана меня зовет.
– Айдана?.. – я подошел к двери ванной.
– Ну заходи же, дорогой!.. – раздался звонкий голосок моей гостьи.
Дорогой?..
Сердце мое в груди подпрыгнуло мячиком. Я весь покрылся гусиной кожей.
– Заходи же!.. – еще отчетливее повторила Айдана.
Собравшись с духом – я открыл дверь и шагнул в ванную.
Айдана – восхитительной смуглой богиней – стояла под потоком воды. Абсолютно голая.
Темные волосы – распущены. Грудь напоминала два маленьких плодика с алыми шишечками сосков. Треугольничек внизу живота так и притягивал мой взгляд.
На меня нахлынула сладкая истома. Возбуждение мое зашкаливало.
Я ведь год – год!.. – не видел обнаженного женского тела. А тут такая очаровательная девушка – нисколько не стесняясь – демонстрировала мне свои прелести.
– Раздевайся и прыгай ко мне, – как о чем-то самим собой разумеющимся сказала Айдана.
И – видя, что я все еще топчусь на месте – подбодрила:
– Смелее. Ты мне нравишься. И наверняка меня хочешь. Все просто.
Больше меня не пришлось упрашивать. Я мигом избавился от одежды – и влез в ванну.
– Говорю же: ты меня хочешь!.. – сказала Айдана, указывая глазами на мой восставший член.
Ее смех был точь-в-точь звон маленького декоративного колокольчика.
– Айдана… – выдохнул я. – Ты такая… красивая!..
– А ты такой мужественный!.. – обворожительно улыбнулась Айдана.
– Только… у меня нет презерватива.
– А я не пью противозачаточные таблетки. Ну и что?..
«Действительно: ну и что?..» – внутренне согласился я.
И перестал себя сдерживать.
Глухо зарычав – я сгреб Айдану в охапку. Впился поцелуем в девичьи губы. И – наконец – погрузил свой твердый разбухший пенис в тугое узкое лоно Айданы.
– О да!.. – воскликнула красавица.
После пары толчков я – горячо застонав – обильно кончил.
Сами понимаете. Столько времени я – поневоле – практиковал воздержание. А тут мне неожиданно выпал секс со сказочной красавицей.
Конечно: я так и выстрелил спермой.
– Я… я и дольше могу… – отдышавшись, забормотал я в свое оправдание.
– Я знаю, – Айдана положила ладошку мне на грудь. – Продолжим в твоей спальне, милый.
Как были голые – мы переместились в спальню, захватив с кухни апельсиновый сок и тарелку конфет.
Мы валялись в обнимку на мягкой постели. Пили прохладный сок. Сосали карамельки. Шутили. Смеялись.
Скоро у меня вновь возникла эрекция.
– Вперед, герой!.. – Айдана обожгла меня взглядом агатовых глаз и развела ноги.
Тут-то я и показал своей любовнице, какой я неукротимый бычок.
Я бешено таранил ее своим «орудием». Проникал в нее спереди и сзади. Прижимал ее к кровати. Не забывал прокрывать поцелуями лицо и груди Айданы. Зарываться в ее душистые волосы.
Айдана вилась змеей. Сплетала руки на моей шее. С пьяной страстью припадала губами к моим губам.
Я слил в Айдану густое семя еще дважды.
Потом – доедая крылышки и попивая ананасовый и апельсиновый сок – мы смотрели с ноутбука сериал. Совсем как супруги.
Вели долгие-долгие задушевные разговоры. И даже выбрались в магазин за продуктами. Да на прогулку в парк – где на деревьях пылала красная и желтая листва.
Когда спустилась ночь – мы легли в постель. Занялись сексом. На этот раз – лениво.
Крепко обнявшись – заснули, чувствуя себя невероятно счастливыми.
21. Я (не) сердцеед
Несколько дней в обществе Айданы перенесли меня почти в рай.
Мы все больше проникались симпатией друг к другу.
Головокружительный секс и прочее приятное времяпровождение с девушкой – прекрасной, как лилия. Это ли был не бальзам на душевные раны, которые нанесли мне в ДПУ?..
Я старался не думать о проблемах.
О хитрой сеструхе, которая нацелилась отжать у меня квартирку. И о том, что деньги на карточке – полученной от Аиши – не бесконечны.
Мне таки надо устроиться на работу. Иначе – что мы с Айданой будем есть?..
Иногда я видел в снах ту чудесную таджичку с вокзала.
Я настолько доверял Айдане, что рассказал девушке об этом.
Айдана шутливо погрозила мне пальцем:
– А я так и знала: ты – тот еще сердцеед!..
– Я не…
– Сердцеед, сердцеед!.. Меня не обманешь!..
Задорный смех Айданы прозвучал нежной переливчатой мелодией.
Потом красавица задумалась.
– На самом деле, милый, я могла бы делить тебя с парочкой других девушек. При условии, что они будут мне хорошими подругами.
Я изумленно поглядел на Айдану.
Я продолжал общаться в сети с Савелием Семенычем. Старый анархист меня по-настоящему очаровал.
Я взахлеб читал его тексты. Дед и правда глубоко шарил в нашем социальном учении. И раскрыл мне новые горизонты анархизма.
Я думал о том, что неплохо было бы посоветоваться со стариком и о повседневных моих делишках.
Однажды мы с Айданой нежились утром в постели после страстного секса.
Айдана взъерошила мне волосы – и сказала:
– Золотой. Хочу пригласить к нам в гости одну мою славную приятельницу.
Я поцеловал руку Айданы:
– Конечно, душа моя.
– Это девочка старше меня на год. Студенточка из моего университета. Только я учусь (училась – ха-ха!..) на культуролога – а она на экономиста, – пояснила Айдана. – Ты должен помочь моей подружке.
– Как же я ей помогу?.. – не сообразил я.
Айдана загадочно улыбнулась.
22. Поэтесса с Байкала
Все было готово к прибытию гостьи.
На столе: одно блюдо с пирожками, другое – с нашими любимыми жареными куриными крылышками. Пузатый заварочный чайник. Корейские и русские салаты. Вазочка с разноцветными конфетами.
Айдана улыбалась ясной звездочкой. Потому – и я был доволен.
Ровно в одиннадцать тридцать утра раздался звонок в домофон.
Айдана резвой козочкой подскочила к трубке.
– Открываю, моя хорошая!..
Айдана так и осталась ждать в прихожей – пока гостья поднимется на этаж.
Когда Айдана отперла дверь – подтянулся с кухни и я.
Порог переступила милая смуглая азиатская девушка.
Мечтательные миндалевидные глаза. Волосы – черные, как ночь – заплетены в длинную косу. На губах – похожих на алые лепестки – играла робкая улыбка.
Честно скажу: смотреть на гостью было одно удовольствие. Она и Айдана – обе сияли сказочной красотой. Каждая по-своему.
Подружка была чуть выше ростом, чем Айдана. При этом более хрупкая.
«Хрустальная куколка», – подумал я.
Девчонки расцеловались.
– Привет, – поздоровался я с гостьей.
– Привет… Я Сэсэг, – назвалась девушка.
Сэсэг… Имя подтвердило мою догадку, что подруга Айданы – бурятка или монголка. Сэсэг – значит «цветок» по-монгольски и по-бурятски.
– Ну чего же мы топчемся в прихожей?.. – звонким голоском спросила Айдана. – Идем. Идем скорее на кухню.
И вот мы уселись за стол.
Я предполагал: девушки сами друг друга развлекут. А я буду молча любоваться на них – да лакомиться крылышками и пирожками. Но Айдана вовлекла в разговор и меня. Впрочем, я был совсем не против поближе познакомиться с Сэсэг.
Сэсэг – и правда – оказалась очень интересной девушкой.
В Русскую Конфедерацию приехала из Соединенных Байкальских Штатов.
Родителям хотелось, чтобы Сэсэг получила престижную профессию и в будущем хорошо зарабатывала. Потому-то красавица второй год прилежно училась на экономиста – получая зачеты автоматом и похвалы преподавателей.
Чего не знали папа и мама: все эти лекции о спросе и капитале были для Сэсэг хуже горьких кореньев. В университете девушке не нравилось до чертиков.
Русская культура. В особенности – литература. Романы и стихи Степана Сказина. Вот что пленяло Сэсэг на самом деле. Она и сама писала стихи. По-бурятски и по-русски.
Глаза мои зажглись – когда я услышал, что Сэсэг увлечена творчеством Сказина. Ведь я утешался этим писателем в ДПУ!..
Мы с Сэсэг с удовольствием обменялись мнениями о романах Сказина. Оказалось: Сэсэг больше всего восхитила «Моя тюрчанка». (Ну чего вы ждали от нежной – как лотос – девочки?..). А я стоял за «Любовника змеи».
Потом Айдана стала шумно и весело просить, чтобы Сэсэг прочла что-нибудь из своих стихотворений. Конечно: я присоединился к просьбе. Сэсэг вся зарделась. Она была так прекрасна в своем смущении!..
Мы с Айданой настаивали. И Сэсэг – наконец – продекламировала тихим певучим голосом стихотворение. Айдана и я – застыли завороженные. Стихи Сэсэг прозвучали музыкой – складные и полные ярких образов.
В немногих строках поэтесса выразила робкие мечты о счастье. Надежду на любовь.
– Браво!.. – зааплодировал я.
Сэсэг слабо улыбнулась – и опустила глазки, затененные длинными ресницами.
Уже по собственной инициативе – Сэсэг прочла еще пару вещиц, которые оказались не хуже первой. Одно стихотворение повторила на бис.
За общим разговором мы засиделись допоздна.
Айдана разливала душистый китайский чай – и звонко смеялась. Сэсэг нежно улыбалась. А я – в обществе двух обворожительных девушек – чувствовал себя эдаким жирным котиком, который вдоволь полакомился сметаной.
От крылышек остались только обглоданные косточки. Я доедал последний пирожок – а Айдана и Сэсэг перешептывались о чем-то, бросая на меня горячие взгляды.
– Дорогой, – сказала мне Айдана. – Как ты понимаешь: Сэсэг остается ночевать у нас.
– Как хорошо, что у нас есть свободная комната, – простодушно заметил я.
– Там улягусь я, – огорошила меня Айдана. – А Сэсэг проведет ночь с тобой в спальне.
Вот это поворот!..
Я чуть не подавился пирожком – и посмотрел на Айдану. Потом на Сэсэг.
Сэсэг потупилась.
– Но… почему?.. – снова уставился я на Айдану.
– Мы с Сэсэг так решили, – колко улыбнулась Айдана. – Она тебе все сама объяснит, когда… когда ты сделаешь, что надо. И не бойся: нашим с тобой отношениям ничего не угрожает.
Я учащенно моргал – чувствуя, что становлюсь краснее помидора.
Айдана рассмеялась. Поцеловала меня в губы.
– А теперь, милый, прими душ – и иди в кровать.
Я тщательно вымылся фруктовым мылом.
Лежа в постели в полутемной спальне – я с бьющимся сердцем думал о том, что буду делать, когда войдет Сэсэг.
Получается – мы возьмем да займемся сексом?.. Ну девчонки и чудят!.. И ведь правду сказать: я совсем не против предаться плотским утехам с похожей на лань хрупкой буряточкой.
Вошла Сэсэг. На ней не было ничего, кроме нижнего белья.
– Привет… – тихо сказала она.
– Ну привет, – улыбнулся я.
У меня уже ноздри подрагивали от возбуждения. Сэсэг была стройная да ладная. Я сглатывал слюну.
Девушка несмело приблизилась к кровати.
– Теперь… я должна лечь рядом с тобой?..
– Наверное.
Я снова улыбнулся. Сел на кровати – и притянул красавицу к себе. Обнял и поцеловал. Сэсэг затрепетала в моих объятиях.
– Все… хорошо, – ободрил я девушку.
– Я… доверяю тебе, – пролепетала Сэсэг.
Я видел: она сильно волнуется. Нежно поцеловал ее в шею. Провел рукой по длинной косе Сэсэг.
Затем я расстегнул на Сэсэг лифчик. И принялся целовать и лизать затвердевшие девичьи соски.
Сэсэг стонала все жарче.
Я решил: «Пора!..». Повалил Сэсэг. Совлек с нее трусики… Попытался в нее войти – но наткнулся на преграду.
– Ты девственница?.. – шепотом спросил я у красавицы.
– Да… – призналась Сэсэг.
– Золотая моя!..
Я продолжил ласкать Сэсэг – чтобы больше ее распалить.
Когда красавица совсем обмякла – я ворвался в Сэсэг своим твердым тяжелым членом.
– А-ах!.. – только и слетело с губ Сэсэг.
Я поцеловал эти сладкие губы – и задвигался, постепенно наращивая темп.
Фонтанировав спермой – я растянулся на помятой постели.
Сэсэг доверчиво прижалась ко мне.
– Сэсэг… – позвал я, поглаживая волосы красавицы.
– Да?..
– Расскажи мне. Почему вы с Айданой такое придумали?..
– Ну как тебе сказать… – Сэсэг плотнее прильнула ко мне котенком. – Ты убедился: я девственница… была. Спроси: почему я рассталась с невинностью только в двадцать лет?.. А просто мне до ужаса не везло с парнями. Мне попадались одни бесчувственные дураки. Не то что б я ждала принца – но и связываться абы с кем тоже не хотела… А потом Айдана рассказала мне про тебя. Какой ты умный и чуткий. У меня загорелись глаза… Сегодня за разговором я удостоверилась: Айдана не ошиблась насчет тебя. Айдана – она не против полиаморных отношений. Да и я – получается – тоже…
Я поцеловал Сэсэг между глаз. Какое-то время мы отдыхали.
Потом я спросил:
– Сэсэг?.. Еще?..
И начал жадно ласкать девичье тело от макушки до пяток.
Сэсэг стонала. И ужа сама обнимала меня. Неумело отвечала на мои поцелуи.
В эту ночь я слил сперму в Сэсэг еще два раза. Сморенные усталостью – мы заснули.
23. Радости и заботы
Я зажил с Айданой и Сэсэг как со своими женушками. Точно попал в сказку.
Девушки были удивительно дружны. И не ревновали меня друг к другу.
Сексуальным утехам не было конца. Одну ночь я проводил с Айданой. Другую – с Сэсэг. Третью – с обеими девушками сразу. Благо – у нас была широкая кровать.
Да и днем мы не избегали наслаждений.
Моим коренным номером было поставить красавиц раком. И лизать, лизать их потаенные бутоны. Чтобы войти сперва в ту девушку, которая раньше истечет жемчужным соком. Но и вторая – разумеется – не долго оставалась не у дел…
Мы только и знали, что пить молочный кофе и душистый зеленый чай. Объедаться вкуснятиной. Читать вслух стихи и романы. Заниматься сексом. Счастье мое было бы безоблачным, если б не…
Если б меня время от времени не осаждали тревожные думки.
Деньги на карточке Аиши таяли, как апрельский снег. А нас теперь было три едока. Мне следовало бы не на шутку озаботиться вопросом: как и дальше кормить своих милых жен.
Но – проснувшись утром со стальной эрекцией – я прижимал к себе лежащую рядом со мной красавицу. И в очередной раз откладывал решение всех дел до завтра.
Особенно я огорчался, когда вспоминал о предстоящих мне разборках за квартиру.
Суд отсрочил слушание. Но не навсегда же!..
Когда-то я считал, что избавился от всех иллюзий насчет своей деловой сеструхи. Но какой же ядовитой гадиной та оказалась!.. Как больно меня укусила!..
Меня расстраивало даже не то, что от меня уплывут квадратные метры. Сколько сам факт гнусного предательства.
Думать об этом было настолько невыносимо, что я гнал прочь все мысли о сестре и суде. И торопился забыться в горячих объятиях Айданы или Сэсэг.
24. Возвращение таджикской пери
Однажды утром я и мои девочки обнаружили, что у нас закончился кофе.
Не помешала бы и свежая выпечка к завтраку. А еще Айдана захотела грейпфрутов.
Так что мои сладкие жены снарядили меня в магазин.
Пробежавшись по супермаркету – я мигом забрал с полок все по списку. Да вдобавок захватил темный шоколад – который так любила Сэсэг. И покатил тележку к кассе.
Очереди не было.
Красивое лицо молодой таджички-кассирши показалось мне знакомым…
Боже. Боже мой!..
Я вспомнил.
Вокзальное бистро. Маленькая девочка спрашивает меня: «Дядя. А почему ты плачешь?..». Я тогда так жалел, что не спросил имя у мамы девочки.
А теперь прекрасная мама милой девчушки стояла передо мной за кассой супермаркета!..
Вы поразитесь: но и женщина меня узнала.
Я сразу это понял по ее улыбке и глазам.
– Здравствуйте… – растерянно пробормотал я.
– Здравствуйте!.. – приветливо откликнулась таджичка. – Вы знаете, моя дочка – Лейли – до сих пор спрашивает: «А почему тот дядя на вокзале плакал?..». Видать: очень беспокоится за вас. Я надеюсь: сейчас-то у вас все хорошо?..
– Более чем… – ответил я, приходя в себя. – Так вашу славную дочку зовут Лейли?.. А вас?..
– Я Феруза, – улыбнулась женщина.
Я тоже назвался.
И – подчиняясь порыву – выпалил:
– Феруза. Знаете кафешку «Гадкий утенок» на соседней улице?.. Давайте как-нибудь сходим туда?.. И Лейли с собой возьмите!.. Когда вы свободны?..
– Завтра у меня выходной, – с обворожительной улыбкой сказала Феруза.
25. Разговор в «Гадком утенке»
Под каким-то предлогом я отпросился у жен на пару часов – и потопал в «Гадкий утенок».
По дороге я купил в киоске плюшевого тигренка для Лейли.
Когда я вошел в кафе – Феруза с дочкой уже сидели за столиком у окна.
– Дядя!.. Дядя с вокзала!.. – первой заметила меня Лейли.
– Привет. Это тебе, дорогая.
Я протянул подбежавшей ко мне девчушке тигренка.
– Ай спасибо, дядя!.. – радостно поблагодарила меня Лейли.
Феруза с улыбкой поднялась мне навстречу.
Я заказал всем по тарелке салата с куриной грудкой и минералку.
Мы с Ферузой заговорили о житье-бытье, как хорошо знакомые.
Лейли была слишком увлечена своим новым пушистым полосатым другом. Так что мы без опаски затрагивали самые «взрослые» темы.
Сначала рассказывала Феруза.
