Спиманк
Человек, разговаривающий с Богом
Фрагмент 18. The Doors
Тёплые страны, добрые мысли. От себя не убежать, улететь лучше.
Поехали!
Индийский самолет очень похож на индийское кино. Нарядно. Когда выключают центральный свет и пассажиры впадают в спячу,в обычных самолетах над иллюминаторами загорается ненавязчивый приглушенный белый свет,а в индийском самолете – синий, фиолетовый, розовый и т.д., над каждым окошком свой цвет!Гирлянда, словом.
Один момент полёта меня просто убил! Где-то перед посадкой по салону пробежала стюардесса с двумя флаконами освежителя воздуха. Жмет на кнопку аэрозолек и бежит по самолету. То есть там не просто нарядно, но и ароматно!
Атмосфера как-бы намекает – приготовьтесь, мы почти в раю, взлетаем!
Море. Я вырос и прожил не одну жизнь на море. Как и большинство людей, родившихся на побережье, я не люблю его, не то, чтобы равнодушно не замечаю, а конкретно не люблю.
Море созвучно мору, смерти. Оно звучит как смерть, не только фонетически, натурально. Это знает любой моряк. Романтика южных морей остаётся на берегу, на пыльных полках библиотеки.
Море коварно. Нет. Оно предельно искренне отвечает тебе взаимностью. Не нравлюсь – ты мне тоже. Ждал смерти – получи!
Я утонул.
Как всегда банально. Волна опрокинула навзничь, закрутила, потащила куда-то. Где верх, где низ не понятно. Вынырнул, хватануть воздуха и получил новой волной в лицо. Захлебнулся.
Что ж так холодно?!
Всего одна рукавичка, другая, пришитая на резинке застряла где-то в рукаве серой, выцветшей телогрейки, перешитой из дедовской. Я держусь за ледяной металлический поручень, стоя в раздолбанном жёлтом автобусе, прозванном добрыми советскими людьми "сараем".
Сколько мне? Лет шесть, наверное.
Декабрь. Скоро Новый год.
Автобус битком, кто по делам, кто домой, а мы едем в Техас, посёлок Тихоокеанский, в магазин, за колбасой.
Двери открылись и толпа ломанулась на улицу, увлекая и унося меня с собой. И я вышел.
А примерзшие пальцы остались на железной трубе.
Дичь какая-то.
Это не я! Я вон тот мужик в чёрном тулупе с огромными полукольцами белых барашков, они щекочут мне шею, подбородок… Шорты… Клетчатые шорты… Почему я в шортах? Снег… Снег очень похож на песок… Кто я… Где…
3.
Я взгянул на руку. Пальцы на месте. Осмотрелся. Всё нормально, только в шортах полные карманы песка. Значит вытащили, откачали. Живой.
Вокруг суетятся немцы, от страха или от радости позабывшие английский, они меня и спасли, судя по-всему. Где-то я их уже видел, точно, вчера в баре бухали. Или нет?
Больше всех радуется туземка – я ей ещё не заплатил.
Да, всё как всегда, вроде. Так обычно и бывает, всё по-прежнему, на первый взгляд, только потом вылазят мелкие несоответствия, особенно проявляется среди родственников – их лучше знаешь.
И вопросы, вопросы…
Где я?
Какой уже раз? Четвёртый? Не помню. Или не хочу помнить. Или…
А в прозрачно-голубом небе невыносимо яркое пятно. Солнце смеётся, блистая ослепительной белизной зубов.
Надо воспринимать жизнь во всей широте… её улыбки. Даже если это оскал.
Живой. Опять.
И всё по-новой.
Какой кошмар.