Софья Сергеевна Маркелова
Стук
Широкая черная полоса резкими рывками проникла в кабинет из смежной комнаты, бросилась в обе стороны и через несколько томительных секунд уже оплела все стены извилистым кольцом.
Стук прекратился так же резко, как и начался.
В резанувшей по ушам тишине Андрей сразу же расслышал, как в двадцатой аудитории ругались рабочие, у которых буквально на глазах так же пошли трещинами все стены. Очевидно, никакого стука они не слышали, как и предполагал Андрей.
Из черных щелей веяло пронизывающим стылым холодом. И слабым запахом смерти, какой бывает в древних криптах и подземных некрополях.
Осторожно и опасливо заглянув в одну из широких трещин, доцент ничего не сумел разглядеть. Но с той стороны, где должна была быть лишь земля, наиболее сильно веяло сквозняком. Там была пусто’та.
Нельзя было оставлять все это просто так. Разгадка уже практически оказалась у него в руках, и Андрей, сжав зубы, чтобы не стучали от страха друг об друга, бросился в соседнюю аудиторию.
На полу, все еще оторопело пялясь на змеившиеся по всем стенам трещины, сидели двое работников, которые явно видели подобное впервые. Андрей не стал их отвлекать, а лишь схватил один из лежавших возле самой двери ломов, которыми до этого вскрывали старый паркет, и сразу же вернулся обратно в тесную девятнадцатую аудиторию.
Пусть это и было порчей «уникального архитектурного экспоната» и собственности института, но по-другому Андрей просто не мог поступить. Он, ни секунды не колеблясь, вонзил лом в трещину в том самом месте, где совсем недавно пугающий голос говорил с ним.
На пол полетели куски краски, штукатурки, а после повалились и обломки кирпича. Ржавого цвета пыль вспорхнула в воздух и осела на волосах и одежде Андрея, но он не обращал на пыль и грязь внимания. Лишь глубже и сильнее загонял металл в разлом, руша стену, безжалостно кроша ее и уничтожая.
В какой-то момент битый изъеденный временем кирпич сам стал отваливаться от краев, падать под ноги, делая окно в стене все шире и шире.
И когда рыжее облако пыли чуть осело, а Андрей откашлялся от кирпичной крошки, то он боязливо приблизил свое лицо к проделанной дыре чуть больше тарелки в диаметре.
Из черноты проема на него смотрел пустыми глазницами желтоватый череп.
– Навел ты тогда шуму, Андрей! – посмеивался себе в усы Валентин Вячеславович, сидя на кафедре. – Привели тебя едва живого в деканат, а ты ни слова сказать не можешь. Только лом в руках сжимаешь, с головы до ног весь в кирпичной пыли, и трясешься, как осиновый лист.
Андрей слабо улыбнулся в ответ. Еще не прошло и двух дней с того самого дня, как он, подчинившись каким-то неясным порывам, проделал дыру в стене девятнадцатой аудитории, но уже весь институт знал подробности, и кто-то даже втихую посмеивался над преподавателем.
– Валентин Вячеславович, не издевайся над ним! – строго попросила немолодая заведующая кафедрой, поглядывая поверх очков на обоих своих коллег. – Андрей еще в себя никак не придет, а ты только и дразнишь его.
– Ну, а как не дразнить? Это ведь надо было умудриться такого шума навести!
Заведующая демонстративно поправила очки на кончике носа и сложила руки на груди. В голосе ее послышалось недовольство и отдельные властные нотки:
– Между прочим, это важное археологическое открытие. Кто знает, сколько бы еще лет прошло, пока эти скелеты в подвале бы не отыскали.
– Пф! – Валентин махнул рукой. – Ничего важного тут нет и не было!
– Это еще почему? – без особого интереса спросил Андрей, подперев свою тяжелую голову кулаком. Пусть в себя он еще не пришел, но отдельные слухи про находку до доцента уже добрались.
– Так называемые «строительные жертвы» были достаточно распространенным явлением в древние века. Дома возводили годами, за это время было множество случайных смертей: по неосторожности, от травм, истощения или же оседавшей в легких пыли. Чаще всего тела строителей замуровывали в фундаменте или стенах…
– Зачем это было нужно? – Андрей нахмурился.
Валентин Вячеславович одарил коллегу снисходительным взглядом.
– Считалось, что запертый в стенах дома дух будет оберегать здание.
– Однако, – встряла заведующая кафедрой, – это не всегда были мертвые тела. Случалось и такое, что людей замуровывали живьем. Это было своеобразной жертвой, даром.
– Что-то мне подсказывает, что души погибших такой страшной смертью были не очень рады подобной кончине и возложенной на их плечи обязанности, – тихо заметил Андрей, ниже опустив голову.
На месте сразу же недовольно завозился Валентин. Он сжал губы в узкую линию, а после резко поднялся со стула и принялся ходить по небольшому помещению.
– Неужели, Андрей, ты правда все еще придерживаешься этой своей мысли, что позавчера тебя якобы направляли духи, когда заставили разрушить стены?.. Какая же нелепость!
Заняв оборонительную позицию возле Андрея, заведующая кафедрой мгновенно прочистила горло и заговорила на тон выше:
– Валентин Вячеславович! Оставь свои претензии, я тебя прошу. Каждый верит в то, во что хочет. Тебя там не было.
– Ну и что с того, что меня там не было? – задохнулся профессор. – Не может взрослый образованный человек верить в такие глупости, как нечисть, призраки и неупокоенные души!
– А как же тогда Андрею удалось определить, в каком месте нужно ломать стену, а? Разве это тебя ни в чем не убедило? – отстаивала свою позицию женщина.
– Глупости!.. Глупости и еще раз глупости!..
Не в силах больше выносить эти крики и ругань, Андрей молча поднялся с места и скорее вынырнул из душного кабинета кафедры. Эти споры преследовали его с того самого дня. Все студенты и преподаватели разделились на два лагеря: были те, кто твердил, что все странности девятнадцатой аудитории происходили именно от мертвецов, замурованных в стенах подвала, другие же утверждали, что Андрей просто сошел с ума, и никакие скелеты ему ничего не нашептывали.
Во что верил он сам, Андрей не до конца понимал.
Ноги вели его по лестницам, темным и узким коридорам, пока он вновь не оказался в крошечном отделенном от мира секторе с двумя подвальными аудиториями.
Теперь здесь было достаточно многолюдно. Все двери распахнуты, всюду включен свет, принесены прожекторы для дополнительного освещения, кругом лежат ящики с инструментами и бродят приглашенные археологи и эксперты из Департамента культурного наследия.
В девятнадцатой аудитории уже не было ни парт, ни кирпичных обломков: все очистили и подмели. С опаской приблизившись к пролому в стене, Андрей заглянул туда. Но все скелеты уже извлекли из их тесной гробницы и, похоже, увезли для дальнейшего изучения.
Как бы ему ни хотелось забыть тот страшный момент, но доцент все еще замечательно помнил, что он испытал, стоило ему проделать в стене дыру. Это был ужас, сильнее которого он ничего в жизни не испытывал. Прямо напротив его глаз из черноты стены выглядывал старый череп. В тот миг мужчине показалось, что пустые глазницы смотрели четко в его сторону.
А после оказалось, что скелет там был далеко не один. Около дюжины древних останков отыскали археологи в стенах подвала. И работы до сих пор продолжались.
От одной только мысли о том, что все эти истлевшие мертвецы веками молча стояли в стенах, и от живых людей их отделяла лишь тонкая кирпичная кладка, Андрею становилось дурно. Но еще хуже ему было, когда в голову то и дело лезли воспоминания о стуке, которым неупокоенные духи пытались привлечь внимание к своей незавидной участи.
Андрей неспешно покинул девятнадцатую аудиторию. Теперь вряд ли когда-нибудь кто-нибудь осмелится вновь проводить занятия в кабинете со скелетами.
В том месте, где некогда был глухой тупик подвала, эксперты сбили кувалдами несколько слоев кирпичной кладки и добрались до старинных кованых дверей, открывавших путь к подземным этажам здания. Многие знали об этом спрятанном проходе: поговаривали, что его замуровали еще в середине прошлого века. И вот теперь вновь открыли.
Бегавшие туда-обратно люди, археологи и работники, даже не заметили, как Андрей незаметно шагнул сквозь эти двери и начал спускаться по влажным ступеням небольшой лестницы, уводившей в полумрак.
Здесь был короткий коридор с низким темным потолком, с которого постоянно капала вода. Запах сырости, отчетливый и тошнотворный, безраздельно царствовал в этой обители.
По обе стороны расходились маленькие комнаты. Где-то были двери, а где-то – лишь распахнутые в немом крике зевы арок. Судя по звукам, в одном из этих помещений ломали стену. А по углам то здесь, то там можно было заметить работающих экспертов, которые в свете своих фонарей выскребали какие-то артефакты древности.
