Скотт – Коутон
FNaF: Into the pit
Освальд оглянулся, чтобы посмотреть, откуда она доносится. На другой стороне зала, на маленькой сцене, трио аниматроников моргали своими большими пустыми глазами, открывали и закрывали рты и вращались взад и вперед в такт звонкой, раздражающей песне. Там были бурый медведь, синий кролик с красной бабочкой и какая-то девушка-птица. Они напоминали Освальду механических животных, которых он недавно рисовал. Разница заключалась в том, что он никогда не мог решить, были ли животные на его рисунках милыми или жуткими.
Эти точно были жуткими.
Странно, но дюжина или около того маленьких детей, окружавших сцену так не думали. На них были праздничные колпаки с изображениями маскотов, они танцевали, смеялись и отлично проводили время.
Когда Освальд почуял запах пиццы, он понял. Он все еще был в пиццерии Джеффа, или, точнее, чем была пиццерия Джеффа до того, как Джефф получил власть над этим местом. Бассейн был новым и не огороженным веревкой, все розетки на стене были подключены к автоматам, и повернувшись лицом к стене, он заметил картинку в очертаниях теней с изображением маскотов выступающих на сцене: бурого медведя, голубого кролика и девушки-птицы. Под их лицами было написано ”Freddy Fazbear’s Pizza”. Душа Освальда заледенела. Как же это случилось? Он знал, где находится, но не знал, в каком времени и как сюда попал.
Кто-то наскочил на него, и он подпрыгнул выше обычного. Поскольку он ощущал физический контакт, это не было сном. Он не мог решить, было ли это хорошей новостью или нет.
– Извини, чувак, – сказал парень. Он был примерно одного возраста с Освальдом и носил светло-желтое поло с поднятым воротником, заправленное в то, что выглядело как пара отцовских джинсов. Белые теннисные туфли на нем были огромными, как у клоуна. Волосы выглядели так, словно много времени было проведено на их расчесывание. – Ты в порядке?
– Да, – сказал Освальд. Он не был уверен, что был в порядке на самом деле, но и не знал, как объяснить свою ситуацию.
– Я тебя здесь раньше не видел, – сказал парень.
– Да, – сказал Освальд, пытаясь придумать объяснение, которое не было бы слишком странным. – Я просто приехал сюда погостить у бабушки. Это место прекрасно. Эти старые игры…
– Старые игры? – сказал парень, подняв бровь. – Ты ведь шутишь, правда? Я не знаю, откуда ты, но у Фредди самые новые игры. Вот почему провода для автоматов такие длинные.
– Да, я просто пошутил, – сказал Освальд, потому что не мог придумать, что еще сказать. Он слышал, как его отец рассказывал о многих таких играх, когда он был ребенком. Нелепо трудные игры, сказал он, на которые он потратил много часов и много четвертаков.
– Я Чип, – представился парень, проводя пальцами по своим пушистым волосам. – Мы с моим приятелем Майком, – он кивнул на высокого чернокожего парня в огромных очках и рубашке с широкими красными и синими полосами, – собрались поиграть в Скибол. Хочешь с нами?
– Конечно, – ответил Освальд. Было приятно общаться с другими детьми, даже если они и были из другого времени. Он не думал, что это сон, но это было странно.
– У тебя есть имя? – сказал Майк, глядя на Освальда так, словно тот был странным существом.
– О, Конечно. Я Освальд, – он видимо казался чересчур странным, забыв представится.
Майк дружески хлопнул его по спине. —Ну, я должен предупредить тебя, Освальд. Я зверь в скиболе. Но я буду с тобой помягче, раз уж ты здесь новенький.
– Спасибо, что пожалел меня, – сказал Освальд. Он последовал за ними на площадку для Скибола. По дороге они прошли мимо кого-то в костюме кролика, который выглядел как желтая версия аниматроника-зайца на сцене. Никто не обращал внимания на кролика, поэтому Освальд ничего не сказал.
Вероятно, это был сотрудник пиццерии, одетый так, чтобы развлекать маленьких детей на дне рождения.
Майк не шутил насчет того, что он зверь в Скиболе. Он легко победил Чипа и Освальда три раза, но они все время шутили. Было приятно быть включенным в игру. Но после еще нескольких игр Освальд начал беспокоиться. Сколько времени сейчас было в реальности? Как долго отец искал его? И как он собирается вернуться к своей настоящей жизни? Конечно, ему хотелось немного напугать папу, но он не хотел пугать старика так сильно, чтобы втянуть в это дело полицию.
– Эй, ребята, я лучше побегу, – сказал Освальд, – Моя бабушка … – он чуть было не сказал “только что написала мне”, но понял, что Чип и Майк понятия не имеют что это значит. В каком времени он не был, тут точно нет мобильных телефонов, – Моя бабушка должна забрать меня через несколько минут.
– Ладно, чувак, может быть, мы еще увидимся, – сказал Чип, и Майк слегка кивнул и помахал рукой.
Освальд оставил своих спутников, встал в углу в одних носках и задумался, что же делать. У него произошло какое-то волшебное приключение, он опаздывал и потерял свои ботинки.
Как вернуться назад? Он мог бы выйти через парадную дверь здания, но куда это его приведет? Может, это и то место, но в другом времени. Даже не в том десятилетии.
И тут его осенило. Возможно, вернуться можно было тем же способом, как он и попал. У бассейна с шариками мама сказала своим двум маленьким детям, что пора уходить. Они пытались спорить с ней, но та пригрозила им лечь пораньше.
Он нырнул под шарики прежде, чем кто-либо успел заметить, что в бассейне кто-то выше нормы. Как долго нужно сидеть в бассейне?
Наугад он решил досчитать до ста и вылезти.
Он поднялся на ноги и обнаружил, что стоит в пыльном, огороженном веревками бассейне с шариками в пиццерии Джеффа. Он вылез, нашел свои ботинки в том месте, где оставил. В кармане завибрировал телефон. Он вынул его и прочел сообщение:
Буду через 2 минуты.
Неужели время остановилось?
– Увидимся, парень, – произнес Джефф, когда Освальд вышел за дверь.
– Это выглядит прекрасно, мам, – сказал Освальд, протыкая сосиску вилкой.
– Сегодня ты в хорошем настроении, – мама положила ему на тарелку еще одну вафлю, – Какой контраст со вчерашним днем, когда ты был «мистером сердитые штанишки».
– Да, – сказал Освальд, – сегодня должны принести мою книгу в библиотеку. – Это утверждение было правдой, но Освальд пребывал в хорошем настроении не по этой причине. Конечно, он не мог сказать ей истинную причину. Если бы он сказал: “я нашел в пиццерии Джеффа бассейн с шариками, который позволяет мне путешествовать во времени”, мама бросила бы вафли и подняла трубку, чтобы позвонить ближайшему детскому психологу.
Освальд взял книгу в библиотеке, но ему не хотелось сразу же начать читать её. Он направился в пиццерию Джеффа, как только она открылась в одиннадцать. Джефф был на кухне, когда Освальд пришел, поэтому он направился прямиком к сухому бассейну.
Он сбросил ботинки, шагнул внутрь и погрузился в пучину. Поскольку это, казалось, работало и раньше, он досчитал до ста, прежде чем встать.
Аниматроники играли какую-то странную мелодичную песню, частично заглушавшуюся писком, свистом и звоном множества игр. Он бродил по залу и рассматривал аркадные автоматы, “ВАК-а-моль”, неоновые фишки-присоски, которые позволяют выиграть несколько билетов (но, вероятно, нет), если нажать кнопку в нужное время.
Дети постарше столпились вокруг видеоигр. Дошкольники забрались на раскрашенные мелками игровые принадлежности. “Конъюнктивит”, – подумал Освальд.
Все выглядело так же, как и раньше. Он даже заметил календарь, висевший в открытом кабинете, который помог ему точно определить дату: 1985 год.
– Эй, это Освальд, – на этот раз Чип был одет в голубое поло, отцовские джинсы и гигантские кроссовки. Ни один волосок на его голове не выбился из колеи.
– Привет, Оз, – сказал Майк. На нем была футболка из фильма “назад в будущее”. – Тебя когда-нибудь называли волшебником страны Оз?
– Ты назвал меня так сейчас, – Оз сказал, ухмыляясь. Он перешел от самого одинокого лета в своей жизни к двум новым друзьям и новому прозвищу. Правда, все это, казалось бы, происходило в середине 1980-х, но зачем вешаться в курс подробностей?
– Эй, – сказал Чип, – мы только что заказали пиццу. Не хочешь перекусить с нами? Мы заказали большую, так что мы вдвоем вряд ли съедим.
– Говори за себя, – сказал Майк, при этом ухмыляясь.
– Ладно, – сказал Чип, – как насчет того, чтобы я сказал, что это больше, чем мы должны съесть? Хочешь присоединиться к нам?
Освальду было любопытно, как «Фредди Фазберс Пицца» схожа с пиццерией «пиццерией Джеффа».
– Конечно. Спасибо.
По пути к своему столику они прошли мимо человека в том же самом желтом костюме кролика. В этот раз он прятался в углу, стоя неподвижно, как статуя. Чип и Майкл либо не заметили его, либо проигнорировали, так что Освальд тоже старался не обращать на него внимания. Но зачем прятаться в углу? Если он работает в ресторане, то, конечно, не должен вести себя так жутко.
За столом молодая женщина с пышными светлыми волосами и голубыми тенями для век подала им большую пиццу и газировку. На заднем плане играл оркестр аниматроников. Пицца состояла из пепперони и колбасы с хрустящей корочкой – приятное отличие от простых сырных блюд.
– Знаешь, – говорил Майк перед каждым укусом, – когда я был маленьким, я любил Фредди Фазбера и его друзей. У меня даже был плюшевый Фредди, с которым я спал. Теперь я смотрю на эту сцену, и от этих вещей у меня мурашки бегут по коже.
– Это странно, да? Как вещи, которые тебе нравятся в детстве, становятся жуткими, когда ты становишься старше? – Чип взял себе еще кусочек. —Как клоуны.
– Да, или куклы, – сказал Майк. – Иногда я смотрю на кукол моей сестры, выстроившихся на полке в ее комнате, и мне кажется, что они смотрят на меня.
Или как тот парень в костюме желтого кролика, подумал Освальд, но ничего не сказал. После того, как они доели пиццу, они сыграли в скибол, Майк снова мыл ими пол, но был очень мил. Освальд больше не беспокоился о времени, так как очевидно, время здесь протекало не так, как в его родном времени. После Скибола они по очереди играли в аэрохоккей парами. Освальд был на удивление хорош в этом и даже умудрился однажды обыграть Майка.
Когда у них кончились жетоны, Освальд поблагодарил их за то, что они поделились с ним, и сказал, что надеется снова увидеть их. После того как они попрощались, Освальд подождал, и скрылся в бассейне.
Общение с Чипом и Майком стало обычным делом. Сегодня они даже не играли в игры – просто сидели за столом, пили газировку и разговаривали, стараясь как можно меньше обращать внимания на раздражающую музыку аниматроников.
– Знаете, какой фильм мне понравился? – сказал Чип. Сегодня его рубашка поло была персикового цвета. Освальду нравились его друзья, но разве у Чипа не было рубашки разноцветнее? – Вечная Песня.
– Серьезно? – сказал Майк, поправляя на носу свои огромные очки. – Этот фильм был таким скучным! Я думал: “Вечная Песня – идеальное название для этого фильма, потому что я не думал, что он когда-нибудь закончится!”
Все засмеялись, а потом Чип спросил: Что ты об этом думаешь, Оз?
– Я его еще не видел, – сказал Освальд. Часто, общаясь с Чипом и Майком, Освальд слушал их разговоры о фильмах и шоу, которые им нравились. Когда они упоминали о чём-то, что он не знал, он искал это в интернете дома. Он составил список фильмов 80-х годов, которые хотел посмотреть, и проверил телепрограммы на видеорегистраторе, чтобы посмотреть, когда любой из них может быть показан. Освальд принимал самое активное участие в беседах Чипа и Майкла. Это было похоже на то, как быть студентом по обмену. Иногда ему приходилось притворяться, что он идет, улыбаясь, кивая и вообще стараясь быть любезным.
– Чувак, тебе нужно почаще приходить сюда, – сказал Майк. – Может быть, как-нибудь сходишь в кино со мной и Чипом.
– Это было бы круто, – сказал Освальд, так как что еще он мог сказать? На самом деле, я из далекого будущего, и не думаю, что лично смогу увидеть тебя где-нибудь, кроме как у пиццерии в 1985 году. Они оба подумают, что это шутка над Майком, потому что его любимый фильм был “Назад в будущее”.
– Назови хоть один фильм, который тебе действительно нравится, – сказал Чип Освальду. – Я попытаюсь понять, какой у тебя вкус.
В голове у Освальда помутилось. Что это был за фильм из 80-х? – Эээ … Т. Е.?
– E. T.? – Майк со смехом хлопнул ладонью по столу, – Он вышел три года назад. Тебе действительно стоит почаще выходить на улицу. Разве там, откуда ты приехал, нет кинотеатров?
“Так и есть”, – подумал Освальд. Зато у него дома есть Netflix, PlayStation, YouTube и социальные сети. Но он этого не сказал.
Конечно, существовали технологии в 1985, Чип и Майк говорили о том, о чем они имели лишь смутное представление, вроде видеомагнитофонов, бум боксов и кассет. Освальду постоянно приходилось напоминать себе не говорить о таких вещах, как мобильные телефоны, планшеты и интернет. Он старался не носить футболок с персонажами, которые могли бы смутить их или других клиентов в 1985 году.
– Да, нам определенно нужно ввести тебя в курс дела, – сказал Чип.
“Если бы ты только знал”, – подумал Освальд.
– О-эй, не хочешь поиграть в какие-нибудь игры? – сказал Майк, – Я чувствую, что Скибол зовет меня, но обещаю, что буду с вами помягче.
Чип рассмеялся. – Нет, ты не будешь помягче, ты убьешь нас.
– Вы, ребята, идите вперед, – сказал Освальд. – Пожалуй, я останусь за столом.
– Что, хочешь посмотреть шоу? – сказал Майк, кивая в сторону жутких персонажей на сцене. – Что-то не так? Если ты вдруг решил, что тебе нравится музыка в пиццерии, мы должны немедленно помочь.
– Нет, все в порядке, – сказал Освальд, но на самом деле что-то было не так. Во время его первых визитов к пиццерии в 1985 году ему даже не пришло в голову, что он, по сути, отмахивается от щедрости Чипа и Майка, потому что у него никогда не было собственных денег, – Я просто чувствую, что всегда беру ваши деньги, потому что у меня их никогда не было.
– Эй, чувак, все в порядке, – сказал Чип, – Мы даже не обращали внимания.
– Да, – сказал Майк, – мы просто решили, что твоя бабушка никогда не давала тебе деньги. Моя бабушка тоже не дает мне деньги, за исключением дней рождений
Они вели себя очень мило, но Освальд все равно чувствовал себя неловко. Если они говорили о его нехватке денег, это означало, что они заметили это.
– Как насчет того, чтобы я просто поболтал с тобой, пока ты играешь? – сказал Освальд.
Когда он встал, то почувствовал странную тяжесть в карманах. Что-то в них было такое тяжелое, от чего он ощущал что его джинсы могли бы упасть. Он сунул руку в карман и вытащил две пригоршни фишек Фредди Фазбера 1985 года выпуска. Он доставал пригоршню за пригоршней и высыпал их на стол.
– Или мы все могли бы играть, – сказал он. Он понятия не имел, как объяснить волшебство, которое только что произошло. – Наверное, я забыл, что ношу штаны, в которых были все жетоны.
Чип и Майк выглядели немного смущенными, но потом улыбнулись и начали сгребать монеты со стола в пустые стаканчики из-под содовой. Освальд сделал тоже самое. Он решил просто жить с этой странностью. Он не знал, как туда попали жетоны, но опять же, так же не знал, как попал сюда.
Утром, когда папа вез его в библиотеку, Освальд спросил: ”папа, сколько тебе было лет в 1985 году?”
– Я был всего на пару лет старше тебя, – сказал папа. – А кроме бейсбола, я мог думать только о том, сколько матчей мне придется провести в “Аркаде”. Почему ты спрашиваешь?
– Никаких особых причин, – ответил Освальд, – Я только что провел кое-какие исследования. Пиццерия Джеффа – еще до того, как это была пиццерия Джеффа, была чем-то вроде ”Аркады”, не так ли?”
– Да, так оно и было. – голос отца звучал странно, возможно, нервно. Он молчал несколько секунд, потом сказал: “но она закрыта. “
– Как и все остальное в этом городе, – сказал Освальд.
– В общем, да, – сказал папа, останавливаясь перед библиотекой. Может быть, это было воображение Освальда, но казалось, что его отец был рад добраться до места назначения.
Ровно в одиннадцать часов Освальд, как обычно, отправился в пиццерию Джеффа. Поскольку Джеффа нигде не было видно, Освальд направился к бассейну. Досчитав до ста, он встал. Послышались звуки, но не обычные для криков в пиццерии. Плачущий ребенок. Зовы на помощь. Быстрые шаги людей. Хаос.
Были ли здесь Чип и Майк? Они были в порядке? С кем-нибудь здесь было все в порядке?
Он был напуган. Часть его хотела пойти обратно в бассейн с шариками, но он беспокоился о своих друзьях. Кроме того, он сгорал от любопытства по поводу того, что происходит, хотя и знал, что это ужасно.
Ему ничего не грозит, сказал он себе, потому что это происходит в прошлом, задолго до его рождения. Его жизнь не может быть в опасности в то время, когда он еще даже не существовал, не так ли?
Сжав живот, он двинулся сквозь толпу, мимо плачущих матерей, бегущих с малышами на руках, мимо пап, хватающих детей за руки и быстро ведущих их к выходу, на всех этих лицах застыло выражение шока
– Чип? Майк? – он звал, но его друзей нигде не было видно.
Испуганный, но чувствующий, что должен знать, что происходит, Освальд пошел в противоположном направлении от толпы.
Перед ним стоял человек в желтом костюме кролика, если только это был человек в нём. Кролик открыл дверь с надписью “Приватное” и вошел внутрь.
Освальд последовал за ним.
Коридор был длинный и темный. Кролик посмотрел на него пустыми глазами и неизменной улыбкой, а затем пошел дальше по коридору. Освальд не гнался за кроликом. Он позволял кролику вести себя, как будто он был Алисой в Стране Чудес, спускающейся в кроличью нору.
Кролик остановился перед дверью с табличкой “Комната для вечеринок” и поманил Освальда внутрь. Освальда трясло от ужаса, но он был слишком любопытен, чтобы отказаться. “Кроме того, – думал он, – ты не можешь причинить мне боль. Я еще ведь даже не родился”.
Оказавшись внутри комнаты, Освальду потребовалось несколько секунд, чтобы осознать то, что он видел, и еще несколько секунд, чтобы его мозг это осмыслил. Они выстроились вдоль стены, расписанной изображениями местных маскотов: ухмыляющегося медведя, голубого кролика и девочки-птицы. Тела полдюжины детей младше Освальда сидели, вытянув перед собой ноги. У некоторых из них глаза были закрыты, как будто они спали, а глаза других были открыты и застыли в пустом, кукольном взгляде.
Все они были в праздничных колпаках.
Освальд не мог сказать, как они умерли, но он знал, что кролик был ответственен за это, что кролик хотел, чтобы его работу увидел Освальд.
Возможно, кролик хотел, чтобы Освальд стал его следующей жертвой, присоединившись к остальным. Освальд закричал. Желтый кролик бросился на него, и он выбежал из комнаты, побежал по черному коридору. Может быть, кролик мог причинить ему боль, а может быть, и нет. Освальд не хотел оставаться здесь достаточно долго, чтобы выяснять это.
Он побежал через опустевший коридор к бассейну. Снаружи вой полицейских сирен был таким же, как и вой у Освальда. Кролик побежал за ним, подобравшись так близко, что пушистая лапа коснулась спины Освальда.
Освальд нырнул в бассейн с шариками. Он быстро сосчитал до ста.
Когда он встал, первое, что он услышал, был голос Джеффа: ”А вот и маленькая вонючка!”
Освальд обернулся и увидел, что отец топает к нему, а Джефф смотрит на него. Папа выглядел разъяренным, и Джефф тоже не выглядел счастливым – не то чтобы он когда-нибудь был счастлив.
Освальд застыл, слишком ошеломленный, чтобы пошевелиться. Отец схватил его за руку и вытащил из бассейна с шариками. – О чем ты только думал, прячась в этой мерзкой старой штуке? – сказал папа. – Разве ты не слышал, как я тебя звал?
Когда Освальд вышел, отец наклонился над ямой.
– Посмотри, как здесь грязно. Твоя мама…
Из бассейна высунулась пара желтых рук и потянула папу вниз.
Борьба была бы карикатурной, если не такой ужасающей. Папины ноги в коричневых рабочих ботинках выглянули на поверхность, только чтобы исчезнуть внизу, затем появилась пара больших пушистых ног, тоже исчезнувших. Шары в бассейне завертелись, как бурное море, а потом замерли. Желтый кролик поднялся из бассейна, поправил пурпурный галстук-бабочку, отряхнулся и повернулся к Освальду, ухмыляясь.
Освальд попятился, но кролик уже был рядом, крепко держа Освальда за плечи и направляя его к выходу.
Освальд посмотрел на Джеффа, стоявшего за прилавком. Может быть, Джефф поможет ему? Но на лице Джеффа было то же выражение, что и всегда, и он просто сказал: Увидимся позже, ребята.
Как мог Джефф, да и вообще кто бы то не был вести себя так, будто это норма?
Как только кролик вытащил его наружу, он открыл дверцу папиной машины и втолкнул Освальда внутрь. Освальд смотрел, как кролик пристегнул ремень безопасности и завел машину. Он попытался открыть дверь, но кролик включил блокировку со стороны водителя.
На губах кролика застыла кривая улыбка. Его глаза смотрели безучастно.
Освальд снова нажал кнопку разблокировки, хотя знал, что она не сработает.
– Подожди, – сказал Освальд, – Ты умеешь? Ты вообще умеешь водить машину?
Кролик ничего не сказал, но завел машину и выехал на улицу. Машина остановилась на красный свет, и Освальд решил, что существо знает основные правила вождения.
– Что ты сделал с моим отцом? Куда ты меня везешь? – Освальд услышал панику в собственном голосе. Он хотел казаться сильным и храбрым, как будто защищал себя, но вместо этого просто казался испуганным и смущенным. Каковым он и был.
Кролик ничего не ответил.
Машина повернула на знакомую улицу, затем налево к дому Освальда.
– Откуда ты знаешь, где я живу? – спросил Освальд.
Все еще молча, кролик свернул на подъездную дорожку перед домом Освальда в стиле ранчо.
”Я убегу от него”, – подумал Освальд. – ”Как только это существо откроет дверцу машины, побегу в соседний дом и вызову полицию”. Щелкнули замки, и Освальд вышел из машины.
Каким-то образом кролик оказался прямо перед ним.
Кролик потащил Освальда к входной двери, затем сорвал с шеи Освальда цепочку, на которой висел ключ от его дома. Кролик повернул ключ в замке и втолкнул Освальда внутрь. Затем он встал перед дверью, блокируя выход.
Кошка Джинкс забрела в гостиную, бросила взгляд на кролика, выгнула спину дугой, распушила хвост и зашипела, как на Хэллоуин. Освальд никогда раньше не видел, чтобы она вела себя испуганно или недружелюбно, и видел, как та повернулась и побежала по коридору. Если Джинкс знала, что ситуация ужасная, значит, она действительно ужасна.
– Ты не можешь этого сделать, – сказал Освальд кролику, заливаясь слезами. Ему не хотелось плакать. Он хотел выглядеть сильным, но ничего не мог с собой поделать, – Это… это похищение или что-то в этом роде! Мама скоро вернется домой и позвонит в полицию.
Конечно, это был полный блеф. Мама вернется только после полуночи. Будет ли он вообще жив к тому времени, когда мама вернется домой? Жив ли сейчас его отец?
Он знал, что если попытается убежать через заднюю дверь, кролик схватит его.
– Я сейчас пойду в свою комнату, хорошо? Я не пытаюсь сбежать. Я просто иду в свою комнату, – он попятился, и кролик отпустил его. Как только он вошел в свою комнату, сразу же захлопнул дверь и запер ее. Он глубоко вздохнул и попытался собраться с мыслями. В его комнате было окно, но оно было слишком высоко от земли и мало, чтобы пролезть через него. Под кроватью Джинкс издала негромкое рычание.
Освальд видел, как за дверью стоит кролик. Если он позвонит, то желтое существо всё услышит. Но он мог бы отправить сообщение.
Он достал телефон и дрожащими руками написал: “Мама, срочно! С папой что-то не так. Возвращайся домой”
Освальд уже знал, что она не вернется домой. Поскольку на работе она всегда имела дело с неотложными медицинскими случаями, иногда ей требовалось много времени, для просмотра сообщений. Именно с папой Освальд должен был связаться в случае крайней необходимости, но сейчас это явно не сработает
Прошел несчастный час, пока телефон Освальда не завибрировал. Опасаясь, что кролик все еще подслушивает за запертой дверью, он взял трубку, не поздоровавшись.
– Освальд, что происходит? – мама казалась испуганной. – Мне нужно позвонить в девять-один-один?
– Я не могу сейчас говорить, – прошептал Освальд.
– Я еду домой, хорошо? – она повесила трубку. Пятнадцать минут тянулись медленнее, чем Освальд мог себе представить. Затем раздался стук в дверь.
Освальд подпрыгнул от неожиданности, сердце у него подскочило к горлу. – Кто там?
– Это я, – раздраженно ответила мама, – Открой дверь.
Он приоткрыл дверь, чтобы убедиться, действительно ли это она. Как только Освальд впустил ее, сразу же запер за ними дверь.
– Освальд, ты должен рассказать мне, что происходит.
С чего начать? Как объяснить ситуацию, чтобы не показаться сумасшедшим?
– Папа. Он… он не в порядке. Я даже не знаю, где он сейчас.
Мама положила руки ему на плечи. – Освальд, я только что видела твоего отца. Он лежит на кровати в спальне и смотрит телевизор. Кстати, пирог приготовленный им стоит на плите.
– Что? Я не голоден, – он попытался сосредоточиться на словах матери. – Ты видела папу?
Мама кивнула. Она смотрела на него так, будто тот был ее пациентом, а не ребенком, пытаясь понять, что с ним не так.
– Все в порядке?
Она снова кивнула. – Твой отец в порядке, но я беспокоюсь о тебе. – она положила руку ему на лоб, словно проверяя, нет ли жара.
– Ладно, – сказал Освальд. – Я имею в виду, если папа в порядке, то и я тоже. Он просто… не похоже, что в порядке.
– Может быть, это и хорошо, что скоро в школу. Мне кажется, ты слишком много времени проводишь в одиночестве.
Что он мог сказать? На самом деле, я проводил время со своими новыми друзьями в 1985 году?
– Может, и так. Наверное, мне лучше пойти спать. Мне завтра рано вставать.
– Я думаю, это хорошая идея, – сказала мама. Она положила руки ему на щеки и посмотрела прямо в глаза. – И послушай, если собираешься написать мне во время работы, убедись, что это действительно срочно. Ты меня напугал.
– Я думал, это действительно чрезвычайная ситуация. Извини.
– Все в порядке, дорогой. Отдохни немного, ладно?
– Хорошо, – когда мама ушла, Освальд заглянул под кровать. Джинкс все еще была там, сжавшись в комок, будто она пыталась стать как можно меньше и незаметнее, ее глаза были широко раскрыты и выглядели испуганными.
– Все в порядке, Джинкси, – сказал Освальд, сунув руку под кровать и пошевелив пальцами, – Мама говорит, что все в порядке. Теперь можешь выйти.
Кошка не сдвинулась с места.
Освальд лежал в постели без сна. Если мама сказала, что папа там и все в порядке, значит, это правда. Зачем ей лгать?
Но Освальд действительно видел.
Он видел, как желтое существо затащило его отца в яму. Он видел, как желтое существо вылезло из ямы, чувствовал его хватку на своей руке, сидел рядом с ним в машине, когда он вёз его домой.
Или это правда был отец? Если мама сказала, что папа дома и все в порядке, значит, так оно и есть. Освальд доверял своей матери. Но если с папой все в порядке, тогда Освальду показалось, то что он видел. Значит Освальд сошел с ума.
После нескольких часов беспокойного сна Освальд проснулся от запаха жареной ветчины и испеченного печенья. В животе у него заурчало, это напомнило ему пропуск вчерашнего ужина.
Все казалось нормальным. Может быть, ему следует относиться ко вчерашнему дню как к дурному сну и попытаться двигаться дальше. Новый учебный год, новое начало. Он остановился в ванной комнате, затем пошел на кухню.
– Чувствуешь себя лучше? – спросила мама. Вот она, с волосами, собранными в хвост, в розовом пушистом халате, готовит завтрак, как всегда.
Что-то в этом факте заставило Освальда почувствовать огромное облегчение.
– Да, – сказал он. – Я очень голоден, на самом деле.
– Сейчас я могу решить эту проблему, – сказала мама. Она поставила на стол тарелку с двумя бисквитами и налила ему стакан апельсинового сока.
Освальд съел печенье с тремя кусками ветчины.
Желтая тварь вошла и села напротив него за стол.
– Ох, мам? – сердце Освальда стучало в груди, как отбойный молоток. Бисквит с ветчиной тяжело лежали в его бурлящем желудке.
– В чем дело, милый? – она повернулась к нему спиной и принялась возиться с кофеваркой.
– А где папа?
Она обернулась, держа в руке кофейник. – Освальд, твой отец сидит прямо напротив тебя! Если это какой-то сложный розыгрыш, ты можешь прекратить его прямо сейчас, потому что он официально перестал быть смешным.
Она налила чашку кофе и поставила ее перед желтым существом, которое с неизменной улыбкой смотрело прямо на Освальда.
Освальд знал, что ничего не добьется. Либо он сошел с ума, либо его мама. – Хорошо, я понял. Я перестану. Прости меня. Можно мне уйти, чтобы подготовиться к школе?
– Конечно, – ответила мама, но снова как-то странно посмотрела на него.
Освальд зашел в ванную почистить зубы, а потом в свою комнату за рюкзаком. Он заглянул под кровать и увидел, что Джинкс все еще прячется там.
– Что ж, приятно знать, что в этой семье есть кто-то, у кого есть хоть капля здравого смысла, – сказал он. Когда Освальд вернулся на кухню, желтое существо стояло у двери с ключами от машины в лапе.
– Э-э, папа отвезет меня в школу? – спросил Освальд. Он не знал, сможет ли снова сидеть рядом с существом в машине в машине, надеясь, что оно смотрит на дорогу сквозь ветровое стекло пустыми глазами.
– Разве он не всегда так поступает? – сказала мама. Он слышал беспокойство в ее голосе, – Хорошего тебе дня, ладно?
Не видя другого выхода, Освальд сел в машину рядом с желтой тварью. И снова он запер все двери со стороны водителя. Машина выехала с подъездной дорожки и проехала мимо бегущего трусцой соседа, который помахал ему так, словно это был его отец.
– Я не понимаю, – сказал Освальд, едва сдерживая слезы, – Ты настоящий? Это все реально? Я что, схожу с ума?
Желтая тварь ничего не сказала, просто уставилась на дорогу впереди.
Когда он остановился перед средней школой Уэстбрука, охранник и дети на пешеходном переходе, казалось, не заметили, что машину вел гигантский желтый кролик.
– Эй, – сказал Освальд, прежде чем выйти из машины, – Не трудись забирать меня сегодня днем. Я успею на автобус.
Школьный автобус был большой желтой штукой, с которой он мог справиться.
Поскольку это был какой-то космический закон, человек, которого Освальд увидел первым в школе оказался Диланом, его мучителем. – Ну, ну, ну, если это не Освальд Оц…
– Дай мне отдохнуть, Дилан, – сказал Освальд, протискиваясь мимо него. – У меня сегодня гораздо больше проблем, чем у тебя.
В классе невозможно было сосредоточиться. Обычно Освальд был довольно приличным школьником, но как он мог сосредоточиться на своей жизни и, возможно, своем рассудке? Может быть, ему стоит поговорить с кем-нибудь, школьным психологом или школьным полицейским. Но он знал, что все, что он скажет, прозвучит безумно. Как он мог убедить полицейского, что его отец пропал, если все, кто смотрит на желтое существо, видят его отца?