Сергей Викторович Обжогин
Жуть
Зловещая чернота.
Существуют вещи, которые не поддаются здравому смыслу, они выходят за пределы нашей логики и понимания. Люди, ставшие свидетелями сверхъестественных явлений, не могут объяснить их простыми словами. Зато эмоции от пережитого у них бьют через край. Как правило, со временем впечатления замываются и тускнеют, поэтому я спешу каждый случай перенести на бумагу.
На днях необычной и жуткой историей со мной поделилась подруга нашей семьи. Её зовут Татьяна. Они вместе с моей женой когда-то заканчивали медицинский колледж и жили в одной комнате общежития. Дружбу поддерживают до сих пор. Хотя в последнее время встречаемся редко, больше созваниваемся.
Татьяна работает по профессии, исполняет обязанности медсестры в нашей областной больнице. Несколько трёхэтажных корпусов советской постройки расположились почти на краю города. Я бы назвал это таким местом, где по-соседству живут и радость исцеления, и мучительные страдания. Здесь очень хрупкая грань между жизнью и смертью. За двадцать лет работы Татьяна насмотрелась там всякого. Но в этот раз она пережила самый настоящий ужас. Столь странное мистическое явление, свидетелем которого она стала, невозможно истолковать разумным способом. У меня нет сомнений в правдивости её слов, да и зачем ей врать, мы же уже далеко не дети, решившие позабавиться страшилками. Порывшись в интернете, я обнаружил множество подобных случаев, ими охотно делятся медицинские работники. Кому, как не им знаком феномен смерти, именно с ним и связано большое количество различных загадочных происшествий. Буду писать от имени Татьяны.
«Стояла поздняя осень. В то ночное дежурство погода была просто отвратительная. Мокрый снег с дождём подгонял буйный ветер. Капли с силой бились о стёкла окон.
Мой стол находится рядом с палатой, где лежат, так скажем, безнадёжно больные пациенты. К ним у нас особое отношение. Всегда с девчонками стараемся им улыбаться, всячески хотим их приободрить, пытаемся наполнить их последние часы жизни добротой и лаской. Мы сами понимаем, что даём им лишь ложные надежды. Я не считаю, что мы поступаем плохо. Вы меня понимаете… Редко, кто оттуда выходит на своих ногах. Обычно обитатели этой палаты переезжают в морг, а потом…Про себя я их называю «обречённые», или «палата обречённых». Если человека помещают туда, то ничего хорошего, как правило, ждать не стоит. Порой оттуда я слышу горячие молитвы о спасении, и у меня наворачиваются слёзы на глаза. Иногда молитвы помогают и случается чудо, но это происходит очень очень редко.
Того пожилого мужчину доставили нам из одной больниц района. Насколько я знаю, он стал жертвой ошибочного диагноза. Это самый распространённый просчёт сельских хирургов. Да и сам мужчина тоже хорош, несколько месяцев глушил боль в животе обезболивающими средствами, думал само пройдёт. Всё одно к одному, и вот результат.
Сама не знаю почему, но я к нему заочно прониклась неприязнью. Присутствовало в нём что-то нехорошее. Вёл мужчина себя отчуждённо. Мне казалось, он затаил злобу на весь мир. По крайней мере, я так думала. Соседи по койкам тоже это чувствовали, за три дня, которые он был здесь, с ним никто не разговаривал. Родственников у него, похоже, не имелось, навещать его никто не приходил. Операции у него как таковой не было. Хирурги разрезали, посмотрели, дело плохо, и зашили обратно.
Лицо у мужчины грубое, желчное. Он на всех смотрел исподлобья, с недоверием. Не могу выгнать из памяти его впалые жуткие глаза. Тело его покрыто многочисленными татуировками, на пальцах синели перстни. Не трудно догадаться, где были сделаны эти наколки.
Стрелки на часах приближались к трём часам ночи. Помню, в каком-то фильме я слышала, что в это время наступает самый разгул нечистой силы. А для меня это самое спокойное время – пациенты спят. Я сидела, отгадывала сканворды. Когда это занятие наскучило, я стала рассматривать календарь на стене. Хотела подгадать, на какие числа выпадают мои смены в новогодние праздники. Дверь в палату, про которую я говорила, у нас всегда открыта. Чтобы услышать зов помощи тяжелобольных, мы её никогда не закрываем.
Тусклый свет из коридора на несколько метров проникал вглубь палаты и едва заметно освещал того самого пациента. Я чувствовала – он не спал. Глаза его были открыты и смотрели прямо на меня. Я ощущала его взгляд на себе. Мне это было очень неприятно. В палате раздавалось сопение и негромкий скрип кроватей. На мужчину я старалась не смотреть, но мои глаза то и дело обращались в ту сторону. Внезапно боковым зрением я увидела, как рядом с его кроватью начинает сгущаться темнота. Сначала мне подумалось, что это обман зрения, и я не обратила особого внимания. Списала всё на утомление. Тёмный сгусток продолжал расти. Чтобы рассмотреть всё получше, я поменяла угол зрения. Темнота тут же рассеялась. Ухмыльнувшись, я отвернулась, но тут краешек правого глаза снова уловил тёмное пятно. Вернее сказать, это было уже не пятно. У чёрного блика вполне отчётливо выделялись конечности. Я вздрогнула. В голове мелькнула мысль бежать и кричать, но здравый смысл ещё кое-как давал советы. Хотелось верить, что это всего лишь плод моего воображения. «Ужастиков меньше надо смотреть»,– корила я сама себя. Я продолжала сидеть и наблюдать косым взглядом за происходящим.
Зловещая чернота постепенно приобретала форму, отдалённо напоминающую человеческий силуэт. Я испугалась ещё сильнее, когда поняла, что вижу это не одна. Мужчина на кровати корчился и смотрел туда же куда и я. Он пытался приподняться, но у него ничего не получилось. Страшная догадка громом пронеслась в моём мозгу – это была сама смерть в своём балахоне. Меня будто парализовало, я не могла шевельнуться и всё смотрела. Она двигалась очень медленно и плавно, словно плавала по воздуху. Казалось, смерть чего-то ждёт. Может ей нравилось питаться страхом того бедняги, я не знаю. Чернь поднялась над кроватью мужчины и протянула свои мерзкие уродливые щупальца к его испуганному лицу. Я видела, как она гладит его по голове, а он весь трясётся в судорогах. Мне даже стало его жалко. Мужчина сделал хриплый выдох и больше не шевелился. Свёрток мрака ещё некоторое время парил над кроватью. Затем он медленно поплыл к выходу в моём направлении. То, что я чувствовала в этот момент невозможно передать словами. Леденящее оцепенение сковало моё тело. Я начала молиться, но все слова святых писаний перепутались в голове, и я мямлила про себя что-то несуразное. Я чувствовала себя жалкой букашкой.
Когда мрак приблизился ко мне вплотную, я почувствовала могильный холод и сырость. В носу стоял запах сырой земли. Тёмное тело медленно проплыло мимо меня. Куда оно дальше направилось, я не знаю и знать не хочу. Может оно также растворилось, как и появилось.
Хоть моей обязанностью и является обход, чтобы проверять состояние больных, но со своего места я не вставала до самого рассвета. В полумраке палаты я видела глаза мужчины, только в них не было блеска жизни. Я знала, он умер, однако, мне пока не хотелось к нему подходить. Страшно, очень страшно. Взгляд мертвеца до сих пор перед глазами. Не могу сказать, каким человеком он был при жизни. Мне думается, он совершил много дурных жестоких поступков, за которые сама смерть пришла встречать его в царство живых.
По скрипу кроватей я определила, что пациенты в палате просыпаются. Набравшись смелости, я зашла в палату и включила свет. Мёртвых людей я видела много раз, обычно у них лица умиротворённые, некоторые даже улыбаются. Здесь было всё иначе. Ужасная маска смерти исказила лицо мужчины. Чтобы не травмировать психику других мужчин, я накрыла его простынёй».
От себя добавлю. Я всего лишь собиратель тайн. Чтобы расшифровывать и разгадывать такие «ребусы» необходимы определённые знания и опыт. У меня их нет. Я могу только предполагать и делиться ими с вами. Может, у нас сетчатка глаза устроена таким образом, что боковым зрением мы можем видеть не совсем обычные вещи? Бесспорно одно, возможности человеческого восприятия гораздо шире, чем может показаться. Среди нас есть люди, обладающие особыми талантами. Они способны видеть и слышать в иных диапазонах, и очень возможно, что Татьяна относится к их числу.
Рогатые гости.
История, скорее всего забавная, чем мистическая, хотя, для кого как. Доля некоторой мистики в ней всё-таки присутствует.
Прилежным учеником я никогда не был. Если описать мою учёбу в старших классах, то тут же вспомнятся слова из когда-то очень популярной песни: «В сумке сигареты, цепь, учебник и дневник». Моими друзьями были такие же оболтусы, как и я сам.
В то непростое для страны время почти весь наш фабричный микрорайон крепко «заливал за воротник». Поэтому, не удивительно, что знакомство с алкоголем и сигаретами у нас произошло немного раньше, чем стоило бы.
Вопросов, куда пойти летом посидеть с гитарой и бутылочкой пива у нас не возникало. Мы допоздна пропадали на берегу реки и в ближайших оврагах. А вот зимой с этим всё гораздо сложнее. На морозе долго не высидишь.
Мы ютились в подъездах, но нас оттуда всё время гоняли. Единственным местечком, где можно было спокойно «зависнуть», стала лестничная площадка на пятом этаже одного из домов. На ней обитал только один постоянный жилец – дядя Толик. Жил он в однокомнатной квартире. По слухам, бывший военный, прапорщик. Остальные квартиры пустовали, редко, кто там показывался. Все соседи разъехались по стране в поисках заработка. А нам – свобода!
Глядя на дядю Толю, не возникало сомнения, что человек произошёл от обезьяны. Внешность у него немного чудаковатая. К тому же он всегда был неухоженный, неопрятный и небритый. Очень он любил пить вино, а может, так сильно переживал за судьбу страны. Он буквально насквозь пропитался парами спирта. Мы даже про него стишок придумали:
Алкоголик дядя Толик
Нахлебался снова в нолик.
Несмотря на то, что человеческий облик нашего «благодетеля» оставлял желать лучшего, всё же он был очень умным и начитанным человеком. Первые азы житейской мудрости, вылетавшие из его пересохшего рта, плотно оседали в нашем сознании. Впоследствии оказалось, всё так и есть.
Мебель он всю пропил. В квартире осталась только одна табуретка, стол и кровать, даже телевизор отсутствовал. Но книги для него были святынями, продавать он их не собирался не при каких обстоятельствах. Высокие стопки книг стояли почти во всех углах.
Дядя Толик жил затворником, даже к нам выходил очень редко. Не от того ли тоскливого одиночества он порой разговаривал сам с собой? Иногда сквозь дверь мы слышали, как он ведёт беседу со своими невидимыми собеседниками. У нас возникало ощущение, что в квартире он находится не один. Но мы прекрасно знали, кроме него там никого нет.
Однажды мы засиделись до ночи, играли в карты. Из квартиры послышался звон посуды и рассерженный голос дяди Толи. Казалось, он с кем-то ругается и выгоняет из дома. Дверь отворилась, на площадке появился дядя Толя. Сперва мы подумали, он обращается к нам. Но чуть позже сообразили, что своё недовольство он высказывал совсем другим существам, которые видны только ему одному. Нас он словно и не замечал. Его воспалённый недоумевающий взгляд гулял где-то в иной реальности. Мы над ним громко подшучивали, а он нас не видел и не слышал
Перед нами разыгралось настоящее представление. Дядя Толя нагнулся и стал выводить из квартиры неких прозрачных гостей. Судя по его движениям, они были маленького роста, не более кошки, вставшей на задние лапы. Он провожал их по очереди, грубо подталкивая их ладонью:
–Давайте, давайте, выметайтесь из моего дома. Чтобы я вас больше не видел здесь. Чего смотришь,– обращался он к кому-то,– пошёл вон! И ты тоже, нечего на меня так смотреть.
Мы все замерли от удивления. Последнего гостя, как я понял, дядя Толя тянул из квартиры за ухо, приговаривая: «Не визжи так, сами виноваты, нечего было безобразничать». Мужчина кинул в тёмную пустоту площадки ещё несколько похабных слов и с силой захлопнул дверь.
Описать в подробностях кого прогонял дядя Толя, я не могу, так как сам никого не видел. Думаю, это были черти. Такие видения свойственны людям, которые увлекаются чрезмерным употреблением крепких спиртных напитков. Явления эти получили название Белой горячки. Ещё говорят, человек поймал «белочку». Казалось бы ничего фантастического тут нет, просто алкоголь оказывает разрушительный эффект на мозг, вот он и начинает «показывать» сказки. Напрашивается вопрос, почему видения столь похожи, люди-то ведь разные? Каким образом одна и та же мыслеформа возникает у миллионов людей?
Изображения чертей встречаются на древних гравюрах. Их описание также можно найти и в древних текстах. То есть явление это далеко не молодое, но всерьёз его изучением занимались лишь единицы. Мне понравилось предположение одного учёного. Он говорил, что эти явления имеют внематериальную природу. Алкоголь изменяет частоту волн испускаемых мозгом, в результате чего люди могут наблюдать существ из астральных миров. Под долгим воздействием спиртных напитков эфирное поле человека истощается, и люди начинают видеть потустороннюю реальность. Когда граница между явью и видениями исчезает совсем, тогда люди сходят с ума. Но так ли они безумны на самом деле?
Не знаю, проводились ли такие эксперименты в научных целях. Я бы не стал рисковать своим здоровьем, чтобы заглянуть за грань, которую так бережно стережёт наш разум.
Иерусалимская свеча.
Свечи используются в духовных целях уже более тысячи лет. Люди зажигают свечи с особыми намерениями. Обычно мы складываем руки над горящей свечой в трудную минуту, когда в чём-то нуждаемся. Пламя свечи и искренняя вера обладают поистине огромной непостижимой силой. У меня есть одна история, которая не оставит равнодушным ни одного человека. Ей поделились мои близкие друзья, я их хорошо знаю.
«Мне стало трудно удерживать свои мысли в рамках обыденности после того, как с нами произошёл тот волшебный удивительный случай. Сотворилось настоящее чудо, других слов я подобрать не могу.
Наш чётко продуманный и намеченный план жизни с мужем стал выдавать несоответствие между желаемым и действительным ещё десять лет назад. С материальным благополучием у нас всё нормально. А вот пункт «рождение детей» до недавнего времени так и оставался пустым. К этому сроку можно смело прибавить ещё пять лет, так как моя ответственная должность просто не позволяла заиметь детей в то время. Те года были слишком насыщены рабочей деятельностью, я боялась потерять своё место, каждый день «в делах, как в репьях».
Когда твёрдо встали на ноги и завершили строительство собственного дома, стали всерьёз заниматься продолжением своего рода. По поводу первых неудач особо не расстраивались. Думали, всё произойдёт само собой. Долгожданный момент всё так не наступал.
Потом стали обращаться в частную клинику – одну, вторую, третью. На каком-то этапе осознали, что наш провинциальный городок просто кишит обманщиками, которые под яркими вывесками нагло тянут с нас деньги. А таких парочек как мы совсем не мало. Местные врачи даже не могли определить причину нашей бездетности, всё тянули и тянули, не давая вразумительных ответов.
За помощью пришлось ехать в другой, более крупный, город. Он находился в ста километрах. Там уже чувствовался совсем другой уровень и подход к клиентам. Причина была во мне. Опытные репродуктологи зажгли в нас надежду: «Всё поправимо, ничего страшного нет, главное не сдаваться!»
На деле оказалось не всё так радужно. После седьмой попытки ЭКО эти надежды стали остывать. Да и мы уже порядком устали от бесконечных поездок и анализов. Приближался рубеж сорокалетия, а я всё так и не чувствовала себя полноценной женщиной. «Женщина, что земля, только и ждёт, чтобы семя заполучить». Я с завистью поглядывала на счастливиц с животиками.
Моя мама прекрасно понимала наше волнение и беспокойство. Не единожды она нам говорила: «Вы не просите детей у бога. Сходите хоть один раз в церковь, или просто дома помолитесь, не стесняйтесь». Тогда мне казалось несерьёзным и глупым занятием выпрашивать детей у пустоты. Чем я заслужила такую немилость? Алкоголики и те плодятся, будь здоров. Чем я хуже их?
Мама всё наседала и наседала. Я даже стала на неё злиться, намеренно избегала с ней встречи, чтобы разговор снова не зашёл на эту тему. Здесь и сейчас хочу попросить у неё прощения за моё неверие. Теперь знаю точно, она меня услышит.
Жизнь шла своим чередом. Ездить в клинику, у нас с мужем уже вошло в привычку. Но ездили мы туда уже без особой веры в успех.
Поездка мамы в Иерусалим стала для нас неожиданностью. Человек, который ни разу не покидал пределы области, вдруг отправляется за тридевять земель. Все родные, знакомые и мы уговаривали её не делать этого. Сильно переживали за её больные ноги. Желание мамы было настолько сильным и упёртым, сколько и моё нежелание пойти в церковь. Она ехала просить за нас.
Не зря мы провожали маму с опаской и тревогой. Оттуда она вернулась без здоровья. Думаю, для крепких и здоровых людей долгое стояние на жаре в длинных очередях станет серьёзным испытанием. А мама совершила настоящий подвиг. Вот, как она страстно хотела нянчить внуков. Увы, мама не дождалась, когда её заветное желание исполнится.
Сразу после приезда из святых мест она слегла. Вся забота о ней легла на наши плечи. В первый же вечер мама протянула мне узкий бумажный свёрток. В нём было три тоненьких свечки. Как она уберегла их в этой толкотне и не сломала для меня загадка. Помню, она с силой сжала мою ладонь и сказала: «Дочка, зажги эти свечки. Поверь и проси, проси, проси. Проси, как умеешь, главное верь. Без веры он тебя не услышит…Когда-то и я молила за тебя, чтобы ты появилась на свет. Сломай свою гордость и проси. Никто за тебя это не сделает».
Последний раз ветер пошевелил её седые волосы три года назад, а мы так и не исполнили её просьбу. Несколько недель я протаскала свечи у себя в сумочке. Они все разломались. Потом, что от них осталось, положили в шкатулку и совсем про них забыли.
В прошлом году перед Пасхой мы делали генеральную уборку. Изо всех углов дома выгребали ненужное хламьё и барахло, которое скопилось за год. Я не хотела пощадить и содержимое шкатулки, но какое-то необъяснимое внутреннее состояние не позволило мне этого сделать. В голову словно вторглись посторонние мысли и прокричали: «Нельзя!» Меня даже слегка обдало жаром, и я оставила обломки свечей в покое.
