Сергей Пузырев
Сады Жарден
17. Петроград, 1917 г.
Саша открыла глаза и не сразу поняла, что произошло. Боли она не чувствовала, а значит… Неужели задело Машу? Но та, вроде тоже была в порядке. Промазал? Она бросила взгляд на бандита, но увидела лишь Алексея. Мужик же, угрожавший им, лежал на полу с простреленной головой.
– Леша! – в слезах девушка бросилась к офицеру.
– С вами все в порядке? Саша, хорошо, что я успел раньше других.
– Раньше других? Что ты имеешь в виду?
Алексей тяжело вздохнул:
– Я все знаю Саша. И не только я. Тебя едут арестовывать, как террористку. Прислуга из дома Орлова дала против тебя показания. Нам нужно срочно уходить.
– Но куда? И… Подожди! Я не хочу, чтобы ты принимал в этом участие! – девушка отстраняется от мужчины и отходит от него, пошатываясь.
– Не глупи, Саша…
– Нет. Я и так причинила уже слишком много зла… Леша, уходи! Уходи, прошу тебя!
Наружи раздается стрельба. Слышаться чужие голоса. Как и говорил Алексей, прибыла полиция.
– Они уже здесь! Времени больше нет, – Алексей, хромая, подходит к Саше, хватает ее за руку и тащит за собой в коридор. – Погромщики их пока задержат. Нужно уходить! Живее.
Они проходят по темному коридору, когда Саша последний раз бросает взгляд на афишу с Пурпурной царицей. Она понимает, что пришло время попрощаться с ней навсегда. Выйдя на улицу, Алексей посадил их в заранее подготовленный экипаж и все трое очень скоро скрылись от звучавших выстрелов и криков.
– Ты зря отправился с нами, – обратилась Саша к Алексею спустя какое-то время.
– Не со всем так. Это вы отправляетесь со мной.
– Но куда? – удивилась девушка.
– На вокзал. Сегодня пришло извести из ставки. Царь отрекся от престола. В городе сейчас станет не безопасно. Ты уезжаешь, Саша, сегодня же. Но сначала нам нужно где-то переждать, и у меня на уме только одно место. Надеюсь, ты меня простишь.
Местом, о котором говорил Алексей, оказалась квартира Веры.
– Леша?! Что это все значит? – удивилась Вера, для которой их появление на пороге своей квартиры стало небольшим шоком.
Она явно не была готова к приему гостей, но впустила их внутрь.
– Прости, но им нужно где-то пересидеть, – начал Алексей. – А ты моя должница. Оставь их у себя, а мне надо идти пока не заподозрили меня. Я вернусь, как будет спокойно.
– Леша, это плохая идея. Нам с Машей лучше пересидеть где-то в другом месте, – вмешалась Саша в их разговор, чувствуя напряжение.
– Не говори чепухи, – тут же запротестовала Вера. – Проходите в гостиную, вам надо что-то поесть. Выглядите не очень.
– Ты тоже. Заболела? – Алексей потрогал ее лоб.
– Ничего страшного. Ступай, я о них позабочусь. Даю слово.
– Спасибо, я, надеюсь, скоро вернусь.
Вера закрыла за мужчиной дверь и прошла в комнату, где на диване приютились Саша и Мария.
– Надеюсь, ты понимаешь, что если с ним что-то случится – это будет твоя вина, – сухо обратилась она к Саше.
– Понимаю, – тихо ответила ей девушка. – Но это его выбор. Я пыталась сделать все, чтобы его не вмешивать в свои проблемы.
– Видимо, не все.
Вера села в кресло напротив Саши и сверлила ее глазами, пока к ней не обратилась Маша:
– А чего ты нападаешь на нее? Хорошо сидеть в своей квартирке и смотреть на других со стороны! А ты, поди, проживи, цепляясь, каждый день за жизнь.
– Маша, прошу тебя, успокойся, – вмешалась Саша.
– Ты сама не понимаешь, что несешь, – с грустью ответила Вера. – Я даже реагировать не буду.
– Помоги мне, – теперь уже Саша обращалась к Вере. – Мы уйдем, а ты скажешь, что не смогла остановить нас.
– Ну уж нет, – фыркнула та в ответ. – Он мне не поверит и возненавидит на всю оставшуюся жизнь. Я дала ему слово присмотреть за вами. И нарушать его не намерена.
– Но ты сама сказала, что со мной ему угрожает опасность. Ты должна помочь. Переубеди его.
– Если бы это было так просто. Ничего не выйдет. Он уже все решил. Он любит тебя и хочет быть с тобой. А потому сделает для этого все возможное и невозможное.
– А, ты, любишь его! У тебя есть шанс быть с ним!
– Нет!– отмахнулась Вера. – Нет у меня никаких шансов, – сказала она, поднявшись с кресла и подойдя к окну.
– Но почему? Почему тебе вдруг стало все равно! Еще недавно ты упрекала в этом меня! Почему? – Саша подошла к ней.
– Потому что я больна! Смертельно больна… – грустно и спокойно ответила девушка, заставив этим Александру отступить назад.
– Туберкулез, – кашляя, пояснила Вера. – Я не хочу, чтобы он видел меня такой. Поэтому и приехала, пока еще не слишком заметно.
– Почему ты ему не расскажешь?
– По той же причине, по которой и ты не хотела втягивать его в свои проблемы. Ты же знаешь его. У него слишком доброе сердце. Он начнет жалеть меня. А я не хочу, чтобы на меня смотрели с жалостью. Поэтому не стоит меня донимать, – сказала она со строгостью гувернантки. – Надо найти вам другую одежду. Эти лохмотья никуда не годны.
18. Петрович, 1917 г.
Тем же утром, вдали от шума городских стачек, Владимир Львович мирно кормил голубей. Его вытянутое лицо сегодня выглядело особенно умиротворенным и довольным. На нем было серое пальто, черные брюки, и серый котелок. В общем и целом он и сам походил на одного из голубей, что слетелись к нему. Появившийся из не откуда Дмитрий с синяком на лбу и свежей раной нарушил воцарившуюся гармонию. Голуби испуганно разлетелись, оставляя за собой лишь мелкие перышки.
– Владимир Львович, я… – начал, было, Дмитрий, но его тут же прервали взмахом руки.
– Дима, убереги меня от лишних подробностей. Что сделано, то сделано.
– Я найду ее и проведу с ней жесткий разговор. Наверняка у нее была веская причина.
– Наверняка, – вздыхая, согласился Владимир Львович. – Иначе зачем она еще по-твоему разнесла дом нашего доброго друга и коллеги? Мы ведем борьбу с прогнившим монархизмом, с его застарелостью и в этом мы ни одни. У нас есть союзники во всех властных структурах, начиная с местных управ и заканчивая кабинетом министров. Все они трудятся на благо нашего общего дела. Все они нам как братья. А Александра поступила своевольно и безрассудно пролив их кровь. И это не хорошо, Дима. Ей придется заплатить за это.
– Владимир Львович, она не знала, что творила. И моя вина в этом есть. Это я виноват.
– Твоя самоотверженность похвальна, мой мальчик, но бесполезна, – мужчина достал маленький пакетик с зерном и рассыпал горсть на земле, приманивая птиц. – Я и ты, и все мы каждый день рискуем жизнями, ради общей цели. А что же делает она в это время? У меня есть связи в полиции, говорят, она связалась с тем офицером. Их часто видели вместе. Боюсь, Александра Григорьевна уже не с нами. Ей не составит труда сдать нас полиции при удобном случае. Да, у нас много союзников, но и противников хватает. Лишние проблемы новой власти будут не нужны.
– Это правда? Все, что вы мне рассказали правда? Саша и, правда, больше не с нами?
– Боюсь, что все именно так, – вздохнув, ответил Владимир Львович. – Такова суровая правда. Как бы больно это не звучало.
– И что мне теперь делать? – тихо, опустив голову, спросил Дмитрий.
– Не тебе Дмитрий, а нам. Ну, же! Взбодрись. Это наше общее дело. Александра Раскова… Возможно сможет нам послужить сама того не зная. Сегодня вечером в Гельсингфорс отправляется поезд, в котором поедет ряд делегатов от финского сената. Печально, что поезд так и не доедет до места назначения.
– Но причем тут Саша?
– Ее объявят террористкой, подорвавшей поезд. Это уж я как-нибудь устрою. Новой власти понадобится сильный внутренний враг. Во всяком случае, так должны думать массы.
– А что с ней будет потом? Если ее схватят, то узнают, что она не виновна.
– Не схватят. Во всяком случае, мы не позволим этому случиться. Ладно, довольно разговоров. Нас не должны так долго видеть вместе. Вот, возьми хлебушка. Пусть думают, что я подкармливаю бездомных. А пока что мне пора, – Владимир Львович поднялся на ноги. – Ах да, Дмитрий, совсем забыл тебе рассказать последние новости. Николай в ставке отрекся от престола. Теперь мы в одном шаге от нашей общей мечты.
Тем временем Алексей, закончив приготовления к отъезду, вернулся на квартиру к Вере:
– Саша, Мария, собирайтесь. Нам пора.
– Я рада, что с тобой все хорошо, – обрадовавшись его возвращению, Вера бросилась его обнимать. – Но будь осторожен.
– Спасибо за беспокойство. Но не думаю, что нам что-то может угрожать. Главное аккуратно попасть на поезд, а дальше будет проще.
– Я надеюсь, что мы еще увидимся. Мне бы этого очень хотелось, – Вера хоть и пыталась сдерживать слезы, получалось у нее это не очень.
– Ты всегда сможешь приехать к нам, если этого не сможем мы.
– Обязательно.
– Все, ждать больше нельзя. Нужно выходить. Времени почти не осталось.
– Да, выходим, – согласилась Саша, и как только смогла остаться с Верой наедине обратилась к ней: – Прости меня за все. Надеюсь, мы еще увидимся.
– Я еще понянчаю ваших детей, – отмахнулась от нее девушка и крепко обняла, прошептав на ухо: – Береги его. Обещай, что сбережешь.
– Обещаю.
– Я верю тебе. А теперь иди. Не стоит заставлять его ждать.
19. Петроград, 1917 г.
Петроград стал небезопасен, поэтому многие, кому было куда податься, старились покинуть этот ставший за несколько последних лет несчастливым город. Вот и на Финском вокзале к полудню образовалась небольшая толчея, которая нашим героям была лишь на руку.
Саша была достаточно узнаваемой личностью. Поэтому было решено, что ее лицо будет прятано за темной вуалью, да и в одежде стоит избегать ярких красок. Так им удалось беспрепятственно добраться до перрона, где при посадке в вагон людей досматривали полицейские, среди которых оказался и Константин.
– Кого мы хоть ловим-то? Кто-нибудь девку эту в глаза-то видел? Подорвали, на уши поставили, а толком ничего не объяснили! – возмущался один из полицейских.
Это был высокий худощавый мужчина с маленьким круглым лицо и русого цвета волосами и усами.
– Замолкни уже! – раздраженно рявкнул на него Константин. – Только и делаешь, что жалуешься с самого утра? Я видел ее. Понял. Так, что будет случай – не упустим. Батюшки!
Константин замечает Алексея и начинает движение в его сторону. Алексею ничего не остается сделать, как оттолкнуть девушек вглубь толпы:
– Саша, держи билеты. Увидим уже в купе.
– Алексей Владимирович? – Костя рад видеть своего начальника, хоть и удивлен. – Разве вы не отправились в варьете?
– Костя? – Алексей пытался оставаться спокойным. – Да, но нет там никого. Решил первым делом вокзалы осмотреть. Ты то, как тут очутился? Помнится, я давал тебе задание перекрыть отходы из города.
– Так, Алексей Владимирович, я их и перекрываю! Вокзал самое подходящее место для этого? А что с Вами? Вы как-то взволнованы?
– Ну, ясно, – Алексей задумчиво осматривается по сторонам и замечает, как Александра и Маша прибиваются к группе человек и обходят заграждение стороной. – Что ты говоришь? Прости, отвлекся.
– Алексей Владимирович, я ведь все понимаю. Я Вас знаю как никто. Мне можете довериться, – Костя переходит на шепот. – Это ведь все из-за танцовщицы? Вы расстроены, тем фактом, что я оказался прав, и она действительно оказалась террористкой. Вы разочарованы и чисто по-мужски я Вас прекрасно понимаю…
– Да, Костя! – Алексей видит, как девушкам удается сесть в вагон. – Ты совершенно прав. Но знаешь, я, пожалуй, пойду. Вы тут и без меня справляетесь хорошо. Будьте бдительны господа! На тебя, Константин, вся надежда.
Алексей прощается с коллегами и уходит. Не заметно от них он проникает в тот же вагон, что и Саша с подругой ранее.
В купе Саша заняла место у запотевшего окна. Мария села рядом. И присутствие близких ей людей рядом ее пугает. Ей все-таки страшно. Очень и очень страшно. Вдруг все пойдет не по плану. Вдруг кто-нибудь пострадает? Она кладет свою руку себе на грудь и прислушивается к стуку сердца. Бьется. Легко улыбнувшись, она прикладывает руку к стеклу и оставляет на нем свой след.
– В детстве мы с братом всегда любили оставлять свои отпечатки на окнах. Нам казалось, что так время останавливается в той точке, когда мы были очень счастливы. Мама ругалась на нас, а отец всегда защищал, – грустно произнесла девушка. – Кажется, будто это было лишь во сне. Я же никогда никому не рассказывала как оказалась у Игната, как до того хотела спрыгнуть с моста. Все это время я пыталась быть другим человеком, а ведь настоящую меня никто не знает. Порой даже мне кажется, что я забыла тем, кем являюсь на самом деле. Вся моя жизнь одна большая загадка, которую я унесу с собой в могилу. А я не хочу этого. Я не хочу, как Лиза умереть и быть забытой. Как-то поздно я поняла, что хочу, чтобы меня помнили! Что хочу оставить след после себя.
– Саша… – эти слова обескуражили Марию. – Не говори глупости! Тебя помнят и будут помнить! Прекрасную Пурпурную царицу Петроград еще не скоро забудут! Да, и Лиза не забыта. Ты и я, мы помним ее, а пока помним, она будет жить среди нас.
– Маша, я хочу… Нет! Я должна тебе все рассказать! И пусть сейчас не самое лучшее для этого время, – она сделала паузу и умоляюще посмотрела на подругу, и когда та согласно кивнула продолжила:– Я родилась в богатой семье промышленника. Моему отцу принадлежало несколько фабрик в губернии. У нас была большая и крепкая семья. Родители видели меня великой балериной, от чего отдали с самого раннего возраста на уроки балета. Они нас очень любили, но особенно они превозносили Мишу. Мой старший брат был самым лучшим в мире. Я его очень любила… Но пришла война и Миша ушел на фронт. Дела у отца шли хуже и хуже, пока он окончательно не разорился. Его так называемые друзья и пальцем не пошевелили, чтобы помочь нам. Он стал пить. А потом…потом пришло известие…наш Миша, Миша которого мы так любили, был убит. Это очень подкосило всех нас. Отец стал пить еще больше, а мама все чаще плакала по ночам. Потом начались побои. Отец бил мать, меня и младших братьев и сестер за малейший проступок. В один такой день, он избил мать до полусмерти и бросился на маленького брата, который хотел защитить ее. Я тогда только пришла, и когда увидела все это – бросилась на него. Я не помню, как так получилось, но я его толкнула. Толкнула так, что он упал и расшиб себе голову… В тот день я совершила свое первое убийство. Я убила своего отца.
– Саша, остановись. Тебе не обязательно все это проживать заново…
– Нет, нет. Мне нужно этим с кем-то поделиться. Прошу выслушай меня до конца! – она положила свои теплые руки на руки Маши.
– Хорошо.
– В тот день я сбежала из дома. Я…Я не помню, как оказалась на мосту. В легком пальто, я перелезла через перила и готова была отпустить руки, но меня остановила Лиза. В ту ночь, она слонялась по городу в поиске ночлежки и, идя мимо, она заметила меня. Она плакала и что-то говорила, но я лишь помню ее глаза: большие, открытые и бесконечно добрые. Такими глазами смотрел на меня Миша. Лиза в ту ночь, разожгла во мне надежду на лучшее, и эта надежда не угасала во мне до дня ее смерти. Я не знаю, как мне жить дальше. Последние события совсем меня вывели из колеи. Я не хочу больше так жить.
– Подумай о себе! Ты молода, красива! У тебя есть Алексей! Он любит тебя!
– Леша очень хороший, но он слишком добр ко мне. Я тоже его люблю, поэтому и не хочу, чтобы он был со мной рядом. Это слишком опасно. Я всегда совершаю неправильные поступки. Из-за своего гнева на весь мир я связалась с плохими людьми. Я помогала им получать информацию, и однажды чуть было не помогла им убить неповинных людей. После моего побега они будут искать меня, они не успокоятся и рано или поздно найдут. И в этот день, я не хочу, чтобы Леша был рядом со мной.
Неожиданно дверь в купе открывается и заходит Алексей.
– Наконец-то я вас я нашел. Думаю патрульные ничего не заподозрили. Слежки можно не опасаться, – довольно сказал он, садясь напротив Саши. – А чего вы такие встревоженные? Не волнуйтесь, скоро отбытие. К вечеру мы уже будем в Хельсинки. А оттуда переберемся в Швецию.
– Ты едешь с нами? – обратилась к нему Саша.
– Я думал, это было ясно с самого начала, – ответил он, откинувшись. – Естественно. Я не хочу бросать тебя одну. В Хельсинки нас встретят мои друзья. Они-то нам и помогут.
– Вот и славно, – обратилась к нему Мария. – Я надеюсь, ты позаботишься о Саше.
– Что это значит? Ты не собираешься с нами? – возмутилась Александра, услышав слова подруги.
– Прости меня, но я не вижу смысла уезжать вместе с Вами. Я буду лишь обузой. Я думаю выйти на ближайшей станции. Не думаю, что я интересна полиции. Вот только жаль Садов больше нет. Наверное, вернусь в деревню.
– Глупости. Тебе незачем покидать нас. Во всяком случае, ты можешь доехать до Финляндии с нами, а там уже решишь. Если надо будет, останешься у моих друзей на какое-то время.
– Прошу, не оставляй меня. Ты нужна мне! – взмолилась Александра. – Ты моя единственная подруга во всем мире! Я не хочу с тобой расставаться.
– Совсем вы меня в краску загнали. Ну, хорошо. Доедем до Хельсинки, а там видно будет.
– Рад, что мы договорились, – улыбнулся Алексей. – И, кстати, – он поставил на колени свой саквояж, открыл его и стал в нем что-то искать. – Кажется, это твой экземпляр, – наконец, найдя то, что ему нужно, он протянул Саше книгу. – Сборник стихов Блока, что ты заказала в день нашей первой встречи.
Александра залилась краской и, чуть было, не расплакалась. Ее руки дрожали, когда она принимала подарок.
– Ты не забыл! – все, что смогла она выдавить из себя.
– И там еще кое-что внутри. Открой книгу, – пояснил мужчина. – Фотограф хоть и обещал проконтролировать, чтобы фотография нашла нас, но пришлось приложить к этому некоторые усилия.
Саша открыла книгу и там на первом развороте была их совместная фотография, сделанная с первый его приход в Сады.
– Так вот какими делами ты занимался все утро?
Но Алексей не ответил, а лишь пожал плечами.
– Дурачок, – девушка, не удерживая слез, радостная бросилась его целовать.
А в это время сквозь толпу на перроне проталкивается Дмитрий с большим саквояжем в руке. В какой-то момент он замечает в отпечатке руки на запотевшем окне Александру и ее спутников. Ухмыляясь, он надвигает кепку на лицо и проникает в вагон поезда.
