Сергей Петрович Проходов
Негеродотова Скифия
Святослав не святой, не вещий
Затронув в ходе изысканий конфликты Руси с Византией, нельзя не остановиться на фигуре князя Святослава чуть подробнее. Как ни странно, больше сведений о нём можно почерпнуть из иноземных источников, что отчасти можно объяснить его неуёмной тягой к немирным походам в дальние страны. Наиболее значительным достижением Святослава явился разгром Хазарского каганата, что стало, в том числе причиной того, что хазарские письменные источники, которые могли бы об этом поведать, не сохранились. Византийская империя была покрепче, потому есть возможность ознакомиться с сочинениями её авторов. Византиец Лев Диакон являлся самым авторитетным автором описавшим войну Святослава с Византией. Он был не просто современником описываемых событий, но зачастую непосредственным участником, в чём можно удостовериться, ознакомившись с единственным и превосходным описанием внешности Святослава. Упомянутый выше посланник императора привёз русскому князю почти половину тонны золотых монет, а взамен попросил захватить для Византии Болгарию, на что тот, вероятно испытывающий нужду, с радостью согласился. Святослав обязательство выполнил не полностью – Болгарию захватил, но отдавать её не захотел – самому понравилась и аппетит появился, из-за чего завязалась война 870-871 гг И, как и подобает культурному политику, император Никифор обратился с сочувствием к болгарам (на которых ранее натравил росов) и предложил объединить усилия для совместного противостояния скифским захватчикам, но продолжить свой проект не смог, так как дома нашёлся более успешный политик-претендент на престол некто Цимисхий, вероломно и зверски убивший его. Новый император выслал, имеющиеся под рукой, силы к границам с Болгарией и начал основательную подготовку к войне. Здесь следует особо отметить, что если в предыдущих военных конфликтах с Русью основные силы Византии или часть их, по сообщениям их же источников, были заняты в боевых действиях на других фронтах, то в этом случае все силы империи были задействованы против росов. Далее военные действа, по описаниям прилежного ученика Гомера и Геродота, незаурядного (без иронии) писателя Льва Диакона, проходили следующим образом. Святослав выслал навстречу ромеям некоторые силы, большая часть которых были «гунны» (предполагают печенегов). Силы эти не были предназначены для прямого столкновения, так как не возглавлялись военачальником соответствующего ранга, в то время как Диакон знал всех таковых у росов и называл их в своём описании. И тем не менее, автор сообщает о 30 тысячах в отряде варваров, это притом, что он же сообщал, что всего у Святослава вместе с «гуннами» в начале кампании против болгар было 60 тысяч воинов, а с учётом, как представлено Диаконом, неумения сражаться, часть росов должна была быть побита болгарами. Войско ромеев насчитывало менее 10 тысяч, но под командованием храбрейшего военачальника Варды – больше бедная Византийская империя снарядить не смогла – не по силам, с другой стороны и не требовалось больше против варваров. Варда, презрев трёхкратное превосходство противника, напал и разбил росов, уничтожил более 20 тысяч из них и потерял при этом 55 (пятьдесят пять) человек! На следующий год весной против Святослава выступил сам император во главе основательно подготовленной армии, численность которой Диакон скромно умалчивает и сообщает только, что впереди основных сил двигались отборные части числом не менее 30 тысяч. Первыми под удар ромеев попали росы находившиеся в городе Преслава. Об их количестве можно судить из сообщения Диакона, по которому командовал ими Сфенкел, «который был у скифов третьим по достоинству после Святослава». Росы вышли из города и сражались с переменным успехом, но всё же бежали за стены, потеряв при этом «Рассказывают, будто…» 8500 скифов. Эта не единственная оговорка-упущение автора говорит о многом. Далее, на следующий день ромеи ворвались в город, уничтожали и уничтожали в огромном количестве скифов, которым пришлось постыдно укрыться во дворце. Ромеи подожгли дворец и не менее 7 тысяч росов вышли, приняли бой и были уничтожены, сообщается о 150 убитых у победителей. Сфенкел «с немногими» умудрился уйти целым и невредимым – наверное Перун помог. Итак, росы уже только в прямых столкновениях с ромеями потеряли якобы более 35,5 тысяч воинов. Святослав с основными силами находился в городе Дористол, в окрестности которого и прибыла армия Византийской империи во главе с императором. Город осаждён не был, это понятно потому, что росы имели свободный доступ к своим судам, и культовые действа совершали вне городских стен. Росы в крепости не отсиживались, каждый день выходили на равнину и атаковали ромеев. В одном из сражений росы выступили конными, в то время как до того Диакон поведал, что: «Скифы сражаются в пешем строю; они не привыкли воевать на конях…». Странное утверждение! В каждом сражении было убито несметное число скифов, сообщается о потерях только в последнем – 15,5 тысяч росов и 350 ромеев. Сам Святослав был сильно изранен и потерял много крови. Росы запросили мира с условием исполнения ими принятых ранее обязательств по захвату Болгарии, соответственно при обеспечении безопасного выезда на Русь и, кроме того, предоставить пропитание на дорогу. Император «…с радостью принял эти условия…» и росы, забрав пожитки, удалились на родину количеством 22 тысячи человек. Император Цимисхий триумфатором вернулся в Константинополь. Отставив в сторону патетику попробуем подвести итоги и выделить рациональное зерно из произведения. Состоялось девять сражений, в четырёх из них было убито 51 тысяча росов и около 0,5 тысячи ромеев, в каждом из пяти с неопределёнными потерями пало не меньше воинов, чем в одном из первых трёх, в которых было ощутимо меньшее число сражавшихся, то есть не менее 11 тысяч в каждом. Таким образом, общие потери росов, по Диакону, составили около 106 тысяч человек, без учёта погибших в войне с болгарами, он же сообщает, что в Болгарию их прибыло 60 тысяч, а отправилось домой восвояси 22 тысячи. Из приведённого расчёта следует, что подвести объективный итог и сделать выводы из противостояния, не имея других объективных источников информации, можно только используя закон причины и следствия. Византийская империя, успешно противостоявшая в те времена Арабскому халифату, по своим возможностям многократно превосходила Киевскую Русь. Чтобы оценить возможности Византии достаточно знать, из того же сочинения Диакона, какое количество воинов ромеев участвовало в военных действиях против арабов в Сирии перед самым конфликтом в Болгарии – 400 тысяч! Имея явное превосходство Константинополь, тем не менее год готовился к войне, мобилизовал резервы, заморозил конфликты с другими противниками. Святослав, по данным от Диакона, перед нападением на Болгарию имел всего 60 тысяч воинов. Всего, это вместе с гуннами они же печенеги и венгры по русским источникам, но их участие в сражениях против ромеев было отмечено Диаконом только в первом столкновении, далее однозначно присутствуют только росы. Росы вели войну на огромном по тем временам удалении от своих источников ресурсов, на неприятельской территории и рассчитывали максимум на богатую добычу, основания так полагать даёт история всех предыдущих походов на Царьград. Святослав под защитой стен не отсиживался, свои сражения не проиграл, с войны отбыл при оружии с почётным миром на своих условиях, с награбленным добром (мирное соглашение не предусматривало его оставление), при этом он уже получил ранее оплату за войну с Болгарией, и это не считая вывозимой ранее добычи при покорении Болгарии. О том, что Святослав не был побеждён указывают и некоторые случайные оговорки (не по Фрейду, а по Геродоту) и незначительная на первый взгляд информация, которые могут быть красноречивее любых цифр, тем более явно взятых с потолка. Это во-первых, радостное и беспрекословное согласие императора Цимисхия на мир на условиях Святослава – так победители, тем более византийские никогда не поступали. Во-вторых, в описании встречи князя и императора после заключения мира, при которой несомненно присутствовал Лев Диакон, можно узреть интересные детали. Цимисхий прибыл на встречу во главе многочисленного отряда в парадном облачении. Святослав приплыл в лодке (ладье) без особой охраны в простой белой одежде и, кстати, без единой царапины вопреки сообщению о многочисленных ранениях и потери крови в последнем сражении. При разговоре князь сидел на скамье лодки, император если и сидел, то в седле, что не может являться признаком превосходства.
Военная деятельность Святослава содержит массу загадок, что объяснимо давностью и, как следствие, скудностью свидетельств, но тем не менее понятно, что он был более чем незаурядным полководцем, что подразумевает, в том числе высокую боевую выучку его воинов, и это порождает главную загадку – приведшее к гибели поражение от печенегов. Даже если Лев Диакон не занизил численность ушедшего со Святославом войска, этих сил было достаточно для противостояния армии Византийской империи, при таком раскладе маловероятно столь сокрушительное поражение от печенегов, подобных которому не было в истории противостояний с этим противником, несмотря на то, что участвовали в них со стороны Руси менее способные полководцы. Если придерживаться более поздней версии Повести временных лет, согласно которой войско двигалось двумя частями:– пешая на ладьях водой, а конная посуху, и флотилия ведомая самим Святославом не смогла с ходу преодолеть днепровские пороги, из-за чего осталась зимовать и при повторной попытке на следующий год была разбита, возникают серьёзные возражения. Во-первых, не княжеское это дело охранять награбленное добро и для этого находиться в пассивной позиции, в то время как успех операции зависел от конной активной части, призванной прикрывать флотилию – без такого прикрытия преодолеть пороги посуху волоком практически невозможно – и именно во главе кавалерии место князя. Во-вторых, даже не беря в расчёт достаточность сил, их боеспособность и незаурядность Святослава-полководца, разбитым должно было быть сначала конное прикрытие и только после флотилия, но конница, вся или её часть неясно, прибыла в Киев. Такое могло произойти многовероятно только в результате измены.
Бравлин – первый крещённый на Руси?
Заканчивая рассмотрение конфликтов Руси с Византией стоит упомянуть о первом, известном по русским источникам, сопровождавшимся захвтаом города Сурож неким Бравлином. Сообщение о захвате города не подтверждено сторонними источниками, но некоторые соображения повышают вероятность такого или подобного события, приведшего к овладению Сурожью росами, русами. Русское слово Сурож – сакральное, как было показано ранее, не есть интерпретация названия Сугдея, что не исключает древнюю связь этих названий. Русы, писавшие об этом событии много позже, назвали своим сакральным именем город некогда принадлежавший им, в противном случае это была бы удобная для русского языка интерпретация чужого названия чужого города. Если название Сурож имеет древнее происхождение, маловероятно, что оно осталаоь бы в памяти до времён христианской Руси без востребованности, связанной с владением этим городом. Этимология имени главного героя, описываемых событий, Бравлина не так туманна, как кажется некоторым исследователям. Обратив внимание на другие варианты имени – Бравалин и Боравлен, можно определить в первой части наложение слов брань (боронь) и вара (воръ), второе в обратном озвучивании, их происхождение и равнозначность определены ранее, то есть БРАнь + аРАВ = БРАВ или БОРонь + аРАВ = БОРАВ, здесь в очередной раз пример двухстороннего сакрального звучания. Вторая часть имени, это роксОЛАН или алан. Согласимся, это проще и осмысленнее, нежели поиски аналогов имени героя в Новгородских землях или Скандинавии. Неподтверждение взятия росами Сурожа византийскими источниками не является в этом случае основанием для безапелляционного отрицания такого события. В случае со взятием Владимиром Святославовичем принадлежащего Византии Херсонеса (Корсуни), связанным с крещением Руси, только один иностранный автор Лев Диакон короткой фразой сообщил об этом событии. Причём можно предположить, что сообщение о взятии города попало в сочинение потому, что сопутствовало явлению кометы летом 889г., то есть случайно. Русское название Корсунь относится к, представленному ранее, ряду этнотопонимов: ЧеРКас – КеРЧ – КоРСунь, что свидетельствует о его большей древности, нежели греческое Херсонес (ХеРСонес), являющееся поздней интепретацией. Кстати, бухта, при которой располагался город, называется Карантинной (КаРанТ). Здесь же, в связи со взятием городов Корсунь и Сурож, следует отметить, что два эти события составляют малую часть подобных случившихся на основных землях Византии, инициаторами которых были росы и русы. Для того, чтобы разорять или обложить данью, принадлежащие Византии крымские города, не требовалось больших сил и времени, тем не менее такой практики не было. Такое положение дел можно объяснить коммерческими интересами Киева, что подразумевало негласное совместное, в целях торговли, использование крымских городов-портов. В этих городах находилось много имущества и товаров принадлежащих русским князьям и, платящим им, купцам – сложившееся положение устраивало всех. Свидетельство этому, в том числе и то, как был захвачен Корсунь князем Владимиром. Согласно русским источникам, город помогли взять не предатели из местных, а более вероятно киевские и даже княжеские люди, об этом можно судить по награде за содеянное, больше похожей на повышение по службе. И целью неторопливой осады было давление на Византию, а не нажива, и только после того, как стало ясно, что осады недостаточно, город был взят и разорён. Интересы Руси можно обнаружить и в более поздние времена, в русских источниках есть сообщение о значимых связях Дмитрия Донского с сурожскими купцами во второй половине XIV в., когда крымские города-порты Византии уже не принадлежали. Именно связи с византийцами в Крыму, более близкие, чем с любым неязыческим в те времена народом, определили выбор русов в пользу православия, и уже позже князь Владимир оформил крещение на государственном уровне. Есть основания предполагать крещение Аскольда с Диром и какого-то числа росов с ними, крещена была княгиня Ольга. Пример правителей не только способствовал принятию христианства подданными, но и предотвращал гонения со стороны язычников. То есть, ко времени официального крещения, на Руси уже была благодатная для этого почва, иначе не объяснить энтузиазм народа при ниспровержении идолов в Киеве. Представленное в ПВЛ «испытание вер», заключавшееся в выборе Владимиром подходящего русам вероисповедания из нескольких ему представленных, это обычная церковная красивость, если же такое событие имело место, это наверное была попытка давления на Византию. У власть имущих, политиков, как правило, главный жизненный приоритет, это власть, вера – один из спо собов её (власти) достижения и удержания. Князь Владимир, как в своё время Константин Великий, попросту вовремя отреагировал на непреодолимые изменения в среде подданных и «прозрел» для новой веры.
Кроме того, что Бравлин попал в историю благодаря принудительному крещению в Суроже, из краткого экскурса в историю Крыма можно сделать интересное умозаключение о том, что древняя Русь могла быть более древней прими она христианство раньше или не принимая его совсем. Иными словами, с официальным принятием христианства из Византии пришла традиция летописания, с этого времени начинают отсчёт истории Руси, возложившие на себя ответственность за её (истории) написание. В случаях более раннего или более позднего крещения, сопровождаемого церковным отображением событий в письменной форме, формальное начало истории Руси соответственно переносили бы во времени, продолжая игнорировать (в том числе из-за отсутствия знаний) дохристианский период, включающий историю народов скифского круга. Складывается впечатление, будто пишущие общепринятую историю в ос новном нематериалисты, и для них не крестился – значит не родился, или может статься, кроме как читать, ничему другому не учены. В то же время, не случись смена вероисповеданий, вполне вероятным могло быть сохранение дохристианских письменных источников и согласование с ними времени начала Руси. Эти рассуждения информационную нагрузку не несут, в отличие от того, что Бравлин стал наверное первым крестившимся русским, зафиксированным в письменных источниках.
Каспийские походы
Ещё одним направлением военно-коммерческих походов росов, русов были земли Прикаспия. Географ Ибн Хордадбех сообщал, что ещё в VIII в. по многим известным сведениям купцы росов торговали в тех землях вплоть до Багдада. По побережью Каспийского моря в те времена небедно существовали небольшие государства, не располагавшие порознь достаточными силами. Военного флота до появления росов на Каспии за ненадобностью никогда не было. Сведения из местных источников о походах росов скудны и при этом объективностью в лучшую сторону от греческих не отличаются, их нечем проверить, так как для сопоставления других источников нет.
864-884 гг. – автор XIII в. Ибн Исфанийара сообщает о нападении росов на крупнейший портовый город Абаскун на южном побережье Каспия, результатом стало поражение росов.
909, 910 гг. – тот же автор сообщает о нападении росов на 16 судах снова на Абаскун, на этот раз город был взят и разграблен. Правитель тех земель запросил помощи у соседей и с объединённым войском разбил росов в окрестностях (?) Муганской степи, которая находится практически на противоположном от Абаскуна берегу, это значит, что разорения продолжались до тех мест. Что принесло росов в окрестности этой степи вдали от моря и кораблей с добычей – грабить в тех окрестностях было некого – не ясно. На следующий год росы вернулись в те же места, вероятно были разбиты не совсем, разгромили оказавших им сопро тивление в предыдущем году, захватили и разграбили их города и принялись за соседние земли. Пограбив росы отправились домой, но эмир Ширвана устроил засаду в море и разбил злоумышленников, это притом, что, по заверению местных источников, никто кроме росов не имел флот на Каспии в то время.
913, 914 гг. – росы, на 500 судах по 100 человек, с разрешения Хазарии, напали и разорили всё южное побережье Каспия, пробыли там несколько месяцев, разбили силы, направленные для противодействия и, закончив свои недобрые дела, безнаказанно ушли. На обратном пути росы расплатились с хазарами за содействие в разорении мусульман. Акцент на вероисповедании пострадавших сделан для того, чтобы знакомившиеся с этой историей задумались и может быть поняли, почему мусульманская часть войска Хазарии ещё недавно пропустившей росов на небогоугодное дело, возжелав, по версии хазар, отомстить за единоверцев, напали количеством 15 тысяч воинов на 50 тысяч росов-язычников. Кто победил скромно умалчивается, но сообщается, что 5 тысяч росов проследовало домой по воде, остальные посуху, но из неизвестных побуждений были истреблены буртасами. Всего, как сообщает Аль Масуди, росы потеряли 30 тысяч. Всё бы ничего, но возникают недоумение и некоторые замечания. Росы численностью 50 тысяч могли и должны были для начала разгромить Хазарию и освободить себя от обязательства платить за проход, что и сделал чуть позже Святослав примерно такими же силами. Арифметические расчёты с числами: 50 тысяч, 5 тысяч и 30 тысяч, из сообщений источниковов, дают в результате количество росов, отправившихся домой посуху, достаточное для отпора буртасам и всем соседним племенам. Без комментариев остаётся мужество и воля желающих отомстить за единоверцев, не убоявшихся напасть на более чем в три раза превосходивших численностью язычников.
943-945 гг. – по сообщению Ибн Мискавейха, росы, как считают, после битвы на Чёрном море с византийцами в ходе похода Игоря прошли в Прикаспий и вторглись в окрестности богатого города Бердаа. Навстречу росам, количество которых было 3 тысячи, выступили гарнизон города неизвестным числом воинов и пятитысячное войско собранное по этому случаю. Росы разбили встречающих и захватили город, с чем не согласился правитель Азербайджана и направил под стены Бердаа тридцатитысячное войско. Прибывшие взять город не сумели, после некоторого времени осады оставили сторожить росов 4 тысячи воинов и отбыли решать более важные задачи. Росы заболели неизвестным желудочным заболеванием и вынуждены были отправиться домой. Куда отправилось награбленное догадаться не трудно, что стало с войском оставленным для уничтожения росов можно только предполагать, из каких соображений против неприятеля, накануне разбившего силы значительно превосходившие 5 тысяч, было оставлено 4 тысячи даже предположить невозможно.
965г. – разгром Хазарии Святославом, в том числе из-за нежелания платить за проход в Каспийское море. Об этих событиях ранее упоминалось, стоит лишь добавить интересную подробность. Названия захваченных в ходе кампании хазарских, как утверждают, городов Саркел (Белая Вежа) и Самкерц (Тьмутаракань) принадлежат к представленному ранее ряду этнотопонимов: ЧеРКас – КеРЧь – СаРКел – Сам КеРЦ.
985г. – князь Владимир Святославович посетил Хазарию для определения размера и порядка выплаты ею дани.
987г. – росы на 18 судах прибыли в Дербент для освобождения местного эмира, захваченного в плен собственной знатью. Небольшой отряд, умещавшийся на одном судне, освободил эмира, но был перебит местными жителями(?). Росы, поблагодарив своих богов за предоставленный повод, принялись разорять близлежащие земли и продолжали это длительное время, после чего, исходя из отсутствия сообщений о том, что они были призваны к ответу, вернулись домой. Сообщавший о событиях, происходивших в то время и тех местах, армянский автор Таронский называет росов, русов рузами.
1030г. – русы на 38 судах напали на Ширван, правитель – ширваншах попытался дважды противостоять напавшим, но был дважды разбит. После компенсации затрат на поход путём захвата городов и их разорения, росы по заказу правителя Гянджи очистили его земли от оппозиции и, получив вознаграждение, отправились восвояси.
Мудрый Ярослав
Византийские и Каспийские походы Руси прекратились в первой половине XI в.практически одновременно со временем правления на Руси Ярослава Мудрого. Это не совпадение и не свидетельство возникновения дефицита на Руси военачальников – любителей дальних стран. Объяснить это можно тем, что несомненно незаурядный правитель Ярослав Мудрый в конце своего правления перемудрил с установлением порядка престолонаследия. Движимый благородной целью снизить количество кровопусканий среди своих родственников и потомков при переделах власти, Ярослав, жизнь которого, а ещё более его соперников, была изрядно подпорчена борьбой за власть, завещал переход власти по старшинству в роду, как великокняжеской в Киеве, так и в удельных подвластных города, имеющих разный статус и, как не трудно догадаться, разную доходность. Но такой принцип распределения власти подразумевает законопослушие и порядочность претендентов, что было большой редкостью, как и сегодня, и получилось почти как всегда – ещё хуже. В результате началась, продолжавшаяся не одно столетие, междоусобица, хроническая борьба за стол – стало не до дальних прибыльных походов по причинам как занятости, так и отсутствия сил. Ярослав будучи интернационалистом, что выразилось в породнении со многими иноземными помазанниками божьими, напоследок помог им, лишив соседства с единой и сильной Русью, что не пошло ей на пользу.
Недоразумение, связанное с молчанием сохранившихся летописей о походах росов, русов на Каспий, также может проистекать из правления Ярослава Мудрого. Походы в Прикаспий предпринимали князья юго-восточных земель Руси, образовавших позже Новгород-Северское княжество, имевшее своё независимое летописание, наиболее значимые сообщения из него переносились в киевские летописи. В рассматриваемые времена Ярослав правил только над правобережной (относительно Днепра) частью Руси, левобережье находилось под властью его брата и противника в борьбе за власть Мстислава. Как политик и военачальник Мстислав был, как представляется из доступных источников, выше – он мудро не претендовал на киевский великокняжеский престол, но в тоже время его земли имели полную независимость от Киева. Ярослав не единожды терпел военные поражения от брата и боялся его до такой степени, что не появлялся в принадлежавшем ему, может быть только формально, Киеве до самой смерти Мстислава. После смерти столь грозного брата-конкурента Ярослав конечно же не препятствовал невключению в киевские летописи, которые при нём начали составляться, свидетельств былой силы Новгород-Северских земель, наибольшего расцвета достигших в правление Мстислава.
