Сергей Брацио
Протозанщики 2. Марш оловянных
– Ишь какой. Уйди! А друзья? А велийцы? Бросить? Знаешь ли, я не парень из «мира справедливости и добра», чтобы кидать своих! Пошел ты! Пошли бы все ваши миры! Пошли бы все ваши догмы! А я пойду и сдохну!
– Антип, – жалобно простонала Алена.
– Не сейчас! – отмахнулся раздраженный парень, – Да, пойду и сдохну! Может, хоть в аду, на сковородке отдохну от ваших занудств. Я же видел, что произойдет с Зеленоградом. Видения еще никогда меня не обманывали. Все было ясно изначально. Зачем людей столько погубили? А?!! Пошли, что сидишь? Пошли умирать!
– Подожди. Надо дождаться Израдца, – Руслан пренебрегал истерикой.
– С чего решил, что он придет? Уже несколько дней нет! Видит, что Велий летит к чертям и зарылся в своей вони!
– Подождем несколько минут…
– Зачем?
– Отправить старцев, – настаивал Руслан.
– Подожди, – Антип резко вскочил на ноги, – Идея! Если старцы не нужны в городе…
– Что? – Рустам и капитан подтянулись ближе.
– То! Они же могут создать поле вокруг «Бородино», и призраки станут видимыми? Без защиты, без особой помощи, без того, чтобы юззи не прорвались – просто видимость! На это сил хватит?
– Думаю, да.
– Давайте создадим иллюзию на поле боя. Пустим под пушки приведений. Им хуже не станет. Снарядов у сикарийцев мало. Пусть расстреляют, а уж в рукопашную сами пойдем!
– Это не поможет в численном преимуществе, но поможет с пушками, – развил идею Руслан, но внезапно осекся, – Не получится…
– Почему?
– Старцев трое! Надо выстроить треугольник. Даже если с нашей стороны поставить двух, то третьего-то придется размещать со стороны противника!
– Его же не убьешь. Юззи даже не увидят… Можно поставить старца далеко в тылу противника. Треугольник выйдет узким, но это лучше, чем ничего! Выделить ему защиту – сопровождение, – Антип покосился на капитана.
– Моих ребят? Пока вы тут умираете, нам старичка охранять?
– Почему нет? – настаивал Антип, – Когда пушки смолкнут – дадим знак, возвращайтесь и помирайте вместе со всеми на здоровье!
– А парень, может и прав, – негромко произнес капитан, – Правда, местность незнакомая, кругом болота.
– Со старцем не потонете, – заявил Руслан, соглашаясь, – Дорогу организует. Страшные места укажет. Необходимую точку вычислит.
– А… – начал военный, – Как бы тактичнее спросить… Он быстро ходит?
– Они сейчас почти совсем не ходят, – грустно вздыхает Руслан, – Сил нет. Придется тащить.
– Это даже лучше! А то некоторые старики, знаешь какие. Сам пойду, да сам. И тащись полдня, куда можно за час добраться.
– Не тот случай, – успокоил Антип, – Они недавно и старцами-то не были. А еще раньше палачами работали…
– Что? Кем?
– Ой, не спрашивай, – засмеялся Анти-поэт, – Всего и не перескажешь.
– И правда, – задумчиво произнес Руслан, – Времени прошло-то ничего, а сколько событий. Какие повороты.
– Слышишь, ты, поворот, – Антип прижал к себе успокоившуюся Алену, – Вроде договорились? Заводим старца под охраной десантуры, первыми пускаем призраков, а как кончатся патроны, идем подыхать?
– Не хочу… – Алена снова испугано зарылась лицом в одежду приятеля.
– Тихо, малыш, тихо. Прорвемся!
– Да, план примерно такой. Принимаем?
***
– Ослабли старцы – больше нет защиты!
Неужто неугодное творим? – Андрей разговаривал сам с собой, не обращая внимания на мольбы друзей, —
Неужто наши цели лживы,
и Орден у «Олимпа» не в чести?
***
– Чего так холодно-то? – ежился Антип, разглядывая построенное на площади Велия войско, – Бородино, что, зимой было?
– Вообще-то в августе, двоечник, – улыбнулся Рустам.
– В очень холодном, надо сказать, августе.
– Это нервя́к выходит. Как Алена, успокоилась? – поинтересовался Руслан.
– Ага, нервяк и коньяк! Не успокоилась. Боится. Предлагал ей валить отсюда подальше – уперлась, не уходит.
Утренний ветерок действительно прохладен, но не настолько чтобы вызвать дрожь. Ранняя зелень распустилась за ночь до полноценной листвы. Травы поднялись, пропустив цветение, сразу до предосенней, семенной стадии. Злой волей врага родился в несчастной природе август. Нет необходимости в издевке над естеством, просто уверен Савриил в победе на миллион процентов, вот и развлекся, раскрашивая фон в цвета Бородинской битвы.
– Чего мы так рано-то? – не унимался Антип, растирая озябшие плечи.
– Чтобы внимание от десантников отвлечь, – напомнил Руслан, протягивая поэту фляжку.
– Что это? Волшебный эликсир?
– Да. Волшебный, армянский эликсир.
– Армянский? Почему армянский? Типа, гора Арарат? Ной? Потоп?
– Ну, понесло! Просто коньяк.
– Откуда коньяк? И зачем? Ты же… непьющий, вроде?
– Я и не пью. Это тебе. Вчера отлил немного, зная, что сегодня понадобится. Есть оловянные проблемы, которые можно устранить только оловянными средствами.
– Молодец! Хвалю, – Антип открыл фляжку, – Многому научился у нас.
– Ладно бы чему хорошему. Пей, алкаш!
***
Десантники неслышными перебежками перемещались меж могущих елей. Голые корни, корявыми змеями выползли на поверхность, затрудняя движение. Рыжая хвоя, мягким ковром устлав землю, проминалась под тяжелой поступью. Ни дороги, ни тропинки, ни даже намека на них. Только хвойный лес, могучий и древний, без кустов и прочих проявлений подлеска, без нижних ветвей, а лишь с раскидистыми, густыми макушками гудел вверху, закрывая небо огромными лапами.
Крепкие носилки сбили из свежих жердей и водрузили на тренированные плечи десантников. Сверху лежал усталый, почти обессиленный старец, жестами указывая направление. Глаза закрыты. Губы без устали нашептывают. Три десятка хорошо обученных спецов беззвучно движутся за носилками, профессионально озираясь по сторонам. Луки, усиленные, улучшенные руками мастеров, натянуты в ожидании противника.
Старец издал невнятный звук, предупреждая об опасности, и процессия остановилась. Дрожащая длань указала вперед. За стволами вековых елей брезжил солнечный свет; стало очевидно, что впереди другая растительность, но деталей пока не разглядеть. Дальше двинулись аккуратно, стараясь слиться с окружающим пейзажем.
Картина изменилась. Могучие ели отступили, и взгляду открылись заросли их странных, изувеченных собратьев: тощие, болезные елки стрелами тянулись к солнцу. Ровные стволы заросли щетиной иголок, но ветви собраны лишь вверху, корявыми округлыми париками угнездившись на макушках. Странные «пальмы» одеты в рыжую хвою, сверкая на солнце нездоровой, пугающей краснотой.
Блеклый подлесок, бьющийся за солнце, оплел их, создавая непроходимые преграды. Нет ни птиц, щебечущих в страшных ветвях, ни гадов, шипящих у корней, ни зверей, ни насекомых. Полная болезненная тишь!
Старец снова привлек внимание. Бойцы остановились. Сухая рука вытянулась вперед, сопровождая шепот едва заметными движениями. «Опасность! Радиация…» – догадался капитан. Бормотание старца усилилось, и на рыжих елках вспыхнули маленькие точки цвета расплавленного олова. На кронах, стволах, возле корней загорелись едва уловимые огоньки, с каждой секундой набирающие силу. Миллионы крохотных фонариков, различимых и при солнечном свете, словно размножались, делились, легко потрескивая.
Тонкие дрожащие лучики вырвались из ярких точек, устремляясь к соседним огонькам. Те, в свою очередь, выпустили светящиеся нити к следующим. Плелась сеть! Огромное, могучее покрывало, прячущее, укутывающее болезные древа. Наконец, «пальмы» оказались полностью одетыми в сверкающий покров. Яркие точки по-прежнему светились, но лучи ввили их в единую, монолитную ткань.
Ясно, что это защита, очевидно, что видна она только им, из-за старца, расположенного рядом.
– Можно идти, – скомандовал капитан.
***
– Андрей, одумайся! Решись! До сражения минуты. Неужели просто дашь погибнуть нашим?!! – Михаил был в ужасе от происходящего, – Этого не происходит! Это сон! Ты не можешь так поступить. Не можешь погубить столько людей, когда есть возможность к спасению!
– О чем ты просишь?!! Что я должен сделать?!!
Предать идею? Смысл? Себя? Тебя?
Нарушить слово, выданное мною,
предательски разбивши договор?
– С кем договор? – громыхнул взвинченный Ждан, до боли сжимая плечо Михаила, – Кому слово давал? Черту?!! Хочешь сгубить тысячи жизней, но остаться чистым перед нечистым?!!
– Ты жалишь душу мне своим жестоким словом!
Не ставь мне выбор: честь или друзья!
– Выбор уже стоит, неужели ты не видишь?! – Михаил покрылся красными пятнами от гнева, – Не мы ставили – он сам встал! И, будь моя воля…
– И, что бы сделал ты? Скажи нам всем, поведай!
Как сделать выбор? Как решить вопрос? – Андрей тоже перешел на крик, вскакивая на ноги, —
Какой нам путь избрать и как прийти к победе?
Предать друзей или предать себя?
– Предать предателя, не слишком и жестоко, – тихо, но отчетливо произнес гость, —
Предать идею хуже в сотни раз…
– Да, что ты говоришь? Какой идеи?
Идея наша главная – Добро!
И к ней прийти чрез подлость невозможно.
Зло порождает зло! И только так.
– Хватит! – взорвался гневом Ждан, разнося в щепки стол могучим кулаком, – Хватит! Болтовня все это, а не решение! Болтовня! А ты своей правдой убиваешь людей – наших друзей! Не могу здесь больше находиться – я ухожу!
– Я с тобой, – Михаил последовал за богатырем, – Не могу помочь, но и участвовать в предательстве не намерен. Уж лучше в зловонии ада…
***
– Готовы? – в очередной раз спросил Руслан, – Тогда выходим из крепости.
– Стойте! – раздался окрик молодого есаула, бегущего от южных ворот, – Подождите!
– Что еще? – нервно передернулся Антип, выдавливая последние капли из фляжки, – Что стряслось?
– За южными воротами люди! – отдуваясь, сообщил есаул, – Два отряда. В одном человек триста, а во втором тысячи две. Если не больше. Мы открыли ворота, но они не заходят. Кажется, собираются драться между собой!
– Что? Триста против двух тысяч? Что говорят?
– Ничего не говорят! Вообще с нами не разговаривают. Ругаются друг с другом! Те, которых меньше – на русском нормально говорят, но уж больно матерятся. Другие тоже отвечают по-русски, но с акцентом. Вроде, Кавказ.
– Триста против двух тысяч, – задумчиво повторил бандит, и быстро направился к воротам, – Я знаю только одних, готовых к такому бою. Но, что им здесь делать?
– Думаешь Рой? – удивился Рустаму.
– Надо посмотреть.
За воротами многолюдно. Скрытые деревьями, стояли ройцы – бесстрашные бандиты Антипа, уже участвовавшие в битве Миров. В руках оружие, в глазах гнев и решимость. Их окружали абхазы, направив ружья на руководителей Роя, вышедших на переговоры.
– Нас позвали защитить… это… – неопределенный жест руки в сторону стен Велия, – Чем бы это там… не оказалось. Внутри наши друзья и вы не пройдете!
– Это нас звали защищать! – с акцентом произнес старик с посохом в руках, – Уходите!
– Бритый, – обратился один из вожаков Роя к другому, – Связь с Антипом удалось установить?
– Удалось! – раздался громкий крик Анти-поэта, спешащего от ворот, – Еще как удалось!
– Антип!
– Мартын!
– Федя? – Антип остановился около старика, – Вы-то как тут оказ… а вы? Ничего не понимаю… Подождите! Первым делом опустите оружие. Вы все друзья!
Ружья и пистолеты медленно опустились. Люди вышли из укрытий, подтягиваясь ближе.
– Как вы все здесь оказались?
– Не рад, что ли? – с наигранным недовольством отозвался Бритый.
– Рад. Очень рад! Правда, не хотел вас сюда втягивать…
– Хотел один развлекаться? – хмыкнул Мартын, – Не выйдет! Приходил ваш престарелый хиппи и сказал, что беда тут. Странный, надо сказать, дедок…
– Ага, – подтвердил Бритый. – Странный и неубиваемый!
– Израдец?!!
– Да, – вместо них ответил Федя, – Израдэц! К нам тоже приходыл. Тоже говорыл. Ух, я его! Вжих и в ад! Но помочь пришли.
– Мы тоже… и чуть не поубивали, правда, друг друга, – покачал головой Мартын, – Уж прости, отец, погорячились.
– Бог не позволил случиться страшному!
– Точно. Примите извинения, – громким голосом выкрикнул Бритый, чтобы абхазы слышали.
– Мир? – здоровый детина протянул руку Мартыну.
– Мир! – ответил он на рукопожатие.
Абхаз, стоящий напротив Бритого подошел ближе. Голова склонилась к уху и тихим шепотом заявил:
– Сам ты баран горный, понял, да?
– Ну, прости, брат! – Бритый, улыбаясь, протянул абхазу руку.
– Хорошо, – ответил на улыбку и рукопожатие визави.
– Заходим в город! Сегодня последняя битва. Давно пора…
– С корабля на бал.
***
Рыжий лес кончился. Редел, засыхал, уменьшался, пока полностью не превратился в бескрайнее болото. Лишь единичные стволы, лишенные ветвей и хвои, возвышались над страшной трясиной своими лопнувшими трупами. Острова зеленого мха плавали по черной жиже. Время от времени крупные пузыри газа поднимались из глубин, громко лопаясь на поверхности.
– Мох собирает радиацию, – чуть слышно вспомнил кто-то из десантников, – Здесь зона отчуждения. Здесь смерть!
Носилки поставили на землю, и старик, прикрыв глаза, забормотал одному ему ведомые молитвы, сопровождая их плавными пасами рук. Светящиеся точки ярко вспыхнули в черноте болота – серебряные нити снова сплетались в пелену защиты. Спасительное одеяло накрыло мразь убийственной трясины, и радиоактивная смерть надежно сковалась силой старца.
Посреди болота загорелись и медные огоньки. Яркие, красноватые нити плели нечто новое, пока неизвестное, но ощутимо более сильное. Секунда, другая и от отряда, посреди серебристого покрова, протянулась извилистая красноватая лента шириною в метр. «Тропа, – понял капитан, – Молодец старичок!».
Дорожка извивалась, выбирая безопасный путь. Обходила погибшие деревья, кружила вокруг особенно черных промоин и уходила вдаль, исчезая в тумане.
– Идем! – скомандовал капитан, и отряд начал движение.
Тропа непривычно мягка. Странное вещество прогибалось под ногами, но не рвалось, позволяя шествовать дальше. Бойцы шли аккуратно, медленно переставляя ноги: каждый шаг поначалу пугал – вдруг магическая стежка порвется, и люди погрузятся в убийственное зловоние трясины? Страшно, но долг заставлял идти. Дорожка выдержала, нервы успокоились, и вскоре шаги стали чаще, движение ускорилось.
Старик неожиданно вздрогнул. Потратив уйму сил, он не лег привычно на носилки, а сел, с тревогой вглядываясь вперед. Вскоре стала понятна причина – и серебристый покров, и медная тропа обрывались! Перебитая ткань расступалась по сторонам, образуя пролом шириною в десяток метров и неизвестной, неразличимой длины. С противоположной стороны снова появлялись и блестящая паутина защиты, и красноватая лента дорожки, но здесь чернело открытое радиоактивное месиво. Смертельная трясина, способная убивать и на расстоянии.
Капитан вопросительно посмотрел на старца. В ответ получил лишь отрицательное покачивание головой.
– Что? – не понял военный.
«Здесь зло сосредоточено лихое, – раздались в голове капитана слова, —
Здесь страж поставленный оберегать проход!»
– Это ты говоришь? В моей башке твои слова?
«Лишь так могу я мысль свою поведать.
Другое недоступно мне сейчас.
Пройти же здесь нет способа, нет силы.
Придется возвращаться, обходить!».
– Как возвращаться? – вспыхнул капитан, – Столько времени потеряли! Сражение скоро начнется. Не можем мы обходить – пес знает, как далеко тянется разрыв. Потеряем время. Надо пройти здесь!
«Здесь нет пути, здесь стражи Савриила!
Они намного выше моих сил.
Любого смертного здесь умертвит трясина.
Того, кто выживет, сожрет подводный страж».
– А кто эти стражи?
«Я не могу сказать тебе в деталях.
Я просто чувствую, что там лютует зло.
Какие-то чудовища, кошмары,
те, кто когда-то жил здесь, был людьми!»
– Мутанты, что ли? Этих уродов мы уже бивали – справимся и сегодня!
«Не просто все – не упрощай проблемы!
Это не те, кто с вами воевал.
Эти прошли ко злу намного дальше,
позволив превратить себя в кошмар.
Уже не просто страшные мутанты —
теперь, частицы общей темноты!
Куски проклятой злобы Савриила,
исчадия преступнейших идей!
Они есть он, его шальные пе́рсты,
готовые любого разорвать!»
– Обходить не можем! – настаивал капитан, – Дорогу проложить не в состоянии. Значит надо плыть!
– Плыть? – не понял стоящий рядом десантник, – Там же трясина!
– А сверху есть немного воды! – далее прогремел приказ, – Возвращаемся до деревьев! Рубим лес – вяжем плоты. Использовать ремни, форму, все, что можно употребить! Вперед!
Старца и двоих десантников, в качестве охраны, оставили на тропе. Первый плот появился через несколько минут. Тонкие стволы елей-пальм срубили ножами, ремнями скрепили бревна, длинные шесты должны помочь в управлении. Следом подтянулись еще несколько плотов, и первый ухнулся в черную воду с медного берега тропы.
– Первая тройка на плот! – распорядился капитан, – Радиация скапливается на дне. Верхний слой относительно безопасен.
– Капитан, – раздался голос одного из солдат, – Плот не выдерживает – тонет под весом одного человека.
– Связать три плота вместе, один над другим!
– Есть!
Усиленный плот ушел в жижу на две трети, но часть осталась над водой. Шест уперся в медную тропу, и первая тройка десантников плавно отчалила. Набрать скорость не выходило – шест не чувствовал дна. Попробовали использовать как весло, но узкое бревнышко не справлялось. Плот извивался, крутился на месте, люди старались из всех сил, но продвинулись вперед лишь на несколько сантиметров.
– Вязать второй плот! На воду. Упереть в первый и оттолкнуться от берега!
Трясина вздрогнула. Большие черные пузыри возникли на поверхности, разрываясь мелкими брызгами. Из глубин появились маслянистые, словно покрытые нефтью, змеевидные канаты. Жирные гады, больно раня ноги, проскользнули по поверхности плота, обвивая дерево, и снова ушли в черноту болота.
– Огонь! – резко скомандовал капитан, первым натягивая тетиву.
Стрелы со свистом устремились в сторону врага. Основная часть исчезала в трясине, те же что попали в змеи-канаты, заставляли их сокращаться, и с шипением исчезать в трясине.
– Огонь! – снова крикнул военный.
Оставшиеся канаты усилили хватку, сжимая кольца вокруг древ. Плот изогнулся вверх, ремни не выдержали нагрузки, и люди полетели в убийственную жижу, вперемешку с бревнами, змеями и проклятиями! Лишь мгновение сотрясалось болото невидимой борьбой и тут же стихло. Лишь разрозненные бревна остались на поверхности, да новые порции пузырей всплывали из черноты…
– Твою-то!.. – выругался капитан, – Потери! Пацаны, отходим. Ищем другой путь. Ох, не успеем…
***
– Ну, вот и кончился Великий Орден.
Обида победила здравый смысл, – уронил голову на руки Андрей, —
Ушли друзья, обиделся союзник.
Велийцев ждет жестокая резня.
И ведь не знают, что мы не поможем.
Идут теперь к погибели своей.
Один остался я, и нет уж силы,
ни сообщить, ни изменить сего!
– Но ты не одинок, с тобою вместе
есть я и тысячи отчаянных людей, – резко вставил гость, —
Скажи лишь слово, дай сигнал «к оружью!»,
и мы Сикарий дьявольский сотрем!
– Да и я, вообще-то еще тут, – недовольно буркнул Волна от экрана.
– Какой сигнал? Что ты талдычишь, право,
одно и то же уже столько раз…
***
– А если десантура не успеет? – перемещаясь во главе войска, спросил Рустам у Антипа, – Запасной план есть?
– А как же!
– И какой?
– Если капитан успеет, то выводим из строя пушки, а потом идем подыхать. Если не успеем, идем подыхать сразу. Хороший план?
– Дерьмо у вас, а не план, – отозвался Бритый из-за спин, – Другого нет?
– Неа!
Велийцы продвигались через лес к месту боя. Рукотворная площадка пока не видна за стеной деревьев, и окружающее выглядело тихим, спокойным. Бойцы растянулись, следуя за командирами и заполняя собой огромное пространство.
– А стрелять почему нельзя? – встрял Мартын, наскоро ознакомленный с происходящим, – Во времена Бородино стреляли!
– Не из ТТ же стреляли и не из охотничьих ружей! – возразил Руслан.
– Ага, зато поголовно ходили в латах из ящиков и стреляли из луков.
– То же нет… может стрелять и не проблема, но оружия-то все равно нет.
– Как это нет? – ехидно спросил Антип, передергивая затвор любимого пистолета. Следом ройцы извлекли на свет оружие, похваляясь нарушением приказа.
– Мужчина без оружия – не мужчина! – философски изрек старик Федя, и абхазы радостно вскинули вверх обрезы охотничьих ружей – пробираться через полстраны с автоматами не решились, но и совсем безоружными не приехали.
– Вот негодяи, – улыбнулся Руслан, – Молодцы, что и говорить! Не особо, конечно, поможет, но прикрыть перемещения отрядов сможем.
– Итак, кто куда?
– Призраки – на поле боя. Один отряд собирает дрова и зажигает костры – побольше лапника – нужен дым. Остальные – строимся в начале площадки. Когда станет довольно дымно, Рустам, знаешь, что делать!
– Ага, – отозвался татарин, – Готово, надо только установить!
– Вооруженных в один отряд. Идете первыми. Увидели врага, остановились, дали залп, отошли! Ясно?
– На фига отходить-то? Нам мушкеты заряжать не надо!
– Нам надо! – ответил кавказский акцент, – Ружья охотничьи. Два выстрела – надо перезаряжать.
– А есть чем?
– И то точно, сколько у нас патронов?
– Пистолеты по обойме. Больше нет.
– Ружья – на каждого по четыре выстрела! – отрапортовал акцент, – Поделили поровну.
– Негусто… но лучше, чем ничего. Итак, два выстрела, смена, перезарядка и так далее. Принято?
– Да!
– Сикарийцев еще нет. Одни разведчики шныряют! – доложил молодой есаул.
– Не переживай, скоро придут. Пока попроси казаков помочь с кострами. Очень дым нужен!
– Есть!
Есаул убежал, но очень скоро возвратился.
– Поляна, – запыхаясь, произнес он, – Поле боя… стало больше раз в десять! Вырубили сикарийцы! Расширили. В длину, но больше в ширину!
– Ясно, – Антип злобно сплюнул на землю, – Чтобы численное преимущество реализовать. Когда успели-то? Вчера только проверяли…
– В узком месте не так важно, сколько у кого людей, а в широком можно и обойти с флангов, – продолжил мысль Руслан.
– Как действуем?
– Как и договаривались. Строим центр и два фланга. Другого не дано. Пойдем, посмотрим на поляну.
Поле боя разрослось до неузнаваемости. Под гаждением юззи безжалостно уничтожили лес, увеличив место предстоящего сражения. Семь тысяч велийцев будут уязвимы при такой ширине, а пятнадцати тысячам сикарийцев есть где развернуться.
– Есть и положительный момент, – задумчиво произнес Антип, и, не дожидаясь вопроса, пояснил, – Треугольник старцев получится достаточно широким.
– Да, но преимущество узкого места уничтожено.
– Что делать, такова судьба! – пожал плечами Анти-поэт, – Давай подытожим хитрости. На призраков выманим снаряды. Значит, их пушки не преимущество. Оружием выведем из строя пару-тройку тысяч. Перевес сократится.
– Рустам расставит колья заостренные, – продолжил Руслан, – Надеемся, что в дыму, когда юззи бросятся на призраков, то налетят на колья и покалечатся.
– Ну, – пожал плечами Анти-поэт, – Скольких так выведешь из строя? Человек сто-двести?
– И то дело!
– Хуже не будет, точно. В результате, в рукопашную выйдем с силой, как минимум, вдвое меньшей, чем у противника. Как минимум!
– У тебя по математике двойка была? – улыбнулся Руслан, – Сейчас сикарийцев пятнадцать тысяч. Больше трех собираемся вывести из строя. Остаток – двенадцать. Нас пять, а с абхазами и Роем – больше семи. Врага сейчас вдвое больше, а потом, надеюсь, разрыв уменьшится!
– Это радует, – смущенно заявил Антип, судорожно перекладывая в голове цифры, – Что же десантников ни видно, ни слышно…
***
– Вот точки, где можно поместить старца, – капитан указал пальцем несколько мест на карте, – Ближняя точно не доступна – находится в проеме. Значит надо идти к третьей. Крюк километров в пятнадцать. Времени… пара минут.
– Командир, не успеем, – заявил один из десантников.
– Должны успеть! – выкрикивает командир.
Пятнадцать километров с носилками, остановками на «колдовство» и зябкой дорожкой – много времени. Бой скоро начнется. К тому же никакой гарантии, что третья точка доступна. Операция вырисовывалась крайне рискованная, без какой-либо гарантии на осуществление.
– Никакой гарантии, – подтвердил капитан, – Есть другие предложения?
– Есть, командир, – несмело отозвался десантник.
– Говори.
– Когда попадали стрелами в щупальца, те явно чувствовали боль. Все-таки, где-то глубоко внутри, они живые люди…
– Предложение! – рявкнул капитан.
– Идти здесь! Использовать огонь. Поджечь плоты.
– И сгореть?
– Не успеем! Если сделать весла, то десяток метров одолеем быстро.
– Снизу не подожжешь, – парировал капитан, – Удар из воды перевернет плот и… каюк!
– А если связать плоты? – быстро соображал десантник, – Сотворить мост, переправу, поджечь и быстро перескочить.
– Тогда удар снизу не перевернет отдельный плот – соседние будут держать, – продолжил размышления капитан, – Но как вернуться обратно? Мост сгорит…
– Сгорит! Но можно оставить здесь отряд. Пока действуем с противоположной стороны, ребята собьют новые плоты. Свяжут и перекинут веревку. Со стрелой пришлют. И обратно так же, но по новому понтону. То же горящему!
– Возможно… Стражи небось предупредили хозяина?
«Они уже сказали Савриилу,
что горсть людей пытается пройти, – запел в голове капитана голос старца, – Но занятый убийственным сраженьем,
считает, что мы горстка беглецов.
Не стоит обращать на нас вниманье,
не стоят дезертиры его сил».
– То есть, ты согласен с планом? – капитан обернулся к старцу.
«Не знаю, не проси решенья.
Его лишь сам сумеешь отыскать».
– Спасибо, ты очень помогаешь, – передернул плечами капитан, поворачиваясь к военным, – Строить понтон. Остаются пять человек. У вас несколько минут!
Первый многослойный плот крепко связали со вторым. Черная вода разошлась кругами, когда дерево с громким всплеском опустилось на поверхность. Следующий плот, подталкивая предыдущий, оказался в воде. Третий. Четвертый. Мост медленно, но уверенно полз к другой стороне разрыва. Вода пузырилась вокруг, выдавая присутствие стражников, но нечисть не показывалась, не тратила сил на дерево, ожидая живой плоти. По краям плотов уложили лапник и сухую траву. Искра, и понтон вспыхнет двумя прямыми линиями.
Налетел ветер. Довольно слабый, но постепенно набирающий силу – не ураган, но достаточный, чтобы прямая линия плотов изогнулась, и дальний конец свернул вправо, в сторону от нужного «берега».
– Еще плоты! – распорядился капитан, – Срочно!
Ремни, скрепляющие плоты, затрещали от нагрузки. Ветер трепал горючий материал, а новых плотов нет – их еще предстояло изготовить. Удержать мост десантникам становилось все труднее. Понтон рвался из рук, желая отправиться в свободное плаванье.
***
Велийцы добрались до поля боя. Костры вспыхнули, создавая дымовую завесу. Люди толпились на своей стороне поляны, напряженно всматриваясь в сторону Сикария. Юззи суетились возле пушек, громко перекрикиваясь на десятках разных языков. Армия существ Савриила, введенная гаждением в транс, готовая не раздумывая убивать и умирать, выстроилась позади пушкарей.
– Ну что? – негромко спросил Антип у Руслана, разглядывая сквозь дым установку кольев, – Призраки на месте, но не видны. Значит, десантура не справилась. Израдца нет уже несколько дней. Значит, что-то идет не по плану. Что делаем, если картина не изменится?
– Идем в бой! – однозначно заявил Руслан.
– Хорошо быть бессмертным, да? – ухмыльнулся бандит, – Ладно, сикарийцы пушки установили. До боя несколько минут. Строимся?
– Стройсь! – вместо ответа, громко закричал Руслан, – По местам!
Велийцы послушно встали в колоны. Центр, фланги, как учили. Ройцы и абхазы стоят в центре, но не в первых рядах – их задача стрелять, когда пойдут в рукопашную, но до этого еще порезвятся пушки. Погрохочет артиллерия, разрывая на куски живую плоть – тела рядовых протозанщиков, призванных своими жизнями обеспечить безопасность «огнестрелов».
Впереди пространство будущего боя. Места много, более чем достаточно – пока самодельные пушки не достанут. Пока безопасно. Где-то впереди стояли толпы призраков, не видимые ни врагам, ни союзникам. Огромные ватаги беспомощных, бесполезных друзей.
Вражеские пушкари направили агрессивные жерла в сторону велийцев. Трепеща на ветру, развивались белоснежные знамена с кроваво-красными очами. Юззи, по трое у каждого орудия, приготовились оперативно перезаряжать. Чтобы убивать, убивать, убивать!
– А если на месте стоять? – предложил Антип, не желая лезть под ядра.
– Что толку? Передвинут пушки и расстреляют, – дернул плечами Руслан.
– А если свалить?..
– Подумай.
– Не хочу!
– Тогда… Вперед, марш! – громко выкрикнул Руслан, – Пять шагов и остановка.
Вспыхивая золотом доспехов, воин Беспроторицы первым двинулся вперед. Ряды велийцев несмело ступили следом. Шаг, еще один, еще три.
– Стой! – скомандовал Руслан.
– И чего ты добился?
– Посмотрим на реакцию.
Одна из пушек выплюнула ядро. Грохот разнесся по тихому лесу, осыпая мелкие ветки и листья. Снаряд со страшным, низким свистом разорвал воздух и приземлился в паре десятков метров от велийцев. Столб земли поднялся в месте падения ядра, осыпая ближайших протов мелкими неопасными брызгами.
– Давай еще! – радостно крикнул Антип, но больше выстрелов не последовало, – А где наша-то пушка?
– У казаков. Пока бездействует. Не придумали, как использовать.
– Ясно. Что дальше?
– Еще пять шагов. Вперед ма-а-арш! – распорядился Руслан и войско двинулось к неприятелю.
– Пара переходов и пушки достанут, – дергался Анти-поэт, когда велийцы снова застыли на месте.
– Знаю. Будем умирать!
– Весело.
– Не трусь!
– Я-то? Не хамите, дяденька. Я ничего не боюсь!
***
– Куда?! Стоять! Это приказ! – закричал капитан, но солдат бросился на неверный мост.
В одной руке зажженный факел, в другой большой нож, привязанный к длинной веревке. Плоты трещали под берцами, черная жижа брызгами разлеталась по сторонам; с трудом сохраняя равновесие, десантник бежал по хлипкому понтону.
Страж, почуяв жертву, выпустил щупальца. Черные маслянистые змеи со свистом вырвались из воды, направляясь к смельчаку. Факел уверенно воткнулся в лапы-канаты, и пока чудище, воя в глубинах от боли, собиралось с силами, солдат большими шагами скакал к противоположному берегу. Оставалось два плота. Один! Нож с силой вонзился между бревен моста, и десантник прыгнул на берег, удерживая в зубах край веревки. Ноги проскользнулись, руки беспомощно схватились за медь дорожки, но оловянные законы физики взяли свое – солдат по пояс скатился в жижу.
Болото вскипело зловонными пузырями! Стражи атаковали мгновенно. Весь арсенал щупалец стрелами устремился на несчастного. Блестящие чернотой канаты впивались в ноги, выдавливая громкий крик боли. Десантник с размаха лупил по ним потухшим факелом, но щупальца не отставали, перетягивая бедолагу в новых местах; вгрызались в плоть, вырывая мясо кусками. С треском лопались кости! Окровавленные ошметки плоти тонули в болотной жиже…
