Сергей Брацио
Протозанщики 2. Марш оловянных
Без единой надежды, и от этого еще более отчаянно, антиповцы встретили свежего врага. Каждый удар мог стать последним, поэтому наносился так, что разваливал юззи на кровавые части. Не ожидавший подобной отваги, командир-мутант притормозил войско, но через мгновение, одумавшись, снова бросился в бой.
– Вот же уроды, – подбадривал себя Антип, вытирая предплечьем кровь с лица, – Лоб поцарапали! – За рану на голове, под ноги свалились сразу трое юззи, поочередно пронзенные бандитом.
Внезапно натиск юззи ослаб. Сикарийцы в страхе шарахнулись от леса, успевая лишь кое-как защищаться от выпадов антиповцев. Испуганные люди прижимались к уродливому командиру, щедро раздаривающему тычки трусливым подчиненным.
– Демоны, там демоны! – неслись испуганные крики со стороны врага.
– Эка невидаль, демоны, – огрызнулся Антип, не переставая орудовать мечом.
В рядах велийцев так же выкрикивали о бесах. Антип, не понимая происходящего, попытался всмотреться в лес. В темени непроходимой чащи, в сумраке хвойных дебрей, проносились беззвучные тени. Казалось, лес кишит нечистью. Тысячи черных, бесформенных, быстрых как молнии призраков. Силуэты расплывчаты, но огромные белые глаза, сверкали ярким неземным светом.
– Демоны! – продолжали вопить сикарийцы, прижимаясь к центру.
– Да, что вы за юззи такие, если чертей боитесь? – в полный голос захохотал Антип, узнав в «демонах» казачий резерв, но внезапный удар в голову опрокинул его на землю.
– Молодец есаул, догадался… – силы покинули бандита, и тело исчезло под ногами бойцов.
Речной резерв, оббежав фланг по валежнику, вырвался из леса. «Вперед!» – прозвучал громогласный приказ есаула, и тысячи казаков атаковали юззи. Ужасный пирог пополнился еще одним слоем, но теперь это слой завершающий. Добивающий! Шашки наотмашь врубились в строй сикарийцев, не оставляя врагу ни единого шанса. Перепачканные глиной бойцы, блестяще выполнив передислокацию, переломили ход битвы.
Руслан, издав радостный клич, усилил нажим. Рустам, чьего противника оставили без подкрепления, первым обратил юззи в бегство. Комендант, оценив обстановку, бросился в сторону Сикария; следом, в беспорядочную ретираду кинулся центр его войска, бросая на поле тяжелое оружие и белоснежные знамена. Левый фланг убежать не смог – чудовищный пирог додавил противника.
– Догоняем? – спросил Рустам, сверкая многочисленными ссадинами.
– До конца поля. В лес не надо, – улыбнулся Руслан, но улыбка резко покидает лицо, когда взгляд не нашел Анти-поэта, – Антипа кто-нибудь видел? Он жив? Где он?
– Относительно жив, – заявил Израдец, вытаскивая из горы трупов окровавленного бандита.
– Я хоть относительно, а ты абсолютно неживой, – попытался сострить Антип, – Подними, а? Хочу посмотреть…
Страшное, кошмарное поле усеяно трупами и раненными. Некогда белые полотнища втоптаны в грязь, перепачканы кровью. Звуковое оформление сменилось – вместо лязга металла, над вырубкой стоял многоголосый стон. Последние юззи скрылись в лесу. Преследователи медленно возвращались обратно. Превалируя над другими цветами, кошмарно выделялся алый.
– Фу, опусти обратно, – забурчал Антип, – Что за радость смотреть на это дерьмо?
– Сам просил, – огрызнулся Израдец, совершая над головой Анти-поэта странные пасы руками.
– Думал как в кино… знаешь… И посмотрел он на поле бранное, и узрел… Хрен чего там узришь! Каша из кишок и мозгов! Тфу!
– Теперь давай ты, – Израдец обратился к Руслану, аккуратно перекладывая голову Антипа на колени.
– Чего придумали? – усталым голосом спросил бандит, закрывая глаза, – А про казаков у реки не сказали ни фига… Все сам, все сам…
3
– Вставай, давай! – Израдец нахально толкнул Антипа, – Здоров давно, хватит дрыхнуть!
– А? ЧТО? – испуганно воскликнул Анти-поэт, выходя из сна.
– Подъем говорю! Работать пора.
– Я, что… здоров? – не поверил Антип, ощупывая разбитую недавно голову.
– Да! За тобой тут неплохо ухаживали. Благодари медсестру, – ухмыльнулся демон.
– Кого?.. – оглянулся Анти-поэт, – АЛЕНА?! Откуда?..
– Тихо, тихо, не волнуйся! – приятная улыбка девушки казалась продолжением прекрасного сна, – Оттуда, из темницы Сикария. Нас с Анькой Израдец вытащил, пока сикарийцы в панике бегали.
– Ты? – недоверчиво сощурился Антип, – Ну… ты это… спасибо!
– Пошел ты, – передернул плечами демон, и исчез за дверью.
– Вас, что пытали? – с испугом спросил Антип, разглядывая заживающие синяки на лице Алены.
– Забудь. Все позади.
– Скажи, кого ты изображала в Воронеже, чтобы прокормить двух олухов?
– Спасибо, что напомнил… Проститутку! Олухами, кстати, были Рустам с Волною. Доволен?
– Прости… – довольно улыбнулся Антип, снова засыпая.
***
– Ну вот, смотрите, все здоровы!
И снова вместе собрались, – радостно провозгласил Андрей, указывая на экран.
– Признаться, мне не понятен твой оптимизм, – хмурится Михаил, – Да, друзья в порядке. А остальные велийцы? Сколько осталось-то? А сколько ушло…
– Три тысячи здоровых и готовых.
И столько же израненных в бою, – вздохнул Истинный.
– А в Сикарии, как минимум, в два раза больше.
– Первый же бой проиграем, – грустно подтвердил Ждан, – Битву мы выиграли, а войну?
– А сколько еще запланировал Савриил? Десять? Двадцать? – присоединился Волна.
– А, может, не выходить из города? – предложил Михаил, – Запереться в стенах, занять оборону.
– Не думаю, – материализовался Израдец.
– Почему?
– Представь, Савриил объявил сражение. Мы не выходим. Сценарий изменится. Старцы сгинут. Защита падет. Падет и Велий.
– Интересно, получается, – недовольно произнес Ждан, – А почему он правила устанавливает? Почему мы должны подчиняться? Эка все выходит только ему на руку!
– Мы согласились на правила игры, приняв участие в первом сражении! – настаивал демон.
– Не помню, чтобы говорилось о возможном отказе. Велено город строить – строили. Велели биться – бились.
– Сейчас не время разбирать ошибки.
Сейчас о будущем нам стоит размышлять, – поднялся в полный рост Андрей, —
Какой в том смысл – терзать себя минувшим?
Учтем урок и двинемся вперед.
Мы согласились на лихие битвы,
надеясь Савриила победить.
Коварству страшному пошли мы на уступки.
Теперь придется доиграть игру.
– Не понимаю! – завелся Михаил, – Зачем город строили, если он в бою не участвует? На кой, простите, черт, люди надрывались, городили стены, если защищают город старцы?
– Последний наш оплот – Великий Город.
Куда идти, коль кончится война
не так, как мы желаем. Пораженье,
весьма возможно светит впереди.
– Это ты про его оптимизм говорил? – пробурчал демон, обращаясь к Михаилу, – Ладно, я обратно. Посмотрю, что у протов происходит. У ваших, хочу заметить, протов.
***
– Руслан, – выздоровевший Антип, запыхавшись, влетел в комнату, – Парламентеры!
– Уже? – чуть не плача произнес Рустам.
– Пошли, послушаем, – вздохнул Руслан, – В любом случае идти.
Велий уже не столь похож на крепость. С одной стороны, те же стены, укрепления, здания, но больше не слышалось бодрого лязга тренировок. Больше не светились оптимизмом воины, ожидая быстрой и легкой победы. Город превратился в лазарет. Почти все казармы заняты раненными. Каждый дом наполнен стоном умирающих.
Анна и Алена возглавили санитарные отряды, носясь из одной палаты в другую. Алена, по профессии стюардесса, обязанная знать неотложную помощь, наспех перевязывала раны. Анна, дочка-мажор полицейского чина, чаще помогала добрым словом. Других навыков нет.
За стенами вырос целый город могил. Некрополь начинался от западной стены и тянулся до самых болот. Уставшие, изможденные сражением люди, нашли в себе силы, чтобы каждому вырыть отдельную могилу, а не сбрасывать покойников в общую. Священнослужители разных религий производили обряды, перемещаясь по бескрайнему кладбищу. Пытались соблюсти традиции, выказать уважением павшим.
Мусульмане и христиане захоронены отдельно. В этом нет недоверия или брезгливости. В этом есть уважение: обряды одних не должны стеснять других. И наоборот.
Бросив грустный взгляд на западные ворота, сквозь которые видны бескрайние линии некрополя, Рустам, Антип и Руслан направились на север. Решено не звать гостей в город.
Возле ворот заметили напряжение среди защитников – воины на стенах стояли с натянутыми луками, целясь вниз, в парламентеров.
– Что там? – на ходу крикнул Антип.
– Чего-то притащили, гады. Будьте осторожны! Лучше бы не ходить всем вместе.
– Прорвемся! – отмахнулся Анти-поэт, и северные ворота отворили массивные створы, выпуская хозяев.
– У нас траур, поговорим здесь, – сходу объявил Руслан.
– Без проблем! – с улыбкой согласился комендант, в облике которого появилось множество свежих шрамов.
Мутант стоял, облокотившись на массивные носилки, покрытые грязной, промасленной материей. Поверх обычной хламиды комендант натянул старый, потрепанный мундир, похожий на французский, девятнадцатого века. В руках привычная трость с большим набалдашником из темного металла.
– Рад приветствовать, – мутант театрально приподнимает шляпу и только теперь протозанщики разглядели идиотскую, наполеоновскую треуголку.
– Это что? – Антип указал на носилки.
– Подарок! – ухмыльнулся парламентер и приказал снять чехол, – Мы высоко ценим ваше мужество и шлем презент. В знак уважения.
– Твою мать, это что? Пушка? – в страхе попятился Рустам, когда ткань сорвана с «подарка».
– Угадал, – зашевелил рваными губами комендант, – Она самая – пушка! Лафет сделаете сами. Пороха и ядер на два выстрела.
– Не понял, – насупился Антип, – Зачем вы…
– Чтобы пушки были с обеих сторон, – догадался Руслан, – Следующий бой посовременней. С порохом.
– Умный мальчик, хорошо, – продолжил ухмыляться мутант.
– И когда же хотите… встретиться? И где?
– Там же! Хорошая поляна, опробованная. И тоже через три дня.
– Нет! – резко ответил Руслан, – Через три дня не согласны.
– Не согласны, не приходите, – пожал плечами комендант, – Я свое дело сделал. До свидания!
Комендант, подозвав юззи, удалился в лес. Друзья остались возле пушки, провожая неприятеля презрительными взглядами.
– Давайте их пристрелим? – прошептал неизвестно откуда взявшийся старик – Израдец, – Развернем пушечку ииииииии…. шлеп!
– Просил же, – вздрогнул Антип, – Ну, не появляйся ты так неожиданно. Зачем лечил меня, чтобы потом прикончить разрывом сердца?
– Прости, дорогуша, никак не привыкну к твоей нежности.
– Ну, тебя! Лучше скажи, что думаешь?
– Про пушку-то? Ясно же, бой с использованием артиллерии. Если бы она оказались только на одной стороне, то баланс не получился бы и клоунада не удалась. Теперь и на вашей стороне есть пушечка.
– А если бы не приняли? – оглянулся Рустам.
– Так приняли же!
– Подожди, демонюга, – не соглашался Антип, – А как же разговоры о мечах? Что, мол, стрелять нельзя – власть услышит и пришлет ментов?
– Похоже, больше не боятся.
– В каком смысле? Полиция и армия за них?
– Ну, не передергивай. Савриил решил дать последний бой. Поэтому больше не боится немного погреметь. Во-первых, сразу после боя можно смыться, а во-вторых, быстро сюда не придет ни полиция, ни тем более армия.
– Это почему еще?
– Зона отчуждения. Анклав российский. Территория вокруг белорусская. Кто первым услышит? Белорусы. Подъедут посмотреть, а ответственность-то не их. Что сделают? В Москву позвонят. Поболтают на высшем уровне. Дадут команду министру. Тот заму. Далее согласуют проход российских войск по территории соседа.
– Хватит! Понятно. Если кто и приедет, то лет через двадцать.
– Может чуть быстрее. Часов через несколько. Но времени ему хватит.
– Чего тогда пушки доисторические? Чего ни ракеты-самолеты.
– Потому что, эти можно сделать самим. А с пулеметами да танками уж больно возни много. Юззи, конечно, везде пролезли, но вот заводик-то с собою не принесешь.
– Ясно. Что же за бой? – насупился Руслан, – С такими пушками-то.
– А кепочка наполеоновская, – напомнил демон.
– Думаешь, Бородино?
***
– Ну вот, приплыли. Пушки! – злился Михаил, – Нам, значит, греметь нельзя было, а саврииловцам можно? Опять мы по его правилам играем! Что он еще придумал? Какое сражение, к чему готовиться? Не верю я в Бородино!
– Нам не понять какое из сражений
избрал наш враг из множества боев.
Уж больно откровенно намекает
на ту, что проиграл Наполеон.
Зачем тогда открыл лихие планы?
Зачем ему предупреждать врага?
– Будет ли смысл в его манипуляциях с «корректировками прошлого», если противник не будет знать, о чем речь? – спросил Белый.
– Конечно, визави обязан,
Осознавать, что за война идет,
Но выгодно лихому супостату,
Как можно позже навести на след.
– Лучше в самом бою, – пробасил Ждан.
– А что есть Бородино? – продолжил рассуждать вслух Михаил, – Самое кровопролитное сражение того времени. Странный бой, победу в котором каждая из сторон приписывает себе. Наполеон пишет, что виктория его. Кутузов докладывает царю о нашей победе.
– Какая победа? – из грязного облака, как из лифта, вышел Израдец, – Победить, чтобы потом отступить и сдать Москву?
– И успеть сгруппировать силы, – не соглашался Белый, – Никто не оспаривает, что именно после Бородино, несмотря на Москву, наступил перелом в войне. Голодные французы стали отползать на запад.
– Выясним, – отмахнулся Израдец, – Найду, у кого спросить.
– Не будь уверен. Тут политика, в которой и два человека друг другу правды не скажут. Вернее, у каждого из них своя правда будет. Так что… не факт. Миллион мнений на данный счет. И все они могут, ух, как отличаться.
– Для начала, объясни, с чего решил, что речь идет о Бородино? На треуголку повелся? – недоверчиво спросил Волна.
– Не уверен, но давай попробуем рассуждать. Зачем одевать коменданта в форму наполеоновского офицера?
– Чтобы запутать. Не только одному сражению соответствует эта форма.
– Вариант, не спорю. Но тогда какие еще сражения с такими пушками?
– Да, полно! – воскликнул Михаил, – Одних русско-турецких несколько штук. Крымская война. Войны Петра Великого. Всех и не упомню!
– Ну-у, – протянул демон, – Для турецких, крымских да японских не хватает одного – моря! Морские и прибрежные сражения сразу же исключаем. Логично?
– Типа того, – отозвался Волна.
– Петровские? Во французском мундире? Не думаю!
– Он не в бой в мундире идет, а на переговоры пришел. Может, на сражение другое оденет?
– Может… но мне больше по душе Бородино!
– Да, почему?!! – не унимался Михаил, – Зачем Савриилу наводить на мысль, если не для того, чтобы обмануть?
– Чтобы, например, запутать! Зная, что не поверим, исключим сражение! И ошибемся. К тому же, если и поверим, то сломаем голову, размышляя, что он изменит в Бородино. Что поменяет там, где и современники правду не отыскали? Ведь понятно, что последствия боя настолько сложны и запутаны, что точного мнения нет ни у кого.
– Тогда зачем, не в силах я понять,
сраженье странное такое Савриилу? – вступил в разговор Андрей.
– Да, чтобы спутать наши планы! Чтобы искали, то, чего нет. А суть простая – победить. Расчет на последний бой. Больше не боятся грома пушек. Надеются с размаху уничтожить велийцев.
– Опять, просто победить? – возмутился Волна, – Опять, просто победить?!! Дважды закладывались на это, и каждый раз ошибались.
– В третий не ошибемся!
– А дальше что? Чего получит?
– Заставит бежать, чего точно не было при Бородино! В результате – сценарий изменен, старцы пали, защита снята, Велий уничтожен. Процесс закрыт, территория Сикария увеличилась. Власть его разрастется.
Рано или поздно он выйдет из тени. Хапнет «коробочку», под личиной человека попадет во власть. И – оп-па! – в руках целое государство. С ядерным оружием, между прочим. Остальное дело техники. Максимум год-полтора и Савриил хозяин Олова.
– Это как еще? – вскипел Волна, – То вы утверждаете, что в его планах разорвать Россию, то говорите, что он все Олово готов объединить?
– Одно другому не мешает! Раздерет на куски, чтобы лишить возможности сопротивления, но посадит везде марионеток и будет управлять всеми. Станет их менять как перчатки, чтобы никому и в голову не пришло объединение. Я бы так и сделал.
– Так какие, по-твоему, плану у Савриила? Почему «Олимп» не может вмешаться?
– «Олимп» не уничтожит Олово из-за Савриила. Остается начать полномасштабную Войну, но вот проблема – кому воевать? Беспроторицы не хватит на воинство врага – к тому времени на его стороне выступят все оловянные армии. Других бойцов нет – Медь уничтожена. Кто пойдет в бой? Да, и кто кому эту Войну объявит, если в Олове прямое правление «Олимпа»? Наместник Золота «Олимпу»? «Олимп» Золоту? Бред!
– Ну, ты нарисовал картину! – возмутился Ждан, – К какому «тому времени»? Пусть сейчас пришлет Беспроторицу – вместе победим.
– Пусть пришлет – я не возражаю, – ухмыльнулся Израдец, – Только вот не присылает почему-то.
– Главное, что Савриил действительно вынудит нас бежать, – вздохнул Михаил, – Силы неравны. Протам одну пушку презентовал, а осталось сколько?
– Не менее тридцати, – сообщил Волна, указывая на телевизор, – Может и больше, но тридцать штук – точно.
– Вот же! Как тут сражаться?
– Это второй вопрос, – пожал плечами Израдец, – По первому согласны? Бородино?
– Послушай, враг и друг, противник и союзник,
есть кое-что, что нужно обсудить, – неожиданно заговорил Андрей.
– Началось! – недовольно буркнул Израдец. – Что еще удумал?
– Готовы согласиться мы с тобою,
что ждет нас впереди Бородино.
И слишком очевидно, что сраженье
несет нам гибель – нет у нас людей.
Но можешь ты помочь, ведь в твоих силах,
вещей порядок изменить, сломить!
– Уф, не пойму, о чем ты, но мне это уже не нравится!
– Все просто, Израдец, могучий демон,
что властвует над Мраком Пустоты…
– Ооооо! Такая тонкая лесть тебе обязательно поможет. Говори прямо.
– Верни мне Меди Мир! Позволь случиться чуду!
Я выведу полки на помощь им.
И в Олове мы свергнем Савриила,
чтоб выстроить привычные Миры…
Повисло молчание. Ждан и Михаил с интересом смотрели на Андрея, впервые при них заговорившего о возможной реставрации. Волна опустил взгляд – здравомыслие не позволяло верить в добровольную передачу Меди. Демон казался растерянным, ошеломленным.
– Ты что, дурак? – наконец, тихо спросил Израдец, с любопытством заглядывая в лицо Андрея, – У тебя с головой проблемы? Переутомился?
– Я предлагаю способ для Победы!
– А жену мою тебе не отдать?
– Нет у тебя никакой жены, – буркнул Ждан.
– Это я так, к слову. Зачем, по-твоему, я тут нахожусь? Почему только и делаю, что летаю туда-обратно? Я че жилы рву?! – перешел на крик демон.
– Нет у тебя никаких жил, – глядя в пол, пробубнил Волна.
– Отдать тебе то, ради чего воюю?!! Ты что, правда, ненормальный? Или меня считаешь полным кретином?
– Послушай, Израдец!.. – перебил Алексей.
– Нет, вы послушайте! Договаривались мы о чем? Зачем я ввязался в эти дрязги?
– Чтобы Савриил не мешал тебе править Больничкой, – нахально вставил Михаил, – Чтобы больше не подчинял.
– Заткнись! – огрызнулся демон, и продолжил для Андрея, – Я делаю все, чтобы увеличить свои территории. Чтобы Ничто окрепло в новых границах. И вас готов после победы отпустить. Или позволить жить здесь, не мешая. Такой был договор? А?
– Ты прав, слова подобные звучали,
но обстоятельства сменились с той поры.
Без армии из Меди проты сгинут,
Сикарий станет в Мире властелин.
– Какая еще армия Меди? Нет больше никакой Меди, нет и ее армии! Лучше сидите тут и думайте, как справиться с Савриилом, а не предлагайте решений, от которых я многое теряю, а вы только приобретаете. Вариантов всегда несколько. Будущее многовекторно!
В конце концов, у нас договор и, будьте любезны, его исполнять! Деловые! Отдай Медь! Ничего себе заявочки!
– Предложи другой вариант! – с грохотом уронил кулак на стол Ждан, – Предложи!
– И не забывай, что в случае проигрыша, останешься один на один с Савриилом, – поддакнул Михаил, – С кучкой Харалугов – шпионов и бухтящим народом, недовольным отсутствием Меди.
– Кто тебе сказал, что в аду должны быть довольные? – огрызнулся демон.
– Считаешь, люди глупцы, смиренно терпящие происходящее? Не они ли подняли бунт в Меди, обернувшийся крахом всего Мира?
– Нет, не они, а вы!
– Ерунда! Думаешь, люди сражались за радость валяться в вони Больнички? Многие смирятся, струсят, но найдутся и такие, что поднимут восстание! И вот, ты раздираемый Савриилом, Харалугами и бунтовщиками. Веселенькое существование. Может сразу сдаться Савриилу и не мучиться?
– Хватит орать, – зашипел Израдец, – Таких историй я и сам придумаю вагон. Меня на это не поймать. У нас договор – соблюдайте. А на мою помощь больше не рассчитывайте!
Израдец, нервно выхаживающий по комнате, остановился. Ненавидящий взгляд прошелся по присутствующим, рот приоткрылся, чтобы заговорить, но слова не родились. Демон исчез, злобно плюнув под ноги Андрею.
– Может зря мы… – тихо произнес Волна, – Все-таки помощь Больнички необходима.
– Одумается, – неуверенно сказал Михаил.
– А почему раньше мы никогда не слышали, что Медь можно вернуть? – обернулся к Андрею Ждан.
– Не знал и сам, что воссозданье можно.
Догадывался, но не ведал как.
Но мой коллега, что в Ничто остался,
поведал способ, как восстановить.
И снова будет Мир искриться медью!
И снова люди счастье обретут.
Говоря, Андрей поднялся на ноги, взор вспыхнул – в глазах сверкнула уверенность и злоба. Желание и возможность Победы. Бывший Наместник вырос до потолка, бесформенная мантия начала развиваться, дымясь клубами с алыми отблесками; он говорил громко, почти орал, меряя комнату огромными шагами:
– Я сформирую полчища адептов!
Открою дверь для армии своей!
И ринемся рекою на Сикарий,
чтоб сокрушить подонка навсегда!
Зальется кровью Олово лихое,
Под нашей властью засверкает Мир!
– И, что надо сделать? – тихо, но отчетливо произнес Михаил.
– Все просто, люди, надо лишь восстанье
поднять в зловонии кошмарного Ничто!
Есть сотня тысяч верных подчиненных,
готовых по команде бастовать.
Они желают воссозданья Меди!
Хотят вернуть похищенный покой.
– Ого! – проговорил Белый, – То есть, обмануть Израдца? Восстать-то надо против него, насколько понимаю?
– Ты правильно все понял, это точно.
Вспылил я, возгордился, занемог, – начал успокаиваться Андрей, уменьшаясь до привычных размеров, —
Чтоб воплотить красивую картину,
ПРЕДАТЬ я должен злого Израдца!
Вы понимаете значение лихое,
понятье страшное, что посул сей несет?
Предать… ПРЕДАТЬ! Нарушить мое слово,
себя на веки ложью осквернив.
– Ой, смотрите какой чувствительный! – вступил в разговор Ждан, не выпуская плечо Михаила, – Мы на войне! А тут любые средства хороши. Израдец бы предал при первой возможности.
– Мы же можем, – поддержал приятеля Белый, – совершить небольшое зло, во имя большего Добра. Разве одно другого не пересилит?
– «У нас не биржа, у греха нет курса!» – процитировал Волна, когда-то услышанное от Андрея.
– Ты прав, мой друг, нельзя нам искушаться.
Не можем предавать свои мечты.
Зачем нам Мир, построенный на грязи?
Тогда чем лучше мы страдающих рабов?
– Тем, что нами не будет править Израдец! – настаивал Михаил, – Тем, что восстановится Система Справедливости. Медь займет положенное место. Тем, что люди не попадут напрямую в Больничку, а получат шанс. Разве недостаточно? Разве не это главная цель?
– Я знаю свои цели, но есть средства,
что неприемлемы для воплощений их.
Нельзя предательством Добро поганить,
иначе это станет не Добро!
– А убивать сикарийцев ради цели допускаешь? – с любопытством спросил Волна, – Ведь есть обманутые. А менеджеры и прочие, действующие под гаждением? Разве их вина, что не могут сопротивляться воздействию?
– Мне нравится такое любопытство.
Твои вопросы, как всегда, остры, – тихо ответил Андрей, —
Но как ты можешь сравнивать словами,
честнейший бой и мерзкий, подлый план?
Лицом к лицу стоят наши отряды,
с полками ненавистного врага.
Плечами Русь единую сковали,
что рвут на части юззи много лет.
Ты говоришь, что действует гажденье
на менеджеров из числа врагов?
И юззи, мол, не поголовно злые,
Лихим обманом брошенные в бой?
Наверное, ты прав, но Справедливость,
должна в конце восстановить баланс!
И юззи, неиспачканные кровью,
амнистию заслужат… может быть.
– Как?!! – не унимался Михаил-Белый, – Это должно происходить в Меди! А где Медь? Израдец что ли баланс справедливости будет восстанавливать?
– В наших сердцах, в умах, в наших поступках,
В деяньях наших оживает Медь!
И мы не можем осквернить ничтожным
коварством даже памяти о ней.
– То есть, – продолжил спор Михаил, – Мы должны проиграть Савриилу, должны ввергнуть Миры в хаос, но сохранить совесть? А это ли не предательство убеждений? Разве Добру и Справедливости лучше, когда Савриил всесильный, а они – пустые слова?
– Еще не проиграли мы, не каркай!
Пока сражается Великий Град.
– Вернись в реальность! Велий падет, если ничего не предпринять. Крепость сгинет, как сгинут и проты. Нужно небольшое усилие сикарийцев для победы. В твоих руках инструмент для нашей Виктории. В твоих силах побороть врага.
– Не искушай меня, ведь ты не злобный демон.
Пойми, предательство не инструмент,
чтобы его использовать во благо.
Ведь зло лишь порождает зло!
Война есть грех, но честное сраженье,
во имя идеалов чистоты,
сей грех нейтрализует Правдой —
Не первыми напали мы на них!
Предательство же грязная возможность,
коварный способ победить в бою.
И проиграть себя греху лихому,
навеки изменив души уклад.
Не той яви́тся Медь, что все мы помним.
Не будет Справедливости, Добра.
Родится, что-то страшное, другое,
Подобное ужасному Ничто.
– Прекрасные слова, но есть ли смысл,
в красивых буквах, сложенных в посыл? – неожиданный голос от двери заставил вздрогнуть.
– А, ты тот, что не желал уйти из Больнички, «наказываясь»? Или еще один, очередной? – запутался Волна.
– Ты прав, я тот, кого ты видел,
когда сквозь Мрак прошествовал сюда.
Я тот, кто приходил уже недавно,
к Наместнику, в чьих силах победить.
Не время нам сейчас для шуток.
Поговорить с Наместником пришел.
Не обижайтесь только люди, дру́ги,
но я хочу поговорить один.
Пожалуйста, пройдитесь под дубами,
а я начну тяжелый разговор.
– И ты пришел воздействовать на Правду?
И ты решил, что время искушать…
Друзья, пожалуйста, побудьте же вне дома —
меня же раунд следующий ждет.
В надежде, что коллеге удастся уговорить Андрея, Волна, Михаил и Ждан торопливо покинули дом.
***
До боя оставалось меньше суток. Руслан, Рустам и Антип в молчаливом ожидании застыли в комнате, обмениваясь лишь редкими взглядами. Молодой есаул и капитан ВДВ ждали новых распоряжений, но команды не прозвучало. Все, что могли придумать – придумали, новых идей не возникло.
Связь с другими Мирами пропала – обиженный Израдец сдержал слово и больше не появлялся в Олове. Что произошло между ним и Андреем протам неведомо, но отсутствие демона за день до сражения не предвещало ничего хорошего.
– Черт знает что, – пробурчал Антип, осматривая Велий вместе с Русланом, – Медь уже погибла. Теперь на очереди Олово. И что будем делать дальше?
– Що цэ за така Мидь? – послышался сзади южнорусский говор.
– Рай, – не оглядываясь бросил Антип, – Один Рай погиб.
– Як так Рай загынув? – теперь Анти-поэт обернулся, разглядев вопрошающего – средних лет плотного невысокого человека из велийцев, – Куды вин… загынув?
– Это сложно объяснить, – попытался сменить тему Руслан, но человек явно был несклонен прекращать расспросы. Услышав громкие разговоры стали подтягиваться и другие любопытные.
– А ты постарайся, чай мы не совсем глупые-то, – раздался еще один голос из начавшей собираться толпы.
– Ну, спасибо тебе, Антип, – покачал головой Золотой Воин, – Как теперь объяснить?
– Как есть, так и говори, – донеслось из народа.
– Вляпались… – виновато вздохнул бандит.
– Был Мир Меди, – начал Руслан, понимая, что избежать объяснений не выйдет, – Скажем так… первая ступень Рая, если говорить на понятном языке. К сожалению, она переродилась в ад… Теперь там властвует Израдец – злобный демон, которого вы могли видеть на одном из сражений… Ну, та черная тварь летающая, что появилась над полем. Но его как бы не надо бояться, он с ними сейчас заодно.
– Мы заодно с дьяволом?! – послышалось из толпы.
– Не совсем, – постарался выкрутиться Антип, – Он просто не мешает нам что ли… Трудно все это объяснить.
– А с кем же мы сражаемся?
– Это Савриил. Он другое зло. Большее. И чтобы его победить пришлось связаться с этим… меньшем, – попытался объяснить Руслан, но понял, что еще больше запутывает ситуацию.
Воин, но не оратор, Золотой пытался разъяснять обстановку, рассказывая все новые и новые подробности о Мирах, но вместо понимания, люди – а их собралось уже несколько сотен – в ужасе шарахнулись от командира, в лучшем случае, считая его сумасшедшим. Некоторые и вовсе решили, что перед ними демон-соблазнитель, заманивающий их в трясину греха, прикрываясь высокими словами о единении. После огромных потерь предыдущего боя, велийцы впали в уныние.
Усталый Руслан пообещал чуть позже обратиться ко всем велийцам и рассказать все известные детали. Сбор назначили через час. Ошарашенные люди стали расходиться, с недоверием косясь на командиров.
– Почему они нам не верят? – нахмурился Рустам, следящий за происходящим со стороны, – Мы же поверили.
– Вы были сопричастны. Глазами видели, руками трогали. Ладно, попробую дальше убеждать, объяснять, рассказывать.
– А как же главный принцип протов «не проповедовать»?
– Нет, ну, что ты за человек! – вскрикнул Руслан, – Сейчас мне нужно хотя бы сочувствие, ты же только усложняешь. Лучше бы помог.
– Чем, Руслан? Я сам понять до конца не могу…
– Тебе-то, что не ясно?
– Внутри, душой, сердцем, если угодно, понимаю нашу правоту, но разумом… не могу найти доказательств! Логическое объяснение не находится. Есть же устоявшиеся религиозные понятия о мироустройстве. Многие похожи, не спорю, но многие разнятся и сильно. И, главное, не соответствуют реальности.
– Да, почему не соответствуют?!! – начал заводиться Руслан.
– Да, потому! Ни облачков с парящими ангелочками вокруг. Ни сковородок шипящих.
– То, что ты говоришь, – отмахнулся собеседник, – Не религиозные представления, а мультипликационные. В мультиках на облаках парят!
– А десятки девственниц? То же никто не обещает?
– Ух… Давай по порядку. Вспомни, что получил Волна, когда перешел в Медь?
– Недвижимость в Раю, на берегу водоема. И, заметь, ни одной бабы, кроме подставы Израдца, – пожал плечами Анти-поэт.
– А что эта недвижимость по сути?
– Блин… Дом, замок, дворец?
– Воплощение мечты! Недвижимость, как ты говоришь, грезилась парню в Олове. Еще получил положенную порцию покоя и любви.
– О, да! Суперпокой и великолепную любовь.
– Не ерничай. Да, на тот момент возникли проблемы в Меди: покой был недолгим, а любовь… извращенной.
