Сергей Бакшеев
Тысяча порезов
© Сергей Бакшеев, 2023
Глава 1
Служебное время давно закончилось, но для оперуполномоченного полиции майора Валеева ненормированный рабочий день являлся нормой. Измотанный бесплодными поисками Марат Валеев вернулся в отдел, сжимая в руке пакет для улик с пустыми баллончиками из-под краски.
Под вывеской «Дежурная часть» за толстым стеклом с выдвижным ящиком, как у кассира в банке, приподнялась фуражка толстощекого капитана Гаврикова. Тусклый взгляд дежурного оживился:
– Ты где пропадал, Валеев?
– А ты чего при параде, Гавриков? – Марат обратил внимание на застегнутый мундир, чистую рубашку и туго затянутый галстук дежурного.
– Так думали, будет повод. – Капитан с намеком щелкнул пальцем по толстой шее и перешел на шепот: – А нашего Петрова в главке прокатили.
– Куда? – туго соображал уставший Валеев.
– С полковничьем званием.
Начальник отдела полиции подполковник Андрей Андреевич Петров по выслуге лет и занимаемой должности соответствовал трехзвездным полковничьим погонам. Более того, в Главном управлении МВД по Москве подписали представление на очередное звание, но в министерстве приказ неожиданно завернули.
– Показатели нашего отдела ниже среднего. Петров вернулся чернее тучи, – продолжал делиться новостями дежурный. – Пропесочил всех и в пых, и в дых! Тебя особо к себе требовал. Ты лучше ему на глаза не попадайся, Валеев.
Гавриков скосил взор, мгновенно осунулся, сумев стать вдвое меньше, сгорбился за столом и уткнулся в бумаги.
– Накаркал, – процедил Марат.
Из-за поворота коридора тяжелой поступью надвигался несостоявшийся полковник полиции. Двоих патрульных, балагуривших за спиной Валеева, как ветром сдуло. Оперативнику было не привыкать к разносам начальника. Справедливые упреки он проглатывал безмолвно, но сейчас внутренне ощетинился: тебя наверху прокатили, а я тут с какого боку?
Подполковник с заплывшей талией поравнялся с поджарым майором, смерил сотрудника хмурым взглядом, будто только что признал, и потребовал отчета:
– Чем порадуешь, Валеев?
Майор, одетый в поношенную гражданскую куртку, вытянулся в струнку перед начальником в парадной форме и отрапортовал:
– Во вверенном вам районе убийств и изнасилований не зафиксировано! Сотрудники отработали на отлично и заслужили благодарность начальства!
Униженный в главке начальник не оценил браваду и повысил голос:
– Умничаешь, Валеев? На благодарность напрашиваешься… Что у тебя по ночным художникам?
– Так уж сразу и художникам. Букву Z на машине каждый может нарисовать.
Петров побагровел:
– На тридцати двух автомобилях! У меня коллективное заявление! Ты опрос свидетелей провел?
– Опросил прохожих. Многие считают акцию не хулиганством, а украшением в духе времени.
– Это статья, повреждение чужого имущества! Нет свидетелей – займись поквартирным обходом.
– Там более трехсот квартир.
– И что, ножки отвалятся? Из-за таких как ты преступники творят, что хотят.
– Вы патриотов с преступниками не путайте, товарищ подполковник, – из духа противоречия возразил Марат и сразу понял, что звание «подполковника» он упомянул не кстати.
Начальник сузил глаза, втянул носом воздух, шумно выдохнул и рявкнул:
– Патриот?! Вот я тебя на Донбасс и командирую. Там патриотсвуй!
Приказ о формировании сводных отрядов полиции в зоне проведения СВО был самой обсуждаемой новостью среди сотрудников полиции. Добровольцев в отделе не нашлось, все ждали решения начальника.
Марат потупил взор, не зная, как отреагировать на вызов. Петров продолжал давить:
– Ты хоть что-нибудь по заявлению сделал, патриот?
И на этот раз слово «патриот» было произнесено так, будто начальник высморкался.
Валеев набычился:
– Установил, что символикой Z окрашены только западные иномарки. Наш отечественный «УАЗ Патриот» хозяин сам ранее украсил.
– Еще один патриот. Вот с него и начни. И поквартирный обход чтоб сегодня же!
– Я майор! Пусть участковый по квартирам ходит.
Петров осклабился и ткнул пальцем подчиненному в грудь.
– Ты майор благодаря своей Петелиной. Она тянет тебя за уши, подкидывает раскрытые эпизоды, а ты даже их оформить не в состоянии. Показатели хуже некуда!
В отделе все знали, что Марат Валеев живет в гражданском браке со старшим следователем Следственного комитета Еленой Петелиной, известной среди коллег по уважительному прозвищу Петля. Авторитетный следователь могла посодействовать продвижению мужа. Да что там могла – в нужный момент она замолвила словечко, кому надо.
Валеев потупил взор. Возражать бесполезно – нарвешься на ехидные ухмылки коллег. Всем наплевать, что он много лет проходил в капитанах и заслужил майорское звание. Им скандал подавай. Вон высунулись в коридор и с любопытством прислушиваются, чем закончится головомойка.
– С отчетностью не успеваю, потому что без напарника работаю, – нашел оправдание Валеев.
– Сам виноват! С тобой никто не уживается.
– После Вани Майорова у меня не было толкового напарника. Сперва дали чокнутую Токареву, а сейчас я вообще один! – Марат раздраженно махнул рукой.
Петров хорошо помнил, что исполнительного сотрудника Ивана Майорова у него из-под носа переманили в главк, а бедовую Токареву он сам привел в отдел, однако признавать ошибок не собирался.
– Валеев, а я тебе в напарники подойду? Возьмешь к себе на побегушки?
Марат представил трясущийся на бегу животик Петрова, подавил улыбку и проворчал:
– Лучше застрелиться.
– Что ты сказал? Застрелить? – взъелся начальник.
– Тупой да еще глухой, – процедил Марат в сторону.
Но Петров расслышал и побагровел:
– Вон! С глаз долой!
Коллеги, которым досталось от начальника ранее, наблюдали за ссорой без сочувствия. Лишь на лице Гаврикова застыло горькое изумление. Будь его воля, он бы всех помирил. Однако нервы оперативных сотрудников были расшатаны вечными стрессами.
Валеев, полдня собиравший использованные баллончики под машинами, крикнул:
– Да пошли вы все! – и грохнул баллончики с красками о стену.
Пакет разорвался, мятые баллончики разлетелись и капли белой краски угодили на лацкан мундира Петрова.
– Завтра же сошлю тебя в Донбасс! – рявкнул начальник в спину уходящему Валееву. – Ноги твоей здесь больше не будет!
– И твоего пуза! – в сердцах огрызнулся Марат.
Ударом ноги он распахнул железную входную дверь, ругнулся на шарахнувшихся патрульных, прыгнул в свою машину и рванул со служебной парковки.
Глава 2
Елена Петелина с дочкой Настей покинули душную секцию магазина одежды и вышли под купол атриума торгового центра. Дышалось здесь легче, но ноги у женщины уже гудели. Одно успокаивало: утомительные поиски и бесконечные примерки закончились. Рассчитывали управиться за час, а потратили четыре. У Насти на этой неделе день рождения, по этому случаю выбирали подарок – первое в жизни вечернее платье. Елена поддержала желание дочери – бывают случаи, когда девушка должна выглядеть обворожительно.
Выбор платья дался нелегко, мнения женщины за сорок и двадцатилетней студентки разнились. Елена считала, что платье должно быть длинным, облегающим, но не вульгарным, а также удобным и обязательно из натуральных материалов.
Настя фыркала на длинные платья с декольте:
– Тебе, мама, есть что показать, а мне пуш-ап демонстрировать? Уж лучше я покажу ноги.
И правда, длинный подол предполагал открытую грудь или спину, а платья до колен как правило имели целомудренный лиф. В конце концов купили то, что понравилось Насте. Получив на кассе длинный пакет на вешалке, дочь оставалась счастливой не более пяти минут.
У эскалаторов Настя встала, как вкопанная, и забегала взглядом по указателям:
– К новому платью мне нужны туфли. Старые не подойдут.
«Старые» мысленно отметила Елена. Техника допросов приучила следователя цепляться к словам собеседника. Для Насти «старые» туфли означали прошлогодние. Что тогда сказать о ее ботинках на шнуровке? Хорошо, что пальто-халат модели оверсайз остается в тренде. И цвет, насыщенный зеленый, ей подходит.
Елена завязала широкий ремень на пальто и покачала головой:
– Не сегодня, Настя. Я на службу опаздываю.
Старшему следователю Елене Павловне Петелиной предстояло ночное дежурство в Следственном комитете. После похода по магазинам она рассчитывала заехать домой поужинать и проведать двухлетнего сына Сашеньку, которого оставила на попечение бабушки. Теперь придется обойтись перекусом в кабинете и видеозвонком перед сном малыша.
Настя не спорила, а всполошилась:
– Меня же Никита ждет!
Друг Насти Никита Березин учился на одном с ней факультете, но уже заканчивал университет. Трагические обстоятельства в семье Никиты сблизили их. Потеряв родителей, Никита охотно бывал в семье Насти.
– Вот с Никитой и выберешь туфли под платье.
– Еще чего! Это сюрприз. Без прически и макияжа вечернее платье не носят.
Пока спускались в подземный паркинг торгового центра Настя отправила сообщение Никите: «жди, скоро буду». В маминой «тойоте» дочь расстелила платье на заднем сиденье, а сама плюхнулась в пассажирское кресло и скорчила просительную гримасу:
– Мам, подбросишь? Не хочу в метро толкаться.
– Вот тебе и «на часик всего», – вздохнула Елена и смилостивилась: – Куда?
– Мы клуб присматриваем, чтобы на ДР оторваться. – Настя нашла в навигаторе адрес ночного клуба и включила маршрут.
– Сначала с семьей в ресторане, – напомнила об уговоре Елена.
– Семья – это святое. Оба папы будут? – хитро улыбнулась дочь.
После развода с бизнесменом Сергеем Петелиным, отцом Насти, Елена сошлась с оперативником Маратом Валеевым и от него родила сына Сашу. Елена, Сергей и Марат были знакомы еще со школы и волей-неволей поддерживали отношения.
«Тойота» выехала из паркинга на улицу. У Елены не только ноги, но и голова после душных магазинов была тяжелой, и она охотно подчинилась указаниям умного устройства. Навигатор вывел на широкую эстакаду, где была возможность разогнаться.
В пути Настя просматривала свои фотографии из примерочных кабин и морщила лобик: может, нужно было выбрать другое платье?
Перед съездом с эстакады Елена опустила взгляд на навигатор. Предстояло не запутаться в лабиринте улиц с односторонним движением. Она не заметила, как белый автомобиль обогнал ее на длинной дуге, перестроился в правый ряд и неожиданно затормозил. В последний момент Петелина ударила по тормозам, но было поздно. Впившийся в грудь ремень безопасности, хруст бамперов и включившаяся аварийная сигнализация подтверждали досадное столкновение.
После первого шока Елена заметила скособочившуюся побледневшую дочь.
– Настя, ты как?
– Телефон выпал. – Настя с трудом подцепила упавший смартфон и выпрямилась. – Блин, стекло треснуло!
Неожиданной преградой на дороге оказался белый представительский «мерседес» S-класса. Из машины вышел водитель в темном костюме, белой рубашке и черном галстуке. Он оценил разбитый бампер своего автомобиля, вздыбившуюся крышку багажника, треснутую фару и метнул суровый взгляд на пассажирок старой «тойоты».
– На дорогу надо смотреть, а не в телефон тыкать.
– Это вы резко перестроились! – возмутилась Елена, выходя из машины.
Из задней дверцы «мерседеса» появился импозантный пассажир с седой щетиной в стиле Джорджа Клуни. Укороченное пальто, похожее на сюртук, жилетка с кармашком для платка и небрежно расстегнутая белая рубашка выдавали в нем настоящего хозяина дорогого «мерседеса».
Водитель вытянулся перед хозяином и пожаловался:
– Денис Валентинович, баба водить не умеет.
– Да вы сами… – начала оправдываться Петелина, но ее жестом остановил владелец «мерседеса», склонившийся к номерному знаку.
– Придется менять, – констатировал он.
Помятый знак с номером «666» болтался на одном креплении. Денис Валентинович обернулся к Петелиной и заговорил сухо и бесстрастно:
– Напомню правила. При столкновении с попутным транспортом виноват тот, кто едет сзади. Вы обязаны соблюдать безопасную дистанцию.
Водитель охотно кивнул и принялся фиксировать на видео результаты столкновения.
Денис Валентинович прищурился, разглядывая Петелину, и не сдержал удивления:
– Елена Павловна? Вот так встреча!
– Гомельский, – выдохнула следователь.
Она тоже его узнала, отчего настроение только ухудшилось.
Когда-то давно после развода с Сергеем Петелиным следователь приняла ухаживание успешного адвоката Дениса Гомельского, с которым их свело общее уголовное дело. Брошенная неверным мужем Елена хотела быть любимой и желанной. Три недели безумной близости с адвокатом подарили ей яркие эмоции, но лишили самоконтроля. И расплата не заставила себя ждать. Расчетливый адвокат использовал следователя, чтобы уничтожить важнейшую улику и развалить уголовное дело. Как только он выиграл процесс, их отношения прекратились.
Петелина вычеркнула Гомельского из своей жизни, но не тут-то было. Оказалось, он тайно записал интимные сцены и, спустя несколько лет, шантажировал ее компрометирующей видеозаписью. Елена пошла на смертельный риск и вышла победителем в новой схватке[1]. Она даже выманила у тщеславного Гомельского признание в убийстве его родителей из-за редких марок. Но по причине большого срока давности и юридических ухищрений адвокат в колонии пробыл недолго. Теперь он на свободе и выглядит вполне успешным.
Как бы в доказательство новых достижений непотопляемого адвоката из «мерседеса» появилась стройная эффектная девушка в эластичных штанах для фитнеса. Она стрельнула глазками на Петелину как на досадную помеху и прижалась к Гомельскому.
Адвокат чмокнул девушку в щеку, обнял за плечи и продолжил изучать Елену:
– Сколько лет прошло, сразу не узнал… А у тебя автомобиль всё тот же?
Елена оценила изощренные «комплименты». Хотелось ответить так же дерзко, но молодая подружка Гомельского сбивала на другие мысли. Лет на пятнадцать моложе, спутанные черные волосы до плеч, кожаная куртка из бутика, спортивный топ и мечта любой женщины – плоский живот. А у этой еще и рельеф мышц проглядывает Она спортсменка или фанатка фитнес-клуба?
Недовольный голос подала подружка Гомельского:
– Денис, это надолго? Мне после фитнеса надо переодеться.
«С фитнесом угадала», – похвалила свои профессиональные навыки следователь.
– Кира, вызывай такси. А следователю Петелиной вместе с моим водителем придется ждать сотрудников ДПС. Оформить европротокол не вариант – ущерб солидный.
Настя топталась рядом и нервничала отнюдь не из-за поврежденного автомобиля:
– Мама, у меня телефон не реагирует. Давлю – и ничего! Что делать?
Обида захлестнула Елену. Швырнуть бы этот телефон в самодовольную физиономию Гомельского. Если его девицу заденет – еще лучше.
Она с трудом сдержалась и сквозь зубы отчитала дочь:
– Настя, хотя бы ты помолчи.
Обиженная дочь отошла к обочине, продолжила тыкать в треснутый дисплей и ныла:
– Я уже на час опаздываю и не могу позвонить Никите.
Подъехало такси. Гомельский распахнул дверцу, усадил Киру и позвал Настю:
– Анастасия, прошу к нам. Мы тебя подвезем.
– Она сама вызовет такси, – спохватилась Елена.
– Анастасия, мы с твоей мамой старые знакомые, – настаивал адвокат. – Садись сзади с Кирой. А я спереди. Хотя бы до метро подбросим.
Настя зыркнула на маму, улыбнулась вежливому мужчине и села в такси. Гомельский любезно захлопнул дверцу. Такси укатило.
Водитель «мерседеса» подошел к Петелиной:
– Я позвонил в «112». Велели ждать. У вас знак аварийной остановки имеется?
– В багажнике посмотрите.
Пока водитель выставлял знак на дорогу, расстроенная Елена вернулась за руль и скрестила руки. Если в торговом центре ей было душно, то теперь показалось зябко. Встреча с прежним противником выбила женщину из равновесия. Она завела двигатель, чтобы согреться. Да и мысли лезли невеселые.
Когда адвокат Гомельский потерпел фиаско с шантажом, Петелину попытался убить его сумасшедший доверитель. У нападавшего были серьезные проблемы с психикой и, хотя он упоминал адвоката, доказать вину Гомельского не удалось.
А теперь уже она несет ответственность за автоаварию. Ей предстоит чинить импортные автомобили, которые из-за западных санкций не поставляются в Россию. Хватит ли для компенсации полиса ОСАГО? Вряд ли.
Следователь вспомнила, что обещала зайти к полковнику Харченко перед началом дежурства. Непосредственный начальник хотел с ней встретиться не на глазах подчиненных. Обещал дождаться ее после работы. К чему такая секретность?
Елена позвонила Харченко:
– Юрий Григорьевич, я задерживаюсь. В ДТП попала, не знаю, когда освобожусь.
– Что-нибудь серьезное?
– Никто не пострадал, – заверила Петелина
Она хотела рассказать о неожиданной встрече с подлецом Гомельским, но промолчала. Начальник тоже что-то темнит.
– Юрий Григорьевич, вы о чем хотели поговорить?
– Потом. Время терпит. Да и домой мне пора, – засуетился Харченко, но в его голосе чувствовалось сожаление.
Водитель «мерседеса» столбом стоял на обочине и бросал осуждающие взгляды на виновницу аварии.
«Да не убегу я!» – хотелось крикнуть Елене.
Она почувствовала себя беззащитной одинокой женщиной. Захотелось услышать голос близкого человека, сильного мужчины, на которого можно опереться в трудную минуту. Позвонила Марату. Валеев не ответил. Через несколько минут набрала его снова. Тот же результат.
Вот так всегда – когда он нужен, его нет! Понятно, что Валеев опер и в данный момент может быть на задании. Но он также ее гражданский муж, отец ребенка, ее защитник, черт возьми! Как на такого рассчитывать?
Хорошо, что у нее подрастает другой защитник – Александр, сын Сашенька. Мальчик сейчас дома под присмотром заботливой бабушки. Хотя бы за ребенка можно не беспокоиться.
Как только об этом подумала, сразу заволновалась и позвонила маме, Ольге Ивановне. «Ну, давай же, мама, хотя бы ты возьми трубку!»
Глава 3
После ссоры с начальником Марат Валеев далеко от отдела полиции не отъехал. Заметив неоновые огни рюмочной «ДК», он остановился у знакомого заведения. Внутреннюю злость требовалось потушить встречным валом огненного зелья.
В рюмочной, название которой завсегдатаи расшифровывали как «Дом культуры», пили культурно. К рюмке водки предлагались бутерброды из бородинского хлеба с салом, шпротами, колбасой, селедкой или плавленым сыром. Фирменным блюдом считались жаренные пельмени в граненом стакане. Стульев в заведении не было, посетители пили и закусывали стоя вокруг барных столиков на высокой ножке. Вертикальное положение клиента являлось самым точным индикатором, что ему еще можно наливать.
Марат заказал водки с обязательным бутербродом и сгорбился над столиком в углу. На душе было гадко, но прямолинейный опер ни о чем не жалел.
Ссора с подполковником Петровым получилась глупой, но не спонтанной. Их конфликт тлел с тех пор, как Валеев остался без напарника. Нового оперативника начальник отдела найти не смог. И дело не только в колючем характере Марата. Специальная военная операция на Украине, как смерч, затягивала сотрудников из всех силовых структур, а на напарницу-женщину майор больше не соглашался. Еще свежа была душевная рана от ненормальной Токаревой по прозвищу ТТ. Она напросилась к нему в пару для того чтобы втереться в доверие к следователю Петелиной и отомстить ей[2]. После неоднозначной гибели напарницы Валееву пришлось объясняться в управлении собственной безопасности, а вдобавок пройти курс у штатного психолога.
Впрочем, претензии начальника к оперативнику тоже были обоснованными. Оформление отчетности Валеев вечно откладывал на потом. Поначалу он оправдывался неисправностью компьютера или принтера. Когда уловки не проходили, заявлял прямо:
– Моя работа – преступников ловить, а не над бумажками горбатиться.
На стол начальника летели скудные отчеты. Петров злился:
– И это ты называешь работой? Что я покажу в управлении!
В этот раз конфликт вышел за стены кабинета и получил огласку. Марат попытался вспомнить, не погорячился ли он с излишней грубостью, но плюнул. Ему об этом коллеги напомнят, в деталях и красках. Да, с краской в баллончиках он перегнул. Петров надолго запомнит испорченный мундир. Но это будет завтра, а сегодня он заглянул в рюмочную, чтобы забыть о текущих проблемах.
Аудиоколонки «ДК» подбадривали посетителей жизнерадостными советскими песнями, добрыми и без пошлости. Таких теперь не писали, а слушать их хотелось. Марат несколько раз повторил заказ, дополнил водку фирменной закуской и с удовольствием похрустел корочкой поджаренных пельменей. На душе полегчало.
Телефонный звонок в кармане курки он расслышал благодаря паузе между песнями. Номер на дисплее был незнакомым, но скользкий голос и имя звонившего Валеев узнал:
– Здравствуй, начальник. Это Беспалый.
В первое мгновение Валеев опешил. Пару лет назад негласный информатор Беспалый помог ему разоблачить банду Седого, занимавшегося всеми видами криминального бизнеса, связанными с автомобилями. В угонах и грабежах Беспалый не участвовал, но соблазнился на легкий заработок через махинации с выплатами по ОСАГО. Когда банду Седого взяли, Беспалого тоже осудили. Дали минимальный срок по статье за мошенничество и поместили в отдельную колонию. Об этом позаботился Валеев. Только Седой все-равно узнал о доносчике, и оперативник мысленно попрощался с ценным агентом. В колонии от расправы не уберечь.
Марат вышел на воздух, чтобы не мешала музыка, и не смог скрыть удивления:
– Откуда звонишь? Ты освободился?
– Не следишь за судьбой ценного информатора, – упрекнул Беспалый. – А я-то рассчитывал.
Панибратство с негласными агентами недопустимо. Об этом опытный опер прекрасно знал и осадил уголовника:
– Что тебе надо, Беспалый?
– Не кипишуй, начальник. Я вышел по УДО.
– С цветами встречать не собираюсь.
– Ха! Я уже в Москве. И… есть информация.
– Говори.
– Так не пойдет. Нужно встретиться.
– Сведения ценные?
– А насколько ценна жизнь ментовского начальника? – с вызовом ответил Беспалый.
Отвечать вопросом на вопрос – это хамство. В обычных обстоятельствах оперативнику следовало повысить голос и напомнить, кто есть кто. Однако прижать Беспалого сейчас нечем. Он только что освободился и наверняка хочет получить деньги за информацию. В местах лишения свободы достаточно болтливых хвастунов, и Беспалый вполне мог узнать детали какого-нибудь нераскрытого преступления.
– Не будешь борзеть, встретимся. Завтра утром на старом месте, – решил Валеев.
– Нет, дело срочное! – всполошился информатор и выпалил: – Через полчаса в Школьном сквере.
Беспалый волновался. Оперативник прикинул: Школьный сквер располагается неподалеку, время у него есть, да и агент сам вышел на контакт, такого отталкивать не стоит.
– Туфту не потерплю! – предупредил опер.
– Дело серьезное. Сам увидишь.
– Жди. Буду, – пообещал Марат.
Он оставил автомобиль у рюмочной и к месту встречи пошел пешком, чтобы выветрился алкоголь. За полчаса как раз управился.
Школьный сквер для оперативника был знаком. Неподалеку жил подполковник Петров. И как-то раз Валеев пересекался здесь со своим начальником, когда тот выгуливал собаку.
Войдя в плохо освещенный сквер, оперативник осмотрелся. Прямо вела извилистая пешеходная дорожка, по бокам темнели кусты, над ними возвышались деревья. Беспалого нигде не было. Мимо Валеева прошла женщина. Торопливо обошла его стороной, опасаясь темной фигуры в пустом сквере.
Минуты тикали, агент не появлялся. Ожидание стало напрягать оперативника, и Марат расстегнул темно-зеленую куртку, чтобы при необходимости выдернуть пистолет из наплечной кобуры.
А вот кто-то идет навстречу. Солидная фигура. Неужели Беспалый располнел в колонии? Нет, это не Беспалый, а подполковник Петров с собачкой! Как обычно вывел на вечернюю прогулку немецкого шпица. Вот же черт! Подумает, что караулю. Не хватало с начальником встретиться.
Марат развернулся, чтобы выйти из сквера, но услышал тихий голос Беспалого:
– Я здесь, начальник.
Из-за кустов мягкой походкой выскользнул агент. Оперативник шикнул на него:
– Чего крадешься? Отойдем. Не хочу с ним встречаться. – Валеев кивнул в сторону человека с собакой.
– Так о нем и речь, – вкрадчиво ответил Беспалый.
– В смысле?
– Твоего начальника хотят грохнуть.
– Кто? Где?
– Ему лично скажу. А ты меня представишь.
Валеев на секунду растерялся: кому помешал Петров? Вгляделся в агента. Беспалый выглядел трезвым и собранным. Если агент не врет, предупредить начальника об угрозе – лучший способ с ним помириться.
