Серафима В.
Пути тьмы
– Ферат? – неуверенно произнёс в темноте низкий мужской голос, что совсем недавно ввёл ведьму в беспокойство и она убежала в озеро. – Это действительно реальность? – риторически пробормотал он, скорее спрашивая самого себя. Девушка некоторое время стояла спиной к говорившему, пока ангел смерти и водяной по бокам от неё с подозрением осматривали пришельца. В какой-то момент она сорвалась с места и бросилась бежать, огибая озеро.
– Что… – удивлённо и растеряно дёрнулся Сакари, успев только взглядом проследить за хозяйкой и оставшись сейчас стоять в недоумении, размышляя стоит ли ему бежать за ней.
Чернокнижница же не знала куда именно бежит, она просто хотела скрыться с глаз долой того человека, что так легко узнал её. Вдруг, что-то выскочило прямо перед ведьмой, какое-то белое пятно, с которым она столкнулась и зажмурившись упала.
– Ой! – воскликнуло препятствие женским голосом. Шумно и раздражённо выдохнув, Ферат поняла, что сегодня явно не её день и потерев место ушиба, а именно правое плечо, она осмотрела одну из своих старых знакомых, входящую сейчас в ту самую категорию – «лучше никогда не попадаться на глаза». Невысокая блондинка примерно того же возраста, что и Ферат, с большими будто подведёнными фиолетовыми глазами, недовольно морщила лоб и маленький острый носик, скривив такие же маленькие губы интересного оттенка – насыщенного бордового – по которым, на первый взгляд, да и на последний тоже, даже и не скажешь, что они ничем не подкрашены, они резко контрастировали с её белой кожей. Это ведьма Ковена из группы говорящих, её питомцем был большой бурый с плавным рыжеватым отливом орёл, что сейчас беспокойно хлопал крыльями на плече девушки.
– Чёрт! – сквозь сжатые зубы выругалась Ферат, а столкнувшаяся с ней девушка шокировано замерла.
– Ты?! – не веря собственным глазам выпалила блондинка резко отшатываясь.
– Нет, – буркнула чернокнижница, поднимаясь с земли.
– Как нет, Ферат, я узнаю тебя даже в толпе однотипных брюнеток. Почему ты жива?
– Я не Ферат, я умелый оборотень, – смирившись со своей участью и подавив внезапный панический порыв, девушка зашагала назад. Всё равно бежать ей некуда.
– Ну конечно! Только дурак поверит в такую глупость, – заспешила за ней знакомая, а чернокнижница грубо и злорадно хмыкнула:
– Я передам Локи, что ты назвала его дураком.
– Что? Причём тут вообще Локи? – блондинка была явно раздражена, и ведьма не могла сказать из-за чего именно, то ли потому, что она ударилась при столкновении и ей было больно, то ли её огорчил сам факт существования Ферат в мире живых. По некоторым причинам и наблюдениям чернокнижница склонялась ко второй версии.
Вернувшись, девушка взглянула на мужчину, что уже изучал Сакари. К слову, последний был крайне недоволен.
– Хелль, – внезапно надломившимся голосом позвала его Ферат, и колдун перевёл на неё задумчивый светло-карий взгляд, приподнимая лишь уголки губ в мягкой и тёплой полуулыбке. Глаза Хелля всегда выглядели задумчиво, поэтому его вид приобретал особую загадочность и важность особенно в те моменты, когда мужчина просто смотрел в одну точку. От его седых волос, собранных в низкий хвост, грозного носа с горбинкой, плотно сомкнутых губ веяло невероятной мудростью, казалось, что он таит в себе познания обо всём мире, которые тяготят его и заставляют постоянно думать о судьбе всего сущего. Не смотря на всю строгость и обременённость образа, Хелль был довольно добродушным и весёлым. Именно он привёл Ферат в Ковен… Именно, его брата убил недавно Сакари.
– Ферат, ты могла не убегать от меня, – рассмеялся колдун. – Я же всегда был на твоей стороне.
– Неужели, – подал скептический голос ангел. – Судя по тому, что она считается убитой, вы не очень торопились ей помочь когда -то.
– Сакари, – предупреждающе произнесла ведьма. – Помолчи, пожалуйста.
– Пф, ну и ладно, – фыркнул юноша, действительно обижено отходя в сторонку.
– Я больше беспокоилась из-за Нессы, – призналась девушка. – Мы заметили вас недавно в тумане.
– О, не стоило… – начал было Хелль, но блондинка его прервала:
– Вообще-то очень даже стоило. Я уже отправила орла Ковену с таким любопытным известием.
– Зачем? Ты поторопилась, – негодующе покачал головой мужчина.
– Поторопилась? – немного с истеричной интонацией переспросила Несса, пока Ферат стояла, устало прикрыв глаза и раздумывая над своим будущим. – Хелль, это же Ферат! Та самая наша Ферат, которая, напомню, поддалась напору тёмной энергии и сошла с ума! А ведь она с самого детства была неуравновешенной.
– Ох, Несса, не говори ерунды, – с несвойственным ему раздражением отмахнулся колдун. – Я никогда не поверю в это.
Откуда-то со стороны послышалась грубая усмешка Сакари, который явно считал странным то, что большая часть встреченных ими знакомых хозяйки из прошлого то, каются перед ней, то уверяют в своей верности, но по факту, девушка всё-таки была убита.
– Давайте закроем тему, в любом случае всё уже произошло, это в прошлом и ничего не изменишь, – примиряюще сказала Ферат, уловив настроение слуги.
– Хорошо, но, может ты нам расскажешь из-за чего это самое прошлое произошло? Что в тот день случилось между тобой и Верховной ведьмой? – поинтересовался Хелль. – И не только это, а вообще всё, вплоть до сего дня?
– Да, да, да, обязательно, – закивала чернокнижница. Сакари впервые видел её такой подавленной, и, хотя за пару дней их совместного проживания уже успело произойти всякое, сейчас ведьма была воистину разбитой, но старалась этого не показывать. Он не понимал причину этих чувств, но видел, как они гложут его хозяйку, от чего ему становилось как-то не по себе.
– Хах, Хелль, ты такой спокойный, я тебе поражаюсь, – лихорадочно потирая руки, маячила позади колдуна Несса. – Мы, считай болтаем с той, чья голова нужна Верховной ведьме, разве это не преступление против Ковена?
– Ковен – это все мы, Несса, а не только Верховная ведьма, тебе бы пора это усвоить и, к тому же, я спокоен и не впечатлён появлением нашей первой тёмной ведьмы, потому что всегда знал, что Ферат жива.
– Что? – чернокнижница поражённо уставилась на мужчину, но затем понимающе усмехнулась. – Тиборк, да?
– Он самый, – улыбнувшись, кивнул Хелль. – Но я делал вид, что не знаю о твоей жизни в деревне, потому что мой брат так попросил, он боялся твоего последующего недоверия к нему, переживал, что ты захочешь покинуть место, в котором, как он считал, тебе было безопаснее всего восстанавливаться.
– О, Королева Хаоса, это какой-то кошмар, – причитала в стороне Несса.
– Слушай, Хелль, – неуверенно начала Ферат. – Ты уже был в деревне?
– Нет ещё, мы можем сейчас пойти…
– Все мертвы, – выпалила девушка и на поляне перед озером замер воздух, натягивая струны тишины и неловкости. Обстановка сменилась так резко, что все присутствующие, даже сама Ферат, ещё раздумывали, а правильно ли они вообще понимают смысл происходящего.
– А? – растерянно, словно не расслышав с первого раз, переспросил мужчина. Его светло-карий взгляд остановился на заламывающей собственные руки ведьме. – Все мертвы?
– О! – воскликнула Несса. – Ну что, видишь, до чего дошло твоё доверие к ней? Неужели ты убила людей в порыве сумасшествия, а, Ферат?
– Это была не я, – всё же в какой-то степени виновато буркнула та.
– Так вот откуда у тебя ангел смерти, – пробормотал колдун. Сакари неуютно поёжился, а чернокнижница кивнула. Некоторое время Хелль постоял, сверля мрачным взглядом землю и тяжко закусив губу, седые брови грозно сошлись над переносицей, и мужчина почти перестал дышать, но в какой-то момент он легко улыбнулся и произнёс: – Ну, что ж, хотя бы ты жива.
От чего-то это только разозлило Ферат, события тех минут где-то глубоко-глубоко внутри прожигали дыру в душе, заставляя девушку снова и снова задаваться одним вопросом – могла ли она помочь Тиборку?
– Я пряталась за деревом, пока Тиборк умирал и меня тошнило от страха, – сквозь зубы процедила она, буквально дрожа от гнева на саму себя. Сакари удивлённо нахмурившись, покосился на хозяйку. – У меня было время его спасти, но я потратила его на собственное успокоение, – Хелль лишь тяжело вздохнул.
– Всё сложилось так, как и должно было быть, – проговорил он. – Смерть – неотъемлемая часть этого мира, она придёт за всеми нами когда-нибудь. Даже бессмертных можно убить. Я почту память своего брата.
– А я и забыла, что ты фаталист, – шумно выдыхая, покачала головой Ферат и потирая лоб ладонью, а Хелль опять мягко улыбнулся.
– Всё-таки ты ещё слишком молода. К тому же, в глубине души, морально я был готов к такой вести, – признался он. Чернокнижница недоумённо на него посмотрела. – Когда видишь ангела смерти в лесу, неподалёку от деревни, а потом встречаешь его в слугах у одной из жительниц этой самой деревни… Несложно предположить подобный исход. А я ещё сейчас думал, он – не он.
И тут до Ферат дошло, что в день нападения Сакари на деревню, об опасности её предупредил Тиборк, который, в свою очередь получил эту весть от пришедшего в деревню Хелля, охотника, видевшего ангела смерти. Девушка несколько мгновений переваривала информацию, но затем наконец сказал, смиряясь:
– Пойдёмте ко мне. Я заварю вам чай. Сакари… – ведьма хотела было обратиться к своему слуге, но того уже не оказалось рядом. Чернокнижница огляделась, нахмурилась и пошла в сторону дома, а Водяной, лишь поверхностно удовлетворив своё любопытство, побрёл обратно в озеро, протяжно зевая.
– Подожди, Хелль, ты что, действительно идёшь с ней? – вытаращив от шока глаза, словно подобное невозможно было и представить, поинтересовалась Несса, наблюдая как колдун удаляется от неё.
– Естественно, – как само собой разумеющееся, кивнул мужчина. – И ты тоже, – ткнул он в напарницу.
– Нет!
– Значит, жди меня здесь и смотри не поддавайся туману полночных георгин. – с усмешкой предупредил её Хелль и хохотнул, услышав, как ворча себе под нос разные проклятья, ведьма начала нагонять их.
Глава 6.
Когда Ферат поднялась на любимое крыльцо, чуть отодвигая в сторону висящие под крышей сухие пучки трав и вошла в дом, она увидела Сакари, задумчиво заваривающего чай.
– Ух ты. Мысли мои читаешь? – ухмыльнулась чернокнижница. Слуга что-то буркнул себе под нос и тяжко вздохнув, полюбопытствовал:
– Чего изволите на ужин?
– Подожди, подожди, – ведьма подошла к юноше и заглянула ему прямо в глаза. – Ты что, чем-то расстроен? – сощурившись, поинтересовалась девушка.
– Нет, я просто устал от твоего общества, – без какой-либо окраски, произнёс ангел. – Ну так?
– Даю волю твоей фантазии, – сказала Ферат, отстраняясь от него и скрещивая руки на груди с таким видом, который явно предполагал, что этот разговор ещё когда-нибудь всплывёт. – Только, что-нибудь быстрое. И ещё, накрой тот стол, что на крыльце стоит, там поужинаем, погода сегодня хорошая. – свободно наполнив лёгкие чистым свежим воздухом, чернокнижница довольно улыбнулась.
– Ты весь день на неё ворчала, а тут хвалишь? – своим бурчащим тоном обиженной грозовой тучи, продолжал Сакари. Он не разделял настроений хозяйки.
– О дневной погоде речи не было, – заметила Ферат. – Ворон, не мог бы ты пролететь по округе и поискать орла, питомца говорящей? Он должен держать путь в сторону замка Ковена, – чёрная птица, сидящая на шесте и всё это время, не моргая, наблюдавшая за ведьмой, кивнула, не удержавшись от язвительного комментария:
– Я же говорил, что ты попадёшь в неприятности.
– Ты не можешь точно определить, что является неприятностью, а что – новой страницей жизни, – возразила ему свернувшаяся на подушке Бастина.
– Не может быть, – раздался голос Нессы, что предпочла не войти в дом, а заглянуть с улицы в окно. – Ферат, кто эти звери?
– Ну, ворон и кошка, также у меня есть летучая мышь, – прикинувшись дурочкой, пожала плечами чернокнижница.
– Ферат, – почти прошипела разгневанная блондинка. – Не придуривайся, ты поняла о чём я. Не заставляй меня пояснять тебе базовые вещи! – фиолетовый взгляд упёрся точно в голубую платину, выглядящую не то по-издевательски, не то действительно наивно. Волна раздражения прошла по лицу ведьмы-говорящей и фыркнув, она бросила: – Ну ладно, надеюсь у тебя просто отшибло память. Животные не разговаривают, только такие как я могут с ними общаться на их языке, а не человеческом. Чтоб тебя, ты должна это помнить! – раздражение Нессы возрастало, ибо она чувствовала, что над ней издеваются. – Ни один маг не понимает и птиц, и зверей, и уж тем более они не говорят сами. Я спрошу ещё раз, Ферат, кто они?
– Ворон, кошка, – с каменным лицом отвечала девушка. – И, о, летучая мышь позади тебя, – белокурая ведьма, взвизгнув, еле успела пригнуться, как в комнату через окно влетела Евита.
– Ой, простите, – произнесла мышь.
– Ах ты! – ударив кулаком по подоконнику прорычала Несса на Ферат, а та широко улыбнулась.
– Успокойся, Несса, ты же знаешь, что не добьёшься нормального ответа, ибо у вас взаимная неприязнь, – сказал пришедший Хелль. – Твой ангел показал мне, где захоронил Тиборка. Я почтил память брата. Должен признать, я не думал, что ангелы смерти такие. Сакари не так уж плох, по крайней мере, – мужчина усмехнулся. – Он большой оригинал.
– О, неужели он поведал тебе историю братских могил?
– Именно. Познакомишь меня с питомцами?
– Ну, если желаешь. Кошку зовут Бастина, улетевший ворон так и именуется – Ворон, Сакари ты уже знаешь, – юноша с некоторым негодованием покосился на хозяйку, но ничего не сказал. – Ну а мышь… – чернокнижница закусила нижнюю губу, лукаво косясь на друга. – Её зовут Евита.
– Евита? – в раз спросили Хелль и Несса.
– Да, Евита, – кивнула чернокнижница и немного озадачено добавила: – Жаль только, что она летучая мышь, а не крыса.
– Пф, – презрительно фыркнула блондинка, а колдун напротив, расхохотался. – Ничего другого от тебя ожидать и не стоило, как была наглой, никого не уважающей, высокомерной эгоисткой, так и осталась.
Доли секунд посверлив взглядом бывшую подругу и раздумывая чего бы такого сделать, Ферат просто чуть наклонила голову вправо, усмехнувшись, и створки окна резко захлопнулись, ударив Нессу по затылку.
– Ай! – послышался глухой возглас. – Ах ты ж… – последующую брань перекрыл утихающий смех Хелля, препятствие в виде окна и скрип входной двери. Уходивший за продуктами Сакари пришёл и понял, что ничего не понял. Сама же чернокнижница достала из ящичка одного шкафа колоду таро и задумчиво нахмурилась тасуя её.
– О, а ты и правда не меняешься, – хмыкнул колдун, заметив это.
– А что, стоит? – вздёрнула брови ведьма, чуть улыбнувшись. – Так, – она выбрала из колоды двенадцать карт не глядя, подмешала к ним шута и разложила в линию, карты зависли в воздухе перед девушкой. – Хм, – безрадостно изрекла она, сжав большим и указательным пальцами подбородок.
– Что там? – спросил любопытный слуга, что сейчас усердно чистил клубни картофеля.
– Шут, обозначающий точку «здесь и сейчас» в самом начале ряда, значит я в самом начале какого-то пути, – задумчиво и протяжно ответила Ферат. – Но всё-таки он второй. Единственная карта до него – это прошлое. Ну, и так всё понятно. Башня означает несчастье, подрыв здоровья, крах личных планов, она символ конфликта и развала существующего порядка жизни. Сакари, это явно твой выход, – с усмешкой бросила ангелу ведьма. – Хозяйка… – продолжила бормотать она. – Хозяйка – это хорошо. Всадник кубков рядом с шестёркой пентаклей…
– Выгодный визит? – напрягая память прикинул Хелль.
– Он самый, – кивнула чернокнижница, хитро ухмыльнувшись своим мыслям, припомнив, что к ней скоро должен заглянуть Локи. – Да и по отдельности эти карты неплохи, – тут взгляд Ферат скользнул на следующую карту и она, прикрыв глаза мученически вздохнула: – Конечно, а вот и проблемы, – шестой картой был дьявол. – Ничего, переживём, – отмахнулась девушка. – Так, а это что? Ну-ка, Хелль, я правильно понимаю, у меня тут мошенник и обманщик? – мужчина подошёл поближе и приглядевшись, кивнул. – Всемилостивая Королева Хаоса, что-то мне не нравится мой расклад. О, хе-хе, шестёрка кубков перевёрнута. М-да, лучше бы перевёрнутой была десятка жезлов! – ведьма устало потёрла ладонью лоб, осмотрев все тринадцать карт и положила колоду на место. Несколько мгновений спустя, она услышала приятный шум дождя за окном, тяжёлые толстые капли застучали по изголодавшейся по влажности земле, наполняя своим сладким шуршанием слух Ферат, он стал радующим её душу фоном довольно хорошего завершения этого тяжёлого, неоднозначного дня.
Когда Сакари накрыл стол на улице, троица магов во главе с ангелом смерти и, конечно же, кошкой Бастиной, смогла наконец поужинать горячей жареной картошкой с грибами и выпить вкусного чая чернокнижницы со смородиной.
– Итак, – Хелль сделал глоток горячей жидкости, от которой поднимался полупрозрачный пар. – Почему Евита взбеленилась на тебя?
– Евита? – непонимающе нахмурился Сакари. Ферат поджала губы и хмыкнула.
– Так зовут Верховную ведьму Ковена, – пояснила она. – В её честь я и назвала свою летучую мышь, которая «жаль, что не крыса», – повторилась чернокнижница.
– Оригинально, – вздёрнул брови и покачал головой ангел, продолжив жевать картошку.
– Как бы тебе объяснить… – обратилась на этот раз к Хеллю Ферат, складывая руки рупором у рта и упираясь в них носом. – Мы просто разошлись во мнениях, – неопределённо ответила она, упрямо сверля взором колдуна и пытаясь незаметно донести до него, сидящего напротив, скрытый смысл, который мужчина кажется уловил. Он незаметно покосился на скучающую рядом Нессу и Ферат ему чуть кивнула. Она не хочет ничего говорить при девушке, которая в любой момент может передать весть Евите. Хелль принял позицию чернокнижницы и продолжил разговоры на отвлечённые темы.
Потом хозяйка предложила гостям остаться на ночь, отдохнуть. Хелль ушёл спать, кое-как уговорив заночевать в этом селении Нессу, которая, на минуточку, не очень убедительно, но тем не менее очень яростно якобы пыталась отказаться от ужина. Ферат же осталась сидеть со своим слугой на крыльце допивая уже вторую кружку чая и кутаясь в мягкий шерстяной плед. Рядом горел маленький огонёк в стеклянной лампе, который собрал вокруг себя несколько мотыльков и стайку глупых, бьющихся собственными тельцами о нагретую линзу, мошек. С покатой крыши шумным потоком стекала вода, образуя длинную лужицу возле ступеней дома несмотря на то, что дождь уже истощил свои ресурсы и стал совсем слабым, в кои-то веки было по-осеннему прохладно. Поймав истинное удовольствие от погоды и собственного внутреннего покоя, ведьма плотнее обхватила горячую чёрную фарфоровую кружку с чёрными, но другого, более тёмного оттенка цветками барвинка, контуры которого были обведены серебряной краской и сделав глоток, спросила:
– Ну и?
– Я жду свою законную историю от тебя, – произнёс Сакари, глядя в темноту, туда, где возможно, сейчас темнота вглядывается в него. Перья на его крыльях шевелил нежный ветерок, сами они неподвижно покоились вытянутыми на перила крыльца.
– Хорошо, давай так, один день история от меня, другой – от тебя, так и будем меняться.
– Согласен. И каждый выбирает сам о чём рассказывать.
– Определённо. Тогда я начинаю и, пожалуй, выберу хронологический порядок своей жизни, поэтому сегодня ты узнаешь, как я попала в Ковен, – призадумавшись произнесла Ферат с несвойственными её речи паузами, а затем и вовсе наступило долгое молчание, которое разбавляло шуршание дождя, да стук насекомых о лампу. Чернокнижница замерла, глядя в одну точку, видимо, погрузившись в воспоминания и в какой-то момент Сакари наскучило ждать.
– Эй, старушка, ты задремала что ли? – спросил он и тут же вздрогнул от ледяного взгляда резко переведённых на него голубых глаз.
– И это ты мне на возраст намекаешь? – резонно подметила девушка, чей взор также внезапно обрёл свою мягкость, которой сквозил весь этот дождливый вечер по отношению к слуге. – Нет, я просто думала. Что ты знаешь о Вейтевинской равнине? – поинтересовалась ведьма.
Вейтевинской равниной называлась местность в лесу Потерянных у самой столицы на юго-востоке от города. Это место, на самом деле, не дотягивало до размеров того, что могло именоваться равниной, но кто-то очень давно пустил такое обозначение в народ и оно приелось. Как бы глупо не звучало, та равнина скорее была своеобразной маленькой «лысиной» непроглядной чащобы в несколько тысяч километров, по-простому – поляной. Размеры её достигают всего трёхсот восьмидесяти метров в диаметре. Дело в том, что на этой равнине деревья исчезли без следа ещё девятьсот лет тому назад и никто до сих пор не знает куда, каким образом и почему. И также до сих пор там не выросло ни кустарника, однако, совсем недавно, если судить в рамках времени сверхъестественных существ, на поляне появился ковёр цветов необычного оттенка.
– О, неплохое место, – в некотором роде мечтательно улыбнулся ангел. – У меня с ним хорошие ассоциации.
– Да неужели, – с каким-то невесёлым подтекстом бросила Ферат.
– Да, – важно кивнул юноша. – Я там был, видел местную достопримечательность, слышал бытующую легенду. Кстати, эта самая легенда, о духе прекраснейшей девушки, моя сама любимая, – Сакари чуть отклонил голову назад и прикрыл глаза, словно собираясь задремать.
– Ты же не любишь сказки, легенды и тому подобное.
– Да, но эта является исключением, – тихо растягивая слова, словно кот, отвечал слуга.
– Расскажи мне её, – попросила ведьма. – Знаю, что я должна, но…
– Но ты не знаешь этой легенды? – удивился ангел, приоткрыв один глаз, а Ферат энергично закивала. – Ну ты, – укоризненно усмехнулся он, но затем добавил: – Ладно, она относительно новая, поэтому простительно, – он сел поудобнее, прогнав сонливость и с каким-то воодушевлением начал: – В общем, жила неподалёку от леса Потерянных и той самой равнины в маленьком домике девушка, чья внешность не знала себе равных. Волосы её были чёрные, словно мои крылья…
– От себя добавляешь? – хохотнув и вздёрнув брови перебила его чернокнижница.
– Как смоль звучит банально, но не волнуйся, я ничего не изменю и не приукрашу. Так вот, волосы её чёрные, будто ночь, утратившая звёзды, – продолжил слуга, вызывая улыбку у хозяйки и легко улыбаясь сам. – Глаза ясные, как безоблачное небо, кожа гладкая и нежная, словно тончайший шёлк, – на мгновение Сакри замер, глядя точно на Ферат и хмыкнув своим мыслям, добавил: – Точно с тебя списывали, – это замечание заставило ведьму немного засмущаться, никогда не сомневавшаяся в своей красоте, она вдруг почувствовала внутри приятное будоражащее тепло, в ответ на которое самой себе она только грубо усмехнулась. – Красота её заставляла людей восхищённо глядеть ей вслед и выкрикивать комплименты, она сводила с ума и безжалостно разбивала сердца. Девушка была юной и незамужней, а от женихов не было отбоя. Вот настало время ей выбирать кого-то в спутники, созвала она претендентов на своё сердце в лес на равнину поздно вечером. Это оказалось первым испытанием для женихов, потому что ни одна живая человеческая душа не имела смелости ступить на территорию нечистых после захода солнца. И всё-таки красавица была такой завидной невестой, что собралось около полусотни мужчин. Забрело на это действо и пару ведьмоловов. Тогда девушка сказала им, что тот, кто проявит свою смелость, соберёт сейчас хворост для большого костра и проведёт с ней тут всю ночь, сможет стать её мужем. Претенденты удивились, они спросили красавицу, как она будет выбирать дальше из многочисленных женихов одного, потому что были уверены, что испытание достаточно лёгкое и пройти его смогут многие, если не каждый, но девушка лишь загадочно усмехнулась и сказала, что нужно иметь не только смелость, чтобы пройти её испытание, но и выносливость. Пока мужчины собирали костёр посреди поляны, девушка неизвестно какой монетой заманила туда кабацких музыкантов и объявила, что лишь оставшийся стоять на ногах до рассвета после танцев будет достоин её руки. Женихи поначалу возмутились, ведь танцы – женское дело, но у вечера была слишком привлекательная хозяйка, поэтому волнения улеглись быстро. Как только костёр был зажжён, вся эта честная компания устроила массовые танцы под музыку на все лады, которые могли выдать барабан на пару с бубном, грубо отёсанной флейтой и неким подобием чего-то струнного. Приглянулась красавица одному из ведьмоловов, и он решил принять участие, пока его друг, посмеиваясь и попивая мёд, наблюдал. Девушка танцевала с каждым, кружась и меняя партнёров на ходу, останавливаться было строго запрещено. Молодой парень из Альянса тоже очень понравился хозяйке вечера и потому, со временем, она стала больше уделять своего внимания ему. Вскоре пробила полночь, бой барабанов, переливы флейты и бренчание бубнов не стихали, потому никто не заметил, как чащоба вокруг их сборища ожила. Тонкие упругие ветви многовековых деревьев, наверняка видевших ещё Королеву Хаоса, заскрипели и затрещали, качаясь словно на ветру, без присутствия оного. Между их изящных стволов промелькнула сутулая тень и лишь на миг красные глаза твари показались во тьме. Красавица, танцующая в этот момент с ведьмоловом, заметила их, но продолжила улыбаться и плясать. Мужчины, что не смогли продержаться до этого времени, в качестве утешения могли вдоволь напиться мёда из бочек, что принесли сюда из того же кабака, где нашли музыкантов, поэтому проигравшими себя особо не чувствовали, а всё их внимание было приковано к красавице. В общем гуле танцев и под дурманом сладкого напитка никто и не заметил, как по одному стали пропадать люди. Сначала двое, потом ещё четверо, все те, кто далеко отходил от общей массы. Конечно же их похищал тот силуэт. Так толпа стала редеть, но никто не предавал этому значение, думая, что те мужчины могли просто уйти домой или уснуть в каком-нибудь тёмном уголке. Когда пропажи стали слишком ощутимы, было уже поздно, тварь, насытившаяся человеческой плотью, набралась сил и вышла открыто на равнину. Музыканты замолкли, танцующие окаменели от страха, все смотрели на чёрное сгорбленное существо с горящими в темноте красными, будто налитыми кровь глазами, в которых отражающиеся яркие всполохи костра напоминали дьявольский огонь и казалось, что на празднество явилась сама Королева Хаоса в истинном обличии, – в этот момент песочные глаза Сакари и платиново-голубые Ферат встретились и между ними повисла многозначительная немая пауза, полная смысла, понятного обоим. Затем парень пожал плечами и усмехнулся: – Ну так, люди же придумали.
Ведьма рассмеялась и небрежно махнув рукой, бросила:
– Продолжай.
– Мягко ступая по поляне четырьмя лапами, существо стало приближаться к красавице, орошая влажную изумрудную траву багряными каплями, что стекали с огромных клыков твари. Кто-то из мужчин замер не в силах пошевелиться, кто-то бросился бежать, но монстр в два прыжка нагнав их, пожирал и тут же возвращался назад. Каждый из присутствующих в глубине своей души поддался низменному желанию, трусливой надежде на то, что, если они не станут сопротивляться, чудовище просто заберёт собравшую их всех здесь красавицу и скроется в лесу, а они смогут по-тихому сбежать, но этого не произошло, монстр стал нападать даже на тех, кто не оказывал сопротивления. Только ведьмоловы не растерялись, один из них выхватил свой верный меч и бросился на тварь, а та, оскалившись, собиралась напасть в ответ, как вдруг, девушка встала между ними и оба сражающихся замерли. Со слезами на глазах красавица попросила ведьмолова не убивать монстра. Парень был удивлён, даже поражён подобной просьбе. «Почему? – вопрошал он. – Зачем ты защищаешь эту тварь?!» Но девушка лишь плакала и умоляла. На удивление всех, монстр не нападал пока красавица вела спор, он молчаливо ждал в стороне и даже с интересом и любопытством наблюдал. Распалённый ведьмолов не отставал и требовал ответа, и вскоре, девушка сдалась. Это существо – оборотень, было её сыном, которого она прятала ото всех в лесу, а когда приходило время, и он начинал голодать, ей ничего не оставалось, кроме как приносить ему разных кур, да свиней, но чем старше он становился, тем яснее было видно, что такая еда не для него. Оборотень стал чахнуть и погибать. Одна старушка, скрытая ведьма, посоветовала красавице накормить своего сына плотью мужчин в ночь летнего солнцестояния и тогда, он якобы сможет века жить в человеческом обличии, питаясь обычной едой. Девушка заливалась слезами, но ты же сама понимаешь перед кем она распиналась. Ведьмолов стал говорить с красавицей тихо, так, чтобы любопытная тварь ничего не услышала, речи его были убедительны и сладки, и вскоре он уверил девушку, что такой сын – проклятье для неё, он же монстр, а она красавица. В основном, повиляла и пара оброненных фраз о том, что, живя такой жизнью страдает не только она, но и оборотень. Также, призвав всё своё обаяние, ведьмолов поклялся девушке в любви и пообещал, что сможет дать ей нормальное дитя. Утомлённая долгими муками и размышлениями о судьбе своего чудовища, уставшая от постоянного беспокойства, красавица сдалась. Она подошла к чудовищу и роняя слёзы на его густую бурую шерсть, стала успокаивать его, припоминая старую сказку, что всегда рассказывала ему долгими ночами. Сначала тварь стала льнуть к матери, поддаваться её ласкам, но тут приблизился ведьмолов с обнажённым мечом. Монстр хотел напасть на него, но девушка успокаивала его и говорила, что всё хорошо и бояться не нужно. Чудовище взволновалось, от парня и его оружия исходила ощутимая угроза, но мать нежно обнимала его. Жалобно и обеспокоено скуля, оборотень заглядывал девушке в глаза, ещё не понимая, что его предали. Когда ведьмолов пронзил своим мечом верное сердце чудовища, весь лес услышал его последний, полный боли и страдания вой. И вот тварь была убита и скованные страхом люди, которых осталось совсем немного, смогли выдохнуть с облегчением. Юноша подошёл к красавице, она подняла на него заплаканный взор полный надежды на то, что ведьмолов выполнит своё обещание, но он произнёс – «Только та, что якшалась с тьмой, могла породить нечто подобное», – Ферат фыркнула и закатив глаза что-то ворчливо прошептала. – Полностью согласен, – кивнул ничего не расслышавший, но уловивший скрытый смысл Сакари. – И с этими словами он поражает своим мечом и девушку. Как оказалось, та была нимфой и когда её кровь пропитала землю, на этом месте зацвёл цветочный ковёр, который и по сей день не увядая находиться там, храня в себе память о несчастной преданной нимфе. Теперь равнину все обходят за километр, ибо говорят, что разъярённый дух оборотня, жаждущий мести, всё ещё бродит по той местности и убивает невинных странников, пытаясь заглушить боль в давно не бьющемся сердце.