Селина Аллен
Игрок
– Так и чья она?
Бабочка зачарованно рассматривала ночное небо, словно видела его впервые, ответила на мой вопрос только через несколько секунд:
– Моего папы.
Это многое объясняло и на удивление принесло мне облегчение.
Мой взгляд замер на ее лице. Я заметил небольшое количество туши на ресницах, немного блеска на скулах, в остальном она не выглядела так, словно упала лицом на чемоданчик красок клоуна, а именно так выглядели девушки, которых мне обычно приходилось встречать. Я оглядел ее тонкую шею, изящные ключицы и, наконец, остановился на руках, сложенных на груди. Она что-то прижимала к себе. Я потянулся и достал из-под куртки журнал о моде.
– Как тебя зовут то?
Она замялась:
– Кирби.
Я принялся листать журнал, недоумевая, какого черта он оказался у нее. Может, Холстед послала ее за ним?
– Кирби, – повторил я, смакуя каждый слог. Необычное имя.
– Ты не знаешь моего имени, но назвал меня Бабочкой, почему?
– Потому что однажды, дверь твоей комнаты была открыта, ты танцевала и напевала песню из фильма «Рок в летнем лагере», а на стене висел стенд с бабочками. – Я взглянул на нее, подмечая, что ее щеки стали пунцовыми. – Это показалось мне милым.
Докурив, я положил окурок рядом, чтобы позже выбросить его в мусорное ведро. И нет, я не заботился о чистоте дома Холстедов, я всего лишь ценил труд людей, которые убирали этот двор.
– Ты… Долго стоял, пока я…
– Пока ты отыгрывала главную тему фильма?
– Это так ужасно, боже! – воскликнула она, роняя голову на колени и пряча лицо в ладонях.
– Нет, мне понравилось, к тому же когда знаешь все песни наизусть… Я еле сдержался, чтобы не подпевать.
– Ты знаешь все песни из фильма? Но это же девчачий фильм.
– Во-первых, это было грубо, а во-вторых… – Я замялся, вспоминая белое лицо Эвы, волосы, прилипшие к ее коже и холодную маленькую руку. Вся смешливость и тепло испарились, оставляя за собой лишь выжженную землю.
– Что, во-вторых?
– Ты слишком любопытна, – тихо сказал я, даже не потрудившись натянуть улыбку, потому что устал держать свой привычный образ.
Кирби моментально сжалась, краска отлила от ее лица, а плечи поникли. Однако она продолжала смотреть в мои глаза. По позвоночнику пронесся холодок и от непривычного для меня ощущения, что вызывал ее взгляд, впервые захотелось бежать. Это не было чем-то неприятным, скорее наоборот, но именно это и пугало меня.
– Ты зол. И, кажется, грустишь?
– Все круто, я в отличном настроении. – Я выудил еще одну сигарету, отводя взгляд в сторону, но продолжая чувствовать ее внимание на щеке.
Почему я все еще сижу здесь?
Сделай, как любая из них, засмейся как идиотка, и предложи выпить или потрахаться. Не нужно уверять меня в том, что тебе есть дело до этого мира и до каждого его обитателя. Будто тебе интересен я, а не тот, на кого возлагает большие надежды весь чертов городок.
– Это не так, – уверенно возразила она, чем разозлила меня.
– Малолетка собирается провести сеанс психоанализа? Ну, давай, продемонстрируй, на что ты способна.
Светлые брови столкнулись на переносице в возмущении, Кирби сложила руки на груди и уставилась перед собой:
– Нет, я не должна была говорить этого…
– Давай же, или продолжишь трусливо поджимать поросячий хвостик? – язвительно выпалил я, наслаждаясь яростью, отразившейся в холодных глазах.
– Ты не тот, за кого выдаешь себя. Трейси постоянно говорит, что ты богат, и все так считают, но я думаю, что это неправда. Твоя машина не ретро, она просто старая. Твоя одежда едва ли потянет на пятьдесят долларов, учишься ты благодаря стипендии, – выпалила она, гневно сузив глаза. Ехидная улыбка пропала с моего лица. И Бабочка заметила это. – Твоя улыбка фальшивая, как и большую часть времени. Потому что за образом крутого парня, с приклеенной к лицу ослепительной улыбкой, скрывается тот… кому совсем не хочется улыбаться.
Образ беззащитного мышонка отошел на второй план, и тогда я увидел огонек в ее глазах.
Взыграло ли во мне любопытство в тот момент? Безусловно. Но именно тогда я решил держаться от нее подальше, ведь Кирби хватило всего минуты рядом со мной, чтобы увидеть то, что раньше не удавалось увидеть никому, ведь я так хорошо скрывал это ото всех.
– Закрой глаза.
– Зачем? – спросила она, теряясь от моего категоричного тона и лица, лишенного эмоций.
– Закрой. Глаза.
Она нервно сглотнула, но послушно выполнила приказ.
Я воспользовался моментом, чтобы рассмотреть ее лицо. Вблизи она была…
Я пытался подобрать верное слово, но в голове осталось лишь одно.
Сказочна.
Да, именно так.
Светлая, даже бледная кожа – явная отсталость от девушек «Марин Хай», ведь те тратили приличное количество времени на крем-автозагар. Иначе в дождливом Сиэтле не загореть. Небольшие пухлые губы, очерченные белой «природной» линией. Длинные ресницы и аккуратные брови.
Невероятная холодная красота, является ли она внутри такой же, как и снаружи?
Судя по тому, как быстро она нащупала брешь в моей броне, определенно является. И это так задело меня, что немедленно захотелось ответить ей тем же.
– Что ты чувствуешь, когда слышишь ее стоны? Когда спинка кровати бьется о стену? – тихо спросил я, приближаясь к ее уху. Она замерла, даже дышать перестала, темные ресницы нервно затрепетали. – Да, я не просто парень, который ходит с приклеенной к лицу улыбкой, я вижу больше, чем ты можешь себе представить. – На ее коже появились мурашки. Думаю, если бы я не испытывал негодования в этот момент, то мог ухмыльнуться, довольный тем, какой эффект произвел на нее одними словами. – Так скажи мне, Кирби, о чем ты думаешь, когда слышишь, как я трахаю твою сестру в соседней комнате? Я знаю о чем, ты отчаянно мечтаешь оказаться на ее месте, ведь именно этим желанием горят твои глаза. Но ты никогда не будешь на ее месте.
Я отстранился от нее и оглядел испуганное и одновременно залитое в смущении краской лицо. По ее щеке потекла слеза, и я мягко стер ее костяшкой пальца.
– Не думай, что ты особенная и видишь больше остальных. А еще советую тебе не болтать лишнего, если не желаешь проблем, – бросил я и, свернув ее журнал, ушел.
Она нашла больное место. Этого было слишком много – слишком много того, что я скрывал ото всех.
Я открыл глаза. Первое, что заметил – журнал о моде восьмилетней давности под стеклом на стене. На обложке Меган Фокс в фиолетовом костюме чирлидерши – кадр из фильма «Тело Дженнифер». Тот самый журнал, который я забрал у Стоун.
Выглядывающая из декольте грудь Фокс смотрелась потрясно, именно поэтому я прихватил его с собой. Однако это ни черта не объясняло того, что я держал его у себя восемь лет. Но на стене он смотрелся круто.
Далия вцепилась в мою ширинку, я был твердым, но это была вовсе не ее заслуга.
Я отбросил ее руки и встал.
– Тебе пора, – грубо бросил я, хватаясь за пачку сигарет. Выудив одну, я закурил и выпустил облако дыма.
Далия неуклюже поднялась на ноги, округляя глаза в растерянности.
– Как пора?
– Я сегодня не в настроении.
Она пыталась переубедить меня, но ничего не вышло, и я выпроводил Блу, так и не дав ей сделать то, ради чего позвал ее.
Выкурил сигарету, а затем направился в душ. Стоило откинуться на кафельную стену душевой кабинки и вспомнить Стоун, я снова почувствовал прилив крови к низу живота. Я обхватил член, сжимая его у основания, и зашипел от приятной боли, разливающейся по всему моему телу.
«Пожалуйста, Рэй»
Я слышал ее голос.
Бабочке удалось подобраться ближе остальных. И я не понимал, какого черта бегу к огню, вместо того, чтобы держаться от него подальше.
Дьявол, Стоун. Почему ты снова появилась в моей жизни?
[1]«Принцесса-лебедь» – американский мультфильм, выпущенный в 1994 году и основанный на известном балете П. И. Чайковского «Лебединое озеро».
[2] «Camp Rock: Музыкальные каникулы» (также известен под названием «Рок в летнем лагере») (англ. Camp Rock) – американский музыкальный фильм 2008 года.
[3] Люк Роберт Хеммингс – австралийский певец и музыкант.
[4] Деметрия Девонн (Деми) Ловато – американская певица, актриса и автор песен.
[5] Джозеф Адам Джонас – американский певец, музыкант, актер и танцор.
Глава 8
Кирби
– Я потратила час, чтобы добраться до любимого кафе Ариэль Нельсон, проторчала там еще полчаса, чтобы узнать, что они не собираются иметь с нами дел, – прикрикнула Присцилла, прожигая недовольным взглядом Аннабет.
– Мисс Райли, я сделала все, как вы сказали, – залепетала Роуз, чуть ли не плача перед начальницей.
Сегодня утром у Присциллы должна была состояться встреча с владелицей бренда сумок из экологичных материалов. Но что-то пошло не по плану. Присцилла вернулась злая, влетела в кабинет, едва не снося дверь с петель.
Ариэль не явилась на встречу и сказала, что внесет наш журнал в черный список. Утром Аннабет должна была проследить за тем, чтобы Ариэль в офис доставили дорогой живой цветок из Австралии – маленький подарок от Присциллы. Ариэль коллекционировала растения. Но открыв коробку, вместо цветка мисс Нельсон обнаружила там чучело собаки – корги, если быть точнее. Ни для кого не было секретом, что Ариэль является владельцем десяти корги – это ее любимая порода собак. Она пришла в бешенство, пять минут назад коробку вернули в наш офис.
Чучело корги стояло на столе Присциллы. Как же оно пугало меня. Неужели Аннабет решила, что подарить зоозащитнице и любительнице собак собачье чучело будет хорошей идеей?
– Хватит! Своей безответственностью ты сорвала важную сделку.
– Но я правда не понимаю как так вышло…
Присцилла прервала ее одним взмахом руки и схватила снимки со своего стола. Ее лицо вытянулось, как мне показалось, от недовольства, а затем она устало выдохнула.
– Кто распорядился выставить желтый свет вместе с розовым? – пронизывая нас поочередно взглядом, громко спросила арт-директор.
– Я посчитала, что желтый прекрасно вольется в концепцию.
Присцилла откинула фотографии на стол, а затем подошла ко мне ближе.
– Думаешь, ты можешь распоряжаться?
– Думаю, что могу, ведь снимки получились крутые, – смело или скорее безрассудно ответила я.
Мисс Райли сузила глаза, но затем уголок ее губ дернулся, что, как мне кажется, было подобием улыбки.
– Только попробуй облажаться, вылетишь отсюда мгновенно.
– Поняла.
– Ты права, снимки хорошие, а теперь возвращайся к работе, а ты, – она указала пальцем на Аннабет, а затем на чучело пса, – убери это отсюда и не попадайся мне больше на глаза.
Аннабет схватила корги и вылетела из кабинета арт-директора с такой скоростью, словно змея укусила ее за задницу. Я видела по рваным движениям и подергиваниям плеч, что она сдерживает подступающую истерику.
Когда мы оказались в приемной арт-отдела, Аннабет бросила в меня чучело и громко всхлипнула. В последний момент я увернулась и непонимающе уставилась на нее.
– Чувствуешь себя победительницей, потому что подставила меня?
Я нахмурилась:
– Понятия не имею, о чем ты говоришь. Подарок для Ариэль был твоей обязанностью.
Она сложила руки на груди, а по ее щекам потекли слезы. Даже если она говорила правду и ее подставили, то это была точно не я. У меня нет времени заниматься такой ерундой, кроме того это совсем не в моем стиле.
– Ты еще ответишь мне за это! – крикнула она и, схватив свою сумочку, быстро направилась к лифту.
Я смотрела ей вслед, пока она не скрылась, а после заварила себе чай на корпоративной кухне и в хорошем настроении села за работу над проектом «Ла-Розе». Через несколько недель состоится фотосессия для нового бренда декоративной косметики, а затем крупная презентация с огромным количеством знаменитостей и блогеров. Присцилла поручила нам с Аннабет разработать концепцию фотосессии, лучшую идею возьмут в исполнение.
Я уже предвкушала момент падения Аннабет, ведь моя идея лучшая – амазонки. Только представьте: девушки с ярким макияжем и дикое животное рядом. Изящные стрелки, длинные ресницы, бронзовые скулы и черный ягуар, персиковые тени с шиммером, блеск для губ красного цвета и розовый фламинго. Место главного креативщика почти у меня в руках, и мысли об этом стали зарядом бодрости на весь день.
Вечером Перри пригласила меня на хоккей. Ответ «нет» она не принимала, а ведь я еще по глупости сказала ей, что совершенно не занята вечером, ведь рассчитывала, что она хочет где-нибудь поужинать.
Без хоккеистов.
– Был проброс! Чертов рефери ослеп! – завопил сумасшедший хоккейный фанат, подрываясь с места и едва не выбивая из моих рук стаканчик колы. Полы трибуны затряслись, ведь вслед за ним вскочили и другие поклонники «Королей». – Нет, ну вы видели? Вы видели это?
Конкретно я не видела, ведь из-за широких спин, каждая третья из которых была облачена в джерси с номером шестнадцать и фамилией Уилсон, весь обзор был закрыт.
Я взглянула на Перри, она лишь неловко пожала плечами и закинула в рот наггетс.
До конца игры оставалось шесть минут, о чем зрителям напоминали красные цифры на табло. Обстановка была напряженной, ведь «Короли» проигрывали на своем же льду.
Однако была и парочка забавных моментов. Пятью минутами ранее я не смогла сдержать презрительного смеха, когда на льду Макс сбил с ног Даррелла – сумасшедшего бывшего Перри, забрал шайбу и ловко забросил ее в ворота «Койотов». Я не приветствовала жестокости в любом виде спорта, но Даррелл заслужил это.
– Дерьмо! – воскликнул мужчина и грузно опустился на сиденье, за ним, словно по указке, осели и другие. Я мысленно пририсовала ему причудливый шлем с перьями, представляя его полководцем.
– Честно говоря, я надеялась, твои билеты будут в ВИП–ложу.
– И пропустить все самое интересное? Ни за что! Разве ты не чувствуешь этой крутой энергетики?
Вопрос Перри был скорее риторическим, а даже если и нет, я предпочла промолчать.
Мой телефон завибрировал, выудив его из кармана джинсов, я взглянула на экран и обомлела, замечая номер звонившего.
Мама.
За восемь лет мы практически не разговаривали с ней. В праздники она присылала мне сообщения с поздравлениями, но они всегда оставались без ответа. Нам просто не о чем было говорить. Я злилась на нее до сих пор. Поэтому звонок так насторожил меня.
Я поспешно убрала телефон, перед этим выключив его. Чего бы мама ни захотела, мне все равно.
Трибуны разразились диким криком, оглушая меня и заставляя дернуться. Взгляд в который раз остановился на черном джерси и серебристом номере шестнадцать. Онкатился по краю арены, радостно взмахивая рукой, пока на него не набросились парни из его пятерки. И только тогда я поняла, что все пропустила. Рэй Уилсон забросил шайбу в ворота противника и сравнял счет за четыре минуты до конца третьего периода, а значит, у парней был шанс выиграть.
Девушки восемнадцати-двадцати лет прилипли к плексигласу в самом низу, – персональная группа поддержки, – выкрикивая поздравления Уилсону.
После неожиданного свидания вслепую мы виделись с ним несколько раз, например на ужине в квартире Пауэлла и Перри на прошлой неделе. Или после этого в баре, когда он играл в дартс на раздевание с милой рыжеволосой девушкой, которая рассказывала о фильме с Джеком Николсоном[1], но называла его Никсоном[2]. Я решилась поправить ее, за что получила насмешливый взгляд от Уилсона, но затем сдалась. Сомневаюсь, что красотка вообще различала их. А Уилсону в общем-то не было дела до меня.
Игра окончилась со счетом три – три, играли в овертайме, и лед, который едва не загорелся от ожесточенной схватки, стал персональной сценой шестнадцатого номера.
Он был великолепен.
И это я о хоккеисте Рэе, естественно.
В отличие от нелюдимого Зверя, который даже когда забивал не радовался, Уилсон играл на публику. Сколько раз после заброшенной в ворота шайбы он присаживайся на колено и проезжал по льду, делая жест вроде «Да! Есть! Как я крут!»? Сотни! Я могла бы назвать его клоуном, но возбужденная толпа никогда не смеялась над ним, они ликовали, восхищались прямо как сейчас. Его тело можно было назвать мощным, однако он не был тяжелым, Рэй вовсе не силовой игрок, его преимущество в технике, скорости, ловкости и точности удара. В прошлом сезоне Уилсон лидировал по количеству заброшенных шайб среди хоккеистов Лиги.
Переход Пауэлла был настоящим благословением для команды, ведь они с Рэем дополняли друг друга. Поспевать за Уилсоном непросто, о чем не раз писали спортивные обозреватели. А его особая манера игры не только завораживала, но и восхищала. Уилсон мог быстро менять направление, не путался сам, но мог легко запутать соперника, который никогда не знал, в какую сторону увернется Рэй, что предпримет дальше. Он даже взглядом не показывал: собирается вести шайбу или передать ее напарнику. Он анализировал ситуацию за считанные секунды, действовал еще быстрее, именно поэтому Рэй был одним из самых результативных игроков.
И я знала это не только потому, что вбила имя Уилсона в поисковик после того, как впервые за восемь лет увидела его на льду, но и…
– Пойдем, сейчас может начаться потасовка, – сказала Пезз, хватаясь за рукав моего бомбера и утягивая меня с трибун.
Она повела меня в небольшое кафе, которое находилось на первом этаже Роял-Блэк центра, мы заказали себе по бейлгу и пропали в бессмысленной болтовне на полчаса. Все это время Перри ждала Макса. Что делала я? Это хороший вопрос, и я понятия не имела, как на него ответить.
Я взяла себе матча-латте на банановом молоке, и мы направились к выходу из центра. Пезз заметила Зверя и прыгнула на него, едва не седлая прямо на парковке центра.
С Пауэллом были парни из его команды, и каждого я уже встречала на свадьбе Перри.
Я сдержанно кивнула Джеку. На Колтона Мэйфилда – того самого, в кого втрескалась Джой Пауэлл налетела длинноногая подружка, и вместе они направились к его серебристому спорткару. Даллас Белл удостоил меня лишь коротким безразличным взглядом, а вот его приятель… Что ж, мне хотелось коснуться лица и волос, проверить, все ли в порядке, ведь взгляд Рэя упрямо скользил по мне, и даже когда я вопросительно вскинула бровь, Уилсон не прекратил нагло пялиться.
– Пришла взглянуть на меня?
– Не нашла на какое другое бессмысленное занятие потратить пару часов своей жизни, – отбила я, выдерживая искрящийся чрезмерной уверенностью взгляд.
– Мы с Максом хотели поужинать, но сначала он мог бы подбросить тебя домой, – предложила Пезз.
Заставлять влюбленную парочку ждать дополнительные полчаса до высокопротеинового ужина и высокотемпературного секса? Я была бы самой отвратительной подругой на свете.
– Думаю, Рэй не будет против сделать это, – бросил Макс, притягивая к себе Перри.
Я сузила глаза и взглянула на Пауэлла. И только хотела ответить, услышала голос Уилсона:
– Без проблем, повеселитесь.
Перри вместе с Максом направилась на парковку. За ними последовал Джек.
– До завтра! – крикнула подруга.
Я растерянно смотрела вслед Митчелл, пока мое внимание не привлек другой человек. Мимо прошел Даллас, на ходу закатывая рукава черной толстовки и обнажая смуглые предплечья покрытые росписью самых разных татуировок, начиная от черепов и заканчивая цветами. Белл попрощался с парнями и направился на парковку. И как же я удивилась, когда на парковке его ждала не спортивная тачка последней модели, а черный навороченный байк.
Парень фанат быстрой езды.
Уилсон взглянул на меня, и в его глазах я заметила уже знакомый мне блеск. Хотела я или нет, но мы остались с ним вдвоем, и ему это чертовски нравилось.
[1] Джек Николсон (настоящее имя – Джон Джозеф Николсон) – американский актер, кинорежиссер, сценарист и продюсер.
[2] Ричард Никсон (1913 —1994) – американский политический и государственный деятель, 37–й президент США.
