Сдобные Булочки
Знаки зодиака. Начало
Почему же она терпела до тех пор? Возможно, вас посетит такой вопрос. Объясняю: наша Кариме девушка строгих правил. Её воспитание не знало поблажек и расхождения – никто в семье не баловал возможностью пойти наперекор установленным порядкам. В раннем детстве наша Дева мечтала, без малого, захватить этот ничтожный мир. Её юный ум наполняли нетривиальные мысли и злодейский смех. Однако с годами Кариме поняла и полностью смирилась с порядками этого мира и перешла на светлую сторону добра. Теперь даже призрачная идея о нарушении установленного порядка её коробила. Стоит ли уточнять, что установка делай-свои-природные-хотелки-там-где-это-предусмотрено не подвергалось ни малейшему внутреннему конфликту? Как бы там ни было, этот пекарь вас предупреждает, птички мои, терпеть чревато госпитализацией! Мочевой у живых организмов не резиновый, поэтому даже не пытайтесь повторить этот смертельно опасный трюк!
Итак, возвращаемся в туалет.
Кариме облегчилась телом и душой, поправила юбку, повернулась чтобы дёрнуть за ниточку под сливным бачком, глянула вниз и замерла с протянутой рукой. Глаза на максимум распахнулись. Бледные губы приоткрылись.
Внизу, из сифона унитаза наружу ползла рука. Рука чернильного цвета, тощая, с выпирающими сухожилиями, невероятно длинными скрюченными пальцами. Когти скользили по порыжевшему от времени фаянсу. Рука по локоть вылезла наружу, мокрые пальцы с хлюпом шмякнулись о плитку ступеньки.
Дева стояла. Не моргала, не дышала, только сердце колошматило рёбра в надежде вырваться из организма и убежать куда подальше. Тем временем рука поскользнулась на лесенке, упала ниже к ногам Кариме. Пальцы, так похожие на толстые паучьи лапки, потянулись наверх. Когти слегка задели подол мокрой юбки. Ткань покачнулась, пальцы замерли, будто удивлённые встречей с чем-то помимо тёмно-бирюзовой плитки пола.
Затем спустя мгновение рука потянулась дальше, ближе к живой, такой тёплой плоти. Иссиня-чёрные когти огладили бледную ногу вокруг щиколотки, замерли. Пальцы обернулись кольцом, захлопнулись как Венерина мухоловка. Хват медленно увеличивал давление. Пульс крови в пережатых на ноге венах токал в холодную рыхлую кожу руки.
Дёрг-дёрг, рука потащила ногу к унитазу. Каблук на сапожке заскрежетал по плитке. Носок упёрся в лесенку. Рука замерла. Кариме начала не глубоко и часто дышать.
Бам-бам-бам, что-то забилось в трубе под полом. Резко из сифона взвилась ввысь вторая рука. Длина её достигла потолка. Тут Дева отмерла и бросилась бежать, но нога оказалась в крепких тисках. Свободная нога поскользнулась. Кариме упала, локоть прострелило болью. Рука над потолком изогнулась, вывихивая себе суставы, стремительно кинулась вниз, растопырив пальцы. Критикова лягнула каблуком ногу, но безрезультатно. Каблук лишь сминал мёртвую кожу, отдирал её от кости. Когда растопыренные пальцы были уже в опасной близости от лица, Дева с надрывом завизжала.
Глава 6. Спасения не ждали или голь на выдумки хитра
Алима, Климентий и Сидор толкаясь забежали в туалет в числе первых. Картина, представшая пред ними, поразила. Нечто тёмное и склизкое на вид, напоминающее две руки, приподняло Деву под самый потолок, сжимая одной палкой шею, а второй полностью накрыв лицо. Кариме дрыгала, махала ногами в тщетных попытках ударить напавшего, пальцы её впивались в кожу мягкую и скользкую, будто подгнившую сливу, а под кожей той чувствовалась твёрдая кость.
Пока Серафима боролась с желанием стошнить, Никола кинул топорик Сидору. Скорпион, долго не думая, подлетел к унитазу зла, замахнулся и со всей силы рубанул топором по торчащей из сифона руке. Нечто пронзительно заверещало не человеческим голосом, вода в чаше забулькала, а плети-руки мотнули тело Девы влево потом с той же скоростью вправо. Овен заорала:
– Руби! Руби!!
Всё же стошнив, Серафима с ужасом прошептала:
– Ей сейчас шею переломят.
Скорпион замахнулся вновь, нанёс удар. Нечто опять застрекотало, забулькало. Кожа на месте удара расползлась, оголяя белую кость. Скрытных рубил и рубил, по раскрасневшемуся от усилий лицу стекал пот.
Удары приносили мало пользы: существо лишь истошно возмущалось, мотая Кариме из стороны в сторону с такой лёгкостью, словно девушка ничего не весила, прямо-таки тряпичная кукла. После очередного удара одна из костей в напавшей руке разломилась. Однако существо жертву отпускать не спешило. Очередной резкий поворот в неистовой тряске и руки Девы, как и ноги, безвольно повисли.
Сидор до скрежета сжимал зубы. Брови нахмурены до предела. И вот одна из плетей окончательно разломилась, пала, но хватки с шеи жертвы не разомкнула. На помощь Скорпиону прибежал Телец, он дорубил вторую плеть. Кариме вместе с плетьми повалилась на пол, Всеволод её подхватил. Пока Сидор и Климентий согнувшись переводили дыхание и утирали пот, остальные палец за пальцем освободили Деву. На её бледной коже багровели синяки от когтей, где-то местами выступала кровь.
– Что с ней? – спросил Телец выпрямляясь.
Фисалия ответила:
– Жива. По крайней мере, дыхание и сердцебиение есть.
– Уходим. – Бросил Сидор, заправляя топор за ремень брюк.
Все молча прошли в зону раковин. Серафима плотно закрыла дверь в туалет. Всеволод нёс Кариме на руках.
– Это явно за гранью их сценария посвята. – Произнесла Сая без тени радости.
– Пф, долго же до тебя доходило, – бросила язвительно Алима. – Я вот думаю, что всё пошло коту под хвост ещё с момента появления змей.
Маргарита возразила:
– Но они нас не кусали.
Солнечная, потирая подбородок, пробормотала:
– Да, это странно.
– Да тут всё мега блять странно! Я ещё под звук бензопилы какать захотела!!
– Ребят, – Скорпион массировал точку меж бровей. – Вдох-выдох. Перекрикивание и пустые разговоры нам сейчас не помогут. Как минимум одного из нас надо как можно скорее показать врачу. Держимся, как и всегда, вместе. Из вида друг друга не теряем. Кто-нибудь держите Всеволода за пиджак. Я сейчас открою эту дверь, – Сидор указал себе за спину. Дверь та стояла напротив входа в туалет. – Если всё будет чисто…
– Ага, как же. Опять какая-нибудь поебота выскочит.
– Кхм. Если всё будет на первый взгляд чисто, я вас позову. Ждите здесь.
Только Скорпион взялся за ручку двери, как на него налетела Серафима, сказав еле слышно:
– Нет. Одному ни в коем случае… Я с тобой.
Фиолетовые глаза взглянули неодобрительно.
– Держись за спиной.
Рак кивнула с выражением послушания на лице.
Сидор, чуть дрожа, потянул дверь на себя, вошёл в образовавшуюся щель. Серафима шмыгнула за ним. Дверь плавно затворилась.
Минута тишины с той стороны не подарила десятке юных социологов ни капли спокойствия. Даже наоборот, чем дольше с той стороны не доносилось звуков, тем сильнее спазм сжимал кишочки.
– Компот им в рот, чо так долго?! Застряли, что ли?!
Овен физически не переносила тягомотины и ожидания, поэтому метнулась к двери и было уже отрыла её, как та резко понеслась ей навстречу, целуя лоб.
– Ай-я!!!
Серафима с испугом взглянула на скрючившуюся Алиме, произнесла:
– Ой. Сильно больно?
– Нет! Щекотно! Как пером страуса в глаз!!!!
Солнечная закинула Активной руку на плечо с улыбкой молвила:
– С ней всё нормально. Лучше скажи, как там?
Рак прошептала лишь:
– Идём. – И скрылась за дверью.
Герои шустро прошли следом.
За дверью той был широкий сине-бирюзового оттенка коридор. Конца его видна не было, так как и здесь явно экономили на электричестве. Света едва хватало, чтобы увидеть Скорпиона, стоящего к ним спиной.
– Все пришли?
– Да.
– Тогда идём.
В молчании и без спешки, либо энергия героев близилась к отметке «Упасть и уснуть», Зодиаки-младшие двинулись вперёд.
Топ-топ-топ утопал в зелёном плотном ковре. Стены были пусты, только однотонная краска и идущие размытые тени социологов на них.
– Гадость. – Произнесла Козерог после получаса ходьбы по одинаковым ничем не отличающимся друг от друга коридорам. – Ни окон, ни дверей.
– Тебя… – Нерешительно начала Серафима, заставляя работать охрипшее горло. – Тебя это пугает?
– Меня это напрягает.
– Почему?
– А что хорошего в коридоре без конца?
– Здесь… есть свет… и… нет дверей…
– Пф, – Алима сняла спортивную кофту. Воздух влажный и тёплый обволакивал Зодиаков духотой. – Раз дверей нет, значит и выхода тоже нет.
Рак испуганно вытаращила глаза. Мирон погладил её по спине. Козерог безэмоционально бросила:
– Не пугай её.
– Пугать? Пф, мне заняться, что ли, нечем? Здесь и без меня по этой части не плохо так справляются.
Креветкин тихо произнёс, прерывая перепалку девушек:
– Лиминальные пространства.
– О! – Фисалия подошла к Водолею, глаза её заинтересованно блеснули. – Ты тоже думаешь об этом? Я вот иду и думаю оно не оно? И тут ты мою мысль озвучиваешь! Удивительно. Судьба, наверное.
– О чём это вы? – спросила Сая.
– О лиминальных пространствах. Ты раньше о них не слышала?
Стрелец неловко улыбнулась, откинула за спину преющие в духоте волосы, ответила:
– Конечно, слышала.
– И как по-твоему? – Близнецы наклонила голову, произнесла сосредоточенно: – Похоже, что мы попали в одно из них?
Что ещё за пространство? Я в душе не чаю! Откуда мне знать похоже не похоже? Ай-ай, Сая! Опять язык твой враг твой! Стрелец наш не позиционировала себя гордячкой или всезнайкой, всего знать невозможно, просто признаться в своей неосведомлённости в каких-нибудь пустяшных делах ей иногда бывало нелегко. Как так взять и признаться, что не понимаешь предмета разговора? Стыдно это и неловко. Вот с такими рассуждениями и позицией по жизни, Сая попадала в весёлые истории. Однако сегодняшний день рубил всё веселье на корню. Девиз сегодняшнего дня «Мокрые штанишки». И Солнечной это очень не нравилось, вдобавок ещё и пространства какие-то там лиминальные! Чёрт-те что и с боку бантик!
– Кхм, я тоже не определилась ещё. Пока пятьдесят на пятьдесят.
– Хм-м-м-м… – Флиртунова поджала губы, вперилась взглядом вдаль.
Никола присоединился к разговору:
– А что такое лиминальное пространство?
Увидев свободные уши, сами нарывающиеся на восприятие болтовни, Фисалия с удовольствием поведала:
– Это потусторонние пространства, не имеющие конца, но они как бы не чужие, а наоборот нам привычные. То есть в нашем мире у них есть конец, но когда мы в них находимся, то, как бы нет. Если говорить совсем упрощённо это лестничные пролёты в подъезде, по которым ты взбираешься на двадцатый этаж в полном одиночестве. Вокруг ни души, ни звука. Все двери в квартиры одинаковые. Ничего не цепляет взгляд. Нет монстров, призраков, нет ни-че-го, кроме тебя самого. И вот ты в этой абсолютной тишине или гудении люминесцентных ламп идёшь и идёшь. И кажется тебе, что двадцатый этаж никогда не настанет, или же ты его прошёл и сам не заметил. Вот вроде бы ничего такого, а жуть берёт.
– Хм, – Весы призадумался. – Если так, то этот коридор и правда похож на то, что ты описываешь. Мы идём, а он всё не меняется. Поворот от поворота не отличается. Будто ходим по замкнутому маршруту без начала и конца.
– Да! Верно подметил, но кое-что не подходит.
– Что?
Близнецы улыбнулась нормальной, не кошачьей улыбкой, так мягко и по-домашнему, что Никола невольно задержал на ней взгляд.
– Мы не одиноки! У нас есть мы! Нас аж двенадцать! Мы можем услышать дыхание друг друга, биение сердец, прикоснуться. Этот фактор и портит картинку.
Овен нахмурилась, буркнула:
– Чой-то портит? Мне вот норм, что я здесь не одна потею.
– Рада что не только ты здесь блуждаешь?
– Нет! Я не о том. Просто оказаться в такой ситуации лучше с теми, кто может прикрыть твою спину… то есть, я не рада тому, что вы здесь тоже застряли… был бы выбор, я бы предпочла торчать в ловушке одна, чем тащить вас в жопу мира… то есть… – Голос Алиме медленно стихал от слова к слову, а к завершению мысли, она совсем не смогла продолжать выжимать из себя слова, так крепко опутало её смущение. Да-да, смущение!
– Ох, – Фисалия прикрыла рот ладонью.
– Чо ох?! – взъерошилась Алима. Ага, лучшая защита полыхающего в смущении лица, это нападение!
– Да так, ничего. – На тон ниже Близнецы добавила: – Милашка.
– Чо-о-о-о-о?! – загудела праведным возмущением Овен. И она бы продолжила, только вот Скорпион безапелляционно бросил:
– Тихо. – Тон встревоженный и сердитый заткнул всех, даже тех, кто и так молчал.
Все замерли. Устремили одиннадцать пар глаз вперёд. Туда, где не мигал подслеповатый синий свет.
Из сгустка тени впереди мягкой и кромешной доносилось стрекотание. За тенью той горел островок синего света. И привыкли уже герои переползать от островка к островку, но в этом конкретном овраге тьмы было что-то. Что-то предположительно живое. По крайней мере, оно издавало звуки.
Мышцы ног привычно задеревенели. Дрожь страха уже никого не удивляла, она Зодиакам-младшим за этот день стала такой родной и знакомой, будто они родились для того, чтобы трястись как старые стиральные машинки в режиме отжима белья.
Стрекот и скрипение, копошились в тени. Герои дышали в унисон. Они будто научились чувствовать друг друга и мысль единая: давайте просто быстро пробежим тень? была пресечена медленным поворотом головы Сидора из стороны в сторону.
Кто-то сглотнул вязкую слюну, кто-то смаргивал слёзы, Всеволод поудобнее перехватил Кариме.
Стрекотание, видимо, устав ждать нерасторопных гостей, само соизволило показаться им. Плавно, без лишней суеты, существо отлипло от потолка, расправляя свои ноги одну за другой. Восемь длинных с человеческий рост, острых лапок свисли вниз. Чёрный силуэт на фоне синего свечения не спеша опустился на пол. Нечто продолговатое и круглое лежало на связке восьми высоких согнутых палок. Так же не торопясь одно за другим засияли красным огоньком восемь глазок, размером с крупную монетку.
У Мирона конвульсивно задёргался уголок глаза. У Алиме перед глазами пронеслась строчка бесконечного бля-бля-бля-бля, вот если выживем, матюкаться перестану! Вот прям вообще перестану! Неужели это наша конечная станция? – подумал Лев, я ведь так и не встретил свою любовь! К тому же я ещё так беден! Нищеброд!.. Нет, нет, нет! – умоляла Фисалия, – я не успела сдать экзамен по вождению! Мои первые водительские права!.. Сидор же сокрушался, что не успел ответить на последнее смс от мамули. Каждого героя поглотили и обсасывали со всех сторон свои потайные причины, почему именно сейчас этому пауку не стоило их кошмарить.
Однако паук этот к невысказанным мольбам был глух. Лапки его приподнялись-опустились одна за другой плавной волной. Острые как зубочистки концы ног втыкались иглами в плотный зелёный ковёр. Существо передёрнулось, будто собака стрясала с шерсти влагу. Тряска эта и издала стрекот-скрип. Красные глазки хаотично моргнули. Паук пригнул брюшко, сгибая лапки. И медленно шажочек за шажочком пошёл на свет. Первыми из тени выглянули чёрные кожаные, будто обтянутые латексом саблеобразные ходильные ноги. Затем поджатые ногощупальца. После показались потирающиеся друг о друга волосатые хелицеры.
Овен истерично хохотнула не сдержавшись:
– Ха-ха, наш монстр по бдсм тематике угорает? Да ещё и щетину с морды не сбривает. Тяжко ему, кто ж его такого красивого в постель пригласи…
Договорить Алима не успела, так как наш латексный паук истошно завизжал, плюясь во все стороны. Овен смахнула прозрачную слюну с щеки, кинула наигранно-мультяшным тоном:
– Пф, как некультурно.
Хотела бы Активная засмеяться, но паук этой возможности не дал, резко прыгнув вперёд. Алима и стоящие за ней отпрыгнули вправо.
– Едрить!
Зодиаки-младшие стремительно схватили попадавших на пол за руки. Многоножка за доли секунды сцепилась и понеслась по коридору.
Паук рванул за ними.
Восемь лапок шустро перебирали. Брюшко вытянулось поближе к полу, отчего существо ускорилось.
Но и наша многоножка не промах! Ребята со скоростью заправских спринтеров неслись по коридору, перебирая двадцатью двумя ногами! Как ни посмотри, но многоножка в выигрыше! Правда болтающаяся в руках Всеволода Кариме совсем чуточку их замедляла.
Пуф-пуф-пуф, бежали Зодиаки. Клац-клац-клац, стучал стальными клешнями паук.
Поворот-поворот-поворот и паутина! Огромная, кипенно-белая. Растянулась эта прелесть на всю высоту и ширину. Ни зазора, ни малейшей дыры. Паутина плотная, в несколько слоёв намотанная. Синий свет позади героев мигал, подкрашивая липкие нити. От мигания создавалась иллюзия, будто паутина пульсировала, дышала.
А паук тем временем приближался, но уже не бежал. Его ножки каким-то образом цеплялись за потолок. Цок-цок-цок, царапало штукатурку. Восемь глазок моргнули, взирая на юных социологов сверху вниз. Будто с насмешкой паук нарочито медленно протянул передние ходильные ноги к полу. Встал на них. Опустил попарно остальные острые шпажки. Развернулся. Затем вытянулся во весь рост, приподняв головогрудь, будто решил похвастаться своими красными полосками на животике. Щёлк-щёлк, цыкнули клешни, с гладких и острых концов которых стекал вязкий яд.
Паук не шевелился. Герои тем более. Статичную сюжетную картинку ничего не тормошило. И продолжалось это возможно и дальше, если бы со стороны Льва не послышался стон. Это Дева, на свою беду, приходила в сознание. Бледная кисть прижалась ко лбу, тронула подтёкшую подсохшую кровь. Точёные брови хмурились, веки с трудом разлепились, с губ сорвалось еле слышное:
– Что? – и даже взгляд Девы проясниться не успел, сквозь муть различая желтоватый и белый цвета, Льва составляющие, как мир снова померк.
Померк мир этот для Кариме с хлюпом, жжением всего лица и перехватом кислорода. Что-то резко вздёрнуло её, куда-то потащило, норовя сломать шею.
Для остальных героев всё произошло ещё быстрее: вот паук стоит, вот Кариме стонет, вот паук прыгает, вот Лев падает от мощного толчка в грудь, на его руках Девы нет. А где она? Двадцать два глаза в ужасе уставились на паука, который, нависая над Всеволодом, жевал своими органами для приёма пищи голову Критиковой.
Дева, от обморока ещё не до конца отошедшая попыток к освобождению не предпринимала. Яд, обильно сочащийся, стекал по чёрным длинным волосам. Руки-ноги-юбка мерно покачивались от жув-жув паука. Сапожки постукивали друг от друга.
Кто первым отошёл от шока и перешёл к действиям, трудно сказать. Словно все отмерли по щелчку пальцев. И вот уже довольный самим собой и хорошей охотой паук щемится от обрушившихся на него ударов.
Честно говоря, паук даже порядком подохренел знатно удивился, когда его красивые ножки немилосердно подрубили топором, а под брюшком уже вовсю орудовали кулаки, точнёхонько колошматя по печени да по селезёночке. А когда эти самые кулаки ударили по лёгким, вышибая из тельца воздух, из восьми глазок посыпались искры и горькие слёзы. А что уж говорить о депиляции хелицер! Чьи-то проворные ручонки пучками выдирали с трудом отращённые волосы.
Если бы паук мог поджать нижнюю губу (будь она у него) и убежать в рыданиях, он бы так и сделал! Но что же мешало ему убежать, спросите вы. Да ничего особого, просто некто очень массивный обнял как коала четыре ходильных ноги, а остальные четыре порубил парень с горящим фиолетовым огнём взглядом! Паук впервые в жизни до усрачки испугался!
С пронзительным визгом паук разжал челюсти. Яд забрызгал во все стороны, а Дева плашмя повалилась на пол.
Паука тем мгновением повалили. Алима, Климентий, Маргарита, Всеволод запрыгнули на твёрдую спину, следом прыгнул Сидор. Паук приподнял головобрюшко и заверещал, что есть мочи, задёргался, но куда уж там ему против веса пяти разозлённых тел? Скрытных с улыбкой для такой ситуации неестественной, оттого и жуткой, подошёл к головобрюшку, скользя ботинками по гладкому хитину, поправил средним пальцем очки, заглянул поочерёдно во все четыре пары красных испуганных глазёнок. Всё с той же усмешкой отвёл топор за спину будто небрежно, а потом хрясь-хлюп! вонзил его меж продепилированных челюстей. Заляпанный ядом металл по самые глазки рассёк существо пополам. Рывком Сидор выдернул топор. Брызги с лезвия попали на стёклышки очков. Оскал Скорпиона тут же погас.
Пока уцелевшие ноги паука не перестал бить тремор, пятеро Зодиаков и не думали слезать с гладкой спины. Только когда яд и жидкость, тело паука наполняющая, расползлись на двухметровую лужу по ковру, а свет в восьми глазках погас навечно, члены братства многоножки спрыгнули на пол.
– Как она? – спросил Телец, подойдя к Серафиме, на коленях которой покоился затылок Кариме.
Дева втыкала чёрными прозревшими очами в потолок. Услышав вопрос, девушка приподнялась с мягоньких ляжек, посмотрела на перепачканных слюнями-ядом-и-не-пойми-чем паука замочивших одногруппников.
– Сносно. – Ответила Дева. – Я даже немного выспалась. Только всё тело ломит, будто меня только что из мясорубки вынули. А в целом да, прилично. – Кариме решила встать, Климентий подхватил её под локти, помогая. Дева встала, пошатнулась, упёрлась ладонями Тельцу в грудь, живот прижался к животу. Пока эти двое опутывали друг друга флюидами, Мирон помог сестре встать; Скорпион вытер топорик о водолазку; Сая ощупала затылок Льва, пробормотала: «Порядочная шишка. Все мозги чуть не растерял», на что Великолепных закатил глаза; Маргарита мечтала о сигарете; Кирилл и Фисалия с Николой тихонечко обсуждали лиминальные пространства. Голос Мирона собрал всех воедино:
– Жаль, что нам никто не поверит. Ах, такой материал для БредТВ пропадает. – Все посмотрели на Рыб и даже Рак от этих слов впала в изумление.
Сая звонко рассмеялась, Маргарита снисходительно пробурчала:
– Кто о чём, а он о славе.
– Слава вовсе ни при чём! – возразил Мутных. Добавил тише: – Это ведь не сон? Но завтра мы можем посчитать это сном…
Овен фыркнула, не без веселья отметила:
– Да ты погляди на нас да на себя! До утра все синяки и раны ни за что не исчезнут! Одна Кариме чего стоит! – Алима повернулась к Деве, махая рукой в жесте «Ну, ты посмотри!» и застыла в этой позе. Со смешком бросила: – Ты ведьма, что ли?
Дева, отряхивая юбку, спросила равнодушно:
– Нет. С чего ты взяла?
Овен всплеснула руками, вытаращив алые глаза, заверещала:
– Тебя буквально только что прожевал паук на анаболиках! А ты в идеальном порядке! Я блять когда чихаю, у меня рожа на кусочки разлетается, в одну сторону сопли, в другую мозги! А ты?! – все внимательнее пригляделись к Деве. Девушка и правда выглядела как ни в чём не бывало. Волосы хоть и влажные, ровным каскадом облегали спину, яд паука не слепил их в комок. Кожа бледная, покрытая синяками и царапинами, выглядела чистой. Одежда не помята. Даже сапоги не замарались. Складывалось такое впечатление, будто Кариме просто попала недавно под проливной град, только и всего. – Не человек прям! – заключила негодующая Алима.
Остальные мнение Овна невольно разделили, потому что сами стояли с макушки до пят, покрытые потом, слюнями-ядом паука, пылью, грязью, крошками бетона, кровью, слезами в конце-то концов! А об одежде уж и речи не шло: её только в утиль.
Дева повела плечами, приподняла уголки рта в нежной невесомой улыбке, отчего сердечко у некоторых парней ёкнуло.
– Я не знаю в чём причина, но я всегда так выгляжу.
Мирон ахнул, прикрыв ладонью рот:
– Ещё один сюжет для БредТВ пропадает.
– Да что там БредТВ? – встряла Фисалия. – Ты о легендах и мифах этого универа слышал?
– Нет. – Синие глазища уставились на Близнецов. Флиртунова преисполненная желанием болтать, пояснила:
– Каждый год. Выпускная группа журфака выпускает в печать по книге.
– Скукотень. – Овен зевнула.
– Не простой сборник научно-популярных статей! А увесистый томик хоррор историй!
– Компот мне в рот. Только не говори, что они их не сочиняют, а записывают показания свидетеле…
Вру-вр-р-р-рум! Рычание мотора послышалось за пеленой тысячи паутин.
– Да ну на ху… кхм, на фиг. Это бензопила? – ох, не дают мне и шанса святошей побыть. А я ведь только что самоперевоспитанием занялась!
Серафима плаксиво протянула всхлипнув:
– Да-а-а-а-а…
– Что делаем? – подсуетился Никола. – Бежим?
Козерог язвительно процедила:
– А сил-то бежать хватит?
Фисалия добавила хныча:
– Ножки так болят! Будто в муравейник их засунула. Я и шага не сделаю!
Скорпион кивнул, поправил очки, подкинул топорик взвешивая.
– Бежать смысла нет.
Весы взволнованно произнёс:
– Тогда… что ты предлагаешь?
Скрытных закинул топорик на плечо, сказал, не сводя взора с паутины:
– Сражаться.
– Ох-х-х… – Никола был на грани обморока.
Многоножка кхм, то есть Зодиаки-младшие напряглись. Все как один уставились на дрожащую паутину. Овен сплюнула. Козерог и Телец покрутили запястьями, Стрелец хрустнула костяшками.
Паутина плотная, словно одеяло из спрессованных тысяч кружев, хлопала, будто парус во время шторма. Звук взвизгивающий, лязгающий и для слуха неприятно резкий приближался.
Вр-р-рум, р-р-рум, трясутся колени у Рыб, вр-р-рум, вр-р-рум, совсем близко, совсем рядом. Вр-р-рум, стальная цепь прорезает плотную паутину. Медленно пила доходит до ковра. Тру-тр-труньк, пила замолкает. Лезвие медленно втягивается обратно.
Тук-тук-тук, двенадцать сердец как ошалелые гоняют горячую кровь по венам. А вокруг тишина. Мигает синий свет.
Хлоп! Нечто ударило паутину с той стороны. И опять хлоп! Хлоп! Пауза. И снова рёв мотора. И снова вр-р-р-рум, вр-р-рум, только теперь пила режет справа налево, от стены до стены. Звяк, цепь коснулась краски, кусочек шпаклёвки обвалился вниз. Пила втянулась обратно. И вновь чёткое хлоп-хлоп по белёсой паучьей ткани.
– Да высоси меня комар! – крик с той стороны. Герои переглянулись. – Туда ещё потыкай!
Гневный голос ответил первому:
– В себя потыкай, придурок! Сам попробуй раз такой умный! Эта херь пружинит!
Третий голос:
– Давай сюда!
– На!
Хрясь! Палка пробила крест-накрест прорезанную паутину и начала раскачиваться из стороны в сторону.
– Реж дальше!
Бензопила с кряхтением вновь завелась. Лезвие прошло справа налево, сверху вниз вдоль стены. Палка между тем не прекращая шевелилась, казалось, по кругу. Спустя минуту и неразборчивый поток матерных выражений с той стороны, паутина отделилась от стены с одного края, загнулась как бумажный лист и последовала за палкой, которая всё это время наматывала её на себя.
Паутина пала под усилиями Льва-старшего. Теперь ничего не мешало героям увидеть Льва-старшего со шваброй в руках и остальных выпускников в полном составе и коридор за ними, облепленный теми же паутинами, рваными лоскутами, свисающими с потолка.
Ни на ком не наблюдалось масок. Лица у всех выражали усталость и пережитую тревогу. Одежда, волосы и всё в целом у выпускников выглядело подстать Зодиакам-младшим – грязь, кровь, пот, видимо их путь тоже не лепестками роз был выстлан.
Зодиаки-старшие и Зодиаки-младшие уставились друг на друга. Стояли и молчали до тех пор, пока хмурый с модной бородкой мужчина не швырнул в сторону швабру и не заорал, тыкая пальцем в сторону героев:
– Какого ляда вы упиздошили хер пойми куда?!!! – от крика первокурсники растерялись, Скорпион-младший потихоньку убрал топорик за спину. Лев-старший же перешагнул через остатки липкой паучьей ткани, накинулся на первого попавшегося, схватил Тельца-младшего за грудки и продолжил вопить, смотря на остальных: – Какого сучьего щенка вы умотали от нас?!!! Вы хоть понимаете куда вляпались, неучи вы малолетние?!!! А? – Климентий безропотно болтался вперёд-назад от тряски Льва.
Остальные выпускники подошли к своему другу, отцепили его от Комфортунова.
– Колян, прекращай орать.
– Что прекращать?! Что прекращать?! Они! – Лев-старший тыкал пальцем в охватившей его ярости в сторону первокурсников. – Они!! Какахи хомяка!!! Они!!!
– Да-да-да, – один из мужчин похлопывал Льва по плечу. Совершенно спокойно вторил: – Они плохие.
– Не ну Мих, я разве не прав?! Да мы все блять постарели на пару лет вперёд!!! Сколько седых волос эти сосунки нам добавили?!!
– Да-да-да, ну всё, ну всё…
Пока Лев-старший орал, а Рыбы его утешал, Скорпион-старший подошёл к нашей многоножке. Взгляд его был тяжёл и печален. Ровным тоном он произнёс:
– Вы заставили нас понервничать. Однако эта наша вина, что не уследили за вами и вовремя не заметили…
Скорпион-старший совсем помрачнел. Алима без агрессии и наезда спросила:
– Что не заметили? И что вообще произошло?
– Идёмте. По дороге мы всё расскажем.
И опять кто-то заорал:
– Охренеть!!! Вы только гляньте!!! Да они любимца Секстант убили! Теперь она от них точно не отстанет!
– Ну раз так, – Скорпион-старший отвернулся и пошёл обратно, глянул через плечо, – значит, они со всем справятся сами.
– С чем справимся? – совсем уж как-то поникло спросила Алима.
– Со всем что вам предстоит, разумеется.
Многоножка сцепила лапки и послушно последовала за старшими. Немного погодя Скорпион-старший продолжил:
– Вы убили питомца Секстант.
– А можно поподробнее? Или с начала? – перебила Маргарита.
– Хм, с начала?.. Мы и сами не знаем где у этой истории начало. С чего всё началось? – погрузившись в воспоминания, Скорпион извлекал из памяти самое главное: – Мы встретились с Секстант, когда были чуть постарше вас. То есть не на посвяте. И вообще не в универе. Секстант… она хотела нас убить. Только нашу группу. Остальные студенты, насколько нам известно, её внимания не удостоились.
– Муть какая-то… – Пробормотала Сая.
– Да, тяжело понять то, что невозможно назвать иначе как мистика.
– Подожди-ка… – Доверчивая Алима подбежала поближе к старшему, подтянув за собой и остальных. – Секест или как её там связана с этим университетом? Если мы отчислимся, она от нас отстанет?
– Связана. Не отстанет. – Слово взял Близнецы-старший. – Я отчислился после первого курса, потому что моя девушка забеременела и надо было срочно искать работу. Мой родственник предложил одно место, и мы с ней переехали в соседнюю область. И даже там Секстант меня нашла.
– Что значит нашла? Как она выглядит?
– Мы не знаем. – Ответил Скорпион-старший. – Она нам ни разу не показывалась. Нас донимали её питомцы. Их мы и заметили в подвале.
– Кого?
– Мы заметили одного, когда вы ушли. Похожие на ворох тряпья. Существа эти стадные. Где один там и множество. Пришлось задержаться, с ними разбираться.
– И разбирались вы с бензопилой наперевес?
– Да. Вы тоже видели их?
– Было дело. – Ответила Овен-младшая. – Мы встретились с той нечестью, побежали обратно, но на пути услышали бензопилу и побежали уже от неё.
– Значит с пути вас сбила куча тряпья. Поэтому вы и пошли не туда, куда планировалось. Прошу прощения.
– Почему вы просто не окликнули нас?
– По плану вы не должны были там оказаться, поэтому мы и не знали, что вы рядом.
Рыбы-младший поинтересовался:
– Вы сказали, что Секстант связана с университетом. Как?
