Сдобные Булочки
Знаки зодиака. Начало
Когда шум в конференц-зале достиг максимума, везде, кроме сцены, свет погас. Залитая жёлтым, она походила на лимонный срез. Тучи за стенами выглядели всё мрачнее и тяжелее. Сочно-зелёная трава полей будто посерела, а фонари у дорожек казались сточенными под натиском невзгод неприкаянными душами.
Шум ослаб до шёпота. Проводники встали по бокам скопления стульев в два параллельных ряда. На всех были одинаковые футболки и одинаковые улыбки. Мирон заёрзал на стуле, Серафима успокоительно погладила его по руке. Да, ей некогда поддаваться необоснованному страху, потому что её брат и так беспокоится, кто-то же должен сохранять ясность ума.
Спустя две минуты на сцену взошла женщина в яркой однотонной рубашке. В ней наши герои узнали Хэнэ.
– Что она?..
Не успела Фисалия сформулировать вопрос, как Сидор тихо произнёс:
– Хэнэ ректор этого университета.
Алима наконец-то сбросила с себя непонятное, по её мнению, мерзкое липкое чувство, эмоционально шепнула:
– Чушь какая! Тогда зачем она с нами возилась? Неужели на всех не хватило старшекурсников?
Скрытных успел произнести только:
– Ты бы сразу поняла кто она, если бы заглянула на сайт университета. Как ты вообще документы подавала, не поинтересова…
Громкое:
– Тук-тук! – прокатилось по залу. Это Хэнэ ногтем постучала по микрофону. Задорный голос начал вещать классическую приветственную речь: – Приветствую вас, дорогие первокурсники! Наш университет с гордостью и…
Из всей группы наших героев ректора слушали только Сидор Скрытных и Маргарита Мудрая. Остальные занимались кто чем: Кариме Критикова думала какая приятная улыбка у Климентия Комфортунова (хотя кроме неё, больше никто так не считал. Все решили, что парень по крайней мере лицемер); Серафима Слёзкина душила в себе зарождающуюся панику, сжимая пальцы брата в крепкой хватке, иногда отвлекаясь на «одним глазком посмотреть» на профиль Сидора; Алима Активная смотрела на потолок и старалась не уснуть; Климентий тоже залип на потолке, высчитывая сколько денег должно уходить на освещение такого громадного зала; Сая Солнечная нашёптывала Всеволоду Великолепных названия магазинов и бутиков, в которые он мог бы наведаться и с тонким кошельком, подсовывала ему веер скидочных карт, на что Всеволод скрипел зубами, изо всех сил стараясь удержать спокойствие на лице; Никола Нерешительных непринуждённо болтал с Фисалией Флиртуновой на отвлечённые темы, что, несомненно, успокаивало её расшалившееся воображение (каплю на клыках Хэнэ она убедила себя принять за галлюцинацию); Кирилл Креветкин сидел на ближайшем к выходу стуле, смотрел через тела старшекурсников на сгущающиеся тучи.
Где-то вдалеке прогремел раскат грома. Кто-то из проводников закрыл створки стеклянных дверей. Сквозняк, лизавший ноги, тут же исчез. Где-то поблизости ударила молния. Белая вспышка испугала многих. Тихий ропот голосов прокатился по залу.
– Ха-ха, не бойтесь. – Хэнэ оборвала дежурную речь. – Наш университет обеспечит вам тёплую и сухую дорогу до комплекса общежитий. – Выждав паузу, ректор продолжила: – Ха-ха, я вас заинтриговала? Дело в том, что под землёй наш университет имеет разветвлённую сеть туннелей. Проще говоря, подвалы соединяют между собой все корпуса и общежития. К сожалению, туннели не выводят в город, но общежития стоят неподалёку от Стены, так что оттуда вы сможете взять такси. По окончании этого собрания вас проводят проводники. Настоятельно прошу не отбиваться от них, потому что сами вы ни за что не сможете найти выход…
На сцену поднялся хмурый, лет тридцати мужчина в чёрном. Под глазами его темнели круги, в густых волосах проглядывалась седина. Прямая осанка и строгий взгляд поверх очков заставили замолчать всех первокурсников без исключения. Маргарита Мудрая сглотнула, губы её дрогнули, а органы под рёбрами словно подсжались и завизжали (так бы сама Маргарита описала свои чувства). Бедняжка сама того не ведая попала под волну зловещего влечения. Слава всем богам и тёмным силам этого мира: наш Козерог достаточно здравомыслящая девушка. Сердце её навечно застряло под каблуком мозга – какие-то там первобытные инстинкты не имеют над ней власти.
Пока зал звенел в тишине, мужчина на сцене что-то прошептал Хэнэ. Та с искрой предвкушения на него посмотрела, поблагодарила кивком и продолжила свою речь. Как только мужчина покинул сцену, первокурсники массово выдохнули.
– Кстати, вам следует запомнить нашего профессора философии, Григория Затраховича. Он только что ко мне подходил. Он очень умный и харизматичный человек, только ха-ха его строгость иногда пугает. Этот человек станет куратором самой… кхм, выдающейся, многообещающей группы! – после этого отступления речь Хэнэ вернулась в русло, а Фисалия наклонилась к уху Николы, шепча:
– Она так это произнесла, будто Григорий станет не куратором, а надзирателем самой проблемной группы.
Янтарные глаза глянули в разноцветные, Нерешительных нервно улыбнулся, ответив:
– Ох, надеюсь это не так.
Кошачья улыбка померкла, Флиртунова коснулась кончиками пальцев шёлковой рубашки Нерешительных, говоря:
– С тобой всё хорошо? Выглядишь болезнен…
Оглушительный гром расколол небеса одновременно с ослепляющим светом. Видимо, этот день взял за правило обрубать речь людей на полуслове. Когда хлопок сгоревшего в электричестве воздуха затих, эхом пульсируя в ушах находящихся в зале людей, первый этаж погряз во тьме.
– Хм, видимо, выбило пробки. Ха-ха. – Весело сообщила Хэнэ. Её голос достигал всех и каждого, даже без микрофона. Шокированные первокурсники не обратили на этот факт внимания. – Ну что ж, в основном всё что надо было сказать, я сказала. Сидите на местах, сейчас к вам подойдут проводники и проведут вас до кабинетов на верхние этажи. Будьте осторожны на лестницах, так как временно электричество не доступно, света нет. После индивидуальных групповых собраний вас проводят до общежитий. – Наклонив голову набок, добавила: – Спасибо за внимание. – Взглядом поверх толпы она посмотрела на наших социологов. Те сидели на месте, словно пригвождённые, как и было велено.
Где-то поблизости опять ударила молния. Её свет на мгновение осветил зал. На сцене больше не виднелся человеческий силуэт.
– Идёмте. – Весёлый голос Хэнэ оказался совсем рядом. Кирилл Креветкин повернул голову, его нос был в сантиметре от яркой ткани чужой рубашки.
Наши герои послушно встали и последовали за Хэнэ. Серафима не сдержалась и пробормотала себе под нос:
– Она же секунду назад была в другом конце зала… разве возможно так быстро пересечь его… призрак…
Позади Слёзкиной шёл Всеволод, изрядно накрученный Саей и её обидными замечаниями, пробурчал столь же тихо в ответ:
– Не пугай саму себя. Тебе просто показалось. – Серафима не стала развивать и защищать своё мнение, лишь быстрее зашагала.
Всеволод Великолепных – ярый скептик. Всякие там происки тёмных сил, астрология, религии его нисколько не волновали. А вот шквалистый ветер, налетевший на город, и молния попавшая туда, куда бить нельзя, что обесточило это здание, – вот это да, не пустяки, из-за которых стоит понервничать (даже если их проведут под землёй к общежитиям, у Всеволода нет денег на такси, придётся идти до автобусной остановки возможно под ливнем, соизволь тот пролиться).
Таким образом, в молчании и погружённые в свои мысли, наши герои семенили за Хэнэ. Ректор подвела их к одной из лестниц, попросила придерживаться за перила. Не спеша юные социологи поднимались. Снующие на первом этаже силуэты студентов пропали за первым же поворотом лестничного марша.
На втором этаже в плане света дела обстояли ещё хуже: окна здесь чередовались с простенками, поэтому добрая часть коридора скрывалась в густой тени. Хэнэ всё шла и шла вперёд, изредка оглядываясь назад, не отстали ли её подопечные. Наконец, где-то на середине коридора, она остановилась, отворила дверь.
– Прошу. – Ректор пропустила наших героев вперёд.
Кабинет оказался кабинетиком: два ряда обыкновенных парт, стол преподавателя напротив, проектор и прочая техническая часть нас не интересующая. Два панорамных окна давали мало света: надвигающаяся гроза этому способствовала.
– М-да, мрачновато. – Заметила Алима, засунув кулаки в карманы спортивных штанов.
– Обычно в наших корпусах очень уютно, – будто оправдываясь произнесла Хэнэ, прикрывая дверь. – Вы в этом сами убедитесь в понедельник.
– Нам за парты садиться? – спросил Никола.
С неизменной улыбочкой Хэнэ ответила:
– Как хотите.
Кто-то остался стоять, присев на столешницы, кто-то прилично умостился на стулья.
– Вы наш куратор? – робкий голос Мирона раздался за спиной сестры.
– О, – казалась на секунду Хэнэ удивилась. – Нет. Я и без того очень загружена, ха-ха.
– Тогда кто нас будет курировать? Затрахович? Прошу прощения, имя не запомнила. – Поинтересовалась Кариме.
– Григорий Затрахович берёт только со второго курса группу, которая отличилась. Первокурсники могут дышать спокойно, ха-ха. – Фисалия от нелепого ха-ха и улыбки, отзеркаленной с её собственного лица, покрывалась мурашками. Зря я надела такое короткое платье, от этого ещё холоднее, посетовала Флиртунова. – Вашим куратором назначена Мария Маниакальная. К сожалению, она сейчас в травмопункте.
– Что-то серьёзное? – спросил Всеволод, оглядывая помещение.
– Перелом ноги со смещением. – Хэнэ села на преподавательский стол, поставила себе на колени синюю коробку. – Пока она будет на больничном, я за вами присмотрю. Не переживайте, никто вас одних не оставит. – Из коробки ректор достала какие-то бумаги и стопочку плотных картонных прямоугольных книжечек. – Кто-нибудь хочет раздать? – Хэнэ помахала внушительной стопкой.
Алима подорвалась с корточек, взяла стопку.
– Это?..
– Ваши студенческие билеты.
Активная шустро открывала книжечки, смотрела на фотографии своих однокурсников, находила оных в полумраке аудитории, вручала.
– Хы-ы-ы-ы, – недовольный выдох Фисалии разбавил шуршание бумаг в руках Хэнэ, – почему у меня такая фотка ущербная? Разве я такую вместе с документами подавала?
– У меня тоже не очень удачная фотография… – Согласился Никола Нерешительных.
Всеволод вздёрнул бровь, захлопнул студенческий, спрятал его в карман.
Сидор в задумчивости большим пальцем провёл по своей губе, произнёс:
– Фотография и правда не та, что я подавал.
– Кхм, – Хэнэ спрыгнула со стола, вытащила шариковую ручку из пучка, каштановые пряди раскрутились, легли на плечи, – да, вы верно заметили. Прошу прощения. У нас в приёмной комиссии произошёл… несчастный случай… если так можно выразиться… В общем, наша комиссия подсуетилась, и сама нашла ваши фотографии.
Скрытных поправил очки, сказал:
– С нами ведь могли связаться и попросить заново отправить фотографии.
Взгляд Хэнэ метался по потолку, странная улыбка не покидала губ.
– Кхм, возможно, они просто не хотели вас беспокоить?..
Всеволод Великолепных прищурился, про себя принялся размышлять. О чём она? Какое беспокойство? Нам теперь с этими фотографиями пять лет ходить. Да и вообще, кто и каким образом сумел достать мою фотографию из семейного архива? Она лежит в мамином альбоме в пыльном комоде. В Глистограмм её не выставлял. Так как же эта позорная фотография оказалась в приёмной комиссии? Как они нашли на нас компромат?
От этой темы с нелепыми фотографиями всем стало неуютно. Даже Всеволод больше не пресекал шепотки Серафимы о теории заговора.
Следующий час наши герои следовали формальностям – слушали наставления Хэнэ, подписывали необходимые бумаги, изучали расписание занятий на ближайшее полугодие. В общем, ничего необычного.
Ветер за окном становился всё неистовее. Как синоптики умудрились проморгать шторм и не известить об этом горожан, оставалось загадкой.
Стук в дверь отвлёк Хэнэ, прервал её на середине фразы. В приоткрытую дверь просунулась светлая макушка.
– О, это ты, Светлана.
Девушка в белой футболке с надписью «Журфак» кивнула, ответила:
– Добрый день, Хэнэ. Проводим традиционное интервью. Теперь очередь этой группы.
– Проходи. Мы почти закончили.
– Проходить не буду. В этом году мы берём интервью в коридоре, в индивидуальном порядке.
– Хлопотно.
– Желание декана надо исполнять.
Хэнэ пожала плечами, кивнула, безмолвно соглашаясь. Посмотрела на молчащих первокурсников.
– Ну, кто первый? Не бойтесь, Светлана и её команда не кусается.
– Пф, – Алима встала, засунула кулаки в карманы белой толстовки, буркнула: – Кто здесь боится?
Активная вышла за Светланой в коридор. Хэнэ проводила их внимательным, но как будто пустым взглядом.
Да почему она меня пародирует? Уже всерьёз бесновалась Фисалия. Она что отксерила мои повадки и мимику?
Девушки вышли, в аудитории продолжился неспешный разговор. В коридоре же двое молодых людей устанавливали камеру. Светлана попросила Алиме подойти к стене.
– В этом году слишком темно. Хоть что-нибудь удастся заснять? – спросила студентка журфака своих коллег.
– Подмонтируем потом. Главное звук, ты же знаешь.
– По-моему, самое прекрасное во всём этом их эмоции. Мордашки так забавно рассматривать спустя года. – Светлана повернулась к Алиме. – Ты готова?
– К чему?
Молодой человек махнул рукой, мол начали.
Светлана подставила ко рту Активной маленький микрофон, с нотками радости спросила:
– Что вы думаете о своих одногруппниках?
– Чо?
– Какое первое впечатление они на вас произвели?
– Ничего особого. Люди как люди.
– Ну может тогда кто-то чем-то выделился?
Алима смерила взглядом старшекурсницу, почесала затылок.
– А можно следующий вопрос? Не догоняю, что вам от меня хочется услышать.
– Ну как же. Это ведь так просто. Например, что ты чувствуешь, смотря на девушку, которая сидела за первой партой?
– На кого? Ту которая с покерфейсом?
– Да хотя бы её.
– Ну-у-у…
– Как её зовут? Имя запомнила?
– Вроде Карима, но это не точно.
– И что ты думаешь, встречаясь с ней взглядами?
– Какие-то несуразные у вас вопросы. Других нет?
Светлана было насупилась, но быстро пришла в себя. Насильно удерживая на лице дружелюбность, протянула:
– Да нет же. Нормальные вопросы. И других нет.
– Пф, пф, пф, – с некой интонацией обречённости Алима выпустила воздух из лёгких пыхтя. Подумав, бросила: – Да кукла какая-то.
Светлана тут же просияла.
– Мгм, спасибо за ответ.
– И это всё? – удивилась Алима.
– Мгм, всё. Можешь позвать следующего?
Придурки какие-то, подумала Активная про старшекурсников. Зайдя в аудиторию, передала:
– Идите. Быстрее ответим, быстрее домой пойдём.
Вышла Серафима. Приминая пальцами платье, она сбивчиво ответила на вопрос Светланы:
– Я не могу сказать что-то конкретное. Все кажутся хорошими ребятами.
Светлана закатила глаза, но ответ приняла.
Всеволод, в свою очередь, скрестив руки на груди, поинтересовался:
– А зачем это вам?
– Надо.
– Для чего?
– Для архива.
– Я могу ответить, что ничего и никого не заметил? Вас это устроит?
Прикрыв глаза и немного поджав губы, из-за чего улыбка вытянулась в оскал, старшекурсница настаивала:
– Не устроит.
– Тогда… Никола Нерешительных. Мне нравится его стиль. Он кажется вежливым и приятным в общении. Я предполагаю, он очаровал Фисалию и остальных девушек. Кроме Маргариты.
Светлана от услышанного тут же оживилась:
– Почему? Что с ней?
– Она очень строгая. Напоминает моего менеджера. Тот тоже мало говорит, мало спит и всех стращает.
Следующим вышел Сидор. Вопрос Светланы его бы удивил, если бы он не находился под впечатлением от неудачной фотографии в студенческом билете.
– Мне нечего сказать.
– Неужто ты совсем ничего не приметил?
– Совсем ничего. – Говорить о том, что первое впечатление он получил, роясь в Гибнэте всю ночь напролёт, не стал.
– Пожалуйста, подумай.
Вы же это используете против меня? Надо сказать что-нибудь максимально нейтральное.
– Фисалия и Сая очень общительные и открытые к диалогу девушки. С ними легко найти общий язык.
– Хорошо. А ещё?
– Маргарита и Кариме. Они чем-то похожи. Наверное, в будущем они сблизятся.
Далее вышел Мирон. Он слегка сутулился. Явно чувствовал себя некомфортно.
– Я… я не знаю…
– Ты ни с кем не говорил?
– С сестрой…
– А кроме неё?
Мирон покачал головой.
– Ну а глазами? Глазами же ты их видел?
Мутных кивнул.
– И как они тебе?
– Не знаю. Я с ними плохо знаком.
– Хоть о ком-нибудь выскажи своё мнение.
– Мнение… все переживают…
Светлана выдохнула в сторонку, выдыхая чистое нетерпение, после чего набросилась на Мутных:
– Что ты имеешь в виду? Радость? Горе?
– Всем немного страшно…
– В смысле? Их кто-то напугал? Боятся завалить первую сессию?
– Нет… у всех разные причины… но…
За спиной Светланы в паре метров от окна вспыхнула молния. Короткий вскрик, девушка прикрыла веки ладонями. Когда гром затих, Светлана подняла голову. Напротив неё уже никого не было. Мирон не сутулился у стены. Дверь в аудиторию была приоткрыта.
– Арх, – юная журналистка пробормотала что-то нечленораздельное. – Да что с этой группой не так?
Вышел Никола и Светлане пришлось вновь натянуть улыбку.
– Тут все хорошие или нет?
– Это ты должен нам ответить.
– Я не знаю.
– Что ты не знаешь?
– Ничего не знаю.
Светлана ударила себя по лбу микрофоном, прошептала, чтобы Никола Нерешительных позвал следующего.
– Какая конкретно информация вас интересует? – мигом перешла к делу Маргарита.
– Да что угодно! Скажи что хочешь! – Светлана уже не держала на лице улыбку, ей было всё равно на всех и вся. Это была тринадцатая по счёту опрашиваемая группа. Светлана с недовольством думала, что её одногруппники, опрашивающие сейчас другие группы, справились намного лучше.
– Сидор Скрытных отличный кандидат на должность старосты нашей группы.
– Почему? – вопрос без лишних эмоций.
– Говорит по делу. Внимательно слушает Хэнэ.
– И всё?
– А что ещё надо? Производит впечатление надёжного человека.
– Ладно, зови следующего.
Спустя минуту:
– Хы-ы-ы-ы, – Фисалия потянулась. – Я устала.
– Что-то случилось? – у Светланы нервный тик дёргал уголок глаза. Она смотрела на первокурсницу и вопила про себя: устала она! Да что ты сделала такого?! Вот я опросила двести шестьдесят шесть пекусов! Все отвечали нормально, и только ваша несносная группа…
– Нервное перенапряжение.
– Что именно? Отчего? – мысленно Светлана жевала подушку, душа слёзы. Какая же я дура, надела каблуки. Надо заставить оператора отдать мне свои кеды. Не могу больше, как же ноют ноги…
– А ты сама не чувствуешь? – Фисалия опустилась до заговорщицкого шёпота. – В воздухе витает какой-то подвох.
– Это не подвох. Это шторм и аварийное отключение электричества. – Светлана переступила с ноги на ногу. – Давай перейдём к делу, нам ещё надо три группы интервьюировать.
– Хорошо. – Обдумав вопрос Светланы, Флиртунова почесала нос, произнесла неуверенно: – Ну, все кажутся приятными людьми. Не думаю, что с кем-нибудь возникнут проблемы.
– Можно менее обтекаемо? Скажи хоть пару слов о ком-то одном.
– Ну-у-у, – Фисалия постучала указательным пальцем по носу. – Кирилл. Он выглядит странно. Да и в целом странный он какой-то. Мне нравится.
Следующим вышел на пытку журфака Климентий Комфортунов.
– Кариме красивая. Сая заносчивая. Алима вспыльчивая. Фисалия шумная. Всеволода где-то видел. Мирон странный. Серафима нервная. Имена остальных не запомнил.
На глазах Светланы выступили слёзы, она прошептала: «Этот мальчик находка. Все бы его одногруппники так…»
Сая в свою очередь сбила радость с лица Светланы:
– Коллектив пёстрый. Интересный подобрался. Всеволод забавно злится. Из-за него я других практически не заметила. А, ну чувствую с Алиме контакт наладим.
– Понятно, зови кто остался.
Кирилл Креветкин смотрел будто сквозь Светлану, отчего девушка поёжилась. Добавив в голос бодрости, спросила:
– Что вы думаете о своих одногруппниках? – парень всё так же смотрел сквозь старшекурсницу. – Ты здесь? Ты с нами? О чём ты думаешь?
– Я хочу семечки.
– Чего?
– Подсолнечные семечки.
Поборов желание заорать, Светлана повторила:
– Что ты думаешь о своих одногруппниках?
– О ком?
– О вон тех студентах! – накрашенный ноготь указал на приоткрытую дверь.
– Каких? – взгляд Кирилла прояснился, словно он только что начал участвовать в опросе.
– Вон тех!
– Ааааа… – Наклонившись к подрагивающему микрофону в руке старшекурсницы, Креветкин ответил вполне серьёзным тоном: – Они люди.
– Всё! Сворачиваемся! – Светлана резко повернулась к своим помощникам, выговаривая: – Первый раз встречаю таких! Таких тугодумов! Как же они меня выбесили! Кто там следующий?!
Оператор тихо произнёс:
– Международная торговля и менеджмент.
– Ну так пойдёмте! Чего встали?!
Кирилл проводил безэмоциональным взглядом старшекурсников журфака. Вернулся в аудиторию, а там…
Серафима стояла, уставившись в окно. Хэнэ подошла к ней, приобняла за плечи, проговорила:
– Да не бойся ты так! Это стекло всё выдержит!
Остальные одногруппники стояли поодаль, также уставившись в окно широко раскрытыми глазами. Хэнэ же вещала, рассматривая пролетающий мимо автомобиль:
– Это машина профессора кафедры правоведения. Ха-ха, он только вчера всем хвастался, что купил эту малышку по баснословной акции! Бедняга! Наверное, сляжет на больничный после того как узнает, что его машина улетела в неизвестном направлении! Ха-ха.
Чёрные тучи клубились над полями. Штормовой ветер сметал всё на своём пути. Но как бы неистовствовал он на улице, в кабинете гудела тишина. Только голос Хэнэ наполнял это помещение жизнью.
Автомобиль тем временем совершив пару вращений вокруг своей оси и описав круг вокруг главного корпуса, вновь приблизился к стеклу панорамного окна.
Серафима дёрнулась в руках Хэнэ, инстинкты вопили о необходимости бежать. Ректор лишь посмеивалась, приговаривая и заверяя в прочности стекла. И вот под очередным напором стихии машина врезалась в фасад здания. Раздался скрип и скрежет металла. Слёзкина и многие другие вскрикнули и осели на пол. Хэнэ посмеивалась. Кирилл стоял в дверях, смотря как машина со сплющенным капотом валится вниз на дорожки и зелёную траву полей.
Осевшие на пол, приподнялись. Увидели, что на стекле не осталось и малейшей трещинки.
Ректор смахнула слезу с щеки говоря:
– Что ж вы такие пугливые?
Маргарита фыркнула, пробормотала с сарказмом:
– Действительно.
– Ладно, трусишки, нам пора идти по домам. Если есть вопросы, задавайте их по пути.
Хэнэ с улыбочкой прошла мимо шокированных недавним полётом машины студентов. Наши герои в молчании друг за дружкой пошли за ректором. Они шли, чуть ли не наступая на пятки друг другу, так были взволнованы, страшились потерять Хэнэ во тьме коридора.
Коридор петлял. Коридор заворачивал под острыми углами. Коридор уходил в чёрную-чёрную даль, оставив окна позади. Хэнэ всё шла и шла. Поступь её шагов была еле слышна.
– Да чо за хрень? – озвучила общую мысль Алима, наступив Всеволоду на пятки и получив тычок в спину от Саи.
– Аккуратнее. Мы почти пришли. – Хэнэ выставила руку, останавливая первокурсников. Серафима упёрлась в эту руку мягким животом. – Сейчас держитесь за перила, мы спускаемся.
– Спускаемся? Выход на первый этаж был в другой стороне. – Прокомментировала Маргарита.
– Ха-ха, зачем нам первый этаж? – голос Хэнэ стал тише. – Мы спускаемся в подвал.
– Разве можно спуститься в подвал со второго этажа?
– Ха-ха, разумеется, можно.
Ректор отворила тяжёлую дверь. Пахнуло сыростью и холодом.
